Текст книги "Христианин, живший за полстолетия до Христа"

Дмитрий Логинов
Христианин, живший за полстолетия до Христа

И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло.

Иоанн, Откровение

Omnis fert omnia tellus

Vergilius, Bucolica

Христианская фреска катакомб св. Прискиллы, IV в.

Он родился за 70 (число «мужей апостольских» – Лк 10:1) лет до Иисуса Христа. Имя его было Публий Вергилий Марон (Publius Vergilius Maro). Он признан был современниками своими (и признается нашими) величайшим поэтом Рима.

Вергилий предсказал вочеловечение Спасителя в книге стихов «Буколики» (Bucolica). Он посвятил созданию ее более трех лет жизни. И завершил ее в возрасте 33 лет. В том же самом, в котором завершил земной путь Иисус Христос.

Название этой книги переводится как «Пастушьи песни». И в этом тоже есть элемент пророчества, ибо Тот, Который предсказан в ней, говорит о Себе как о добром Пастыре для овец своих (Ин 10:11), и самое слово «пастырь» сделалось нарицательным в христианстве. В эклоге IV книги, в частности, говорится:

 
Снова великий веков возрождается ныне порядок.
Дева приходит опять и рождает в правленье Сатурна —
Снова с высоких небес посылается новое племя.
Мальчика ты сбережешь – век отступит железный;
Век золотой возвратится для целого мира.
 

Сейчас пытаются доказать, будто бы Вергилий не пророчествовал о Христе. А просто намекнул, якобы, на возможность рождения ребенка Скрибонией от Октавиана, которые были современниками поэта и ключевыми фигурами противоборствующих властных партий. Появление дитя от их брака утихомирило бы распрю. Но если бы Вергилий вправду посвятил стих упованию на то, чтобы прекратился рутинный политический конфликт, он бы не написал, что золотой век вернется для всего мира.

Другие строки содержат и еще более веские основания полагать, что в них перед нами явлено, именно, предсказание о Христе. Как могут подразумеваться земные соития, коли у Вергилия говорится определенно: рождает Дева? И совершается рождество это в правленье Сатурна. Общеизвестно, что Иисус был рожден под знаком Козерога, а «управитель» этого созвездия есть, именно, Сатурн, как утверждают астрологи.

Снова с высоких небес посылается новое племя. Сказываемое этой строкою перекликается с обычаем св. отцов именовать Иисуса Новый Адам– в противоположность Адаму ветхому. Снова великий веков возрождается ныне порядок. Новый завет Христа есть не только преодоление Ветхого, но и – тем самым – новое возрождение на земле завета небесного, Вечного.[1]1
  У Гераклита Эфесского: «Солнце не только Новое после всякой ночи, но оно же есть Вечно и Неизменно Новое».


[Закрыть] Сравним слова из Вергилия со словами из первого послания апостола Иоанна: «Возлюбленные! Пишу вам не новую заповедь, но заповедь древнюю, бывшую от Начала» (1 Ин 2:7).

Согласно философии Вергилия, приход золотого века есть некая палинодия, то есть возрождение прежде бывшего. Духовное совершенствование понимается им как возвращенье к Истоку. Даже и сама Дева у Вергилия «приходит опять». Здесь явное совпадение с Русской Северной Традицией, о которой будет еще сказано ниже. Согласно этой Традиции, великая Мать (Макошь), родившая при Начале мира богов, вновь явится (воплощенной в земную Деву), чтобы родить Сына самого Сварога Небесного – и тогда люди сделаются богами.

Несколько отвлекаясь от темы, отметим: «Буколики» содержат столько совпадений с Традицией, что это дает основание говорить о посвященности в нее Публия Марона Вергилия. Так, согласно Традиции, число Сатурна (Индрика) есть 4 – и вот в четвертой эклоге, именно, поэт пророчествует о рождестве под Сатурном. Далее, числом Даждьбога (цикл мифов о нем представляет собой древнейшее и детальное предсказание об Иисусе Христе – подробнее говорится об этом в моей работе «Преображение Даждьбога») является 10.[2]2
  О соответствии богам чисел Дюжины будет сказано в моей книге «Обруч Перерождений» из цикла «Русская Тайна», первая книга которого уже издана.


[Закрыть] Вергилий же составляет книгу «Пастушьи песни», предсказывающую приход Пастыря, из десяти, именно, эклог!

Едва ли данные совпадения случайны, поскольку римский поэт определенно не оставлял нумерологию без внимания. Свидетельство тому содержится, например, в этих же «Буколиках»: каждая нечетная эклога написана в диалогической форме, а каждая четная – в повествовательной.

Но наиболее значимы совпадения с Традицией философского и богословского плана. Так, идеалом Севера, то есть легендарного праантичного полярного царства, был духовный покой, тогда как у его мятежной экваториальной колонии, напротив, – страстный экстаз.[3]3
  Подробнее в книге Лады Виольевой и Дмитрия Логинова «Планетарный Миф» (М.: Альва-Первая, 2008).


[Закрыть] Персонификацией того и другого в «Буколиках» Вергилия являются, соответственно, Дафнис и Галл. Последний предает страстям душу и в результате гибнет, раздираемый ими. Но первый предпочитает соблазнам осознанность бытия и душевный мир. И даже идет на смерть, когда сами боги начинают силой принуждать его испытывать страсти. Причем, пройдя через врата смерти, Дафнис обнаруживает себя… богом.

Не надо думать, однако, будто бы, отрицая страсть, Вергилий порицает любовь. Напротив, он предрекает, что истинная любовь (свет, покой) победит ложное представление о любви (мрак и буря). Об этом хорошо говорит Михаил Гаспаров в работе «Вергилий – поэт будущего»: «В IV эклоге перед нами картина не прошлого, но будущего золотого века, наступающего по предсказаниям сивиллы: рождается Божественный Младенец, и по мере того, как он растет, смиряются дикие звери, земля сама родит колосья, а дубы – мед, являются и минуют последние герои, борющиеся с природой, как аргонавты, или друг с другом, как троянские бойцы, и, наконец, все мироздание сливается в едином роднящем ликовании… Чувство, животворящее этот возрожденный мир, трудно назвать иначе, как вселенской любовью».[4]4
  Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида. – М.: 1979


[Закрыть]

Итак, предсказанное Вергилием согласуется не только с Новым заветом, но – и даже еще более детально – с заветом Вечным, который помнили, покуда не воцарился Ветхий, и «который был от Начала».[5]5
  «Иисус сказал: истинно, истинно говорю вам: прежде, нежели был Авраам, Я есмь» (Ин 8:58).


[Закрыть]

Но мог ли быть посвящен в Северную Традицию древних руссов (скифов) гражданин античного Рима? Невероятного в этом нет. Ведь ищущий – обретает, а именно таким был Вергилий, который написал в одном из первых же стихов («Смесь»), что главное для него в этой жизни есть поиск истины, а поэзия – лишь путь к ней.[6]6
  Вергилий родился под знаком Весов (15 октября). Этому созвездию, согласно Русской Северной Традиции, покровительствует Велес, а он есть бог мудрецов (прорицателей) и поэтов. Вослед божественному Вергилию под Весами родились: Конфуций, Ганди, Михаил Лермонтов, Оскар Уайльд, Сергей Есенин, Марина Цветаева, Лада Виольева.


[Закрыть] И в точности повторил это на смертном ложе.

Вергилий начинал изучение философии с Лукреция, Эпикура, но пошел глубже. Он отдал предпочтение Платону, который перенял многое от Гераклита Эфесского. Последний же, как раз, и был посвящен в Северную Традицию, как это сохранило предание. Он получил тогда духовное имя Любомудр, а совершилось посвящение Гераклита в городе Голуни.[7]7
  Об этом свидетельствует, например, Александр Иванченко в книге «Путями великого россиянина» (СПб.: 2006). Впрочем, посвященный в иную русскую Традицию, чем Северная, он полагает, что Любомудр было природное имя, а Гераклит – почетное прозвище, подобно тому как Пифагора прозвали Аполлоном Гиперборейским.


[Закрыть] (Заметим, что подобное не было редкостью среди мудрецов эллинских. Они отнюдь не чуждались причастия «скифской философии». Божественного Пифагора, к примеру, посвятил в Северную Традицию вещий Абарид Скиф.[8]8
  Подробнее об этом в Альманахе «Исконный Триглав», выпуск 1 (М.: Альва-Первая, 2005), с. 96.


[Закрыть]) После посвящения Гераклит изъяснялся в основном притчами, афоризмами, как и учила Скифская Школа, оберегая сокровища своей мудрости от профанов, чтобы не исказили их. За это он и получил от современников прозвание Темный.

Итак, великий поэт античности при желании вполне мог – а желание у него было – извлечь передаваемое Традицией из трудов Любомудра. Его трактаты во времена Вергилия не были ведь еще утрачены. Целые поколения мудрецов цитировали из Гераклита веками после поэта. Выдержки из него содержат произведения таких светочей христианства, как Ипполит Римский и Климент Александрийский. Впрочем, что говорить о них, когда сам любимый ученик Христа – Иоанн Богослов

...

конец ознакомительного фрагмента