Текст книги "Счастливчик"

В общем, агрессии не проявляют, но на поляне сразу стало тесно и неуютно.

Подошел к студентам, столпившимся вокруг Ирии и склонившейся над ней Халой.

– Что с блистательной Ика? Насколько сильные повреждения?

Спросил, ни к кому конкретно не обращаясь. Не расталкивать же мне молодых магов, чтобы самому посмотреть. Тем более что передо мной одни девушки оказались. Одна из них, с пепельными волосами, обернулась:

– Божественный Ламашту, со мной все в порядке. Или вы решили, что это я так под неживую химеру подставилась? Я надеялась, что вы обо мне лучшего мнения.

На секунду я банально растерялся. Она же была блондинкой! Нет, я, конечно, понимаю, что магине никакой салон красоты не нужен. Прическу и цвет волос она может поменять запросто. А также макияж нанести с помощью магии. Можно и черты лица как угодно изменить, но ведь этого не делают! То есть, может, и делают, иначе не были бы все студентки такими красавицами, но не каждый же день. Иначе тебя ни друзья, ни родные не узнают, а в сословном обществе это чревато очень неприятными последствиями.

Но сейчас, похоже, не время рефлексировать. Ирия и вправду обиделась. Не понял на что, но лучше извиниться.

– Блистательная, ваш прежний облик запал мне в душу, как олицетворение совершенства. Но я был не прав. Вы сумели стать еще прекраснее… – Главное – смотреть при этом честными глазами.

Кажется, удачно сказал. Взгляд у девушки остался строгим, но уже не по моему адресу.

– Вы мне льстите. Но всякие неудачницы действительно стали его копировать. – Тут ее лицо разгладилось, а глаза округлились. – Так это вы меня спасать кинулись?

Через секунду удивленное выражение сменилось на довольное.

– Знаете, это даже приятно…

Не люблю врать, но ведь можно промолчать? Мужчины должны повышать девушкам настроение, а не портить его. Даже если обстановка совершенно не располагает к флирту. Впрочем, не знаю, когда это флирту мешало…

Но поговорить нам не дали. Декан оторвался от роли стороннего наблюдателя и подошел к студентам. Прямо на ходу начав разбор полетов:

– Первое. Почему не распределили роли? Я имею в виду не боевое построение, а почему никто за лошадьми приглядывать не остался? В этот раз я их сам придержал, но в следующий буду следить только за лошадью с моим личным багажом. Второе. Почему никто не поддержал блистательную Шалиму? Не боевыми заклинаниями, которыми вы ее поливали вместе с химерой, а щитами и эфиром? Про целительские заклинания даже не напоминаю. Третье. Почему никто не принял на себя общее руководство? Как всегда, заранее не договорились, а в процессе боя никто никому уступать не захотел. В результате вы стали не отрядом, а разрозненной толпой магов. Имеющих общее представление о тактике, но не имеющих никакого плана. Сплошная импровизация. Но и при этом никаких оригинальных ходов я не заметил. Для слабого противника этого хватило, но, как только появился серьезный монстр, вы оказались не готовы ему противостоять.

Говорил жестко. Как резал. Судя по поникшим студентам, резал по живому. Мне, если честно, такая манера обучения не нравится. Один из наших лекторов как-то разоткровенничался, что существует два основных подхода стимуляции студентов к обучению. Условно подход «физтех» и подход «мифи». В первом случае студента всячески хвалят за любые его успехи. Справился? Смотри, какой ты молодец! Ты все можешь, если захочешь и приложишь усилия! Для тебя нет неразрешимых задач. Ну и тому подобное. Во втором подходе студента «закаляют» неудачами. С первого дня ему объясняют, что он «никто и звать его никак», ничего не знает, а о данном конкретном предмете имеет исключительно неправильное представление. Причем бьют по самолюбию больно, унижают. Чтобы студент, стиснув зубы, учился преодолевать трудности. Те, кто выживает, в конце концов делают это неплохо. Вот декан Гидаш, похоже, является сторонником второго подхода. Не берусь судить, что эффективнее, но, когда меня мешают с дерьмом, не люблю. Судя по напряженным лицам молодых магов, им это тоже не нравилось. А ведь они все аристократы, некоторые из очень знатных родов. Не от архимага подобного, пожалуй, и не стерпели бы. А тут – стоят, опустив глаза, матерят начальника про себя, но при этом думают, как бы в другой раз так не вляпаться. Ну, боги им в помощь.

Однако и до меня дело дошло:

– А вы, Ламашту, почему вмешались? Вам что было сказано делать?

– Совершенно ничего не было сказано.

– Вот. И не надо было ничего делать. Господа знающие далеко не все известные им средства борьбы с нежитью успели использовать.

– Не знаю, как вы, а я, если меня ни о чем конкретно не просили заранее, действую по своему усмотрению. – Кажется, декан хотел мне возразить, но я ему не дал: – Вы лучше скажите, что дальше с этой немертвой химерой делать? Если я ее просто отпущу, она намылилась двинуться в сторону деревни, где вы часть багажа оставили.

Упоминание деревни все-таки сбило его с мысли (или настроя):

– Хм… А дойдет?

– Дойдет.

– Но ведь раньше же не ходил?

Я скромно пожал плечами. Не рассказывать же ему, что все это благодаря моей подзарядке стало возможным. Кстати, если это стадо немертвых копытных некроэфиром подкачать, они тоже в деревню отправятся. Но я этого делать не стану. Народ там неприятный, но не настолько.

– Н-да… Вещи пропасть могут. И кареты… – Декан задумался о чем-то своем. – Ладно, пока держите эту немертвую химеру при себе. Если никакого более сильного экземпляра не попадется, приведете его в Академию.

Не скажу, что перспектива меня обрадовала. Здесь, в горах, проблем не будет. Прикажешь ему стоять – никуда ночью не денется. А вот в населенных местах от него не отойдешь. Приедут, пока я спать буду, в гостиницу какие-нибудь новые постояльцы, на которых я баффы наложить не успею, и никуда уже не уедут. Разве что в номер к себе «секача» заводить.

Своими сомнениями я попытался поделиться с архимагом, но тот отмахнулся от меня и занялся другими делами. Набежавшие монстры стали потихоньку расходиться, но на поляне и без них было достаточно неуютно. Так что все потихоньку собрались и двинулись дальше – искать место под новый лагерь.

Я шел в авангарде уже с двумя животными в поводу. С конем – в буквальном смысле этого слова, а немертвую химеру вел мысленно. Идти было неудобно. Приходилось не столько следить за своими ногами, сколько выбирать дорогу для «кабана». При этом осуществлять свое «радиоуправление» на максимальной дистанции. Обычных лошадей соседство такого монстра пугало. Но совсем далеко послать я его тоже не мог: попрет напрямую через кусты, может и деревья завалить остальным под ноги. Не лесных великанов, понятно, но и деревья со стволом сантиметров двадцать в диаметре своими кронами очень неплохую «засечную полосу» соорудить способны. Так что шел в напряжении, а тут еще и разговоры вести пришлось.

Пострадавшая Рахмай Шалиму если и не пришла в норму полностью, двинуться вместе со всеми ей это не помешало. И она сочла необходимым подойти ко мне:

– Божественный Ламашту, хочу выразить вам свою благодарность. Это был мужественный и благородный поступок. Не каждый может решиться вызвать на себя гнев архимага.

А то, что ее почти убили, это ничего? Или она так в местную медицину верит? И что ей ответить?

– Я как-то об этом не задумывался. Это был совершенно естественный поступок.

Рахмай что-то собиралась ответить, но ее опередил другой голос. Оказывается, с другой стороны от меня успела появиться Ирия:

– Чтобы такой поступок был «естественным», надо «всего лишь» иметь непрерывный ряд благородных предков на протяжении семи тысячелетий. Или больше?

Кажется, официальная история человечества тут как раз семь тысяч лет насчитывает. Как и на Земле. Или на Земле уже семь с половиной? Откуда такое летосчисление взялось? На Земле дата Сотворения мира приблизительно совпадает со временем изобретения письменности. Мне это казалось неслучайным. А здесь? Впрочем, лучше не умничать. Отвечу нейтрально:

– Поколений не так уж много. Маги вообще-то долгожители…

– Для кого-то и три поколения благородных предков уже повод себя к аристократам причислять. – Это вновь Ирия. При этом нехорошо смотрит на Рахмай. Мне только девичьих разборок рядом с собой не хватало!

Кстати, а ведь маленького Каштилиаша заставляли всех своих предков учить. Сколько же их было? Я не придумал ничего лучшего, чем начать перечислять имена вслух:

– Абзу, Архальбу, Никмепа, Аммистамру, Ибирану…

Больше четырех десятков набежало, однако. До самого Каштилиаша. А вот меня куда в этот список прилепить? Внаглую добавил сразу после старого некроманта. Я его, правда, своим дедом называл, причем двоюродным. Но мог же у него племянник быть с тем же именем. Почему бы нет? Типа Каштилиаш Младший. Если что, буду этой версии придерживаться.

К концу списка заскучала уже не только Рахмай, но и Ирия. Точнее, Рахмай скучала сначала, а увидав погрустневшую Ирию, вновь оживилась. Даже сказала что-то про то, что рядом с таким списком полторы дюжины не особо лучше семи выглядят. А три поколения назад ее предки блистательными стали.

К счастью, тут мы добрались до приличной поляны, совсем рядом с которой поблескивал небольшой ручей. Идеальное место для стоянки, о чем я и объявил. Так что разговоры сменила суета разбивки лагеря.

На следующий день декан никаких экспериментов над студентами не ставил. Зато вытащил какие-то артефакты, с помощью которых сначала сам, потом с Халой, а потом и со всеми студентами проводил измерение плотности эфира и его стихийной и некротической составляющих. Я тоже смотрел, но ничего не понял. То есть сами измерения понятны. Вливаешь в артефакт эфир и смотришь, как он светиться начинает. Оранжевый цвет – огонь, голубой – воздух, сине-зеленый (аквамарин) – вода, коричневый – земля, зеленый – жизнь. Для некроэфира – оттенки серого. Чем ярче свет (для некро – гуще темнота), тем больше плотность эфира. Ни стре́лок, ни тем более цифровых шкал нет, но маги на глаз довольно точно определяют. Думаю, ювелирам по глубине царапины, ими же проводимой, пробу определять сложнее. Но вот как сами артефакты сделаны, ни слова сказано не было. А ведь именно это – самое интересное.

Как я понял, фон стихийных составляющих эфира в пятне принципиально от других мест не отличался. А вот некроэфир был очень высокой концентрации. Ничего другого и не ожидалось. Надеюсь, результаты измерений они записали (или запомнили). На следующей стоянке сравнят.

Так и вышло. В путь декан нас погнал почти сразу, как закончились измерения. Не глядя на то, что больше половины дня уже прошло. И не успокоился, пока мы километров пятнадцать не отмотали, что для предгорий – нормальный дневной переход.

Как-то так получалось, что во время стоянок я оказывался сам по себе. Студентов Хала собирала либо всех вместе, либо разделив на несколько групп, и давала им какие-нибудь задания. Задания могли быть как учебными, так и обед приготовить. Свободного времени почти не было, разговоры велись разве что перед сном по палаткам. Я же с самого начала спал один, так как имел не только личный транспорт (коня), но и собственную небольшую палатку. Наверное, если бы какая-нибудь симпатичная девушка пожелала разделить ее со мной, я бы не возражал, но таковых не нашлось. В этом походе вообще не было заметно, чтобы студенты противоположного пола состояли в отношениях. Для меня это было непривычно, но с местными обычаями я был еще мало знаком, так что предпочитал наблюдать, а не проявлять инициативу.

На одной из стоянок экспедиция застряла на несколько дней. Было это как раз на границе пятна и того, что я назвал полосой отчуждения. То есть там, где немертвых монстров было больше всего. Вот их изучением все и занялись. К счастью, декан боев больше не устраивал, за немертвыми скелетами только наблюдали. Каждый студент получал по условному подопечному и в течение всего дня сопровождал его, составляя карту перемещений. Зачем? Наверное, для науки. Но конкретных целей я не понял.

Сам же оказался совершенно свободным. Как проводник, в обустраивании лагеря я принимал минимальное участие, только ежевечерне всем баффы подновлял. А так – гулял по округе со своим подчиненным монстром по собственному усмотрению. Заодно пути к центру пятна изучал.

Благодаря свойствам воина эфира перемещаться я мог очень быстро, что и делал, когда никто этого не видел. В результате подобрался к месту обрушения пещеры старого некроманта. Была у меня слабая надежда – вдруг там что-нибудь уцелело и до этого мне удастся добраться. Особо не рассчитывал, но почему не проверить, если возможность есть?

К сожалению, никаких входов в пещеру не нашел. То есть я в этих местах побывал (об этом мне память старого Ламашту информацию дала), но обвалы там случились качественные. Чтобы раскопать, архимаги земли требуются. Возможно, что-нибудь из внутренних помещений и уцелело, но пробивать туда проходы сверху придется, а это ничуть не легче, чем обрушения расчистить. К тому же, если я правильно прикинул положение помещений с наибольшими ценностями на местности, над ними теперь находилось не самое маленькое озеро. Сейчас образовалось или всегда тут было? Не знаю. Но дышать под водой пока не умею. Когда же меня наконец учить начнут?!

Зато над бывшим жилищем некроманта я встретил нечто странное. Очень плотный комок черного тумана, вокруг которого шлейфом распространялся туман уже пожиже. И эта хрень довольно хаотично перемещалась в воздухе. Заинтересовался и двинулся следом.

Летает. Никакой особой системы в перемещениях не нашел. Иногда скрывается под землей, после выныривает. Сперва решил, что проходит этот сгусток тумана через камень совершенно свободно, но, изучив места прохождения, обнаружил, что камень там стал выглядеть очень старым. Как будто его эрозия на тысячелетия больше подтачивала, чем соседние места. Что же это такое?

Тут до меня дошло, что я встретил элементаля. Причем не стихийного, а некро. Откуда-то в памяти стало всплывать, что были и такие. Именно на их энергии вся защита пещеры старого Ламашту и была построена. И было их у него, кажется, три штуки. Похоже, после разрушения пещеры элементали высвободились. По крайней мере, один. Тот, которого я встретил.

На следующий день лагерь все еще стоял на том же месте, и я уже целенаправленно рванул на поиски элементаля. Прихватив с собой из багажа ловушку-шкатулку для его хранения. Правда, полезность этого артефакта (за десять золотых!) вызывала у меня сомнения. Шкатулка на ладони помещается, а плотный сгусток тумана был размером с мою голову. Если эти объемы соответствуют реальности, то никак некроэлементаль в шкатулку не влезет. Но когда речь идет о магии, ни в чем нельзя быть уверенным.

К моей радости, поиски надолго не затянулись, элементаль продолжал летать все в тех же местах. Это замечательно. А как его ловить прикажете?

Я еще раз проверил пропитку тела эфиром и кинулся к элементалю. Ну догнал. Вот он – рядом, только руку протяни. Правда, протягивать руку что-то боязно.

Сунул в него веточку. Осыпалась пеплом. Причем вся, а не только та часть, которой я сгустка тумана коснулся. Впечатляет, однако.

Поднес к нему раскрытую шкатулку-ловушку. Никакого эффекта. Была у меня надежда, что артефакт его сам внутрь затянет. Но она не оправдалась.

Поднес артефакт совсем вплотную. Тот вдруг решил поменять направление полета и врезался в шкатулку. И обтек ее, скрыв внутри тумана вместе с моей рукой.

Особо болезненных ощущений не было, разве что мурашки какие-то побежали. Но не уверен, были ли они следствием контакта с элементалем или просто работой моего воображения. Но страшно…

Секунда, и элементаль спокойно летит себе дальше, а я никак не могу сфокусировать взгляд на том месте, где была кисть моей руки.

Уф! Все на месте. И рука, и артефакт.

Пошевелил пальцами, убеждаясь, что это не иллюзия. Чуть шкатулку не выронил.

Дальше стало морально легче. Не лишил меня руки элементаль. Не знаю, что тут сработало, накачка тела эфиром или мое происхождение от Абзу. Главное, я цел!

Сгусток тумана тем временем успел не только улететь в сторону, но и скрыться в скале. Чтобы появиться из-под земли уже в сотне метров от меня. И вновь нырнуть под землю, как будто специально.

Следующий час я горным козлом скакал по окрестным скалам, гоняясь за элементалем со снятым с головы шлемом вместо сачка. Шлем, как выяснилось, он тоже не разрушал. Но вот уйти из-под него сквозь землю мог запросто.

В конце концов мне все-таки удалось загнать элементаля в шлем, перекрыв ему выход раскрытой шкатулкой. Черный туман клубился вокруг шкатулки и держащей ее руки, временами довольно ощутимо постукивая в препятствия. Но постукивая не физически. Конкретных ударов я не ощущал, вместо них какие-то волны накатывались, словно пробуя материал на прочность. Эфир я стал подливать не только в руки и шлем, но и в шкатулку. Не знаю, насколько это помогало, но так мне удалось не просто удержать элементаля, но и пойти вместе с ним.

Обратная дорога к лагерю заняла много больше времени, чем я добирался до места «охоты». В одну сторону я бежал, накачанный эфиром, а теперь просто шел. Что было сравнимо с задачей пронести по пересеченной местности стакан с водой, не пролив ее. И даже сложнее, так как шлем и шкатулку я нес двумя руками перед собой, изрядно перекрывая себе обзор дороги. А ведь мне не только за собственными ногами следить надо было, но и за немертвым монстром, которого приходилось таскать с собой, чтобы не потерять над ним контроля. Где-то на полкилометра я от него мог отойти, не теряя связи, но не больше. Была бы спина у этого кабана-дикобраза немного более удобной, сел бы на него верхом. Но у этого страшилища сесть можно было только на торчащие во все стороны иглы. Как-то не хотелось. Так что шел пешком.

Но все-таки никаких принципиально нерешаемых задач мне дорога не поставила. Только сжег некоторое количество нервов, устал от напряжения, потратил на путь кучу времени, а дошел.

Обед я, понятно, пропустил, что было отмечено, но мое появление в лагере ближе к вечеру вместе с трофеем сняло все вопросы. И породило нездоровое оживление.

Сначала сбежались, естественно, студенты, которых мне кое-как удалось утихомирить и убедить воздержаться от попыток воздействовать на элементаля до прихода декана. Все-таки опасаются они своего архимага. И пугало их не то, что без непревзойденного Гидаша они напортачить могут, а то, что тот будет недоволен, если ему не уступят право «первой ночи». В смысле первому повозиться с элементалем. Тем более, как я понял из возникших споров, некроэлементаля никто из присутствующих никогда не видел, и не факт, что подобный экземпляр вообще имеется в Академии.

Ценная информация. Я элементаля и так никому бесплатно дарить не собирался, а теперь… Что «теперь», я и сам не знал. Как не представлял и реальной цены добытого мною трофея. К тому же не совсем добытого. Принести я его принес, но в шкатулку-то он не влез. А нести его двумя руками долго я не смогу.

От этих мыслей меня отвлекла подошедшая Хала. Но ясности не внесла. Она охнула и сразу убежала. За деканом. Который появился не просто так, а с целым саквояжем артефактов. А что еще может быть у архимага в саквояже?

– Гм, удивили вы меня, молодой человек. – Архимаг этикетом не заморачивался и называть меня божественным крайне не любил. Завидовал? Но что-то во мне его явно раздражало или хотя бы напрягало. Нормальных, непринужденных бесед у меня с ним вести не получалось.

Он тем временем продолжил:

– Вы же элементаля прямо руками касаетесь. Причем очень неслабого элементаля. Не слышал о такой возможности. Неужели потомки Абзу действительно в особых отношениях со спутниками своего бога?

После чего голос стал строгим:

– Надеюсь, у вас хватит ума не пробовать повторить это?! Хотя… Кто тут особо привычен к целительским воздействиям? Тургуш? Или блистательной Шалиму понравилось ставить на себе рискованные эксперименты?

Рахмай под взглядом декана как-то вся съежилась, а вот Тургуш опять изобразил комичную и при этом благородную жертву, вызывая всеобщую симпатию и сочувствие. У женской части отряда. Архимаг поморщился.

– Нет, давайте вы, Ибараш. Вы человек мужественный, вот вы и дотронетесь до элементаля. Одним пальцем. Особо близко руку не подносите.

– Всем приготовить целительские заклинания, – подала голос Хала.

– Может, достаточно веточку поднести? – спросил я. – Тоже очень наглядно получается.

Мое предложение было проигнорировано, но Ибараш, крепкого сложения молодой человек с невыразительным лицом и какими-то серыми волосами, заметно напрягся. Однако решительно подошел ближе и протянул руку.

– Палец! – резко напомнила Хала.

Парень оказался не дурак. И не лишен осторожности. Рука у него только в первый момент двинулась быстро, но на полпути застыла, а дальше он уже приближал вытянутый палец к туману по миллиметру. Раз в несколько секунд.

– Ну же! – поторопил его декан.

Ибараш резко выдвинул руку вперед и столь же резко ее отдернул. При этом успел ткнуть пальцем в туман рядом со шкатулкой, чуть ее у меня не выбив.

Мой предостерегающий окрик совпал со всеобщим охом. Ибараш поднял руку, демонстрируя всем направленный в небо указательный палец, и вдруг этот палец стал на глазах усыхать и осыпаться. Начиная с кончика.

– Лечим! – перекрыла возникший гул команда Халы.

Даже я бросил «малое исцеление», но и без меня нашлось кому магичить. Застывший Ибараш смотрел, как от пальца сначала осталась одна усохшая фаланга, но потом тот стал отрастать заново. Занимательное зрелище. Все-таки магия – это сила.

Отрастал палец, правда, медленнее, чем осыпался, но через пять минут вроде восстановился полностью.

За это время декан успел прочитать краткую лекцию о силе и особенностях некроэлементалей, не забывая напоминать о необходимости продолжения лечения студента.

– Есть еще желающие потрогать? – закончил он свой менторский спич.

Желающих не было, но на мою руку, держащую шкатулку, пальцы наоборот полностью скрывались в тумане, народ косился довольно выразительно.

– На Ламашту внимания не обращайте. Этот феномен нам еще предстоит изучить, но, боюсь, это дело не одного дня. – По тону было ясно, что феноменов Гидаш терпеть не может и постарается найти на них управу. После чего уже обычным профессорским голосом продолжил: – Вы все считаете себя сильными магами. Так вот перед вами задача, решать которую Ламашту почему-то не стал. Есть шкатулка – хранилище для элементалей и элементаль, который в эту ловушку не влезает. Что нужно делать в этом случае?

Ответить попытались сразу несколько человек. Хала немедленно навела порядок в их разноголосице, но меня вопросы дисциплины волновали мало. Главное – я понял суть. Надо развеять часть энергии элементаля, тогда он уменьшится в размере.

– Задача усложняется тем, что этот элементаль производит некроэфир, то есть пропустить его прямо через себя у светлого мага не получится. Если он, конечно, не хочет прекратить свой жизненный путь. Есть, правда, вариант стать личем, но этот ритуал мы с вами не изучали. Впрочем, с помощью Ламашту его можно провести. Нет желающих?

Желающих не нашлось. Более того, Хала организовала опрос, чем лич хуже обычного мага. Оказалось, много чем. Помимо утраты всех плотских радостей жизни, личи совсем не развиваются. То есть не могут освоить ничего нового. Совсем ничего. Время как бы останавливается для них в момент смерти. В каждый конкретный момент они вполне нормально рассуждают и понимают происходящее, но очень быстро обо всем новом забывают. С ними даже долгие беседы вести не получится, а задания необходимо давать в письменном виде. И кратко сформулированными. В общем, ну на фиг такое бессмертие.

Наверное, есть и более изощренные варианты, недаром же старик Ламашту возможность превращения в лича примерял на себя, но все-таки идею отверг.

Дальше уже пошло обсуждение конкретных действий, как можно лишить элементаля части энергии. К сожалению, бо́льшую часть сказанного я не понимал в связи с отсутствием соответствующего образования.

– Только давайте отойдем от лагеря в сторону, – неожиданно предложила Хала. – Защищенного полигона тут нет, лучше гарантированно уберечь лошадей и палатки от нежелательных последствий.

Она сделала паузу и продолжила:

– Кажется, не все меня правильно поняли. Надеюсь, вашей квалификации хватит, чтобы обойтись без взрывов и разрушений. Но высвобождаемый некроэфир никуда не денется. Так что его концентрация многократно повысится. Кто готов рассчитать его плотность в зависимости от расстояния до элементаля?

Вновь началось обсуждение. Сначала расчетов, потом тех, кому будет доверено работать с элементалем. А мне пришла в голову идея. В моем багаже лежала странная хламида, в которой я выносил книги и немногие вещи из пещеры некроманта. Сейчас нужда в ней, как средстве упаковки, отпала, и она хранилась в сумке аккуратно сложенной. Если рассуждать логически, эта одежда как раз и должна была служить рабочим одеянием Ламашту при проведении магических экспериментов. Есть подозрение, что в ней студент будет более защищен от неожиданных последствий, чем в своей обычной одежде. Предложить напрокат, что ли? Или это не мои проблемы?

Предложу. Ответственной за эксперимент назначили Ирию. Не скажу, что девушка так уж сильно мне нравится, но некоторый взаимный интерес присутствует.

– Прошу прощения, ведающая Хала. У меня есть предложение…

В общем, сообщил я о наличии у меня соответствующей мантии, или как ее там называть.

– Мне было бы приятно, если блистательная Ика…

Ирия посмотрела на меня одобрительно, но Хала ее опередила:

– Ваше предложение очень интересно. Руки у вас заняты, так что я готова сама сходить за столь ценным образцом одежды. Вы не возражаете?

Сказавши «а», возражать уже бессмысленно. Ловко она нашла повод в моих вещах покопаться. Впрочем, такая возможность у нее уже была во время моих отлучек. И ничего я, в принципе, не скрываю. А красть она ничего не будет, я в этом уверен. Даже если очень захочет, не рискнет лицо перед студентами терять. Так что пусть идет.

На всякий случай подробно объяснил, в какой сумке и где именно лежит мантия.

Обернулась Хала быстро. Гораздо быстрее, чем я ожидал. Может, и вправду в вещах не копалась? Или уже сделала это раньше, а теперь демонстрирует правильное воспитание…

Вот что удивило, мантию она надела на себя. Я-то ее для Ирии предлагал. Удивленно поднял брови.

– В следующий раз, – сказала магистр, явно поняв мои мысли. – Вы извините, но ощущения в мантии архимага некроманта я хочу проверить лично, прежде чем доверять этот артефакт студентам.

Кажется, я недооценил свою хламиду. Я-то ее обычной одеждой считал. Ну да ладно. Я ее не дарю, а для защиты доспех воина эфира всяко лучше. Пусть радуется. Не думаю, что Ирии и другим студентам серьезная опасность угрожает. Хотя, если вспомнить бой с моей свинкой… Что, кстати, с ней делать? Оставить в лагере или с собой тащить? Надежнее – с собой.

Отошли мы примерно на километр. Так что костяного хряка я с собой правильно взял. Еще одна полянка, только без ручья. Единственный минус – рядом какие-то скелеты бродят. Не особо крупные, но приглядывать надо. Впрочем, студенты это и без меня знают. Посты по периметру сформировали вполне грамотно. На мой дилетантский взгляд, конечно.

Я встал в центре, Ирия с подругами (все те же Латра и Утосика) расположились вокруг меня и достали жезлы. Хала тоже встала рядом, а вот нехороший декан опять убрался на самый край поляны. Я бы даже сказал, самый дальний край. Да еще за деревом спрятался. Не нравится мне его поведение, ох не нравится. Студентам оно тоже оптимизма не добавило. Большинство по его примеру на края подались, а мои знакомые обменялись недобрыми взглядами.

– Еще раз. План вашей работы, – напомнила Хала.

– Кастуем серию заклинаний света в непосредственной близости от элементаля, – откликнулась Ирия. – Заклинания не должны срабатывать, но, гася их, элементаль будет тратить эфир. Запаса трех наших жезлов должно хватить для уменьшения его до приемлемого размера. После чего божественный Ламашту сможет закрыть его в ларце-ловушке.

Остальные девушки закивали.

– Ну, в общем, правильно. Приступайте, только аккуратно.

Не знаю, что имелось в виду под аккуратностью, но девушки решительно ткнули жезлами почти прямо в туман. Хлопнуло так, что на землю попадали не только мы, но и студенты на краю поляны. Даже мой монстр на задницу уселся. А я ощутил, как во все стороны разлилась волна эфира. Густая, тягучая и почему-то очень приятная. Можно сказать, ласковая. Всю усталость с меня смыло, и мне показалось, что я сейчас горы свернуть могу.

Но кайфовал я недолго. Испугался, что с элементалем. К счастью, комок густого тумана не исчез, но в объеме уменьшился в несколько раз. И теперь спешил от меня прочь. Подхватив шкатулку, я одним прыжком догнал его. Не особо соображая, перехватил пятерней и направил внутрь. Закрыл крышку, которая неожиданно буквально приросла к основанию. По крайней мере, щелей, через которые мог бы просачиваться туман, не было.

После чего обернулся назад.

Хала уже стояла на том же месте, где и раньше, девочки еще лежали.

– Все! Немедленно кастуйте лечебные заклинания и направляйте на себя! – громко закричала Хала. – Если хорошо себя чувствуете, после трех-четырех повторов направляйте их на соседей. Не ждите! Действуйте!

Сама она тоже при этом творила заклинания. Судя по впечатлению, со скоростью пулемета. В руках у нее появился жезл, и его навершие моргало зеленым светом, озаряя округу яркими вспышками. В основном сияние шло в сторону Ирии с подругами, которые тоже стали предпринимать попытки перейти в сидячее положение.

Вроде все целы. Эксперимент прошел успешно?

Оказалось, он еще не закончился. Мой монстр встал и как-то странно вытянулся. Несколько секунд, и из кустов вокруг поляны к нему потянулся чуть не десяток некрупных скелетиков. Точно, они же тут раньше были, слонялись без дела. Но теперь они шли целенаправленно. Подошли к хряку и вдруг стали в нем растворяться. То есть окутывавший их туман втянулся в туман моего монстра, но не только он. Кости тоже стали взлетать и встраиваться куда-то внутрь.

Я смотрел, широко открыв глаза. Остальные тоже. Минута, другая – и вот моя немертвая химера прибавила в размере чуть не в полтора раза и немного поменяла форму. Морда раздалась не так уж сильно, но вот пасть увеличилась чуть не вдвое, а уж зубки внутри появились – белая акула обзавидуется. И хвост трансформировался. Стал длиннее и обзавелся жалом. Игл вроде больше не стало, но теперь они все торчали перпендикулярно остальному телу (если только скелет можно назвать телом). Проводить его через кусты теперь станет еще труднее…