Текст книги "Прятки со счастьем"

Глава 8

В назначенное время Дженна стояла рядом с Клементиной у стенда со своими рисунками.

Невольно она вспоминала свое отражение, утром увиденное в зеркале.

Девушка в бледно-сером платье, лишь слегка приоткрывающем тонкие щиколотки. Платье могло бы показаться чересчур бледным, если бы ткань не была такой нежной, а фасон – таким изящным и продуманным. Волосы Дженна как следует зачесала назад, они падали на спину, почти скрывая глубокий вырез. Она чувствовала себя чуть ли не средневековой шотландской принцессой, хоть и стеснялась немного этого чувства. Уместно ли это здесь? Это всего лишь колледж, это не выставочный центр и не презентация…

Студенты толпились в некотором отдалении. На столиках поспешно велись последние приготовления – выставлялись пластиковые стаканчики, раскладывались фрукты. Внезапно Дженну начала колотить мелкая дрожь, как это было при защите диплома.

– Прекрати, – прошипела Клементина, от которой не укрылись перемены в состоянии подруги.

– Не могу, – пожаловалась Дженна.

– Ты ведешь себя, как ребенок. Сама подумай: что такого происходит?

– Вот именно! Ничего! Ничего, заслуживающего такого внимания, не происходит! Почему дирекция устроила такую шумиху? Кому нужен этот фуршет? А Клайв с его красной ленточкой? Мне ведь придется ее перерезать! А тут и десятка картин не наберется. Да я со стыда сгорю!

– Дженна, брось валять дурака! Ты знаешь, что такое «информационный повод»?

– Нет. А должна знать?

– Может, администрации хочется праздника. И студентам тоже. Праздника хочется всем – но, вот беда, официальные выходные еще не скоро… И тут подворачивается Дженна с ее новаторской методикой обучения. Почему бы и не устроить из этого небольшой информационный повод? Тем более что у тебя действительно замечательные картинки. Учитель рисования вовсе не обязан предъявлять кому-то какие-то там шедевры. А ты это сделала. Кстати, это вполне может поспособствовать популяризации факультета искусств…

Дженна не ответила.

Крепко вцепившись в руку Клементины, она, не мигая, глядела куда-то в сторону. Сообразив, что здесь что-то не так, Клементина проследила за взглядом девушки. Ну, Клайв. Обычное дело. Когда Дженна перестанет на него так реагировать? Может, и сама скрывает какие-то нежные чувства… Погодите-ка, а кто это идет рядом с Клайвом? Судя по тому, что у парня на рубашке висит какой-то бейдж, а в руках он держит микрофон…

– Это то, что я думаю? – пробормотала Клементина.

– Кажется, да. Убить его мало. Ты не находишь, что у Клайва слишком богатая фантазия?

– Поговори с ним сама, – предложила Клементина, – когда закончится все это веселье. А пока… Доверься мне: сделай непринужденное выражение лица, жизнерадостно улыбайся и болтай какую-нибудь позитивную чепуху.

– Чепуху? – слабо отозвалась Дженна.

– Я же говорю образно… Давай-давай. Придется через это пройти. А там и ленточку перережешь. Хорошо бы поскорее, а то пересохло в горле и хочется что-нибудь съесть…

* * *

Ленточка была перерезана. Студенты и преподаватели неторопливо перемещались от стенда с картинами к фуршетным столикам и обратно. Это напоминало Дженне броуновское движение. Она не могла уследить за хаотичными перемещениями…

Клайв тронул ее за локоть.

– Как ты?

Обрадованная возможностью, наконец, высказаться, Дженна оживленно развернулась к нему:

– Нужно было предупредить меня! Я чуть не умерла, пока говорила в эту камеру! Зачем вообще все это делается, для чего? Хорошо еще, что репортер был не с центрального канала. Я бы не пережила.

Клайв засмеялся:

– Да ладно тебе! Ни за что не поверю.

– Не поверишь во что?

– Что тебе неприятно все это внимание, ажиотаж вокруг тебя.

– Неприятно, – подтвердила Дженна, ковыряя паркет носком туфли.

– Ты только подумай: это же реклама. Тебе и твоим картинам. Если вдруг надумаешь продавать или выставлять свои работы, твое имя уже будет узнаваемым!

– Я не собираюсь продавать свои работы!

– А выставлять?

– Тем более. Я не думаю, что смогу серьезно на этом заработать. А славы я тем более не хочу.

– Удивительное создание, – проговорил Клайв, пристально глядя на нее. – Чего же ты хочешь? Всю жизнь учить раздолбаев-студентов, как нужно заштриховывать цилиндр или куб для создания объема?

– Это мое дело, чего я хочу… Почему все навязывают мне собственные желания?

– Нет, в самом деле, для кого я старался?

Дженна искоса посмотрела на Клайва:

– Вот и я не понимаю…

– Ладно, я отойду ненадолго. Потом еще вернусь. Если кто-нибудь захочет купить твои картины, помни – я отложил для себя правую сверху.

Она с недоумением посмотрела на него, пытаясь понять, шутит Клайв или нет.

Он уже растворился в толпе студентов. Дженна вздохнула. Может быть, ей выпить глоток лимонада?

Сегодня она определенно была нарасхват…

Бокал лимонада материализовался перед ней, протягиваемый Стивеном.

Дженна моргнула. Мираж не исчезал.

– Поздравляю! – произнес Стивен.

– Спасибо. Но это совершенно необязательно.

– Ты чем-то недовольна?

– Если честно, то я уже не понимаю своих ощущений, – призналась Дженна. – Понятия не имею, что вокруг происходит.

– Если хочешь… мы могли бы поговорить об этом.

– Да?

– Да.

– Стивен, зачем тебе это нужно?

– А разве мне обязательно нужен повод, чтобы побыть в твоем обществе? Нужен предлог, чтобы хотеть поговорить? Или… помолчать?

После короткой паузы Дженна кивнула:

– Ладно, в самом деле… Что ж, я не прочь поболтать.

– Отлично. Когда сможешь удрать отсюда?

Она пожала плечами:

– Думаю, еще пара часов… И все разойдутся сами. Тут не происходит ничего интересного.

– Ошибаешься. Но я могу украсть тебя намного раньше. Так гораздо интереснее, когда торжество происходит, а виновника торжества нигде нет.

– Почему?

– Это подогревает интерес. Кто знает, может, скромная преподавательница рисования, обнаружившая в себе потенциал подлинного художника, регулярно сбегает в Лондон на выходные, чтобы посетить самые горячие вечеринки с кокаином и распитием текилы с тел молодых танцовщиц?

– Фу! – воскликнула Дженна.

– Видишь, как невинно то, что я предлагаю тебе… Все познается в сравнении. Побудь здесь еще немного. Я вернусь и заберу тебя.

* * *

Держа в руке стакан с недопитым лимонадом, Дженна задумалась: интересно, кто успеет вернуться раньше – Клайв или Стивен?..

Стивен вернулся через полчаса. За это время Дженна успела проглядеть все глаза в поисках Клайва (разумеется, чтобы хотя бы вежливо попрощаться), два раза поболтать с Клементиной, которая утомляла своей болтовней о высоком искусстве, перекинуться несколькими фразами с другими преподавателями. У нее даже не нашлось пяти минут, чтобы перекусить возле фуршетных столиков.

– Идем, – заявил Стивен, неожиданно вырастая рядом. – Я поймал такси. Давай быстрее.

– Я хочу захватить парочку канапе.

– Это еще зачем?

– Я хочу есть, – объяснила Дженна, потупившись.

– Есть?! Ради бога! Таксист ждет.

– Но…

– Женщина, сегодня у тебя праздник, я кормлю тебя ужином.

– Я могу не дожить до ужина, – предупредила Дженна.

– Я сказал, идем.

– Но это мой фуршет! Мой! Мой!

Последний приглушенный писк Дженны пришелся на захлопывание дверцы в такси. Стивен с видом победителя устроился на переднем сиденье. Дженна назвала адрес. Таксист рванул с места.

Стивен обернулся со своего места и уточнил:

– Может быть, мы не поедем домой, а где-нибудь поужинаем?

– Зачем? – удивилась Дженна.

– Ты сегодня так выглядишь… Как-то необыкновенно. Жаль прятать всю эту красоту дома.

– Спасибо… Но от людей я уже успела устать сегодня, правда. Думаю, будет лучше, если мы отправимся прямиком домой.

С переднего сиденья донесся едва слышный вздох разочарования.

Впрочем, Стивен не стал настаивать. Они с Дженной без особых пробок добрались до ее дома. Он сразу отправил ее переодеваться, а сам прошел на кухню, где принялся по-хозяйски хлопать дверцами холодильника, греметь посудой, кипятить чайник…

Вышедшую на кухню Дженну поджидал многоэтажный бутерброд из тостов, ветчины, сыра с большими дырками, помидоров и зелени.

– На, подкрепись, пока я готовлю.

– А что ты собираешься делать? – пристроившись на подоконнике, Дженна впилась зубами в сандвич.

– Блинчики с грибами и клубничным вареньем.

– Надеюсь, варенье и грибы будут присутствовать в блинах по отдельности?

Стивен хмыкнул, оставив подначку без ответа.

Дженна залюбовалась его четкими действиями. Ей давно не приходилось наблюдать за тем, как мужчина готовит. Стивен действовал быстро, словно целый день обдумывал план действий. Он наливал молоко в миску, разбивал яйца так, что Дженна даже не могла заметить, с помощью чего он это делает, насыпал муку из пакета – и все это почти одновременно. Пока сковородка разогревалась на плите, Стивен орудовал негромко жужжащим миксером. Вскоре на сковороду отправилась первая порция масла, а вслед за ней – и теста.

– Где будем есть?

– А где ты предлагаешь?

– Ну… Ты так аппетитно хрустишь сандвичем с подоконника. К тому же, наверное, из окна открывается отличный вид?

Дженна возмутилась:

– Стивен, не забывай о правилах приличия! В конце концов, я все-таки твой преподаватель…

– По рисунку, – напомнил Стивен, – два или три раза в неделю. Каким образом это может влиять на то, что происходит с нами вне стен колледжа? И хватит постоянно ссылаться на преподавательский авторитет. Иначе я решу, что ты меня боишься… А своим статусом пользуешься, как барьером.

– С чего ты взял? – вспыхнула Дженна.

– Это ведь очевидно. Ты такая законопослушная. Такая последовательная… Все беспокоишься о том, кто и что может подумать. Боишься, что на тебя – прости, вернее, на нас, – посмотрят как-то не так. Лучше бы ты боялась, что в оглядке на чужое мнение пройдет вся твоя жизнь.

Стивен еще не разговаривал с ней таким тоном. Дженна почувствовала недоумение, даже обиду. Почему он считает ее трусихой, дрожащей перед чужим мнением? Неужели она и правда такая в его глазах?..

Чтение лекций вовсе не мешало Стивену продолжать свои кулинарные изыскания. Стопка блинчиков на фарфоровом блюде перед ним все росла и росла.

– У тебя ведь есть клубничное варенье?

Дженна молча кивнула.

– Отлично! Тогда мы можем ставить чайник, заваривать чай… Через пять минут у меня все будет готово. Предлагаю накрыть на стол в гостиной.

Кажется, он более чем освоился дома у Дженны…

Они не стали включать телевизор или видео. Накрыв чай на журнальном столике, устроились прямо на полу. Стивен брал блинчики руками, после чего слизывал с пальцев масло и джем. Дженна орудовала ножом и вилкой, как благовоспитанная выпускница колледжа…

Наконец, блинчиковое пиршество было окончено. Посуду решили мыть позже – не хотелось разрушать блаженное состояние сытости. Стивен поинтересовался:

– Чем займемся?

– Понятия не имею.

– Ну вот, опять… Слушай, а что бы ты стала делать, если бы оказалась сейчас одна?

Дженна задумалась.

– Ну… Я бы, наверное, приняла сейчас ванну… Повалялась бы в ней два часика.

Стивен одарил ее долгим взглядом. Похоже, идея о ванной заинтересовала его.

– Да, ты более чем заслужила отдых, – кивнул он. – Но вряд ли это сейчас возможно… Не буду пользоваться таким шансом.

– Каким еще шансом? – вспыхнула Дженна; тем не менее, в животе у нее сладко екнуло.

– Может быть, ты хочешь прогуляться? – игнорируя ее уточнение, предложил Стивен. Дженна отрицательно помотала головой:

– Сегодня утром я битый час потратила на сборы. Макияж, прическа… Больше не хочу куда-либо собираться…

– Да кто же заставляет тебя идти куда-то при параде, – засмеялся Стивен. – Джинсы, хвост – и вперед. Пойдем. Исследуем местные парки.

– Но я действительно не хочу… Я устала. Хочется сидеть, вытянув ноги…

– Может, посмотрим фильм?

– У меня нет ничего нового.

– Поиграем в шахматы?

– Но у меня нет шахмат…

– В какую-нибудь настольную игру? Просто поболтаем? Знаешь, я могу сварить глинтвейн…

Дженна боялась пить.

Особенно находясь рядом со Стивеном.

– Может быть, лучше поиграем на компьютере?

– Что?! Компьютер?.. Я думал, ты давно вышла из этого возраста…

– А какой возрастной предел у компьютерных игр? – поддразнила Дженна. – Слушай, я серьезно. Я, конечно, не особый любитель, тем более играю не часто… Но в детстве мне очень нравилась одна игрушка. Там не нужно ни стрелять, ни добывать сокровища. Бегай себе по лабиринту и ешь лампочки… а за тобой охотятся… «Бумбермэн»!

Стивен расхохотался.

– Какая древность…

– Зато очень увлекательно, – надулась Дженна.

– Ладно. Давай сыграем, если ты так хочешь. Главное, чтобы об этом никто не узнал. Иначе мои рейтинги резко упадут. А мой авторитет будет что-то значить в детском саду.

– Я никому не скажу, – заверила Дженна.

– Все равно могут узнать… Мне нужны гарантии. Или нет – хотя бы компенсация возможных мук совести.

– Компенсация?

– Да. Давай играть не просто так, а на что-нибудь.

– Но чего ты хочешь? Я обычно не люблю пари…

– Давай просто на желание…

– Желание? И все? Но пусть только оно будет выполнимым…

– Само собой, – согласился Стивен. – Так даже интереснее. Обостряет ощущения.

– Какие ощущения?

– В процессе игры. Чем больше азарта, тем лучше! Ну, поехали? Где в твоем доме компьютер?..

* * *

Через три часа увлекательных гонок по Лабиринту они оторвались от компьютера. Стивен праздновал победу, его глаза сияли.

– Это нечестно, – для проформы пробормотала Дженна, – я так давно не играла…

– А я вообще не играл в эту игру. Только смотрел со стороны на то, как другие играют.

– Но…

– Если хочешь, можешь попробовать отыграться. Позже. А сейчас ты должна мне желание.

Дженна замерла. Наступало время расплаты, и отвертеться не было никакой возможности. Что же он у нее попросит? Зная самонадеянность и непредсказуемость Стивена, она боялась даже предположить.

– Я хочу поцелуй.

– Что?

– Поцелуй, – повторил Стивен, в то время как его глаза смеялись.

– И все?

– А ты хотела предложить мне что-то еще?

– Ммм… Нет!!

– Отлично. Тогда я жду.

– Чего ты ждешь? Поцелуй не подразумевает, что я должна сама целовать тебя.

– Не вопрос, – согласился Стивен, – я не гордый, всегда сделаю шаг навстречу.

Он развернулся к Дженне всем корпусом, и она особенно отчетливо почувствовала ненавязчивый запах его лосьона после бритья. Еще она увидела, что радужка его глаз словно испещрена мелкими зеленоватыми точками. Она замерла на месте, не в силах пошевелиться.

В следующую секунду она уже чувствовала губы Стивена на своих. Они оказались восхитительно теплыми, неожиданно нежными, но на удивление настойчивыми.

Напор усиливался. У Дженны кружилась голова. Но вместо того, чтобы забыть обо всем и раствориться в ощущениях, она прокручивала в голове одну-единственную мысль: что я делаю, это же мой ученик?..

С разочарованным вздохом Стивен выпрямился.

– Я не думал, что ты ко мне настолько равнодушна, – проговорил он.

Дженна удержала его за руку. Боясь разочаровать Стивена, она возобновила поцелуй. На этот раз она была гораздо более пылкой. Кончиком языка она проводила по его нижней губе, слегка касалась зубов. Стивен, почувствовав ответное желание, стиснул ее в своих объятиях. Потом его руки принялись ласкать спину Дженны, губы соскользнули на шею, принявшись исследовать зону декольте… Дженна прерывисто вздохнула. Вот теперь она окончательно потеряла голову.

Ей хотелось только одного: чтобы все произошло здесь и сейчас. Они одни, им никто не сможет помешать… Как давно с ней не происходило ничего подобного! Хотелось удовлетворить жажду, тоску по прикосновениям и распаляющим ощущениям. Наверняка они могли дать многое друг другу. Разве что-то может иметь сейчас значение, кроме этого? Блюстители морали могут катиться к черту…

Дженна даже не поняла, что происходит. Отвернувшись, Стивен поправлял рубашку, приглаживал волосы…

– Что-то не так? – тихо спросила она.

– Нет… Все чудесно. Ты замечательная. В самом деле, замечательная.

– Почему ты одеваешься?

– Потому что нам не стоит…

– Что тебя сдерживает? – не выдержала Дженна. – Разве ты хотел не этого? Я же видела, как ты на меня смотришь!

– Мне кажется, что торопиться нам не стоит…

– Отлично! Ты считаешь, что нам стоит подождать?

– Да.

– А чего ждать? Открой мне секрет!

– Не знаю… прошло еще слишком мало времени…

– Мало времени? Мало для чего?

– Дженна, успокойся.

– Успокоиться? Успокоиться? Кажется, ты затеял всю эту маленькую игру. Для чего? Чтобы подразнить меня? Или себя? Это было твоим желанием!

– Да, но я не ожидал, что все так обернется. Я ведь не попросил ночь с тобой…

– Может, потому что знал: стоит только начать…

– Дженна, хватит видеть во всем один только злой умысел! Видимо, я поторопился со своим желанием. Не знаю. Не могу дать себе волю. Слушай, пожалуй, я сейчас уйду. Нам обоим нужно остыть. Тогда мы будем в состоянии рассуждать здраво.

– Отлично, – кипела Дженна, – просто отлично! Можешь катиться, куда хочешь. Можно подумать, тебя здесь кто-то держит! Я с удовольствием останусь одна, побуду в одиночестве… отдохну от вас всех!

– Прошу тебя, не сердись.

Вместо прощания Дженна с грохотом захлопнула за Стивеном входную дверь…

Внутри у нее все кипело.

В какие игры играет Стивен? Что он возомнил о себе? Сколько это будет продолжаться? Его непоследовательность становится не просто раздражающей – она бесит. Бесит!

Как ей теперь уснуть? Принять холодный душ? По иронии судьбы, больше всего на свете Дженне сейчас хотелось выпить кофе.

Она прошла на кухню, решительно стянула с полки турку, насыпала туда молотый кофе. В морозилке отыскалось полбанки мороженого. Дженна с наслаждением вонзила в него ложку. Переложив сладкое лакомство в пиалу, она привычно устроилась со своими припасами на подоконнике. Кофе обжигал и горчил, а мороженое приятно холодило язык, успокаивая своей сладостью. Внезапно Дженна поняла, что ее ужин ведет себя практически так же, как и Маскем. Это разозлило ее еще больше. Который час? Может быть, позвонить Клементине? Они не так уж и часто созванивались. Но разве это не весомый повод для звонка?

Однако Дженна сумела сдержаться, взять себя в руки. Это была не та ситуация, в которой следовало жаловаться на вероломство мужчины. Ныть и плакаться на обстоятельства ей было стыдно…

Чтобы хоть как-то занять себя, Дженна принялась печь банановый пирог. Рецепт давно валялся на холодильнике, но до него никак не доходили руки. А вот теперь было самое время. Дженна обложилась мисками, миксером, пакетиками со специями и сахаром…

Она далеко не сразу услышала звонок в дверь, так была увлечена своим занятием.

Стивен держал в руках букетик из каких-то сиреневых цветов. Взгляд у него был смущенным, но не виноватым.

– Привет, – проговорил он.

– Привет, – кивнула Дженна.

– Это тебе.

– Спасибо…

– Ушел от тебя, но принялся бродить по кварталу… Вдруг обнаружил, что не в состоянии идти домой. Сам не понимаю, что со мной творится. Я могу войти?

– Заходи.

Оставив Стивена стягивать ботинки в прихожей, Дженна отправилась на поиски вазы, чтобы поставить ирисы в воду. Ей понравились эти нежные и нетривиальные цветы…

– Я пеку торт.

– Похоже, сегодня день выпечки.

– Придется немного подождать, – предупредила Дженна.

– Ожидание в твоем обществе сложно считать наказанием, – засмеялся Стивен. В его голосе прозвучали характерные для него нотки. Мысленно Дженна лишь пожала плечами.

Осталось всего ничего – включить духовку, выложить пирог в форму, украсить и поставить выпекаться.

На это ушло еще полчаса. Дженна и сама понимала, что ей не хватает сноровки. Однако от одного вида пирога у нее текли слюнки.

Теперь она не знала, о чем говорить со Стивеном. Откровенничать? Эта откровенность приводит к непредсказуемым и странным последствиям. Болтать о всяких пустяках? У нее нет в запасе такого количества пустяков. Молчать? И пусть сам выкручивается? Дженна не знала, на какие слова Стивен теперь может отреагировать отчуждением или раздражением. Она выбрала тактику молчания.

– Кстати, ты не смотрела новости? – неожиданно спросил Стивен.

– Нет, – покачала головой Дженна, – новости я смотрю редко.

– Ну вот… Мы ведь не знаем, на каком канале надо было ловить сюжет о тебе.

– Не такая уж я важная птица. Сюжет могли и не выпустить в эфир. Подумаешь…

– Сомневаюсь, что репортер и оператор приезжали просто так, для галочки. Они тратили время и пленку…

– Ладно, значит, поищем сюжет в Интернете.

– А мой портрет ты все-таки не повесила, – подмигнул Стивен.

– Нет, – сухо отозвалась Дженна. Она принюхивалась к аромату, просачивающемуся сквозь дверцу духовки.

– Ты так боишься, что кто-то узнает?

– О чем? – спокойно спросила Дженна. – Ничего ведь не было…

Если она рассчитывала этим спровоцировать Стивена на более решительные действия, то просчиталась.

– Кажется, пирог готов.

– Наверное, ты прав. Можешь пока заварить чай. К пирогу я предпочитаю обычный черный чай.

Лучше меньше, да лучше, думала Дженна, облизывая пальцы после пахнущего бананами и шоколадом теста. Пирог удался. Бросив посуду мокнуть в мойке, они переместились на диванчик в гостиной. Лень было задергивать шторы, и фонарь светил прямо в лица, заслоняя собой звезды.

Невзирая на свет, Дженна вскоре почувствовала, что ее клонит в сон.

– Стивен…

– Ммм, – протянул тот в ответ, и Дженна поняла, что Стивен тоже находится на грани между сном и явью.

– Ты ведь не спишь?

– Конечно, нет… Сейчас… Я пойду…

Прошло пять минут.

Вместо того, чтобы окончательно придти в себя, подняться и отправиться восвояси, Стивен переместился на диване, сползая со спинки вниз.

Дженна попыталась разлепить глаза: куда это годится, спать сидя?

Через некоторое время ей это удалось. И она обнаружила, что Стивен, свернувшись на диване в позе эмбриона, даже разместил голову у нее на коленях.

Дженна почувствовала прилив нежности. Осторожно проведя кончиками пальцев по волосам Стивена, она подумала: пусть немного поспит, а потом вызовет себе такси…

* * *

Пробуждение было не из приятных.

Дженна обнаружила себя на диване в гостиной, полностью одетой, но находящейся в объятиях Стивена. Уму непостижимо было, как они вдвоем умудрились разместиться на этом диване, спать, не свалившись с него, принять лежачее положение, не потеснив друг друга.

Но как у нее болело и ныло все тело!..

Все-таки они удержались от непоправимого шага. Значит, ничего не было. Дженна не могла понять, не могла распознать свои ощущения внутри – хорошо это или плохо.

Она взглянула на часы. Едва удержалась от вскрика. Времени было… в обрез. Времени должно было хватить только на то, чтобы умыться, переодеться и выскакивать на улицу, чтобы поймать такси. Дженна не была даже уверена, что у нее будет возможность заглянуть в булочную, чтобы попросить порцию утреннего кофе. И почему у нее сегодняшнее занятие стоит в расписании так рано?

А ведь еще нужно было растолкать Стивена.

Склонившись над ним, Дженна осторожно толкнула его в бок.

Стивен промычал что-то невразумительное.

– Просыпайся, – возмутилась Дженна, – мы опаздываем!

– Да? Интересно, куда же это?

– Мы оба с тобой опаздываем в колледж.

– Надо же, – удивился он.

– Ты что, не хочешь успеть на занятия?

Вместо ответа Стивен притянул Дженну к себе:

– Что это вчера такое было? Тебе не кажется, что нам следует завершить начатое?

– Завершить? Но вчера ты был другого мнения, кажется… Зачем завершать?

– Внесем ясность. Расставим, так сказать, все точки над «i». Поймем, что мы значим друг для друга…

Дженна с возмущением воскликнула:

– Стивен, послушай, мне не до шуток! Может, тебе и наплевать на посещаемость, а также оценки в семестре, но я должна приехать вовремя!

– Да, – вздохнул Стивен, – жаль…

– Жаль чего?

– Что первым занятием у меня значится не рисование. Тогда я опаздывал бы со спокойной душой. Я ведь знаю, что преподаватель тоже опаздывает…

Стивен все-таки выбил у нее улыбку. Но Дженна тут же нахмурилась:

– Бегом в ванную! У нас ведь очередь! Серьезно, мне не нужны слухи и неприятности. Станут говорить, что я так отмечала экспозицию, что оказалась не в состоянии продрать глаза.

– Как же ты боишься чужого мнения, – усмехнулся Стивен.

– Неправда! Ничего я не боюсь – я просто ответственно подхожу к своим обязанностям!

Стивен отправился в душ, но обернулся на полпути:

– Дашь полотенце? Или…

– Что?

– Сама присоединишься ко мне. И вытрешь воду с моего лица своими нежными руками.

– Еще чего не хватало! – фыркнула Дженна.

Перед ней был прежний Стивен – своевольный, своенравный, пытающийся устанавливать свои правила игры. Но она не понимала его игру. Она не могла постичь, что именно Стивен стремится выиграть.

Они собрались и вышли из дома за рекордные для Дженны сроки. Не похоже было, что Стивен страдает от невозможности позавтракать или сменить одежду. А вот у Дженны сводило желудок от голода. Она не успела как следует причесаться, а просто собрала волосы в хвост. Она чувствовала себя не выспавшейся, неухоженной, мечтала о большой кружке горячего кофе или хотя бы сладкого какао. Давно она не отправлялась в колледж в джинсах и слегка растянутом джемпере…

В такси оба сосредоточенно молчали.

Дженне за всей этой суматохой даже не пришло в голову, что кто-нибудь из колледжа может увидеть их вместе. Не просто вместе – выходящими из одного такси. Не просто выходящими вместе из такси – приехавшими вместе с самого утра…

Но что было делать? Не высаживать же Стивена за полквартала отсюда. И не высаживаться же самой.

* * *

И неосмотрительность Дженны была наказана.

Выйдя из такси, они столкнулись с Клементиной буквально нос к носу. Та сначала словно бы не поверила своим глазам. А затем застыла, насмешливо взирая на сонную парочку…

Дженна лихорадочно соображала, что такое следует сказать, чтобы сохранить лицо. Но и оправдываться не хотелось. В чем? Перед кем?.. Самое смешное, что между ними ничего не было. Ничего! Поцелуй в наши дни не является преступлением. Да что там – поцелуй! Что-то большее тоже не является противозаконным. Стивен ведь совершеннолетний. По крайней мере, насколько это известно Дженне…

– Привет, – раскрыла рот Клементина.

Стивен молчал. Почему молчит Стивен? Он только кивнул спокойно. Дженна пробормотала:

– Привет… А мы тут…

И замолчала. Что, собственно, «мы тут»?

Самое время бы всем троим двинуться к воротам колледжа. Но Клементина не двигалась с места. В ее взгляде читалась ирония, смешанная с сомнением. И еще в глазах застыл вопрос.

– Дженна…

– Да?

– Ты можешь ответить мне на один вопрос?

– Только на один? – Меньше всего Дженне хотелось обсуждать сейчас эту ситуацию. Даже с Клементиной. В конце концов, что это такое?.. Только ее и Стивена касается происходящее. А с Клементиной нужно было всего лишь спокойно поздороваться, невозмутимо распрямить плечи и идти, куда надлежит. Но гадкое чувство вины сыграло здесь не последнюю роль…

– Только один.

– Конечно. Спрашивай.

– Дженна, если не секрет… В каких отношениях ты со Стивеном Маскемом?

– А что такое? – вопросом на вопрос ответила Дженна.

– Я спрашиваю тебя потому, что сама хотела бы понять для себя: в каких я отношениях со Стивеном?

Дженна с изумлением уставилась на подругу:

– Ты находишься с ним в каких-то отношениях?

– Это я и пытаюсь понять. Поэтому и спрашиваю тебя. Вот, к примеру, он приглашал тебя в кино?

– Мы ходили не в кино, – смутившись, тихо проговорила Дженна.

– Кафе, бильярд, боулинг?

– Мы несколько раз пили вместе кофе, – уточнила Дженна. – И…

– И проводили вместе ночь? – подхватила Клементина.

Стивен, очевидно, не вынес обсуждения деталей своей личной жизни:

– Если вам так интересно, может быть, вы спросите меня?

– И ты ответишь? – с сомнением прищурилась Клементина. – Насколько я помню, ты всегда делаешь только то, что хочется тебе. Интригуешь своим поведением. Заставляешь обратить на себя внимание. И не спорь! Исчезаешь в неподходящий момент. Потом появляешься, приглашаешь снова… Но лишь тогда, когда удобно тебе.

– О чем ты говоришь? – с недоумением спросила Дженна. – Куда он исчезает? Откуда появляется?

– Например, моя группа по литературе ходила на просмотр «Писем к Джульетте». Что ты думаешь? Стивен смылся во время сеанса. Он даже никого не предупредил. Ему плевать, что о нем могут волноваться!

– Я не вижу в этом ничего предосудительного, – пожала плечами Дженна. – Могло что-то случиться. Его вызвали куда-то…

– В таком случае, зачем спустя несколько дней приглашать на этот же фильм меня? Меня одну.

– Да, Стивен, зачем?

– Мне это было приятно. И вообще, черт подери, это что – допрос? Я обязан перед кем-то отчитываться? Я не привязан к юбке одной из вас ни обязательствами, ни обещаниями. Клементина всегда могла отказаться от нового похода в кино. Но она пошла. Значит, она этого хотела. Значит, там и тогда мы оба хотели провести вместе эти несколько часов. Я к ней даже пальцем не прикоснулся!

Клементина ехидно спросила:

– А к Дженне прикоснулся?

– Это не имеет…

– Значит, да. И ей ты тоже будешь вешать на уши такую же лапшу?

– Я не заказывал очную ставку, спасибо. И между нами тоже ничего не было.

Дженна засмеялась:

– Ровным счетом ничего! Только эту ночь мы провели на одном диване, случайно отключившись. Только ты поджидал меня, пока я выйду из дома. Ты кормил меня пирожными. Ты развлекал меня разговорами. Ты… Да ты действовал так же, как и с моей подругой Клементиной!

– Как?

– Ты дразнил своим вниманием ко мне, своей непредсказуемостью. А потом окатывал равнодушием, будто ведром холодной воды. Ты всего лишь заставил меня снова взяться за карандаш. Я рисовала твой портрет несколько часов, ты был без рубашки!

Стивен стоял, нахмурившись, скрестив руки на груди.

– Может быть, на сегодня достаточно?

– С чего ты взял?

– Чего вы хотите добиться своими обсуждениями?

– Выяснить, с кем из нас ты действительно пытался завести отношения, а с кем – валял дурака.

– Я не валял дурака.

– Точно! Ты просто делал то, что считал нужным, верно?

– Конечно.

– Что ж… А теперь не мешало бы определиться.

– Да с чем я должен определяться? – засмеялся Стивен.

– С тем, какое значение для тебя все это имеет.

Дженна вздохнула. Клементина отчитывала Стивена, как мальчишку. Дженне было неприятно это слышать. Но еще неприятней было узнать, что Стивен, в какие бы игры он не играл, уверенно разыгрывал двойную партию.

– Я сам это решу! Не надо лезть ко мне с нотациями!

– Конечно, сам. Решишь, а потом сообщишь о своем решении. Уж не думаешь ли ты, что я или Дженна продолжим общение с тобой на прежних условиях?

– Но…

Клементина прищурилась:

– А если ты думаешь, что легко заведешь в этом колледже новый объект для флирта или для более впечатляющих опытов, то знай, что мы всем о тебе расскажем.

– Кому – всем?

– Всем девушкам из числа преподавателей, например. Тебя же почему-то не интересуют ровесницы? Комплексы? Или ты считаешь, что они тебе – не ровня? Или ты, наоборот, считаешь, что преподавательницы больше обделены вниманием? Как бы то ни было, я теперь глаз с тебя не спущу. Не говоря уже о том, что ты должен будешь сдавать мне литературу.