Текст книги "Небесная река"

19
Что ты сделал?

Боб. Июнь 2334 г. Хребет Гарака

Я активировал своего «мэнни» и сел, потирая глаза. Не знаю, делают ли так квинланцы, но мне показалось, что это правильно. За окном все еще было темно. Вчера мы «пошли спать» рано вечером, так что пропустили закат в «Небесной реке». Я хотел увидеть рассвет, но еще больше мне хотелось узнать, как здесь симулируется смена дня и ночи.

Я проснулся на несколько минут раньше назначенного времени, чтобы точно встать еще до зари, и оставил сообщение остальным. Тихо, стараясь не разбудить свою команду, а также других обитателей гостиницы, я выскользнул из комнаты и спустился по лестнице к выходу.

Воздух, свежий и прохладный, был бы вполне уместен на Земле ранней осенью. Важный факт: искусственное солнце обеспечивает мегаструктуру не только светом, но и теплом. И, поскольку система закрытая, следовательно, на уровне земли находится какой-то теплоуловитель. Я был уверен в том, что температура воды тут ниже температуры воздуха: скорее всего, ее охлаждали находящиеся на дне реки лопастные колеса. Возможно, после захода солнца центральный цилиндр поглощает еще и инфракрасное излучение.

Местные еще спали. Меня это не удивило: мы знали, что квинланцы в основном активны днем. Возможно, где-то бродит ночная стража, и, может, кто-то разносит газеты и прочие товары, но в целом улица была в моем полном распоряжении. По крайней мере, я так думал – до тех пор, пока кто-то рядом не сказал:

– Доброе утро.

– Доброе утро, Билл. Тебе в голову пришла та же мысль, что и мне?

– Угу. Беспилотники дают тонну инфы, но лучше увидеть все своими глазами.

Мы тихо стояли и наблюдали за тем, как усиливается свет в одном конце огромного цилиндра, которым была «Небесная река». По традиции мы назвали это направление «восток», а остальные стороны света определились сами собой. «Север» был против часовой, а «юг» – по часовой стрелке от востока, но тот, кто находится внутри мегаструктуры, мог выяснить это только с помощью очень точных приборов. В данной системе координат местный рукав реки тек на запад.

– Он направленный, – сказал Билл.

– Ты о чем?

– Свет из центральной структуры. В теории мы должны были заметить его за несколько сотен миль, а в реальности мы увидели его, когда подошли довольно близко. Кажется, источник света чем-то замаскирован, чтобы светить на ограниченной дистанции.

– Логично. Так можно создать эффект утренних и вечерних сумерек, вызванных атмосферными эффектами.

Наконец небо стало явно голубым, и мы четко увидели псевдосолнце; оно располагалось приблизительно в десяти градусах над горизонтом. Иллюзия не была идеальной: во‐первых, каждый, находящийся на поверхности мегаструктуры, будет видеть, как солнце проходит прямо у него над головой, словно он находится на экваторе. Во-вторых, движение светила по небу не будет равномерным. Поскольку скорость перемещения псевдосолнца по центральному цилиндру постоянна, будет казаться, что оно ускоряется при приближении к местному зениту, а затем притормаживает. Полдень здесь должен быть очень непродолжительным.

– Но небо здесь голубое. Мы уже поняли – почему?

Билл повернулся ко мне.

– Отчасти это может быть вызвано просто рассеиванием света. Но да, казалось бы, что мы должны были увидеть больше – может, не всю внутреннюю часть мегаструктуры, но больше, чем мы видим сейчас.

– Это голограмма.

Я вздрогнул; слова Уилла прозвучали… э-э… как гром среди ясного неба.

– Что?

– Это голограмма. Очень слабая, ненаправленная и без каких-то особых деталей. Она просто маскирует центральный цилиндр и слегка усиливает рассеивание синего света – ровно настолько, чтобы скрыть внутреннюю часть вдали.

– Интересно, – сказал Билл. – Откуда у тебя эта информация?

– Я просмотрел сканы сегментов. Мы нашли на центральном цилиндре несколько проекторов голограмм. Здоровенные штуковины.

– Да, наверное, это логично.

– Что именно?

Мы с Биллом повернулись, услышав голос Бриджит. Она и Гарфилд только что вышли из гостиницы – вероятно, отправились искать нас.

– Я про то, что сказал Уилл. Прослушай запись, и ты все поймешь.

Бриджит закрыла глаза и подставила лицо к солнцу.

– Приятно… Строители постарались создать тут комфортную среду.

– Угу. Это противоречит сценарию «вынужденная колонизация» и возвращает нас к вопросу…

– Так-так. Рановато вы встали. Спешите куда-то?

Услышав незнакомый голос, все мы повернулись – снова. Это был тот же самый полицейский, которого мы встретили вчера. Может, он – «мэнни» и поэтому не нуждается в сне? С другой стороны, служителей закона в маленьком городе, скорее всего, немного, и поэтому им приходится работать по несколько смен подряд.

– Просто думаем о том, где бы позавтракать, господин, – сказал я, пытаясь казаться как можно более голодным.

– Тут много забегаловок, господа – и дама – но большинство из них еще закрыты. Советую вам отойти в сторону, чтобы не торчать посреди улицы и не мешать движению, – сказал он и выразительно посмотрел на нас.

Какому движению? Если не считать нас, на улице никого не было. Похоже, этот полицейский – настоящий урод.

– Да, господин. Нам и так уже пора заняться делами.

Я повернулся, чтобы пойти в гостиницу, но полицейский остановил меня, прижав к моей груди дубинку. Да, дубинку – такую, какие всегда носят с собой копы из мультиков.

– Ведите себя прилично и больше мне на глаза не попадайтесь. Ясно?

Я вспомнил дельтанца Фреда, и на мгновение в моем сознании возникла картинка: я представил себе, как хватаю этого олуха за глотку и поднимаю в воздух. Но через пару миллисекунд это желание прошло, и мой «мэнни» не проявил никаких внешних призраков внутренней борьбы.

– Да, господин, без проблем.

Коп еще немного посмотрел на нас, а затем пошел прочь. Гарфилд закатил глаза и усмехнулся.

– Ё-мое! А мы што? Мы ж босота, малолетние уголовники!

Бриджит наградила его свирепым взглядом.

– Это худшая в мире попытка изобразить акцент кокни. Хуже было только тогда, когда ты пытался говорить с ирландским акцентом. Больше так не делай.

– А Говард часто это делает? – усмехнулся я.

– Каждый день. И утверждает, что шутка только лучше становится.

Мы вернулись в наш чулан… э-э-э… то есть гостиничный номер, и сели.

– Предложения? – спросил я.

– Может, пока разделимся? – отозвался Билл. – Просто побродим по окрестностям, послушаем разговоры. Может, кто-то из нас найдет зацепку или по крайней мере узнает что-нибудь полезное.

– Разумно, – заметил Гарфилд. – Я «за».

Никто, похоже, спорить не хотел.

– Ладно. Подождем часок, чтобы Дружелюбный Полицейский к нам не цеплялся, а затем выйдем.

Час – огромное количество времени на то, чтобы разобраться с делами в мире Бобов. Мы оставили наших «мэнни» в режиме ожидания и вернулись домой.

* * *

Час спустя я нашел завтрак – ну, своего рода – в баре-закусочной по соседству. Квинланцы на самом деле не делали различий между пивными и харчевнями.

Посмотрев на тарелку, на которой лежали различные части рыб, я попытался сохранить невозмутимое выражение лица. Бармен не пытался надо мной подшутить – перед другими квинланцами стояли похожие блюда.

– Что-то не так? – спросил он, глядя на меня.

– Нет. Только что понял, сколько сквизов я съел за последнее время. Все нормально.

Он фыркнул и отвернулся. Похоже, что эмпатия местным барменам не требовалась, как и умение поддерживать разговор.

Нет, честно, это же почти не отличается от суши. А ведь я любил суши, и до сих пор их люблю и регулярно ем их в вирте.

Хм-м, нет. Это не помогло. То, что лежало на тарелке, по-прежнему было похоже на куски сырой рыбы.

Вздохнув, я поручил встроенному ИМИ съесть блюдо, а сам тем временем слегка отстранился от обработки процессов. Я повысил уровень входного аудиосигнала и попытался расслышать что-нибудь, кроме чавканья и фырканья завтракающих квинланцев. Они ели гораздо аккуратнее павов – в БобТьюбе лежало много роликов с семейными обедами павов, и часть из них даже была снабжена чем-то вроде спортивных комментариев. Если павы видели хоть часть из этих роликов, тогда ясно, почему они так к нам относятся.

И все же квинланцы тоже не были образцом для подражания в том, что касается изящных манер.

Разговоры о семейных проблемах, сплетни, кого арестовали за пьянство и непристойное поведение, редкие деловые разговоры… говорили квинланцы много, но лишь о банальных вещах.

По крайней мере, в основном. Я сфокусировался на одной беседе двух квинланцев.

– На этой неделе сюда занесло еще одну толпу, и лишь часть из них – отпускники. Никто не знает, в чем дело.

– Меня бы не так это волновало, если бы они тратили тут свои деньги, но они такие прижимистые.

– И угрюмые.

– Думаешь, это беглые преступники?

– А может, их рассеяли?

– Так много? Может, это распущенное ополчение?

– В последнее время боевых действий вроде нигде не было.

– Хм… Ничего не понимаю.

Так, вот это интересно. Возможно, это просто какая-то местная история, но выяснить все равно стоило. В частности, меня заинтересовало слово «рассеяли», которое было произнесено с каким-то особым нажимом. Я посмотрел по сторонам, стараясь, чтобы это не выглядело подозрительно, и в конце концов обнаружил тех, чей разговор я подслушал. Это были два толстых старых квинланца, скорее всего, местные торговцы: они носили декоративные побрякушки, а на их шкурах была раскраска, которая не пережила бы даже одного контакта с водой. Насколько я помню курс социологии, демонстрация того, что им не приходится плавать, свидетельствовала об их богатстве или привилегированном положении.

Возможно, кто-то из нас еще узнает еще что-нибудь интересное.

– Парни, постарайтесь выяснить что-нибудь про перемещения больших групп неразговорчивых чужаков. И, если удастся, значение сленгового слова «рассеять».

Я получил подтверждение от остальных и продолжил подслушивать разговоры.

К сожалению, разговор зашел о коммерческих делах, и через несколько минут я смирился с тем, что больше не узнаю ничего нового. С завтраком было покончено, слава вселенной, и поэтому я решил пройтись.

Выйдя из харчевни, я потрясенно остановился. Когда я заходил внутрь, движение по улице было редкое, а теперь, похоже, все квинланцы проснулись одновременно. А может, они договорились о том, что сегодня работают все. В любом случае теперь на дороге царил хаос. Я не обнаружил ничего похожего на «правило левой/правой стороны», и даже не увидел никаких границ между тротуаром и проезжей частью. Пешеходы петляли между повозками; запряженные животными телеги маневрировали, объезжая друг друга, а пеших, в общем, игнорировали. Я внимательно осмотрел тягловых животных, слегка напоминавших быков: квинланцы называли их «хоунами». Хоуны были огромными и, вероятно, могли задавить взрослого квинланца, сами того не заметив. Только их медленная, размеренная поступь позволяла квинланцам перебегать дорогу перед ними, не подвергая себя особой опасности.

Телеги меня заинтересовали. Часть груза, лежащего в них, была закрыта брезентом, другая – собрана в свертки и привязана, а некоторые повозки были совершенно закрытыми. Похоже, грузить их значительно сложнее, чем просто покидать добро на телегу.

Я подошел к одной повозке сзади и заглянул внутрь. Она определенно была хорошо закреплена. И поскольку повозки, запряженные хоунами, вряд ли могли проходить повороты на двух колесах, я подумал о том, что угоны здесь, скорее всего, происходят нечасто.

Неожиданный окрик заставил меня вздрогнуть.

– Эй, ты! Отойди от моей повозки! Полиция, тут вор!

Я поднял взгляд и понял, что возница кричит мне. Господи. У тебя нервы на пределе, что ли?

– Господин, я не…

– Так-так! Смотрите, кто тут у нас!

Это был знакомый голос, и я не обрадовался, услышав его. Обернувшись, я увидел Дружелюбного Полисмена: он пялился на меня, похлопывая дубинкой по ладони. Копы из мультиков тоже так себя вели, но на этот раз ситуация не показалась мне забавной.

– Послушайте, я не…

– А по-моему, парень – очень даже. И об этом мы поговорим в участке. Кругом, и шагом марш.

Он попытался ткнуть в меня своей дубинкой, и я рефлекторно повернул верхнюю часть тела вправо. Легкий толчок левой рукой – и дубинка пролетела мимо цели.

Полицейский нахмурился и обратным движением нанес мне удар дубинкой в голову.

Но поскольку левой рукой я уже контролировал его конечность с дубинкой, то просто отклонился назад, чтобы дубинка прошла над моей головой. Сотни секунд виртуальных тренировок по кунфу наконец-то дали свои плоды, и мне хотелось вопить от радости. Я бы и завопил… ну, если бы рядом не было полицейского.

Кстати, теперь Дружелюбный Полицейский окончательно пришел в ярость. Он начал звать на помощь, и через секунду я сообразил, что он ее получит – не от других полицейских, а от прохожих. Шум привлек внимание квинланцев, и они бросились вперед, пытаясь схватить меня. Похоже, что добровольное содействие полиции тут действительно работало.

– Парни, у меня проблемы с законом. Думаю, нам всем придется покинуть город. Прямо сейчас.

– Ты что натворил, черт побери? – тут же отозвался Билл.

– Заглянул в повозку. Я не шучу, это все, что я сделал. Даже не трогал ничего. Квинланцы реально не умеют держать себя в руках.

– Ладно, – ответил Билл. – Встретимся ниже по течению. Только без фокусов, Боб. Ничего сверхчеловеческого… э-э-э… то есть сверхквинланского. Ты понимаешь, о чем я.

Я знал, что он имеет в виду. Тело моего андроида обладает такой силой и скоростью, которых нет ни у одного квинланца. Мои преследователи не должны были подумать, что где-то тут есть суперквинланец.

Этот обмен репликами занял не больше миллисекунды, и квинланцы по-прежнему бежали ко мне. Пора уходить.

Я уклонился от захвата, затем обхватил первого квинланца и толкнул его ко второму. Это позволило мне ускориться в противоположном направлении, и я обнаружил себя лицом к лицу с другим индивидуумом. Его лицо только начало принимать удивленное выражение, когда я толкнул его в кого-то еще, в результате чего возникла полная неразбериха, которая позволила мне снова изменить курс. Теперь квинланцы двигались в трех разных направлениях, пытаясь поймать меня. Мой преследователь потерял равновесие, я одним легким толчком повалил его на землю, а он увлек за собой нескольких других.

Теперь передо мной появилось открытое пространство, и я устремился вперед, пытаясь держать свою скорость в квинланских стандартах.

И наткнулся прямо на Дружелюбного Полицейского.

Он, скорее всего, не раз участвовал в подобных погонях – а может, просто угадал. Как бы то ни было, он перерезал мне путь и, злобно ухмыляясь, развел руки в стороны, чтобы я не мог оббежать его сбоку.

Но я помчался прямо на него. Прежде чем он успел как-то выразить свой шок, я толкнул его, пробежал прямо вверх по его груди и оттолкнулся от его лба, когда он упал на землю. После этого мы с ним вряд ли подружимся, но, с другой стороны, задерживаться здесь я не собирался. Короткая пробежка до пристани, быстрый прыжок на деревянный причал – и все закончилось долгим нырком.

Я услышал позади меня всплески: квинланцы бросились в погоню. Но я уже вышел из зоны видимости и поэтому мог пришпорить лошадей. Я сразу развил скорость, которая была вдвое больше, чем у обычных квинланцев, а ведь мне к тому же не нужно было подниматься наверх, чтобы подышать. Через несколько секунд я уже был далеко. Надеюсь, они решат, что я просто сделал петлю или обвел их вокруг пальца другим способом.

– Я выбрался из города. Жду ниже по течению, – объявил я команде.

* * *

– Слушайте, у меня отличная мысль: давайте сделаем Боба главным.

Бриджит свирепо посмотрела на меня, но я видел, что она сдерживает улыбку.

– Прикуси язык, мымра, – ответил я. – Ща покажу, кто тут малолетний преступник.

Мы все рассмеялись.

– Значит, сначала ты заглянул в повозку, и начался переполох? – спросил Билл.

– Через несколько секунд, – ответил я. – Буквально через несколько секунд.

– Пока я шел к воде, я заметил пару десятков квинланцев, которые что-то орали, – добавил Гарфилд. – Кажется, кто-то из них даже начал драться друг с другом.

В разговоре наступила пауза. Мы плыли вниз по течению, сцепившись друг с другом руками и ногами – так, как это обычно делают квинланцы. Течение было медленным, всего лишь пару километров в час – скорость ходьбы, или чуть больше. Я наклонил голову и закрыл глаза, чтобы впитать в себя немного солнечного тепла. Мы уже достаточно отплыли от Гарака и теперь могли немного расслабиться.

Вдали по реке шли корабли квинланцев с корабельными парусами. Я заметил, что кораблей, двигающихся вниз по течению, гораздо больше, чем всех остальных. Может, они возвращаются, делая круг по другой крупной реке? Это определенно более простой, хотя и долгий маршрут.

Помимо парусников, я увидел корабли, для которых источником движущей силы служили хоуны, бредущие по беговым колесам. Данный метод преобразования энергии показался мне не очень эффективным, но эффективность – это, скорее, проблема для индустриальной эры. Весьма вероятно, что эти корабли были более чем скоростными для общества, в котором еще нет паровых двигателей.

– Знаешь, Боб – возможно, ты был прав, – сказала Бриджит, выводя меня из задумчивости.

– Насчет чего?

– Насчет того, что они не умеют держать себя в руках. Пока мы были в городе, мы видели несколько драк, и они никого не удивляли. Квинланцы воинственные от рождения – даже больше, чем люди.

– Не уверен насчет воинственности, – ответил Билл. – Они показались мне… ну, «вежливые» – это слишком сильно сказано. Возможно, покладистыми.

– Да, но еще и вспыльчивые, да?

– М-м-м, ну да, вспыхивают они быстро.

– Ну так что, удалось узнать что-то новое? – спросил я.

– Я нашел книжный магазин и приступил к изучению книг, которые в нем продавались, когда мне внезапно пришлось покинуть город, – сказал Гарфилд, сурово глядя на меня.

– Круто. Какие книги?

– В основном там художественная литература, немного философии и гуманитарных наук, самоучители и все такое. – Гарфилд разжал переднюю лапу, сжал конечность соседа задней лапой и скрестил руки за головой. – Это слегка раздражает, ведь тут же не Земля восемнадцатого века; квинланцы – по крайней мере часть из них – знают про более продвинутые технологии. У них просто нет к ним доступа. Но, похоже, об этом не любят вспоминать.

– Потому что администрация их запугивает?

– Других причин мне в голову не приходит. Но если это так, значит, администрация за всеми следит.

– И это подводит нас к вопросу о том, как именно она это делает.

– Хм… – Я погрузил голову в воду, чтобы немного охладиться. «Мэнни» выдерживал гораздо более серьезные перепады температуры, чем живой квинланец, но мы запрограммировали их так, чтобы наши ощущения от реальности были приближены к квинланским. Солнечное тепло было приятным, но возможность как следует отмокнуть тоже казалась весьма привлекательной. – Жаль, что в «мэнни» не встроены суддары. Тогда мы могли бы просто сканировать все подряд и искать скрытые камеры.

– Или мобильные камеры, – добавил Гарфилд. – Искусственные птицы и все такое?

– Да нет, это уже перебор, – сказал Билл… – Но, с другой стороны, «бродяги»… Хм…

– Да. Так что нам нужно не вызывать подозрений и подозрительно разглядывать все подряд. – Я обвел лапой всю нашу компанию. – Кроме того, больше никаких разговоров на английском. Все дискуссии – только в системе внутренней связи.

– И начать нужно прямо сейчас, – добавила Бриджит. – Вряд ли кто-то заподозрит группу квинланцев, которые тихо плывут вниз по течению.

Вода была спокойной, скорость – медленной. У меня в голове возникла картинка: Гек Финн и Том Сойер плывут на плоту по Миссисипи. Несмотря на все проблемы, которые, возможно, есть в этом мире, жизнь квинланцев, вероятно, была идиллической. Квинланцы, хищники по своей природе, во время путешествия могли прокормить себя охотой. Мы не знали, насколько разнообразной была экосистема «Небесной реки» по сравнению с биосферой Квина, но можно с уверенностью предположить, что она является самоподдерживающейся. А это значит, что в ней есть хищники и жертвы.

И, поскольку тут нет соцсетей и гаджетов, квинланцы не могут круглые сутки сидеть в сети. Ты можешь хоть каждый день плыть по течению в поисках нового города – и даже спать посреди реки, если тебе того хочется. Во многом «Небесная река» была похожа на Эдем – еще одно место, где жизнь была медленной и расслабленной.

Я лениво разглядывал берега, мимо которых мы проплывали. Детали менялись, но общая картина оставалась прежней.

Время от времени перед нами появлялись фермы, но сельское хозяйство, похоже, не играло значительной роли в жизни квинланцев. Над крышами поднимались струйки дыма; одним из неприятных побочных эффектов использования примитивных технологий было использование огня, но, вероятно, здесь была установлена какая-то система фильтрации воздуха.

Я невольно восхищался тем, насколько качественно спроектированы рукава и притоки рек. Обычный квинланец вполне мог бы потратить всю свою жизнь на исследование окружающего мира, но так и не выучить все излучины и повороты. Не говоря уже о том, что тут четыре реки длиной в миллиард миль с великим множеством деревень и городов. По сравнению с другими тюрьмами – если это действительно тюрьма – «Река» была еще ничего.

Солнце двигалось по небу, догоняя нас. Сутки здесь длились двадцать один час, и это означало, что у нас чуть меньше времени на поиски жилья, чем мы ожидали. Насколько нам было известно, системы связи между городами не существовало, и в любом случае Гарак мы покинули, поэтому наша дальнейшая судьба, скорее всего, жандармов не интересовала.

* * *

Ночь началась раньше, чем мы добрались до следующего города, поэтому мы вылезли на берег и устроили небольшое гнездо в кустах. По словам Бриджит, экология «Небесной Реки» была достаточно полной и включала в себя больших травоядных и питающихся ими хищников, в том числе тех, в чей рацион входили квинланцы. Наши «мэнни» были достаточно правдоподобными – они даже пахли как квинланцы – но запах можно было отключить. Оставив «мэнни» в режиме ожидания, мы вернулись в вирт.

– Итак, детки, что мы сегодня узнали? – спросил я.

– Что квинланцы вспыльчивые, а их полицейские – тем более, – ответил Билл.

– Полезная информация, но найти Бендера она нам не поможет, – добавил Гарфилд.

– Я поискал в базе «прыгунов» слово «рассеять» и все его вариации, – сказал Уилл. – Если отбросить все банальные варианты, примеров все равно остается немало. Четкого определения нет, поскольку все, похоже, знают, что именно собеседник имеет в виду. Но, судя по контексту, это беда, которая может произойти как с одним квинланцем, так и с большой группой.

– Любопытно. Не уверен, что это связано с нашей ситуацией, но в данный момент любые данные нам пригодятся. – Я посмотрел на своих друзей. – Если придумаете что-то еще, у нас есть внутренняя связь. В противном случае встретимся через шесть часов.