Текст книги "Операция «Вурдалак»"

Дмитрий Черкасов TM
Операция «Вурдалак»

ПРОЛОГ

Декабрь 1975 г . Москва. Кремль

Офицер 9-й службы КГБ положил трубку аппарата внутренней связи и бесстрастно посмотрел на сидевшего в приемной председателя Комитета госбезопасности.

– Леонид Ильич плохо себя чувствует, но он обязательно примет вас.

Через минуту дверь открылась, и в приемную вошел Черненко. Он устало посмотрел на шефа «тайной канцелярии», выдавил из себя вежливую улыбку и как-то очень постариковски проговорил:

– Юрий Владимирович, я вас очень прошу – недолго. Ему очень плохо, врачи требуют полного покоя, но вы же знаете его. Для Леонида Ильича дело партии – прежде всего…

Андропов не стал дослушивать очередное песнопение генсеку, резко встал с кресла и жестом предложил «слуге» проводить его к «хозяину». Черненко лишь вздохнул. В отличие от его соратников по Кремлю он искренне беспокоился о своем друге и господине.

Брежнев полулежал в кресле под толстым пледом. Прикрыв глаза, он шевелил губами и походил скорее на дряхлого старика с помутившимся рассудком, нежели на хозяина империи. Но то был обманчивый образ. Несмотря на то что инфаркты следовали один за другим, отнималась речь, не слушались ноги, Брежнев всегда находил правильное для себя решение. А если точнее, то всю ответственность он очень умело спихивал на других. Секрет Брежнева заключался в том, что он никогда не управлял страной единолично, а потому и просидел в кресле генсека так долго.

После формального обмена приветствиями хозяин и гость приступили к делу.

– Юрий Владимирович, я пригласил вас, чтобы посоветоваться по одному очень важному вопросу, – с большим усилием, растягивая слова, проговорил Брежнев.

Андропов холодно посмотрел на хозяина Кремля и с сарказмом человека, сознающего свое превосходство, усмехнулся. Эта усмешка промелькнула на лице шефа КГБ всего лишь на долю секунды, и оно тут же снова стало вежливо-каменным.

Тем временем Брежнев что-то сглотнул, кашлянул и продолжил:

– Я ознакомился с докладом ученых, и у меня, да и у многих наших товарищей по партии сложилось мнение, которое в самое ближайшее время необходимо будет всесторонне рассмотреть и научно обосновать. Оно заключается в следующем: матушка-природа, не выдержав варварского насилия капиталистического производства, пытается объявить войну всему роду человеческому, а наши советские ученые под руководством Коммунистической партии и, естественно, под надежной защитой спецслужб, борются за выживание человека разумного независимо от его расовой принадлежности и политических взглядов.

Андропов слегка качнул головой. Он прекрасно помнил одно из последних заседаний Политбюро ЦК, на котором обсуждался сверхсекретный доклад ученых-генетиков. В докладе говорилось, что успехи coin тс кой науки позволили вычислить характерный для каждой этнической группы генетический портрет. На его основе было создано оружие нового поколения, способное выборочно поражать представителей того или иного этноса. Ученые создали несколько веществ, целенаправленное накопление которых в организме человека образует «бомбу замедленного действия». В час «Икс» достаточно добавить катализатор – и заложенная программа заработает. Органы начнут разрушаться, произойдет искусственная мутация генов или изменение сознания.

Естественно, что с докладом ученых Андропов ознакомился еще до того, как его стали обсуждать на Политбюро. За два дня до заседания, в теплой беседе со своим заместителем, а по совместительству глазами и ушами генсека, – Цвигуном, глава КГБ вскользь высказал несколько мыслей вслух, которые теперь Брежнев выдавал за свои собственные. Андропов не обиделся на своего патрона за столь явный плагиат, а на своего зампреда – за откровенное предательство. Наоборот, в характерной для себя сдержанной манере Юрий Владимирович восхитился дальновидностью и прозорливостью первого коммуниста страны. Машина заработала, и теперь оставалось лишь искусно управлять ею.

Брежнев продолжил:

– Мне кажется, что биологическое оружие в данном случае выступает в роли некой ширмы. Неизвестные современной науке вирусы уводят слишком доверчивых западных ученых от основного направления, между тем как реальная опасность исходит вовсе не от вирусов.

Брежнев замолчал, давая собеседнику возможность обдумать услышанное, протянул трясущуюся руку к столику, взял стакан с водой и сделал несколько глотков. Смочив горло, он произнес уже более внятно:

– Прошу вас, Юрий Владимирович, прозондировать почву среди ученой элиты и запустить соответствующую информацию. И обратите особое внимание на то, чтобы первыми по данному вопросу высказались именно западные мирные ученые. Ну а мы свое слово еще скажем, но чуть позже.

Генсек снова сделал паузу, сглотнул набежавшую от столь длинной тирады слюну и затем продолжил:

– Прошу вас, Юрий Владимирович, взять это под свой контроль. О ходе операции докладывать лично мне. Когда будут готовы первые разработки?

– К концу января, Леонид Ильич, – ни минуты не колеблясь, ответил Андропов.

Брежнев понял, что все уже давно подготовлено и спецслужбы ждут лишь его благословения. Что ж, они его получат, но пока только устное. А там видно будет – не он же один сидит в Политбюро, крайний всегда найдется.

– Очень хорошо, – невнятно пробормотал генсек, снова причмокнул и уже чуть громче повторил: – Очень хорошо…

Май 1976 г . Штаб-квартира ООН.

Симпозиум по вопросам защиты окружающей среды

– Господа, тропические леса планеты служат средой обитания огромному количеству разнообразных, зачастую даже не классифицированных, форм жизни, каждая из которых потенциально может быть носителем вируса. Демографический взрыв усиливает так называемое экологическое давление, которое проявляется, в частности, в возникновении возбудителей доселе неизвестных болезней. Я и мои коллеги считаем, что носители этих вирусов – животные, в организмах которых они долгие годы автономно циркулировали и были безвредными для людей. Вырвавшись из вековой изоляции, вирусы начинают мутировать, и последствия этого процесса могут быть самыми ужасающими…

Господа, вирусу достаточно лишь крошечное изменение генетического кода – и он пронесется по всему земному шару, беспощадно кося род человеческий. Природа обладает собственной могучей системой защиты. Другими словами, тут задействована иммунная система самой Земли, пытающейся избавиться от вездесущей заразы – паразита, именуемого человеком разумным. Возможно, что быстрое распространение новой для нас и пока неизлечимой болезни, называемой СПИД, является первой ступенью процесса радикального очищения.

К сожалению, современная наука не имеет даже приблизительного представления о том, сколько же вирусов обитает на Земле…

Господа, мы знаем, что наши коллеги из Советского Союза вплотную подошли к решению многих вопросов, напрямую связанных с борьбой против вирусов, и уже сейчас способны решать задачи по защите человечества от возможного истребления. Мы считаем, что ученые всего мира должны объединиться, забыть возможные политические разногласия иприложить максимум усилий для борьбы со злом. В противном случае все мы станем его заложниками…

Июнь 1976 г . Ангола

Потрепанный временем и плохими дорогами, но еще достаточно резвый «форд» влетел на расположенную рядом с живописным пляжем стоянку и, резко затормозив, остановился напротив припаркованного армейского «джипа». Из машины вышел мужчина – кареглазый европеец, лет тридцати пяти, среднего роста и среднего же телосложения. Он был одет в шорты цвета «хаки», форменную пятнистую рубашку и цивильную бежевую панаму. Его безупречный загар не оставлял сомнений в том, что мужчина долго скитался под палящим африканским солнцем.

Европеец достал из машины дипломат и неторопливо пошел по пляжу, казалось бы, равнодушно поглядывая на море, на полуобнаженных аборигенок, на темнокожих торговцев, снующих туда-сюда и наперебой предлагающих незатейливый товар. Но более внимательный наблюдатель мог заметить некоторую напряженность в его движениях и быстрых, оценивающих обстановку взглядах.

Так он добрел до небольшого кафе «У русалки» с игривой, красочно оформленной вывеской. В самом кафе и вокруг него действительно ошивалось предостаточно двуногих «русалок», готовых по первому зову сделать счастливыми не одну дюжину несчастных мужчин.

Отталкивая липнувших к нему женщин, он подошел к стойке бара и заказал чай со льдом.

– Сегодня очень душно, – обратился к нему сидевший у стойки рослый негр. – Меня зовут Дик.

Мужчины смерили друг друга взглядами. Негр был одет в офицерскую военную форму. Рядом с его ногами стоял небольшой футляр от любительской подзорной трубы.

– Сейчас ужасный сезон для европейцев, – продолжил Дик.

– Вы правы. Поэтому сегодня я уезжаю.

– А я завтра.

Негр залпом допил остатки чая и, расплатившись, вышел из кафе с кейсом в руках.

– Добавь, – сказал европеец, бросив деньги на стой

ку бара.

Бармен молниеносно выполнил заказ.

Минуты через две европеец покинул кафе, неся под мышкой футляр, и пошел вслед за маячившим впереди рослым негром.

Когда «форд» уже летел по раскаленному от солнца шоссе, которое почти в точности повторяло все изгибы прибрежной полосы, новый хозяин футляра услышал приглушенный взрыв. Мысленно представив искореженный армейский «джип», он мельком взглянул на электронные наручные часы и удовлетворенно кивнул.

Июль 1976 г . Ангола

Скрываясь от света луны, «форд» стоял в тени старого дома в бедном квартале Луанды. Мотор уже начал остывать, но водитель не торопился выходить из машины. Редкие прохожие медленно обходили стороной странного европейца, рискнувшего забраться в это время суток в такие трущобы.

Со стороны центра города в переулок свернул «мерседес» и поравнялся с «фордом». Через открытое окно своей машины хозяин «форда» обменял футляр от подзорной трубы на дипломат, похожий на тот, с которым два дня назад ушел негр. Приоткрыв кейс, европеец окинул взглядом тугие пачки купюр и, оставшись довольным, аккуратно положил его рядом с собой.

В это время в «мерседесе» проверили содержимое футляра. В ночной темноте лица человека не было видно. Он лишь махнул рукой, и машина плавно тронулась с места.

Как только «мерседес» свернул за угол дома и отъехал на сотню метров, в бедном квартале раздался взрыв, разорвавший в клочья потрепанный, но еще очень резвый «форд».

О том, что в момент взрыва в машине находился только пустой дипломат, водитель «мерседеса» узнал лишь на следующее утро. Это явно не входило в его планы.

Август 1976 г . Заир.

Секретная лаборатория ЦРУ

Образец уже с минуту вращался в центрифуге, когда случилось то, что не должно было случиться ни при каких обстоятельствах: контейнер треснул – и взвесь живой ткани, зараженной смертельным вирусом, разлетелась во все стороны.

Двое людей в спецодежде невольно отшатнулись, но взвесь все равно попала на их комбинезоны и не прикрытые масками лица. Один из них схватился за глаза и дико зарычал от нестерпимой боли. Когда через несколько секунд человек потерял сознание от болевого шока и упал, его коллега с ужасом увидел в глазницах товарища бурлящее, словно брошенный в воду карбид, мутно-зеленое, с кровавыми прожилками месиво.

Спецблок был снабжен защитой третьего уровня биоопасности. В нем создавалось пониженное атмосферное давление: снаружи воздух мог проникать сквозь микроскопические отверстия, а изнутри он выходил только через спецфильтры вентиляционных установок.

Сразу после аварии весь персонал прошел дезактивацию, а каждый дюйм здания был тщательно простерилизован. Чтобы проверить биологическую чистоту внутренних помещений, в них посеяли споры безвредных микроорганизмов, отличающихся высокой выживаемостью в неблагоприятных химических средах.

Через три дня специалисты убедились, что все споры погибли. Таким образом, можно было заключить, что не уцелел и вирус-мутант.

Сентябрь 1976 г . Заир.

Госпиталь при бельгийскойрелигиозной миссии вЯмбуку

Молоденькая медсестра бесшумно подошла к стоящему на веранде доктору Азнавуру и слегка коснулась ладонью его локтя:

– Господин доктор, вас срочно вызывают в приемную.

От неожиданности доктор вздрогнул и укоризненно посмотрел на девушку. Он никак не мог привыкнуть к ее тихой кошачьей походке.

– Да, конечно, – ответил Азнавур, быстро потушил сигарету и, не отрывая заинтересованного взгляда отплавно покачивающихся бедер очаровашки-медсестры, пошел вслед за ней.

В приемной на передвижных носилках лежал негр средних лет – житель одной из близлежащих деревень. Их привозили каждый день с различными болячками, причем зачастую не такими уж серьезными, чтобы ложиться в больницу. Но за долгие годы работы в миссии доктор уже привык к тому, что негры готовы заболеть чем угодно, лишь бы не работать.

Доктор подошел к носилкам. Из ушей, век, рта иноздрей пациента сочилась кровь. Светлые штаны между ног также промокли от крови, вытекающей из ануса и мочеиспускательного канала. Негр был без сознания.

Доктор осторожно расстегнул не первой свежести рубашку больного. Все его тело покрывали крупные синяки, но это не были следы от ударов. Подобные симптомы странной болезни Азнавур видел впервые, но выработанное за долгие годы чутье врача подсказывало ему, что этот человек обречен.

В кабинете стояла тишина, которую нарушало только гудение кондиционеров.

– Ваше мнение, господа, – произнес тучный и потный джентльмен, обращаясь ко всем сразу, но глядя только на Азнавура.

Врач лишь развел руками:

– Обильные внутренние кровотечения у пациентов вызваны разрушением тканей при несворачиваемости крови. Причем все это парадоксальным образом сопровождается непроходимостью капилляров, забитых многочисленными кровяными сгустками. Непосредственная причина большинства летальных исходов – закупорка сосудов головного мозга. К сожалению, мощностей нашего госпиталя не хватает, чтобы провести надлежащие исследования этого нового вируса и выработать необходимую вакцину. Нужно срочно оповестить власти и настоять на карантине.

Через месяц госпиталь пришлось закрыть, так как умерло более половины обслуживающего персонала. Инфекция быстро распространилась вдоль реки Эбола, поразив жителей пятидесяти пяти деревень. Правительственным войскам удалось обеспечить жесточайший карантин, внутри которого погибло более девяноста процентов инфицированных.

Образцы пораженных тканей и крови были доставлены из Заира в США и поступили в распоряжение специалистов ЦДК в Атланте. Через несколько недель им удалось идентифицировать убийцу – нитевидную структуру из семейства филовирусов. Внедряясь в клетку, структура обращала ее в подобие пузырька, наполненного зеленоватой жидкостью. Заражение происходило контактным способом: любой фрагмент ткани или капля крови больного были смертельно опасны для окружающих.

Когда население карантина вымерло, эпидемия естественным образом заглохла. Возбудителя болезни надежно изолировали в специальных хранилищах повышенной безопасности.

Декабрь 1976 г . США.

Штаб-квартира ЦРУ в Лэнгли

Мелодично зазвенел телефон. Сорокалетняя, но выглядевшая не более чем на тридцать лет, секретарша изящно изогнулась и взяла трубку:

– Алло, приемная Моррисона. Да, минуточку… – Она прикрыла ладонью мембрану и повернула голову к шефу, поглаживавшему ее по бедру: – Это Кларк. Вы заняты?

Моррисон взял трубку.

– Приветствую тебя, – ровным голосом произнес он и подмигнул секретарше.

Женщина слегка отодвинулась, пока Моррисон выслушивал собеседника. Патрон нравился ей, и она всегда с радостью откликалась на его предложения. Она понимала, что при такой напряженной умственной работе секс Моррисону был крайне необходим, и воспринимала это как часть своей работы.

– Я освобожусь через полчаса. Жду. – Он положил трубку и сильно сжал бедра секретарши: – У нас всего пятнадцать минут. Поехали…

…Моррисон аккуратно расчесал уже редеющие, с легким налетом седины, волосы и вышел из ванной комнаты.

Включился селектор, и нежный голосок секретарши оповестил о приходе Кларка.

В кабинет вошел высокий, мощный здоровяк из команды «бью только раз» и с добродушной улыбкой, не соответствующей острому, как бритва, взгляду, и вразвалочку подошел к столу патрона. Оседлав стул, он протянул Моррисону папку с грифом «Совершенно секретно». Тот внимательно ознакомился с новыми, только что подшитыми листками и, слегка прищурившись, в упор посмотрел на Кларка.

– Н-да, – произнес он после некоторой паузы. – Значит, двойной удар?

– Думаю, да, – охотно согласился Кларк. – Авария в нашей заирской лаборатории заставила русских форсировать операцию. Но ее конечный результат вовсе не тот, что мы предполагали.

– Пока это всего лишь догадки. Я не могу идти с ними к руководству. Нужны веские доказательства. Очень веские.

– Я понимаю, босс. Мои люди сейчас вплотную занимаются операцией с Ассистентом. В конце недели я предоставлю наши подробные аналитические выкладки по африканскому вопросу, а также отчет Ассистента о его предварительной работе по разработке объекта.

– Добро. Это оставь у меня. – Моррисон кивнул в сторону папки. – И да поможет нам Бог!

– Да, иногда он бывает очень даже кстати, – согласился Кларк и снова расплылся в добродушной улыбке.

– Твое богохульство когда-нибудь нас погубит.

– Все там будем…

– Но не все одинаково скоро.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ОПЕРАЦИЯ «ВУРДАЛАК»

1

БАЗЕ от Ассистента.

Объект Рогоносец доведен до предела «04». Прошу дать разрешение повысить уровень. Окончательные результаты ожидаются в конце второй– начале третьейчетверти. Последний этап операции «Жаркое лето» предлагаю провести по варианту Х-2.

БАЗЕ от Протеи.

Получил подтверждение от Голиафа о транспортировке «ЭОР-2». Время и место прибытия груза соответствуют первоначальным данным.

Исламбек Теймуразович по кличке Шах, не торопясь, с наслаждением и пониманием всей важности процедуры пил чай, сидя на персидском ковре в своем загородном доме. Его маленькие глазки были полуприкрыты, лицо расплылось по плечам, словно студень, полностью закрыв короткую шею. Несмотря на диеты, массажи и различные физические упражнения как на спортивных снарядах, так и на женщинах Теймуразович каждый день рос в ширину и походил на волчок.

В центре зала под чарующие звуки восточной музыки перед ним извивалась прекрасная наложница. Исламбек менял их каждый месяц – это давно уже стало правилом.

В преступном мире Советского Союза Шах занимал далеко не последнее место. Он был истинным сыном своего народа и почитал Коран, однако к наживе он относился еще с большим пиететом.

В разгар представления в обеденный зал бесшумно проскользнул слуга и, наклонившись к самому уху повелителя, прошептал:

– Господин, к вам неизвестный. Он сказал, что по очень важному делу.

– Он не сказал – по какому?

– Нет, господин. Только назвал Мао Ли.

Исламбек пристально посмотрел на слугу:

– Будь внимателен, Сайд. Мне такие визиты не по душе. Зови.

Сайд поклонился и вышел из зала. Исламбек хлопнул в ладоши. Наложница остановилась, музыка быстро угасла, и хозяин остался наедине со своими мыслями.

Через минуту появился гость – европеец, обладавший совершенно незапоминающейся внешностью. Он подошел к Исламбеку и представился:

– Анри. Но пока я в Союзе – просто Андрей.

– Садись, дорогой Анри-Андрей. Выпей со мной чаю.

– Спасибо, не откажусь.

Анри по-свойски устроился на ковре и принялся охотно уминать богатые кушанья. Исламбек не торопил гостя: сытый человек – разговорчивый человек. Пусть покушает, может быть, напоследок. На все воля Аллаха.

Анри вытер салфеткой засалившиеся губы и руки и внимательно посмотрел на гостеприимного хозяина:

– Вам привет от Большого Мао Ли.

– Откуда знаешь?

– Я за ним пять лет охотился. Недавно повезло. Да вы ведь в курсе последних событий. Немалые деньги потеряли на этом. – Европеец улыбнулся и, как бы извиняясь за причиненные неудобства, пожал плечами.

– Вы из Интерпола? – спросил Шах.

– Нет. Им в вашей стране работать запрещено.

– Тогда кто?

– ЦРУ, – просто ответил Анри и снова улыбнулся.

Исламбек изменился в лице, но нашел в себе силы усмехнуться:

– А вам, значит, можно?

– Тоже нельзя, но нужно.

Хозяин с понятным интересом и чуть заметной тревогой посмотрел на гостя, спокойствие которого говорило о многом:

– Что вы хотите от меня? Чтобы я предоставил неопровержимые доказательства против Мао Ли?

– Нет, что вы, их у нас уже предостаточно, иначе

бы я тут не сидел. Мы хотим сотрудничать с вами, причем на очень выгодных для вас условиях.

Шах налил себе еще чаю. Он уже овладел собой, и по его лицу нельзя было понять, как он отреагировал на предложение.

– Для начала неплохо бы узнать, что у вас есть против меня? – наконец первым нарушил молчание хозяин.

– Зачем же так сурово? Лично против вас мы ни чего не имеем.

Анри открыл дипломат и вытащил довольно увесистый большой конверт. При первом же взгляде на копии документов Исламбек понял, что повязан с головы до пят. Тем не менее он не спеша и тщательно просмотрел все материалы.

Исламбек думал. Одно дело быть авторитетом преступного мира, и совсем другое – стать изменником Родины. Тут амнистий не бывает. Тут даже братья-комитетчики не помогут и не посмотрят на то, что он и его теневой бизнес обеспечивают деньгами их оппозиционную группировку. Первыми же открестятся и быстренько удавят, пока лишнего не наболтал. Но как быть с этим цэрэушником? Документы слишком серьезные. Сволочь Мао Ли не успел их уничтожить. А ведь так все здорово шло до тех пор, пока этот китайский кореец не рискнул вести собственную игру на глазах у заправил Гонконга. Подвел, гаденыш, под самый минарет подвел.

– А почем я знаю, что вы представляете именно эту организацию и страну? – наконец вымолвил хозяин особняка. – Я вижу, что документы Мао Ли подлинные, но свои-то вы можете и подделать.

– Вам устроить «показ»?[1]1
  «Показ» – специальное мероприятие, проводится при вербовке агента, чтобы наглядно подтвердить принадлежность резидента к своей стране: появление резидента «под ручку» с послом и т. д. (спец.). Здесь и далее прим. автора.


[Закрыть]

Исламбек слегка скривился и решил перейти ближе к теме:

– Что я должен делать?

– Да в общем, пустяк. – Анри бережно спрятал документы в дипломат. Он был уверен в успехе вербовки и все же почувствовал сильное облегчение. – Ваш человек в Москве должен выйти на одну симпатичную женщину и скомпрометировать ее. Но только так, чтобы вся информация была у нас, а не у КГБ. За это вы получите большие деньги и возможность спокойно работать в Юго-Восточной Азии на протяжении трех лет.

Исламбек крякнул. Это были хорошие условия. И даже очень хорошие. Значит, это далеко не простая женщина, раз за нее американцы согласились отдать на растерзание Исламбеку всю Юго-Восточную Азию. А уж он-то сумеет там развернуться за эти три года – за сто лет потом не выгонят. Но, с другой стороны, значит, и сам мафиозо, и весь его бизнес будут находиться под неусыпным вниманием ЦРУ, и кто его знает, что еще потребуют американцы в дальнейшем.

«Ладно, – решил Исламбек. – Посмотрим, как поведут себя янки на этот раз, а там видно будет. В крайнем случае, всегда можно стать незаменимым агентом КГБ».

– Ее надо скомпрометировать каким-то особым способом или на мое усмотрение?

– Ваш человек должен наставить рога ее мужу, одному московскому профессору. Но наставить так, чтобы в определенное время муж узнал об измене. Как видите – проще не придумаешь. Зато какая перспектива появится у вас…

«Да уж, появится. Особенно после „зачистки“[2]2
  «Зачистка» – операция по устранению свидетелей (спец.).


[Закрыть], тьфу, тьфу, тьфу…». – Мафиозо поднял глазки к небу.

Чтобы пауза не показалась слишком длинной, Исламбек понимающе закивал и предложил гостю еще чаю.

«А собственно, чего я так дергаюсь? Ведь не сам же я полезу в постель к „профессорше“. Ну подумаешь, кто-нибудь из моих ребят переспит с ней пару раз по ее же согласию. За это пока уголовной ответственности не придумали. Даже если и повяжут моего человека, предъявы-то нет и быть не может. Никаких секретных материалов красть не требуется, да и откуда они могут взяться у жены…»

Исламбек улыбнулся. Теперь он был снова спокоен и уверен в себе.

– Я согласен, но только с одним условием: Никаких бумаг и моих подписей, все только на нашем честном слове джентльменов.

– Естественно, – развел руками гость. – Что может быть надежнее слова истинных джентльменов?..

Исламбек не ответил, что. Он лишь совсем сощурил желтые глазки и по-восточному широко улыбнулся.