Электронная библиотека » Дмитрий Гутнов » » онлайн чтение - страница 13


  • Текст добавлен: 26 декабря 2017, 15:36


Автор книги: Дмитрий Гутнов


Жанр: История, Наука и Образование


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 13 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Шрифт:
- 100% +

В отличие от многих других стран на Руси не получила самостоятельного развития монументальная скульптура. Более того, скульптурные изображения святых преследовались православной церковью, поэтому некоторые дошедшие до нас скульптурные изображения носят случайный характер. Зато широкое распространение получила резьба по камню и по дереву, которая активно использовалась в украшении светских или церковных сооружений.

Наряду с монументальной живописью и иконописью в Киевской Руси развивалась и книжная миниатюра, мастера которой достигли больших высот.

Одним из важнейших итогов развития культуры Руси IX – XIII вв. было складывание древнерусской народности. Для нее характерны общая территория, единый язык, относительное политическое единство, близость материальной и духовной культуры.

Общим выводом, который можно сделать, подводя итог всему сказанному, заключается в том, что благодаря усвоению христианства и культурного наследия античности, выразившемся в византийском влиянии, древнерусская культура IX – XII вв. стояла вровень с европейскими странами своего времени.


Литература


Алпатов М. В. Древнерусская иконопись. М., 1974.

Будовниц И. У. Общественно-политическая мысль Древней Руси (XI – XIV вв.). М., 1960.

Вздорнов Г. И. Византия и Русь. М., 1989.

Воронин Н. Н. Зодчество Северо-восточной Руси XII – XV веков. М., 1961, 1962. Т. 1‒2.

Кусков В. В. История древнерусской литературы. М., 1989.

Макарова Т. И. Перегородчатые эмали Древней Руси. М., 1975.

Максимов П. Н. Новгородская архитектура XI – XV вв. в свете новых исследований. М., 1969

Раппопорт П. А. Древнерусская архитектура. СПб, 1993.

Рыбаков Б. А. Русское прикладное искусство X – XIII веков. Л., 1971.

Рябцев Ю. С. Путешествие в Древнюю Русь: Рассказы о русской культуре. М., 1995

Щапов Я. Н. Письменные памятники истории Древней Руси. Летописи. Повести. Хождения. Поучения. Послания. СПб, 2003.

Глава IX. Русские земли под властью Золотой Орды

В прошлой главе мы оставили русские земли в состоянии всеобщего разорения и хаоса, вызванного невиданным доселе нашествием. Из курса школьных учебников известно, что почти триста лет Россия находилась под монголо-татарским игом. При всей аксиоматичности этих утверждений историческая правда, как всегда, оказывается гораздо сложнее и многограннее этой, освященной педагогической традицией, формулы. По крайней мере в силу известных обстоятельств, связанных с современными исканиями в области единого и непротиворечивого учебника по истории для средней школы, вопрос о татаро-монгольском иге выделен как один из «сложных» и требующих компромиссного решения. Поэтому мы посвятим эту главу историческому комментарию тех событий, которые составляют наше сегодняшнее массовое представление о монголо-татарском (или «золотоордынском») иге и некоторым отдельным его аспектам, которые неизвестны широкой публике или замалчиваются в силу противоречия с общепринятыми представлениями.

Начнем с определений. Словарь Даля трактует термин «иго» в значениях «тягости нравственной», «гнета управления», «чужеземного владычества и порабощения», «рабства». С этим определением солидарен и этимологический словарь русского языка Ожегова. «Историческая энциклопедия» в этой связи сообщает, что интересующий нас термин встречается еще в Библии и определяет его как «символ порабощения» (3 Цар. 12: 4) и «стеснения» (Втор. 28:48). Так, закон называется «игом» (Деян. 15:10; Гал. 5:1).

В отношении же монголо-татарского владычества над русскими землями этот термин стал использоваться только в XV—XVI вв. и то, по-преимуществу, в иностранной литературе. Первыми его употребили польский хронист Ян Длугош (iugum barbarum, iugum servitutis) в 1479 г. и профессор Краковского университета Матвей Меховский в 1517 г.

В 1575 г. термин «jugo Tartarico» был употреблен в записи Даниела Принца о своей дипломатической миссии в Москве. В русских источниках словосочетание «татарское иго» впервые появляется в 1660-х гг. во вставке (интерполяции) в одном из экземпляров «Сказания о Мамаевом побоище». Ни в одном из более ранних источников русского происхождения, включая созданные в период монголо-татарского ига памятники русской письменности и культуры, этот термин не встречается. Это обстоятельство наводит на определенные размышления. Получается, что утвердившаяся в нашем сознании идиома есть продукт скорее историографической, чем исторической реальности и к тому же отражает взгляд на этот вопрос не столько русского, сколько стороннего, западноевропейского наблюдателя. Однако в XVII в. никаких практических последствий для отечественной общественной, политической или исторической мысли это не имело.

Вопрос об иге в русской историографии актуализировался лишь в XVIII в. в связи с запущенной петровскими реформами европеизацией России. Тогда «азиатчина» и «татарщина» становятся символами отсталости страны. В нарождающемся общественном дискурсе был закономерно поставлен вопрос: кто виноват в том, что в России так мало европейскости и много азиатчины? Эта дискуссия часто сводилась к поиску культурных влияний и заимствований, сформировавших как характер государственности Руси, так и сам русский народ. Одним из следствий этой дискуссии было утверждение в официальной историографии представления о том, что нахождение русских земель в составе Золотой Орды было «игом», а само монголо-татарское иго длилось без малого двести лет. При этом под «игом» как раз понимался всеподавляющий экономический и политический гнет, включавший потерю политического суверенитета. Этот взгляд на существо ига продержался в русской исторической литературе почти век.

В трудах историков XIX—XX вв. можно выделить четыре группы концепций, объясняющих, чем было монголо-татарское иго для Руси. Первая и наиболее традиционная точка зрения рассматривала иго как вынужденную форму политической зависимости русских князей, напрямую не связанную с военным разгромом, но увязывающую этот аспект с вопросом сохранения уникального русского национально-исторического кода – православия. Эта концепция имеет своим источником «Житие Александра Невского» и изначально отражает взгляд на проблему Русской Православной Церкви. Согласно ей, Александр Невский в условиях военного разгрома выбрал меньшее из двух зол: власть индифферентных с религиозной точки зрения монголов вместо военного союза с католическим Западом. Вторая, более обмирщенная, теория сводила иго к следствию того катастрофического военного разгрома русских земель, которым они подверглись в 1237—1240 гг., и объясняла политическое и экономическое подчинение русских князей Орде неодолимостью татарской силы. Наконец, согласно марксистским теориям советской историографии, под «игом» следует понимать масштабы экономического разорения, которое принесло само нашествие и ежегодные выплаты татарских даней, экономически обескровливавшие русские земли. Такая точка зрения датирует наступление «ига» татарской переписью населения 1256—57 гг. и заканчивает иго 1462 г. – т. е. когда Русь практически перестала выплачивать «ханский выход». Четвертая концепция утверждает, что ига не было вовсе, а все его ужасы есть плод более поздних историко-политических конструктов, призванных объяснить неэффективность государственного и экономического состояния России историческими причинами.

Ни в коей мере не желая «потрясти устои» исторической науки, я, тем не менее, хотел бы сделать ряд замечаний по поводу поднимаемых здесь сюжетов. Сначала поговорим о «неодолимости татарской силы». До сих пор ведутся споры по поводу численности монгольской армии, осуществлявшей вторжение в русские земли. Ранние русские летописи изобилуют сценами насилия, чинимого татарами в ходе вторжения, но нигде не дают численных оценок Батыева воинства. Поздние же – указывают численность в 400 000 «окованной рати» – т. е. только тяжеловооруженных всадников. Это явное преувеличение. Согласно современным историко-демографическим представлениям, такого количества бойцов в середине XIII в. не было во всей Монгольской империи. Другая крайность содержится в трудах Льва Гумилева, который утверждал, что численность армии Батыя составляла не более 4 000 всадников. В этом случае довольно трудно представить, как со столь мизерным числом всадников Батый дошел до Адриатики, не потерпев ни одного поражения, и, что более важно, в дальнейшем держал всю громадную территорию – от заволжских степей до Карпатских гор – в повиновении. В современной научной литературе большее доверие вызывает другой способ расчетов. В 1235 г. на Великом хурале было решено отправить на завоевание «полночных стран» половину всех имевшихся у монголов наличных сил. А это по современным прикидкам, которые базируются на утверждении, что каждый всадник должен был для нормального похода и участия в боевых действиях быть обеспечен тремя конями, было около 70 000 сабель. Войско немалое даже по сегодняшним меркам. Согласно подобным расчетам захватчикам могли противостоять не более 40—45 000 княжеских дружинников и вооруженных ополченцев. Таким образом, двукратное численное превосходство татар над русскими имело место, но оно не было таким подавляющим, как это представлялось ранее. Однако это не главное.

Главное заключалось в невиданной доселе мобильности татарской конницы, помноженное на использование более легкого, но в то же время эффективного вооружения, такого, как конные (короткие) луки, кожаные панцири, арканы и пр. вкупе с передовой техникой осады и штурма городов (осадные башни, камнеметные и стенобитные машины и пр.), противопоставить чему русским землям было нечего. Я здесь хотел бы оговорить примечательную деталь, о которой мало кто знает. Дело в том, что как сами эти технологии, так и их носители были китайскими. Причем, используя эти достижения, монголы не сумели их перенять. Как показала история, когда китайские «военспецы» поколение спустя исчезли из рядов победоносной монгольской армии, с ними исчезли и эти технологии. Но тогда известный на Руси военный строй оказался малоэффективным для борьбы с подобной угрозой. Иными словами, для успешной войны с татарами нужна была другая армия, другая тактика, другое вооружение и другой аппарат мобилизации населения. Ни сил, ни средств, ни, самое главное, времени на создание этого у русских князей не было.

Поэтому совершенно закономерны те гигантские разрушения, материальные, человеческие и культурные потери, которые понесли русские земли во время монгольского вторжения и в первые десятилетия после него. Действительно, из 74 городов Древней Руси, по которым прокатилось нашествие, 49 были разорены. Некоторым утешением может служить то обстоятельство, что практически все разоренные русские города – Владимир, Ростов, Москва, Коломна, Козельск, Киев и т. д. не исчезли с лица земли, а были восстановлены и продолжают существовать по сей день. Даже Рязань, которая, как известно, впоследствии была перенесена на 60 километров севернее своего старого местоположения, исчезла не сразу, а, судя по археологическим находкам, спустя столетие после нашествия.

Более того, именно по тем городам, которые были центрами княжеств, спустя десять лет прокатилась волна мощных антиордынских восстаний против сборщиков татарской дани. И это может свидетельствовать о том, что все оставшиеся в живых жители этих княжеств сохранили волю к борьбе с оккупантами. Но по причине, указанной выше, отстаивать свою свободу в открытом бою они не были способны. Конечно же, русские князья могли бы не ехать сразу на поклон к завоевателям, но, подобно Даниилу Галицкому, «потянуть время» и попытаться создать из разрозненных отрядов оставшихся в строю воинов или же крестьян-смердов какое-то подобие новой армии. Но этого сделано не было.

Первым из русских князей, кто признал свою вассальную зависимость от Золотой Орды, был отец князя Александра Невского Ярослав Всеволодович. Как мы уже говорили в главе, посвященной нашествию, в 1243 г. он приехал к хану Золотой Орды и получил из его рук «старшинство во всей Руси». То есть князь по своей воле принес присягу – по-татарски «шерть», став данником хана. На следующий год его примеру последовали другие князья Северо-Восточной Руси. Внешним выражением вассалитета перед золотоордынским ханом было требование именовать хана не иначе как «царь» – титул, который ранее прилагался только к императорам Византии и Священной Римской империи. Примечательно, что за это ордынцами Ярославу Всеволодовичу были оказаны всевозможные знаки внимания. Ему были оставлены все владения и титулы, а сюзеренитет распространился вплоть до Киева. По сути, Ярослав Всеволодович стал не только вассалом, но и союзником Батыя. Отсюда вытекает закономерный вопрос: зачем это надо было Батыю, чья власть на Руси поддерживалась прямой и «неодолимой» военной силой?

Дело в том, что, рассказывая о пребывании русских земель в составе Золотой Орды, мы как бы отождествляем Орду со всеми монголо-татарами. А это не так. Улус Джучи, составивший основу будущего государства Золотая Орда, был одним из частей Великой Монгольской империи. И внутренняя история этой империи довольно сложна. Смерть дяди Батыя Уэгедея, наследовавшего имперский престол от Чингисхана, по сути, прервавшая победоносное шествие монголов по Европе, была только началом внутриполитических конфликтов в Каракоруме. Несмотря на то, что Уэгедей завещал трон своему внуку, вдова хана решила посадить на него одного из его сыновей – Гуюка. Для этого надо было собрать съезд монгольской родоплеменной знати (курултай) и утвердить это решение. Батый же – первый правитель улуса Джучи считался, по выражению одного из летописцев, «всем царевичам старшой», пользовался наибольшим авторитетом и обладал даже некоторыми правами государя. Но на курултай он ехать отказался, якобы по причине болезни. Видимо, чувствовал угрозу для своей жизни. И эта неопределенность, продлившаяся для Батыя до 1251 г., заставляла его заботиться скорее о возможности заполучить новые военные контингенты, нежели пополнять материальные ресурсы.

Таким образом, Ярослав Всеволодович становился еще и невольным участником внутриполитической борьбы в Монгольской империи. А если вспомнить, что он умер на обратном пути из монгольской столицы 30 сентября 1246 г., куда ездил на тот самый курултай, где выбирали нового хана (причем современники писали, что он был отравлен матерью Гуюка), то становится очевидным, что союз Руси с Батыем рассматривался узурпаторами монгольского трона как серьезная угроза.

Как правило, оправдывая Ярослава Всеволодовича в его капитуляции перед лицом агрессора, авторы большинства учебников апеллируют к связанным друг с другом аргументам о неодолимости монгольской военной машины при одновременном упорном сопротивлении народа. Именно это, согласно данной точке зрения, определило договорный, а не военно-оккупационный характер подчинения русских князей. Причем аргумент о сопротивлении народа несколько повисает в воздухе, так как известные нам народные восстания прокатились по Руси на десятилетие позже описываемых событий. Признание не только вассальных, но и союзнических отношений между Батыем и Ярославом (для последнего эта мера была вынужденной) в большей степени позволяет решить это логическое противоречие, сложившееся в исторической науке.

Действительно, некоторым оправданием действий Ярослава Всеволодовича, пусть и слабым с позиций сегодняшнего дня, может служить то обстоятельство, что к моменту монгольского вторжения в русских землях еще не сложилось государственного аппарата, способного эффективно мобилизовать население на борьбу с агрессором (подобного тому, который, скажем, строился на родоплеменном принципе и использовался монголами для подготовки «Похода в полночные страны»).

За констатацией данных обстоятельств не стоит забывать еще один интересный аспект устанавливаемого ордынского господства над Русью. Если не считать технических деталей (окуривание священным дымом, питие кумыса и пр.), аналогичные юридически значимые процедуры вассалитета в это время были распространены и на Западе. Скажем, вассалы императора Священной Римской империи германской нации должны были, став на одно колено перед сюзереном, произнести формулу присяги – оммажа. Вслед за тем сюзерен должен был нанести символический удар мечом плашмя по спине вассала и также произнести свою часть ритуальной формулы. Таким образом, выбранная татарскими ханами для реализации своей власти в России символическая форма договорного вассалитета была общепринятой практикой и соответственно понятна и западным соседям Руси.

Если Ярослав Всеволодович утвердил мир и сотрудничество с Батыем, то его сын Александр Ярославович начал использовать этот альянс в своих прагматических целях. Напомню, что по духовному завещанию Ярослава Всеволодовича, подтвержденному Батыем и утвержденному в Каракоруме, Невский получал в управление Киев и юго-западные земли, а младший брат Андрей Ярославович – Великое Владимирское княжение.

В 1250 г. митрополит киевский Кирилл совершил обряд миропомазания над Андреем Ярославовичем и его женой княгиней Анной во исполнение завещания Ярослава Всеволодовича, но уже в 1252 г. Андрей был свергнут войском темника Неврюя, а ярлык на Великое Владимирское княжение передан Александру Невскому. Некоторое время довольно популярной была гипотеза, что под именем Неврюя поход на брата возглавил сам Александр Невский. Она мотивируется тем, что река Нева на древнем, пока еще общемонгольском языке, существовавшем в виде родственных диалектов в XIII в., могла звучать как Невра. Правда, анализ сохранившихся документов канцелярии монгольского двора в Каракоруме (по большей части на китайском языке, поскольку именно китайцы составляли первый набор ханских чиновников) позволяет снять эти подозрения с Невского. С разной степенью достоверности имя Неврюя идентифицируется с двумя монгольскими военачальниками среднего ранга, из которых по датам жизни и послужному списку более всего подходит Салджиут Нюрын (умер в 1263 г.), сын Тайдара, внук Бурулдая. Но это к слову.

Сам Александр в это время находился в Новгороде. Считается, что Киев был настолько разорен нашествием, что использовать его в качестве резиденции не представлялось возможным. Действительно, разорение было большое, но в городе продолжали работать конторы итальянских купцов, ориентировавшиеся на торговлю с Востоком, и здесь продолжала действовать переправа через Днепр. Поэтому не будем утверждать, что разорение было полным. Кроме того, Киев оставался важным транспортным центром. Это тоже приносило ощутимый доход.

Дальнейшие события стали определяющими для князей в их отношениях с монголами. Получив Владимирское княжение, Александр Ярославович не просто поддерживал хорошие отношения с Золотой Ордой. Он интегрировал эти отношения во внутреннюю жизнь Руси. Монголы начинают играть ту же роль, которую играли половцы в феодальных усобицах на Руси предыдущего периода – как некий сторонний воинский контингент, который можно привлечь для борьбы с неугодным соседом. Но если раньше это были разрозненные банды наемников, то теперь – спецвойска вселенской империи. К ним добавлялись авторитет и могущество восточной деспотии, которую Александр теперь представлял. Можно сказать также, что этим своим выбором Александр Невский стабилизировал ситуацию на северо-западных рубежах Руси, поскольку, напуганные недавними погромами в Венгрии и Польше, европейские правители не спешили сойтись в смертельной битве с этими «новыми сарацинами».

Это подтверждает судьба людей, представляющих альтернативу Александру Невскому. Коронованный в Дрогичине Даниил Галицкий добился от Папы Иннокентия IV объявления крестового похода против Орды. Булла, выпущенная Святым Престолом, призывала к участию в нем сначала христиан Богемии, Моравии, Сербии и Померании, а затем и католиков Прибалтики. Но по вышеназванной причине, используя формальный повод отказа Даниила от содействия объединению православной и католической церквей, этот призыв остался декларацией. Князь Андрей Ярославович после своего разгрома татарами бежал в Швецию. Однако в 1256 г. вернулся, помирился с братом, который способствовал получению им от Батыя ярлыка на княжение в Городце, Суздале и Нижнем Новгороде. Более надежд на восстановление своего статуса он не питал.

Летописи второй половины XIII в. полны упоминаний о золотоордынских чиновниках, именуемых баскаками, которые постоянно присутствовали в значимых центрах русских земель – стольных городах русских князей, пока изменившаяся экономическая и социально-политическая обстановка на Руси не вынудила ханов их убрать. Это произошло в начале XIV в.

Функции баскаков до сих пор вызывают у историков споры. Одни считают, что они возглавляли большие отряды, которые обеспечивали своевременный сбор дани и покорность Руси. Другие полагают, что баскаки осуществляли от имени ханов контроль за политикой русских князей. Третьи утверждают, что у баскаков не было войск, но было право вызова из Орды карательных экспедиций в случае неповиновения или отказа от выплаты дани (практически все исследователи, изучающие этот период отечественной истории, связывают баскаков со сбором дани, но никто не смог этого со всей определенностью доказать). Всего по разным подсчетам в период второй половины XIII – начале XIV в. татарскими отрядами по разным поводам было совершено до тридцати подобных карательных экспедиций в русские земли. Разорения, приносимые этими походами, негативно сказывались как на социально-экономическом развитии русских земель, так и на консервации их политической раздробленности.

Скорее всего, баскаки выполняли сразу несколько различных функций, но дань собирали все-таки не они, а откупщики-«бессермены», поставленные верховным ханом из Каракорума. Во всяком случае неизвестны какие-либо восстания именно против баскаков (разве что в случае с Тверским восстанием 1327 г. против баскака Щелкана, но об этом мы поговорим отдельно), в то время как против откупщиков дани восстания происходили довольно регулярно. И как следствие этих выступлений – приходили баскаки.

Баскаческая организация строилась следующим образом. Общее руководство баскаками осуществлял так называемый «Великий баскак», резиденция которого находилась во Владимире. Он назначал и контролировал баскаков в более мелких городах. Есть свидетельства, что при баскаках существовали монгольские вооруженные отряды, которые служили опорой баскаческой власти. Первые упоминания о баскаках в русских летописях относятся к 1264 г. и совпадают по времени с получением ярлыка на Великое Владимирское княжение преемника Александра Невского князя Ярослава Ярославовича (1264—1272). По-видимому, новый Великий князь не пользовался в Орде влиянием и не мог обеспечить своевременную доставку дани, как это делал Невский.

Баскаческая система просуществовала до начала XIV в. Ее отмена связывается с политикой московского князя Ивана Калиты, который, преследуя цели возвышения своего княжества, сумел найти баланс между своими интересами и интересами Золотой Орды. Он беспрекословно выполнял волю хана и регулярно посылал в Орду дань в запрашиваемых размерах. Но именно Иван Калита определил верхнюю границу налогов, выплачивавшихся в Орду. Суть не в том, насколько велик был размер этого «выхода», но важно отметить, что определенный предел был положен. В связи с этим необходимость в баскаческом надзоре над русскими землями исчезла, и этот институт был отменен. Одним из последних упоминаний о баскаках на Руси является летописный рассказ о Тверском восстании 1327 г.

Теперь немного поговорим об экономических трактовках «ига». Хотелось бы напомнить, что период с XIII по середину XIV в. часто называют самым темным временем в истории Руси. Но темным не потому, что вы подумали, а потому, что информации об этом времени у нас крайне мало. Мы практически не имеем сколько-нибудь полновесных сведений о размере монгольской дани. Вследствие этого отсутствует возможность сопоставить экономический потенциал русского населения и размер ордынских поборов, которые во многих случаях остаются величиной виртуальной. Отсюда в данном вопросе довольно много предположений, а также спекуляций на их основе.

Кроме того, изменялась система сюзеренитета русских земель. Если татарские податные списки – «девтери» составлялись ханскими чиновниками в бытность существования Великой Монгольской империи, то с 60-х гг. XIII в. власть общемонгольского хана в русских землях практически упразднилась и заменилась властью золотоордынских ханов. Прекратились поездки князей в Каракорум и выплата туда налогов. Характер даннических отношений соответственно тоже мутировал.

Предвидя эти обстоятельства, тем не менее попробуем подытожить то, что нам известно. Для того чтобы определить точный размер ханской дани (так называемого «царского выхода»), в 1257—1259 гг. в северо-восточных русских землях (включая формально независимые новгородские владения), была проведена перепись населения и созданы податные списки. Из сохранившихся источников известно, что податное население должно было ежегодно отдавать 1/10 стоимости своего имущества. Если верить новгородским источникам, то в 1275 г. монголы брали с «сохи» по новгородской полугривне серебра, в 1384 г. – с деревни по полрубля, в 1408 – с «сохи» полтину.

«Сохой», или «дымом» изначально называли отдельное крестьянское хозяйство или домовладение, которое считалось основной единицей налогообложения. Из этих «сох» складывались десятки, сотни, тысячи и десятки тысяч («тьмы»), которых в Северо-Восточной Руси было образовано 12, а в Юго-Западной Руси – еще 7.

Следует учесть, что деревня и «соха», а также гривна и рубль в разное время означали не одно и то же. Из этого вытекает, что на протяжении XIII—XV вв. размер дани мог существенно колебаться. Таким образом, она была привязана к тем конкретным социально-экономическим реалиям, которые существовали на интересующей нас территории в тот момент времени. Особенно это касается покупательной способности перечисленных денежных единиц. Согласно летописным источникам, известно 14 видов «ордынских тягостей». Помимо упомянутого «царского выхода» это были торговые чрезвычайные налоги – «запросы», торговые сборы («мыт», «тамга»), извозные повинности («ям», «подводы»), содержание ханских послов («корм»), различные «дары» и «почестья» хану, его родственникам и приближенным и др. Русские земли поставляли рекрутов в монгольскую армию. Известно об участии русских войск в войнах, которые вела Золотая Орда в Персии, Китае и даже Египте. Часто для строительства ордынских городов привлекались русские ремесленники.

В общем правиле были исключения. Обычно на фоне рассказа о тяжелом положении русских земель в составе Золотой Орды говорят о привилегированном положении православной церкви, которая была вовсе освобождена от татарской дани. Действительно, пользуясь этим обстоятельством, русские монастыри начали разворачивать бурную экономическую деятельность, стали вовлекаться в производство и торговые отношения. Это предопределило важную роль церкви в хозяйственном развитии страны в последующий период. В обмен на эти поблажки русские священники должны были публично молиться за здоровье ордынских ханов и благословлять их правление.

Но церковь, оказывается, была не единственным бенефициаром новой социально-политической и экономической ситуации. Учитывая, что на Руси в то время серебро не производилось, единственным способом собрать его для выплаты «царского выхода» был торговый обмен. Поэтому ордынские власти не препятствовали развитию торговли в русских землях. Выражалось это в том, что попавшие под «татарское число» купцы, в отличие от прочих слоев податного населения (уплачивавших, как мы помним, татарскую «десятину» с каждого двора), платили налог, исходя из 3—5% от ежегодного торгового оборота (или 0,04% от стоимости имущества). Чтобы застраховать себя, торговые люди (по примеру новгородцев) объединялись в ассоциации и платили этот налог коллективно. Таким образом, разрушив городские укрепления и подавив вооруженное сопротивление горожан, татары отнюдь не стремились к полному уничтожению торговых и ремесленных посадов. В конце концов, уже в XIV в. данное обстоятельство сыграло свою роль в экономическом восстановлении старых или возникновении целого ряда новых русских городов, особенно ориентированных на волжскую торговлю. Правда, как убедительно показано в трудах академика Б. А. Рыбакова, качество ремесленных изделий, которые производились в русских землях после монгольского нашествия, существенно уступает домонгольским образцам.

Довольно рано элитами Золотой Орды было осознано значение Великого Волжского торгового пути, который играл важную роль в транзитной торговле между странами Востока и Запада. Отсюда большое значение в ордынской экономике играла караванная торговля. Если опираться на археологические данные, то на пространствах бывшей Золотой Орды – от Дуная до Иртыша – зафиксированы 110 городских центров с материальной культурой восточного облика, расцвет которых пришелся на первую половину XIV в. Общее же число золотоордынских городов, по всей видимости, приближалось к 150. Крупными центрами главным образом караванной торговли были города Сарай-Бату, Сарай-Берке, Увек, Булгар, Хаджи-Тархан, Бельджамен, Казань, Джукетау, Маджар, Мохши, Азак (Азов), Ургенч и др. Не случайно поэтому, что наибольшее развитие в начале XIV в. получили те русские города, которые были тесно связаны с Волжским путем: Коломна, Нижний Новгород, Ярославль и др.

Торговые колонии генуэзцев в Крыму и в устье Дона использовались Ордой для торговли сукном, тканями, льняным холстом, оружием, женскими украшениями, ювелирными изделиями, драгоценными камнями, пряностями, ладаном, мехами, кожей, медом, воском, солью, зерном, лесом, рыбой, икрой, оливковым маслом, а также рабами.

Из крымских факторий начинались торговые пути, ведущие как в южную Европу, так и в Среднюю Азию, Индию и Китай. Маршруты, ведущие в Среднюю Азию и Иран, проходили по Волге.

Внешние и внутригосударственные расчеты обеспечивались выпускаемыми деньгами Золотой Орды: серебряными дирехмами, медными пулами и сумами. Довольно много кладов с ордынскими монетами встречается с начала XIV в. и в русских городах. Это свидетельствует о вовлеченности русских земель во внутриордынский и международный товарообмен, росту которого способствовала созданная на пространстве бывшей Монгольской империи сеть дорог и четкая организация ямской службы. Я уже не буду говорить о неукоснительном соблюдении действующего законодательства. На первых же порах, когда русские земли еще не оправились от разгрома, торговля оказалась в руках иноземных купцов – в основном из Монголии, Персии и Средней Азии. Они в то же время получали от Орды право сбора ханской дани, что служило главной причиной народных волнений.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации