Текст книги "За всеми зайцами"

Дарья Донцова
За всеми зайцами

Глава 1

Телефонный звонок прозвучал в кромешной тьме. Я лежала, как труп, и никак не могла раскрыть глаз, а противный звук повторялся с редким постоянством: дзинь, дзинь. Наконец мозги зашевелились, и, поднимая трубку, я глянула на будильник – пять утра. Кому же это пришло в голову позвонить в такую несусветную рань? Голос оказался до боли знакомым:

– Дашенька, деточка, наверное, не узнаешь меня? Беспокоит Анна Михайловна Петрова из Москвы.

Даже при желании не забудешь профессора Петрову. Высокая, полная, с величественной осанкой и серебристой укладкой, она полностью и абсолютно хозяйствовала на кафедре, где уныло протекала моя преподавательская деятельность.

Не то чтобы Анна Михайловна меня не любила, нет, просто не замечала: не хвалила и не ругала. Я была исправной преподавательской единицей, безропотной и до ужаса скучной. Я не имела мужа-генерала, как Леночка Костина, или папу-академика, как Милочка Любавина, я не ездила за границу, как Женя Славин. Даже Катя Артамонова, вышедшая замуж за парикмахера, пользовалась расположением Анны Михайловны.

– Конечно, для Катюши это мезальянс, – говорила она хорошо поставленным голосом. – Парикмахер вообще-то ей не пара, но настоящего дамского мастера так трудно найти.

Прозябать бы мне до пенсии на кафедре иностранных языков в техническом вузе с зарплатой, на которую можно купить разве что десять банок главного женского секрета – майонеза «Кальве», как вдруг случилась потрясающая история.

Моя лучшая подруга Наташа неожиданно вышла замуж за сказочно богатого француза. И я с детьми и невесткой поехала ее навестить.

По прибытии в Париж мы оказались в центре совершенно невероятной детективной истории. Жана, мужа Наташи, убили на следующий день после нашего приезда. Все его многомиллионное состояние отошло вдове. Никаких родственников – ни прямых, ни кривых – у Жана не было. Кроме денег, в Наташкины руки упали коллекция картин, трехэтажный дом, семейные драгоценности и хорошо налаженный бизнес. Задыхаясь от счастья, она попросила остаться с ней, и я рискнула.

Московскую квартиру сдала сразу, с работы уволилась в одночасье. Жизнь богатой дамы в столице моды пришлась мне по вкусу, а чтобы не умереть со скуки, я стала преподавать русский французам, которым этот язык зачем-то понадобился.

Жили мы в предместье Парижа вместе с Наташкой в шикарном особняке. Мой сын Аркадий учился на адвоката, его жена Оля – на искусствоведа. Четырнадцатилетняя Маша ходила в лицей. Еще жили с нами две собаки: питбультерьер Банди и ротвейлер Снап. Они беспрепятственно бегали по всему дому и саду.

И пит и ротвейлер были куплены для охраны, но злых сторожей из них не получилось. Оба до потери сознания обожали пожрать. Их пасти вечно были заняты какой-то вкуснятиной. Луи, повар, поил их кофе со сгущенкой. Его жена, Софи, угощала блинчиками, даже электрик и слесарь баловали сдобным печеньем. Результат налицо: кровожадные звери встречали любого незнакомца радостным повизгиванием.

Не рисковали собаки заглядывать только в комнаты на третьем этаже, которые занимали Луи и Софи. Там безраздельно царили две кошки: белая Фифина и трехцветная Клеопатра. Собаки их побаивались и, когда те парочкой входили в гостиную, быстро освобождали самое уютное место у торшера.

Нашу богатую и счастливую жизнь изрядно портило только одно неудобство: бесконечные гости из Москвы. Как только слух о моем переезде разнесся по городу, косяком, как журавли на юг, потянулись визитеры. Каждый раз это выглядело одинаково: короткий телефонный звонок – и через несколько дней в холле топчется очередной турист с необозримых просторов любимой Родины. В чемодане у него, как и у всех остальных, неизменная буханка черного хлеба и баночка икры. Ну кто придумал, что в Париже нельзя купить черный хлеб и икру?

Теперь понятно, с каким настроением я услышала в пять утра международный звонок, но, к сожалению, мама и папа еще в детстве объяснили, что неприлично бросать трубку.

– Да, Анна Михайловна, конечно, я вас узнала!

– Ах, Дашенька, детка моя, – сладко запела мембрана, – нам на кафедре так тебя не хватает.

Я гадко ухмыльнулась и продолжала слушать, как профессор Петрова постепенно подбирается к основной теме разговора – ее приезду во Францию. Но ошиблась.

– Дружочек, мой младший сын Дима едет в Париж, видишь ли, он всю жизнь мечтал там побывать. Денег у нас, сама знаешь, немного, на билет ему наскребла, а вот гостиницу не осилим. Не примешь его ненадолго?

– Ну конечно, с радостью, дайте ему адрес, нет, лучше встречу сама, когда он прилетит?

– Сегодня, девятичасовым рейсом, поэтому и позвонила пораньше, чтобы застать дома, как твои детки?

Еще минуты две Анна Михайловна проявляла ко мне интерес. Потом я повесила трубку и задумалась.

Визит незнакомого юноши более чем некстати. Сегодня этим же рейсом из Москвы прилетает моя хорошая подруга Оксана с сыном Денисом.

Я очень люблю и бесконечно уважаю Оксану. Она, абсолютно одна, на небольшую зарплату хирурга воспитала мальчишку. Дениска учился в Ветеринарной академии, многие Оксанины знакомые предпочитали лечить своих собак и кошек у него, первокурсника, а не у дипломированных выпускников. Ни разу не слышала от Оксаны жалоб, не видела ее в дурном настроении – у нее все всегда хорошо, все прекрасно, все чудесно. И, в отличие от многих других, ее пришлось долго упрашивать приехать. Ужасно жаль, что придется еще уделять внимание абсолютно постороннему парню.

Я вздохнула и потянулась к халату, пора вставать, заснуть уже не удастся. В дверь тихонько поскреблись, я вышла в коридор. Снап с умильным видом вертел хвостом-обрубком.

– Ах ты, хитрец, услышал голос и пришел проверить, не перепадет ли чего, а где твой друг и товарищ Банди?

С этими словами я приоткрыла дверь в Машину комнату. Так и есть, на подушке лежали две головы: белокурая Марусина и черная Банди. Громадный пит развалился на розовом одеяле и громко храпел, Манюня тихо посапывала. Я побрела на кухню, попить кофе. Возле плиты в кресле-качалке сидел Луи. Увидев меня, он удивленно поднял брови:

– Мадам, что подняло вас в такой час?

– Ох, Луи, не имей сто рублей, не получишь сто друзей. Надо попросить Софи приготовить комнату для гостей.

– Она уже все сделала для мадам Оксаны и ее сына.

– К сожалению, этим же самолетом прилетит еще один гость. И не спрашивайте, кто он такой, совершенно не знаю.

Тактичный Луи промолчал. Я пошла в столовую, где, к большому удивлению, обнаружила за столом Аркадия и Олю.

– Что вы вскочили так рано?

Они подняли сонные глаза.

– У меня заседание суда в департаменте Марны, – проговорил Аркашка, – и Ольку беру с собой. А вот ты, мать, чего из кровати вылезла, шести еще нет.

Я рассказала им о звонке Петровой. Аркашка возмущенно хмыкнул:

– Это та самая заведующая кафедрой, которая в свое время не давала талонов на продуктовые заказы? Помню, как ты рыдала, когда тебе не доставались куриные окорочка. Не могла ее послать, что ли? Сколько хоть лет этому придурку?

Тяжелый вздох вырвался из моей груди: ну не знаю ничего про этого юношу, ничего. И не представляю, как найду его в аэропорту.

– Надо держать в руках табличку с надписью «Дима», – пробормотала Оля.

Я с подозрением покосилась на нее. Тихая, бесхитростная, интеллигентная, прозванная Зайкой, невестка становилась удивительно злобной, если ей казалось, что меня обижают.

Аркадий откровенно захихикал. Я подошла к окну. Большие раскидистые деревья тихо покачивались на ветру. Первое утреннее солнце мягко освещало подъездную аллею. По гравийной дорожке брел садовник Ив с большими ножницами.

– Мать, – раздался за спиной голос Аркашки, – нам пора.

Я проводила детей до гаража и, свистнув Снапу, погуляла по саду. Нет, в раннем подъеме есть своя прелесть. Но пора и остальным вставать.

Я вошла в Машину комнату и попыталась откинуть одеяло. Не тут-то было. Пятидесятикилограммовая тушка Банди даже не пошевелилась.

– Банди, Луи готовит блинчики на завтрак.

Услышав волшебное слово «блинчик», Банди моментально подскочил и понесся на кухню. Я села к Марусе на кровать:

– Утеночек, пора вставать, скоро в лицей.

Трехпудовый утеночек со вкусом потянулся и выставил из-под одеяла ножку 38-го размера.

– Мамулечка, может, сегодня один денечек пропустим, ну только один?

– Нет, солнышко, невозможно, и потом сегодня приезжают Оксана и Дениска.

Машка издала вопль и кинулась к шкафу:

– Деня едет, ура! Что бы такое надеть? Может, джинсы с блестуном?

Толстенькая Маруся не испытывала никаких комплексов по поводу своей фигуры и без тени сомнения натягивала на себя все, что хотела. Оставив дочь крушить шкаф, я опять спустилась в столовую, где уже сидела Наташка.

– Что новенького, – спросила она, – у нас ночью пожар был? Кто это до трех утра визжал в кабинете?

– Ничего не слышала, помнишь Анну Михайловну Петрову?

Наташка рассмеялась:

– Разве можно забыть нашу завкафедрой? Тот еще фрукт гнилой, помнишь, как она талон на утюг не дала?

Мне стало смешно, и я рассказала Наташке все подробности телефонного разговора. Подруга пришла в полное негодование:

– Гони его отсюда, нужен нам тут ее сынишка, наверно, такой же высокомерный тип, как мамулька.

Утро покатилось в повседневных хлопотах. Сначала, бесконечно ноя о тяжелой судьбе младенца, уехала в лицей Маруся. Я с опаской смотрела, как она выкатывает из гаража мотоцикл и напяливает шлем. Охотнее всего запретила бы ей пользоваться этим кошмарным видом транспорта, но что поделаешь, если права на вождение можно получить уже в 14 лет, а площадь перед лицеем забита этими железными конями. Единственное, чего удалось добиться, – оставленный в сумке плеер. Мне всегда казалось, что уши на дороге не следует затыкать. Сегодня Маня собиралась медленнее обычного.

– Ну что ты возишься? – сказала я в сердцах.

– Сейчас, сейчас, – пропыхтела девочка, дергая какие-то ручки, – что-то у этой гадкой машины стали барахлить тормоза.

– Тогда оставь его дома, – испугалась я, – нельзя ездить с неисправными тормозами.

– Да нет, – отмахнулась дочь, – не до такой степени. На днях покажу механику.

Потом мы с Софи долго обсуждали меню обеда. И ей, и мне хотелось повкусней угостить Оксану. За всеми делами чуть было не опоздала в аэропорт.

Глава 2

Самолет из Москвы прилетел на пятнадцать минут раньше, и, когда, размахивая букетом, я ворвалась в зал, пассажиры уже начали выходить. Оксана и Дениска стояли около табло прилета.

– Привет! – закричали они радостно.

– Привет, привет, простите, опоздала, а что это у тебя на кофте?

– Представляешь, – сказал Денис, – около нас в самолете сидел какой-то козел, настоящий придурок. Стал телик смотреть – наушники сломал, а когда обед принесли, он его на маму опрокинул!

Оксана расхохоталась:

– Ладно переживать, неужели в Париже кофточку не куплю. Ну поехали, очень хочется посмотреть на быт миллионеров!

– Сейчас поедем, только, к сожалению, случилась одна непредвиденная неприятность.

И я рассказала им о звонке Анны Михайловны.

– А как мы его узнаем? – радостно спросил Дениска.

– Не знаю, как-нибудь.

– Смотрите, смотрите, – оживился Дениска, – вон козел стоит, который маму облил.

Я оглянулась. Возле справочного бюро маялся юноша лет двадцати, высокий, худой, нескладный. На нем была застиранная футболочка и индийские, слегка коротковатые джинсы, не очень чистые белокурые волосы падали на глаза, делая его похожим на тибетского терьера. На фоне аккуратных французов и разряженных туристов парень выглядел странно.

«Вот ведь чучело», – подумала я и отвернулась. Надо было что-то делать, лучше всего обратиться в справочное бюро. Милая девушка разрешила сделать объявление по-русски. Прокашлявшись, взяв в руки микрофон, я сообщила:

– Диму Петрова, прибывшего рейсом из Москвы, просят подойти к табло в зал прилета.

И с чувством выполненного долга вернулась к Оксане с Денисом. С удивлением увидела, как нескладный молодой человек двинулся в нашу сторону. Широко улыбаясь, он произнес:

– Вы, наверное, Дарья Андреевна. – Он споткнулся об Оксанин чемодан и с громким криком рухнул на Денискину сумку.

– Машкин подарок! – завопил Дениска и начал вытаскивать поклажу.

Суматоха стихла минут через десять.

– Простите, простите, – не уставал повторять Дима, – не нарочно, совершенно случайно, я, видите ли, очень близорук.

– Очки надень, – огрызнулся Денис, со слезами на глазах разглядывая разбитую фигурку девочки с собакой – подарок для Маши. – Очки надень, козел.

– Денис! – подала угрожающий гудок Оксана.

– Да я ношу очки, – прищурился Дима, – только разбил их в Шереметьеве случайно, ну ничего, вернусь домой, закажу новые!

– Очки купим прямо сейчас, – твердым голосом произнесла я, – может, и не самые хорошие, но прямо сейчас, а завтра сводим тебя к окулисту.

Все двинулись к машине. Денис нес вещи, а у Димы в руках была только небольшая сумочка, смахивающая на хозяйственную.

– Дима, – поинтересовалась Оксана, – а где багаж?

– А вот он, – простодушно ответил Дима, – не люблю возить много вещей. Денис покосился в сторону и беззвучно пошевелил губами.

Мы запихнули вещи в машину и поехали искать ближайшую оптику. С очками на носу Дима приобрел более солидный вид, но это не помешало ему стукнуться головой о стойку машины, когда мы приехали домой.

– Козел, – опять беззвучно пошевелил губами Денис и тут же расплылся в улыбке: – Манюня!

С радостным визгом Машка кинулась Дениске на шею:

– Деня, я тебя обожаю, смотри, какие у меня собачки!

Банди и Снап робко разглядывали приехавших.

– Мам, ты посмотри, какие мальчишки! – заорал полный восторга Дениска и пошел к собакам.

– Ну, мальчишки, покажите и зубки и ушки, дядя доктор вас угостит. – И он вытащил из кармана куртки пакет чипсов.

При виде любимого лакомства носы собак возбужденно задвигались, в мгновение ока Дениска стал любим. Мы с Оксаной двинулись в дом.

– Погоди, а вещи! – спохватилась подруга.

– Не беспокойся, сейчас попрошу Ива, и он внесет их в комнаты.

Оксана вздохнула:

– Хороша жизнь миллионеров!

Мы прошли в гостиную и сели на диван.

– Ну, рассказывай, – сказала я.

– А что рассказывать? Живу на старом месте, работаю там же…

– Простите, мадам…

– Да, Ив, что случилось?

– Там, в машине, молодой человек, он отказывается выходить, так как очень боится собак, может, мне их убрать?

Я покраснела, ну надо же, совершенно забыла про Диму.

Во дворе Машка и Дениска покатывались со смеху. Снап и Банди пытались заглянуть в «Рено», где на заднем сиденье виднелся бледный от страха Дима.

– Мамуля, – завопила Маруся, – ты представляешь, он их боится!

Дениска радостно хихикал.

– Как вам не стыдно! Ты будущий ветеринар, хорошо знаешь животных, а ты, Маруся, живешь с ними. Бедный мальчик, наверное, не имеет животных, вот и боится.

Я распахнула дверцу машины, псы моментально всунули внутрь свои гигантские морды.

– Уберите их, – визгливо закричал Дима, – они сейчас укусят, ай, ай!

Банди изловчился и начал лизать его ногу.

– Марья, – злобно сказала я, – сейчас же убери собак в дом.

Очевидно, в моем голосе прозвучало нечто такое, что Маруся разом притихла и покорно потащила упирающихся кобелей в кухню.

Я уставилась на Диму:

– Ты что, правда боишься ЭТИХ собак?

– Я любых боюсь.

– Ну так вот. Эти животные абсолютно безобидны. Зубы они употребляют только для процесса жевания, они спокойные и за всю свою жизнь никого не обидели. Теперь выбирай: либо пытаешься с ними подружиться и живешь с нами, либо я отвожу тебя назад в аэропорт. Другой альтернативы нет.

Дима вытер вспотевший лоб и вылез из машины, я лично отвела его в комнату.

Через час мы все собрались в столовой. Радостно-возбужденная Наташка обнимала Оксану. Дениска и Маня живо обсуждали проблему запора у животных. Софи внесла супницу.

– Сегодня национальное французское блюдо – луковый суп, – торжественно возвестила Наташка.

– А что это такое? – заинтересовалась Оксана.

– Ну, вообще настоящий луковый суп можно поесть только на месте бывшего Чрева Парижа, в ресторанчике «У ног поросенка».

– Но Луи тоже вкусно его готовит, – вмешалась я.

Мы сели за стол и начали дегустировать суп. Внезапно распахнувшаяся дверь явила нашему взору всклокоченного Диму. Близоруко щурясь, он приглаживал пятерней волосы.

– Добрый вечер, простите, я заснул, – пробормотал парень и, размашисто шагнув в комнату, задел ногой торшер. Тот покачнулся и упал. Звон разбившегося плафона и ламп наполнил комнаты. Все вскочили на ноги, прибежала Софи, за ней ворвались собаки и кошки.

Глава 3

На следующее утро, в субботу, мы все снова сошлись в столовой. Наташка и Оксана закусывали круассанами, Маня и Денис подкреплялись более основательно – колбаса, яйца, булочки, джем, мед. Продукты с невероятной скоростью исчезали в их желудках. Под столом лежали собаки.

Внезапно в коридоре раздался грохот.

– Всем сидеть на местах! – заорала Наташка и выскочила за дверь.

Через несколько минут она ввела за руку Диму и торжественно усадила за стол.

– Вот, сиди, не шевелись. Сейчас я налью тебе кофе, а что, дома тоже все время что-то роняешь?

– Нет, нет, дома только разбил зеркало в прихожей, и потом у нас как-то просто, ничего на стенках не навешано, и лампы у дверей не стоят. Я ведь картину сейчас от неожиданности обвалил, под ноги какая-то идиотская кошка кинулась, у вас что, еще и кошки живут?

– А ты кошек тоже боишься? – съехидничала Маша.

– А черт их знает, – сказал Дима, – у них когти, зубы. Еще поцарапают или укусят. И потом, какой от них запах! Кошки – жуткие грязнули!

– Кошки – грязнули? – возмутился Денис. – Ну ты и скажешь! Кошки необыкновенно аккуратны. Принюхайся хорошенько, разве здесь пахнет?

– Не пахнет, ну так здесь слуг сколько! Небось моют и трут целыми днями, богатые могут себе позволить кошек, собак, даже крокодила… А мы малообеспеченные, нам на себя не хватает. Знаешь, какая у меня зарплата, у младшего научного сотрудника?

– Ну ладно, ладно, – попыталась я успокоить спорящих, – закончишь институт, найдешь хорошую работу, будешь обеспечен.

Дима не мигая уставился на меня:

– Как это закончишь институт? Да я уже давно кандидат наук!

– Сколько же тебе лет? – вырвалось у Наташки.

– Тридцать, а что?

Повисла пауза. Неловкость замяла Оксана:

– Интересное дело, мы что, сюда просто так приехали? Надо искать место для отдыха. Ну-ка, дети, поищите рекламные проспекты.

Время до обеда ушло на разглядывание разноцветных журналов. Фотографии отелей, пляжей – яркое солнце, синее море… Задача оказалась сложной – то, что нравилось нам с Марусей, было явно не по карману Оксане, а то, что ей подходило, к сожалению, мне казалось слишком убогим. Проще всего было бы поехать нам всем вместе в приличный отель за мой счет, но самолюбивая Оксана ни за что не взяла бы денег просто так, только в долг! В долг, и точка. Как ни странно, но выход из этого безнадежного положения нашел Дима.

– А вот мой приятель с женой, – произнес он тягучим голосом, – отдыхал в Тунисе, отель «Совива», такой кайф! Там самый большой аквапарк в Африке, горки всякие, водопады, гидромассажи…

– Хотим туда! – в один голос запищали Маня и Денис.

– Тунис, говоришь, – протянула Оксана. – Ну, посмотрим Тунис.

И мы начали опять перелистывать проспекты. И тут же, к общему удивлению, нашли отель «Совива». Фотографии понравились всем – гигантский бассейн с разнообразными аттракционами, номера с удобствами, пляж с шезлонгами… И цена, цена более чем низкая, что и показалось мне подозрительным.

– Мамочка, мамусечка, – жарко зашептала в ухо Маша, – давай поедем туда, у Оксаны ведь денег немного, ну согласись, пожалуйста!

Я посмотрела на Дениску и Оксану и вздохнула:

– Вот что, давайте собирайтесь в агентство, и закажем сразу четыре путевки!

– Как? – удивился Дима. – Почему четыре, а я?

– А я думала, ты в Париж на экскурсию приехал, – вырвалось у меня.

– Я отдыхать приехал, – надулся Дима, – мама говорила, что вы погостить пригласили, а сами куда-то уезжать собрались! Как это я тут останусь!

«А ведь он прав», – подумала я и представила, как возвращаются Аркашка с Олей и находят это сокровище. Да потом хоть домой не возвращайся, дети меня съедят или, что вероятнее всего, съедят бедного неумеху. Придется везти его с собой, хотя отдых, конечно, окажется более чем специфическим.

Наташка хмыкнула:

– А что, Анна Михайловна думала, мы будем тут с тобой все время возиться?

– Ладно, ладно, – примирительно сказала я, – поедем вместе в агентство.

В фирму «Эль Тунис» мы добрались после обеда. Нас встретили с восточным радушием и многословием. Широко улыбаясь, служащие принесли кофе и начали расхваливать «Совиву». Через полчаса голова пошла кругом. Кареглазые и белозубые менеджеры трещали без умолку, обещая совершенно невероятные наслаждения: восточные бани, экскурсию в Карфаген, рейд по Сахаре на верблюдах, катания на катамаранах… Окончательно сломила трехпроцентная скидка.

– Это только для вас, – вкрадчиво шелестел один из клерков по имени Ахмед, – для таких милых и приятных людей, вы нам так понравились, прелестные, сладкие дети…

И он со вкусом ущипнул Машку за щеку. Дениска подскочил на стуле:

– Нет, зачем руки-то распускать.

Не понимающий по-русски Ахмед продолжал качать головой и причмокивать губами:

– А мальчику понравится полет на парашюте над морем.

И он включил видеокассету. Дениска завороженно уставился на экран, потом умоляюще взглянул на Оксану. Та засмеялась:

– Ну ладно, ладно, едем.

– Ура! – завопили детки.

Ахмед еще больше разулыбался. Я изумленно смотрела на его зубы, казалось, их не 32, а 64, и все такие белые, ровные – жуть. Из транса вывел Дима:

– А сколько звезд у гостиницы?

– Три, – вздохнул Ахмед. – Но просто потому, что в Тунисе очень придирчивы к сервису. Где-нибудь в Турции «Совива» сойдет за пятизвездочный отель.

– Помойка, – резюмировал Дима.

– Знаешь что, – вкрадчиво пропела Оксана, – мы поедем в «Совиву», а ты, если хочешь, можешь купить себе любую путевку, в другой отель, совсем необязательно ехать с нами. Позвони маме, посоветуйся, попроси денег.

– Я поеду с вами, – быстро сказал Дима.

Со сказочной быстротой мы оформили все необходимые документы и вышли на улицу.

– А теперь, – радостно сказала Маня, – мы с Деней пойдем гулять.

– Марусенька, – спросила я ее, – ты помнишь, Дениска не говорит по-французски?

– Как это не говорю, – возмутился наш ветеринар, – я пять лет в школе его долбил.

– А куда вы пойдете? – поинтересовалась Оксана.

– Сначала на набережную, где зоомагазины, а потом погуляем по центру, – доложилась Манюня.

Пока Оксанка внушала Денису, как он должен себя вести и почему ему следует слушаться Машку, та тихонько шепнула:

– Мамунь, дай кредитку.

– Бери, моя радость, только сомневаюсь, что тебе удастся склонить Деньку к покупкам.

Маруська загадочно ухмыльнулась, карточка перекочевала в ее карман, и сладкая парочка двинулась в сторону метро. Мы остались втроем. Оксана посмотрела на Диму и вздохнула, я поняла ее без слов.

– Дима, а ты взял с собой необходимые вещи для летнего отдыха?

Тот хмыкнул:

– А чего мне надо? Джинсы вот есть, футболка, сандалии, чего еще-то?

– Знаешь, – шипела я, – мы с тобой сейчас поедем в магазин и купим тебе все, что сочтем нужным, чтобы ты не позорил нас своим видом, и не смей со мной спорить!

– А я и не собирался, – сказал недотепа.

Следующие три часа потратили на экипировку подкидыша. Купили белые брюки и новые джинсы, несколько рубашек и футболок, ветровку, шорты, плавки, легкие полуботинки и пляжные тапочки, кепку, трусы, носки. Прибывшее из Москвы рубище я демонстративно сунула в руки продавщице и велела сжечь. На улицу мы вывели почти красавца. Следующий визит состоялся в парикмахерскую. Оставив сокровище на попечение мастера, мы с Оксаной уселись на веранде в кафе и посмотрели друг на друга.

– Ну, здравствуй, – сказала Оксана, – наконец-то остались одни.

Целый час она рассказывала о московских новостях, о своих собаках… С трудом оторвавшись друг от друга, мы вспомнили про Диму и пошли в парикмахерскую.

– Смотри-ка, – проговорила Оксана, – а ведь еще не постригли!

В этот момент в маленьком кафе возле парикмахерской раздался женский крик. Мы посмотрели туда. Светловолосый молодой француз, поднимаясь из-за столика, опрокинул чашку с кофе на пожилую даму. Та возмущенно размахивала руками. Француз кланялся, как заведенный, и не говорил ни слова в свое оправдание.

«Немой, что ли?» – подумала я.

– Нет, посмотри, – изумленно протянула Оксана, – нет, ты посмотри на это видение.

Провинившийся француз, сияя белозубой улыбкой, шел к нам. Тонкая вельветовая рубашка обтягивала широкие плечи, ловко сидящие джинсы подчеркивали стройные бедра. Волосы цвета спелой пшеницы, нежный овал лица делали его похожим на топ-модель. И только тогда, когда эта ожившая картинка из журнала мод подошла к нам вплотную, я узнала Диму. Мастера из салона «Анриетта» не зря брали деньги.

– Вот, – проговорил неумеха, – велели надеть эту рубашку и джинсы.

– Потрясающе выглядишь, – вымолвила Оксана, – это же надо так измениться! Одень пенек, будет как майский денек.

Домой мы приехали около восьми вечера; возле парадного входа стояло такси, почти доверху набитое покупками. Возбужденные Денис и Маня таскали в дом свертки и пакеты.

– Мамулечка, – заорала радостная Маня, – представляешь, какая с нами штука приключилась! Пошли мы в «Галери Лафайет», чтобы купальник купить, таскаемся по отделу женского белья, и вдруг радио объявляет, что иностранный турист, паспорт которого содержит цифры 25678, получит подарок от универмага. Открыли Денькин паспорт, а там как раз – 25678. Представляешь? Мы бегом в администрацию, а там паспорт посмотрели и сказали, что у нас есть час. Все, что мы за это время возьмем с полок и принесем к кассе, нам отдадут просто так!

Я посмотрела на Манюню с глубоким уважением. Надо же такое придумать! Да еще и договориться с менеджерами, и потихоньку все оплатить! Обманутый Дениска сиял от счастья. Оксана подозрительно посмотрела на меня:

– И часто такие вещи здесь практикуются?

– Понимаешь, крупные универмаги привлекают таким образом клиентов. Могут придумать бог знает что, чтобы увеличить товарооборот…

Я постаралась придать голосу убедительность. Надеюсь, Оксана никогда не узнает, что «Галери Лафайет» подобных шуток не устраивает. Сезонные распродажи – сколько угодно! Но разрешить лазать по отделам целый час, да еще и бесплатно, такого не бывало никогда.

Дети продолжали таскать покупки в дом. Краем глаза я увидела коробку с кинокамерой, пакеты с платьями и бельем для Оксаны, разноцветные пуловеры, джинсы, кроссовки… Машка оторвалась по полной программе.