Текст книги "Особенности национального следствия. Том 2"

Если протокол написан на нескольких страницах, обвиняемый подписывает каждую страницу отдельно. Все дополнения и поправки в протоколе должны быть удостоверены подписью обвиняемого и следователя.

Если допрос обвиняемого производится с участием переводчика, то протокол допроса должен включать указание на разъяснение переводчику его обязанностей и предупреждение об ответственности за заведомо неправильный перевод, что удостоверяется подписью переводчика. В протоколе также отмечаются разъяснение обвиняемому его права на отвод переводчика и поступившие в связи с этим заявления обвиняемого.

Переводчик подписывает каждую страницу протокола и протокол в целом. Обвиняемый своей подписью в конце протокола подтверждает, что сделанный ему в устной форме перевод протокола соответствует данным им показаниям. Если протокол допроса был переведен на другой язык в письменном виде, те перевод в целом и каждая его страница в отдельности должны быть подписаны переводчиком и обвиняемым.

Протокол допроса обвиняемого – это поле боя между сказанным допрашиваемым и слуховыми галлюцинациями следователя, которые последний с упорством маньяка пытается занести на бумагу да и еще заставить обвиняемого «это» подписать. Обвиняемый, в свою очередь, старается объяснить следователю, что его слова о том, что он «видел гражданина X», отнюдь не означают, что он «ограбил гражданина Y, знакомого гражданина X», как это стремится отразить в протоколе перевозбужденный близким «раскрытием» Служитель Феми-ды. Руины этих споров и составляют большую часть документов.

Закон требует от следователя составлять протокол максимально полно и близко к дословному тексту, желательно от первого лица. На практике эти требования причудливым образом налагаются на «внутреннее убеждение» следователя, и протокол выходит перенасыщенным лишней информацией (следователь усердно стенографировал все (!) слова допрашиваемого, включая просьбу дать закурить) либо, наоборот, чрезвычайно бедным информативно. А бывает еще и так: следователь записывал все, что Вы ему рассказали, но Ваши слова столь своеобразно преломились в «призме» его сознания, что вместо протокола получилась история болезни Стража Порядка, – в тексте угадывается и перенесенный в детстве менингит, и привычная неудовлетворенность окружающей действительностью, и, конечно, вчерашняя алкогольная интоксикация. Попытки детализации и фиксации особенностей речи допрашиваемого превращают протокол в пособие по изучению современного городского жаргона.

Протокол допроса обвиняемого составляется по общим правилам. В механизме составления нет ничего нового по сравнению с протоколами допросов других участников процесса, присутствует лишь один чисто психологический нюанс со стороны следователя.

Так как обвинение уже предъявлено (а этот шаг в Органах считают предопределяющим дальнейшее течение следствия), то протокол допроса составляется так, будто бы разговор идет не о доказывании некоего деяния, а о выяснении незначительных деталей произошедшего.

Само по себе предъявление обвинения – обычное и довольно скучное процессуальное действо, малозначащее для реального положения вещей, бумажка как бумажка. Мнение следствия о том, что это – один из важнейших «шагов к установлению истины», в корне ошибочно. Наличие обвинения никоим образом не освобождает Ваших оппонентов от необходимости постоянно доказывать высказанные ими предположения. Понятное дело, что в жизни они стараются под любым предлогом от этого увильнуть и представить дело так, будто бы они занимаются «закреплением» Ваших показаний, а Ваша вина давно «признана» и в обсуждении не нуждается. Происходит обычная подмена понятий – следствие берет на себя роль суда.

Протокол допроса обвиняемого начинается с указания места допроса (включая город) и времени, фамилии, должности и звания следователя и ФИО и домашнего адреса обвиняемого.

Далее обвиняемый расписывается в графе о разъяснении ему его прав. Следователь перед началом допроса обязан выяснить у обвиняемого, знает ли и помнит ли тот свои права, и при необходимости разъяснить их снова. Данная необходимость возникает по желанию гражданина.

Автору представляется целесообразным ПОРЕКОМЕНДОВАТЬ всем обвиняемым каждый раз перед допросом заставлять следователя повторять весь список прав и их разъяснение в полном объеме (или особенно понравившиеся моменты). В идеале через некоторое время Ваш оппонент выучит их наизусть, и гражданские права будут им восприниматься не как «ограничение прав следователя», а как нормальные положения из общепринятых Законов. Воспитание тактичного и скромного следователя – первейшая задача участников процесса.

Протокол допроса может составляться в двух формах: последовательная запись показаний в виде свободного рассказа или ряд вопросов, на каждый из которых дается развернутый ответ.

Лучше всего будет избрать форму № 2, и вот почему: при «свободном рассказе» следователь сам по себе систематизирует показания произвольно и при окончании допроса некоторые моменты, которые Вы хотели бы дописать, могут быть упущены из виду. Тем более, что при ознакомлении с подобной формой допроса у надзирающих инстанций и в суде быстро наступает утомление и материалы следствия в полном объеме уже никто не читает.

В ситуации же «вопрос – ответ» Вы сами, по собственному разумению систематизируете допрос, он становится вполне читабельным и понятным. При этом наводящие, провокационные и некорректные вопросы следователя очень ярко проявляются, и при окончании допроса Вы спокойно можете это отразить в своих дополнениях, сочетая их с каждым пунктом в отдельности. При возникновении перерыва в допросе это фиксируется в протоколе.

СТАТЬЯ 152 УПК РФ: СОБСТВЕННОРУЧНАЯ ЗАПИСЬ ОБВИНЯЕМЫМ СВОИХ ПОКАЗАНИЙ

После дачи обвиняемым показаний, в случае его просьбы, ему должна быть предоставлена возможность написать свои показания собственноручно, о чем делается отметка в протоколе допроса. Показания подписываются обвиняемым и следователем.

Следователь, по ознакомлении с письменными показаниями обвиняемого, может задать ему дополнительные вопросы. Эти вопросы и ответы на них записываются в протокол. Правильность записей вопросов и ответов удостоверяется подписями обвиняемого и следователя.

Следователь не имеет права отказать обвиняемому в собственноручной записи показаний или дополнений в протокол. При возникновении подобного желания гражданину следует учесть ряд простых правил:

1. Любые собственноручные записи в протоколе допроса делаются крупным, четким почерком, с соблюдением всех грамматических правил – такая форма будет выгодно отличаться от неразборчивых и корявых фраз на предыдущих листах бумаги.

2. Объем замечаний и дополнений ограничен только здравым смыслом, причем Вашим, а не следователя. Если у Вас есть, что сказать, пишите все, не обращая внимания на сучащего ножками от нетерпения гуманоида с другой стороны стола, – если его приперло со временем, ничего страшного, перебьется, надо было раньше думать.

3. Свои замечания лучше всего заносить по существу дела, не растекаясь мыслью по древу (опять же конкретные и четкие фразы по поводу понятных фактов только оттенят ту неразбериху, которая царит в записях следователя).

4. Свое мнение по поводу иных участников процесса желательно не высказывать, проявить абсолютно нейтральное отношение. О следователе вполне возможно записать нечто, отражающее Ваше недовольство стилем и методами его работы, но также в корректной форме. Старайтесь избегать совсем уж прямых намеков на его умственное состояние, не доходите до оскорблений (к примеру, следователи отчего-то очень не любят, когда в разговорах или в письменном виде их определяют существительным, являющимся производным от глагола «долбить». Вероятно, они за что-то обижены на дятлов или столяров).

5. Свое дополнение можно выразить в форме ходатайства, заявления, требования, просьбы и прочих процессуальных вариантов. Внесение заявлений в протокол чрезвычайно полезно! Не поддавайтесь на провокации «хитроумного» существа, сидящего напротив, которое будет Вам советовать и рекомендовать писать заявление на отдельном листе бумаги и услужливо его подсовывать. Фигу ему с маслом! Если Ваше отдельное заявление он сможет «потерять», то с ходатайством на бланке протокола ему в любом случае надо что-то делать. Понятие «что-то» подразумевает только законное разбирательство с Вашим заявлением, и следователь знает, что неисполнение этой нормы повлечет за собой достаточные неприятности для него лично.

Свои заявления в протокол очень хорошо заносить совместно с требованиями прокурорской или судебной проверки обоснованности задержания, ареста и самого обвинения; ходатайством о встрече с прокурором; требованием экспертиз и очных ставок. При невыполнении подобных разумных просьб (естественно, по фактическим данным и по существу дела) суд с большой степенью вероятности не примет дело к производству, пока не будут устранены недоработки, равно, как и прокурор не будет в восторге от необходимости объяснять вышестоящим инстанциям, почему он не может «повлиять» на своего подчиненного следователя.

Для придания следователю вида «маленького белого раба» количество подобных просьб и заявлений в протоколах допросов должно либо постоянно расти, либо одномоментно достигать цифры десять. Или более – на сколько у Вас хватит конкретных фактов. В душе Вы можете посмеиваться над упарившимся оппонентом: «Работай, работай – солнце еще высоко!», и просчитывать дальнейшие требования о назначении процессуальных действий.

6. Очень полезно в своих дополнениях обратить внимание на вольное обращение Стража Порядка с «великим и могучим» русским языком. Конечно же, не стоит писать, что следователь – «безграмотная обезьяна из семейства менто-гутанов». Но указать на фактические ошибки, затрудняющие понимание смысла протокола, следует.

Приведем ряд примеров наиболее распространенных и полезных для защиты своих прав дополнений к тексту допроса (помимо дополнительных показаний!):

а) «В процессе допроса следователь Мохнорылов П. П. записывал мои ответы на вопросы таким образом, что создается впечатление, будто бы я признал сущность обвинения. Я не согласен с предъявленным мне обвинением и считаю такую позицию следствия предвзятой. Прошу прокурора района (города, области, края) разобраться в сущности обвинения и законности применения ко мне меры пресечения в виде заключения под стражу».

(Число, подпись.)

б) «В ходе допроса мои ответы по существу вопросов, поставленных следователем Косноязычной А. А., были записаны в свободной форме, не точно и не полно. В записанных ответах не отражены факты, о которых я сообщил следствию. Считаю такое положение вещей нарушением моего права на защиту и прошу прокурора обязать следователя Косноязычную А. А. еще раз провести допрос по обстоятельствам, отмеченным в настоящем протоколе».

(Число, подпись.)

Прокурор, согласно Закону, обязан при подобном заявлении подследственного лично поприсут-ствовать на допросе, либо назначить иного следователя, либо лично провести данный допрос. Что он скажет в этом случае следователю, который даже слова гражданина толком записать не может, понятно.

в) «По прочтении мной протокола допроса я не совсем понял его содержание, так как в записи моих слов следователем Тугодумовым Ф. Ф. их смысл полностью искажен. Из настоящего протокола неясно, по какому вопросу проводился допрос. Прошу прокурора района (города, области, края) обязать следователя Тугодумо-ва Ф. Ф. повторить допрос по исследуемым фактам, поставив конкретные вопросы и записав мои показания в полном соответствии с тем, как они прозвучат».

(Число, подпись.)

Ваша позиция должна состоять в следующем: если допрос по какому-либо из эпизодов или действий нечитабелен или создает у окружающих ложное представление о сути происходившего, то у Вас нет никакой гарантии, что на его основе не будут развиваться какие-то дальнейшие действия следствия, которые приведут к еще более непонятным результатам.

Чрезвычайно часто случается, что в материалах уголовного дела в двух-трех местах существуют подобные непонятные, запутанные или двусмысленные протоколы, которые либо значительно осложняют, либо делают совсем невозможной защиту Ваших прав. Любое Ваше заявление в дальнейшем о предвзятости, подтасовке данных или фальсификации доказательств будет упираться в то, что следователь станет отсылать (или демонстрировать) надзорные инстанции именно к этим протоколам, а те, в свою очередь, не разобравшись и не поняв сути допроса и Ваших ответов, начнут Вам «мотивированно» отказывать. Следовательно, при малейшей двусмысленности или вероятной «свободной интерпретации» Ваших слов необходимо передопрашиваться. Оставлять подобную бумажку в деле очень опасно.

г) «Следователь Блудоручкин Э. Э., фиксируя в протоколах допросов мотивацию моихдействий, произвольно придает им преднамеренный характер. Я решительно заявляю, что данные записи совершенно не соответствуют действительности, и прошу прокурора района (города, области, края) разъяснить следователю Блудо-ручкину Э. Э. необходимость придерживаться норм существующего законодательства и не „мотивировать" мои действия якобы с моих слов».

(Число, подпись.)

Частенько следователи, да и вообще все сотрудники Органов, любые Ваши слова, касающиеся любых фактов и обстоятельств (вполне вероятно, даже не относящихся к делу), преподносят в письменной форме как некий «мотив», «подготовительные действия» или «план». Факт знакомства с потерпевшим, разговор с ним или свидетелем, Ваше появление или отсутствие в некоем месте используются в качестве «доказательства преступных намерений». Нельзя давать этим «доказательствам» развиваться.

д) «Следователь Грязноушкин Я. Я. записывает мои объяснения так, словно я „раскаиваюсь" в некоем „содеянном" преступлении и пытаюсь объяснить причины, побудившие меня это сделать. Такая форма записи моих показания абсолютно не соответствует действительности и искажает смысл моих слов. Прошу прокурора района (города, области, края) принять меры реагирования по указанному факту и обязать следователя Грязноуш-кина Я. Я. соблюдать нормы законодательства».

(Число, подпись.)

От постановки слова, знака препинания или построения фразы во многом зависит восприятие текста. Некоторые следователи мнят себя равными классикам русской литературы и в душе сравнивают свои опусы с их собраниями сочинений. Необходимо постоянно возвращать их на грешную землю и разъяснять, что они составляют протокол и записывают Ваши слова, а не творят сочинение на тему: «Что бы было, если бы я вчера не нажрался „в мясо“ с дежурным сержантом Васей».

Фактически любой протокол допроса обвиняемого (равно как и других участников процесса) требует от допрашиваемого уточнений и дополнений. Жизненно важно начинать с первого же протокола допроса, чтобы не дать возможности следователю похоронить здравый смысл в груде маловразумительных бумаг.

СТАТЬЯ 153 УПК РФ: ОТСТРАНЕНИЕ ОТ ДОЛЖНОСТИ

При привлечении должностного лица в качестве обвиняемого следователь в случае необходимости отстранить обвиняемого от должности выносит об этом мотивированное постановление, подлежащее санкционированию прокурором или его заместителем. Постановление направляется для исполнения по месту работы обвиняемого.

Отстранение от должности отменяется постановлением следователя, когда в применении этой меры отпадает дальнейшая необходимость.

(в ред. Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 08.08.83 – Ведомости Верховного Совета РСФСР, 1983, № 32, cm. 1153)

Необходимость в отстранении гражданина от должности возникает у следователя по двум причинам: когда он считает, что обвиняемый «будет продолжать преступную деятельность», используя служебное положение (видимо, следователь априори уверен в том, что сидящий перед ним человек – преступник, а заодно еще и сумасшедший), и когда следователю кажется, что гражданин будет «препятствовать установлению истины», используя возможности по своей службе (уничтожать документы, прятать доказательства, подговаривать подчиненных на дачу ложных показаний и пр.). Причем санкции прокурора на отстранение от должности не требуется.

Любой человек, пребывая в здравом уме и трезвой памяти, скажет, что обвиняемый, даже если он что-либо совершил, не станет совершать такие опрометчивые поступки, какие описаны выше. Наши законодатели, однако, считают иначе. По их мнению, попавшие в поле зрения следствия граждане – толпа ненормальных мерзавцев, имеющих в жизни одну цель: вырвать из рук следствия доказательства своей «преступной» деятельности и срочно их уничтожить.

Что ж, бороться с этим мнением бесполезно, поэтому отнеситесь к отстранению от должности спокойно и с юмором. При этом в любой коммерческой структуре, где нет доли федеральной или муниципальной собственности, сие постановление следователя не действует.

СТАТЬЯ 154 УПК РФ: ИЗМЕНЕНИЕ И ДОПОЛНЕНИЕ ОБВИНЕНИЯ

Если при производстве предварительного следствия возникнут основания для изменения предъявленного обвинения или для его дополнения, следователь обязан предъявить обвиняемому новое обвинение с соблюдением требований статей 143, 144 и 148 настоящего Кодекса и допросить его по новому обвинению.

Если в ходе предварительного следствия предъявленное обвинение в какой-либо части не нашло подтверждения, следователь своим постановлением прекращает дело в этой части, о чем объявляет обвиняемому.

При малейшем изменении обвинения оно должно быть перепредъявлено в полном (!) объеме. Закон запрещает просто составлять постановления и выписывать обвинительные заключения по новым эпизодам или отменять старые.

Следователи почти повсеместно эту статью нарушают, и это столь же естественно, как восход солнца. Дело заключается в том, что Стражам Порядка пришлось бы тогда каждый раз по-новой доказывать все (!) эпизоды и мотивировать все (!) предыдущие действия следствия. А для них это – как инструментом для жатвы по мужскому достоинству.

Новое обвинение должно быть предъявлено в полном объеме, а не в виде «дополнения» к уже существующему. При этом и после предъявления нового обвинения должен быть проведен допрос по всей форме (согласно статьям 150-152 УПК РФ) и обвиняемый вновь допрошен по всем материалам с самого начала. Нарушение этого правила есть нарушение права на защиту (Бюллетень ВС РСФСР, 1980, № 6. С. 9, 10). Обвиняемому снова разъясняются его права. Автор напоминает, что следователь обязан «усладить» слух гражданина «певучими руладами» именно разъяснения, а не бухтеть себе под нос сухие строчки статей УПК.

Несоблюдение обязательности подобного допроса по каждому эпизоду нового обвинения (вне зависимости от того, был гражданин ранее допрошен или нет) есть грубейшее нарушение права на Защиту (Бюллетень ВС РСФСР, 1984, № 8. С. 9).

Для того, чтобы поставить на место излишне уверенного в собственной правоте и качестве собранных доказательств следователя, было бы чрезвычайно целесообразно сообщить вышестоящим инстанциям о сути Ваших претензий. Желательно направить свое послание в прокуратуры района и города одновременно.

ОБРАЗЕЦ:

Прокурору П-ского р-на г. Петровска

г. Терпигоридзе А. В. от гр. Допросикова Эпизода Эпизодовича

ЗАЯВЛЕНИЕ

01.01.2000 года против меня было возбуждено уголовное дело № 000123 якобы (не забывайте постоянно употреблять это замечательное слово. Оно вызывает со временем неуверенное отношение к любым заявлениям следователя и потерпевшего. Не стоит только писать:

«якобы следователь». – Прим. Автора) по факту совершенного мною мошенничества в адрес гражданина Коваля Н. В., генерального директора 000 «Наша Халупа». Дело ведет следователь Николаев-Бухалко А. А.

10.02.2000 г. обвинение против меня было «дополнено» (обязательно все действия следствия заключайте в кавычки. – Прим. Автора) показаниями некоей гражданки Хабачкиной Т. В., в которых она «утверждает», что я якобы и в ее адрес совершил мошеннические действия, при этом используя фальшивый паспорт на имя некоего «Михаила Александровича Юнге-Бздыньсковича». Следователь Николаев-Бухалко А. А. принял данное заявление без всякой проверки и тут же «дополнил» обвинение «новым эпизодом», заодно обвинив меня в якобы подделке документов на имя «уважаемого Юнге-Бздыньсковича».

Помимо ложности всех обвинений в свой адрес обращаю Ваше внимание на то, что обвинение мне в полном объеме не предъявлено и не проводятся никакие необходимые процессуальные действия. Следователь Николаев-Бухалко А. А. утверждает, что по Закону это «необязательно» и делается «на усмотрение следователя» (пусть говорливый Мегрэ объяснит подобный сюрреализм прокурору. – Прим. Автора).

В процессе ведения следствия первый «потерпевший» гр. Коваль Н. В. уже неоднократно отказывался от ранее данных показаний, изменял сумму, которую я у него якобы «украл», приводил одних свидетелей и произвольно менял их на других. Гр. Хабачкина Т. В. является знакомой гр. Коваля Н. В. и действует с ним в сговоре.

Следователь Николаев-Бухалко А. А. совершенно не обращает внимания на очевидные факты и отказывается (!) проводить процессуальные действия, невыгодные обвинению.

Я считаю такое положение вещей грубейшим нарушением моего права на защиту, Конституции РФ и УПКРФ.

Прошу Вас, наконец (очень хорошее дополнение, именно «наконец», – Прим. Автора), обязать следователя Николаева-Бухалко А. А. выполнять положения статьи 154 УПК РФ и принять меры прокурорского реагирования в отношении вышеизложенного.

(Число, подпись.

Помните, что при предъявлении нового обвинения борьба начинается как бы с пустого листа, ибо следствию необходимо опять доказывать и аргументировать все (!) свои слова.