Текст книги "Манипулятор. Глава 057"

ГЛАВА 57

– Че, плитку на полу в кухне положил? – поинтересовался в нужное время Сергей, продолжая отслеживать все этапы моего ремонта.

– Да, положил, – кивнул я.

Мы были в офисе, Вера что-то усиленно печатала на компьютере. «Не иначе, уче-ба», – подумал я, глядя на ее усердность. Я сидел в кресле, Сергей стоял перед столом, по-ставив на него раскрытый портфель, в котором рассеянно ковырялся.

– А че, теплый пол не стал делать что ли? – удивился Сергей, достал из портфеля кошелек, расстегнул его.

– Неа, а нафиг? – удивился и я.

Сергей пустился в объяснения, как это удобно, особенно осенью, когда отопления еще нет и можно включить подогрев пола и ходить даже босиком по кафелю. Я был с ним согласен в плане удобства и комфорта, но…

– Я вот у себя в свое время в коридоре не сделал теплый пол, теперь жалею… – продолжил увещевать меня напарник. – Но в то время, когда я делал ремонт, его тогда и не было… Это щас его все кладут, и стоит он недорого, тебе б такой пол на кухню всего в десятку бы обошелся… Не знаю, что ты не стал делать, я бы положил на твоем месте!

– А у меня не холодно, – парировал я, сказав как есть. – Я сам думал, сентябрь на-станет – пол ледяной в кухне будет… Нет, теплый! Я и щас, вон, ламинат кладу и в одних носках хожу и ничего, тепло… Нет смысла вообще, лишняя трата денег, да и только!

– Роман, да какие там деньги!? – наигранно сдвинул брови и улыбнулся Сергей. – Десятка! Вон, вынул из кармана, да и положил!

– Ну… – развел я руками, улыбнулся в ответ. – Уже все, положил плитку!

– Ну а ты хоть под ламинат положи тогда! – настаивал Сергей.

– Серый, да под ламинат он тем более не нужен! – парировал вновь я. – Он сам по себе теплее, чем плитка, дерево же…

Я понимал, куда клонит Сергей, а потому поступил просто – предложил ему тоже самое, сказал: «Да ты сам-то че теплый пол не положишь!? Ремонт же все равно собира-ешься делать в ванной и туалете! Вот заодно, одним разом и пол теплый сделай…»

– Да не, куда мне! – отмахнулся напарник. – Я и так вложился в ремонт на сто тысяч в ванной и туалете, мне сейчас уже не на что пока…

– Ну, в фирме возьми… – продолжал тыкать я Сергея его же приемчиками. – Ты ж сам говоришь, там всего-то десятка…!?

– Да не, не! – замахал тот руками прижатый в угол, закрыл портфель, сунул его под стол. Разговор почти иссяк, но Сергей раскрыл телефон и предложил посмотреть фото-графии ремонта ванной и туалета в его квартире. Фотографии были показаны всем – мне, Вале и даже отстраненно сидящему в углу за компьютером Борису. Сергей жаждал откли-ков – оханий, аханий, восхвалений и всего такого. На фото все и вправду выглядело не-плохо, но явно не на сто тысяч. «Тыщ шестьдесят-семьдесят», – отметил я про себя наме-танным взглядом, понимая, что Сергей по привычке привирать завышал сумму.

– Тебе просто надо ко мне заехать, посмотреть, как я там все сделал! – закинул как бы невзначай мне предложение Сергей. Я выслушал, кивнул, но оставил его слова без от-вета. Но Сергей добился своего – в субботу, после нашего очередного торчания на авто-рынке. Мы решили уехать оттуда в час, как вдруг он предложил:

– Поехали, доедем до меня, посмотришь, как я там ремонт сделал у себя!

– А ты на дачу же собирался к своим? – напомнил я.

– А мы съездим ко мне, посмотришь, и потом я уже оттуда на дачу поеду и тебя до-мой завезу! – продолжал Сергей. Ехать к нему не хотелось, я согласился, лишь бы утихо-мирить на время хвастливый зуд напарника. За полчаса Сергей ловко проскочил на левый берег через весь город по полупустым улицам. От впечатлений первого визита не осталось и следа – интерьер квартиры уже не казался мне таким роскошным и зажиточным. «Квар-тира как квартира… обычная мебель, порядком изношенный кухонный гарнитур, дешевые межкомнатные двери…» – думал я, едва поспевая мыслями за своим, уже опытным в ремонте и отделке взглядом.

– Вот, смотри, Ромыч! – окликнул меня Сергей, я обернулся и подошел к туалету, ощупал взглядом помещение, все было хорошо – плитка ровно лежала на полу и на сте-нах, упираясь в белый прямоугольник натяжного потолка.

– Ну, классно, слушай… – кивнул я. – Все так аккуратно, цвет красивый…

– Да, я решил положить эту плитку, она мне понравилась! – засуетился Сергей, по-лучив требуемую дозу похвалы. – И инсталляцию тоже решил сделать, хоть она и дорого обошлась, в десятку, но так мне больше нравится!

– Да, красиво и практично, – кивнул я и заглянул в ванную – пол и стены, выложен-ные плиткой цвета лимона, натяжной потолок, новая ванна и…

– Умывальник я сюда поставил… – указал Сергей на тумбу с раковиной и встроен-ным поверх зеркалом. – Тоже в десятку обошелся…

– Да, хорошо, чистенько так, аккуратно, – сказал я и отстранился наружу от дверной коробки, обратил вдруг на нее внимание. Двери в обоих помещениях оказались жутко де-шевыми, почти самыми дешевыми, какие только можно было сыскать в городе – не из массива и даже не частично, а совершено полые внутри и из дешевой крашеной фанеры. В отличие от остальных работ, дверные коробки были установлены плохо – пазы запилены криво, волнообразные наличники прибиты как попало. Я уставился на двери.

– А че ты такие дешевые двери поставил? – задал я вопрос в лоб, ткнул пальцем в почти сантиметровую щель между наличником и коробкой. – Че-то как-то херово тебе их установили…

Сергей скривился, что-то пробурчал невнятное. Да я и не слушал. Я думал о дру-гом, об ощущении, нехорошем ощущении. Мы словно играли в пинг-понг. Сергей начи-нал хвастаться, я осаживал его. И это мне не нравилось. Не нравилось то, что его хвастов-ство пробуждало во мне нехорошую обратную реакцию – желание осадить хвастуна. И именно поэтому я избегал быть объектом его «пыжовства» – мне становилось нехорошо, даже скорее морально плохо, когда я осаживал Сергея. Такие ситуации не оставляли для меня приемлемого выхода – если не реагировать на пустое хвастовство, то через время так его наедаешься, что тошнит почти физически. А если осаживать, пресекать, то тратишься психически – противостояние забирает силы. И я, наученный схожими ситуациями, знал, что подобное случится снова. Потому я всячески уворачивался от частых «дружеских» за-зываний Сергея ближе к нему, в его общество. Неважно где и как – погостить ли у него в квартире, вместе ли посидеть в кафе, выехать на природу. Да все, что угодно – нет! Ответ – нет! Шла будто невидимая игра, во всяком случае, я так себя ощущал – Сергей стремил-ся увеличить наше совместное время, я же старался его сократить. Я крутил мысли в голо-ве и понимал ситуацию так – будто у меня случился от общества Сергея «передоз». Уве-личение «дозы» меня угнетало, я утомлялся психически сильно. Все мое естество интуи-тивно противилось контакту с Сергеем, желало свести его время к минимуму. И в ту по-ездку к напарнику домой я так же утомился сильно, у меня разболелась голова. На обрат-ном пути я почти молчал, пребывая в странном состоянии – хотелось дать отдохнуть голо-ве, а не получалось, мысли вспыхивали в ней одна за одной, гасли и тут же рождались вновь; процесс лишь ускорялся. И думалось хаотично всякое. Я стал подмечать все новые составляющие в личности Сергея. Например, он всегда говорил «я», если дело касалось какой-нибудь работы, которую он хотел приписать себе, как достижение. Взять тот же ре-монт: Сергей – безрукий, это я уяснил, но он спокойно произносил фразу «я сделал», хотя по факту весь ремонт сделан наемными людьми. Я сравнивал его логику со своей. Я бы в таком случае сказал, и говорил «ванную и туалет выкладывал плиткой мастер». Я не при-писывал чужого действия себе, говорил, как было на самом деле. Сергей же ловко выстра-ивал фразы – чужое успешное действие приписывал себе. Выходило это незаметно, ну кто обратит внимание на мелкие нюансы в построении речи? Правильно – никто. Но Сергей знал что делал, я это чувствовал. Механизм формирования подобных фраз действовал в нем уже на автомате. И был в таком действии важный смысл – сказанная определенным образом фраза, формировала у слушателя нужный образ Сергея. Чего тот и добивался. Сергей жульничал и здесь. Я натыкался на следы и признаки его мелкого и незаметного жульничества везде. И чем сильнее я тянул за один факт мелкой лжи, тем все больше их я вытягивал в поле своего зрения. Ложь была практически повсюду. Мелкая, едва уловимая, она сквозила почти в каждом шаге Сергея, пронизывала все его существо и, вдобавок, будто опутывала и меня. Я вдруг осознал, что та трясина в которой я барахтался в ощуще-ниях и состояла именно из лжи Сергея. Вот настоящая причина моего дискомфорта от об-щения с ним. Мы познакомились, время шло, я медленно и незаметно погружался в тряси-ну его лжи. Та самая бочка меда капля за каплей наполнялась дегтем лжи. И когда я осоз-нал всю причинно-следственную связь изменения моего понимания ситуации, положения, в какое я попал, объединившись с Сергеем, трясина лжи уже вовсю сдавливала мою грудь.

«Мне надо вырваться из всего этого, дотянуть год, сдать дела отцу и уезжать… Еще целый год, хотя, уже чуть меньше… Весной творческий конкурс, летом экзамены, осенью учеба… Год… Надо дотерпеть… Все как-то навалилось разом и давит… Мать не в себе… Отец… эта квартира, такая херня вышла… И как отец мог подумать, что я смоюсь с его деньгами? Кошмар… не понимаю… Откуда такие мысли? Я за всю жизнь не взял дома без спросу ни копейки… Откуда такие мысли у отца??? Надо будет постараться хоть какую-то сумму ему вернуть до отъезда… Неприятно, собственный отец обвинил в воровстве… Как можно обвинять в том, чего не случилось? Этого я вообще не понимаю… Дебильная ситу-ация… Обидно очень… За просто так… Работаешь, работаешь вместе… Не понимаю… Мы же вместе принимали решение о покупке квартиры… Ну, не доверяешь ты мне, кто тебе мешает оформить свою долю на себя? Никто… Сам же сказал, оформляй на себя… Я офор-мил… Странно… Я же отцу доверяю, наши общие деньги, все шестьсот пятьдесят тысяч лежали на его счету, у меня даже мысли не возникало, что отец может их присвоить… И это же деньги на счету, их можно умыкнуть в любой момент… Это не квартира, которую еще продать надо, а незаметно не продашь… Бред какой-то… Тупость какая-то… Не пони-маю… И этот еще…»

Я глянул на Сергея, тот вел машину, смотрел на дорогу. Я вдруг осознал, что смот-рю на напарника неприязненно, поспешно отвернулся к окну, чтоб не выдать свои мысли.

– О чем думаешь? – произнес Сергей, не отрывая взгляда от дороги.

– Да так, обо всем… херня какая-то в голову лезет…

– Ммм…

– Тряпку надо будет не забыть купить… – буркнул я после паузы. – А то «ниссан» уже грязный, надо будет его помыть…

– А, да, точно! – встрепенулся Сергей, будто тоже с радостью преодолел затянув-шееся молчание. – Молодец, Роман! Вспомнил!

– И ведро нужно будет тоже…

– Ведро у меня есть на даче! А тряпку сейчас по дороге заеду и куплю…

«Мазда» преодолела мост через водохранилище и поехала вправо на подъем.

– Ты меня до самого дома не вези, чтоб не кружиться… – сказал я, подспудно пони-мая, что хочу поскорей расстаться с Сергеем. – На повороте высади, как на проспект вы-едешь… Я там выйду, пешком пройдусь, прогуляюсь…

Поворот. Сергей притормозил на обочине, я вышел, простился, «мазда» уехала. Я перешел дорогу и направился домой, а мысли все крутились и крутились в голове…

– Вот, купил тряпку! – распахнул вверх заднюю дверь «ниссана» Сергей, достал пенал, раскрыл его, выудил оттуда желтую фланелевую тряпку, показал мне, запихнул обратно. – Ведро вот… Ну че, за водой сходишь? А я помою тогда машину…

– Давай, – кивнул я, взял ведро и пошел к верхней части оврага, к трубе, спуск к которой начинался сразу за росшим на краю оврага кустарником. И спуск шел круто вниз метра на четыре, ноги на уклоне тропинки едва держались, выручали камни, удачно тор-чащие из стенки оврага на ширину шага. Ступая по камням, будто горный козел, я в пять выверенных шагов оказался у трубы. Из нее тянуло сыростью, но вода текла совершенно чистая. Я удивился, подставил ведро, оно заполнилось за три секунды. Я потянул ведро к себе, прикинул обратный путь и в те же пять, уже прыжков, выскочил наверх.

Сергей тер машину сухой тряпкой. Я поставил ведро на асфальт, пошел к киоску за стаканчиком кофе. Оказалось, мыть машины на площадке запрещалось, за это штрафова-ли, но половина продавцов все равно регулярно ходила с ведрами к трубе, оставляя после помывки под своей машиной большое пятно мокрого асфальта.

«Ниссан» мы в тот день не продали, уехали в час. А после обеда я продолжил класть ламинат. Предстояло самое сложное – собрать из досок первую длинную полосу метров в тринадцать и закрепить ее замками всю разом за предыдущую. Полоса должна была лечь насквозь из одной комнаты в другую через два дверных проема и коридор. Я прикинул, померял – выходило пять таких полос. С первой я возился долго – закреплял в одной комнате, замки откреплялись в другой, бежал туда – откреплялись в изначальном месте. Я все же изловчился и через двадцать минут справился, замки прихватились, я про-шел вдоль полосы и защелкнул их все. Вышло хорошо, ламинированная поверхность в обеих комнатах будто стала единым целым. Следующие четыре линии я собрал ловчее.

Последняя неделя сентября прошла обыденно – развозили товар, работали в офисе. Вера, выкраивая время в работе, строчила очередные курсовые работы себе и Сергею. Пе-чатала она много, перепечатывая из учебников фрагменты текста целыми страницами.

– А не проще ли отсканировать текст, а потом перегнать его через программу рас-познавания в цифровой документ, да и все? – предложил я Вере, наблюдая, как та реши-тельно и ответственно колотит пальцами по клавиатуре.

Сергей уставил на меня свой водянистый вопросительный взгляд, Вера перестала печатать, быстро обработала информацию.

– А что, так разве можно? – удивилась она.

– Можно конечно, сканируешь страницу, текст распознаешь, корректируешь нерас-познанные места и все… – развел руками я.

– А что, может не весь текст распознать? – шмыгнул носом Сергей.

– Печатный в книге, я думаю, распознает весь… Это если рукописный, но для этого и программы уже посильнее, да оно и не надо! – отмахнулся я. – С книги нормально все распознает…

– Это что для этого нужно? – соображал Сергей. – Сканер, да?

– Да, просто сканер и все! – кивнул я. – Ну и программы нужные к нему, а они там уже будут на дисках в комплекте…

– Ну он же, сканер, не дорого стоит, да? – произнесла Вера.

– Я без понятия, Вер… – пожал я плечами. – Как принтер…

Я посмотрел на Сергея, тот все глядел сквозь меня, обдумывал. И я не удивился, когда спустя несколько дней он предложил купить на фирму сканер, мотивируя тем, что он нам нужен в работе. Документы сканировать нам требовалось крайне редко. Все поняв, я согласился. В день покупки сканера Вера уже его освоила. И когда на следующее утро я поднялся в офис, она вовсю сканировала свои учебники.

– Че, разобралась с ним? – кивнул я на сканер.

– Да! Там просто! – отмахнулась она, не отрывая глаз от монитора и не прерываясь.

Суббота, 27 сентября, авторынок. Я вышел из дома и чуть не околел на месте от хо-лода. Я был без шапки. Зашагал к остановке, лицо сразу стянуло, изо рта пошел пар. Солн-це только встало, висело на востоке в начале моей улицы злым большим красным шаром. Оттуда же катила маршрутка. Я сел в «пазик», единственный плюс которого – печка, в са-лоне было даже жарко, я быстро согрелся. Через четверть часа я оказался на площадке, Сергея не было. Десять минут я слонялся туда-сюда, охраняя свободное место, ощущая, как пробирает холод. Подкатил «ниссан», я нырнул в нагретый салон, расстегнул куртку, впуская под нее теплый воздух.

– Печку оставить? – сказал Сергей, зевая.

– Да, оставь, пусть… согреюсь хоть… – кивнул я, вздрогнув телом. – Пиздец холод-но… Плюс два всего, прикинь!

– Даа… – кивнул Сергей, зевая что есть мочи.

– Блять, как мыть машину в такой холод!? – возмутился я, повернулся к Сергею. – Мож ну ее нахуй!? Ды не… надо, да?

Я посмотрел на напарника, поморщился.

– Да посмотрим, ща… – шмыгнул носом тот, поежился, скрестил руки на груди, ус-троился на сидении за рулем как-то полубоком и полусидя. Я так же устроился на своем. От внутренней зябкости подремать не вышло, я купил кофе, вернулся в машину. Сергей налил себе чаю из термоса.

– Вы на даче все еще живете? – сказал я.

– Да не, какая дача!? – поерзал Сергей. – Лилька же с этого года в первый класс! Так, на выходные выезжаем туда с одной ночевкой и все… посмотрим по погоде… Вишь, как похолодало сильно… Это если ночевать на даче, то придется топить печку…

– А у вас там печка что ли!? – удивился я.

– Да, печка! – кивнул Сергей. – Заготавливаем дрова на зиму… Там, может видел, когда был у меня на даче, сложена поленница из дров?

– Не, не видел, – покрутил я головой.

Мы сидели и оба оттягивали момент начала мытья машины. Жуть как неохота бы-ло возиться в ледяной воде. Снова выпили по стакану кофе и чая. Разговор зашел о кино.

– Помнишь, ты тогда говорил, что все творческие люди… они записывают свои мысли, какие им приходят во сне там, ну и вообще…? – вдруг произнес Сергей, так, слов-но весь предыдущий диалог по этой теме был лишь подготовкой.

– А, ну да! – кивнул я.

– И у меня вот снова было такое недавно… – продолжил Сергей, глаза его вспыхну-ли глубиной. – Я сплю и вдруг мне что-то такое во сне привиделось! Да так ярко! Я так все увидел отчетливо! Просыпаюсь…

Сергей сделал паузу, глядя устремленно перед собой сквозь все, левая рука его за-мерла в воздухе пальцами вверх, будто распустившийся цветок, он продолжил:

– И вспоминаю наш разговор… И думаю – надо записать, то, что приснилось! И я такой собираюсь встать… И даже уже начинаю… И тут такая мысль в голове – да ну его нафиг… И я такой, бух, обратно на подушку и дальше спать…

Сергей снова замер в паузе, я не перебивал, мне было интересно, я думал о своем, понимал, то, что слышу – важно. Важно лично для меня, для того, что зрело внутри. Слова Сергея были будто кормом для того моего внутреннего. Я почувствовал, как поглотив рас-сказ Сергея, оно стало больше, выросло.

– И утром встаю… пытаюсь вспомнить, то, что приснилось ночью… – замер Сергей в третий раз, расслабился, рука бессильно упала на подлокотник. – И не могу…

Напарник, наконец, размагнитил взгляд, перевел его на меня.

– И главное, я все так ярко видел! Я помню, что видел все! – заговорил он эмоцио-нально. – А вспомнить не могу! Ничего… Ни одной детали… Хотел тебе рассказать, а ни-чего так и не вспомнил…

«Вот и все…» – загорелась в моей голове мысль-сожаление. Для себя я понимал, о чем сожалел и не стал развивать мысль, просто отвернулся влево к окну и едва уловимо поморщился. Кругом многие уже мыли свои машины.

– Че, придется все-таки мыть нам машину, Серый… – сказал я.

– Роман, ну давай в этот раз ты помоешь, а то в прошлый я мыл! – проговорил он быстро и неожиданно, будто боясь, что я его прерву и откажусь, начну оспаривать.

– Да, давай… – кивнул я, думая все о своем, что всколыхнулось рассказом Сергея, выходя из машины, бросил напарнику. – Ну сходи тогда за водой, а я помою…

Холодная вода. Ведро стояло передо мною. Я опустил в него руку с тряпкой, суста-вы кисти сразу начало нудно крутить. Я принялся мыть кузов машины. В воздухе висела влага, мыть было проще, но все равно холодно. Руки привыкли к воде, теперь она их уже не морозила, а жгла. Я домыл машину, закончил с фарами, вылил воду в кусты, убрал вед-ро с тряпкой в багажник, сунул руки в карманы штанов, пытаясь их согреть. Вышло плохо – руки через ткань лишь неприятно холодили ноги. Я купил стакан чая у тетки, так лучше, руки стали согреваться о кипяток сквозь тонкую стену пластика. Погода стояла мерзкая. Через полчаса показались первые покупатели. Время девять. Торговля с каждым разом становилась все хуже. К нашей машине перестали даже подходить, к дорогим в верхнем ряду и подавно. Весь покупательский интерес ушел к самым дешевым иномаркам. До полудня мы просто мерзли на отвратительном едва уловимом северо-восточном ветре. В полдень заметно потеплело, но мне уже было все равно, хотелось лишь поскорее домой, согреться. Разъехались с авторынка в час.

Вечером после четырех я ушел в свою квартиру. Впереди ждало много нудной ра-боты – прикручивание по всему периметру квартиры пластикового плинтуса. Примерить плинтус, просверлить отверстия в стене на равном расстоянии, прикрутить плинтус – ни-чего сложного, но много движений. Особенно бесконечное – присесть на колени, встать, снова присесть, снова встать. Работа не сложная, но на следующее утро мое тело болело так, будто я вприсядку прошагал десять километров. Последнее воскресенье сентября тоже не задалось, «ниссан» не купили. Витя снова продал машину. Какая-то дерганая блондинка с претензиями в движениях и манерах купила у него «пежо». Она была счаст-лива. Витя тоже. «Дурочка, знала бы ты, что за ведро купила», – подумал я, когда блон-динка с надменно довольным лицом уезжала на машине с площадки.

У Сергея зазвонил телефон, и я успел увидеть на внешнем экране высветившегося абонента – «Любимая». За все время мне ни разу так во время звонка не попадался на гла-за его телефон, а тут, как специально.

– Да, Вер, – буркнул Сергей в телефон, и я задумался. В голове сразу проскочил наш прежний с ним диалог про то, как он записан у меня в телефоне и как я у него. Мгновенно два события в голове соединились вместе, образовав цепочку-связь – я разом все понял, но окончательно решил уяснить позже, наедине с собой. Но некоторые эмоции все-же за-бурлили сразу. Мне стало, вдруг, нестерпимо жаль Веру. Я вспомнил сразу все ее поступ-ки, что рассказал мне Сергей – как она проснулась, схватила трусы и потащила стирать; как выливала спирт в костер, пока Сергей с друзьями спали в палатке; как возила обед в кастрюльке через весь город на трамвае будущему мужу, торгующему кассетами на рын-ке; как… Все эти события единой нитью пронеслись в моей голове и следом другие, вы-сказывания Сергея о своей жене и вообще о женщинах – как он говорил, что все бабы ду-ры, не могут мыслить дальше, чем на один шаг вперед; что он вообще баб не любит, да и Верку тоже; что в баб он никогда не вкладывался; что… Да, и это его слово – бабы. Не женщины, а бабы… Я ни разу не слышал от Сергея слово женщина, по крайней мере, я не мог такого припомнить. Лишь сплошное – бабы, бабы, бабы… И так желчно, ядовито. Я вдруг понял, что это его «пыжовство» перед «бабами» от слабости, от боязни их, от неже-лания идти трудным путем построения равных полноценных отношений с женщиной. От-сюда и решение – действовать через женские слабости, ждать, когда какая-нибудь очеред-ная искренняя простушка влюбится в него и дальше уже «вить из нее веревки» по полной. Вот Вера и попалась в его сети. Пока она пребывала в любви, Сергей опутывал ее обязан-ностями, нагружал так, чтоб она головы не могла поднять. Вера по своей простоте, да и по безнадеге и безысходности – безотцовщина, мать-поломойка, брат-бездельник и почти ал-коголик – искренне строила семью. Родилась Лилька. И вроде бы отношения дали трещи-ну, возможно, Вера начала испытывать тот же дискомфорт, что и я, узнав мужа получше. Но Сергей, будучи ловкачом, на время сделался добрым и ласковым мужем, ведь «главное расслабить, а засунуть всегда успеешь», отношения вроде как наладились, а на летнем от-дыхе Вера «вдруг» забеременела. Ну не делать же аборт, в самом деле? Тем более «раз Бо-женька послал второго ребенка» – я вспомнил и эти слова Сергея, так и представив его с картинно сложенными руками перед собой, как изображают святых на иконах, да еще и набожно крестящегося. А там, раз ребенка два, то куда денется с ними жена от мужа? В ту старую халупу к матери и брату? Обратно в нищенскую жизнь? Шах и мат жене поставил ловкий муж Сергей. И следом нитью пронеслись и оба нервных срыва Веры, делавшие картину лишь более ясной. Мне вдруг стало так мерзко от осознания всего этого. Стало тошно. Будто я, плавая в трясине фактов, поступков, слов, мыслей Сергея, вытянул рукой на себя за сформировавшиеся нити огромный зловонный ком гадости. Хотелось забыть, не думать дальше, но мозг не слушался – продолжал обрабатывать все известные факты, собирал из них нити логики, и настойчиво совал мне их в лицо. Я не мог от них отвертеть-ся. Веру было жалко страшно. Но мысль сама собой завершилась. И я будто получил пере-дышку. Но тут же накатила обида, тягучая, нехорошая обида, сдавившая грудь и почти не дававшая мне дышать – обида за себя, жалость. Отвратительное чувство жалости к себе, какое тут же хотелось гнать прочь. Я старался, но эмоция оказалась сильнее меня. Я все еще не понимал – как и почему такому лицемеру досталась в жены порядочная девушка Вера и почему мне, явно не лицемеру, регулярно встречались в жизни девушки, обращав-шиеся со мной тем хуже, чем лучше относился я к ним. Я понимал, что именно в этом факте и есть ответ на мой вопрос к себе, но принять такой ответ я не мог. Он противоре-чил всем моим внутренним принципам. Выходило странное – мужчины, обращавшиеся с женщинами отвратительно, получали лучших из них, а нормальное обращение с женщи-нами создавало лишь проблемы. Парадокс.

Я устал от размышлений лишь к вечеру, сверля в своей квартире очередную дырку под плинтус, будто очнулся от них. Вдобавок разболелась голова. Я бросил работу, вер-нулся домой, выпил таблетку «цитрамона» и лег спать.

В понедельник, 29 сентября, мы отнесли в кассу строительной компании сто семь-десят тысяч рублей. Сумму высчитали с таким прицелом, что невыплаченный остаток за «двушку» по сумме равнялся уже оплаченной сумме за «однушку». Мы надеялись, что мое предложение по объединению сумму с двух квартир в одну, сработает.

– Когда пойдешь разговаривать с Анной Петровной? – посмотрел на меня Сергей, едва мы вышли из офиса «Шанса» и сели в «мазду».

– В начале октября! – выпалил тут же я, нащупывая мысленно оптимальную дату для переговоров на такую щепетильную тему. – Деньги мы внесли, это хорошо! Она как раз посмотрит, когда я к ней пойду, что у нас сумма полная есть уже в двух квартирах и просто нужно объединить и все, и ей будет легче согласиться…

В последний день сентября пришла фура с солями из Питера, шестнадцать тонн. Объемы уже были не те, что прежде, но мы еще шли неплохо. Вызвали четырех наемных грузчиков, те выгружали товар, а мы с Сергеем трудились на укладке. С погодой повезло, настоящая сухая теплая осень вернулась, мягкий южный ветер к полудню надул тепла на двадцать градусов. Я трудился в старой спортивной «мастерке», едва ли отличаясь внешне от грузчиков. Сергей выглядел основательнее. Он стянул пузо своим поясом, отчего раз-дулся в груди и так, сопя и пыхтя, размеренно укладывал коробки на поддоны. На фуру ушло шесть часов с двумя короткими перекурами и одним отдыхом минут в двадцать. Па-ру раз пили чай. Мысли продолжали бродить в голове, немного отвлекая меня от монотон-ного тяжелого физического труда. Я в который раз думал о том, что общение с Сергеем изменило меня сильно. Я стал внимательнее к мелочам. Раньше я видел происходящее во-круг лишь в крупных деталях, в основных событиях. Теперь же вдобавок развилось и вос-приятие мелких. И будто одно видение дополнилось другим, и мир в моих глазах приоб-рел объем. Глаз цеплялся за мелочи сам. И прицепился к поясу Сергея. Я понял, что вос-принимаю факт его появления уже иначе, не так, как объяснил напарник. В сорванную когда-то спину не верилось. Я присмотрелся к стилю работы Сергея – тот носил коробки медленно и размеренно. Старался принимать их у грузчиков как можно позже, чтоб дер-жать тяжесть в руках, как можно меньше. Я глянул на себя со стороны и удивился конт-расту с напарником – я трудился энергично, совершая за то же время раза в два больше движений и перенося руками больший вес. Вдруг подумалось – а что если Сергей приду-мал всю эту историю со спиной, чтоб иметь вполне веское оправдание ленивой манере работы? И пояс купил для пущей убедительности. Я вспомнил сорванную спину отца, когда тот вдруг делал неловкое движение, охал от боли, приседал тут же на ногах и потом полдня с трудом разгибался – так по-настоящему прихватывало сорванную спину. У Сер-гея ничего подобного я не замечал, ни одного случая на моих глазах. И мне не нравился новый образ моего мышления, начинало отдавать паранойей. Но я уже ничего не мог с со-бой поделать, поэтому замедлился и стал носить коробки так же медленно, как и Сергей.

– Заказали мы котенка! – произнесла вдруг Вера, сосредоточенно занимавшаяся «учебой». Она оторвалась на минутку от работы, посмотрела на меня довольным лицом.

– Все-таки заказали!? – переспросил я, отчего-то еще надеясь, что возьмут они детям такого же, но без родословной и на месте и бесплатно, в общем, обычного котенка, не тратя зря денег. – И сколько… десятка?

– Да, десять тысяч… – чуть сконфузилась Вера, тут же начала оправдываться. – Но мы уж решили, дети хотят такую кошку…

– Десять тысяч… – покачал я головой. – Вон… бесплатно бы тут такого же взяли… Ну был бы он без родословной, и чего?

– Не, Роман, ну мы уже решили, заказали! – обрезал меня тут же Сергей, решитель-но отмахнувшись от любых дальнейших возражений.

– Ну… ваше дело, я не спорю… просто высказал свое мнение… – пожал я плечами и удобнее устроился в кресле, поежился.

– И через сколько ж привезут? – посмотрел я на Веру.

– Ой, Ром! – прервалась та в работе, вздохнула. – Сказали две недели…

– Ну там, пока все документы оформят, пока все прививки сделают…! – взмахнул пару раз небрежно руками Сергей, приняв в кресле еще более расслабленную позу. На ка-лендаре был первый день октября. Среда у нас всегда выходила «офисным» днем. К обеду все дела переделались, и Вера полностью погрузилась «учебу». Сергей скучал, я тоже.

– Че ты сидишь!? – вдруг выпалил он, глянул на свой мобильник. – Ехал бы домой! Время уже три… Дела все поделали, завтра поедем в «Форт» и «Меркурий»… Накладные набили, там полничком как раз выходит «газель»… Едь домой, Роман!

Я задумался.

– Я б сам поехал! – добавил Сергей, махнул рукой в сторону Веры. – Если б не это… Верку́ учебу надо делать, поэтому мы тут до пяти точно будем, а может даже и до шести…

Сергей смачно зевнул, отчего второй подбородок беспокойно задвигался.

– До пяти, Сереж! – выдала Вера без отрыва от монитора. – Мы с твоим папой дого-варивались, что он до шести побудет с детьми, и мы приедем!

– А, ну да, точно… – кивнул Сергей, скрестил руки на груди. – Все верно, Веро́к.