Текст книги "Как разобраться в диагнозе"

Гомеопат (от греч. homoios – подобный + греч. pathos — болезнь, то есть буквально означает «подобное лечит подобным») лечит минимальными дозами тех веществ, которые в больших количествах вызывают болезнь.

Примечание

Основоположник гомеопатии – выдающийся врач и провизор Кристиан Фридрих Самуэль Ганеман (1755–1843) приступил к врачеванию только в 1790 году, спустя 11 лет после получения медицинского образования, поскольку не хотел лечить своих пациентов традиционными для того времени методами так называемой драстической терапии (от греч. drastikos – «резкий», «сильный»). Скудные знания врачей конца XVIII столетия о причинах возникновения болезней, ходе и механизмах их развития рождали и скудные, хотя по-своему логичные приемы лечения. Подозревая, к примеру, «гнилокровие», врач считал необходимым «отворить» испорченную кровь, доводя больного массивными и частыми кровопусканиями до обмороков, а при «несварении в желудке» рвотные и слабительные средства давали в таких дозах, что они вызывали обезвоживание организма.

Наблюдая явный вред, приносимый больным приемами драстической терапии, Ганеман, начиная карьеру врача, решительно отказывается от общепринятых методов лечения. В ходе осмысления позитивных результатов, на основе несложных экспериментов на себе и весьма поверхностных аналогий, Ганеман утверждает целесообразность лечения «по принципу подобия» и называет свой метод «гомеопатией».

Для поиска и проверки наличия у лекарства способности вызывать симптомы, сходные с симптомами конкретного заболевания, он предлагает испытывать лекарства на здоровых людях. В результате в 1799 году Ганеман начинает лечить пациентов малыми дозами лекарств, разбавляя их.

В 1810 году выходит его основной труд «Руководство по рациональному врачеванию», и гомеопатия оформляется окончательно. Всего же в более чем сотне научных трудов Ганеман описал симптомы разных болезней и соответствующие их лечению гомеопатические средства. Эти перечни до сих пор служат основой для гомеопатического лечения.

Название ряда врачебных специальностей определяется конкретными заболеваниями, которые лечит врач.

Так, наркоманию, алкоголизм и болезненное влечение к другим токсическим веществам лечит врач-нарколог (от греч. narke – сон, оцепенение + греч. mania – влечение), а венерические болезни (от имени богини любви Венеры), то есть болезни, передающиеся половым путем, – врач-венеролог.

Примечание

Венерические болезни получили свое наименование в 1527 году, когда французский врач Жак де Батенкур назвал эти старые недуги человечества по имени древнеримской богини любви Венеры. И хотя в настоящее время эта группа инфекций имеет более прозаичное название – «заболевания, передающиеся половым путем» (ЗППП), более распространен термин «венерические болезни». С одной стороны, по привычке, а с другой, потому что данное наименование принято на международном уровне и узаконено международной классификацией болезней ВОЗ.

Нарушения половых отношений и связанные с этим психофизические переживания лечит сексопатолог (от лат. sexus – пол + греч. pathos – страдание), а врач-токсиколог (от греч. toksicon – яд) устраняет последствия отравлений различными ядовитыми веществами.

Примечание

Первые сведения о ядах и противоядиях встречаются еще в древнеиндийских трактатах, в частности «Аюрведе», относящейся к 900 году до н. э. Гиппократ, основоположник практической медицины, обосновал принципиальные основы лечения отравлений, обстоятельные сведения о ядах и отравлениях содержатся и в более поздних древнегреческих источниках: сочинениях Аристотеля, Теофраста, Никандра из Цолофона. Наибольшее значение для дальнейшего развития клинической токсикологии получили труды Клавдия Галена (131–201), Авиценны (980–1037) и других врачей, проверяющих эффективность используемых в те времена противоядий. Наиболее выдающимся исследователем в этой области был Парацельс (1493–1541), заложивший основы современной токсикологии и доказавший, что яд есть химическое вещество определенной структуры, от которой зависит его токсичность, а от лекарства он отличается только дозой.

Первым, кто дал определение токсикологии как самостоятельной медицинской науки о токсических свойствах химических веществ, отравлениях и их лечении, был профессор судебной медицины и декан медицинского факультета Парижского университета Матье-Жозеф-Бонавентюр Орфила (1787–1853), каталонец по происхождению, большую часть жизни проживший во Франции. Его книга «Трактат о ядах, или Общая токсикология», вышедшая в 1813 году, была переведена на многие европейские языки и стала первым произведением международного значения, охватившим все, что было известно в ту пору о ядах.

В нашей стране большой вклад в создание научной токсикологии внес Г. И. Блосфельд (1798–1894), который, занимая кафедру судебной медицины Казанского университета, впервые ввел преподавание токсикологии как самостоятельной дисциплины и написал первое оригинальное руководство по судебной токсикологии.

К этой же группе можно отнести и врачей-фтизиатров, занимающихся лечением туберкулеза. Название этой врачебной специализации образовано от устаревшего названия болезни – фтиза (phthisis), что в переводе с греческого означает «разрушение», и от греч. iatreia – лечение.

Лечением аллергии (от греч. allos – другой + греч. ergon – действие), то есть заболеваний, характеризующихся патологической чувствительностью организма в отношении тех или иных веществ (аллергенов), занимается аллерголог, а лечением доброкачественных и злокачественных опухолей занимается онколог (от греч. onkos – масса, вздутость, опухоль).

Примечание

Многочисленные находки археологов, а также дошедшие до наших дней письменные документы древности и средневековья подтверждают существование опухолей даже у наших далеких предков.

Лечению опухолей уделял большое внимание еще великий Гиппократ (460–377 гг. до н. э.) и многие другие выдающиеся врачи и ученые античности. В средние века людям, страдавшим злокачественными опухолями, оказывали помощь в лечебницах, существовавших при монастырях. Во многих государствах Западной Европы такие лечебницы были еще в XI веке. Основным методом лечения подобных недугов в те времена являлось вырезание локальной опухоли и прижигание дна раны раскаленным железом.

В начале XVII века применение микроскопии для изучения тканей, радикальные попытки лечения опухолей хирургическим путем, официальное разрешение и даже повеление в ряде случаев анатомировать тела умерших людей и выяснять причину смерти заложили основы проведения научной работы по изучению злокачественных опухолей человека.

С 20-х годов XIX столетия в России публикуются первые научные работы по изучению злокачественных новообразований. Многие известные русские врачи того времени активно занимались изучением подобных заболеваний: И. В. Буяльский (1789–1866), Ф. И. Иноземцев (1802–1869), А. М. Филомафитский (1807–1849), Н. И. Пирогов (1810 –1881), А. И. Полунин (1820–1888) и др.

Большое значение для последующего развития онкологии имела предложенная немецким ученым Теодором Шваном (1810–1882) клеточная теория и первая классификация тканей с позиций учения о клетке. А в 1855 году немецкий патолог Рудольф Вирхов (1821–1902) выдвинул стройную концепцию целлюлярной (клеточной) патологии.

В результате к середине XIX века на основании накопленных фактов было сформулировано и сделано научное обобщение в области теории возникновения и развития новообразований у человека.

Зарождение же онкологии как науки относится к 70-м годам XIX века и связано с именем основателя петербургской школы патологоанатомов профессора М. М. Руднева (1837–1878), опубликовавшего в 1870 году свой научный труд «Общая гистология раковых новообразований».

Однако до конца XIX века в России не было организованной планомерной государственной противораковой службы. Попытки борьбы со злокачественными опухолями сводились лишь к существованию больных на частные пожертвования. Так, в 1888 году в Тамбове открыли приют для неизлечимых больных, в том числе злокачественными новообразованиями. В 1903 году по инициативе профессора Л. Л. Левшина (1842–1911) опять же на частные пожертвования при Московском университете был основан Институт для лечения больных, страдающих опухолями. Однако коечный фонд был весьма скромен – всего 60 коек, а научная работа сотрудников целиком зависела от средств, предоставляемых благотворителями.

Но уже в начале ХХ века стало ясно, что борьбу с онкологическими заболеваниями необходимо проводить планомерно и организованно государством и обществом, а не отдельными благотворителями. В результате в 1908 году в Петербурге группа врачей организовала Общество по борьбе со злокачественными новообразованиями.

С 1909 года Общество стало именоваться Всероссийским обществом борьбы с раковыми заболеваниями. В этом же году было опубликовано первое отечественное руководство по онкологии – книга Н. И. Петрова «Общее учение об опухолях».

К 1914 году в России уже работал онкологический институт, две экспериментальные лаборатории в Новоекатерининской больнице, функционировали Общества по борьбе со злокачественными новообразованиями в Москве, Киеве, а также Прибалтийское и Всероссийское (с центром в Петербурге). Так в 1914 году был заложен прочный фундамент новой медицинской науки и специальности – онкологии.

Есть также врачи, которые занимаются лечением пациентов только определенного возраста. Так, к врачу-геронтологу (от греч. gerontos – старик) обращаются больные пожилого и старческого возраста, а пациентами врача-педиатра (от греч. paidos – ребенок + греч. iatreia – лечение) являются дети.

Имеются среди медицинских специалистов и те, кто лечит больных только определенного пола. Так, заболевания, свойственные мужскому организму, лечит врач-андролог (от греч. andros – мужчина), а лечением чисто женских болезней занимается гинеколог (от греч. gynaikos – женщина).

Особо следует сказать о такой медицинской специальности как терапевт, название которой образовано от греч. therapeutes, что в переводе означает «заботливый», «лечащий больных». В настоящее время врач-терапевт занимается лечением, главным образом с помощью консервативных методов, внутренних болезней: органов дыхания, пищеварения, сердечно-сосудистой системы, почек, крови, эндокринных желез и обмена веществ.

Диагностика: разберемся в терминах

Правильный диагноз – основа любого лечения.

Латинская поговорка

Диагностический процесс врач всегда начинает с подробного расспроса больного – сбора анамнеза заболевания (от греч. anamnesis – воспоминание). Это может дать много необходимых сведений, и чем больше пациент сообщит врачу о своем недомогании, тем быстрее и правильнее будет поставлен диагноз (от греч. dia – через и gnosis – знание, т. е. распознавание или понимание). Порой врачу достаточно лишь подробно расспросить пациента, чтобы выявить признаки, присущие той или иной болезни.

Услышать, измерить, увидеть…

Помимо сбора анамнеза, для диагностики заболеваний используют и дополнительные методы исследования, которые помогают поставить диагноз, даже если у больного отсутствуют какие-либо симптомы недуга. О том, что представляет собой конкретное исследование, лучше всего спросить у своего лечащего врача. Но узнать об этом можно и непосредственно из названия диагностической процедуры, в котором, как правило, указан способ исследования либо обследуемый орган.

Так, первая диагностическая процедура, которую выполняет врач при обследовании пациента – хорошо всем знакомая аускультация (от лат. auscultatio – выслушивание), то есть выслушивание с помощью фонендоскопа звуковых явлений, возникающих при функционировании легких, сердца и ряда других внутренних органов.

Примечание

Трудно сказать, когда люди впервые научились выслушивать звуки, возникающие в сердце и других внутренних органах. Однако известно, что великий древнегреческий врач Гиппократ почти 2500 лет назад писал: «Если, прислоняя ухо к боку больного, станешь в продолжение долгого времени слушать, то услышишь шум кипящего уксуса», что по современным понятиям означает «мелкопузырчатые» хрипы в легких. Применял Гиппократ выслушивание грудной клетки больного и при воспалении плевры, причем отмечал при этом звук, напоминающий шум трения кожи. Уже в начале нашей эры врачи, приложив ухо к обнаженной груди пациента, умели отличать различные шумы больного сердца. Однако позднее на протяжении полутора тысяч лет о методе непосредственной аускультации практически не вспоминали. Лишь в конце XVIII столетия, после открытия австрийским врачом Леопольдом Ауэнбруггером (1722–1809) метода перкуторного исследования – простукивания разных участков тела (кстати, этот метод активно используют и современные врачи), вспомнили, что некоторые органы можно еще и слушать. Читая лекции в парижском госпитале Charité, основоположник клинической медицины во Франции, лейб-медик Наполеона Бонапарта Жан-Николя Корвизар-Демаре (1755–1821) часто использовал этот древний способ диагностики, пытаясь определить интенсивность и ритм биения сердца больного.

Среди других студентов лекции Корвизара посещал и Рене Теофил Гиацинт Лаэннек (1781–1826), которому мы обязаны вторым рождением аускультации. Еще студентом Парижского университета он начал подробно изучать болезнь, которую в то время называли чахоткой (phtisis) и от которой погибало огромное количество людей. Страдал ею с детства и сам Лаэннек. В ходе своих исследований он пытался найти способ распознавания болезни в начальной стадии, когда были еще шансы остановить ее и вылечить больного. Метод непосредственной аускультации, то есть выслушивание ухом, приложенным к грудной клетке, не давал ощутимых результатов. Других же средств и способов прижизненной диагностики тогда еще не было.

Решение, которое упорно искал Лаэннек, пришло неожиданно. Как-то раз, возвращаясь из клиники через парк Лувра, его внимание привлекла группа детей, игравших возле бревен строительного леса. Одни из них прикладывали ухо к одному концу бревна, другие же изо всех сил колотили палками по его противоположному концу. При этом звук, многократно усиливаясь, проходил внутри дерева. Внимательно присмотревшись, Лаэннек увидел решение проблемы, и в 1816 году появился первый прибор для выслушивания – стетоскоп (от греч. stethos – грудь, skopeo – смотрю, исследую).

Поводом для первого применения нового метода аускультации при помощи стетоскопа послужила стеснительность одной юной пациентки Лаэннека. «Я был консультантом у девушки, у которой были общие симптомы сердечной болезни, — писал впоследствии Лаэннек. – Возраст и пол больной не позволяли мне применить исследование прямой аускультацией ухом, приложенным к области сердца. Поэтому я вспомнил хорошо известный акустический факт, что если ухо приложить к одному концу планки, то легко услышать царапанье булавки на другом конце. Я получил возможность применить это свойство материи в настоящем случае. Я попросил несколько листов бумаги, свернул их в тугой цилиндр, приставил один его конец к области сердца и приложил ухо к другому. Я был в равной степени удивлен и удовлетворен, когда услышал удары сердца такие ясные и отчетливые, какими никогда не слышал их при непосредственном приложении уха к области сердца».

На следующий день Лаэннек применил этот метод обследования в клинике Неккер, где к тому времени он работал врачом. Сначала он пользовался стетоскопами, склеенными из листов плотной бумаги. Затем в поисках оптимального акустического эффекта стал вытачивать их из различных пород дерева. Собственный стетоскоп Лаэннека был деревянным и состоял из двух цилиндров, которыми в зависимости от цели обследования можно было пользоваться как в собранном, так и разобранном виде.

После трех лет исследований он ввел в медицинскую практику аускультацию – выслушивание звуковых явлений, возникающих во внутренних органах, а в 1819 году издал свой знаменитый труд «О прямой аускультации или распознавании болезней легких и сердца, основанном главным образом на этом новом методе исследования». В этой работе он подробно описал аускультативные признаки различных болезней, указав соответствующие им анатомические изменения в органах и тканях. Кроме того, ряд установленных Лаэннеком звуковых явлений, наблюдаемых при выслушивании, и сегодня сохраняют свое значение для диагностики многих заболеваний.

Но этот широко используемый в современной медицине метод исследования внутренних органов довольно долго не признавался и не использовался коллегами Лаэннека вследствие того, что Французская медицинская академия не приняла его предложение. И только после нескольких лет тяжелой борьбы и страстной полемики с оппонентами изобретение первого в истории медицины прибора и метода физической диагностики было наконец-то признано и прославило имя Лаэннека.

Если название диагностической процедуры имеет окончание «-метрия» (от греч. metreo — мерю, измеряю), это означает «измерение» всего организма или какого-то отдельного органа или его физиологической функции.

Например, антропометрия (от греч. anthropos — человек) – это знакомое многим исследование, заключающееся в измерениях различных частей или всего тела человека (рост, вес и т. д.), а офтальмотонометрия (от греч. ophthalmos — глаз + греч. tonos — напряжение) – метод определения величины внутриглазного давления.

Сфигмоманометрия (от греч. sphygmos — биение пульса + греч. manos — редкий) – это не что иное, как измерение величины артериального давления, а термометрия (от греч. therme — тепло, жар) – соответственно измерение температуры тела с помощью термометра.

Примечание

Изобретение термометра или, как тогда называли этот прибор, воздушного термоскопа, относится к выдающимся достижениям науки эпохи Возрождения. Его автором считается знаменитый итальянский ученый того времени Галилео Галилей (1564–1642), в сохранившихся рукописях которого были обнаружены рисунки первого термоскопа. В отличие от современного термометра прибор Галилея был с открытой трубкой, в котором расширялся воздух, а не ртуть.

Почти в это же время профессор Падуанского университета, врач, анатом и физиолог Санторио Санториус сконструировал свой прибор для измерения теплоты тела. С помощью этого довольно громоздкого термоскопа теплота различных частей тела определялась в течение 10 ударов пульса по изменению уровня жидкости в трубке с произвольной шкалой.

В 1641 году при дворе императора Священной Римской империи Фердинанда II впервые был создан термометр, показания которого практически не зависели от перепадов атмосферного давления. Кстати, император не только покровительствовал научным исследованиям, но и сам являлся автором целого ряда физических приборов. Так, при его участии были сконструированы весьма оригинальные по форме термометры, напоминающие своим видом маленьких лягушат. Для измерения теплоты человеческого тела их можно было легко прикрепить к коже пластырем. В полости прибора, заполненной жидкостью, плавали небольшие цветные шарики различной плотности. При нагревании жидкости, когда ее объем увеличивался, а плотность уменьшалась, определенное количество шариков опускалось на дно прибора. Уровень же теплоты тела человека определялся по количеству шариков, оставшихся на поверхности: чем меньше их было, тем выше теплота.

Через некоторое время появился более точный и удобный термометр, придуманный стеклодувом из Данцига Даниелем Фаренгейтом (1686–1736). С 1709 года он начал производить спиртовые, а с 1714 года – первые ртутные термометры со шкалой от 0 до 600 градусов. Было три исходных точки отсчета: первая – 0 градусов определялась в сосуде со льдом, водой, солями аммония и морской солью; вторая – 32 градуса по Фаренгейту соответствовала точке таяния льда; третья – 96 градусов по Фаренгейту являлась нормальной температурой ротовой полости. Температура кипения воды по Фаренгейту соответствовала 212 градусам, то есть на 180 градусов выше точки таяния льда.

Именно термометром Фаренгейта, правда, собственной модификации, впервые стал пользоваться при обследовании больных выдающийся немецкий врач Герман Бургав (1668–1738). До этого в Европе врачи не применяли ни одного диагностического прибора, не было в их распоряжении и каких-либо инструментальных или лабораторных методов обследования больного. При постановке диагноза врач анализировал результаты анамнеза (опроса), прощупывал пульс больного, осматривал его внешний вид и выделения. А теплоту тела вплоть до второй половины XIX столетия определяли простым приложением руки. Термометр Фаренгейта первым вошел в медицинскую практику, хотя довольно большие размеры этого прибора значительно затрудняли его практическое применение.

Разработка же единой шкалы градусов затянулась на более долгое время. Решающее слово в этом вопросе принадлежит шведскому физику Андерсу Цельсию (1701–1744). Он был не согласен с тем, что температура кипения в спиртовом термометре французского ученого Рене Реомюра (1863–1757), предложенного в 1730 году, «играет» из-за высоты, на которой кипит вода. Шкала термометра Реомюра была от 0 до 80 градусов, где 0 градусов соответствовали температуре замерзания воды. Приняв объем спирта при 0 градусов за 1000 условных единиц, Реомюр нагрел его до кипения, что соответствовало 1080 единицам. Поэтому температура кипения воды по Реомюру и была принята за 80 градусов. И хотя термометр Реомюра казался весьма удобным, в 1742 году Цельсий предложил свою стоградусную шкалу, где за 0 градусов была принята температура кипения воды, а точка таяния льда соответствовала 100 градусам. Однако другому, не менее известному шведскому ученому Карлу фон Линнею (1707–1778) шкала Цельсия показалась не совсем удобной, и он изменил ее, сделав 0 градусов точкой таяния льда и началом отсчета. Именно в таком виде шкала Цельсия и дошла до наших дней, завоевав самую широкую популярность. Хотя справедливости ради следует отметить, что современная шкала на градуснике – это шкала Линнея, а не Цельсия.

В медицинскую практику термометрия входила с большим трудом, преодолевая недоверие многих известных врачей. Так, еще в 1861 году немецкий врач Карл Герхард (1833–1902) считал ее «слишком сложной процедурой». Начало широкого и обязательного применения термометрии при обследовании больных относится ко второй половине XIX столетия. Активное внедрение этого метода в России началось с 1860 года и связано с именем выдающегося русского врача С. П. Боткина (1832–1889).

Окончание «-графия» (от греч. grapho — пишу) означает исследование, заключающееся в графической регистрации изображения органа или его функции в виде специальной записи, снимка и т. п.

Так, когда мы обращаемся к врачу с жалобой на боль в сердце, то первое, что он предлагает, – сделать электрокардиографию (от греч. kardia – сердце + греч. grapho — пишу) – наиболее распространенный метод исследования деятельности сердца, во время которого регистрируются возникающие в нем электрические импульсы.

Примечание

Этот метод диагностики появился после того, как в 1856 году два немецких ученых – Р. Келликер и И. Мюллер – обнаружили, что сердце во время своей работы производит некоторое количество электричества. И в 1863 году французским физиологом Е. Мареем с помощью сконструированного им специального прибора, получившего название «кардиограф», была зафиксирована первая кардиограмма человека. В то время ученые проводили исследования только на открытом сердце, но в 1873 году, после усовершенствования прибора, появилась возможность записывать электрические сигналы сердца непосредственно с поверхности тела. Аппарат же для снятия электрокардиограммы (ЭКГ) – такой, каким мы привыкли его видеть, – был создан в 1906 году физиологом из Нидерландов Виллемом Эйнтховеном, за что в 1924 году он получил Нобелевскую премию.

Томография (от греч. tomos — часть, слой) дословно переводится как «изображение слоев» и в настоящее время является одним из самых распространенных методов диагностики.

Примечание

С момента внедрения в медицинскую практику рентгенологического метода исследования началось его усовершенствование. В 20-х годах ХХ века французский врач Андре Бокаж предложил аппарат для послойной рентгенографии. Первоначально аппарат Бокажа был слишком громоздким, дорогим и неудобным в работе. Но вскоре его усовершенствовали, и этот метод, получивший название «линейной томографии», стали широко применять на практике, в первую очередь для уточняющей диагностики заболеваний легких.

Днем рождения компьютерной томографии можно считать 1 октября 1971 года. В этот день в лондонской больнице Аткинсона Морли было проведено первое сканирование головы при помощи аппарата, созданного британским инженером Годфри Хаунсфильдом. Используя традиционное проникающее рентгеновское излучение, он применил принципиально новую технологию, что произвело настоящую революцию в медицине. Суть данного метода заключается в том, что параллельные рентгеновские лучи, проходя через исследуемую область организма, претерпевают различные изменения в зависимости от плотности тканей. Компьютер преобразует получаемые результаты в двумерные изображения соответствующих анатомических срезов. Таким образом получаются послойные «срезы», максимально приближенные к объективным изображениям.

Первый аппарат предназначался только для исследования головы, но уже в 1975 году Хаунсфильд создал томограф, который мог обследовать все тело.

К подобным методам диагностики относится также флюорография (от лат. fluor — поток) – основной и хорошо всем известный метод раннего выявления заболеваний легких у взрослых.

Примечание

При флюорографии пучок рентгеновских лучей, проходя через органы и ткани, поглощается ими неодинаково и на выходе становится неоднородным, способствуя созданию эффекта теневой экспозиции, состоящей из светлых и темных участков. При этом здоровые и пораженные участки легких выглядят по-разному, что позволяет специалисту точно определить место и степень распространения заболевания. Первый кабинет такого рода обследований появился в 1924 году в Рио-де-Жанейро.

Термин, имеющий окончание «-скопия» (от греч. skopeo — смотрю, рассматриваю), означает исследование, заключающееся в осмотре различных органов изнутри.

Например, только эндоскопия (от греч. endon — внутри) позволяет забраться внутрь желудка, влезть в протоки поджелудочной железы, заглянуть в бронхи и другие полые и трубчатые органы с помощью специального прибора – эндоскопа. Он представляет собой гибкий шланг, имеющий на конце объектив и лампочку, внутри – оптические волокна, а на другом конце – окуляр. После введения эндоскопа в нужный орган включается лампочка, освещая его изнутри, и изображение по оптическим волокнам передается прямо к экрану врача.

Примечание

Еще со времен Античности врачи использовали спекулум (от лат. speculum – зеркало) – медицинский инструмент, с помощью которого можно осмотреть внутренние полости тела через его естественные отверстия. Но только успешный эксперимент, проведенный 9 декабря 1806 года в Венской медико-хирургической академии с применением «Франкфуртского световода» немецкого врача Филиппа Боззини, объединившего в своем аппарате свечу, спекулум и окуляр, считается моментом рождения эндоскопии – метода диагностического исследования, который при удовлетворительном освещении позволяет осмотреть внутренние полости тела. В последующие годы световод доктора Боззини неоднократно совершенствовали многие врачи и производители медицинских инструментов в разных странах. В 1855 году французский исследователь Антонен Ж. Дезормо предложил свою версию аппарата, дав ему название «эндоскоп», буквально «смотрящий внутрь». Так появилось название этой диагностической процедуры – «эндоскопия».

В 1979 году специалист по производству инструментов из Вены Йозеф Лейтер и уролог Максимилиан Нитце для осмотра мочевого пузыря через мочеиспускательный канал создали цистоскоп – катетер с видеокамерой и светом на конце. В следующем году тот же Йозеф Лейтер совместно с австрийским хирургом Йоханом Микулич-Радецким для осмотра желудка изнутри разработали новую версию эндоскопа – гастроскоп с трубкой с водоохлаждаемой лампочкой на конце. Исследование, проводимое с этой твердой трубкой, было мало приятной процедурой. Лежащему на спине пациенту, со свисающей при этом с края стола головой, через открытый рот 60-сантиметровая металлическая трубка вводилась в пищевод, а оттуда непосредственно в желудок, который затем накачивали воздухом и включали свет. Если пациент не впадал в панику, не подавился и у него не началось удушье, врач мог осмотреть небольшую часть желудка. По современным меркам это не много, но раньше врачи вообще не имели такой возможности.

Чаще всего пациенты сталкиваются с исследованием желудка – гастроскопией (от греч. gaster — желудок), а для осмотра трахеи и бронхов используется бронхоскопия (от лат. bronchus – бронх).

Примечание

На Руси этот орган дыхания раньше называли словом «дыхи», а затем в начале XIX века в русском языке появилось слово «бронхи» как заимствование из французского языка (от brouchies, образованного от греч. branchia — жабры и/или bronchos — дыхательная трубка).

Для исследования мочевого пузыря применяется цистоскопия (от греч. kystis — пузырь), а грудной полости – торакоскопия (от греч. thoraks — грудь).

Для исследования самых мелких кровеносных сосудов используется метод, известный под названием капилляроскопия (от лат. capillaries – волосной).

Примечание

Термин «капилляр» образован от фразеологического перевода латинского capillaria vasa, что в переводе означает «капиллярные сосуды» (от лат. capillus – волос и лат. vasum — сосуд), то есть капилляр — буквально «тонкий, как волос». В русском языке это слово используется с XIX века как заимствование из ученой латыни, и имеет значение «самый мелкий кровеносный сосуд».

Для диагностики заболеваний используют и другие методы исследования, сущность которых также можно определить по их названию.

Так, биопсия (от греч. bios — жизнь + греч. opsis — рассмотрение) – это иссечение кусочка ткани больного для микроскопического исследования (рассмотрения под микроскопом).

Если назначено дуоденальное зондирование, то исследованию подлежит желчь, полученная из двенадцатиперстной кишки с помощью специального зонда.

Примечание

По-латыни двенадцатиперстная кишка – duodenum, что является переводом греческого термина dodecadactylon enteron, образованного от греч. dodeca — двенадцать + греч. dactylos — палец + греч. enteron — кишка. Именно так древнегреческие врачи назвали ближайший к желудку отдел тонкого кишечника, не совсем точно определив его длину в 12 поперечных пальцев.

Пункция (от лат. punctio — укол) означает прокол полости тела или кровеносного сосуда, а микроскопическое исследование клеточных элементов жидкостей тела обозначается термином «цитодиагностика» (от греч. kytos — клетка).