Текст книги "Любовь на Женевском озере"

Неужели он все-таки где-то ошибся? Неужели… – нет, в это невозможно поверить – он все-таки упустил ее?!

От этой страшной мысли Клод задохнулся. Упустить такую девушку… упустить свое счастье – нет, лучше было бы просто умереть! Но этого не может быть. Дениза не дура, она действительно смотрела на него почти влюбленными глазами, он сам это видел. Неужели все это могло бесследно исчезнуть в течение каких-то дней? И что, черт побери, могло быть причиной этого?!

Его голова раскалывалась от тревожных мыслей. А сердце разрывали противоречия. Клод вдруг ощутил себя маленьким и ничтожным, ничего не понимающим в женской психологии, плохо соображающим, что же все-таки нужно европейским женщинам. Неожиданно все вернулось на круги своя: он вновь был несчастным, жалким иммигрантом, приехавшим на чужой континент и не могущим приспособиться к чужой жизни, к чужому укладу.

Клод на мгновение закрыл глаза. Нет, решил он, я не сдамся без боя! И я вовсе не тот жалкий маленький иммигрант, каким был несколько лет назад. Я знаю Европу. И Европа знает меня. Достаточно лишь вспомнить, как ценит меня месье Жюбель. Свое место под солнцем я завоевал. Завоюю и свою девушку. Ту, которая мне нужна.

А нужна ему была всего лишь одна девушка на свете. Дениза.

Мирей вышла из ресторана и глубоко вздохнула. Прохладный ветерок принес запах сирени. Интересно, откуда? Из парка «Мон Репо» или из Ботанического сада?

Надо как-нибудь сходить туда, посмотреть, где растет сирень и, может быть, нарвать несколько веточек, если, конечно, это разрешено, пронеслось у нее в голове. Мирей не спеша пошла по тротуару. После длинного рабочего дня в ногах чувствовалась усталость. Конечно, это пройдет – надо только принять ванну, потом подержать ступни в тазу с водой, в котором она растворит специальную хвойную эссенцию, но все же проводить целый день на каблуках весьма утомительно. И не очень-то полезно для ног, хмуро подумала Мирей. Но чего не сделаешь ради красоты? Все-таки ходить в кроссовках – это крайне неэстетично для женщины.

Она невольно вытянула ногу. В черной туфельке на высоком каблуке она выглядела весьма привлекательно. В меру длинная, стройная. И все это делают с ногами высокие каблуки. А стоит сбросить туфли, и… Мирей покачала головой. Слава богу, что, когда женщина сбрасывает туфли, мужчина обычно уже не видит этого – во-первых, вокруг темнота, а во-вторых, он до того распален страстью, что ему уже не до этого. Боже, о чем я думаю! – пронзила ее запоздалая мысль, и загорелое лицо Мирей залило краской.

– Осторожнее! Вы так сшибете кого угодно! – неожиданно услышала она резкий голос.

Она широко распахнула глаза. Перед ней стоял высокий симпатичный парень.

– Вы всегда так ходите по улицам? – Его глаза насмешливо блестели. – Учтите, вместо меня на вашем пути мог оказаться железный столб!

– Надеюсь, он оказался бы более учтивым, – мгновенно отреагировала Мирей. – Я всего лишь задумалась на секундочку.

– А вот в своем ресторане вы, похоже, не думаете… Носитесь как ураган – и все.

Мирей недоуменно уставилась на него.

– Вы меня не помните? А ведь не далее как неделю назад вы меня обслуживали. И даже ни на минутку не остановились у столика, чтобы со мной поболтать.

Мирей внимательно посмотрела на молодого человека. Нет, его лицо не было ей знакомо. Хотя… сколько людей проходит через ресторан каждый день! Всех не упомнишь.

– А… что вы тогда заказали?

– Бутылочку кока-колы, – улыбаясь, произнес он. – Видимо, если бы я заказал что-то более существенное, бифштекс например, то вы обратили бы на меня больше внимания.

– В таком случае на вас больше внимания обратили бы наши повара, – фыркнула Мирей. – Если честно, то, когда у меня в руках поднос, я действую практически как автомат: принимаю заказы, передаю их на кухню и разношу. Если начать думать, то можно просто не успеть. Особенно в часы пик.

– Боюсь, я как раз и попал к вам в час пик, – вздохнул он. – Но сейчас-то вы не спешите?

– А что? – с расстановкой произнесла она.

– Не знаю. – Он пожал плечами. – Просто я думал, что, может быть, теперь мне удастся с вами поговорить. И вы не станете убегать от меня.

– О чем вы хотите со мной говорить? – подозрительно осведомилась она. – Вам не понравилось качество обслуживания? Вы, может, хотите что-то передать моему шефу?

– Ну что вы, как можно плохо обслужить кого-то, если этот кто-то заказывает всего лишь бутылочку колы! Нет, конечно, я вовсе не собирался жаловаться на вас хозяину. Неужели я похож на доносчика? В университете учат чему угодно, но только не этому!

– Значит, вы студент?

– Студент третьего курса Женевского университета Поль Мартиньи к вашим услугам, – молодой человек прищелкнул воображаемыми каблуками. – А вас зовут…

Мирей игриво подняла в воздух указательный палец.

– Извините, месье студент! Если я сразу же признаюсь вам, как меня зовут, то никакой интриги не получится. Постарайтесь разузнать это сами. Почаще приходите в «Жемчужину озера», заказывайте побольше и тогда, может быть…

Поль Мартиньи развел руками.

– А вы увеличите мою стипендию, чтобы я мог делать это? Неужели вы думаете, что мне доставляет удовольствие приходить в «Жемчужину озера», чтобы пить там одну кока-колу? Но когда учишься, то твои материальные обстоятельства довольно стесненные.

– Ничем не могу вам помочь. – Мирей с улыбкой покосилась на него. – Извините, но мне надо идти.

– Жалко, что у вас нет тяжелой сумки.

– Что?!

– Если бы она у вас была, то я бы с удовольствием понес ее, помогая вам. И тогда я проводил бы вас до порога вашего дома и вы, может быть, открыли бы мне ваше имя.

– Я же сказала: просто почаще приходите в ресторан! – засмеялась Мирей.

– Господи, я же объяснил уже вам, что не могу. – Поль сокрушенно покачал головой, – Если бы вы знали, сколько денег уходит на учебники! Которые к тому же постоянно меняются. Начинаешь год с одними учебниками, а часто заканчиваешь его с другими. А это – сотни и сотни франков. И так постоянно.

– Но зато в будущем…

– Да, я надеюсь на это. Надеюсь на то, что когда-нибудь в будущем смогу позволить себе все. Или почти все. Но тогда… вас не будет рядом.

– То есть?!

– Вы состаритесь, перестанете ходить пешком по улицам, будете ездить только на автомобиле. И как тогда я встречу вас?

– Послушайте, – Мирей невольно топнула ножкой, – вы что же, пришли сюда в этот час специально для того, чтобы встретить меня?

– Нет, – покачал головой Поль, – вообще-то я шел в университетскую библиотеку. И вы просто попались мне навстречу. Но когда я увидел вас, то подумал: наверное, это судьба. И, как видите, от этого даже исчезла моя обычная робость: я разговорился и уже почти высказал вам все, что думаю.

– И что же вы думаете?!

– Я люблю вас, прекрасная незнакомка!

Мирей разразилась смехом.

– Вы… это серьезно?

– Абсолютно. – Поль пристально смотрел на нее.

– Но это же так смешно! Господи, молодой человек, сколько вам лет?

– Двадцать два.

– А я на десять лет старше вас! Вы понимаете теперь, какую глупость вы только что сказали?

– Это сказал не я, – обидчиво протянул Поль, – это сказал кто-то внутри меня. Кто-то, кому я не могу противиться, как ни стараюсь. Я не знаю вашего имени, но, поверьте мне, я люблю вас всем сердцем.

Мирей закусила губу.

– У меня такое впечатление, что я столкнулась с человеком, который привык играть в университетских театральных постановках, – вырвалось у нее наконец. – Признайтесь, Поль: вы ведь играете в студенческом театре? И сейчас наверняка репетируете какую-то роль. Или просто импровизируете на ходу. Но все равно это игра.

– Это не игра, великолепная незнакомка. Это голос сердца, с которым я не могу совладать. Как бы ни пытался это сделать. – Поль Мартиньи подался вперед, его темные глаза горели совсем близко от лица Мирей. – Вы знаете, что происходит с мужчиной, когда он влюбляется? Если это случается, мужчина просто теряет от любви голову и не может с собой совладать. Все происходит уже помимо его воли. Он становится пленником своего собственного сердца, а оно ведет его туда, куда он даже и не помышляет.

Мирей только сейчас поняла, как же, должно быть, глупо она выглядит – стоит посреди тротуара и о чем-то жарко спорит с совершенно незнакомым парнем. Который неделю назад выпил в ресторане бутылочку кока-колы, которую она ему принесла. И теперь возомнил себе невесть что.

– Извините, – слабым голосом произнесла она, – но мне надо идти. Я очень устала, мне надо домой и…

Поль Мартиньи схватил ее за руку.

– Я отпущу вас, но лишь при одном условии.

– Что вы себе позволяете?!

– Только если вы назовете мне свое имя! Я не могу любить женщину, имени которой не знаю!

– Но…

– Только имя. Сегодня мне не надо ничего больше. Я весь вечер, всю ночь буду повторять его. И представлять вас. И боготворить обоих – вас и имя, которым зовется такая богиня, как вы.

– Да вы и впрямь сумасшедший! – прошептала Мирей.

– Нет. Просто влюбленный.

– Отстаньте от меня!

– Ваше имя! – воскликнул он. – Иначе я приду к вам в ресторан и устрою такой скандал, что он содрогнется от крыши до основания, клянусь!

– Вы что, иностранец? Швейцарцы не могут быть такими страстными! И такими навязчивыми!

Поль Мартиньи на мгновение потупился. Но только лишь на мгновение.

– Да, в моих жилах течет и французская, и испанская кровь, – признался он. – Но разве в этом дело? Просто вы настолько прелестны, что способны расшевелить и самого последнего швейцарского увальня!

– Я уже сказала вам, что я намного старше вас! – возмущенно воскликнула Мирей.

– Я это слышал. Но мне на это наплевать. И потом, я в это не верю. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Вы обманываете меня. На самом деле вы гораздо моложе.

– Вы сошли с ума, – прошептала Мирей.

– Вы назовете мне свое имя?

– Меня зовут… – Она запнулась. Конечно, можно было бы и соврать – у нее перед этим парнем не было никаких обязательств, ровным счетом никаких, она была вправе поступить с ним как угодно – но в последний момент что-то остановило ее. – Меня зовут Мирей, – твердым голосом произнесла она. – А теперь, пожалуйста, позвольте мне уйти. Вы и так отняли у меня слишком много времени.

– Вы уйдете, а я еще час буду стоять здесь, на этом самом месте, и вдыхать запах ваших духов. – Поль Мартиньи выразительно посмотрел на нее и вдруг резким жестом выхватил из внутреннего кармана какой-то листок и вложил ей в ладонь. – Вот мой телефон. Если хоть одно мое слово запало вам в душу, я надеюсь, вы позвоните мне. Я не могу быть навязчивым. А безответная страсть – это хуже, чем Божья кара. Прощайте. – Он круто развернулся и быстро зашагал прочь.

Сумасшедший какой-то, подумала Мирей. Или действительно актер студенческого театра, готовящийся к спектаклю и ищущий вдохновения на улицах Женевы. Господи, с кем только не встретишься, когда идешь домой!

Она быстро пошла по улице вперед. Дойдя до поворота, обернулась.

Поля Мартиньи нигде не было видно. Значит, этот сумасшедший все-таки ушел. Ну конечно, он же прекрасно понимал, что в конце концов она могла и полицию позвать. И тогда бы ему точно не поздоровилось. За приставание к женщинам что по американским законам, что по швейцарским мужчинам полагаются довольно ощутимые кары.

Мирей сунула руку в карман, чтобы выкинуть бумажку с номером телефона Поля Мартиньи. Но ничего не нащупала. Наверное, она и сама выпала, с облегчением подумала она. Очень хорошо! Только этого сумасшедшего мне не хватало!

Придя в свою квартиру на рю дю Вале, Мирей первым делом поспешила в ванную. Набрав полную ванну теплой воды, она минут двадцать нежилась в ней, расслабленно шевеля руками и ногами и чувствуя, как по всему ее усталому телу пробегают сладостные волны расслабления.

Потом она набрала в большой пластмассовый таз теплой воды и вылила в него специальную эссенцию. В комнате запахло хвоей и сосновым лесом. Мирей опустила в таз обе ноги и почувствовала, что ноги словно начали приходить в себя, их мышцы вновь становились упругими и молодыми и накопившаяся за день усталость незаметно исчезала.

Она закрыла глаза. Как же замечательно просто сидеть и нежиться так. Эта процедура всегда приводила ее в отличное настроение. Прочь усталость, прочь дневные заботы – только отдых и покой, она их заслужила.

На ее лице мелькнула улыбка. Конечно, существуют примеры гораздо более успешных женщин, но она тоже в целом неплохо устроилась. Работа в престижном ресторане, хорошая зарплата… Может, это и не совсем то, о чем она мечтала в юности, но, надо признать, далеко не все, о чем мы мечтаем в юности, вообще когда-то сбывается, а в ее положении столько плюсов, что, можно считать, в какой-то степени ее мечта все же сбылась.

Единственно, чего у меня нет, так это мужчины, пронеслось у нее в голове. Но кто же знал, что Андре окажется таким нерешительным и так и не найдет в себе смелости заключить брак, хотя он и прожил со мной несколько лет. Он, видите ли, не ощущал в себе достаточно ответственности для этого. Какая чушь! По-моему, ему просто не хватало смелости. Элементарной мужской смелости.

Сейчас Андре живет в Ивердоне, и они изредка созваниваются и обмениваются открытками на Рождество и на День Конфедерации. Но Мирей знала, что из этого все равно ничего уже не выйдет. Похоже, холостяцкая жизнь полностью устраивает Андре.

Если бы я родила от него ребенка… Хотя что об этом жалеть – он бы все равно не позволил бы мне завести малыша или малышку. Боже, как же он предохранялся!

Она улыбнулась, но улыбка получилась грустной. Пусть Андре был и не совсем тем мужчиной, о котором принято мечтать, все же в душе она переживала, что он от нее в конце концов ушел. Оставаться одной было не слишком приятно. Тем более что Мирей любит мужчин, любит общаться с ними, флиртовать… любит постельные игры.

Она неожиданно застыла. И почувствовала, как по всему ее телу разливается какое-то странное тепло.

Но ведь у меня появился Поль, вдруг подумала она.

Поль… Поль Мартиньи. Студент. Клиент с бутылочкой кока-колы. Конечно, он прав: если бы он взял себе что-то более существенное, она бы обратила на него внимание. И все же никто еще не говорил ей таких слов, которые сегодня произнес он.

Скажем так: никто не произносил их так страстно, поправила она себя. Пусть он актер, но все же…

А может, он вовсе и не актер? От этой мысли ее внезапно бросило в жар. Вдруг все это серьезно, по-настоящему?

Не может быть, пронеслось у нее в голове. Так не бывает. Жизнь не театр и…

Но разве она знает о жизни все? Разве она может все знать?

Мирей широко распахнула глаза. И почувствовала, как ее бьет дрожь.

Поль Мартиньи. Мальчик, с которым она столкнулась на улице. Парень, который клялся, что останется стоять на этом самом месте и будет вдыхать запах ее духов и сходить с ума от счастья. И это странное, теплое чувство внизу живота. Как когда-то на первом свидании. Нет, этого не может быть. И все же…

Похоже, я схожу с ума! Не понимаю, куда меня несет! И не желаю понимать. Боже, помоги мне!

Но она уже выбралась из своего тазика и лихорадочно, не обращая внимания на то, что ее ноги оставляют по всему полу мокрые следы, помчалась в прихожую. Скорее… вот куртка. Конечно, она выбросила ту бумажку с телефоном, но, может, все-таки…

Нет, чуда не случилось. Бумажки с телефоном нигде не было. Все-таки она выбросила ее. Или она просто выскользнула в суматохе.

Конечно, у меня есть его имя и я могу попытаться найти его через справочную службу… Хотя он может оказаться и не женевцем. И кто знает тогда, где именно он живет? Где снимает квартиру? Или комнату? А может, он живет вместе с каким-нибудь приятелем или сокурсником и квартира и телефон оформлены на того? В этом случае я никогда ничего не узнаю. Разумеется, я могу встретить его в ресторане, но придет ли он туда после того, как я не позвоню ему? Он же сказал, что любовь без взаимности – это ад, а гореть в аду он не намерен.

Мирей в отчаянии застыла посреди прихожей. Вода стекала по ее ногам, образовав на полу лужицу.

Какая же я дура! Упустила такого парня. А ведь счастье было так близко.

Она со злостью ударила по куртке кулаком – и на пол скользнул маленький прямоугольник бумаги. На нем черной шариковой ручкой были выведены цифры. Телефон. Видимо, он просто где-то застрял, в каком-то из отделений куртки, и теперь спланировал на пол.

Мирей нагнулась, подняла бумажку и невидящим взглядом уставилась на нее.

Все правильно, это телефон Поля Мартиньи. Тот, что он оставил ей. Но теперь, когда заветный телефон оказался у нее в руках, ею овладела какая-то странная робость. Нерешительность, в которой она сама не могла до конца разобраться.

Вроде бы она была опытной женщиной. Женщиной, едва не вышедшей замуж. Едва не родившей детей.

Женщиной с такими ногами, наконец! Ее ноги… Конечно, этот студент клюнул прежде всего на них. А разве мог он не прореагировать на них? Особенно в ресторане, где Мирей всегда щеголяла в темных чулках «Woolford», в которых ее ноги выглядели особенно эффектно.

И все же она стояла в прихожей, уставившись на стену прямо перед собой, зажав бумажку с телефоном в руке, и никак не могла решиться.

Это глупо, подумала Мирей. Я – и не могу ни на что решиться. Ни на то, ни на это. Ужасно глупо. Но почему? Что со мной случилось?

Она медленно приблизилась к зеркалу. Оттуда на нее смотрела несколько уставшая, чуть поблекшая, но все же весьма привлекательная женщина, которой было чуть за тридцать и которая так жаждала любви. Жаждала ее, как и все женщины на свете. Но на пути к любви лежали ее собственные робость, комплексы, отсутствие уверенности в себе, которые могут в одночасье поразить любую, даже самую красивую и до этого уверенную в себе женщину.

Мирей глубоко вздохнула. Комплексы надо преодолевать. Надо уметь это делать, несмотря ни на что. И даже если он актер… – подумала она, но не довела эту мысль до конца. Пусть и так. Пусть он только играет страсть. Но как же хорошо он играет! И упустить ту роль, которая отведена в этом страстном спектакле ей самой… нет, она никогда не простит себе этого.

Она подошла к висящему на стене телефону и решительно набрала номер.

Дениза примчалась домой, приняла душ и уселась перед зеркалом. Она смотрела в него, но все ее мысли были о сегодняшнем вечере.

Раздался телефонный звонок. Дениза от неожиданности подскочила на месте.

– Да, Паскаль?

– Откуда ты знаешь, что это я? – услышала она родной голос.

– Просто почувствовала.

– Я сейчас зайду за тобой и мы пойдем в кафе «Гранд дюк». Не возражаешь?

– Нисколько. Это ты плотно пообедал сегодня, а я выпила всего одну чашечку кофе.

– Тогда бегу!

Они пришли в кафе и, выбрав самый уютный столик, сели у окошка. Паскаль накрыл ладонь Денизы своей и долго смотрел в ее бездонные серо-голубые глаза. Молодой официант, смущенно наблюдая эту сцену, не решался подойти к ним и молча стоял в углу, любуясь красивой парой. Наконец он не выдержал и приблизился к их столику.

– Что будем заказывать?

Дениза и Паскаль вздрогнули и с удивлением уставились на официанта. Было очевидно, что они забыли, где находятся. И почему вдруг перед ними возник человек в красном жилете.

Первой пришла в себя Дениза.

– Мы в кафе, милый, и надо сделать заказ.

– Да-да, сейчас. – И Паскаль открыл меню. – Как ты относишься к сибассу с кольцами кальмара, зеленой спаржей, базиликом и пармезаном? – спросил он Денизу.

– Очень хорошо. Только сейчас я поняла, что готова съесть и барана.

– Кстати, тут есть баранья нога с пюре из сельдерея и белого трюфеля…

– Замечательно, – промурлыкала Дениза.

– А на десерт шоколадный торт, украшенный мороженым с ромом.

Все это великолепие они запивали швейцарским вином «Кот дю Рон», на чем настояла Дениза. Паскаль не спорил с ней, хотя, как истинный галл, считал, что достойное вино может быть только из Франции.

Но пусть это будет единственным разногласием с моей дорогой швейцаркой, размягченно подумал он и взглянул на Денизу.

Она тоже подняла глаза, они посмотрели друг на друга и забыли обо всем. Мир вокруг исчез. Только он и она.

Вот это любовь! – с легкой завистью подумал официант, провожая красивую пару на улицу.

Они вышли на набережную Вильсона. Ночь наступила внезапно, как это обычно бывает в южных городах. Смолкло щебетание птиц в пышных платанах, и только такие же влюбленные тихо бродили вдоль Женевского озера.

– А вот и мой дом. Ты обещала. – Паскаль решительно взял Денизу за руку.

Она не сопротивлялась.

Он открыл дверь в квартиру и, не зажигая света, притянул ее к себе. Их губы слились в жарком поцелуе. Потом он стал лихорадочно стаскивать с нее одежду. Она замерла и, казалось, даже не дышала. И вдруг Паскаль почувствовал, как она робко расстегивает его рубашку.

– Ничего не бойся, я люблю тебя. Мы скоро поженимся, – лихорадочно прошептал он. Оттолкнув ногой брошенную на пол одежду, он подхватил Денизу на руки и отнес в спальню.

Ее волосы, разбросанные по подушкам, были подобны потоку пламени. Кожа была необыкновенно нежна и шелковиста.

Губы Денизы были мягкими, чуть припухлыми, дыхание – сладким, покорность – очаровывающей, а ее горячее, податливое тело… Господи, дай мне силы! – подумал Паскаль.

Медленно он стал ласкать губами ее губы, сначала нежно, потом все с большим пылом, не в силах сдерживать полыхавший в нем огонь.

Страсть уже бушевала в нем, и, утоляя разыгравшуюся жажду, он попытался войти в ее горячую плоть. Но что-то мешало ему.

– Паскаль, я…

Он чуть отстранился и резким выпадом вонзился в нее. Дениза вскрикнула – скорее от удивления, чем от боли. Она почувствовала, как что-то большое и твердое туго входит в нее, заполняет ее, вызывая в ней дрожь. Она не могла поверить, что ее тело способно принять в себя его плоть, но именно это, как ни странно, и происходило.

Она не боялась этого… Но почему никто ей раньше не сказал, что будет больно? Она ахнула скорее от удивления, но факт оставался фактом – это была боль.

– Почему ты не сказала мне, что ты девственница? – выдохнул Паскаль.

– Я пыталась, но… ты же ничего не слышал! Но это уже неважно. Я люблю тебя и готова терпеть боль, – прошептала она.

– Боли больше не будет, только одно наслаждение. – Паскаль принялся страстно ее целовать, прежде чем сделать очередной рывок. Потом с громким вздохом вошел в нее.

Дениза приняла его, обвила ногами спину и скоро уже почти рыдала от наслаждения. Она ощутила движение внутри себя, и глаза ее сверкнули, ибо это движение приносило ей лишь сладостные ощущения.

Паскаль застонал, когда ее тело содрогнулось.

– О боже, – всхлипнула она.

Она лежала потрясенная, не в силах поверить, что в самом деле только что пережила ошеломительное наслаждение. Она потянулась к человеку, который открыл и показал ей, на что способно ее тело. К чувству благодарности и нежности прибавилось нечто еще, и ей захотелось поблагодарить его, поцеловать, сказать ему, как великолепен он был, какое блаженство испытала она. Она погладила и нежно поцеловала его в плечо.

Потом они долго тихо лежали, приходя в себя.

– А я не забеременею? – вдруг испуганно спросила Дениза.

Паскаль тихо засмеялся.

– Думаю, что нет. Все-таки я врач и принял меры предосторожности. Хотя, клянусь, не знаю, как у меня хватило на это мужества. И времени. Ведь я так спешил обладать тобой!

Он нежно обнял ее, зажег лампу на прикроватной тумбочке и случайно увидел огромное темное пятно на простыне – доказательство ее невинности.

Она слегка отстранилась и, проследив за направлением его взгляда, тихо ахнула.

– Пойди прими душ, а я поменяю простыню, – скомандовал он.

Вернувшись из душа, Дениза неожиданно расплакалась.

– Я больше не девственница, – всхлипывала она.

– Да, – согласился Паскаль, обнимая ее и прижимая к себе. – Теперь ты моя по-настоящему.

– Это было чудесно, – рыдала она, обливая слезами его грудь. – А это можно делать только один раз за ночь? – выпалила она и покраснела.

– Страсть не знает времени суток, Дениза. Мы можем любить друг друга и днем, и вечером, и ночью, и уж конечно не один раз. И я сейчас тебе это докажу. Сегодня ночью тебе придется многому научиться.

Он снова принялся страстно ее целовать. А когда она успокоилась и расслабилась, вошел в нее и начал двигаться сначала медленно, потом все быстрее, пока она не опьянела от наслаждения, бурлящего в крови и угрожавшего поглотить ее с головой.

– Не останавливайся, – простонала она. – Не сейчас, не сейчас…

Паскаль, которого тоже накрыла волна страсти, больше не мог сдерживаться. Его сотрясали судороги экстаза.

А потом, тяжело дыша, он откатился от Денизы. Некоторое время они молчали, держась за руки и восстанавливая силы.

– Я люблю тебя, Дениза, – прошептал он, когда утомленная страстью она тихо заснула рядом.

Дениза проснулась на рассвете от жарких медленных поцелуев Паскаля, зовущих к наслаждению. Сон исчез мгновенно.

– Хочу, чтобы ты любил меня, – тихо призналась она. – Чтобы нуждался во мне. Доверял. Уважал. – Она раскрыла ему объятия и блаженно вздохнула, когда он наполнил ее своей жаркой плотью. В сладостном порыве она выкрикнула его имя и заплакала.

– Я так счастлива, – призналась она, шмыгая носом.

– Почему? Потому что теперь знаешь о моей любви? – спросил он, гладя ее светло-каштановые с золотистым отливом волосы и восхищаясь их мягкостью.

– Да. И еще потому, что поняла, как люблю тебя, – прошептала она.

Паскаль еще крепче обнял ее. А она, нежась в объятиях любовника, не могла увидеть радостной улыбки, промелькнувшей на его губах.

– Мне так не хочется идти на работу, – вздохнула Дениза.

– Мне тоже, – пробормотал Паскаль. – Но надо.

– А на пробежку? Я вчера пропустила и, хотя сегодня причина еще более уважительная, думаю, нам надо встать, одеться и бежать. Именно так куются характеры спортсменов и официанток, – пошутила Дениза.

– Ты совсем забыла о врачах-эпидемиологах, – в тон ей добавил Паскаль.

Надев шорты и майку, Паскаль усадил Денизу в свой автомобиль и по безлюдной улице домчал ее до ее дома. Она поднялась к себе, переоделась, и уже через десять минут они бежали испытанным маршрутом вдоль набережной в сторону парка «Мон Репо».

– Какое замечательное утро! – воскликнула Дениза. Несмотря на почти бессонную ночь, у нее было свежее лицо и румянец во всю щеку. Только под глазами залегали темные круги – нескромный знак наслаждения.

– Теперь у нас все утра будут такими, – подхватил Паскаль. – Я хочу, чтобы сегодня же вечером ты переехала ко мне.

– Я даже не знаю, – растерялась она. – А что скажут твои соседи?

– Мои соседи дипломаты, живут и работают в Лондоне. А если кто-то и спросит, то получит решительный ответ: это моя жена.

– Но я ведь еще не твоя жена! – воскликнула Дениза.

– Я так не считаю. Просто мы думали официально вступить в брак чуть позже. И ты знаешь почему. Но после сегодняшней ночи я не уверен, что соглашусь ждать так долго. – Он многозначительно посмотрел на Денизу.

Она покраснела.

– Наверное, я тоже не смогу, – призналась она. – А давай поженимся весной, когда в Женеве зацветут мои любимые тюльпанные деревья. Поначалу мы можем жить скромно. Знаешь, в быту я неприхотлива. Нарядами особенно не увлекаюсь. Кроме того, будем реже ходить в дорогие рестораны и чаще ужинать дома. В отличие от француженок я предпочитаю готовить сама.

– Жениться весной? Что может быть лучше! Тем более что весна не за горами! – обрадовался Паскаль. И тут же добавил: – А француженок ты зря обижаешь. Просто они предпочитают ходить в кафе. Это у них в крови. Но и готовят в большинстве своем неплохо. А что касается тюльпанного дерева, то сегодня ты сама раскрываешься любви, как тюльпан солнцу, – прошептал он ей на ухо и поцеловал. – Так ты сегодня переезжаешь?

– Я постараюсь, – пообещала Дениза. – Только знаешь что…

– Что? – встревожился Паскаль.

– Не приходи больше обедать за мой столик. А то, когда я тебя вижу, то ноги начинают подгибаться и внизу живота становится жарко. – Она покраснела.

– Искусительница! Если ты продолжишь эту тему, то я тебя просто изнасилую на этой самой скамейке! – вскричал Паскаль. Он с трудом перевел дыхание. – Хорошо, обедать буду на работе. Тем более что в ближайшее время у меня уйма дел. Лето вообще жаркое время для эпидемиологов.

– У тебя очень опасная профессия, – вздохнула Дениза.

– Но пока вроде эпидемий не предвидится, – успокоил ее Паскаль. – Так я заеду за тобой в шесть? Упакуй самое основное и не забудь одежду и обувь для пробежек.

– Слушаюсь! – Дениза встала и взяла под козырек.

Вечером, когда она вернулась с работы, ей позвонила Катрин.

– Сестричка, чем занимаешься?

– Да вот пакую вещи – переезжаю к Паскалю, – выпалила Дениза.

– Но ведь вы собирались пожениться только через год! – забеспокоилась Катрин.

– А сегодня решили по-другому: мы поженимся весной, когда зацветут тюльпанные деревья. Здорово, правда?

– Правда. Но к чему такая спешка? Зачем переезжать сегодня?

– Затем, что я провела с Паскалем всю ночь. Он замечательный любовник. Хотя мне не с кем его сравнить, – хмыкнула Дениза. – Мы любим друг друга, сестричка, и нам не нужно дожидаться законного брака. Ты что, забыла, как это бывает?

– Не груби мне, Дениза. Я старшая сестра и отвечаю за тебя. В какой-то степени, конечно, – поправилась Катрин. – Ведь ты взрослый человек, и уж если что решила, то…

– Вот именно. Мне девятнадцать лет и, может быть, скоро я стану владелицей отеля. Я разбираюсь в людях, Катрин, и скажу тебе: Паскаль – моя первая и последняя любовь. Я доверяю ему как самой себе. Я чувствую, мы будем счастливы. И не имеет значения, когда мы поженимся. Никто и ничто не может разлучить нас. Я счастлива, сестренка, и не мешай мне!

– Как я могу тебе помешать? – удивилась Катрин. – Если ты счастлива и любима, о чем еще мечтать? Правда, я никогда не видела твоего Паскаля…

– Я перееду к нему, и мы пригласим вас в гости. Представляешь, я даже не рассмотрела его квартиру. Я вообще ничего не видела! Мы всю ночь… ну ты понимаешь… А утром встали и побежали вдоль озера.

– Ха! Любовники-джоггеры! Вот что значит молодость! Я бы так уже не смогла, – с легкой завистью произнесла Катрин.

– Не забывай, что Паскалю уже тридцать пять лет, но со мной он становится мальчишкой, – счастливо произнесла Дениза. – Во всяком случае, я не чувствую никакой разницы в возрасте.

– Конечно, если он такой великолепный любовник, то тебе нет дела до его возраста. И все же, Дениза, я бы хотела с ним познакомиться, – настаивала сестра.

– Я же тебе обещала. Подожди всего несколько дней…

Вечером Паскаль заехал за Денизой. Они погрузили в машину пару чемоданов и сумку и подъехали к его дому. Оставив автомобиль в подземном гараже, вошли в лифт.

– На каком этаже ты живешь? – спросила Дениза.