Текст книги "Мозг. Инструкция по применению. Как использовать свои возможности по максимуму и без перегрузок"

Одна из причин ограниченности операционного пространства префронтальной коры – принцип соревновательности. При удержании на сцене любой сложной концепции, как правило, задействуются и зрительные цепи. Думая, вы представляете себе, как одно понятие пространственно связано с другими. (Вообще, рабочая память всегда или визуально-пространственная, или слуховая, при этом первая гораздо более эффективна.) Визуальное восприятие работает на конкурсной основе. Нервные цепи соревнуются между собой, стараясь сформировать внутри, в сознании, наилучший образ внешнего объекта. Роберт Десимон, один из ключевых сотрудников Макговерновского института исследования мозга при Массачусетском технологическом институте, обнаружил, что мозг способен одновременно удерживать в сознании лишь одно визуальное представление объекта. Вспомните известную оптическую иллюзию, когда на одной и той же картинке человек видит либо молодую девушку, либо старую женщину. Невозможно видеть и то и другое одновременно, в каждый момент времени мозг должен остановиться на чем-то одном. Но самое интересное и интригующее в подобных иллюзиях – то, что человек может по желанию переключаться между доминирующими вариантами восприятия.

У Пола схема «обработка кредитных карт» непременно активирует немало контуров, входящих и в другие комплексные схемы, такие как «выставление счета клиенту». Мозг не любит, когда одни и те же нейронные цепи дергают в разные стороны, пытаясь использовать в разных схемах. Стоит вам подумать хотя бы о нескольких вопросах, и различные схемы в вашем мозге начнут конкурировать за несколько миллионов одних и тех же нервных цепей. Возникает конфликт.

Поскольку существует ограничение на число концепций, одновременно удерживаемых в сознании, следует сделать вывод: чем меньше мыслей присутствует в вашем сознании одновременно, тем лучше. Судя по всему, идеально, если в сознании фигурирует лишь одна новая идея, в которой вы пытаетесь разобраться. Если вам нужно принять решение, то эффективнее всего, если возможных вариантов будет всего два. Куда повернуть – направо или налево? Если выхода нет и приходится удерживать в сознании больше информации, постарайтесь ограничить число вариантов максимум тремя или четырьмя.

Мне иногда кажется, что максимизировать рабочую память – все равно что делать из крохотной однокомнатной квартирки уютное гнездышко. Ведь если подойти к процессу творчески, то даже небольшое пространство можно организовать рационально: к примеру, кровать на дневное время убирать в стену, полки повесить повыше, а пространство зрительно расширить при помощи множества зеркал. Когда говорят о повышении когнитивных возможностей при помощи интеллектуальных игр, речь не идет о том, чтобы сделать квартиру реально больше, а лишь о приобретении и тренировке навыков работы – так можно научиться выводить информацию на сцену и убирать ее оттуда более эффективно за счет упрощения и группировки; можно научиться лучше и быстрее решать, что выпускать на сцену, а что держать в стороне – т. е. тщательно выбирать актеров. Каждый человек интуитивно пользуется в своей жизни всеми тремя перечисленными техниками. Но если разобраться в них как следует, то и пользоваться ими можно будет чаще, потому что отвечающие за них нейронные цепи станут больше и удобнее в обращении, а искать их станет проще.

Представьте, что вы работаете на компьютере с ограниченной оперативной памятью (это означает, что в каждый конкретный момент рабочая память компьютера может содержать совсем немного текущей информации). Вы хотите создать небольшой, на одну страничку, документ с четырьмя хорошими (а значит, с высоким разрешением) цветными фотографиями. Всякий раз, когда вы двигаете их по листу, компьютеру требуется несколько секунд, чтобы отрисовать все заново. Чтобы правильно расположить фотографии, лучше было бы подвигать по странице те же картинки с низким разрешением. Определившись с тем, где они должны располагаться, вы затем сможете вставить на их место качественные цветные изображения. Специалисты по графическому дизайну постоянно пользуются техникой «огрубления» объектов. Сценаристы применяют для описания сюжета «раскадровку», где каждый «кадр» представляет собой несложный рисунок или короткий комикс, символизирующий сложное событие. Кадры-события можно переставлять в любом порядке; это проще, чем каждый раз переделывать весь сценарий. Используя огрубленное, упрощенное представление некой мысли или концепции, мы тем самым высвобождаем ресурсы для важных дел, таких как оценка концепций с разных точек зрения, добавление или исключение отдельных элементов или изменение порядка их следования.

У самых успешных бизнес-менеджеров способность упрощать сложные идеи, обнажая их суть, со временем входит в привычку. Часто это единственный способ принять по-настоящему сложное решение. В Голливуде, к примеру, считается, что в идеале синопсис нового фильма должен быть настолько простым, чтобы студия могла «ухватить» сюжет, прочитав одно-единственное предложение. (Говорят, когда-то сюжет фильма «Чужой» был представлен двумя словами: «“Челюсти” в космосе». Здесь использована ссылка на существующие элементы, хорошо всем известные; вывод такого элемента на мысленную сцену требует минимальных затрат энергии.) Просто – хорошо, но лучше всего очень просто. Если свести сложные идеи к небольшому числу простых понятий, манипулировать ими становится гораздо проще – как в собственном сознании, так и в сознании окружающих. Все дело лишь в размерах сцены. Если бы Пол знал, насколько она мала, он постарался бы как можно сильнее упростить свой проект. Попытался бы выделить из 50-страничной сводки самые яркие моменты – может быть, по строчке на каждый ключевой вопрос, – и в них разобраться. Он же поступил наоборот – погрузился в детали и попытался составить смету последовательно, пункт за пунктом.

Проведем небольшой эксперимент. Дано задание: запомнить за десять секунд последовательность из десяти цифр: 3659238362.

Получилось? Трудно было? Можете без труда повторить эту последовательность? А теперь за десять секунд запомните новую последовательность, 7238115649, но на этот раз разбейте цифры на пары и читайте их как двузначные числа (семьдесят два, тридцать восемь и т. д.): 72 38 11 56 49.

Если вы проводили этот опыт с секундомером, то должны были заметить, насколько легче запоминается вторая последовательность. Множество экспериментов, включая и исследования профессора Фернана Гобэ из Брюнельского университета (Великобритания), показывают, что при освоении сложных алгоритмов мозг автоматически группирует информацию в блоки определенного размера. Он приблизительно связан со временем, за которое вы называете про себя каждую группу. К примеру, проще говорить «семьдесят два, тридцать восемь, одиннадцать, пятьдесят шесть, сорок девять», чем «семь тысяч двести тридцать восемь, тысяча сто пятьдесят шесть» и т. д. Блоки, возникающие при чтении четырехзначных чисел, слишком велики, чтобы легко оставаться на сцене. Ключевой фактор здесь – время: чтобы мысленно вспомнить или назвать вслух лучший, самый удобный блок, нужно меньше двух секунд.

В статье Филипа Росса «Исследование процессов мышления» (The Expert Mind), опубликованной в 2005 г. в журнале Scientific American Mind, рассказывается, как настоящие мастера играют в шахматы. Автор напоминает, что шахматисты заводят для себя названия (т. е. блоки) для целых игровых позиций. У них может быть один блок для партии, где противник первым ходом выдвигает крайнюю левую пешку на одну клетку, и другой – для партии, где он выдвигает ту же пешку на две клетки. Мастера наблюдали развитие того и другого вариантов игры так много раз, что помнят партии от начала до конца и могут воспроизвести их целиком практически мгновенно. Это позволяет им с легкостью сравнивать оба блока. Шахматные мастера не продумывают партию на 100 шагов вперед. Они, как простые смертные, удерживают в голове одновременно лишь несколько блоков, но каждый из них представляет вариант развития игры на несколько десятков ходов. Судя по всему, чтобы стать настоящим специалистом в любой области, необходимо создать у себя в голове большое количество готовых блоков, которые позволят вам принимать решения быстрее и лучше любого неспециалиста. В настоящее время считается, что на овладение мастерством и наработку достаточного количества необходимых «кирпичиков» уходит около десяти лет практики.

При правильном группировании объектов каждый блок, присутствующий на сцене, может представлять миллионы бит информации. Допустим, вы пытаетесь пересмотреть свои жизненные приоритеты. Вы могли бы заранее создать для себя блоки, представляющие «работу», «семью», «здоровье» и «творчество». Согласитесь, гораздо проще менять жизнь, двигая эти блоки и изменяя их порядок и взаимное расположение, чем пытаясь осмыслить и заново продумать всю историю своей жизни и планы на будущее – что, надо сказать, невозможно на такой маленькой сцене. Вообще, группирование объектов позволяет нам взаимодействовать со сложными структурами не только на шахматной доске, но и во многих других областях вашей жизни, в том числе и во внутренней, духовной.

Группирование помогло бы Полу вовремя подготовить коммерческое предложение. Он мог бы разбить проект на четыре или даже меньше больших куска, а затем разбивать их дальше – до тех пор, пока не начал бы искать связи и думать над тем, как именно оценить проект. Представляется, что три-четыре блока – это идеальное количество, которое можно одновременно удерживать в сознании.

Естественно, мозг стремится сгруппировать объекты всякий раз, когда вы выходите за пределы емкости своей мысленной сцены. Вы группируете, сами того не замечая. Как и в случае с упрощением, глубокое понимание этого процесса – вместо чисто интуитивных действий – поможет вам группировать чаще и значительно эффективнее.

Если на мысленной сцене Пола могут одновременно работать лишь четверо актеров, но каждый из них способен быть блоком, представляющим других актеров, то возникает следующий вопрос: какая четверка будет самой полезной в каждый конкретный момент?

В сцене 1 я высказал мысль о том, что выход на сцену одних актеров требует больше энергии, чем других. Нередко случается, что на сцене появляются актеры из первого ряда, а вовсе не те, которые были бы наиболее полезны в данный момент. Когда Пол в первый раз пытается оценить проект за полчаса, он быстро заполняет сцену подробностями проекта – и застывает на месте, потому что его сцена слишком забита и на ней уже ничего невозможно обрабатывать.

Представьте, что вы проводите совещание с шестью коллегами и должны принять важное решение о том, стоит ли инвестировать в новый бизнес. Полезнее всего в этот момент на вашей сцене могли бы оказаться следующие четыре блока:

1. общие цели вашей организации;

2. желаемый результат вашей встречи, к примеру, решение: да или нет;

3. основной аргумент в пользу инвестирования и

4. основной аргумент против инвестирования.

Если вспомнить выводы, сделанные в сцене 1, то будет еще проще, если вы не станете держать эти четыре пункта на своей мысленной сцене, а поместите куда-нибудь, где их можно увидеть, – запишете на бумаге или доске.

Часто бывает, что человек в подобной ситуации, вместо того чтобы тщательно отобрать нужных актеров для своей сцены, позволяет деталям нового бизнеса целиком ее заполнить. Дело в том, что эти подробности свежи в памяти и с легкостью проникают на сцену, тогда как перечисленные здесь вопросы, хотя и важны, все же слегка абстрактны; размышления о них требуют усилий. Все мы предпочитаем думать о том, о чем размышлять легко, а не о том, о чем следовало бы.

Как выбрать для сцены наилучших в данный момент актеров? Из того, что мы уже узнали о мозге, следует, что принятие решения само по себе требует много энергии и пространства. Поэтому лучше делать это как можно раньше, пока у вас достаточно ментальной энергии, и использовать визуализацию, а также упрощение и группирование. Но пока достаточно рассуждений о требованиях, которые выставляет нам наша крохотная сцена. Давайте вернемся к нашей истории и представим, что Пол мог сделать иначе, если бы понимал пространственные ограничения своей префронтальной коры.

10.30 утра. Пол сидит за столом и беспомощно смотрит на объемный документ. В ближайший час клиент рассчитывает получить от него обоснованное коммерческое предложение. Пол открывает электронную таблицу, чтобы начать составление сметы с нуля, но внутренний голос подсказывает ему, что на это уйдет слишком много времени; проект перенасыщен подробностями. Но Пол знает, что при работе с большими объемами информации полезно упрощать и группировать данные.

Пол решает остановиться и подумать, поискать другой подход. Чтобы уменьшить количество информации, задействованной одновременно и в компьютере, и в его префронтальной коре, он закрывает все программы, в которых работал, и открывает новый документ – чистый лист. Пол пытается выделить самое главное, что необходимо помнить в данный момент. Он знает, что склонен легко погружаться в детали и поэтому может не успеть с предложением, поэтому первым делом пишет на экране «Один час»; это поможет ему не терять сосредоточенности и помнить о времени. Затем Пол смотрит на сводку по проекту и пытается определить, что в данный момент нужнее всего сделать; сейчас важно сформулировать цель одним предложением. Поначалу он отвлекается, сбиваясь на мысли о программной реализации тех или иных функций, но затем усилием воли возвращается к конкретной цели на текущий час. В результате на экране возникает формулировка основной цели: «Точная оценка». Затем Пол пытается определить одним предложением сам проект. Результат – «Программа для обслуживания тысяч небольших сделок». Ему удалось упростить проект до нескольких важнейших пунктов. Теперь он удерживает в сознании три мысли: «Один час», «Точная оценка» и «Программа для обслуживания тысяч небольших сделок» – и может посмотреть, какие между ними возникают связи.

Рассматривая три приведенные мысли, Пол быстро понимает, что ему следует разбить задачу составления сметы на несколько этапов, и выделяет четыре блока:

1. Составить подробный план проекта.

2. Разобраться, что лучше: использовать существующие программы или написать собственную с нуля.

3. Создать программный продукт.

4. Установить и отладить систему.

Выделив эти четыре пункта, Пол начинает различать паттерны. Ему очень хочется подумать о конкретных деталях необходимых программ – его мозг естественным образом стремится к этому, – но он понимает, что запутается, если попытается это сделать. Пол удерживает излишне горячих актеров от появления на сцене и делает все, чтобы оставить на сцене только одно действующее лицо: «Составить подробный план проекта». Дело сделано. Стоит этому актеру остаться на сцене одному, как Пол вспоминает свою систему оценки подобных работ и о том, что обычно ему требуется неделя, чтобы вместе с клиентом составить точный согласованный план, – а оценить рабочее время за неделю несложно. Затем он переходит ко второму блоку: «Разобраться, что лучше: использовать существующие программы или написать собственную с нуля». Сосредоточившись на этой мысли, Пол вспоминает, сколько времени ему потребовалось когда-то на решение подобной проблемы.

Он набрасывает примерный план сметы и продолжает рассматривать пункты по одному. Затем переходит к третьему пункту («Создать программный продукт») и понимает, что этот этап невозможно оценить, пока не будут выполнены первые два этапа. Пол решает не определять жесткую цену, а проиллюстрировать примерную стоимость этого этапа ссылками на два похожих проекта, в которых он участвовал ранее. Такая упрощенная схема позволяет ему сэкономить несколько часов расчетов, основанных к тому же на неизвестных переменных. Для пункта «Установить программу и отладить систему» Пол может рассчитать время инсталлирования программы на одной торговой точке, время, необходимое на поддержку системы, и т. д. На основании этих данных он может разумно оценить стоимость работ и включить эту оценку в коммерческое предложение с некоторыми оговорками.

За 30 минут Пол успел составить простую таблицу с разбиением цены. Он распечатывает документ, чтобы проверить его на опечатки, кое-что подправляет и в результате высылает окончательное коммерческое предложение клиенту за 15 минут до оговоренного срока. Пол чувствует, что тот будет рад получить материалы вовремя и увидеть раскладку по категориям, а не просто окончательную цену. Сам Пол тоже доволен, и перед уходом у него еще остается время, чтобы просмотреть электронную почту.

Сравните два приведенных сценария. В первом Пол отправляет свое предложение клиенту поздно, с опечатками, и приводит в нем только общую цену проекта, причем это всего лишь приблизительная оценка, взятая почти что «с потолка». Это может дорого ему обойтись. Во «второй попытке» Пол высылает свое предложение раньше срока, оно разбито на понятные клиенту логические этапы и к тому же напечатано без ошибок. Финансовые последствия этих предложений для Пола могут быть очень разными. В отношении мозговых процессов разница не так уж велика. Пол вовремя понял, что механизмы его мозга не справляются с задачей, и, чтобы добиться своего, изменил схему его функционирования. Переключение режимов, разумеется, потребовало определенных усилий и внимания; кроме того, Пол должен был понимать механизмы работы собственного мозга и не позволять делать то, что ему автоматически хочется. Иногда вроде бы небольшие изменения в работе мозга могут оказать на окружающий мир серьезное воздействие.

Удивительные факты о человеческом мозге

• Сцена сознания мала, гораздо меньше, чем обычно кажется.

• Чем меньше информации вы одновременно удерживаете в сознании, тем лучше.

• Новые концепции занимают на сцене больше места, чем хорошо знакомые.

• Память деградирует, если вы пытаетесь одновременно удерживать в сознании больше, чем одну мысль.

• Если вам нужно выбрать из нескольких объектов, то оптимальное их число для сравнения два.

• Оптимальное число различных концепций, которые можно одновременно удерживать в сознании, не превышает трех или четырех.

Это вы можете попробовать сами

• Упрощайте информацию, сосредоточившись на самых ярких элементах концепции.

• Всякий раз, когда у вас накапливается слишком много информации, группируйте ее и формируйте блоки.

• Учитесь выводить на сцену в первую очередь самых важных актеров, а не тех, кого привлечь проще всего.

Сцена третья
Как жонглировать пятью предметами

11.00.Эмили направляется к шефу на совещание. Она впервые встречается с руководством фирмы, поэтому дорогу в конференц-зал ей приходится узнавать у дежурной возле лифта. Пока Эмили идет по длинному коридору, у нее в сумочке звонит сотовый телефон. Это одна из кандидаток на место помощницы, получившая отказ. Эмили пытается вежливо объяснить ей ситуацию и вдруг понимает, что потерялась. У нее в памяти нет готовой схемы расположения комнат на этом этаже. Она заканчивает разговор, находит ориентиры – и приходит на место с пятиминутным опозданием. Женщина расстроена.

Эмили умна; тем не менее она не может одновременно говорить по телефону и разыскивать комнату. В свете всего, что мы до сих пор говорили о мысленной сцене, такая неспособность может показаться странной, ведь в сознании Эмили присутствует всего две мысли: «Найти комнату» и «Поговорить по телефону». Почему всего два объекта перегружают ее префронтальную кору?

Пока участники совещания рассаживаются, Эмили замечает, что один из коллег вынимает свой BlackBerry. Тут же включается зуммер ее собственного устройства для корпоративной связи. Эмили еще не привыкла к постоянному контакту, да и само устройство получила вместе с новой должностью. Она с удовольствием выключила бы его, но боится пропустить что-нибудь срочное. На этот раз пришло письмо от Джоанны – женщины, которую Эмили собирается взять на работу. Их встречу необходимо перенести. Эмили отвечает сразу же, следя при этом одним глазком за ходом совещания. Печатая ответное сообщение, она чувствует себя очень неуютно – примерно как пассажир в машине, который пытается читать во время движения. Ее мозг делает что-то, чего делать не хочет. Она отсылает ответ и сосредоточивает свое внимание на происходящем в зале. BlackBerry вновь начинает гудеть.

Это Джоанна с новым вопросом. Эмили быстро печатает ответ, ощущая то же неудобство, почти тошноту.

– Эмили? – голос генерального директора звучит как гром среди ясного неба.

– Я просто спросил, не хотите ли вы представиться коллегам.

– Конечно, – Эмили какое-то время растерянно молчит. Затем, запинаясь, благодарит за продвижение по службе и говорит, что у нее большие планы на этот год. Эмили опасается, что после такой речи коллеги могут счесть ее легковесной и подумать, что она совсем не умеет выступать.

Вообще-то, Эмили способна великолепно проводить презентации и может произвести на аудиторию сильное впечатление после самой короткой подготовки. Ей не позволило хорошо выступить на совещании еще одно ограничение префронтальной коры, причем такое, которое мечтает ликвидировать значительная часть человечества, особенно те, у кого много дел. Эмили на собственном опыте обнаружила, что существует ограничение не только на количество информации, с которым можно одновременно работать (это открыл для себя Пол в предыдущей сцене), но и на то, что именно вы можете с ней делать в каждый конкретный момент. Стоит выйти за этот предел – и что-нибудь гарантированно пострадает: либо точность, либо качество. Эмили, у которой постоянно дел невпроворот, необходимо перенастроить свой мозг так, чтобы он мог более эффективно жонглировать несколькими мыслительными задачами одновременно.