Текст книги "Биологические основы поведения. Гуморальные механизмы"

К этой группе относятся все потребности и, соответственно, все формы поведения, связанные с общением с другими существами, чаще всего – с представителями своего вида. Общение может быть не прямым, а только воображаемым. Тем не менее практически все, что мы делаем, в том числе и удовлетворяя витальные потребности, мы делаем, учитывая существование других людей. Каждый человек входит не в одну социальную группу и играет в них разные роли. Степень причастности к каждой из таких групп различна. Поэтому основной социальной потребностью человека становится потребность в самоидентификации. Чтобы удовлетворить эту потребность, человек должен определить, какая из социальных групп в данный момент наиболее важна для него (рис. 2–4, см. цветную вклейку). Поведение человека и его внутренний мир душевных переживаний строятся на основе самоидентификации как члена определенной группы: члена семьи, гражданина определенного государства, представителя нации, члена трудового коллектива, болельщика футбольной команды и т. д. Легко видеть, что в разные моменты времени может доминировать различная самоидентификация.

Сообщество, членом которого человек себя считает, не обязательно должно состоять из людей. Один из распространенных примеров комбинированного сообщества – человек и его автомобиль. Нежные слова, которые употребляет человек, обращаясь к своей машине, свидетельствуют о том, что отношение к машине гораздо богаче отношений к предмету роскоши как показателю социального положения, знаку престижа. В английском языке все объекты, кроме людей, обозначаются местоимением среднего рода. Исключение составляют домашние животные и автомобили. Автомобиль для мужчины – she, для женщины – he. Самоидентификация себя как члена сообщества, состоящего из себя и своего автомобиля, может вызывать разительные перемены личности. Такая трансформация описана в одном из романов Стивена Кинга.

Прочие социальные потребности, точнее их набор у каждого человека, соответствуют стилю приспособления личности (см. главу 6). Все они присутствуют и у животных. Основные из них – потребность в доминировании (приоритетный доступ к витальным ресурсам; у человека универсальным витальным ресурсом являются деньги), в лидерстве (свобода движения в социальной структуре сообщества), в подчинении и в следовании за лидером (подробнее об этом см. в главе 7). Выделяют также потребности в агрессии, потребность в аффилиации (персонифицированное дружелюбие) и некоторые другие. Но большинство их может быть сведено к другим социальным и витальным потребностям.

Социальные потребности многообразны. Набор их у каждого человека различен.

Регулярное удовлетворение социальных потребностей так же необходимо для здоровья человека, как и удовлетворение витальных. Но принципиальное отличие социальных потребностей от собственно витальных заключается в том, что для удовлетворения первых необходимо присутствие других людей – человеческого общества, социума.

Психические расстройства детей, лишенных по той или иной причине возможности удовлетворять социальные потребности, доказывают жизненную важность последних. Примером могут быть так называемые «нефрустрированные дети», которых воспитывают, не отказывая им ни в какой просьбе и ничего не запрещая. Когда они вырастают, то испытывают не только проблемы в общении. Как правило, у них возникает целый ряд когнитивных и эмоциональных расстройств. Это объясняется тем, что в детстве они были лишены возможности удовлетворять естественную для ребенка потребность «следования за лидером».

Если социальные и витальные потребности имеются как у человека, так и у животных, то потребности, названные идеальными, имеются только у человека. К ним относят потребности, не увеличивающие жизнеспособность самой особи или сообщества, к которому она принадлежит. В частности, идеальными считаются информационная и социальные потребности, если они доминируют над потребностями самосохранения.

Основная идеальная потребность – это потребность в самопознании. Именно эта потребность отличает человека от животных. В остальных идеальных потребностях, как правило, можно выделить компоненты, являющиеся другими потребностями. Например, потребность в религиозной вере содержит потребность в социальной самоидентификации, т. е. потребность принадлежать к определенному ограниченному сообществу людей, которое отличается от других человеческих сообществ рядом внешних признаков. Кроме того, в религиозных чувствах присутствует и реализация потребности следования за лидером, на котором, в конце концов, лежит ответственность за все происходящее. Идеальные потребности не рассматриваются в данном курсе, так как бессмысленно определять роль гуморальных факторов в удовлетворении идеальных потребностей; это то же самое, что искать, например, «гормон нравственности».

Идеальными называются потребности, отсутствующие у животных. Основной идеальной потребностью является потребность познавать самого себя.

Соотношение потребностей конкретного человека постоянно меняется. Удовлетворение актуальной потребности выдвигает на передний план другую – происходит смена доминирующих мотиваций. Следует подчеркнуть, что отнюдь не всегда витальные потребности доминируют над социальными (рис. 2–5, см. цветную вклейку). Набор основных потребностей и их иерархия у каждого человека индивидуальны; они относятся к компонентам, характеризующим психологический тип личности (рис. 2–6, см. цветную вклейку).

В качестве примера сложного поведения, в процессе которого удовлетворяются различные потребности, рассмотрим любовь. Причем не только между мужчиной и женщиной, а любые отношения в обществе, характеризуемые этим термином. Следует обратить внимание на два момента. Во-первых, у разных людей набор потребностей различен. Во-вторых, потребности, удовлетворяемые в любви, можно удовлетворять в других формах поведенческой активности. Как следствие, эти потребности легко увидеть в поведении животных, а значит, и доказать их существование.

Сложные формы поведения человека являются удовлетворением определенного набора потребностей.

Первая, наиболее очевидная потребность, удовлетворяемая в любви – гедонистическая. Вторая – социальная потребность в доминировании, связанном с доступом к витальным ресурсам. В сообществе животных количество еды, источников воды, удобных и безопасных мест для сна ограниченно. К этому перечню витальных ресурсов относятся и самки. У человека так же, как и у животных, существует конкуренция за половых партнеров. Наличие супруга, за обладание которым пришлось выдержать конкуренцию (пусть и косвенную), повышает социальное положение человека. Недаром девиз журнала «Плейбой» – «Женщина как товар».

Социальное положение человека повышается не только в результате накопления витальных ресурсов («Будет дом в Чикаго, много женщин и машин» В. Высоцкий), но и при увеличении ранга лидерства, т. е. количества людей, чье поведение ориентировано на поведение субъекта. В тех случаях, когда от любви до ненависти оказался один шаг, можно уверенно сказать, что в «любви» преобладала мотивация, сформированная на основе потребности в лидерстве. Поскольку не удалось сориентировать поведение объекта на себя, т. е. добиться взаимности, субъект, рационализируя неудачу, объясняет себе, что бывший предмет его любви плох и для доказательства этого не упускает случая унизить его.

Мотивированная лидерством любовь – это любовь родителя к ребенку и, конечно, любовь хозяина к своей собаке. Собака – ни в коем случае не друг человека, она – верный раб, преданный слуга. Именно в таком качестве ее ценит и любит хозяин. Если собака не вздрагивает от нетерпения в ожидании команды хозяина, если она не впадает в тоску, когда хозяин подолгу с ней не разговаривает, то такая собака человеку не нужна. Разумеется, речь идет не о служебных собаках, а о, так называемых, «диванно-сторожевых». Люди, любящие собак, имеют, как правило, выраженную потребность в лидерстве, которую не могут удовлетворить в отношениях в других социальных структурах (см. раздел 7.1). Те же, кто любит кошек, либо не имеют выраженной потребности в лидерстве, либо реализуют ее в других сообществах. Этим объясняется хорошо известная закономерность большей симпатии женщин к кошкам, а мужчин – к собакам.

Собака, в свою очередь, любит хозяина как вожака, так как она – стайное животное. В этой любви очевидно удовлетворение потребности в следовании за лидером. Преимущества особи, которая ориентируется в своем поведении на лидера, заключается в том, что она избавлена от бремени принятия решений, выбора или выработки программы поведения и, наконец, от ответственности за принятые решения и совершенные действия. Следующий диалог иллюстрирует эти преимущества:

– А чем вы объясняете свое поведение, когда, например, делаете перекличку?

– Приказанием моего ближайшего начальника, – ответил Меченый. – Клянусь святым Эгидием, чем же еще прикажете мне руководствоваться?

(Вальтер Скотт. Квентин Дорвард)

Хотя этот разговор происходил в XV веке, и в современном обществе многие стремятся найти начальника и, естественно, полюбить его.

У человека существует потребность не только добровольно ориентировать свое поведение на другого человека, но и подчиняться ему. В биографии императора Отона (XVII) Плутарх пишет, что после гибели Отона в гражданской войне несколько человек покончили с собой, хотя «сколько было известно, никаких особых милостей от умершего не получали, а, с другой стороны, особого гнева победителя не страшились. Но, по-видимому, никто из тиранов и царей во все времена не был одержим такой исступленною страстью властвовать, как исступленно желали эти люди повиноваться Отону. Даже после его смерти не покинуло их это желание, но осталось неколебимо».

А Сомерсет Моэм в «Острие бритвы» так описывает потребность в подчинении: «Самопожертвование – страсть настолько всепоглощающая, что по сравнению с ней даже голод и вожделение – безделка. Она мчит своего раба к погибели в час наивысшего утверждения его личности. Предмет страсти не имеет значения: может быть, за него стоит отдать жизнь, а может быть, нет. Эта страсть пьянит сильнее любого вина, потрясает сильнее любой любви, затягивает сильнее любого порока. Жертвуя собой, человек становится выше бога, ибо как может бог, бесконечный и всемогущий, пожертвовать собой?»

В любви между мужчиной и женщиной потребность в подчинении может проявляться в мазохизме, а в несвязанной с любовью активности – в виктимности, хорошо известном в криминологии стремлении человека оказаться жертвой преступления. Несомненно, что в структуре поведения мучеников за веру, идею и т. п. выражена потребность в подчинении.

Потребность в аффилиативных отношениях – одна из социальных. Непосредственные физические контакты – объятия, похлопывания, поглаживания и т. д. – присутствуют в отношениях близких людей, необязательно супругов. Аналогичное поведение мы можем наблюдать у многих животных – так называемое «скучивание» и взаимная «чистка» (см. разделы 4.4.3 и 7.3.2).

Конечно же, в любви удовлетворяется потребность человека в эмоциях. Особо следует подчеркнуть, что речь идет не только о положительных эмоциях, сигнализирующих организму о благополучии. В пьесе Евгения Шварца «Повесть о молодых супругах» (действие 2, картина 3) есть такой монолог: «Я люблю мужа. Уж куда больше любить! Но душа просит… сама не знаю чего. Хоть погоревать во всю силу. И тут своя красота есть. Мы с Мишей, конечно, ссоримся, без этого нельзя. Но как-то по-домашнему. Эх! Люблю тоску!»

Потребность в эмоциях может быть удовлетворена самыми разными способами, но любовь – наиболее приятный из них.

Наконец, в любви удовлетворяется основная социальная потребность – в социальной самоидентификации. Ранние браки, как правило, мотивированы именно этим. Создавая социальную группу, в иерархии которой он занимает, по крайней мере, второе место, человек выходит из-под прессинга партнеров по другим сообществам (родителей, коллег и т. п.).

Неудачные развязки любовных отношений вызваны несоответствием потребностей двух людей. Например, древнегреческий историк Геродот в “Истории” (I, 7–12) рассказывает, что царь Кандавл предложил своему министру подсмотреть, как его жена будет раздеваться перед сном. Причем Геродот отмечает: «Этот Кандавл был очень влюблен в свою жену». Таким образом, потребность в доминировании называется в данном случае влюбленностью. Однако у жены Кандавла не было адекватной потребности в подчинении, и она приказала, чтобы министр либо убил царя, либо покончил с собой.

В любви человек удовлетворяет не «половую потребность», а целый ряд потребностей, набор которых индивидуален для каждого человека.

Итак, на примере любовных отношений мы показали, что целостное поведение человека редко определяется какой-либо одной потребностью. Как правило, в каждом из сложных поведенческих актов происходит одновременное удовлетворение нескольких потребностей (рис. 2–7). Очень важно то, что наборы постоянно присутствующих потребностей для всех людей разные.

Рис. 2–7. Антонис ван Дейк. Тициан и его любовница. Можно предположить, что чувство Тициана к своей любовнице основано на удовлетворении сразу нескольких потребностей – и гедонистической, и социальных

2.3. Поведенческий акт

Любое сложное поведение может быть представлено как последовательность поведенческих актов. Схема поведенческого акта приведена на рис. 2–8. Она совершенно одинакова для животных и человека.

Рис. 2–8. Схема поведенческого акта (пояснения – в тексте)

Потребности – основа всякого поведения. Они возникают:

в ответ на изменения во внешней или внутренней среде – утоление голода, избегание опасности;

в результате накопления внутренней энергии определенной потребности.

Второй механизм возникновения потребностей, предложенный представителями этологии, критикуют как физиологи, так и бихевиористы. Обе эти школы считают, что поведение полностью рефлекторно, т. е. всегда является реакцией на некий стимул. Однако многие формы поведения нельзя объяснить рефлекторной теорией. Например, периодически возникающая потребность общения с себе подобными возникает без внешней стимуляции. Внутренний стимул для такого поведения, который можно было бы назвать «гормоном общения», также неизвестен. Многие периодические процессы идут в организме, подчиняясь собственному внутреннему ритму, независимо от внешних воздействий типа смены дня и ночи. В последнее время появились данные о физиологических механизмах нерефлекторного формирования потребностей.[30]30
  Engel et al., Nature Review Neurosci, 2: 704–716; 2001.


[Закрыть]

Цель поведения – удовлетворение потребности.

На основе потребности формируется мотивация. Вообще говоря, понятие мотивации очень сложно, ему посвящены многие обзоры и монографии. В самом первом приближении, мотивация, согласно определению П. В. Симонова – это механизм активации памяти о способах удовлетворения потребности.

Мотивация – это механизм активации памяти о способах удовлетворения потребности.

В этом механизме можно выделить несколько уровней. Общая эффективность его работы зависит от уровня тревоги. Уровнем тревоги определяется, нужно ли вообще что-то предпринимать? Если нужно, то насколько срочным является удовлетворение текущей потребности, какое количество времени и энергии следует затратить, какова допустимая степень риска при предстоящем поведенческом акте. Искусственные манипуляции со степенью тревоги путем применения противотревожных препаратов и веществ, повышающих тревогу, показали, что степень мотивации прямо отражается на уровне тревоги. Таким образом, степень тревоги, которую можно измерить по количественным параметрам поведения и физиологических процессов, является показателем силы мотивации. Степень тревоги в определенной ситуации (ситуативная тревога) колеблется вокруг определенного значения, постоянного для каждого индивидуума. Этот среднестатистический уровень тревоги, демонстрируемый данным организмом в большинстве ситуаций, называется личностной тревогой или тревожностью.

В рамках мотивационного возбуждения происходит не сбор всей доступной информации, а поиск ключевого стимула, который позволит охарактеризовать ситуацию как знакомую, такую, с которой человек (или животное) уже сталкивался.

Если тревога достаточно велика, то происходит активный сбор информации о внешней среде, о наличных средствах удовлетворения потребности. Одновременно из памяти извлекаются сведения об аналогичных ситуациях и программах действия, которые были использованы ранее. Эмоции при этом становятся регулирующим механизмом. Если информации о способах удовлетворения, скажем, чувства голода, мало, то возникает чувство беспокойства, неудовлетворения, которое побуждает нас активнее собирать информацию о среде и углубляться в память, извлекая весь имеющийся опыт. Сила эмоции пропорциональна недостатку информации о способе удовлетворения текущей потребности. Чем менее знакома ситуация, тем сильнее эмоции. Кроме того, если в памяти обнаружены несколько способов удовлетворения потребности, то возникающие на этом этапе эмоции сильнее, чем в том случае, когда такой способ известен только в одном варианте. Иными словами, сила эмоции пропорциональна неопределенности ситуации (П. В. Симонов). Отметим, что категория «эмоции» не менее сложна, чем «мотивация», но ее подробный анализ выходит за рамки данного курса.

Выбор или создание программы действия непосредственно предшествует поведенческому акту. В подавляющем большинстве случаев ни человек, ни животные не разрабатывают программу действия, а используют ту, которая уже применялась ранее при схожей ситуации. Набор программ накапливается в течение жизни. Различия между людьми заключаются в том, что одни прекращают процесс накопления программ достаточно рано, в юные годы, а другие накапливают их всю жизнь. Первые применяют программы, часто только приблизительно подходящие к данной ситуации, а вторые нередко тратят излишне много времени на исследование ситуации и подбор наилучшей программы (см. главу 6).

У животных некоторые формы целостного поведения закреплены генетически и передаются из поколения в поколение по наследству, например брачное поведение, включающее ухаживание, постройку гнезда, совокупление, заботу о потомстве. Такие целостные двигательные программы получили название фиксированных комплексов действия (ФКД). Человек приобретает и формирует ФКД по большей части в процессе накопления индивидуального опыта. Следует обратить внимание, что ФКД – это действие, а не только движение. Фиксированными могут быть как последовательности движений, так и психические изменения. Например, очень трудно изменить уже сложившееся отношение к конкретному человеку; оно может измениться только под влиянием чрезвычайных обстоятельств.

Подавляющее большинство поведенческих актов человек совершает, используя уже готовую программу поведения.

Перебор хранящихся в памяти ФКД и сбор информации об обстановке, в которой находится человек или животное, идут параллельно до тех пор, пока в окружающей среде не будет найдена некая совокупность признаков, соответствующая одному из имеющихся ФКД. Данный ФКД и реализуется как программа действия. Эта совокупность характеристик внешней среды называется ключевым, или сигнальным, стимулом. Понятие «ключевой стимул» было введено Конрадом Лоренцом.

Очевидно, что при сильной мотивации (которая пропорциональна силе потребности и величине тревоги) сигнальное значение может приобретать стимул, имеющий только отдаленное сходство с оптимальным. Примером в поведении животных служит реакция избегания силуэта хищника. В спокойном состоянии птицы не реагируют на предъявляемые им разнообразные геометрические фигуры. Если же предъявленная фигура соответствует силуэту ястреба, парящего в небе, то птицы начинают кричать и пытаются скрыться – проявляют реакцию избегания. Уровень мотивации животных можно повысить, например, через повышение тревожности. Для этого достаточно предъявить птицам звуковой сигнал, скажем, сильный шум. После повышения тревожности сигнальное значение приобретают и стимулы, ранее нейтральные – геометрические фигуры, имеющие отдаленное сходство с силуэтом парящего ястреба или любого дневного хищника.

В поведении человека примером приобретения ранее нейтральным стимулом сигнального значения может служить так называемая «любовь с первого взгляда». Этим словосочетанием обозначают сильный аффект, внезапно возникший по отношению к случайно встреченному человеку. Такое происходит, когда уровень одной из многих потребностей или сразу нескольких, которые человек удовлетворяет в любви (см. раздел 2.2.4), возрастает и достигает определенного критического значения. При этом сигнальное значение приобретает ранее нейтральный стимул, т. е. тип внешности и психологический тип другого человека, ранее оставлявший равнодушным, внезапно становится необычайно притягательным. В результате возникает сложный аффективный комплекс, в житейской терминологии обозначаемый как «любовь». Человек испытывает это чувство к другому, хотя тот не принадлежит к такому типу, которой обычно вызывает симпатию. Причина этого феномена – повышение уровня мотивации как результат повышенной потребности.