Текст книги "(Не) та женщина"

Глава 22. Дележ

Рубен буравил взглядом дверь, а в голове всё крутились и крутились события вчерашнего вечера. Будто он не в собственном кабинете находился, а до сих пор был там, во вчерашнем дне, на улице – передавал Жасмин врачам скорой помощи.

Он, понимаешь, в своем удобном кожаном кресле заседает, локтями о стол из красного дерева упирается, приготовленный домработницей кофе потягивает, а она на больничной койке. Честно это? И кому за это надо сказать спасибо?

Девчонка ни за что получила удар кулаком в лицо, разбила висок, синяков заработала и сотрясение. Каково? А всё потому, что Рубен ушел… Не проследил, не проконтролировал, оставил ее на попечение Стахова. И этот ублюдок воспользовался своей призрачной властью на полную катушку.

Булатов готов был отступиться от Куклы, по крайней мере попытался бы это сделать при условии, что она действительно хотела замуж за Влада. Но раз это не так, он не видел причин, по которым должен отдавать столь желанную девушку в заведомо плохие руки.

«Больше этот урод к ней не прикоснется, – скрежетал зубами Рубен. – Я не позволю. А будет упираться, я ему ноги сломаю».

Наконец дверь распахнулась, и в кабинете показался бритоголовый охранник из фирмы «Сейфти Конроль»:

– Привезли, шеф.

– Ведите, – процедил Рубен.

И очень скоро в кабинете показался упиравшийся Влад.

Как только увидел Булатова, сразу отряхнулся, пригладил волосы, громко выдохнул, даже попытался возмутиться:

– Совершенно не обязательно было присылать ко мне своих верзил, Рубен! У тебя есть мой телефон, не первый год общаемся, работаем вместе, дружим…

– Не сбежал бы вчера, сегодня мне не пришлось бы тебя искать, – подметил Булатов, прищурившись.

– Так выходной, я уехал по делам, что тут такого? – как ни в чем не бывало ответил Стахов.

Рубен смотрел на приятеля и понять не мог, придуривался ли тот или правда считал, что ничего такого вчера не произошло? Что ж он за гнида такая? Как Булатов умудрился проглядеть это?

За каких-то двадцать четыре часа Стахов словно в другого человека превратился. А может, им и был? Пока Жасмин в больнице, этот стоит тут, возмущается даже, как угорь изворачивается. Выходной у него, мать его так. Разве угрю можно доверять? А он этого человека правой рукой считал…

Впрочем, уже сегодня служба безопасности «Булат-Компани» принялась под микроскопом проверять действия Стахова. Ни о каком доверии со стороны Рубена уже речи не шло. Он в любом случае выживет бывшего друга из своей компании, вопрос в том – как. Либо по-хорошему, либо по-плохому, если найдется хоть малейший повод придраться. Правда, сам Влад, похоже, всей серьезности дела не понимал.

– Так зачем ты меня звал? – пожал тот плечами. – Давай, выкладывай, я здесь, слушаю.

Рубен вгляделся в невозмутимую физиономию друга и начал гробовым голосом:

– С сегодняшнего дня ты, считай, с Жасмин не знаком. Ясно тебе? Больше к ней не приходишь, телефон ее стираешь. И больше никогда, я подчеркиваю, никогда не ищешь с ней встречи. Теперь эта девушка под моим личным контролем.

Чем дольше Булатов говорил, тем сильнее вытягивалось лицо Влада.

– Рубен, а ты ничего не спутал? Ты сейчас про мою невесту говоришь!

– Считай, после того как ты врезал ей кулаком в лицо, она тебя бросила.

– Пусть она сама мне это скажет, ты-то что лезешь? Или думаешь, если чпокнул, она теперь твоя, что ли? Ни хрена подобного!

Рубен подскочил с места, обошел стол и встал напротив Влада.

– Скажи спасибо, – процедил он, – если Жасмин в полицию заявление не напишет после того, что ты с ней сделал!

Стахов даже бровью не повел.

– Косяк за тобой, Влад, причем жирный, – продолжил цедить сквозь зубы Рубен.

– В чужом глазу соринку видишь, в своем бревно не замечаешь. Ты трахнул мою невесту! Косяк за тобой…

Рубен задышал громче, сложил руки на груди.

– Я объяснил, как дело было.

– Так, всё, – выставил вперед руки Стахов. – Я признаю, вчера конкретно психанул, согласен. Мне не нужно было ее бить… Но я клянусь тебе, до вчерашнего я и не обижал ее никогда. И вообще, не понимаю, зачем ты ввязываешься в это дело, с каких пор стал защитником слабых? Давай так, мы с Жасмин забудем про то, как ты влез в нашу с ней зарождающуюся семью, а ты просто отойдешь в сторону. Я заберу ее из больницы, и все останутся при своем. Договор?

– Ты к ней на километр больше не подойдешь, – хмуро пробасил Рубен. – Вот тебе мой договор!

– Ты не в праве мне запрещать.

– А ты проверь меня, – резко выдохнул Булатов.

– Угрожать будешь? Что мне твои верзилы…

– Я тебя убью, – совершенно серьезно заявил Рубен.

Стахов отпрянул, уставился на бывшего друга недоуменным взглядом:

– Хватит нести чушь! Ни хрена ты мне не сделаешь. Ты знаешь, кто мой отец и дядя, не последние люди в органах…

Булатов на это лишь усмехнулся:

– Я убью тебя не буквально, Стахов. Уничтожу в финансовом плане: сделаю банкротом и так ославлю, что в этом городе с тобой ни одна собака работать не станет. Хочешь? Ты знаешь, я могу.

Влад на миг побледнел, затряс головой, будто отгоняя видение: вот он, в одежде бомжа, стоит на улице с протянутой рукой.

– Что за бред? Мы друзья, Рубен! Неужели ты хочешь из-за какой-то девки…

Тот резко его перебил:

– Раз она для тебя всего лишь какая-то девка, почему бы тебе про нее не забыть?

Стахов тут же встрепенулся, задышал чаще и принялся доказывать обратное:

– Ты прекрасно знаешь, что она для меня значит, иначе разве я решил бы жениться? Я просто неправильно выразился. Зачем тебе это, Булатов? Я ж тебя знаю! У меня с ней серьезно, а тебе так… член попихать неделю, ну, две максимум.

– У тебя с ней БЫЛО серьезно, но после вчерашнего между вами нет абсолютно никаких отношений. А что в нее пихать и сколько, я разберусь сам.

Глава 23. Прощение

Жасмин лежала на больничной койке, укрывшись белым покрывалом. Несмотря на то, что за окном было лето, ее немного морозило.

Разместили ее с комфортом, тут уж нечего сказать – отдельная палата, с ремонтом к тому же. Всё вокруг такое белое, аж глаз резало.

Под потолком висел телевизор. Новикова щелкала пультом – очень хотелось чем-то занять голову, чтобы успокоить мысли. Врач сказал: нужен полный покой, постельный режим, хорошее питание и наблюдение. И через несколько дней она сможет отправиться домой. Жаль, жуткие синяки с лица сойдут совсем не так быстро, как хотелось бы, а в районе виска, скорее всего, останется шрам – напоминание обо всем, что случилось.

Впрочем, не только голова и лицо ее болели.

Жасмин чувствовала себя внутри сломанной. Как будто ее подвесили над потолком, долго били палками, как пиньяту. Только в отличие от несчастной, набитой конфетами лошадки, она живая, и больно ей по-настоящему. В груди словно раздробились кости и ранили осколками, причиняя сплошные мучения.

С мечтой о счастливом замужестве можно попрощаться. Жених оказался гадом, а другого она вряд ли найдет после всего, что случилось, потому что ни одного мужика к себе не подпустит и на пушечный выстрел. Ничего нормального у нее уже не будет.

Жасмин никогда не думала, что Стахов способен сотворить такое, что он из тех, кто может ударить женщину. Влад казался ей милым, безобидным и очень надежным. Еще никогда она не ошибалась в людях так сильно.

А самое отвратительное – она понимала, почему Влад так поступил. Если она сама не могла оправдать себя за то, что попалась в лапы к насильнику, что допустила подобное из-за собственной глупости, почему Стахов должен был это понять?

Она виновата… Она позволила, чтобы с ней случилась такая беда. Пусть неосознанно, но именно ее действия – причина всего. Да если бы она знала заранее, чем кончится дело, не только послала бы подальше тех рекламодателей, но вообще в «Инстаграме» регистрироваться не стала бы.

Однако кому какая разница, что она ненарочно себя подставила? Влад разницы не увидел, да и она тоже ее не видела.

Только в одном Стахов ошибся: он почему-то подумал, что она спустила бы ему побои или что похуже. Что заставило его так думать? Разве она когда-нибудь вела себя как девушка, которую можно бить? Или если один обидел, другому тоже можно? Эффект разбитого окна в пустующем доме? Если одно окно разбилось, можно бить остальные? А вот нельзя!

Жасмин свое в юности отстрадала уже, когда отец начал по-настоящему серьезно пить. Никто и никогда ее безнаказанно больше лупить не будет. Ни ее, ни Лизу.

А самое смешное – заступился за нее тот, кто изначально обидел. Вся ее жизнь перевернулась с ног на голову. Левое стало правым, а правое левым.

Новикова отказывалась понимать резоны Булатова. Зачем вступился? Зачем отправил в платную клинику? Ей совершенно не верилось, что в нем заговорила совесть – нет у таких людей совести. Однако решила принять заботу: сегодня она в этом нуждалась.

Еще повезло, что не об угол столика ударилась, тогда дело было бы совсем плохо.

Очень хотелось домой, но Жасмин понимала: лучше наблюдаться у специалистов, чтобы потом без последствий. Тем более ее мучили головные боли, да и в целом состояние подавленное.

Наконец нашелся цепляющий внимание фильм. И на каких-то полчаса Новикова забылась, сломанная личная жизнь отошла на второй план, а в груди перестало ныть.

Правда, блаженство длилось недолго. В палату постучали, а потом внутри показался тот, кого и в страшном сне видеть не хотела.

– Привет! – проговорил Влад, зайдя внутрь.

Он внимательно оглядел палату, как будто опасался кого-то, потом плотно прикрыл дверь.

Явился к ней в накинутом на плечи белом халате, держал в руках какой-то подарочный пакет и улыбался.

Улыбался! Ей. Зачем-то…

Жасмин выключила телевизор, отшвырнула пульт и резко вскочила с кровати. Слишком резко. Сразу почувствовала головокружение, вцепилась в край, чтобы не упасть на ровном месте.

– Ну что ты, милая, не надо таких быстрых движений, это может быть вредно! – заохал Влад и попытался придержать ее за локоть.

Жасмин отшатнулась, обхватила себя руками и зашипела на него:

– Отойди от меня!

– Ну что ты, милая? Всё в порядке, всё хорошо, ты успокойся, не нервничай!

Он вел себя так, будто ничего особенного не произошло, и в больнице она вовсе не из-за него.

Жасмин не понимала, как он мог улыбаться ей той самой радостной улыбкой, какой обычно встречал ее на свиданиях. А ведь раньше она даже не подозревала, что скрывалось за всей его веселостью.

– Уходи! – продолжала шипеть она почти неосознанно.

И вдруг он заявил:

– Жасмин, прости меня! Я виноват, я просто ужасно виноват. У тебя такие синяки, мне дико стыдно…

Новикова онемела от такого поворота событий, даже не нашлась, что ответить. Открыла и закрыла рот.

Влад тем временем продолжал:

– Я просто вчера ошалел от ревности, неадекватно среагировал, нафантазировал себе непонятно чего… Но я всё проверил, Жас! Я поговорил с менеджером из «Малинника», теперь понимаю – я зря тебя обвинил. Конечно же, ты никакая не проститутка, я теперь тебе верю. Пожалуйста, милая, прости меня за вчерашнее, я тебя очень люблю!

С этими словами он бросился к ней и попытался обнять, а Новикова отпрянула к стене, но не рассчитала расстояние и немного стукнулась о стену затылком. Но даже это «немного» отдалось гулом в голове, и на миг Жасмин потеряла ориентацию в пространстве.

Влад подлетел к ней, обхватил за плечи.

– Отпусти!

Новикова приготовилась заверещать, но Стахов прикрыл ей рот и прижал к стене.

– Жасмин, не отталкивай меня! Милая, любимая девочка, я вчера херни наговорил и сделал, но я обо всем уже пожалел. Если бы ты только попыталась меня понять… Мы же жениться собирались! Я хочу на тебе жениться… Я без тебя пропаду, ты мне нужна! А лицо заживет, не переживай, скоро как новенькая будешь…

Он говорил всё это, плотно к ней прижимаясь, а Новикова не понимала, как подобная близость с этим человеком могла ей нравиться.

Оказывается, любовь можно убить одним ударом, какой бы сильной ни казалась.

– Ну, ты успокоилась, милая? Давай поговорим нормально, ладно?

И она кивнула. Просто чтобы он прекратил держать ее, чтобы отпустил, потерял бдительность.

– Смотри, какой красивый телефончик, ну? – Влад достал из принесенного пакета новую модель iPhone. – Ты же любишь телефоны, Жас? Да? Знаешь, какая тут камера? Шик! Я твой разбил, вот, принес замену. Прими его, пожалуйста…

Он пихнул ей в руки телефон.

Жасмин взяла аппарат, покрутила в руках. Модный, серебристый, такой, о котором она мечтала еще каких-то несколько недель назад, но не могла себе позволить. Роскошь, о которой грезишь, но не можешь купить, если у тебя ипотека, кредит на машину и почти не работающая сестра-студентка.

– Красивый, – кивнула Жасмин.

А потом отошла чуть в сторону и, поджав губы, швырнула его в открытое окно.

Влад ошалело уставился сначала на нее, потом на улицу. А Жасмин закричала так громко, как могла:

– Пошел во-о-он!

Очень надеялась, что хоть кто-то ее услышит. Это больница, в конце концов!

И тут на ее вой в палату ввалился какой-то незнакомый мужчина с бритой головой.

Влад тут же оскалился:

– Рубен и тут своих верзил оставил. Жас, я разберусь.

Повернулся к незнакомцу и рявкнул:

– Выйди немедленно, иначе тебе не поздоровится! Я могу доставить тебе массу проблем…

– Нет, Влад Андреевич, это вы выйдете. Или я вас вытащу. Рубен Русланович разрешил применять силу.

С этими словами охранник двинулся на Стахова.

Жасмин с великим удовольствием наблюдала, как некогда любимый человек со скоростью звука выбегал из палаты.

– Прошу прощения, – склонил голову бритоголовый. – Я отошел на пару минут, а он просочился… Больше такого не повторится, Евгения Анатольевна.

«У меня есть охранник? – удивилась про себя Новикова. – А откуда он знает мое отчество? И что еще Рубен обо мне успел узнать?»

Глава 24. Удачная замена

«Ну Булатов! Ну сука!»

В груди Стахова клокотала злость, когда он выходил из лифта больницы на первом этаже.

Даже не знал, на кого больше злился: на себя, на Рубена или на Жасмин.

Разобравшись во вчерашней ситуации, Стахов понял, как облажался. Это же надо было быть таким идиотом, чтобы уехать и не догадаться проследить, чем девчонка собралась заниматься в его отсутствие?

Ничего бы не было, найди он способ убедить Жасмин перейти на его содержание. Она бы не поперлась одна в лес, и Булатов бы не сделал с ней то, что сделал. Главное – Стахов бы по-прежнему наслаждался своей женщиной так, как ему хотелось.

О том, что заклятый друг попользовался тем, что только ему, Стахову, должно было быть доступно, старался вообще не думать. Он – альфа-самец и совсем не привык делиться своим, особенно тем, что доставляло ему такое удовольствие, какое получал от Жасмин.

Оно, конечно, приятно, что впервые за долгое время нашлась девчонка, которая отказалась от денег. Значит, она с ним по любви, такое всякий мужчина оценит. Но как показала практика – это совсем небезопасно.

В том, что Жасмин простит его, Стахов не сомневался. Повыпендривается немного и простит. Куда ей деваться? Ну ударил он ее вчера, что такого? Любой бы на его месте ударил. Новикова еще легко отделалась. Она должна его понять, ведь ситуация выглядела очень двояко. Однако до вчерашнего инцидента он никогда ее не обижал, лишь удовольствие дарил.

А вот то, что Булатов вдруг открыл роток на чужой медок, – это реально паршиво.

«Кого он из себя возомнил? Я Жасмин три месяца окучивал для чего? Чтобы она вот так просто перешла в чужие руки? Впрочем, это очень вряд ли случится».

Если Влад хорошо изучил свою девочку, а он изучил, то Жасмин пошлет Булатова далеко и надолго. Владу самому пришлось изрядно побегать, прежде чем милая девушка изволила раздвинуть ноги. А Рубен бегать не любил, ему всё сразу подавай, поэтому очень скоро этому упырю надоест с ней нянькаться. А силой он теперь вряд ли будет ее брать, вон как вчера переполошился.

Надо только подождать, когда Булатов скроется с горизонта, и забрать Жасмин себе.

Не зря же Стахов собрался жениться на этой женщине. Его женщине! Она верная, преданная, со своими идеалистическими убеждениями. К тому же Жасмин должна понимать, что у него к ней серьезные чувства, и она наверняка понимала, просто в ней играла обида.

На выходе из больницы Влад вдруг увидел Лизу.

Младшая Новикова спешила к сестре, наряженная в легкомысленный белый сарафан. Стахов только собрался к ней обратиться, как она полоснула по нему ненавидящим взглядом и прошипела почти как Жасмин:

– Как ты смеешь сюда являться? Вон пошел, иначе я в полицию позвоню! Ты чуть ее не убил, урод!

Развернулась и поспешила к лифту.

Влад не стал отвечать.

Не место и не время. Но позже мерзавка будет долго извиняться за свои слова.

Он – и чуть не убил? Пара синяков еще никого не убивала, а в целом Жасмин выглядела вполне бодро, так что нечего тут на него свешивать всех собак.

Стахов проводил взглядом Лизу.

А всё же красивая… Почти как сестра – такая же гибкая, стройная.

«Это в тебе спермотоксикоз говорит!» – принялся талдычить в голове внутренний скептик.

Пока Жасмин была с ним, он на других не заглядывался. Не дурак ведь, и потом, когда ездишь на «Мазерати», на «жигули» пересаживаться не хочется. Жасмин – именно «Мазерати».

Когда Влад впервые с ней переспал, потом долго ходил под впечатлением. Ему нравилось в ней всё: как идеально ложилась в ладонь упругая грудь, как торчали ее соски, какая у нее тонкая талия, накачанная попка, и это уже не говоря о том, какая узкая она внутри. Кожа мягкая, бархатистая, всегда ухоженная и обалденно пахнущая. Он от нее балдел, как кот от валерианы, даже когда не трахал, а просто держал в руках или гулял с ней по ресторанам и прочим местам. С ней где угодно прекрасно. Такое не часто встретишь, и уж конечно, он вот это вот всё Булатову не отдаст.

Жасмин обязательно к нему вернется – это даже не обсуждается.

Но пока она для него недосягаема, нужно что-то придумать. Эх, если бы не верзилы Рубена, он бы ее даже не слушал, а пока придется держаться подальше. На это время Стахову просто необходима замена. Уже больше двух недель ни с кем не спал, шутка ли.

«Отчего бы не попользоваться сестричкой? Они так похожи, это может быть даже интересно», – вдруг подумал он.

Заодно укоротит ей язычок, а то разговорилась.

Глава 25. Сейчас я ее…

Рубен предвкушал встречу с Жасмин уже много часов.

Он навещал ее утром, но тогда она спала и не заметила его присутствия, чему он был даже рад. Хоть насмотрелся на нее немного. Вид разбитого лица коробил, но он старался не акцентировать на этом внимание.

Оказалось приятно просто смотреть на ее силуэт. Будоражил сам факт, что это она… Булатов никогда не думал, что сможет получить удовольствие от такой малости.

Он бы провел с ней весь день, но побоялся, что Новикова подумает, будто он навязывался. Пугать ее заранее своими далеко идущими планами Рубен не хотел.

Еле дождался вечера, чтобы снова ее навестить. Решил: придет ненадолго, угостит ее пирожным из любимой кондитерской, спросит о самочувствии, осторожно подведет к теме будущего.

Кукла ведь должна понимать всю степень его заинтересованности в ней, раз так резко пошел против Стахова ради нее. Не глупая ведь. Хотя в такой ситуации, как вчера, он, пожалуй, любую девушку защитил бы. Негоже это – слабых бить.

Рубен очень надеялся, что Жасмин сразу согласится на новые отношения. Встречи с ним принесут в ее жизнь массу положительных эмоций – это он ей гарантирует. Интересные поездки, вечеринки, шопинг – всё, что она получала от Влада, и даже больше, намного больше, ведь у Булатова возможности гораздо шире.

Он уже триста раз успел представить, как обставит их первое свидание.

Номер люкс в отеле, ванна из шампанского, розовые лепестки по всей спальне – это всё для нее. А для него – ритмичные фрикции в ее идеальном теле.

Ух, как он ее возьмет…

Конечно же, он подождет, пока она выздоровеет, чтобы не дай бог не травмировать ее даже случайно во время секса. Ведь в спальне может случиться разное, а он больше не хотел причинять ни малейшего дискомфорта ее красивейшему телу, он этим телом хотел восхищаться и наслаждаться.

По поводу ее душевного самочувствия не беспокоился. Был практически уверен: когда до Жасмин дойдет, кто именно в ней так заинтересовался, она быстро прекратит артачиться. Выбросит швабру в окно и кинется в его объятия.

Булатов – не какой-нибудь там клоп-недомерок. У него приличное состояние, фирма, уважение в обществе. Да с ним любая посчитала бы за счастье провести месяц-другой, тем более, что он жадничать не собирался.

Выехав из офиса, он вдруг получил сообщение от телохранителя: «Евгения Анатольевна покинула больницу, сопровождаю ее до дома».

«Как покинула?! Она должна наблюдаться в течение недели!»

«Послала врачей подальше, вызвала такси и уехала. Провожаю до дома, держусь сзади».

«С чего бы ей слать всех подальше и ехать домой?»

«Рубен Русланович, прошу прощения, проворонил. К ней Стахов пролез, правда я быстро его вышвырнул из палаты, он ничего не успел ей сделать».

– Ну понятно… – мрачно проговорил он.

А бывший товарищ всё никак не успокаивался, рыл и рыл себе могилу. Глубокая получилась, хорошо постарался. Завтра Рубен лично эту могилу закопает.

Булатов тяжело вздохнул порулил в сторону дома Жасмин, благо, адрес был ему уже великолепно знаком.

Интересно, что этот хмырь успел наговорить Кукле?

Хорошо, что Рубен догадался приставить к ней охрану. А вот то, что из-за этого упыря Жасмин сбежала из больницы, паршиво. Ладно, он просто вызовет ей на дом врача, и тот сделает что нужно. Зато уже сегодня они спокойно поговорят в ее квартире, Булатов объяснит Кукле, чего от нее ждет.

Он сам лично проконсультируется с ее лечащим врачом, спросит, когда можно будет безопасно начинать с ней спать, и пойдет райская жизнь. Для них обоих, это без сомнения. Жасмин рано или поздно понравится с ним в постели, в этом он не сомневался.

Булатов припарковал машину у ее дома, вошел в подъезд вслед за влюбленной парочкой.

На этот раз розы не покупал, как-то было не до того, да и ассоциация у Жасмин может получиться не из лучших. Он потом осыплет ее всевозможными цветами и подарками. Уже мысленно держал любимую Куклу за руку, слушал ее голос, вдыхал ее аромат. Атмосферные мечты не отпускали его сегодня ни на минуту.

Он нажал на кнопку дверного звонка и долго ждал, пока ему откроют. Но несмотря на то, что в глазок явно посмотрели, открывать ему никто не собирался.

– Жасмин, это Рубен, открой, пожалуйста, – попросил он максимально мягко, тогда как нутро требовало возмутиться.

– Зачем явился? – был задан через дверь совсем недружелюбный вопрос.

– Не через дверь же я буду тебе это объяснять, – немного повысил он тон, но лишь немного.

– А не надо мне ничего никак объяснять, – раздался ее резкий голос из-за двери. Она даже щелочки не открыла и продолжила так же резко: – Спасибо тебе за то, что вчера вмешался, но на этом всё. Ни видеть, ни слышать я тебя не желаю. Тем более впускать в квартиру не намерена.

– Вот как, значит… – запыхтел он и снова застучал. – Жасмин, если ты мне не откроешь, я ведь эту дверь и выломать могу.

– Запаришься выламывать! Учти, я уже звоню в полицию!

Рубен честно и откровенно обалдел от такой наглости. Он ее вчера спас, между прочим. Жасмин забыла?

Полиция его не пугала, но вот шоу для всего подъезда устраивать не хотелось.

– Я просто поговорить пришел, – хмуро отчеканил он.

– А я просто отказываюсь с тобой говорить!

«Ишь ты, какая цаца… Я не из тех, кому можно отказывать».

Что ему теперь делать с этой упрямицей?