Текст книги "Апостол дня. Толкования на Апостольские чтения церковного года"

Суббота

Деян. 28, 1—31

Спасшись же, бывшие с Павлом узнали, что остров называется Мелит. Иноплеменники оказали нам немалое человеколюбие, ибо они, по причине бывшего дождя и холода, разложили огонь и приняли всех нас. Когда же Павел набрал множество хвороста и клал на огонь, тогда ехидна, выйдя от жара, повисла на руке его. Иноплеменники, когда увидели висящую на руке его змею, говорили друг другу: верно этот человек – убийца, когда его, спасшегося от моря, суд Божий не оставляет жить. Но он, стряхнув змею в огонь, не потерпел никакого вреда. Они ожидали было, что у него будет воспаление, или он внезапно упадет мертвым; но, ожидая долго и видя, что не случилось с ним никакой беды, переменили мысли и говорили, что он Бог. Около того места были поместья начальника острова, именем Публия; он принял нас и три дня дружелюбно угощал. Отец Публия лежал, страдая горячкою и болью в животе; Павел вошел к нему, помолился и, возложив на него руки свои, исцелил его. После сего события и прочие на острове, имевшие болезни, приходили и были исцеляемы, и оказывали нам много почести и при отъезде снабдили нужным. Через три месяца мы отплыли на Александрийском корабле, называемом Диоскуры, зимовавшем на том острове, и, приплыв в Сиракузы, пробыли там три дня. Оттуда отплыв, прибыли в Ригию; и как через день подул южный ветер, прибыли на второй день в Путеол, где нашли братьев, и были упрошены пробыть у них семь дней, а потом пошли в Рим. Тамошние братья, услышав о нас, вышли нам навстречу до Аппиевой площади и трех гостиниц. Увидев их, Павел возблагодарил Бога и ободрился. Когда же пришли мы в Рим, то сотник передал узников военачальнику, а Павлу позволено жить особо с воином, стерегущим его. Через три дня Павел созвал знатнейших из Иудеев и, когда они сошлись, говорил им: мужи братия! не сделав ничего против народа или отеческих обычаев, я в узах из Иерусалима предан в руки Римлян. Они, судив меня, хотели освободить, потому что нет во мне никакой вины, достойной смерти; но так как Иудеи противоречили, то я принужден был потребовать суда у кесаря, впрочем не с тем, чтобы обвинить в чем-либо мой народ. По этой причине я и призвал вас, чтобы увидеться и поговорить с вами, ибо за надежду Израилеву обложен я этими узами. Они же сказали ему: мы ни писем не получали о тебе из Иудеи, ни из приходящих братьев никто не известил о тебе и не сказал чего-либо худого. Впрочем желательно нам слышать от тебя, как ты мыслишь; ибо известно нам, что об этом учении везде спорят. И, назначив ему день, очень многие пришли к нему в гостиницу; и он от утра до вечера излагал им учение о Царствии Божием, приводя свидетельства и удостоверяя их о Иисусе из закона Моисеева и пророков. Одни убеждались словами его, а другие не верили. Будучи же не согласны между собою, они уходили, когда Павел сказал следующие слова: хорошо Дух Святый сказал отцам нашим через пророка Исаию: пойди к народу сему и скажи: слухом услышите, и не уразумеете, и очами смотреть будете, и не увидите. Ибо огрубело сердце людей сих, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их. Итак да будет вам известно, что спасение Божие послано язычникам: они и услышат. Когда он сказал это, Иудеи ушли, много споря между собою. И жил Павел целых два года на своем иждивении и принимал всех, приходивших к нему, проповедуя Царствие Божие и уча о Господе Иисусе Христе со всяким дерзновением невозбранно.

Спасшиеся от кораблекрушения узнали от жителей острова, собравшихся на берегу, что остров называется Мелит. Некоторые из древних толкователей полагали, что это маленький островок в собственно Адриатическом море, близ берегов Далмации, около Рагузы, ныне называемый Меледа, но против такого предположения говорит то, что в собственно Адриатическом море не бывает таких сильных бурь, что от Крита корабль несло северо-восточным ветром, почему он не мог попасть от критских берегов на север, и, наконец, от того Мелита ближайший путь на Рим не мог бы быть через Сицилию (см.: Деян. 28, 12). Новейшие исследователи почти единогласно признают, что остров, на который были выброшены ап. Павел со спутниками был нынешняя Мальта, древний Мелит, в 15 географических милях (около 100 верст) к югу от Сицилии и около 50 миль от африканского берега. Сюда они действительно могли быть принесены от Крита, после бурного плавания, северо-восточным ветром и отсюда прямой путь в Рим действительно был через Сицилию и по западному берегу Италии, как описано далее (см.: Деян. 28, 12–13). Притом на Мальте до сих пор существует предание о пребывании там ап. Павла, тесно связанное с дальнейшим рассказом книги Деяний. Жителей Мальты Дееписатель называет варварами («иноплеменниками») с точки зрения греков и римлян, которые всех, не говоривших по-гречески и по-латыни, называли варварами.

Поселенцы Мальты, вероятно, были пунического происхождения (финикийско-карфагенского). Они оказали теплое гостеприимство потерпевшим кораблекрушение, разложив огонь, чтобы согреть их, т. к. был дождь и холод. Когда Павел собрал много хвороста и бросил его в огонь, оцепеневшая от холода в хворосте ехидна от жара пробудилась, вышла из огня и повисла на руке Павла. Жители острова, увидев эту ядовитейшую змею на руке Павла, были уверены, что его ожидает немедленная смерть от ее укуса и стали говорить, что он, вероятно, убийца, если его, спасшегося от моря, суд Божий не оставляет жить. Но когда они увидели, что он стряхнул змею в огонь, не потерпев никакого вреда, то стали говорить, что он бог, т. е. по их языческому представлению, один из богов, принявший на себя образ человека. В настоящее время на Мальте нет ядовитых змей, а у туземцев есть предание, что с тех пор, как св. Павел стряхнул ехидну в огонь, вся эта порода ядовитых пресмыкающихся утратила свою ядовитость.

Начальник острова по имени Публий, имевший поблизости имение, принял у себя его и дружелюбно в течение трех дней угощал Павла и его спутников (нас, как выражается Дееписатель, т. е. Павла, Луку и Аристарха, а конечно, не всех 276 путников, что особенно видно из ст. 10). Тут Павел совершил чудо исцеления от лихорадки и кровавого поноса отца Публия, после чего к нему стали приводить и других больных на острове, и он также исцелял их. Благодарность их была велика, они оказали Павлу со спутниками много почестей и снабдили их всем нужным на дальнейший их путь.

Через три месяца по прибытии на Мальту, т. е. когда прошла бурная осень и большая часть зимы, и дальнейшее плавание не представляло уже опасности, они отплыли на александрийском корабле, называемом Диоскуры, зимовавшем на Мальте, в Сиракузы – приморский город на юго-восточном берегу Сицилии в 18 географических милях (около 125 верст) от Мальты. На носу кораблей делались изображения или богов, или животных, или других каких-либо предметов. На корабле, на котором Павел и его спутники отправились из Мальты, была надпись или изображение Диоскуры. Так назывались двое известных в древности мифологических героев-близнецов Кастор и Поллукс – покровители, как их считали, мореплавания и защитники от морских бедствий.

Пробыв в Сиракузах три дня, отплыли в Ригию – ныне Реджио, в южной Италии против г. Мессины. Отсюда при благоприятном ветре быстро, на другой же день, прибыли в Путеолы, ныне Поцуоли, приморский город в одной миле от Неаполя. Гавань Путеолы в то время была одна из самых значительных на западном берегу Италии и служила именно для торговли с востоком: здесь обыкновенно разгружались торговые корабли и потом уже сухим путем товары отправлялись в столицу тогдашнего мира – Рим.

Дальнейшее путешествие должно было совершаться уже пешком. Но в Путеолах нашлись христиане, которые просили св. Павла и его спутников побыть у них, и они пробыли у них целых семь дней. Это указывает на громадное доверие и расположение к Павлу сотника Юлия. Надо полагать, что Павел и его спутники были оставлены здесь с небольшим конвоем, а остальные узники с прочим конвоем во главе с самим Юлием продолжили свое путешествие в Рим. Через семь дней Павел и его спутники направились в Рим по знаменитой Аппиевой дороге.

Многие римские христиане, узнав о прибытии славного Апостола, поспешили ему навстречу до Аппиевой площади – небольшого городка в 42 римских милях (около 60 верст) на юг от Рима – и Трех Гостиниц – местечка, называвшегося так потому, что там были гостиницы для проезжающих, в 10 милях (около 15 верст) от Рима.

Увидев их, Павел возблагодарил Бога и ободрился. – В этом внимании к нему римской братии он увидел добрый залог, что его узы не будут большим препятствием к его апостольской деятельности в Риме. Так исполнилась давнишняя мечта Павла попасть в эту великую мировую столицу.

Узники переданы были, как это всегда делалось, особому военачальнику, одному из префектов-преторианцев, в обязанностях которых было принимать и стеречь прибывающих из провинции на суд Кесарев лиц. Но для Павла было сделано исключение: ему позволено было жить особо, отдельно от других узников, в особом помещении и свободно, только с одним воином, вероятно, преторианцем, который должен был надзирать за ним. Такая свобода предоставлена была Павлу, вероятно, вследствие добрых отзывов о нем Феста и Юлия. Павлу было позволено выходить всегда со своим стражем, принимать приходящих к нему, писать послания. Таким образом он имел некоторую степень свободы, которой и пользовался для своей апостольской проповеди.

Через три дня после своего прибытия в Рим Павел созвал знатнейших иудеев Рима и рассказал им, что, никогда ничего не сделав ни против своего народа, ни против обычаев, какие он хранил от своих отцов, он был схвачен в Иерусалиме и предан на суд римскому правителю в Кесарии. Тот правитель, исследовав его дело, хотел освободить его, но т. к. иудеи воспротивились этому, то Павлу ничего не оставалось, как потребовать суда Кесарева, хотя у него и нет никакого намерения в чем-либо обвинять свой народ. Следуя своему обычаю, Апостол таким образом и в Риме начал свою проповедь с иудеев, причем, не имея возможности, как узник, посетить их синагогу, пригласил их сам к себе и начал с самооправдания, дабы объяснить им причину своих уз.

Ибо за надежду Израилеву обложен я этими узами — так начал Апостол свою проповедь. Это объяснение послужило поводом к началу его проповеди о Христе. Иудеи отвечали Павлу, что они не получали никаких писем о нем и никто не делал им также и устно неблагоприятного отзыва о нем. Но о христианстве они слышали как о ереси, о которой везде спорят, и хотели бы сами слышать об этом учении от него. В назначенный самими иудеями день уже не только знатнейшие, но и очень многие пришли к Апостолу, желая его послушать, и он с утра до вечера излагал им учение о Царствии Божием, т. е. учение христианское, приводя им пророчества о Христе Иисусе как о Мессии из Закона Моисеева и пророческих ветхозаветных книг. Следствием беседы было то, что одни убеждались его словами, а другие не верили. Они уходили, ведя спор между собой, и Павел напомнил им в момент их ухода грозные слова Исаии пророка, предсказавшего ожесточение и неверие Израиля (см.: Ис. 6, 9–10), заключив их тем, что спасение Божие будет предложено язычникам: они и услышат.

Заканчивается книга Деяний Апостольских свидетельством о том, что св. Павел целых два года жил в Риме на своем иждивении, принимая всех приходящих к нему, проповедуя Царствие Божие и уча о Господе Иисусе Христе со всяким дерзновением невозбранно. Два года, очевидно, до освобождения от уз, а содержали Апостола, надо полагать, заботившиеся о нем римские христиане. Отсюда ап. Павел написал свои Послания к Филиппийцам, Ефесянам, Колоссянам, Филимону и Евреям. Неожиданное окончание кн. Деяний в самый интересный момент прибытия св. Павла на суд Кесарев убедительно свидетельствует о ее подлинности и о том, что она написана именно в это время и до вторых уз ап. Павла и его мученической кончины в 67 году.

Аверкий (Таушев), архиеп. Четвероевангелие. Апостол. Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007.

Воскресенье. День Святой Троицы. Пятидесятница

Деян. 2, 1—11

При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе. И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать. В Иерусалиме же находились Иудеи, люди набожные, из всякого народа под небом. Когда сделался этот шум, собрался народ, и пришел в смятение, ибо каждый слышал их говорящих его наречием. И все изумлялись и дивились, говоря между собою: сии говорящие не все ли Галилеяне? Как же мы слышим каждый собственное наречие, в котором родились. Парфяне, и Мидяне, и Еламиты, и жители Месопотамии, Иудеи и Каппадокии, Понта и Асии, Фригии и Памфилии, Египта и частей Ливии, прилежащих к Киринее, и пришедшие из Рима, Иудеи и прозелиты, критяне и аравитяне, слышим их нашими языками говорящих о великих делах Божиих?

Великое событие сошествия Святого Духа на апостолов некоторые по всей справедливости называют «днем рождения Церкви Христовой». Это событие было вместе с тем и завершением всего дела «домостроительства Божия» – дела спасения рода человеческого. «Чему быть благоволил Бог Отец, что исполнил в Себе Сын Божий, – то присвоить верующим снисшел ныне Дух Святой» (свт. Феофан Затворник). Просвещенные Духом Святым апостолы мужественно и безбоязненно, с великим дерзновением начали проповедь о Христе распятом и воскресшем из мертвых, и Церковь Христова начала расти и множиться: сначала среди иудеев в Палестине, а затем и среди язычников во всем мире – даже до края земли (см.: Деян. 1, 8).

Произошло это при наступлении дня Пятидесятницы – при наступлении дня праздника иудейской Пятидесятницы. Законом Моисеевым было постановлено праздновать 50 день после наутрия субботы Пасхи, отсчитав от нее семь полных седмиц. Пасха иудейская в год смерти Христовой приходилась на вечер пятницы: первый день Пасхи приходился, следовательн, в субботу, наутрие субботы было по-нашему в воскресенье (в которое и воскрес Христос). От него нужно было отсчитать 7 полных недель. Таким образом, праздник иудейской Пятидесятницы приходился в тот год в воскресенье и совпадал с днем первой христианской Пятидесятницы. Иудейская Пятидесятница установлена была в освящение жатвы или первых плодов, т. к. к этому дню оканчивалась жатва, начинавшаяся сразу после Пасхи. С этим праздником соединялось также у евреев воспоминание Синайского законодательства. Это был один из трех важнейших праздников (Пасха, Пятидесятница, Кущи), на которые весь мужской пол обязан был собираться для празднования в Иерусалим. Совпадение дня сошествия Св. Духа с днем иудейской Пятидесятницы, конечно, не случайно и весьма символично. К этому дню ученики Господа созрели и возросли духовно: тогда и снизошла на них полнота дарований Духа Святого и они сами явились первыми плодами искупительного дела Христова. Кроме них первыми плодами этого же дела Христова явились и крестившиеся в тот день три тысячи душ. Как христианская Пасха заменила собой иудейскую Пасху, так христианская Пятидесятница заменила собой в этот день Пятидесятницу ветхозаветную. В какой день дан Закон (ветхозаветный), в тот же нужно было даровать и благодать Духа, потому что как Спаситель, имея понести святое страдание, благоволил предать Себя на это страдание не в иное время, а в то, в которое закалали агнца, чтобы связать истину с самим образом, так и сошествие Св. Духа, по благоизволению свыше, даровано не в иное время, но в то, в которое дан Закон, чтобы показать, что и тогда законополагал и теперь законополагает Дух Святой…. Т. к. в день Пятидесятницы сносили снопы новых плодов и разные лица сходились под одно небо в Иерусалиме, то в этот же день имело быть и то, чтобы начатки от всякого народа всех живущих под небом народов собирались в один сноп благочестия и, по слову апостольскому, приводились к Богу (блж. Феофилакт).

Все они были единодушно вместе. – Собраны были вместе, конечно, не только 12 апостолов, как это можно заключить из дальнейшего повествования, но все верующие, может быть, даже в большем числе, чем те 120 человек, о которых говорится в первой главе. В 14 ст. двенадцать апостолов довольно ясно различаются от других участников этого великого события. Собрание это, как можно предположить, происходило все в той же горнице-зале, где, видимо, постоянно собирались ученики после совершенной в ней Тайной Вечери.

И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. – Они ожидали сошествия Св. Духа, но, конечно, не знали, когда именно должно исполниться данное им о том обетование, не знали и как это произойдет, а потому и сказано, что это было внезапно, неожиданно для них, тем более что это был час утренней молитвы и, вероятно, они собирались идти в храм. Выражение: Шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра – показывает, что это не был собственно ветер, а только один шум, напоминающий бурный ветер, но без самого ветра. Этот шум шел сверху вниз, наполнил весь дом и был так силен, что привлек к себе внимание многочисленного народа, собравшегося на праздник в Иерусалим.

И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них – Языки были только подобны огненным, но без огня, как и шум был подобен ветру, но без ветра. Шум был, таким образом, знаком сошествия Св. Духа для слуха, языки – для зрения. Слышанный сильный шум был образом могучей силы, какую сообщал апостолам и всем верующим Дух Святой, огненные языки – образ того, что все бывшие тут получили дар речи пламенной, опаляющей, как огонь, все нечистое, все неправое и противящееся истине (свт. Григорий Богослов).

Непосредственно за этими внешними явлениями последовало внутреннее: и исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать. И прежде апостолы сподоблялись некоторых духовных дарований, теперь они исполнились Духа Святого: на них снизошла вся полнота благодатных духовных дарований – они преобразились, очистились, освятились и просветились действием Духа Божия, стали как бы совершенно другими, новыми людьми, а Дух Святой стал их постоянным вдохновителем и руководителем. Внешнее проявление этого благодатного преображения апостолов выразилось в том, что они начали говорить на других языках, как Дух давал им провещевать. Это было предречено Господом (см.: Мк. 16, 17). Как только в душах их возгорелся этот Божественный огонь, они, в естественном порыве священного восторга, начали возносить Богу слова хвалы и благодарения, прославляя величие Божие (см.: Деян. 2, 11). Это благодарение Богу они начали выражать громко вслух на разных языках, что и привлекло к ним особенное внимание собравшегося на шум многочисленного народа, пришедшего в Иерусалим на праздник из разных близких и отдаленных стран. Дееписатель нарочно перечисляет все эти страны для того, чтобы показать, на сколь различных и многочисленных языках стали говорить ученики Христовы после сошествия на них Св. Духа. Здесь были жители и восточной Азии и западной, и Африки и Европы, и все они слышали между говорившими свой язык, понятную для себя речь. Это тоже было символичным. Здесь мы видим прообраз Церкви Христовой, в которую должны были войти все племена и народы, чтобы единым сердцем и едиными устами возносить хвалу Богу. Понятно значение этого дара языков: он должен был сделаться средством распространения веры Христовой на земле.

При этом невольно припоминается, как этот дар Божий некогда был в руках Божиих орудием для наказания человеческой гордыни. Было некогда время, когда на всей земле был один язык и одно наречие (Быт. 11, 1). Но человек, по гордости своей, задумал безумное предприятие, которое наказано было Богом через ниспослание гордецам различных языков, что заставило их, оставив работу, разойтись в разные стороны. Теперь же, дарованная Господом посредством Св. Духа возможность говорить на разных языках явилась средством, благодаря которому разделенные народности соединяются в единое целое – единую Церковь Христову. Прекрасно выражено это в дивном песнопении – кондаке праздника Пятидесятницы: Егда снисшед, языки слия, разделяше языки Вышний; егда же огненные языки раздаяше, в соединение вся призва, и согласно славим Всесвятаго Духа.

В Иерусалиме же находились Иудеи, люди набожные, из всякого народа под небесами – Здесь идет речь как о иудеях, живших прежде в разных странах и переселившихся на постоянное жительство в Иерусалим по религиозным побуждениям, так и о тех, которые временно находились в Иерусалиме, собравшись туда из разных мест на праздник Пятидесятницы. Иудеи времён земной жизни Христа Спасителя действительно были уже во множестве рассеяны по разным странам, частью поневоле, как военнопленные, частью по своей воле, в интересах торговли и производства.

Когда сделался этот шум, собрался народ, и пришел в смятение, ибо каждый слышал их говорящих его наречием – Очевидно, шум, несшийся с неба на тот дом, в котором были собраны ученики, был слышен на значительном расстоянии и притом так, что слышавшие его в городе замечали, что он несется к этому именно дому. Необычайность такого явления привлекла к дому громадное множество народа, быть может, шедшего в храм на утреннюю молитву. Вероятно, перед домом была большая площадь. Народ был поражен непонятным явлением: апостолы, видом своим, очевидно обнаруживавшие свое происхождение из Галилеи, говорили на разных языках, так что каждый из собравшихся слышал свой собственный язык или наречие. Галилея славилась как страна темная, не отличавшаяся образованностью, а потому собравшийся народ удивлялся, как эти люди, необразованные, не учившиеся, могли заговорить на столь различных языках и наречиях. Можно полагать, что апостолы, прославляя Бога на разных языках, вышли на плоскую кровлю дома, а народ слушал их, окружая дом вокруг и заполняя всю площадь перед домом. Дееписатель перечисляет многие страны, из которых происходили эти люди.

И все изумлялись и дивились, говоря между собой: сии говорящие не все ли Галилеяне?…. А иные, насмехаясь, говорили: они напились сладкого вина – Из этого видно, что не всеми одинаково было принято это чудесное событие. Люди благомыслящие справедливо видели в этом необыкновенное знамение, пытаясь догадаться, что оно предвозвещает. Но люди неверующие, злобные и легкомысленные, бывшие, может быть, из среды враждебной Христу Спасителю фарисейской и саддукейской партии, стали насмешливо объяснять происшедшее самым грубым образом – действием вина, оскорбляя, таким образом, Духа Святого. Именно так всегда неверие, легкомыслие и злоба самое высокое в духовной жизни силятся объяснить низкими до пошлости причинами, будучи не в состоянии понимать это высокое (ср.: 1 Кор. 2, 14–15).

Аверкий (Таушев), архиеп. Четвероевангелие. Апостол. Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007.

Совершилась экономия нашего спасения! Действия всех Лиц Пресвятой Троицы в сем деле отныне вступили в силу. Чему быть благоволил Бог Отец, что исполнил в Себе Сын Божий, то присвоить верующим снисшел ныне Дух Святой. Ибо спасение наше по предведению Бога Отца, при освящении от Духа, к послушанию и окроплению Кровию Иисуса Христа (1 Пет. 1, 2). Того ради и крещаемся во имя Отца и Сына и Святого Духа, обязуясь соблюдать все, что Я повелел вам (Мф. 28, 19–20). Не исповедующие Пресвятой Троицы не могут иметь части в спасительных действиях Лиц Ее и, следовательно, получить спасение. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, Троице Единосущной и Нераздельной, предавшей нам исповедание о Себе! Отче Вседержителю, Слове и Душе, треми соединяемое во Ипостасех естество пресущественно, и пребожественно, в Тебя крестились, и Тебя благословим во все веки.

Феофан Затворник Вышенский, свт. Мысли на каждый день года по церковным чтениям из Слова Божия. М.: «Отчий дом», 2009.