Текст книги "Конституционное право на объединение в Российской Федерации"

– необходимость получения предварительного согласия антимонопольного органа на приобретение лицом (группой лиц) акций (долей) с правом голоса в уставном капитале хозяйственного общества, при котором такое лицо (группа лиц) получает право распоряжаться более чем 20 процентами указанных акций (долей), за исключением приобретения долей (акций) учредителями хозяйственного общества при его образовании (п. 1 ст. 18), если суммарная балансовая стоимость активов вышеуказанных лиц превышает 100 тысяч минимальных размеров оплаты труда или одним из них является хозяйствующий субъект, внесенный в Реестр хозяйствующих субъектов, имеющих долю на рынке определенного товара более 35 процентов, либо приобретателем является группа лиц, контролирующая деятельность указанного хозяйствующего субъекта (п. 2 ст. 18).

В соответствии со ст. 19 данного Закона в случае, когда коммерческие организации и некоммерческие организации, занимающиеся предпринимательской деятельностью, занимают доминирующее положение и совершили два или более нарушений антимонопольного законодательства, федеральный антимонопольный орган при наличии предусмотренных законом условий вправе принять решение об их принудительном разделении или выделении из их состава одной или нескольких организаций на базе структурных подразделений, если это ведет к развитию конкуренции.

Кроме того, осуществление объединением коммерческих организаций (союзом или ассоциацией), хозяйственным обществом и товариществом координации предпринимательской деятельности коммерческих организаций, которая имеет либо может иметь своим результатом ограничение конкуренции, является основанием для ликвидации в судебном порядке объединения коммерческих организаций (союза или ассоциации), хозяйственного общества или товарищества, осуществляющего такую координацию, по иску антимонопольного органа (п. 4 ст. 6).

Федеральным законом «О защите конкуренции на рынке финансовых услуг» от 23 июня 1999 г. № 117-ФЗ[315]315
  СЗ РФ. 1999. № 26. Ст. 3174.


[Закрыть] предусмотрены сходные ограничения права на объединение на рынке финансовых услуг:

– необходимость получения предварительного согласия антимонопольного органа на создание объединений (ассоциаций, союзов) финансовых организаций (п. 1 ст. 11). В случае признания антимонопольным органом того, что создание объединений (ассоциаций, союзов) финансовых организаций ограничивает конкуренцию на рынке финансовых услуг, финансовые организации, участвующие в указанных объединениях (ассоциациях, союзах), обязаны по его требованию изменить условия их создания, а также выполнить иные законные требования, предусмотренные решением антимонопольного органа о восстановлении необходимых условий конкуренции на рынке финансовых услуг (п. 3 ст. 11). Действия финансовых организаций по созданию объединений (ассоциаций, союзов), приводящие к ограничению конкуренции на рынке финансовых услуг, могут быть признаны недействительными полностью или частично в судебном порядке по иску антимонопольного органа (п. 4 ст. 11);

– необходимость получения предварительного (ст. 17) или последующего (ст. 19) согласия антимонопольного органа на приобретение акций (долей в уставном капитале) финансовых организаций в случаях:

приобретения в результате одной или нескольких сделок юридическим или физическим лицом (группой лиц) более 20 процентов акций (долей в уставном капитале) финансовой организации;

создания финансовой организации и изменения уставного капитала финансовой организации;

слияния, присоединения финансовых организаций (ст. 16).

До получения согласия федерального антимонопольного органа участники сделок не вправе участвовать в управлении финансовой организацией либо распоряжаться соответствующими активами или акциями (долями в уставном капитале) финансовой организации (п. 4 ст. 19). Сделки, совершенные в нарушение установленного порядка, приводящие к возникновению или усилению доминирующего положения финансовых организаций и ограничению конкуренции на рынке финансовых услуг, могут быть признаны недействительными в судебном порядке по иску антимонопольного органа (ст. 20).

Таким образом, антимонопольным законодательством в целях защиты конкуренции на товарных рынках и рынке финансовых услуг (которая, в свою очередь, направлена на обеспечение экономической безопасности государства, защиту прав и свобод других лиц) ограничено право каждого создавать, вступать и участвовать в коммерческих организациях и их объединениях в той мере, в какой эти права могут повлечь возникновение или усиление доминирующего положения коммерческих организаций и ограничение конкуренции на рынке.

Ограничение права на объединение в условиях чрезвычайного и военного положения. Виды ограничения права на объединение в условиях чрезвычайного положения зависят от основания его введения.

Чрезвычайное положение вводится лишь при наличии обстоятельств, которые представляют собой непосредственную угрозу жизни и безопасности граждан или конституционному строю Российской Федерации и устранение которых невозможно без применения чрезвычайных мер. К таким обстоятельствам ст. 3 Федерального конституционного закона «О чрезвычайном положении» отнесены попытки насильственного изменения конституционного строя Российской Федерации, захвата или присвоения власти, вооруженный мятеж, массовые беспорядки, террористические акты, блокирование или захват особо важных объектов или отдельных местностей, подготовка и деятельность незаконных вооруженных формирований, межнациональные, межконфессиональные и региональные конфликты, сопровождающиеся насильственными действиями, создающие непосредственную угрозу жизни и безопасности граждан, нормальной деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления.

При наличии указанных обстоятельств на территории, на которой вводится чрезвычайное положение, указом Президента РФ о введении чрезвычайного положения может быть приостановлена деятельность политических партий и иных общественных объединений, которые препятствуют устранению обстоятельств, послуживших основанием для введения чрезвычайного положения,[316]316
  Пункт «в» ст. 12 Федерального конституционного закона «О чрезвычайном положении».


[Закрыть] т. е. может быть ограничено право вступать и участвовать в политических партиях и иных общественных объединениях, препятствующих устранению обстоятельств, послуживших основанием для введения чрезвычайного положения.

В частности, Федеральным законом «О политических партиях» предусмотрено, что в случае введения на всей территории Российской Федерации или в ее отдельных местностях чрезвычайного или военного положения деятельность политических партий осуществляется в соответствии с федеральным конституционным законом о чрезвычайном или военном положении (п. 7 ст. 9).

В случае введения чрезвычайного положения при наличии чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, чрезвычайных экологических ситуаций, в том числе эпидемий и эпизоотий, возникших в результате аварий, опасных природных явлений, катастроф, стихийных и иных бедствий, повлекших (могущих повлечь) человеческие жертвы, нанесение ущерба здоровью людей и окружающей природной среде, значительные материальные потери и нарушение условий жизнедеятельности населения и требующих проведения масштабных аварийно-спасательных и других неотложных работ, на территории, на которой вводится чрезвычайное положение, указом Президента РФ о введении чрезвычайного положения могут быть предусмотрены, в частности, мобилизация ресурсов организаций независимо от организационно-правовых форм и форм собственности, изменение режима их работы, переориентация указанных организаций на производство необходимой в условиях чрезвычайного положения продукции и иные необходимые в условиях чрезвычайного положения изменения производственно-хозяйственной деятельности (п. «в» ст. 13) с появлением у этих организаций права на возмещение причиненного ущерба в порядке и размерах, установленных Правительством Российской Федерации (п. 3 ст. 29).

Данные действия в определенной степени (косвенно) можно расценить как ограничение права участников соответствующих организаций на объединение, поскольку ограничиваются права их объединения на собственность, свободу экономической деятельности и т. п.

Независимо от основания введения чрезвычайного положения указом Президента РФ о его введении может быть запрещено или ограничено проведение собраний, митингов и демонстраций, шествий и пикетирования, а также иных массовых мероприятий (п. «е» ст. 11). Поскольку одной из форм реализации права на объединение является общее собрание его участников, приведенную норму также можно рассматривать как возможность ограничения права на объединение.

Иным образом право на объединение в условиях чрезвычайного положения ограничиваться не может. При этом срок действия чрезвычайного положения, вводимого на всей территории Российской Федерации, не может превышать 30 суток, а вводимого в ее отдельных местностях – 60 суток (п. 1 ст. 9).

Федеральным конституционным законом «О военном положении» предусмотрено, что в условиях военного положения на территории, на которой оно введено, на основании указов Президента Российской Федерации применяются, в частности, следующие меры:[317]317
  Мнение автора о неконституционности ограничения прав и свобод указами Президента РФ и иными нормативными правовыми актами высказано при рассмотрении в настоящей работе формальных оснований ограничения прав и свобод человека и гражданина.


[Закрыть]

– приостановление деятельности политических партий, других общественных объединений, религиозных объединений, ведущих пропаганду и (или) агитацию, а равно иную деятельность, подрывающую в условиях военного положения оборону и безопасность Российской Федерации (п. 5 ч. 2 ст. 7);

– запрещение или ограничение проведения собраний, митингов и демонстраций, шествий и пикетирования, а также иных массовых мероприятий (п. 9 ч. 2 ст. 7);

– изъятие в соответствии с федеральными законами необходимого для нужд обороны имущества у организаций и граждан с последующей выплатой государством стоимости изъятого имущества (п. 7 ч. 2 ст. 7).

Кроме того, в период действия военного положения федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации в целях производства продукции (выполнения работ, оказания услуг) для государственных нужд, обеспечения Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов, специальных формирований и для нужд населения могут быть предусмотрены меры, связанные с введением временных ограничений на осуществление экономической и финансовой деятельности, оборот имущества, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, на поиск, получение, передачу, производство и распространение информации, временно изменены форма собственности организаций, порядок и условия процедур банкротства, режим трудовой деятельности и установлены особенности финансового, налогового, таможенного и банковского регулирования как на территории, на которой введено военное положение, так и на территориях, на которых военное положение не введено. Указанные федеральные законы и иные нормативные правовые акты Российской Федерации могут быть приняты как в период действия военного положения, так и до его введения (ст. 8).

Как видим, Федеральным конституционным законом «О военном положении» предусмотрено, что могут вводиться дополнительные по сравнению с режимом чрезвычайного положения виды ограничения права на объединение, вплоть до изменения формы собственности организаций. Временные рамки действия ограничений определяются наличием обстоятельств, послуживших основанием для введения военного положения.

3.4. Практика Конституционного Суда Российской Федерации в сфере ограничения конституционного права на объединение

Содержащиеся в ст. 30 Конституции РФ предписания имеют характер норм прямого действия. Этот вывод вытекает из ч. 1 ст. 15, закрепляющей прямое действие Конституции РФ, и ст. 18 Конституции РФ, предусматривающей непосредственное действие конституционных прав и свобод человека и гражданина. Иное противоречило бы самому предназначению основного нормативного документа государства. Признавая реальность Конституции РФ, мы должны исключить попытки игнорирования ее положений как законодателем, так и правоприменителем, создать механизм защиты, который обеспечил бы единообразное понимание конституционных норм, исключил их толкование, противоречащее смыслу и внутреннему содержанию конституционных предписаний. В противном случае в государстве будет существовать две конституции: юридическая и фактическая.

Ф. Лассаль еще в 1862 г., говоря о сущности конституции, подчеркивал, что изложенная на бумаге она может расходиться с реально существующими в обществе отношениями.[318]318
  Лассаль Ф. О сущности конституции // Конституционно-правовая мысль XIX–XX вв. (Хрестоматия по общему конституционному праву). М., 1994. С. 49.


[Закрыть] В изложении В. И. Ленина эта мысль формулируется следующим образом: «Фиктивна конституция, когда закон и действительность расходятся; не фиктивна, когда они сходятся».[319]319
  Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 17. С. 345.


[Закрыть] Реальность конституции обеспечивается в том числе возможностью напрямую регулировать отношения в обществе и оказывать влияние на стабилизацию общественных отношений.

Закрепление в Конституции РФ положения о ее прямом действии равносильно провозглашению непосредственной реализации любых ее положений. «Действие это не всегда реализация права, но в любом случае оно создает юридическую возможность такой реализации… Действие Конституции свидетельствует о готовности ее оказывать фактическое влияние на общественные отношения. Реализация же начинается тогда, когда действием Конституции воспользовались соответствующие субъекты и ее регулятивное влияние находит свой объект».[320]320
  Лучин В. О. Конституция Российской Федерации. Проблемы реализации. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002. С. 62.


[Закрыть]

Особенность конституционных норм заключается в том, что они фиксируют в наиболее общих формулах основные правила, требующие своего развития в отраслевом законодательстве. Реализация конституционной нормы начинается уже на стадии конкретизации ее предписаний в отраслевом нормативном правовом акте. Но это только начальная стадия действия механизма воплощения правового предписания в реальной действительности. Для завершения реализации конституционной нормы необходимо воплощение ее в фактической деятельности субъектов права. Причем это достаточно длительный процесс, включающий несколько стадий, каждая из которых может быть рассмотрена как самостоятельная.

Одной из важнейших является стадия принятия закона. Законодатель принимает закон в целях реализации конституционного предписания, что уже предполагает оценку содержания конституционных норм, определение возможных границ регулирования отношений на основе достигнутых обществом социально-экономических показателей.

Следует согласиться с В. О. Лучиным в том, что «большинство конституционных норм реализуются в совокупном применении с иными правовыми актами».[321]321
  Там же. С. 65.


[Закрыть] Конституция Российской Федерации специально предусматривает, что права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст. 18).

Право на объединение также может быть реализовано при условии действия целой системы нормативных предписаний, нашедших отражение в федеральных законах. Конституционные нормы ст. 30 содержат направление развития законодательства. В них, в частности, упоминаются профессиональные союзы как одна из возможных организационно-правовых форм объединения. Без соответствующего закона она не может быть реализована. Особо выделяются общественные объединения, что дает основание для обособленного закрепления такой организационно-правовой формы.

Среди разнообразных форм важное место занимают политические объединения граждан. В связи с этим, например, возникает проблема членства в них иностранных граждан. Статья 30 Конституции РФ закрепляет возможность участия иностранных граждан в деятельности объединений, однако последние могут носить и политический характер, что побуждает законодателя особым образом регламентировать эти отношения.

Многообразие объединений и необходимость отражения в нормативных правовых актах возникающих в связи с этим отношений могут вызвать интерпретацию конституционных положений, неадекватную их конституционному содержанию.

Законодатель способен достаточно вольно истолковать конституционную норму, меняя акценты и выстраивая приоритеты в определении юридической силы принимаемых законов. В специальной литературе на эту сторону деятельности законодателя обращается внимание. Например, Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» в п. 1 ст. 3 закрепляет: «Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними». Сравнивая это положение со ст. 30 Конституции РФ, Ю. И. Гревцов обращает внимание на стремление законодателя подменить Конституцию РФ.

В Законе предусматривается: «Права человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания регулируются федеральным законом. Законы и иные нормативные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации и затрагивающие реализацию права на свободу совести и свободу вероисповедания, а также деятельность религиозных объединений, должны соответствовать настоящему федеральному закону. В случае противоречия настоящему федеральному закону нормативно-правовых актов субъектов Российской Федерации по вопросам защиты права на свободу совести и свободу вероисповедания и по вопросам действия религиозных объединений действует настоящий федеральный закон» (п. 2 ст. 2 указ. Закона). «Естественно возникает вполне закономерный вопрос: а как же быть со статьей 28 Конституции, которая определенно сформулирована как норма прямого действия? Или ей уготована опять роль благопристойного фасада и не больше?».[322]322
  Гревцов Ю. И. Прямое действие Конституции? // Журнал российского права. 1998. № 6. С. 97.


[Закрыть]

Аналогичный пример приводит Е. А. Копыстыринский в отношении Федерального закона «О политических партиях». «Положения п. 3 ст. 55 Конституции РФ в отношении ограничения прав граждан, в частности при создании политической партии, в целях защиты нравственности других лиц в законе о политических партиях своего отражения не нашли. Таким образом, в соответствии со ст. 4 Закона о политических партиях законодатель допускает возможность создания политической партии, цели и деятельность которой будут направлены в разрез общественным представлениям о морали и нравственности. С учетом того, что в соответствии с п. 4 ст. 3 Закона о политических партиях основными целями политической партии, в частности, являются формирование общественного мнения, а также выдвижение кандидатов в законодательные органы государственной власти, данное положение не только входит в противоречие с п. 3 ст. 55 Конституции РФ и п. 2 ст. 22 Международного пакта о гражданских и политических правах, но и создает возможность для образования и функционирования политических партий, пропагандирующих аморальные и безнравственные ценности».[323]323
  Копыстыринский Е. А. К вопросу о конституционности отдельных норм Федерального закона «О политических партиях» // Юридический мир. 2002. № 9. С. 54.


[Закрыть]

Приведенные примеры вряд ли свидетельствуют о стремлении законодателя нарушить Конституцию РФ. Скорее речь стоит вести о недостатках названных законов с точки зрения юридической техники. В то же время авторы, безусловно, правы в том, что рассмотренные нормы являются недостатками этих законов, несогласованностью их текста с положениями Конституции РФ. Поэтому следует признать, что явное или неявное нарушение Конституции РФ в процессе принятия законов имеет место, и эта стадия ее реализации должна быть под пристальным вниманием судебных органов. Деятельность Конституционного Суда РФ свидетельствует о достаточно значительном «браке» в законотворчестве с позиций соблюдения требований Конституции РФ.

Оценка понимания законодателем конституционных норм о праве на объединение осуществляется Конституционным Судом РФ в процессе рассмотрения обращений на нарушение конституционных прав и свобод. Конституционный Суд является единственным органом, который обладает правом решать, соответствует или не соответствует закон нормам Конституции Российской Федерации. При этом акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, согласно ч. 6 ст. 125 Конституции РФ утрачивают силу.

Кроме того, только Конституционный Суд РФ вправе официально толковать Конституцию РФ, а значит, выявлять как явный, так и внутренний, скрытый, неявный смысл конституционных предписаний. Оценка конституционности федеральных законов осуществляется им на основе выявления сущности конституционных норм в их совокупности. В процессе разъяснения содержания норм Конституционный Суд РФ может давать толкование любому разделу, любой главе, любой норме Конституции РФ.[324]324
  Хабриева Т. Я. Толкование Конституции Российской Федерации: теория и практика. М.: Юристъ, 1998.


[Закрыть] Выявляемый им конституционно-правовой смысл проверяемых на соответствие Конституции РФ положений законов, а также самой Конституции РФ является общеобязательным, в том числе для законодателя. В связи с изложенным юридическим значением деятельности Конституционного Суда РФ, по мнению ряда ученых, его решения и правовые позиции являются «своего рода нормативными предписаниями, имеющими общеобязательную силу».[325]325
  См., напр.: Эбзеев Б. С. Конституция. Правовое государство. Конституционный Суд: Учебное пособие для вузов. М.: Закон и право, ЮНИТИ, 1997. С. 164.


[Закрыть]

Таким образом, Конституционный Суд РФ является органом, который своими решениями реально определяет границы законодательного регулирования, осуществляемого Федеральным Собранием Российской Федерации. По мнению немецкого государствоведа К. Штарка, «конституция в зависимости от того, как она толкуется, ограничивает законодателя; свободный политический процесс законотворчества приобретает границы».[326]326
  Государственное право Германии. Т. 2. М., 1994. С. 315–316.


[Закрыть] Поэтому гарантированность права на объединение обеспечивается не только Конституцией РФ, но и решениями Конституционного Суда РФ, который осуществляет толкование конституционных норм и проверяет на соответствие Конституции РФ федеральные законы, предусматривающие, в частности, ограничение права на объединение.

Право на объединение может быть реализовано только в том случае, если Конституция РФ и законодатель создают условия для реализации субъективного права каждого, а также обеспечивают надлежащие условия функционирования объединений в целом. Без законодательно установленных гарантий деятельности объединений невозможно осуществить субъективные права на объединение. Конституция РФ должна гарантировать учредителю, участнику любой ассоциации, союза, созданных для защиты или выражения (осуществления) своих индивидуальных и коллективных интересов, возможность реализовать свои цели вне зависимости от характера деятельности объединения.

Конституция РФ использует понятие «объединение» в различных статьях, имея в виду союзы лиц, желающих и способных отражать и защищать свои интересы. Их характеристика не исчерпывается содержанием ст. 30 Конституции РФ, хотя и в ней нет строгих границ, позволяющих очертить пределы ее распространения на различные формы объединений. Выше уже отмечалось, что используемый в ст. 30 Конституции РФ термин «объединение» может применяться к характеристике широкого круга коллективных образований, имеющих официальный статус. Но с другой стороны, такая неопределенность конституционной нормы требует соответствующего официального толкования. В рассматриваемом нами аспекте важна степень гарантированности защиты интересов лица посредством защиты интересов объединения в целом.

Часть 4 ст. 125 Конституции РФ закрепляет право граждан обращаться в Конституционный Суд РФ с жалобами на нарушение законом их конституционных прав и свобод. Фиксируется право физического лица, но интересы граждан могут нарушаться через нарушение прав юридических лиц, созданных ими. В конституционной норме не закреплено право объединений на подачу жалобы. Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ[327]327
  СЗ РФ. 1994. № 13. Ст. 1447.


[Закрыть] расширил это право, предоставив ст. 96 возможность обжалования законов не только отдельным лицам, но и их объединениям. Используя эту норму, уже сам Конституционный Суд РФ сформулировал правовую позицию, согласно которой объединения имеют право на подачу жалобы в целях защиты прав своих членов.

Показательным в этом отношении является Постановление Конституционного Суда РФ от 24.10.1996 г. № 17-П «По делу о проверке конституционности части первой статьи 2 Федерального закона от 7 марта 1996 года “О внесении изменений в закон Российской Федерации «Об акцизах»”»,[328]328
  Там же. 1996. № 45. Ст. 5202.


[Закрыть] к которому мы уже обращались выше. В нем содержится обоснование права акционерного общества, общества с ограниченной ответственностью и товарищества обращаться с жалобой в Конституционный Суд РФ.

Формулируя свою правовую позицию, Конституционный Суд РФ исходил из того, что «граждане и созданные ими объединения вправе обратиться с конституционной жалобой на нарушение прав, в частности, самого объединения, в тех случаях, когда его деятельность связана с реализацией конституционных прав граждан, являющихся его членами (участниками, учредителями). В данном случае акционерное общество, товарищество и общество с ограниченной ответственностью, обратившиеся в Конституционный Суд РФ, по своей сути являются объединениями – юридическими лицами, которые созданы гражданами для совместной реализации таких конституционных прав, как право свободно использовать свои способности и имущество для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (статья 34, часть 1, Конституции Российской Федерации) и право иметь в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом как единолично, так и совместно с другими лицами (статья 35, часть 2, Конституции Российской Федерации). Следовательно, на данные объединения граждан в качестве субъектов названных прав в полной мере распространяется требование статьи 57 Конституции Российской Федерации о недопустимости придания обратной силы законам, ухудшающим положение налогоплательщиков».[329]329
  Там же.


[Закрыть]

Хотя Конституционный Суд РФ в своем обосновании права юридического лица обращаться с конституционной жалобой не апеллировал к ст. 30 Конституции РФ, ясно, что акционерное общество характеризовалось как объединение и защита его прав обосновывается необходимостью защиты субъективных экономических прав граждан, перечисленных в гл. 2 Конституции РФ.

Итогом рассмотрения жалобы явилось признание нарушения конституционных прав граждан Федеральным законом от 7 марта 1996 г. № 23-ФЗ «О внесении изменений в Закон Российской Федерации “Об акцизах”».[330]330
  Там же. № 11. Ст. 1016.


[Закрыть] Таким образом, Конституционный Суд РФ реализовал функцию ограничителя законодателя, признав отдельные нормы Закона не соответствующими Конституции РФ. В то же время он сформулировал правовую позицию, усилив гарантии прав граждан, в том числе осуществляемых посредством создания объединения.

Обеспечение конституционного принципа равенства касается не только отдельных физических лиц, но и существенным образом затрагивает функционирование их объединений. Любое нарушение прав объединений влечет и нарушение субъективных прав их участников. Обращение Конституционного Суда РФ к этой категории дел позволяет обеспечить права объединений и их членов, что нашло отражение в нескольких его постановлениях. Наиболее характерные – это дела о конституционности норм законов о выборах.

По запросу членов Совета Федерации Конституционный Суд РФ рассмотрел конституционность положений п. 11 ст. 51 Федерального закона от 24 июня 1999 г. № 121-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации».[331]331
  Постановление Конституционного Суда РФ от 25.04.2000 г. № 7-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 11 статьи 51 Федерального закона от 24 июня 1999 года “О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации”» // Там же. 2000. № 19. Ст. 2102.


[Закрыть] Проверке подверглась норма Закона,[332]332
  Федеральный закон от 24.06.1999 г. № 121-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» // Там же. 1999. № 26. Ст. 3178.


[Закрыть] предоставляющая право Центральной избирательной комиссии Российской Федерации отменять регистрацию федерального списка кандидатов в случае выбытия одного или более кандидатов, занимавших первые три места в общефедеральной части заверенного федерального списка кандидатов (за исключением случаев выбытия по вынуждающим обстоятельствам, указанным в п. 16 данной статьи, а именно признания зарегистрированного кандидата судом недееспособным, тяжелой болезни, стойкого расстройства здоровья зарегистрированного кандидата, его близких родственников).

Зарегистрированный федеральный список кандидатов утверждается избирательным объединением, которое Федеральный закон от 19 сентября 1997 г. № 124-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»[333]333
  СЗ РФ. 1999. № 14. Ст. 1653.


[Закрыть] определял (на момент рассмотрения дела Конституционным Судом РФ) как политическое общественное объединение, созданное и зарегистрированное в соответствии с федеральными законами.[334]334
  Новый Федеральный закон от 12.06.2002 г. № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (Там же. 2002. № 24. Ст. 2253) внес коррективы в это определение, отнеся к избирательным объединениям политические партии и их региональные отделения и структурные подразделения. При проведении выборов в органы местного самоуправления избирательным объединением является также иное общественное объединение, устав которого предусматривает участие в выборах.


[Закрыть]

Конституционный Суд РФ отметил, во-первых, что, предусматривая отказ в регистрации федерального списка кандидатов или ее отмену в случае выбытия одного или более кандидатов, занимавших первые три места в общефедеральной части этого списка, Закон необоснованно ограничивает активное избирательное право граждан и пассивное избирательное право других кандидатов, состоящих в федеральном списке, выдвинутом избирательным объединением, нарушает принципы свободных выборов и равного избирательного права и поэтому противоречит ч. 3 ст. 3, ч. 1 и 2 ст. 19, ч. 1 и 2 ст. 32 и ч. 3 ст. 55 Конституции РФ.

Второй важный вывод Конституционного Суда РФ состоит в том, что оспариваемые положения Закона нарушают права общественных объединений, поскольку в результате волеизъявления одного кандидата (покинувшего список), занимавшего какое-либо из первых мест в общефедеральной части заверенного федерального списка кандидатов, избирательное объединение по не зависящим от него причинам необоснованно лишается возможности участвовать в выборах посредством выдвижения списка кандидатов, чем неправомерно ограничивается свобода деятельности объединений, гарантированная ч. 1 ст. 30 Конституции РФ.

В-третьих, устанавливаемые оспариваемой нормой правовые последствия фактически затрудняют выход из избирательного объединения для лиц, возглавляющих общефедеральную часть списка кандидатов, которые в силу изменения своих убеждений или в силу изменения предвыборной позиции избирательного объединения считают дальнейшее пребывание в нем невозможным, чем нарушаются и предписания ч. 2 ст. 30 Конституции РФ, согласно которой никто не может быть принужден к вступлению в какое-либо объединение или пребыванию в нем.

В данном случае Конституционным Судом РФ было выявлено недопустимое ограничение права выходить из объединения, которое было устранено путем признания его несоответствующим Конституции РФ.

С рассматриваемых позиций интересна практика Европейского Суда по правам человека по вопросу обеспечения реализации другого права на объединение – права воздерживаться от вступления в него – на примере такого объединения, как профсоюз.

Закрепляя в ст. 30 право на объединение, Конституция РФ отдельно выделяет право создавать профессиональные союзы. Подобное обособление этого вида объединений следует рассматривать как усиленное внимание к организации и деятельности профессиональных союзов, а значит, и особое гарантирование этого вида ассоциаций. Очевидно, такое положение объясняется сложной и драматичной историей становления профсоюзного движения, специфическим вниманием к нему со стороны государства на различных этапах развития общества. Особенно это касается зарубежных стран. «Правовое регулирование статуса профсоюзов прошло длинный и тернистый путь от запретов и объявления профсоюзов и их действий незаконными до их юридической институционализации».[335]335
  Конституционное (государственное) право зарубежных стран: Учебник. В 4 т. / Отв. ред. Б. А. Страшун. Т. 2. М.: Издательство БЕК, 1993. С. 218.


[Закрыть]