Электронная библиотека » Дмитрий Филиппов » » онлайн чтение - страница 4

Текст книги "Собиратели тишины"


  • Текст добавлен: 17 декабря 2024, 08:21


Автор книги: Дмитрий Филиппов


Жанр: Книги о войне, Современная проза


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

По тому, как Каргузалов произнёс своё «знаю», Касаткин понял, что тот ничего ему не скажет, и мгновенно потерял интерес к этому пожилому медведю.

– Ладно, без вас разберёмся… Нурмагомедов, чего встал? Веди его обратно.

Они успели отойти метров на пятьдесят от обсерватории, и в этот момент раздался противный свист, который ни с чем никогда не спутать. Это свист смерти, она летит прямо в тебя.

– Воздух, – закричал Каргузалов и плюхнулся в снег.

Раздался взрыв. Немецкий снаряд разорвался рядом с Касаткиным, убив его наповал. Боец охраны лежал с распоротым животом, хрипел и семенил ногами по снегу. Через минуту затих. И только приговорённый к расстрелу поднимался, пошатываясь. Ни царапины на теле. Лишь землёй и снегом слегка присыпало.

Убитых осмотрели, забрали документы, приговорённого солдата привели к комбату.

– Что же мне с тобой делать?

Крючков молчал, глядел в сторону.


Батальон выстраивался в три шеренги вдоль обсерватории, старшины пересчитывали людей, докладывали взводным, те, в свою очередь, стекались с докладом к командирам рот. Все эти люди, вот-вот готовые двинуться навстречу смерти, думали о том, что очень холодная выдалась ночь, и поскорее бы двинуться на исходные, согреться на ходу, думали о пустом желудке, о том, что кто-то не успел помыть котелок, чесались от вшей, которых ещё день назад ни у кого не было. И в этих мелочах скрывалось столько жизни, столько неторопливого достоинства, что Каргузалов, знавший в лицо каждого сапёра, закашлялся от того, что внезапно сдавило горло, запершило чем-то едким, с привкусом никому не нужной жалости.

– Пойдёшь в атаку вместе со всеми, а потом разберёмся. Некогда мне с тобой возиться. Лёша, – окрикнул он Денежкина, – приставь к нему бойца понадёжнее. Чуть что – пулю в лоб без раздумий.

Крючков стоял ошарашенный, верил и не верил. Было ему на вид лет сорок, волосы уже покрылись лёгкой проседью и блестели в свете тусклого фонаря. Взгляд открытый, прямой, глаза не бегали, руки не дрожали. Подбородок мощный, упрямый, губы плотно сжаты. Не лебезил, на коленях не ползал. Каргузалов редко ошибался в людях, и солдат ему глянулся на первый прикид, но приговор трибунала не давал повода для размышлений.

– Винтовку дадите? – спросил Крючков. И даже голос не дрожал, был спокойным, чуть с хрипотцой.

– Винто-о-овку? – нараспев переспросил комбат. – Ты её себе в бою добудешь. Там сейчас много оружия лежит.


Краткий отчет о боевых действиях 880 сп 189 сд 20.12.1941

Архив: ЦАМО, Фонд: 1442, Опись: 1, Дело: 13, Лист начала документа в деле: 47

Военному совету 42-й армии

Согласно боевому приказу Военного совета 42-й армии за № 35 дивизия активную задачу выполняла 880 сп в полном его составе при поддержке 1/431 ап. На исходное положение полк сосредоточился с опозданием на один час, а третьим батальоном до двух часов, что нужно отнести на просчёт командования полка, которое не учло всей сложности этого простого, на первый взгляд, манёвра. Батальоны с численностью строевых рот 40–50 человек, сильно перегруженные боевым имуществом, необходимым для ведения боя, двигались очень медленно.

Боевая разведка была выслана в 5:55 20.12.41, наступление батальонов было начато в 7:30 и в 8:50 начал наступление 2-й батальон, таким образом, элемент внезапности не был использован.

Наступление батальонов было встречено сильным, организованным пулемётным и автоматным огнём из ДЗОТ, расположенных за препятствиями из районов: Туйполово, Кокколево, высота 1.5, и сильным миномётным огнём со стороны Синды, Большое Виттолово.

Огонь миномётов и, в особенности, пулемётов-автоматов, неподавленных нашей артиллерией из-за плохой видимости, крайне затруднял и замедлял наступление (по открытой местности) батальонов, нанося потери, особенно чувствительные при сближении с противником. Однако весь личный состав полка, самоотверженно выполняя задачу, продвигался вперёд, подошёл к проволочному заграждению и приступил к его преодолению, но огонь противника, нанося большие потери действовавшим группам бойцов по проделыванию проходов в проволоке – замедлял и часто совершенно прекращал эту работу, выводя бойцов из строя.

Однако несмотря на большие потери, командный состав и бойцы проявили достаточно мужества, упорно продвигались вперёд, захватили на северной окраине Кокколево два дома и закрепились на достигнутом рубеже.

ПОТЕРИ, понесённые полком за время наступления, – 293 чел. – говорят о том, что воля к победе над врагом была у всего личного состава полка, она в полной мере есть и сейчас. Полк в 1:00 21.12.41 продолжает выполнение поставленной задачи.

Выполнить поставленную задачу я решил так:

1. 2-м и 3-м батальонами, ударом с флангов овладеть Кокколево и в дальнейшем наступать на Новые Сузи.

2. 1-я стрелковая рота (сформированная из остатков 1-го сб) наступает в стык между Новые Сузи, Синда, выставив отделение для прикрытия со стороны высоты 1.5 и в дальнейшем со стороны Редкое Кузьмино.

3. Рота 366-го саперного батальона к 5:00 21.12.41 ликвидирует заграждения на высоте 1.5, огневые точки и закрепляет её за собой.

4. Задача артиллерии прежняя.

Авторы документа: 189 сд, полковник Корнилов, полковой комиссар Хмель, майор Сальников.


Август 2016 года


В поиск приходит много людей, у каждого из них свои мотивы и причины, но задерживаются лишь ушибленные необъяснимой тоской.

Лишних людей поиск отсекает, сплёвывает, как лузгу: первым найденным черепом, сладковатым запахом человеческих останков, ржавчиной винтовочного ствола, который ни продать уже, ни восстановить, сыростью земли, налипшей на штык лопаты, тяжёлым, изматывающим физическим трудом. И требуется немало мужества и отчаянности, твёрдости и безнадёги, чтобы всей душой прикипеть к этому ремеслу, которое лишь манит шальными деньгами, но никогда их не принесёт.

Олег Разметелев в поиск попал на первый взгляд случайно, но, оглядываясь на свою жизнь, угадывал сближения и знаки, незримо подводившие его к поиску. Ещё ребёнком, отдыхая на даче в районе Чёрной речки, лазал с пацанами по берегу Невы, находил патроны, гильзы, неразорвавшиеся снаряды, ржавые каски, гнутые стволы винтовок. Однажды, исследуя берег, обнаружили скелет бойца. Останки были утоплены в песке и сгнивших водорослях, от костей с ошмётками разложившегося мяса пахло гнилью и смертью, пахло до спазмов в детских желудках. В правой руке боец сжимал пистолет ТТ, весь покрытый ржавчиной, готовый рассыпаться в любой момент. Но это был настоящий пистолет.

– Надо брать, – сказал Продиджи, самый старший пацан в их компании.

Пацаны с опаской склонились над телом, а Олег внезапно почувствовал, как его накрывает неведомое знание: нельзя брать этот пистолет, вообще нельзя подходить к скелету.

– Стойте, – произнёс в волнении.

– Чего тебе?

– Надо все оставить, как есть.

– Зассал?

– Тут другое. Нельзя трогать. Иначе… он по ночам приходить начнёт, – выпалил первое пришедшее в голову.

Пацаны засмеялись.

– Олежка в духов верит. У-у-у-у… Ссысь-обоссысь…

Продиджи не спеша подошёл к бойцу, аккуратно двумя пальцами, будто боясь испачкаться, взял пистолет за ствол и потянул на себя. Беззвучно отломилась кость, и пистолет вместе с кистью руки отделился от тела.

– Фу, бля… – Продиджи замахал рукой, стараясь сбросить ошмётки плоти, но боец перед смертью вцепился в оружие намертво. Тогда парень нашёл на берегу камень и, дробя фаланги пальцев, освободил рукоятку пистолета.

Олег как заворожённый наблюдал за этим, в душе перемешивались страх и отвращение, и ещё непонятное чувство сопричастности. Ему казалось, что это он лежит на песке, ему оторвали кисть, его лишают оружия, которое он не выпускал из рук до самой последней секунды.

Через несколько дней Продиджи попал под колеса грузовой фуры. Мгновенная смерть.

Много лет спустя, уже работая в поиске, Олег вспоминал этот случай и видел в нём не трагическую случайность, но волю мёртвых, которых нельзя беспокоить по пустякам. И внимательно прислушивался к внутреннему голосу.

В армию Олег не пошёл. Его призыв приходился на начало второй чеченской кампании, и всеми правдами и неправдами, заплатив денег и проведя месяц в психиатрической лечебнице в Тихвине, Разметелев купил себе белый билет. Но поскольку каждое решение имеет последствия, на приличную работу Олега не брали. Кадровики, лишь мельком взглянув на запись в военном билете, тут же выдавали как приговор: «Вы нам не подходите».

Перед тем как окончательно связать свою жизнь с поиском, Олег работал копачом на кладбище. Как-то раз его напарник Вадим предложил подзаработать на выходных.

– А что делать надо? – спросил Олег.

– Копать.

У Вадима был простенький металлоискатель, пара щупов. На выходных они поехали на станцию Погостье. Ещё в вагоне электрички Олег выхватил цепким взглядом несколько фигур молодых парней с рюкзаками и лопатами. Взгляд их был вороват и неспокоен. Так Разметелев стал «чёрным копателем». В первую же поездку он нашёл немецкий штык-нож в отличном сохране и «раньку» – немецкий нагрудный знак «За ранение». Вадим подсказал, где всё это можно продать, познакомил с народом, дал рекомендации.

Очень скоро Олег понял, что искать вслепую – не вариант. Нет, можно шарахаться в районе Погостья или Мясного бора, где ходят все кому не лень. Но места те давно уже выбиты, приличный хабар найти трудно. Нужны малоизвестные локации. И он засел в архивы, библиотеки, обложился специальной литературой о военных операциях в годы Великой Отечественной. Потом вышел на электронный архив NARA, что-то покупал, какие-то фотоснимки обменивал у других поисковиков. Чтобы не иметь проблем с законом, сколотил свой отряд и зарегистрировал его установленным порядком. К обнаруженным бойцам относился трепетно и честно, не оставлял их в лесу, не прикапывал, а в связке с муниципалитетами достойно хоронил со всеми воинскими почестями. И белый коп ему нравился больше: он позволял зарабатывать и оставаться честным с самим собой.

Район Пулковских высот оказался для Разметелева золотой жилой. Во-первых, практически нет конкурентов, один лишь Головач со своим отрядом путается под ногами. Во-вторых, земли в этом районе активно застраивались жилыми комплексами, а любой застройщик без акта о поисковых работах не мог приступить даже к нулевому циклу. И здесь появлялся он, готовый обследовать территорию, выдать необходимый акт и даже порешать вопрос своими силами в случае обнаружения воинского захоронения. Никаких угрызений совести по этому поводу Олег не испытывал. Он не бросал бойцов, не выкидывал кости. Он по всей науке эксгумировал обнаруженные захоронения, составлял протоколы раскопа как на одиночных бойцов и проводил перезахоронения всех на уже учтённом воинском кладбище. Муниципалы всегда шли навстречу, никому не хотелось возиться с новым захоронением, регистрировать его, тратить деньги на благоустройство. К тому же для чиновников ценность имели не хабар, не кости, – земля! А любые обременения делали землю дешёвой, а то и вообще не перспективной для застройщика, а значит бесполезной для муниципалитета.

Родионов Олегу не понравился сразу. За годы в поиске он научился угадывать чиновников с первого взгляда, видеть их невысказанные вслух желания, договаривать непроизнесённые фразы. Этот же был хмурым, неразговорчивым и, по слухам, с ним нельзя было договориться. Но именно от этого человека зависела выдача разрешения на проведение поисковых работ, и с этим обстоятельством приходилось считаться.

– У меня есть несколько вопросов, – начал Родионов, внимательно прочитав его заявление.

– Слушаю.

– Вы пишете, что за период с мая по август ваш отряд обнаружил двадцать семь бойцов РККА в районе высоты «полтора». Я бы хотел взглянуть на протоколы эксгумации.

– Зачем? – напрягся Разметелев.

– Затем, что хочу понять, в каких географических точках вы их нашли, не является ли всё это ранее неизвестным воинским захоронением.

– Нет, это точно не захоронение. При эксгумации присутствовали представители «Нордсити», вот их согласование на проведение работ. – Разметелев протянул чиновнику лист бумаги с живой подписью и штампом организации.

– Это всё замечательно, только «Нордсити» – владелец земли и застройщик в одном лице, а значит сторона заинтересованная. Почему вы не позвонили мне? Мы с вами договаривались об этом в мае.

– И что мне, каждый раз вам звонить, когда бойца найду? – Разметелев попробовал прикинуться дурачком.

– Каждый раз, – жёстко ответил чиновник. – Вы этого не сделали. Значит, мне нужен от вас полный комплект документов.

– Хорошо, я принесу вам протоколы.

– Второй вопрос. Почему вы проводили эксгумацию самостоятельно? Почему не позвонили в ОМВД?

– И ждать полдня, пока они приедут? У меня люди, знаете ли, денег за это не получают, это их добрая воля выйти в поиск. У них семьи, работа. Каждый день они не могут копать, у всех свой график. А вы предлагаете остановить коп и ждать следаков до посинения.

– Коп… – Родионов покатал слово на языке, и оно ему не понравилось. – Есть порядок, вы его прекрасно знаете.

– Когда мы в Синявинских болотах работали, что-то никто из представителей власти не торопился приехать на раскоп, комаров покормить… А тут…

– Я не отвечаю за Кировский муниципалитет, я отвечаю за себя и за этот район. Мне всё равно, как вы работали на других землях, но здесь вы будете работать по закону. Либо не будете работать вообще.

– Угрожаете? – усмехнулся Раметелев. – Мы – общественная организация. Муниципалы нам не указ.

– Это бесполезный разговор, Олег Николаевич. Я не подпишу вам акт о захоронении, пока не увижу все документы и фотографии. Палец о палец не ударю.

– А если… – попытался Разметелев.

– Без если. Разговор окончен.

Родионов в начале беседы хотел сразу задать вопрос по Крючкову, но в процессе общения передумал, что-то сдерживало. Внутреннее чутье подсказывало, что этот козырь стоит попридержать.


21 декабря 1941 года


Ровно в четыре утра две роты сапёрного батальона бесшумно поднялись с исходных позиций и, поставив на лыжи бронещитки, молча пошли в атаку на опорный пункт противника в районе Туйполово, прикрывая личный состав стальными пластинами. В это же время справа 296-й стрелковый полк 13-й стрелковой дивизии атаковал в направлении дороги между деревнями Венерязи и Новые Сузи и своим левым фасом оттянул на себя пулемётный огонь немецких дзотов.

Подойдя к проволочным заграждениям, сапёры остановились. Бесшумными тенями мелькнули фигуры с длинными ножницами, бойцы прокусили проход по ширине стальных пластин. Зазвенели подвешенные консервные банки, но немцы были отвлечены боем с 296-м полком и не слышали шума.

Каргузалов лично вёл своих людей в атаку.

Побывав с вечера в расположении полка, комбат понял, что сильно надеяться на соседей не стоит: за прошедший день в кровопролитных боях 296-й полк потерял убитыми и ранеными около трёхсот человек. Оставшиеся в живых были объединены в один сводный батальон и продолжали воевать на морально-волевых. К тому же опорник в Туйполово являлся для них второстепенной историей: соседям во что бы то ни стало надо было оседлать дорогу и атаковать в направлении Мендухари и Хумалисты. Они отвлекали немцев ровно настолько, насколько это было необходимо для выполнения собственных задач. Каргузалов всё это понимал, поэтому яростным жестом поторапливал командиров рот.

Немцы заметили сапёров слишком поздно, не разобравшись в темноте, приняв стальные листы за бесшумные советские танкетки. Застучали пули по металлу, но стальные пластины выдержали. Стрелять из миномётов немцы не решились из-за близости к собственным позициям.

Первыми на расстояние броска гранаты подобрались бойцы 2-й роты под командованием лейтенанта Старовойтова. Укрытые стальными листами, они забросали гранатами немецкие окопы и одним резвым рывком ворвались в траншеи. Солдаты, отвыкшие наступать, никогда не видевшие врага лицом к лицу, вдруг озверели от ненависти и жажды крови. Раненых и оставшихся в живых добивали без жалости всем, что под руку попадётся: прикладами, касками, лопатками. Сержант Середа, прыгнув на спину здоровому немцу, прижал врага к земле и быстрыми сильными ударами погружал нож в шею, лицо, под ребра, прорывая маскхалат и хлипкую шинель. Врага расстреливали в упор, рвали руками, зубами, резали ножами, крошили штыком сапёрных лопат. И, казалось, во всём свете не было силы, способной остудить бурлящую, хлещущую через край животную ненависть.

Закрепившись на достигнутом рубеже, Каргузалов отдал приказ привести роты в порядок, выставить пулемёты на случай контратаки противника и наладить связь со штабом полка. Пока устанавливали связь, бойцы потрошили землянки, ранцы и газбаки мёртвых немцев в поисках съестного. Счастливчики жевали шоколад, грызли сухие галеты, заедая почерневшим от пороха снегом.

В это время 1-й батальон 880-го полка, усиленный 1-й ротой сапёров под командованием старшего лейтенанта Денежкина, атаковал высоту «полтора». Атаковал безуспешно. Во-первых, немцы не позволили сапёрам безнаказанно подойти к занимаемым рубежам, сразу же открыли шквальный огонь. Ночное небо, жёлтое от осветительных ракет, не прятало, не помогало. Бойцы уткнулись лицом в снег и поползли на исходные.

Комбат-один, легко раненный в руку, с осоловевшим от бессонницы взглядом, лёжа на снегу, объяснял Денежкину задачу:

– Высоту в лоб не взять, я здесь уже весь батальон положил, восемнадцать человек в строю. Мы закрепились между «полторашкой» и Кокколево. Приказ: продвигаясь вперёд, внезапно атаковать Новые Сузи.

– Это невозможно.

– Возможно, невозможно… Это приказ комполка. К тому же пока нет задачи захватить Новые Сузи. Атаковать, выставить заслон и всеми оставшимися силами ударить в Кокколево с тыла.

– Моя какая задача?

– Двумя взводами усиливаешь мой батальон, а один взвод оставляешь здесь, у высоты «полтора». Пусть непрерывно атакуют, обстреливают… что угодно делают, но возьмут высоту…

– Вы издеваетесь? – вспылил Денежкин. – Целым батальоном её взять не смогли, хотите, чтобы я одним взводом её взял?

– Не ори, старлей. Пусть атакуют. Пусть сделают так, чтобы дзоты хотя бы в спину нам не стреляли. Понятно?

– В общем и целом. – Денежкин покрутил рукой. И там, где секунду назад лежал его правый локоть, взметнулся фонтанчик снега.

– Немец, падла, скучать не даёт…

Каргузалов в это же время докладывал в полк о взятии хутора Туйполово.

– Молодец, – скупо похвалил Никифоров. – Отправляю к вам Зимина. Сдадите 2-му батальону позиции, а сами поступаете в его распоряжение.

Командир сапёров заскрипел зубами от ярости.

– Не слышу ответа, – продолжил Никифоров. – Вам понятен приказ?

– Так точно, – ответил глухо и не узнал собственный голос.

Зимин оказался капитаном средних лет, неуверенным в себе, неприятным. Первым делом, зайдя в хутор и не найдя в землянках ни крошки продовольствия, окрысился на Каргузалова, приказывая сдать все трофеи. Комбат только посмеивался в седеющие усы. Заняв позиции, поставил задачу:

– После артподготовки продвигаетесь вперёд и атакуете Кокколево с юга, захватываете несколько домов и закрепляетесь на достигнутом рубеже.

– А ваш батальон?

– Поддержим вас огнём.

– Сука ты, капитан! – не сдержался Каргузалов.

– Я доложу об этом в штаб полка.

Двумя ротами в 9:00 утра Каргузалов пошёл в атаку и был тут же остановлен прицельным пулемётным и миномётным огнём. Роты зарылись в снег и, не получив приказа на отход, целый день пролежали на исходных. Все попытки атаковать приводили к неоправданным потерям. 2-й батальон недолго отсиживался в Туйполово. Получив приказ, Зимин атаковал Кокколево с севера. За весь день, потеряв практически всех людей, ему удалось захватить два дома на северо-западной окраине деревни.

Рота Денежкина вместе с комбатом-один также не имела успеха. Противник подтянул в Новые Сузи свежие резервы – шесть стволов артиллерии и роту автоматчиков. К высоте «полтора» сапёры даже подойти не смогли. Командир 1-го взвода младший лейтенант Горбунов был убит в первой же атаке. За день упорных боев от восьмидесяти пяти человек осталось шестнадцать, включая старшего лейтенанта Лёшу Денежкина.

Жутко хотелось пить, есть и жить. Снег скрипел на зубах, сводя скулы, и не мог утолить нечеловеческую жажду. А роты всё наступали и наступали, наступали… Как комары.


Журнал боевых действий 880 сп,

21.12.1941 г.

Архив: ЦАМО, Фонд: 7531, Опись: 12655, Дело: 1, лист начала документа в деле: 22


Полк продолжал наступление, ведя ожесточенный бой с противником.

1-й батальон, обойдя высоту 1.5, продвигался восточнее Кокколево и, дойдя до проволочных заграждений в направлении Новые Сузи, попал под сильный пулемётный и миномётный огонь, прикрывая возможный контрудар противника со стороны Александровки. 1-й батальон, отвлекая внимание противника, находящегося в Кокколево, на себя, способствует продвижению 3-го и 2-го батальонов. 2-й батальон достиг деревни Кокколево и, ведя бой на северной окраине деревни, продвигается вперёд. 3-й батальон движется правее, уступом и сзади на подступах к северной окраине Кокколево.

В 8:50 отдан приказ командиру сапёрного батальона выступить, поступив в распоряжение командира 2-го батальона в районе северо-западной окраины Кокколево. Задача: продолжать наступление, уничтожать и разминировать заграждения, а затем, закрепившись на южной и юго-западной окраине Кокколево, огнём помочь продвижению 2-го батальона на Новые Сузи.

По донесениям командиров батальонов (на 9:00) противник подтянул в Кокколево новые силы и 6 противотанковых орудий.

1-й батальон во второй половине дня продолжал находиться на прежнем месте (у проволочных заграждений восточнее Кокколево в направлении на Новые Сузи). Сильный огонь противника прижал батальон к земле. 2-й батальон продолжал вести наступление на северной окраине Кокколево.

На помощь 2-му батальону был выслан взвод автоматчиков и взвод пеших разведчиков.

3-й батальон продвигался западнее Кокколево и с боем вошёл в деревню Туйполово.

Донесения наблюдателей говорят о прямых попаданиях нашей артиллерии в материальную часть противника.


Из Оперативной сводки № 180 880 сп наштадиву к 8:00 21.12.41

Архив: ЦАМО, Фонд: 1442, Опись: 1, Дело: 13, Лист начала документа в деле: 59


…Численный состав 1-го батальона – 18 человек. Численный состав 2-го батальона с приданной миномётной ротой – 60 чел., 3-го батальона – 70 чел.

Разведрота полка, действуя с 35 автоматчиками, ведёт разведку 5 группами. Сведений не поступало. Связь с подразделениями полка работает с большими перебоями ввиду частых повреждений снарядами.


Август 2016


За годы, проведённые на государственной гражданской службе, Родионов научился по стуку в дверь угадывать характер просителя и, исходя из этого, выстраивать разговор. Стук робкий и аккуратный говорил о неуверенности, о заведомом признании права Родионова вершить чужие судьбы. Настойчивый и твёрдый стук выдавал посетителя готового поскандалить, человека тяжёлого и непрошибаемого. Но в этот раз постучались бесцветно и, не дожидаясь приглашения, широко распахнули дверь кабинета.

На пороге стоял пожилой мужчина лет сорока пяти с седеющими висками, крупный, но не рыхлый, похожий на отъевшегося холёного кота.

– Разрешите представиться, Кантария Антон Отариевич, заместитель управляющего по строительству ООО «Нордсити». У вас найдётся минутка? – Мужчина подошёл к столу Родионова и протянул заранее приготовленную визитку.

– Присаживайтесь.

– Я не отниму у вас много времени. Один наш общий знакомый попросил содействия в одном важном вопросе, решить который можете только вы. И вот я здесь. – Мужчина развёл руками и обезоруживающе улыбнулся.

– А общего знакомого зовут Разметелев Олег Николаевич?

– Приятно общаться с умным человеком. Олег со своими ребятами делают большое и благое дело. Восстанавливают память о той войне, можно сказать, из небытия выцарапывают имена погибших бойцов. Вот недавно нашли одного, Крючков, кажется, его фамилия.

– Я в курсе. Давайте без лирики.

– Не буду скрывать, – вздохнул Антон Отариевич, – наша компания заинтересована в скорейшем проведении поисковых работ. Чем раньше территория будет обследована, тем быстрее мы приступим к строительству. Вы, человек власти, должны это прекрасно понимать. Именно поэтому мы пошли навстречу отряду Олега, обеспечиваем ребят горячим питанием, поддерживаем их работу строительной техникой, хотя каждый день работы экскаватора выливается в приличную сумму. Понимаете меня?

– Прекрасно.

– На сегодняшний день уже найдено двадцать семь бойцов, их останки переданы в морг, но надо же их достойно похоронить. Не дело, чтобы герои, отдавшие жизнь за нашу родину, лежали в холодильнике. Я думаю, они не за это сражались.

Родионов видел строителя насквозь и уже понимал, в какую сторону тот будет выворачивать разговор.

– Сейчас расплачусь. Давайте начистоту. Вам нужен акт о проведении поисковых работ, больше вас ничего не интересует. Приложением к нему идёт акт о захоронении, согласованный тремя инстанциями: отрядом, военкоматом и администрацией. Вы ведь об этом пришли поговорить?

– Ничего от вас не скроешь, – с восточной улыбкой покачал головой Кантария. – Есть какие-то сложности с подписью?

– Я не видел протоколов эксгумации.

– Понимаю. Поисковики лихой народ, они умеют копать, а вот с бумажками возиться не очень умеют. Олег, конечно, заполнит все протоколы, но на это уйдёт время… А у нас каждый день простоя выливается в крупную сумму. Может быть, есть возможность ускорить этот процесс? Скажем, вы подпишете акт, а протоколы вам довезут чуть позже. Клянусь, я лично за этим прослежу! И наша компания, разумеется, будет благодарна району. Скажем, по завершении строительства мы можем выделить одну квартиру под социальные нужды. – Кантария помолчал и добавил: – Трёхкомнатную.

Вот и все. Наживка заброшена.

– Я подумаю над вашим предложением.

– Конечно, подумайте. Только недолго. А то, знаете ли, время идёт… Тик-так, тик-так… Всего наилучшего.

– И вам не хворать.

После ухода строителя Родионов набрал номер помощника военкома.

– Как раз вас вспоминал, – начал Гнатюк без приветствия.

– Значит, богатым буду. Вам знаком Кантария Антон Отариевич? – прочитал Родионов с оставленной визитки.

– О, армянин и вас решил обработать. Я весь – внимание!

– Да нечего особо рассказывать. Хлопотал за Разметелева, взятку предлагал.

– Вот так в открытую, средь бела дня?

– Скажем так, прощупывал возможность.

– И много предлагал?

– Квартиру, трёшку.

С Гнатюком они уже обсуждали запрос Разметелева, и мнения у чиновника и военного расходились. Помощник военкома считал, что не стоит торопиться и надо раскрутить историю по полной: пусть побегает, посуетится, поймёт, что по его правилам никто здесь играть не будет. А там, глядишь, и крупная рыба подтянется. А Родионову история категорически не нравилась: много домыслов и никакой конкретики. Что-то не так было с этими двадцатью семью бойцами, но ощущал он это на уровне интуиции. Как дикий зверь чует запах костра в лесу и понимает, что надо уходить прочь, подальше от человека, так и Родионов хотел быстро и безболезненно закрыть этот вопрос.

– Знаете, когда я в таможне служил, – продолжил Гнатюк, – мы таких типчиков называли «пустоцветами». Серьёзные люди всегда предлагают кэш, а квартира «когда-нибудь через три года, когда построим» – это фуфло. Не ведитесь. Через три года все откажутся от своих слов, ищи потом ветра в поле.

– Я тоже так подумал, но что-то заставило их зашевелиться, искать подходы. Им очень нужна моя подпись. Да и ваша тоже.

– Ну, подпись будет не моя, а военкома, но без моего одобрения он им в жизни ничего не подпишет, это правда.

– Я думаю, не все там гладко с протоколами эксгумации.

– Не туда смотрите, Кирилл Сергеевич, не туда. – Голос Гнатюка стал вкрадчивым и по-отечески мудрым. – Протоколы легко переписать, как два пальца. Кантария совсем за другим приходил.

– И за чем же?

– Разумеется, никакой квартиры никто не получит. Тут даже обсуждать нечего. Вы думаете, что он лох и все карты на стол выложил, а он на самом деле не так прост, как кажется, и приходил с единственной целью: прощупать вас, понять, что вам известно об этой территории, а что нет. Это всего лишь разведка.

– Так какое ваше мнение обо всём?

– Я думаю, «Выстрел» наткнулся на неучтенное воинское захоронение и распотрошил его не за спасибо. Протоколы раскопа и эксгумации – ерунда, он их подправит, по бумагам все будет чисто. Но! – Гнатюк сделал внушительную паузу. – Если работать по закону, можно и мёртвого в могилу свести. Можно не принимать протоколы без официального письма, а потом это письмо рассматривать месяц и в конце срока найти ошибку в каком-нибудь протоколе, вернуть на доработку… Этим можно заниматься бесконечно, а времени у «Нордсити» нет. Это первый момент. А второй момент заключается в том, что во всей этой истории есть одно слабое звено.

– Крючков Федор Александрович.

– Именно. – Гнатюк цокнул языком. – Олег уже на весь интернет прокричал, что нашёл именного бойца, а если вдруг выяснится, что никакой Крючков никогда в 189-й эсдэ не служил – посыплется вся картинка. И вот тогда уже можно подключать прокуратуру и Следственный комитет. Как вам такая перспектива? Кантария всё это просчитал, поэтому и пришёл сначала ко мне, а потом к вам, чтобы понять нас, попробовать на зуб, прикинуть, из какого мы теста и как далеко пойдём.

– И как же далеко мы пойдём?

– Знаете, – враз посерьёзнел Гнатюк, – не знаю, как вы, а я собираюсь дождаться от «Нордсити» солидного делового предложения.


21–22 декабря 1941 года


Ужин принесли на позиции к десяти вечера. Запахло хлебом и горячей похлёбкой. Этот запах сводил сапёров с ума. Лёжа в снегу, они оглядывались на оставшийся за спиной хутор и даже на ропот не оставалось сил. Люди, ослабев от голода, замерзали самым натуральным образом.

– Миша, – окликнул Каргузалов лейтенанта Старовойтова, – отправь бойца в Туйполово, пусть напомнит, что мы здесь с утра не жрамши.

Солдат вернулся через десять минут и зло доложил, что довольствие для сапёров не предусмотрено. Кормить их никто не будет.

Прозвучало это как приговор. Комбат понял, что до утра батальон не дотянет, так и останется в этих снегах безликими холмиками.

– Зимин, паскуда… – сплюнул Старовойтов. – За убитых паёк получил, жрёт в три горла, а нас подыхать бросил, гнида постельная!

– Сходи, разберись, – приказал комбат.

Вернулся Старовойтов разгорячённый, взбудораженный.

– Сидит, жрёт хлеб, спиртом запивает, а в глаза не глядит. Не могу знать, говорит, звоните в полк. Скотина!

– Позвонил?

– Так точно. Командира полка нет на месте, комиссара тоже, начштаба ничего не знает. Пока я с Зиминым бодался, прибыл связной от Денежкина. У них та же ситуация, довольствия не прислали, сухпайки закончились. Но там комбат нормальный, разделили всё по справедливости.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 5 Оценок: 1

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации