Текст книги "Алая летопись Средиземья (перевод древних рукописей)"

Последний союз людей и эльфов. Проклятие Исильдура

LXVI

 
И создан был союз в раскидистой дубраве.
В священном месте был скреплён Великий Ряд,
                                                                       миг славы.
 
 
Союз великий был скреплён священной древней клятвой.
И на войну пошли полки, что шла с врагом проклятым.
А Три Эльфийские Кольца в войне той помогали,
И радость в душах потерять в беде всем не давали.
 

LXVII

Саги о великом походе

 
Воскликнули люди: «Хоть сами поляжем,
Но нечисть в клочки разнесем!»
А эльфы сказали: «Пусть реют знамена,
На Мордор в поход мы пойдём!
Трубите рога, созывайте на битву,
Да здравствует Светлый Союз!
Хоть тёмная сила течёт от Морока,
Но цель наша свята, не трусь!»
 
 
И пламя войны по земле запылало
Забытые битвы веков.
И люди и эльфы совместно стремились
Избавить весь мир от оков…
 
 
Стонала земля, окрасилась кровью,
Огнём подымалась заря,
Бесстрашно и доблестно бились герои,
Коль гибли, то гибли не зря.
Последняя битва у стен Барад-Дура —
Забытых тех смутных времен.
И вышел Он сам, чтобы выкрасть победу,
Лик страшен, и навь была в нём.
Разящие стрелы и те отклонялись,
Не брали стальные мечи,
Огромную силу Кольцо придавало,
К всевластью давало ключи…
Сверкало Одно нестерпимо и ярко,
И надпись горела на нём.
Лучилось во тьме, и чары пылали
Златым и смертельным огнем.
И храбро сражались эльфы и люди,
За правду сражались они.
А дым был кругом, всё вокруг застилая,
И всюду горели огни.
И тысячи стрел разят без пощады,
И с рунами светят мечи.
И доблесть светилась в сердцах у героев —
Та страшная битва в ночи.
 
 
Но пал Гиль-Гэлад – всеэльфийский владыка.
Он был Сауроном сражён.
Великие гибли, и тьма ликовала.
Да, падший майар был силён…
 
 
И ужас и горе, рукой Саурона
Сражён был и пал Элендил.
Отважно он бился, со тьмою сражаясь,
За правду святую погиб…
 

* * *

 
Случайно иль нет, но удар Исильдура
По пальцу пришёлся врага.
А меч заискрился, и раскалился,
И вмиг обломился тогда.
Нарушены были чар всех все связи,
И вспыхнул тут сам Саурон.
От тела осталась лишь горсточка пепла,
Ветрами был дух унесён.
И скрылись его кольценосцы во мраке,
И месть затаили во тьме.
И вздрогнули горы, вниз камни летели,
Огонь клокотал в глубине.
 
 
С почётом, как героя, хранили меч с той битвы,
Хоть остриё сломалось, остался он великим.
 

LXVIII

 
И поднял Исильдур Кольцо, и дивный свет мерцал
(В нём мощь была разлита, великих чар накал).
Горела надпись ярко, к себе приворожила,
Был зачарован Исильдур, одно его пленило.
 
 
Мощь власти чувствовал в себе и чары управленья.
Знал: люди будут исполнять любое повеленье.
«Да как же так? – князь эльфам рёк. – Трофей
                                                          Великой Битвы!
Он будет память этих дней. И ведь всё зло разбито!
Враг Саурон повержен. Кольцо досталось мне.
Я нахожу в нём прелесть, в златом его огне.
Досталось мне по праву! Добыто мной в бою!
Я ради государства его себе возьму!
Со мною страны расцветут Арнора и Гондора.
Я воссоздам величие эпохи Нуменора!»
 
 
Разрушен Барад-Дур, все укрепленья срыты,
Назгулы же ушли, затихли, были скрыты.
 

LXVIX

 
С тех пор летели годы, и люди забывали,
О том святом Союзе, о доблести и славе.
 
 
И изменялся Исильдур, Кольцо его меняло,
Он мрачен стал, суров, угрюм, и тьма в нём нарастала.
Любил повелевать и не сносил упреков.
Друзья не узнавали, король их стал жестоким…
 

LXX

 
Князь ехал в княжество Арнор восточною дорогой,
Вдоль берегов большой реки, а рядом были горы.
 
 
Но в Средиземье зло не спит, копило тайно силы,
И орки собирались, их орд немало было.
И неожиданно совсем, не ждал никто засады,
Напали орки на отряд, и с ними варгов стаи.
 
 
Летели стрелы, кровь лилась, и лязгали мечи.
Но орков тьма, и на волках, и помощь не найти.
Почти никто не уцелел, пощады не просил,
И бились храбро воины, все из последних сил.
А Исильдур крушил волков, сверкал великий меч,
И головы сёк орков, летели они с плеч.
Меч выбит варгом бешеным (застрял в его он шее).
Но, подхватив секиру, король стал биться ею.
 
 
И ранен был, и изнемог, и бросился к воде,
Надел Кольцо, невидим стал, поплыл он по реке.
А волки чуяли его, завыли, зарычали,
Но не могли его достать, и орки не видали.
 
 
Но тут Кольцо «случайно» взяло и соскользнуло,
Ушло оно на глубину, тем выдав Исильдура.
Погиб князь Исильдур, убили его орки.
В спине торчали стрелы, как чёрные иголки.
 
 
Лишь несколько дружинников с той выжили ночи,
И сохранили меч они, и к эльфам принесли…
 
 
Кольцо же так и не нашлось, хоть многие искали.
Теченьем, видно, унесло в неведомые дали.
И тайну Одного глубины вод хранили…
Кольцо запряталось на дне, в глубоком чёрном иле…
 

IV Эпоха мира. Новое воплощение Саурона

LXXI

 
И шли века, менялось время, ход вечности творя,
И многое забыто было, что забывать нельзя.
 

* * *

 
А мир всё изменялся, и многое ушло.
И не осталось тех, кто знал, всё время занесло.
История сменилась волшебною легендой,
Легенда превратилась в миф, тот – в сказ о Средиземье.
 
 
Прошло тысячелетье, не много и не мало,
А время всё текло, зло силу набирало.
И вновь случилось это, собрался снова Он.
Дух чёрный воплотился, бессмертный Саурон.
 
 
Он не спешил на этот раз, копил тихонько силы.
Зло собирал, Кольцо искал везде, где беды были.
И ждали возвращения в преддверии его,
Назгулы мощь копили и воспевали зло.
Хозяин их вернулся, и силы тьмы воспряли,
И вновь сгущались тучи над светлым миром Арды…
 
 
И вот в цветущем крае, что звался в старых песнях
«Прекрасным Миром Арды, густым Зеленолесьем»,
На юге древней пущи обосновался враг.
Построил замок Дул-Гулдур ужасный некроман.
Задумал северо-восток себе он подчинить
И светлым людям силы не дать объединить.
 
 
А в это время в Мордоре чёрные Назгулы,
Собирали силы зла к стенам Барад-Дура.
Барад-Дур отстроили, тёмную твердыню.
Ждали повелителя и копили силы.
 
 
Окреп у Мглистых гор Ангмар, и в нём Колдун царил.
Самый сильный из Назгулов тот, что тьму любил.
А в глубинах гор туманных собирались орки,
Свое царство основали, с ними были Волки.
 

LXXII

 
И ведь никто не ведал, что возродился вновь
В мире Чёрный Властелин, майар Саурон.
Знали: лихо объявилось вдруг в Зеленолесье,
Зло росло, и край прозвали Тёмным Лихолесьем.
Некроман на юге пущи прочно основался.
Но вот кто? Откуда? Как он прозывался?
А Саурон же не спешил, притягивал всё зло….
И звал во тьме свое Кольцо: «Вернись ко мне! Одно!»
 

LXXIII

 
Окрепший Северный Ангмар, копивший тайно мощь,
Напал внезапно на Арнор, никто не смог помочь.
Ударили совместно и орки Мглистых гор,
И с Варгами у них был кровный договор.
В Ангмаре чёрной магией на битву притянули
Много разной нечисти, огров и горгулей,
И подчинили кобольдов, а с гор спускались тролли,
И создавали големов, как в чёрном Нуменоре.
Некромантия в ходу, истязали пленных,
Муками питали нежить, армию из тлена.
Вызывали духов тьмы, злобных и ужасных,
Из глубин багровой тьмы магией опасной…
 

LXXIV

 
Великий град Ануминас разрушен был дотла,
Горели веси, города, а помощь всё не шла.
И вот град севера – Форност – был осаждён врагами.
Колдунами, нечистью, чёрными войсками.
Арнорская столица пощады не просила,
На стены вышли все, их боль одна сплотила.
 
 
С Раздола эльфы светлые поспешно быстро шли.
И даже гномы вышли, чтобы людей спасти…
В Серебряную Гавань, в эльфийский древний порт,
Пристали корабли, гондорский мощный флот.
 

LXXV

 
Ужасный штурм Форноста, и стал забытым он.
Ведь очень мало горьких саг о времени о том.
Все бились до последнего и славу заслужили,
И множество врагов под стены положили.
Когда враги прорвались, то в городе шла битва
За каждый дом и улочку, и всюду кровь разлита.
 
 
И вот столица пала, а помощь всё не шла,
Но устояла цитадель и тем людей спасла.
 
 
Не успели эльфы к граду, хоть и быстро шли,
Но внезапный бой врагу дали по пути….
 
 
Арьергард был уничтожен армии громадной,
Но с главной силой подошёл колдун – король Ангмара.
Нарастала ярость битвы, погибали эльфы,
Храбрые герои, мало их на свете.
Но тут поспели гномы в последнюю минуту,
У них был громобой, и были с ними люди.
Арнорские дружины с окраин подоспели.
Их семьи хоронились у гномов, в копях древних.
Ангмар был остановлен, разгромлены враги.
И люди, гномы, эльфы к победе вместе шли.
 

LXXVI

 
Враг был еще силён, и шли к нему резервы,
Ангмарский чародей лишь отошёл на время.
Множество орнорцев прятались в лесах
И действовали храбро во вражеских тылах…
 
 
И вот пришли войска из княжества Гондора,
Аданские дружины великого народа.
Волхвы и чародеи, Верховный с ними Маг,
Глава Совета Светлого – могучий Саруман…
 
 
И долго шла война, велась уже в Ангмаре.
В краю у чёрных колдунов, у кряжа гор Туманных.
 
 
В бою последнем той войны, у каменных столбов,
Сражались дунаданы с онгмарским колдуном.
Вся пала вражья армия, остался он один.
Но главный кольценосец великий воин был.
Никто его не одолел, сумел он убежать…
На чёрном колдовском коне к Мордору ускакать.
 

LXXVII

 
Так горькая прошла война, Арнор был разорён…
Форност стоял в руинах, не возродился он…
Несколько селений лишь остались от Арнора,
Лишь крупицы былой славы древнего народа.
 

LXXVIII

 
На юге битва началась – пришёл Харад с войной,
И орды чёрные текли волною за волной.
Но Гондор сумел отбиться, дал врагам отпор,
Харадримцы отступили до Изгарных гор.
 
 
Но пока харадцы наступали с юга,
Так кочевники с востока налетели вьюгой
На народы севера чёрною стеной,
Языги и вастаки огромнейшей ордой.
 

LXXIX

 
Но у града Эсгарот дан отпор был злу,
Разгромили люди грозную орду.
 

LXXX

 
Лесные эльфы жили на севере, у пущи,
Уничтожали нечисть в лесах своих дремучих.
Но расползалось зло, и эльфы отступали.
Откуда шло оно, они не понимали.
Гнили дерева, и зло в корнях копилось,
И пауки огромные внезапно появились.
 
 
И расползались топи и чёрные круги.
Лесные духи местные из тех краёв ушли.
А нечисть собиралась, в чащобах расплодилась,
И часть лесных созданий ко злобе обратилась.
 
 
Тогда все полагали, что зло всё от Назгулов.
И сгинуло Одно Кольцо, все в бездну затянуло…
Хоть Саруман на пущу внимательно глядел,
Но всё же в Лихолесье врага не углядел.
А Саурон затих и отводил все взоры,
Великим магом был: могучим, хитрым, чёрным.
 

LXXXI

 
В южном Лихолесье бушевала буря.
В ярости был Саурон (выстояли люди).
Весь Ангмар повержен, Север устоял,
План разрушен полностью, Он не ожидал.
Чёрный Властелин в злобе был бессильной,
Ох, как нужно здесь Кольцо, соберёт Он силы.
Он искал и звал Кольцо, чёрный зов его.
Ночью тени глас несли: «Ты моё Одно!
Покажись из темноты! Будь опять со мной!
Господин зовёт тебя! Здесь хозяин твой!»
Девять дней шёл ураган, девять страшных дней.
И Кольцо зашевелилось глубоко на дне.
 

Конец Чёрного Замка

LXXXII

 
Стояла в Средиземье огромная гора,
Названье – «Одинокая» (отдельная она).
Там было царство гномов, давно они в ней жили,
И предков почитали, и родину любили.
 
 
Пылали горы, тёк огонь, и плавился металл,
Летел Дракон Могучий Смог и пламя изрыгал.
Ворвался Смог в пещеры и гномов погубил,
Потом он к людям полетел – град Эсгарот спалил.
Вода в ручье вскипела, и всё туман покрыл.
Дракон же город рушил, всё жёг, и всех крушил.
 
 
Как сталь, крепка его броня, не пробивают стрелы.
А вот в огне драконьем почти что всё горело.
И не пробьёт и магия драконью чешую.
Веками он растит её, могучую броню.
Не многие успели спастись и убежать,
И всё пришлось им бросить, дома свои терять…
Селенья запустели, Смог часто вылетал,
Палил деревни, ел коров, поля вокруг сжигал…
Облюбовал он гору под новое жилище,
Обширные пещеры, там золота с излишком.
Ограбил также Смог людей, казну их разорил.
Драконы-златолюбцы, их род таков уж был…
Но вот, всё золото собрав в одной большой пещере,
Ужасный Смог на нём заснул, лишь годы вдаль летели…
Драконий сон волшебный, мерцающие дали,
Веками может длиться, глубокая в нём тайна.
Златой и дивный этот сон, и в нём дракон витает,
Какие тайны мира он где-то постигает?
 

LXXXIII

 
В это время Саурон силы собирал,
Орков северных и варгов в армии сбивал.
И к вастакам слал гонцов, призывал их орды.
Пал могучий Эсгарот, и погибли гномы.
 
 
Но случайность подвела, был сражён дракон,
Этого не мог предвидеть даже Саурон.
 
 
Царь гномов, Торин Дубощит, прошёл к горе с отрядом,
Проснулся Смог от сна тогда весь в гневе беспощадном.
На Долгом озере стоял большой красивый град,
Давно построен был людьми (дракон в то время спал).
И вылетел с горы Дракон и в небо устремился,
Увидел он Озёрный Град и очень разъярился.
Но озеро не смог поджечь, и люди устояли.
Не испугались люди, из луков всё стреляли.
Уж всё в дыму и всё в огне, могучий был Дракон,
И множество поджёг домов, и вдруг сражён был он.
Одна-единственная брешь драконьей чешуи —
Чешуйка расшаталась и выпала с брони.
Он новую чешуйку не отрастил ещё
И не заметил щели, ему не до неё…
Последней из колчана, единственной стрелой
Сразил дракона воин Бэрд, для всех он стал герой.
 
 
И вот гора свободна, ужасный пал Дракон.
На дне большого озера теперь валялся он.
 

LXXXIV

 
Все орки севера гурьбой оскалили клыки,
Пошли богатства забирать, их стаи велики.
И мчались на больших волках, страшных и ужасных,
В их пастях жуткие клыки, огромны и опасны.
И звались варгами они, свирепыми волками,
На них садились гоблины и были седоками.
 
 
Но гномы с эльфами союз на время заключили
И древнюю свою вражду в той битве позабыли.
И были рати от людей, повёл их Бэрд на бой,
Отважный, храбрый воин и не кривил душой.
И битва разгорелась у той большой горы,
И люди, гномы, эльфы сдружились с той поры.
Но всем казалось, дружба та внезапно оборвётся,
На поле боя лягут все, и так она прервётся.
И злые полчища врагов стекались у горы,
 
 
Но тут пришли на помощь гигантские Орлы.
И в сказах написали: пришел Медвежий Род,
А подвигам героев неведом был и счёт.
И дрогнула вся нечисть, и прочь она бежала.
И в топь загнали гоблинов, их больше не видали.
Практически весь север очищен был от орков,
Злодеев и убийц, ужасных и жестоких…
Битвой пяти воинств сражение назвали,
В ней эльфы, люди, гномы плечом к плечу стояли.
 

LXXXV

 
А Саурон всё звал Кольцо, но все тогда узнали,
На юге пущи некромант построил Чёрный Замок.
И вот туда пробрался один из светлых магов —
Отважный Гэндальф Серый, неугомонный странник.
В краях Гондорских южных маг звался Митрандир,
Вестник Средиземья, а он таким и был…
 
 
Пробрался в логово врага и главное узнал:
В Чёрном Замке Саурон, снова враг воспрял.
Еле-еле маг ушёл, чудом уцелел,
После этого похода Гэндальф поседел.
 
 
Разработан тайный план Белого совета:
Уничтожить Чёрный Замок, сжить врага со света.
И, собрав в кулак все силы, эльфов, дунаданов,
Неожиданным ударом был захвачен замок.
Был разгромлен Дул-Гулдур, предан разрушенью.
Но, сумел уйти майар, избежал он мщенья.
Он прорвался сквозь осаду. Как? Никто не знал.
Даже сам глава совета, Белый Саруман.
 
 
В Барад-Дур он ускользнул, и в Мордор убрался,
И теперь открыто там вновь обосновался.
И Кольцо своё Он звал, страшен зов его.
Разносили тени ночью: «Покажись Одно!»
 

Выход Кольца Власти

 
Саурон жестокий Кольцо своё искал,
Звал, притягивал его, мыслью призывал.
И Кольцо, учуяв зов, властный и знакомый,
Потянулось из глубин страшной силой тёмной.
 

LXXXVI

 
Жило маленькое племя у брегов реки,
Невысокого росточка, мир свой берегли.
Двое братьев как-то раз, взяв с причала лодку,
Занимались ловлей рыбы на реке глубокой.
 
 
Деагорл и Смеагорл звали этих братьев,
На свою беду, нашли золото Всевластья.
 
 
Клюнула большая рыба, сделала нырок
И ушла на глубину, мощный взяв рывок.
Деагорл свалился в реку, вылетев из лодки,
И ушёл под воду, не успев и охнуть.
Но пловец он был отменный, отпустил он леску,
Вдруг на дне блеснуло что-то, то Кольцо приметил.
Зачерпнул в свою ладошку вместе с тёмным илом
И наверх быстрей поплыл, где светло и мило.
Выбрался на берег – золото искрится,
Манит и дурманит блеск, тем Кольцом пленился.
 
 
Смеагорл подплыл на лодке, подбегает к брату,
Испугался за него, всё ли с ним в порядке?
Смотрит – дивное колечко, блеск его чарует.
Даже руки задрожали, золото волнует.
«Подари его ты мне! – просит воровато. —
Ведь прелестное колечко, снилось мне когда-то….
У меня же день рожденья, буду рад подарку.
Очень я его хочу, удружи ты брату!»
«В день рождения вчерашний, рад ты был подарку,
Это же кольцо моё!» – брат ответил брату.
«Ах ты гадкий! Как же так!» – Смеагорл взъярился,
И он в горло Деагорлу словно зверь вцепился.
 

* * *

 
Снова смерть из-за Кольца в дольний мир пришла,
Снова чёрная завеса тенью проросла.
Скрыл своё он злодеянье, заходили волны,
Тело брата Деагорла поглотили воды.
Имя невзлюбил своё (ненавистно слово),
И забыли Смеагорла, стал для всех Горлум он.
Начал делать пакости родичам своим
И носил с собой колечко, был всегда он с ним.
Воля слабая его для того Кольца,
Подчинила Смеагорла сила волшебства.
Злобно он урчал – Горлум, пакостничал всем,
Наловчился воровать вскоре он затем.
Он пытался унижать тех, кто был слабее,
Оттого и невзлюбили мелкого злодея.
«Почему же нас не любят? Почему Горлум?» —
Бормотал себе под нос, «прел-л-лесть почему?»
А сородичи терпели, хоть несносно с ним,
Изменился, стал угрюмым, хитрым, мрачным, злым.
Но раскрылось преступленье, подлое то зло,
Имя предано позору, выгнали его.
Шёл изгой в ночи один, страшное лицо,
Бормотал: «Горлум…. О прел-л-лесть… Почему? За что?»
Солнца стал бояться, стал его жечь свет,
Также невзлюбил луну и зари рассвет.
И ушёл под горы, в глубину пещер,
Скрылось золото Кольца, потерялся след.
И столетья промелькнули – Властное Кольцо
Продлевало жизнь изгоя, и сочилось зло.
 

LXXXVII

 
В озеро подземное капает вода
Ручейками, родничками, очень холодна.
Сталактиты, сталагмиты в лабиринтах недр,
Темнота, не проникает ясный солнца свет.
 
 
Он питался сырой рыбой, видел в темноте,
Стал он страшным, ловким, хищным в глубине пещер.
Был на озере подземном остров небольшой,
Логово своё Горлум там себе нашёл…
 

* * *

 
Миг настал – Кольцо решило, что уже пора,
И покинуло «случайно» друга навсегда.
Соскользнуло, закатилось, затерялось в яме,
Притаилось и лежит с острыми камнями.
Предало колечко друга, в яму забралось,
Скоро вздрогнет мир, узнав, что оно нашлось.
 

* * *

 
Но «случайно» в этой яме подобрал Кольцо
Не лихой поджарый орк, а малыш смешной.
Кто же это? Кто есть он? Толстенький такой.
Человечек небольшой, маленький герой.
Человечек смелый – иль не человечек.
Тайну этого народца сохраняла вечность.
Называлось существо хоббитом из Шира,
Добродушный и смешной, улыбался мило.
Звался Бильбо, Бильбо Торбинс, толстоват немного,
Но проворный молодец и с душою доброй.
 
 
Что случилось, не входило в замыслы Кольца,
Мир пытался защититься от истоков зла.
Сохраняла Арда чары – света и тепла,
И ещё сияли в ней огоньки добра.
 
 
Так случилось в одночасье: судьбы всего мира
Завязались на пушистых хоббитах из Шира.
Стал народец небольшой ключевым звеном
В теме изначальной «О борьбе со злом».
А они, о том не зная, жили не тужили,
Веселились и смеялись, пели и дружили.
А рассказ весь наш пойдёт в сущности о них,
О народце хоббитах и о жизни их.
 

ХОББИТЫ

О хоббитах

LXXXVIII

 
Семь поселений хоббитов начали исход,
Покидали край родимый, все пошли в поход.
Бросив старые истоки, опустело Семиградье,
Корни новые пустили на холмах, в зелёном крае.
Пережив годины бедствий и нашествие волков,
Грозный гнев дикой природы из нетронутых лесов
В битве гоблинов разбили, отстояли край родной
И теперь спокойно жили, дорожили тишиной.
 
 
Дорогой ценой досталась битва у холмов,
Но живут теперь свободно у густых лесов.
 
 
Их никто не знал бы в мире, если не война,
И поспать они любили в кресле у окна.
Привилась у них привычка: трубки закурив,
Дымом выпускать колечки – спорт такой у них.
Хоббиты спокойный, добрый, милый род,
Песни, игры и веселье их любил народ.
Биты, салки и пятнашки, догонялки и лапта,
Игры фишками (как шашки) летопись нам донесла.
 
 
Но любимая игра прививалась с детства,
Прятаться умели все, стар и млад, все вместе.
Прятки – очень древний спорт, от врагов всех средство,
Обучение велось сразу с малолетства.
Ну а домики свои хоббиты любили,
Строили их под землёй, под холмами жили…
 

LXXXIX

 
Хоббиты – народец древний, неприметный, тихий,
Прятаться умеют с детства, слух у них завидный,
Острый глаз, не любят спешки, правда толстоваты,
Но проворные они, ловки малышата.
И смешны и добродушны, любят в норках жить
(Обустроены ведь норы, как их не любить).
 

XC

 
В предначальную эпоху род их появился.
Но когда? Никто не знает, как он в мир явился.
Только эльфы сохранили древние преданья,
О себе, о гномах, людях, их воспоминанья.
Но о хоббитах ни слова, временем сокрылись,
Прятаться они умели, словно растворились.
Незаметны хоббиты, их не замечали.
Жили дружно, не тужили, не было печали.
Это маленький народец, меньше даже гномов,
И покушать они любят часто, вкусно, много.
Лица полные, открыты, ясные, румяные,
Любят шутки и веселье, песни очень славные.
Розовые пальчики – ловкие, проворные,
Многие ремёсла знают и не ходят в обуви.
Незаметны хоббиты, быстры и легки,
И совсем им не нужны боты – башмаки.
То отличие их всех, от других народов,
Что не нужно для ходьбы мастерить им обувь.
Ножки шёрсткой зарастают, твёрдые подошвы
(Не морозит их зима, словно мех у кошки).
По траве, и по камням, и по всем дорожкам
Ходят, босиком шагают, и не больно ножкам.
Есть обычай интересный – шесть раз в день покушать,
Но особенно они сказки любят слушать.
Хоть не любят приключенья, на подъём не скоры,
Но волшебные сказанья слушать все готовы.
Любят всё о мире слушать, о далёких землях,
Глазки их горят при этом, любопытно племя.
И танцуют до упаду, пляски, песни, смех,
Шутят, водят хороводы, праздник – так у всех.
Память предков сохраняли, чтили, берегли,
Дорожили, поминали и огни им жгли.
До исхода с Семиградья жили все родами,
И остались в памяти древние названья:
Беляки (иль Русаки), Струсы, Лапитупы,
Основные их роды, главные их группы.
Лапитупы – домоседы и не любят перемен,
Хоть ступни у них большие, но ведь двигаться – зачем?
Струсы – хоббиты шустры, ловкие, проворные,
Быстро прячутся и строят норы потаенные.
Беляки же любопытны, песни их известны.
С эльфами дружили раньше, всё им интересно.
 

XCI

 
Но у хоббитов, у всех, мех растёт на ножках,
Очень мягкий и густой, тёпленькая шёрстка.
Цвет волос на головах (он один у всех) —
Тёмно-русые кудряшки (как грибов посев).
Где же жили? Почему начали поход?
Кто расскажет, как, зачем их ушёл народ?
Не любили вспоминать, знать, пришла беда,
Да и всем им полюбилась новая страна.
Говорили: «Тень пришла на леса и долы,
Стали Лихолесьем звать вольные просторы».
Жили раньше на востоке, помнят то они,
О прародине своей память сберегли:
Чтоб традиции сберечь, отстоять свободу,
Тронулись они на запад, в тёмные те годы.
И известно, что в столице княжества Арнор
С представителем народца князь вёл разговор.
В граде Форност (он же Северн) Аргелеб Второй
Заключил союз о дружбе, прочный договор.
 
 
На окраинах Арнора есть лесная сторона,
Хоббитам понравилась новая страна.
Требовалось с них не много, лишь мосты чинить,
И гонцов сопровождать, лад о дружбе чтить.
Отгорожены от мира, жили своей жизнью,
И забыли вновь про них и про их Отчизну.
Стала зваться Шир страна, или Хоббитания,
Сохранила летопись древние названия…
 

XCII

 
Снова времена лихие, в край пришла беда,
С Чёрным княжеством Ангмар началась война.
Царство чёрных колдунов северный Ангмар,
Некромантов, колдунов мрачная страна.
А в союзе орды орков с тёмных Мглистых гор,
Как бельмо им на глазу светлый был Арнор.
 
 
Царство северный Ангмар возле Мглистых гор,
Боль народа, злато в войнах расцветал так он.
В царстве чёрных колдунов казни – развлеченье,
Травля и бои людей, норма – рабства бремя.
Должность палача в почёте, пытки, наказанья,
Беспощадно бьют, калечат, требуя старанья.
Тысячи рабов в цепях трудятся до пота
В рудниках, каменоломнях, грязная работа.
Колдунам нужна прислуга, чтобы развлекаться
Или просто для того, чтобы издеваться,
Для познанья тёмных сил изучать страданья,
Чёрной магии наука в той стране призванье.
Некромантия в ход шла, пленных истязали,
Для войны войска, машины спешно снаряжали.
А в отрогах Мглистых гор нечисть расплодилась,
Орки, огры, волколаки, тролли появились.
 

XCIII

 
И Арнор был разорён, кровь по всей земле,
Много эльфов полегло, гномов и людей.
Гибли города и веси, женщины и дети,
Не щадили никого, в том Ангмар в ответе.
Тысячи людей в цепях в муках погибали,
Орки, тролли Мглистых гор пленных пожирали.
Гоблины дошли до Шира, битва там была,
Невысоклики отбились, разгромив врага.
Бандобрас Крол, витязь Шира, главаря сразил,
С пони он ему дубиной голову отбил.
Прозвище у Бандобраса – «Быкобор Храбрец»,
Ростом с гнома был высок добрый молодец.
 

XСIV

 
Хоббиты в Арнор послали лучников отряд,
Доблестно они сражались соблюдая ряд.
Запустел Эриадор, мало поселений,
Не осталось городов, кончилось их время.
Дунаданы – витязи княжества Арнора, —
С эльфами соединившись, берегли природу.
Княжество Арнор погибло в страшной той войне,
А о хоббитах забыли и об их стране.
И прошло тысячелетье, а народ их жил,
Родину, свой край зеленый, очень полюбил.
 

XCV

 
В Шире много городков, мелких деревушек,
И особенность их всех – холмики-избушки.
По традиции жилища строили в холмах,
Все окошки круглые в хоббитских домах
Дверки тоже в форме круга, так уж повелось,
Всем в уютных домиках хорошо жилось.
Кто был позажиточней, строили «хоромины»,
Их дома звались «смиалы», прочные, удобные.
Много кладовых, гостиных, лазов, тайников,
Дом как крепость, защитит, спрячет от врагов.
 

XCVI

 
Землеройск – столица Шира – город небольшой,
В нём жил староста Совета, толстый и большой.
 
 
Очень знаменитый город Землеройск,
По преданию, в нём жил Быкобор Герой.
Уникальный там музей с названием: Мусом,
Диковинками полон, всем открыт был он…
Разные отделы в нём: редкостей чудесных,
Истории, фольклора, музыки и песни.
Над землёй два этажа, под землёй четыре,
Удивительный был домик у народца Шира.
В доме и изба читальня, также склад вещей,
Клубный зал, где собирались с разных областей.
На общественных началах содержался дом,
Но вам надо рассказать, почему Мусом,
Многое в быту не нужно, вещи и старьё,
Но и выбросить ведь жалко, все-таки своё.
И сносили всё в Мусом, чтобы там хранилось.
До тех пор, когда кому-то снова не сгодилось.
Звались вещи те «мусомом», как и сам тот дом,
Совпадение в названьях видно просто в том.
 
 
У народца был обычай раздавать подарки,
Древние традиции соблюдались свято.
Правда, многие дарили просто безделушки,
Но ведь главное – вниманье, а не побрякушки.
Передаривать подарки, коль самим не надо,
Хоть местами, но в ходу, и таких немало.
Много разного «мусома», к слову, просто чудо,
Как подарки обошли целую округу.
Несмотря на разности, но народец милый
И сплочённый в дружбе жил, и гостеприимный.
Хоббиты не жадные, покладистые очень,
Уважали труд других в Шире, между прочим.
Дружно помогали тем, кто попал в беду,
Тот обычай самый древний и святой в ходу…