Текст книги "Ужасы маминых каменоломен. Детская сказка для взрослых"

Десятый эпизод
(В котором пиратский партизан-разведчик спасает Ваню от Эвы Двуликой)

– Впрочем, всё, хватит разговоры разговаривать. А то не ровён час Эва вернётся, и тогда, брат, кранты! – сказал пиратский партизан-разведчик и сурово так добавил: – Тут, конечно, штольней пройти, выход не так далеко, но можем и не успеть, а поэтому мы вот как поступим.

С этими словами он повернулся к щербатой стене, быстро ощупал её рукой, в стене что-то тихо щёлкнуло, хрустнуло, потом раздался лёгкий шорох, и в камнях образовался небольшой узкий проход.

– Так! Давай, только быстро! А то дверь захлопнется, и мы не успеем, – скомандовал пиратский партизан-разведчик и тихо проворчал: – Будешь тогда потом с Эвой сам разбираться.

Ванька на мгновение задумался. Вообще-то мама строго-настрого запрещала ему куда-либо ходить с посторонними дядями, но, с другой стороны, она ему запрещала и ходить за город, через поле, на реку, в старые заброшенные каменоломни, но вот он уже здесь, так чего уж теперь? К тому же пиратский партизан-разведчик, хоть и был дядей, казался всё-таки не таким опасным, как тётя Эва, и вроде как даже собирался Ване помочь, а мамы всё равно рядом не было и посоветоваться было не с кем. В общем, как говаривала она в таких случаях, надо принимать самостоятельное решение и нести ответственность. Да, как-то так, похоже, это был тот самый случай.

– Ну, давай-давай, schneller-schneller, что стоишь как вкопанный? – торопил его пиратский партизан. – Долго я ещё дверь держать буду?

«А, ладно, была не была! В конце концов, не оставаться же здесь одному», – подумал Ванька и, крепко прижав к груди сумку, кинулся в тёмный проём. И вовремя! Как только он в него заскочил, пиратский партизан втиснулся следом, и каменная дверь за ними сразу захлопнулась.

– Уф! Успели, – выдохнул пиратский партизан-разведчик. – Ну, всё, иди вперёд и ничего не бойся.

– А я и не боюсь, – обиженно буркнул Ванька.

– Ну, вот и славно, – сказал пиратский партизан-разведчик, поднимая тяжёлый фонарь себе на плечо.

– Разве может быть трусом сын космонавта? – спросил он риторически и добавил: – Ступай вперёд. Я посвечу. Открывшийся им тёмный проход оказался извилистым и узким. Свет партизанско-разведчицкого фонаря то и дело пропадал, оставаясь за поворотом, и Ване приходилось, вжимаясь спиною в сырые, холодные камни, боком, на ощупь протискиваться за угол в щель, в темноту. Один раз мальчишка даже обернулся, запереживав: «Как там пиратский партизан-разведчик?» Ведь он же был не только больше Ивана, но ещё и с громоздкою ношей. Но тот только махнул рукой, мол, всё в порядке, иди вперёд, смотри под ноги и не отвлекайся. Так они шли всё дальше и дальше, а проход постепенно становился всё шире и шире, потолок поднимался всё выше, и вот они уже шагали бок о бок, а луч мощного фонаря пиратского партизана-разведчика вяз во мраке, не дотягиваясь до отдалившихся стен подземелья. Глазам открывался какой-то ирреальный, какой-то инопланетный, какой-то космический пейзаж. Ванька даже почувствовал себя настоящим спелеонавтом. Свод пещеры вздымался над ними, словно чёрное ночное небо.

Всюду, насколько хватало света, валялись камни, остроконечными пиками дыбились сталагмиты, им навстречу свисали с потолка изящные сталактиты, и то тут, то там лоснящимися колоннами высились гигантские сталагнаты. «Ну вот откуда бы я все эти слова знал, если бы не телевизор? – думал Ваня. – А мама говорила, что телевизор – это зло! Вот никому нет веры». В этот момент недалеко в камнях что-то зашевелилось, и Ваньке даже почудился шорох.

– Кто это?! – выдохнул он испуганно и непроизвольно пригнулся.

– Не бойся, это партизаны, – прошептал пиратский партизан-разведчик, на ходу приподнимая клапан нагрудного кармана защитного френча. – Они ничего плохого тебе не сделают, они хорошие, – прокомментировал он и так же шёпотом добавил: – Не смотри на них так, это неприлично!

– Почему? – удивился Иван.

– Ну, потому что они прячутся, а ты на них смотришь. Ты поставь себя на их место. Вот ты такой весь из себя скрытный и незаметный шхеришься за камнями, а тут кто-то мимо гребёт и в упор на тебя пялится. Лучшие отвернись и сделай вид, что ты их не замечаешь.

Ваня последовал совету пиратского партизана-разведчика, хотя это было очень непросто – продолжать идти как ни в чём не бывало, зная, что кто-то незнакомый смотрит тебе пристально в спину из темноты.

– А они всегда так себя ведут? – не выдержав, вполголоса спросил на ходу Ваня.

– Ну, почти, они же партизаны и борются с фашистами.

– Но мы же не фашисты!

– Это да, но они же об этом не знают, а надо быть начеку и ухо держать востро!

– А где же тогда фашисты? – поинтересовался Ваня.

– Да где-то, наверное, здесь недалеко, – беспечно ответил пиратский партизан. – Но ты не переживай, я же партизан-разведчик! – добавил он, похлопывая корявый фашистский крест у себя на груди.

Тем временем пещера становилась всё шире и шире, а потолок её поднимался всё выше и выше. Сначала исчезли величественные колонны-сталагнаты, потом перестали быть видны свисающие сверху сталактиты, и только сталагмиты ещё то тут, то там топорщились в темноте. Вскоре тропинка вывела их на берег огромного подземного озера.

– Ну, вот мы и пришли, – сказал пиратский партизан-разведчик, опуская с плеча тяжёлый скворечник. – Где-то здесь нас непременно ждёт пиратская шлюпка.

– А вода тут очень холодная? – спросил Ваня.

– Ну, конечно же! Студёная и целебная, – подтвердил пиратский партизан-разведчик и добавил как само собой разумеющееся: – По-другому и быть не может!

После чего он покачал у ног скворечником, луч скользнул по воде, заискрился на чёрной ряби, и тут же Ванька услышал плеск вёсел и увидел приближающуюся к ним шлюпку.

Одиннадцатый эпизод
(В котором наконец-то появляются пираты и скелеты)

В свете фонаря Иван разглядел, что на банках за вёслами сидели шесть тощих, полуголых скелетов, а у румпеля на кницах – два зловещих разодетых пирата. Сначала Ваня испугался пиратов и скелетов, но потом он подумал: «Ведь рядом пиратский партизан-разведчик! А ну как он решит, что я трус?» – и не подал вида. На скелетах болтались клочья истлевшей одежды, а на пиратах были парчовые куртки с широкими рукавами, белые рубахи, чёрные штаны и такие же, как у пиратского партизана-разведчика, высокие кожаные ботфорты. У одного из пиратов повязка была через левый глаз, у другого – через правый, на одном красовалась чёрная пиратская треуголка, а у другого на голове была пёстрая флибустьерская бандана, каждый держал в зубах курительную трубку, и у каждого из-за пояса торчало по сабле и пистолету.

– Привет тебе, Кривой Пил! Здравствуй, Одноглазый Пью! – отсалютовал им пиратский партизан-разведчик, едва их шлюпка вышла носом на пологий каменистый берег.

– Йо-хо-хо! И тебе не хворать, партизан-разведчик! – откликнулись морские разбойники.

– Вы, я вижу, нашли себе новых гребцов! Чем вы их кормите? – балагурил он, широко улыбаясь и кивая головой в сторону молчаливых скелетов.

– Да и ты, как мы видим, сегодня не одинок! – хором отвечали пиратские флибустьеры. – Нашёл себе юнгу?

– Нет-нет, это не юнга, это мой друг Ваня. Я его спасаю, за ним гонится Эва Двуликая, – пояснил пиратский партизан-разведчик.

– Ну, так что же вы стоите?! – воскликнули пираты. – Давайте скорее к нам в шлюпку!

После этих слов пиратский партизан-разведчик поставил светильник на камни, подхватил Ваню на руки и посадил его на нос пиратской шлюпки, а потом передал ему свой фонарь, столкнул судёнышко плечом в воду и сам следом запрыгнул на борт.

– Табань! – прохрипел один из пиратов.

Во мраке хрустнули кости, всхлипнули уключины, вёсла ударили о воду, и шлюпка, как гигантская шестилапая жужелица, попятилась кормой в озеро. Словно прощаясь с ней, в камнях на берегу тут же зашевелились, перешёптываясь, неясные тени.

– Кто это? – тихо спросил Иван пиратского партизана-разведчика.

– Я же тебе уже говорил, это партизаны, – ответил тот.

– Да нет, я не про них, я про… – замялся Ваня.

– А, ты про это. Ну, разве ты сам не видишь? Это пираты и скелеты.

– Нет, это я понимаю, но почему они вместе? Пираты же воруют сокровища, которые охраняют скелеты!

– А, вот ты о чём! Видишь ли, тут какое дело… Тут же всё суть одно и то же. Скелеты – они ведь когда-то тоже были пиратами, грабили и воровали себе сокровища, пряча их в далёких портах и таинственных гротах. Но потом в один прекрасный день они переродились, перестали грабить и воровать, а принялись сторожить и охранять своё накопленное богатство и стали его рабами.

– Это в результате тяжёлых условий труда и плохой экологии? – вспомнил Ванька телевизионную передачу.

– Нет! Что ты! Пират, как и скелет, – это состояние души, – ответил пиратский партизан-разведчик. – Просто, как говорится, время пришло!

– Это точно! – воскликнул Кривой Пил. – Придёт время – все такими будем!

– Да! – с грустью согласился второй пират. – Ни пороха не понюхать, ни маркитантку не приласкать, – и тут же неожиданно рявкнул: – Левый, греби! Правый, табань! Трубка его нервно вспыхнула и зловеще осветила ему половину лица.

Тем временем у Кривого Пила трубка окончательно угасла. Сколько он в неё ни пыхал, сколько ни кусал зубами длинный мундштук, а она всё никак не хотела разгораться. Наконец это занятие ему надоело. Пират выколотил трубку о борт шлюпки, достал из кармана кисет и набил её свежими копошащимися светлячками.

– Что вы курите?! – в ужасе воскликнул мальчишка.

Поймав его брезгливый взгляд, пират понимающе хмыкнул:

– Согласен, редкостная гадость. Это всё, можно сказать, исключительно только ради понтов, так сказать, для антуража. Мы же пираты, а значит, должны курить трубки. Надо, так сказать, соответствовать, а тут в пещере ни огнива, ни табака, вот и приходится изгаляться. Поначалу, конечно, было противно, а теперь ничего, попривыкли. Некоторым уже даже нравится.

Ванька ещё раз с удивлением посмотрел на пирата и с отвращением отвернулся. Когда шлюпка повернулась кормой к берегу, мальчик разглядел впереди в темноте маленький тусклый огонёк.

– Это мы туда плывём? – спросил он, показывая на него рукой.

– Да, это кормовые огни нашей бригантины, – грустно вздохнул Одноглазый Пью и тут же громко скомандовал: – Вёсла! На воду!

– Нашей «Либерталии», – нежно прохрипел Кривой Пил и вспыхнул три раза в темноте трубкой.

И Ванька тут же себе представил маленькую печальную бригантину, которая одиноко стоит в темноте посреди неподвижной глади подземного озера, смешно водит бушпритом и меланхолично поедает разбросанные на воде огоньки специального корабельного корма.

– Там тебя никто не найдёт, и там можно будет спокойно решить, как поступить с тобой дальше, – недобро поглядывая на Ваню, подытожил одноглазый пират.

– Не пугай ребёнка, – проворчал партизанский пират-разведчик и тут же добавил, обращаясь уже к мальчику: – Не бери в голову, они неплохие ребята, просто они так разговаривают. Жизнь у них такая! Шторма, попойки, драки, одним словом, сплошная романтика, вот и разговор у них такой.

И Ванька почему-то решил не уточнять, что они там такое ещё пьют, отчего у них тут такая романтика, а только выразительно изумился:

– Ну, надо же! Здесь что, и шторма бывают?!

– Ну, нет. Штормов здесь, конечно, не бывает, – улыбнулся партизан-разведчик, – но вот драк и попоек сколько угодно. Да ты не дрейфь, я же с тобой! – закончил он и вновь, не касаясь, ободряюще похлопал Ванечку рукой по плечу.

И в этот момент Ванька почувствовал, что они заодно, что они вместе. Что рядом оказался действительно настоящий друг. И вот эта темнота, и этот плеск вёсел, и дальний-дальний тусклый огонёк над чёрной слюдяной гладью подземного озера. Всё это лишь для него, чтобы его спасти, чтобы ему помочь. И эти… Тут он заметил, как вдалеке, выше кормовых огней пиратской бригантины вспыхивают ещё какие-то далёкие, какие-то едва различимые золотистые точки. Звёзды? Откуда здесь звёзды?

– О! А что это? Да нет, нет! – затормошил он пиратского партизана. – Там, дальше. Выше, выше кормовых огней! Что это? Это же звёзды!

– Где? – удивился тот.

– Да вон! – не унимался Ваня.

– А, это… Нет, это не звёзды, это гнёзда светлячков. Откуда здесь могут быть звёзды?

– А откуда здесь тогда светлячки?

– Да кто ж их знает? Вот летают туда-сюда, гнёзда вьют, светлячат высиживают. От одинокого светлячка толку, конечно, никакого, поскольку его в темноте почти что не видно, а вот гнёзда совсем другое дело. И если погасить фонарь, то гнёзда прекрасно видно, и по ним, например, можно даже держать курс.

– Это что ж? Если бы не кормовые огни, мы бы сейчас вот так и правили по светлячкам?

– Ну а что тут такого? Компас ты дома оставил, звёзд здесь не видно, стало быть, только по светлячкам.

– Вот только компаса у меня дома нет.

– Ну, не суть.

– А Эва, она что? Не умеет по светлячкам плавать?

– Разумеется, зачем спрашиваешь? Эва вообще не умеет плавать. Плавать умеют только пираты.

– Не плавать, а ходить! Калоша плавает! А пираты по воде не плавают, а ходят! – поправил Кривой Пил.

– Да-да, извини, конечно же, ходят, – согласился пиратский партизан-разведчик. – Так вот Эва ни по воде, ни по светлячкам ни плавать, ни ходить не умеет.

После этой его фразы все почему-то сразу замолчали. Ванька тоже немного помолчал вместе со всеми, но потом ему стало скучно и захотелось какого-то свежего познавательного действа. Поэтому он перегнулся через планширь и от нечего делать принялся вглядываться в черноту за бортом. Сквозь скрип уключин и хлюпанье вёсел он слышал внизу шелест и шлепки волн, огибающих ребристые скулы шлюпки, но, сколько ни силился и ни таращился, не видел в темноте ни зги. Наконец он не выдержал, засучил рукав и протянул к воде руку, но борт оказался слишком высоким, и поэтому Ванька схватил только брызги. Да и то схватил ли? Может быть, это ему лишь показалось? Тогда он лёг на планширь грудью, закинул на него колено и, перегнувшись через борт ещё ниже, наконец-то погладил волну рукой. Та оказалась мокрой и обжигающе ледяной. Такой, что у него тут же закоченели пальцы. «Студёная и целебная», – вспомнил он слова пиратского партизана-разведчика. «Если получится сложить пальцы лодочкой и немного набрать воды, – подумал Иван, – то можно тогда будет её даже попробовать». В этот момент кто-то бесцеремонно схватил его за шиворот и рывком сбросил назад на решётчатый люк.

– Никогда-никогда не делай так больше! – строго сказал пиратский партизан-разведчик и погрозил ему пальцем. – Ты что, хочешь, чтобы тебя утащила чёрная пещерная акула?

– Йо-хо-хо! – воскликнул один из пиратов. – Если кто-то падает здесь в воду, то он, как правило, уже не возвращается.

«Хм, как интересно! – подумал Ваня. – Пещерная акула! Наверное, очень древняя, да ещё и чёрная! А может быть, даже ещё никому не известная!»

– А какая она, эта пещерная акула? Большая? Страшная? Вы её видели? – тут же засыпал он всех вопросами.

– Её никто не видел, – немного помолчав, ответил пиратский партизан, – она же чёрная. Оглянись вокруг! Что ты видишь? Ну и как ты её разглядишь?

– А если её никто не видел, то откуда вы про неё знаете?

– Для того чтобы знать, не обязательно видеть, – авторитетно произнёс пиратский партизан-разведчик. – Вот, например, скелеты. Они ничего не видят, ничего не слышат, но тем не менее всё про всех знают.

И скелеты тут же согласно защёлкали и заскрежетали зубами.

«А! Это как те самые учёные, которые рассказывают по телевизору про иные миры и другие планеты!» – догадался Ванька.

– Суши вёсла! – неожиданно крикнул Кривой Пил, грудью налегая на румпель.

Скелеты подняли вёсла вертикально вверх, и Ваня почувствовал, как шлюпка, теряя ход, прижалась бортом к глухой деревянной стене, и увидел, как сверху скатилась, разматываясь, верёвочная лестница.

– Ну, вот мы и дома! – сказал, вставая, пиратский партизан-разведчик. – Штормтрап подан! Прошу подняться на борт.

Двенадцатый эпизод
(В котором Ванька подружился с пиратами и вплотную познакомился с пиратскими традициями)

Как вы уже, наверное, догадались, причальная стенка, к которой привалил пиратский ял, оказалась той самой таинственной бригантиной. Партизанский пират-разведчик подержал Ваньке штормтрап, пока тот карабкался по нему на борт, и следом поднялся сам. На палубе их встретили вооруженные до зубов разудалые морские разбойники.

– Йо-хо-хо! Добро пожаловать на «Либерталию»! – закричали они, а скелеты защёлкали и заскрежетали зубами.

«Вот здорово!» – подумал Ванька, представив себе, как он возвращается домой в окружении пиратов и скелетов, под свист ветра и крик чаек, на самой настоящей пиратской бригантине!

– Кто к нам пожаловал! Надолго ли? Какими судьбами на этот раз? – шумели пиратские флибустьеры.

– Да вот, – сказал пиратский партизан-разведчик, выставив перед собой притихшего Ванечку, – спасаю своего друга от Эвы Двуликой. Парнишка разок-другой поиграл с её потерявшимся братиком, так она теперь за ним гоняется по всей системе!

Пираты замолчали, недоумённо переглядываясь и попыхивая трубками. Кто-то с любопытством косился на мальчика. Ванька почувствовал себя неуютно.

– Мало ей спелеологов и немецко-фашистских захватчиков, – с негодованием продолжал пиратский партизан-разведчик, – так она теперь ещё и на детей бросается!

– Ах она такая-рассякая! – неуверенно загалдели пираты.

– А я вам говорил! – неожиданно встрял Кривой Пил. – Вы меня слушать не слушали, а я говорил вам! Помяните моё слово! Сегодня она пугает в штольнях детей, а завтра она заявится к нам на борт и будет наводить здесь свои порядки!

– Ишь чего выдумала! – возмутились в толпе. – Дудки! Не на тех напала! Не допустим!

– Ну, так что, господа пираты? – продолжил партизан-разведчик, с благодарностью посмотрев на Кривого Пила. – Вы поможете мне?

– Поможем! Поможем! – раздались нестройные голоса.

– Что?! Я вас не слышу!!! – выпучив одинокий глаз, надсадно заорал Кривой Пил. – Так мы спасём ребёнка?! Защитим наш корабль? Спасём?! Защитим?! – повторил он, пригибаясь и нарочито, будто глухой, прикладывая ладонь к уху.

– Спасём! Защитим!!! – взревела толпа, после чего все выхватили сабли и пистолеты, принялись палить в воздух и грозно пустились в пляс. Вспышки от выстрелов рассыпались в темноте красочным фейерверком.

– Спасибо. Выручил. За мной должок, – шепнул Кривому Пилу партизанский пират-разведчик.

– Да ладно, что я, нелюдь, что ли? Бог даст, сочтёмся, – великодушно отмахнулся морской разбойник.

– Ты что, действительно говорил с ними про Эву? – не удержался партизанский пират. – Это правда? Она что? Научилась ходить по воде?

– Да нет, конечно, – полушёпотом ответил тот, – просто к слову пришлось. Да и какая разница? Вон их сколько! Кто там знает, кому я чего говорил?

Тем временем один из пиратов забрался по вантам наверх и зажёг на гроте топовый огонь, осенивший шкафут тусклым мерцающим светом. Скелеты открыли в деке люк, выкатили по доскам из трюма двадцативёдерный анкерок и поставили его посреди палубы на попа.

– Ну, что, братцы?! – прохрипел Кривой Пил, с одного удара вышибая дно бочки абордажным топором. – Защитим ребёнка?!

– Защитим! Защитим! – заорали пираты, выхватывая огромные немытые кружки.

– Ну, побудь пока здесь, – сказал пиратский партизан-разведчик, усаживая Ваню за грот-мачтой на свёрнутые в бухты канаты.

– Мне тут с дядями-пиратами надо поговорить кое о чём очень важном. Так что не скучай, я тут рядом, я ненадолго. Если вдруг чего, будет грустно, вон пойди со скелетами поиграй, – закончил он, вынимая на ходу откуда-то из-за спины закопчённую эмалированную кружку.

Ванька растерянно посмотрел вслед уходящему другу и сразу почувствовал себя «если вдруг чего». Он по своему опыту уже знал, что звать в подобной ситуации потом взрослого и напоминать ему, что он что-то тебе обещал, бесполезно. Однажды подгулявшие мамины друзья пообещали Ваньке щенка, а потом никто из них об этом даже не вспомнил. Между мачтами на шкафуте стояла огромная пенная бочка. Вокруг, размахивая кружками и палашами, кружились в танце пираты, черпая из неё своё веселье и ликование.

– Йо-хо-хо и бутылка рома! – ревели они, неистово топоча о палубу босыми пятками и каблуками тяжёлых сапог, и кто-то в этот момент совершенно не в такт и не к месту орал: – Пей, и дьявол тебя доведёт до конца!

– Йо-хо-хо и бутылка рома! – тут же по новой подхватывали остальные.

Мальчик отвернулся. Да, как-то так да не так представлял он себе эти разудалые пиратские посиделки. Уходя, партизан-разведчик оставил на палубе свой фонарь. От нечего делать мальчик попытался им пошарить окрест лучом света. Скворечник оказался внезапно холодным и неимоверно тяжёлым, словно каменным. С трудом развернув его в нужную сторону, Ванька потерял к нему интерес и оставил фонарь в покое. Слева у фальшборта перед открытым пушечным порто́м стояло пузатое чугунное орудие на деревянном лафете. Дальше было ещё одно такое же, потом был крутой деревянный трап, поднимавшийся на невысокую кормовую надстройку. У другого борта с неё на палубу спускался точно такой же трап, перед которым стояли две ровно такие же чугунные каронады. А прямо посередине, между мачтой и кормовой надстройкой, на палубе возвышалась небольшая тумба со скошенной застеклённой крышкой, а за ней находился всамделишный, взаправдашний, настоящий морской штурвал. Большой, круглый, выше Ваниного роста, сколоченный медными гвоздями, с тяжёлой ступицей, крепкими спицами и торчащими из широкого тёмного обода ухватистыми токарными ручками. Ванька не выдержал, встал, подошёл и потрогал штурвал рукой, погладил его с опаскою пальцами, потом обошёл вокруг массивное колесо, раскинул в стороны руки и взялся за лощёные рукояти. Постоял так немного, примеряясь и привыкая к размаху. Потом попытался его покрутить и слегка подёргал плечами из стороны в сторону. Он представил себе, что идёт битва, а он капитан. Что там, впереди, в свете пожарищ его матросы отбивают абордаж неприятеля. Да-да, именно так. Не в свете какого-нибудь там топового огня, а именно в свете пожарищ. Слышны крики и стоны, по палубе мечутся люди. И вот сейчас, сейчас его смелые и разудалые парни развернут орудия и дадут залп картечью вдоль борта. Сейчас, сейчас он заложит нужный галс, и они непременно всех победят.

– Бань пушки! – грозно скомандовал он своим воображаемым канонирам.

– Играешься? – прохрипел кто-то из темноты. – Ну, играйся, играйся.

Ванька обернулся на голос и увидел в луче света дно запрокидываемой кружки.

– Вы кто? – настороженно спросил мальчик.

– Я? Пью! – усмехнулся, опуская кружку, одноглазый пират. – А кого ты здесь думал увидеть?

– Партизанского пирата-разведчика, – неуверенно откликнулся Ваня.

– А дядя пиратский партизан-разведчик, – заметил ему Одноглазый Пью, – сейчас с другими дядями-пиратами занимается очень-очень важным делом.

– Я знаю, – буркнул Ваня. – Он даже сказал, что, если чего, я могу поиграть со скелетами.

– И очень правильно сказал! – подхватил пират. – Что ты, право, сам с собой в одиночестве?

Сбегай на полуют, – махнул он в сторону трапа, – позови скелетов, они послушные,

сабли у них деревянные, будут тебе вот такой командой, – оттопырил он вверх большой палец.

Ванька поёжился.

– Да ты не дрейфь! – воскликнул Одноглазый Пью. – Кстати, если ты хочешь вырасти большим и стать настоящим пиратом, тебе обязательно придётся научиться драться на саблях.

– Так вот я тебе что скажу, – продолжил он заговорщицким тоном, – нет лучших учителей фехтования, чем скелеты! Может, они ничего не видят и не слышат, но они умеют предвосхищать события. Каждый твой шаг, каждый твой финт они предвидят, о каждом твоём ремизе́ знают заранее. К тому же их нельзя ранить, поэтому ты можешь фехтовать настоящей саблей. Представляешь, как это круто! Вот смотри:

– Эй, лысый, подь сюды! – позвал он проходившего мимо скелета.

– Ан гард! – скомандовал Пью, обнажая клинок. Скелет тут же выхватил свой деревянный и встал в первую позицию.

– Вот смотри! Раз! Раз! Раз-раз! – пират замахал быстро саблей. – Ха! – резко и неожиданно рубанул он, и белый череп скелета стуча покатился по палубе.

– Вот! Если ты научишься фехтовать со скелетами,

то тебе не будет равных среди живых! – самодовольно произнёс пират. – Ну, так как? Хочешь научиться драться на саблях?

Ванька с состраданием посмотрел на несчастного скелета, как тот, слепо скребя перед собою костяшками пальцев, ползает на карачках вдоль борта по палубе и ищет свою укатившуюся голову.

– Вообще-то я хочу уже домой, к маме, – намекнул Ваня.

– Ну, тут я тебе ничем помочь не могу, – разочарованно пожал плечами Одноглазый Пью, – это корыто стоит на приколе уже не одну сотню лет, поскольку здесь хорошо прятаться, но некуда плыть.

– А как же тогда вы сюда попали? – с сомнением поинтересовался Ванька. – В смысле как вы оказались здесь, под землёй? Вы же пираты! Ведь вы же пираты? – на всякий случай решил уточнить он.

– Да, пираты, пираты. Точнее говоря, мы были когда-то пиратами, а это… – Одноглазый Пью обвёл вокруг себя рукой, – было когда-то нашей прекрасной бригантиной. Причём не какой-нибудь там! «Либерталия» была тем самым настоящим «Летучим голландцем»!

«„Стоит на приколе, некуда плыть, было когда-то“, что значит „было когда-то“?» – до Ваньки наконец-то стал доходить смысл сказанного, и он опешил от таких откровений. А как же теперь?! Как же его триумфальное возвращение: под свист ветра, крик чаек и всё такое? Что он теперь скажет маме? Что, в конце концов, он расскажет теперь пацанам во дворе?

– Ты знаешь, что такое «Летучий голландец»? – не обращая на Ваню никакого внимания, спросил одноглазый пират.

– Корабль-призрак, – на автомате пробормотал Ванька.

– И не только! – вдохновенно воскликнул Пью.