Текст книги "Нити тьмы"

Глава 22

– Вот он, – сказала Пайн, указывая на пожарный выход второго этажа и маленькую камеру наблюдения, прикрепленную к одной из стоек лестницы. Ее обзор покрывал весь пожарный выход за окном – судя по всему, она должна была заснять весь переулок.

Они поднялись на третий этаж и по коридору прошли к квартире 311.

Карлу Шафферу уже перевалило за сорок, он частично облысел, поседел и выглядел уставшим. Создавалось впечатление, что он и жизнь обменялись взглядами и пришли к выводу, что не удовлетворены друг другом.

Карл был в футболке, несмотря на холод, царивший в комнате. Пайн и Пуллер показали ему значки, и Шаффер пригласил их войти.

– Моя жена работает днем в офисе, – сказал он, переставляя корзину с бельем и другие мелочи, чтобы все смогли присесть. – Дон сказала, что вам нужно взглянуть на вчерашние записи моей камеры?

– Где заснята стрельба, произошедшая вчера, – уточнила Пайн.

Шаффер покачал головой.

– Проклятье, это настоящее безумное дерьмо, верно? Но почему нет… Сейчас повсюду стреляют. Человек не может быть уверен в своей безопасности, сидя дома или наслаждаясь спагетти болоньезе.

– Так мы можем взглянуть на записи вашей камеры? – спросила Пайн.

– Да, за последние десять месяцев меня дважды ограбили. И я решил, что с меня хватит. – Он повернулся к Пайн и Пуллеру и взял телефон. – Камера передает изображение на телефон в режиме реального времени. При этом идет постоянная запись. Она хранится где-то в «облаке» – я в этом мало что понимаю, но мне и не нужно; система работает без моего участия.

– Вы покажете нам запись убийства? – снова спросила Этли.

– Думаю, да, – ответил Шаффер. – Тот парень, который устанавливал оборудование, сообщил мне, что нужно сделать. Пара секунд… На ноутбуке это проще.

Он встал, вышел из комнаты и вскоре вернулся с компьютером. Положив его на колени, получил доступ к камере и нажал на несколько клавиш.

– Давайте посмотрим; я постараюсь найти время, максимально близкое к происшествию… Проклятье, я все прекрасно помню. Я готовил цыпленка в винном соусе, когда услышал выстрелы. Сомневаюсь, что когда-нибудь снова захочу заняться этим блюдом… Ну вот, готово.

Шаффер повернул компьютер так, чтобы они могли видеть монитор, нажал на клавишу и запустил видео.

Они смотрели, как Пайн и Пуллер вышли из ресторана и встретились с агентом Макэлроем. Через несколько мгновений раздался выстрел. И хотя все его ждали, все же вздрогнули.

Макэлрой упал на тротуар, а Пайн и Пуллер спрятались за автомобилем; прозвучало еще несколько выстрелов.

– Хорошо, теперь включите обратную перемотку и остановите по моей команде, – попросил Джон.

Шаффер молча повиновался.

– Вот здесь, – сказал агент.

Теперь они смотрели на вход в переулок, откуда доносились хлопки выстрелов. И как раз в тот момент, о котором говорила Дон, что-то промелькнуло. Рука, нога, рука. Но даже после того, как Шаффер увеличил изображение, они ничего больше увидеть не смогли.

– Давайте еще раз, – скомандовал Пуллер.

Они смотрели, как сначала Джон, а потом Этли побежали в переулок и скрылись из виду.

Прошла минута. Пайн увидела себя, бежавшую по переулку, а выше, параллельно ей, двигался Пуллер. Они добрались до конца переулка – там был тупик – и снова скрылись.

Из-за канистр с мусором вышел Джером. Пайн заговорила с ним, пытаясь убедить бросить пистолет. Он не ответил.

В следующее мгновение они услышали выстрел. Тот выстрел, что отнял у Джерома жизнь. Этли представила его лицо, потом медленное падение на тротуар. На самом деле он упал сразу.

Но это драматическое зрелище сменило кое-что другое, ужасное и непостижимое.

Ошеломленная Пайн перевела взгляд на Пуллера. Лицо у него застыло, лишь двигались желваки.

Она наклонилась и прошептала ему на ухо:

– Полицейский, застреливший Джерома, так и не появился на записи этой камеры.

– Да, ты права, – прошептал Джон.

– Из чего следует, что он уже находился в переулке, – продолжила Пайн.

– Значит, именно он и убил Эда Макэлроя, – заключил Пуллер.

Глава 23

В отличие от прошлого вечера в переулке царила тишина. «Смерть всегда приносит неподвижность и тишину, которые ни с чем нельзя сравнить, – подумала Этли. – Даже если ты находишься на площади с множеством людей, заполненной шумом толпы, мертвое тело погасит все звуки, превратив их в мрачное молчание».

Блюм шагала между Пуллером и Пайн, когда все трое вошли в переулок.

– Меня интересует вот какой вопрос, – сказала Пайн. – Где прятался стрелок так, что мы его не заметили?

Они дошли до конца переулка и отметили линию мусорных контейнеров, за которыми сидел Джером Блейк. Затем посмотрели на пятна крови на земле в том месте, где в него стреляли и он умер.

За пятнами Пайн видела юношу, который мог сделать мир немного лучше. Теперь он лежал в морге, обвиненный в убийстве, которого не совершал. Что-то жесткое и твердое горело внутри Этли. Жизнь и без того была переполнена несправедливостью, и каждый день хотелось закричать во весь голос, обращаясь к лидерам страны: «Сделайте что-нибудь!»

– Ты спустился с крыши по этой лестнице, – проговорила Пайн, вернувшись к действительности и обращаясь к Пуллеру.

Тот посмотрел на лестницу и кивнул.

– Верно. Давай еще раз повторим все, что произошло.

– Полицейский прибежал после того, как убил Джерома, – начала Этли. – Он сказал, будто бы Джером собирался стрелять. Я ответила, что не думаю так. Он проверил его пульс, а потом едва не прикончил тебя, когда ты спускался с лестницы.

Пуллер продолжил вспоминать события вчерашнего вечера.

– Он попросил показать наши документы, что мы и сделали. Потом сказал, что приехал после того, как мы позвонили в «девять один один», что, несомненно, было ложью – ведь он уже находился здесь.

– Ты спросил, знает ли он Джерома, – продолжала Пайн. – Он ответил, что нет, спросил, кто первый убитый, и ты ему ответил.

– Потом поинтересовался, зачем парнишке стрелять в агента военной полиции, – сказал Пуллер.

– Вскоре появились другие полицейские, и события начали стремительно развиваться, – вспомнила Пайн. – Нас обоих увели и попросили дать показания.

– Он был широкоплечим, рост около шести футов и одного дюйма. Я так и не сумел разглядеть его лицо. А ты?

Пайн немного подумала перед тем, как ответить.

– Если я его увижу, то определенно узнаю, – уверенно сказала она.

– Но что с ним произошло потом? – спросила Блюм. – Как ему удалось уйти?

– Я помню, как он осмотрел тело Джерома, потом огляделся по сторонам, – ответила Этли. – Пуллер беседовал с сержантом.

– Верно. Он был там главным, делал какие-то пометки в блокноте, затем пригласил команду экспертов.

– А я повернулась и посмотрела вглубь переулка, – сказала Пайн. – Я не уверена, но кажется, у меня возникло ощущение, будто он уходит. Но в тот момент вокруг было много людей в форме.

– Что является превосходной маскировкой, – вмешалась Блюм. – Только так у тебя не было шансов взять его за убийство Джерома.

– Он мог быть настоящим полицейским, – сказал Пуллер. – И тогда ситуация становится еще кошмарнее. Тебе удалось разглядеть его имя на форме?

– Нет. Но мне следовало… Я всегда обращаю внимание на подобные вещи. Значит, имени просто не было, оно сразу его разоблачило бы, – смущенно проговорила Этли. – Я его упустила.

– Думаю, ты вполне могла не обратить на имя внимания, агент Пайн, – предположила Блюм.

– Не могу себя простить, Кэрол. Меня учили замечать то, что другие люди пропускают… – Она немного подумала. – Его форма выглядела правильно, за исключением бейджика с именем; фуражка на голове скрывала волосы или их отсутствие. А еще волосатые предплечья. Я совершенно уверена, что узнаю его, если еще раз увижу.

Пуллер огляделся по сторонам.

– Нам нужно найти место, где он прятался, – сказал он.

Внимательно изучая глухие стены, они медленно прошли по переулку, однако нигде не обнаружили двери или окна. Никто не смог бы бесшумно перебраться через колючую проволоку, шедшую поверх запертых ворот, которые вели в соседние переулки. Кое-где угадывались очертания дверей или окон, заложенных кирпичами или забитых досками. Они проверили их и убедились, что работа проделана исключительно надежно и тщательно.

– Вероятно, все переулки перекрыли, а двери и окна забили, чтобы здесь не болтались наркоманы, проститутки и грабители, которые могли прятать здесь добычу, – заметил Пуллер. – Некоторые из домов заброшены, или их начали обновлять. Большое искушение для нарушителей закона.

– Возможно, он добрался сюда по крышам, как ты? – предположила Пайн.

– В таком случае он должен был иметь доступ в одно из зданий, – ответил Пуллер. – А люди, бегающие по крышам, вызывают подозрения. Я полагаю, он предпочел особо не высовываться.

Они вернулись к входу в переулок.

– Должно быть, Джером пришел сюда раньше, до того момента, который мы видели в записи, – проговорила Пайн.

– Только вот зачем? – спросила Блюм.

Этли немного прошла вперед. Тут звук ее шагов изменился, стал каким-то пустым.

Она посмотрела вниз, на крышку люка.

Пуллер проследил за ее взглядом. Они взглянули друг на друга и печально улыбнулись. После чего Джон побежал к машине, вытащил из багажника гаечный ключ с проушиной и вернулся. Подцепил край люка, нажал… Крышка стала медленно подниматься, а затем Пуллер и Пайн вместе оттащили ее в сторону.

Этли достала фонарик и посветила вниз.

– Кэрол, оставайся здесь, а мы проверим, что там. Мы пришлем тебе сообщение, если что-нибудь найдем.

Пуллер стал спускаться первым, Пайн освещала ему дорогу.

А затем медленно последовала за ним в темноту.

Глава 24

Когда Этли оказалась на дне, она повела вокруг себя фонариком и увидела медные и полихлорвиниловые трубы, шедшие вдоль стен вместе с вентилями, распределительными коробками и резиновыми шлангами.

– Похоже на инженерный тоннель для коммунальных служб, – заметила она. – Вероятно, он обслуживает весь квартал. – Направила свет вниз; на бетонном полу в грязи остались следы. – Две цепочки следов, одни побольше, другие поменьше. Не исключено, что полицейский и Джером пришли вместе.

– И никто не стал возвращаться тем же путем, – отметил Пуллер. – Получается, что убийца привел Джерома – только так он мог быть уверен, что мальчишка окажется здесь, и контролировать его перемещения. Они поднялись наверх по лесенке, затем полицейский застрелил Макэлроя и приказал Джерому бежать в переулок, что тот и сделал.

– После чего убийца спрятался в переулке, среди мусора, пока не появились мы, – добавила Пайн, – или просто вернулся к люку, через который пришел.

– А потом он выбрался наружу после того, как мы прошли, проследовал за нами по переулку, дождался, когда мы найдем Джерома, и убил его до того, как мы успели узнать правду. Чистая работа.

Пуллер сфотографировал следы на камеру телефона. Они старались идти по краю, чтобы не затоптать улики на месте преступления.

– Знаешь, чего мы не видим? – спросила Пайн.

– Никаких доказательств того, что здесь побывали местные полицейские, – ответил Джон.

Они прошли вдоль двойной цепочки следов, довольно длинной, с множеством изгибов. Наконец она закончилась у глухой стены и другой лесенки. Они поднялись наверх, открыли люк и оказались в большом помещении внутри здания, где было множество механизмов и тусклых серых панелей на стене, за которыми виднелись переключатели и предохранители.

– Должно быть, это диспетчерская электрической компании, – заметила Пайн.

Следы вели к единственной двери. Подойдя к ней, Пуллер достал перчатки из латекса и попытался нажать на ручку. Однако замок оказался заперт, и открыть его изнутри не представлялось возможным.

– Тут без сюрпризов, – констатировал он, достал из кармана небольшой кожаный футляр, открыл его и взял два тонких металлических предмета. Осмотрев замок, засунул в него отмычки и принялся за работу, наклонив ухо к ручке.

– Военные научили тебя впечатляющим вещам, – с хитрой улыбкой сказала Пайн.

– Такова уж армия… Впрочем, я уверен, что и ты владеешь подобными умениями.

Послышался щелчок, Пуллер повернул ручку, и дверь открылась. Они осторожно выглянули наружу.

– Дерьмо, – пробормотала Пайн.

Они смотрели на заднюю стену полицейского участка.

Пуллер убедился, что поблизости никого нет, затем они вышли и аккуратно закрыли за собой дверь.

– Как дерзко они прошли мимо полицейских, – заметила Пайн.

– Если только он не настоящий коп, – ответил Пуллер. – И тогда все встает на свои места. Джером не имел ни одного шанса дожить до того момента, когда мог бы рассказать правду.

Пока они возвращались туда, где их поджидала Блюм, Этли сказала:

– Итак, перед нами мерзавец-полицейский или тут нечто большее?

– Мерзавец обычно работает в одиночку. Но все, что я здесь видел, указывает на наличие сообщников, – резюмировал Пуллер.

– Я надеялась услышать от тебя именно это, поскольку считаю, что мы имеем дело с одним из тайных сговоров, о которых постоянно твердят придурки в интернете.

– И я о том же.

– Итак, местная полиция завязла в этом по уши, – продолжала Этли. – А как насчет федералов?

– У нас почти не осталось пространства для маневра. Так что придется сохранять осторожность, как никогда прежде.

– Ты говорил, что не знаешь, как поведешь себя, если тебя снимут с расследования, – напомнила ему Пайн.

– Всякий раз, когда я слышу, как звонит телефон, мне не хочется поднимать трубку – боюсь, что это именно такой звонок. – После недолгих колебаний Джон добавил: – Но я не могу все так оставить.

– Ты же в армии. Если тебя переведут на другое расследование, выбора не будет.

– Ну а ты? Ведь и ты работаешь на неумолимую организацию.

– Я и сама на коротком поводке, – призналась Пайн. – Мне уже отдали приказ: через несколько дней спешно возвращаться в Аризону, снова стать хорошим агентом и обо всем забыть.

– И?..

– Я с тобой согласна. Не могу оставить все как есть.

– Но это не твое сражение, – возразил Джон. – Тебе нужно расследовать похищение сестры. А я могу засунуть палец в дыру и надеяться, что он выдержит напор.

– Отличная попытка, мой рыцарь в сияющих доспехах, но ты слишком хорошо меня знаешь, чтобы понимать, что я на такое не соглашусь. Мы либо вместе идем до конца, либо оба отходим в сторону.

– Тогда позволь мне внести предложение.

– Давай.

– Попробуем атаковать одновременно с двух сторон. Ты хочешь отыскать Тони Винченцо ради осуществления своих целей; я тоже. Я не рассказал тебе, что моя команда наблюдения следила за Тони до того, как мы пытались его арестовать. Он несколько раз уезжал в Нью-Йорк. В одно определенное место – небоскреб в Ряду миллиардеров.

– В Ряду миллиардеров?

– Это на Пятьдесят седьмой улице. Квартирами в небоскребах владеют сверхбогатые люди. Некоторые из квартир куплены русскими олигархами, могущественными иностранцами, желающими вывезти деньги из своей страны, арабскими шейхами, ну и тому подобными.

– И что там может делать Тони Винченцо?

– Мы не знаем, но нам необходимо это выяснить. Дважды он приезжал туда на «Астон Мартине».

– На «Астон Мартине»? – удивилась Пайн. – Сколько же денег он заработал на таблетках?

– Машина зарегистрирована не на него. Она принадлежит подставной компании. Мы попытались ее отследить, но это тупик. Такое способны сделать только люди с очень серьезными связями и деньгами.

Этли обдумала его слова.

– Понятно. Получается, что дело переходит на совершенно другой уровень.

– Я назову тебе имена из автопарка Форт-Дикса. А также других людей, с которыми работал Тони. Я хочу, чтобы ты поговорила с ними и выяснила, что они смогут рассказать. Тогда начальству не удастся давить на меня за то, что я продолжаю расследование.

– А что мы будем делать сейчас?

– Когда противник обладает значительным численным преимуществом и готовится покончить с тобой, есть только два возможных варианта действий. – Пуллер вопросительно на нее посмотрел.

– Один из них – отступить.

– Второй – атаковать. В данном случае это наилучший выбор, ведь противник не ждет активных действий с нашей стороны.

– И кого ты намерен атаковать? – нервно спросила Пайн.

– Всю мою вертикаль командования. Но совсем не так, как подумала бы ты или они.

– А нельзя поподробнее?

– Нет. В противном случае я могу по неосторожности сделать тебя соучастницей, что будет весьма неудобно для нас обоих. Тебе лишь остается верить мне.

С этим словами Пуллер ускорил шаг, и Пайн поспешила за ним.

Глава 25

– Значит, вы хорошо знаете Тони? – спросила Пайн.

Они с Блюм сидели за столиком в кафе напротив молодой женщины по имени Линдси Аксильрод. Ей было около тридцати пяти лет, среднего роста, гибкая, в хорошей физической форме, с волосами песочного цвета и симпатичным лицом с веснушками. Аксильрод значилась в списке, который Пуллер дал Пайн.

– Да, приятный парень. Мне нравилось проводить с ним время, – ответила она.

– Вы познакомились с ним в Форт-Диксе?

– Я не имею отношения к армии. Гражданское лицо, как и Тони. Занимаюсь канцелярской работой в офисе, отношусь к IT-отделу, то есть решаю любые проблемы с компьютерами.

– Значит, вы никогда не останетесь без выгодной работы, – заметила Блюм. – Люди с вашими знаниями будут править миром.

Аксильрод улыбнулась и сложила оберточную бумагу от печенья, которое взяла к чаю со льдом.

– Ну, никто не может знать будущее, но это сложная работа, и она мне нравится. Каждый день происходит что-то новое, я не страдаю от однообразия. – Она смолкла и посмотрела на Пайн. – Так почему ФБР заинтересовалось Тони?

– Когда вы видели его в последний раз? – спросила Этли.

– Около недели назад. С тех пор он не появлялся на работе. С ним что-то случилось?

– На самом деле он исчез.

– Значит, случилось… Я так и подумала.

– Мы пытаемся его отыскать. Вот почему все, что вы нам расскажете, может оказаться полезным.

– Не уверена, что обладаю информацией, которая поможет его найти.

– Вы с ним встречались?

– Да, в разных компаниях и вдвоем.

– Есть какие-то места, которые вы посещали чаще других?

– Пожалуй, нет. Однажды мы ходили играть в боулинг; он – превосходный игрок. Бары, клубы, баскетбольные матчи, рестораны, все в таком роде… Но ничего повторяющегося.

– Нам удалось выяснить, что он часто бывал в одном месте в Нью-Йорке, вам про это известно?

Глаза Аксильрод широко раскрылись.

– О-да. Значит, вы знаете? – удивленно проговорила она.

– Но очень мало.

– То место принадлежит одному парню. Они с Тони друзья. Я бы сказала, близкие.

– А у друга есть имя?

– Рэнди, кажется… Он основал какую-то компанию, а потом продал ее «Гуглу» или кому-то вроде того за несметное количество долларов. Он совсем немного старше меня, но уже обеспечен на всю жизнь, счастливый ублюдок… В доме даже есть швейцар и частный лифт, который выходит прямо в вестибюль. – Она покачала головой. – Я видела такое только в кино.

– Значит, вы там бывали?

– О-да, несколько раз. Вместе с Тони. Иначе я туда никогда не попала бы.

– Но как парень вроде Тони мог познакомиться с Рэнди?

– Очевидно, Рэнди не всегда был богатым. Они с Тони давно знают друг друга. Их дружба уходит далеко в прошлое, когда Рэнди было восемнадцать или около того. Я не знаю подробности, но, когда Рэнди разбогател, он не забыл старых друзей.

– Где находится это место?

– На Пятьдесят седьмой.

– Возможно, Ряд миллиардеров?

– Да. – Аксильрод кивнула. – Здание совсем новое. Парковка там стоит, наверное, в пять раз больше того, что я зарабатываю в год…

– Я слышала, что Тони ездит на экзотической машине?

Аксильрод улыбнулась.

– «Астон Мартин». Да, она также принадлежит Рэнди. Он разрешает Тони иногда покататься. Если б вы спросили у меня год назад, буду ли я когда-нибудь разъезжать на «Астон Мартине», я бы ответила, что нет. Но это так классно!..

– А вы сами встречались с Рэнди? – спросила Блюм.

– Нет. Тони сказал, что Рэнди в любой день может оказаться в Пекине, Париже или Рио. У него собственный самолет. Я даже представить не могу такую жизнь. Однако у меня складывается впечатление, что ему нравится делиться своим богатством, так что это замечательно.

– Вы приехали в пентхаус и…

– Ну, просто провести там время. Немного выпить, поиграть в видеоигры… Там для них отведена целая комната. Мы оба обожаем играть, и, хотя я не люблю хвастаться, у меня получается гораздо лучше, чем у Тони.

– Значит, вы с ним встречались?

Аксильрод нахмурилась.

– Я не уверена, что наши отношения можно так назвать. Мы просто проводили время вместе. И не собирались заключать брак, если вас интересует именно это. Тем более что я на десять лет старше Тони.

– То есть у вас не было интимных отношений? – уточнила Пайн.

Аксильрод нахмурилась еще сильнее.

– Я чувствую себя не слишком комфортно, отвечая на подобные вопросы. И какое это имеет отношение к поискам Тони? И вообще, почему вы все это спрашиваете?

– Мы пытаемся воссоздать полную картину его жизни. Мне самой не понравился бы такой вопрос, но для Бюро это стандартный протокол.

Аксильрод все еще выглядела недовольной.

– Ну, я предпочла бы такой ответ: мы дружили.

– Хорошо, а он «дружил» с кем-нибудь еще?

– Я не знаю, были ли… у него интимные отношения с кем-то. Он никогда не говорил.

– Вы ездили в Нью-Йорк вдвоем с Тони или вас сопровождал еще кто-то?

– О, много разных людей.

– Друзья Тони?

– Ну… может быть, некоторые. – Аксильрод пожала плечами.

– А другие были знакомыми Рэнди? – не унималась Пайн.

– Наверное. Или друзьями его друзей… Послушайте, там не происходило ничего особенного. Люди, у которых столько денег, часто ведут себя как большие мальчики. Мы приезжали, выпивали и развлекались, играли и дурачились. И все. Ничего больше. Такие вещи постоянно происходят в Нью-Йорке.

– Может быть, да, а может быть, нет, – заметила Этли.

– Ну, я не знаю, что вам сказать, но уверена: там не было ничего незаконного. Просто люди безобидно развлекались, – настаивала на своем Аксильрод.

– Значит, у Рэнди каждый день бывали вечеринки? – спросила Пайн.

– Конечно, нет. Тони говорил мне, что ему звонили и сообщали, когда будет вечеринка… Кстати, не так уж и часто. Один или два раза в месяц. Но я всегда ждала их с нетерпением. Ну а как еще можно попасть в такие места?

– Ладно, давайте сменим тему, – предложила Этли. – Вы видели что-то необычное в Форт-Диксе?

– В каком смысле?

– Ну, что-нибудь странное.

– Нет, никогда, – уверенно заявила Аксильрод.

– Проблема в том, что Тони производил и продавал наркотики, Линдси.

Та решительно тряхнула головой.

– Туда невозможно пронести наркотики. Там все обнюхивают собаки, а машины обыскивают.

– Ладно, тот дом в Нью-Йорке… Вы сможете его найти?

Хотя Пайн знала адрес, она не хотела, чтобы Аксильрод стало об этом известно.

– Зачем? – осторожно спросила та.

– Я бы хотела сама проверить. Мы можем пойти вместе.

Аксильрод покачала головой; она явно нервничала.

– Не думаю, что хочу быть частью того, что там будет происходить.

– Если вы откажетесь, я могу получить ордер и мы отправимся туда с целой командой. Но я предпочла бы обойтись без подобных сложностей.

Аксильрод напряглась еще больше.

– Вы ставите меня в невозможное положение, – мрачно заявила она. – Если вы так поступите и Тони узнает, что я говорила с вами, он будет в ярости.

– Вы же сказали, что там не происходило ничего особенного.

– Ничего, о чем я бы знала. А что, если бывало и такое? Тогда я окажусь в самом центре скандала. А я не дура. Если ФБР начинает что-то вынюхивать, значит, дело нечисто.

– От вас требуется лишь одно: помочь мне попасть в здание. Вы знаете швейцара?

– Ну да.

– У них сегодня будет вечеринка?

Аксильрод взглянула на Блюм, потом перевела взгляд на Пайн, словно смирившись с происходящим.

– Вообще-то да, – тихо ответила она.

– А откуда вы знаете? – поинтересовалась Блюм.

– Потому что Тони рассказал мне об этом на прошлой неделе. Мы должны были отправиться туда вдвоем. Но с тех пор я его не видела.

– Можем пойти вместе. Вы согласны, Линдси? – спросила Пайн.

После недолгих колебаний Аксильрод кивнула.

– Ладно. Но если что-то пойдет не так, я сразу сваливаю.