Текст книги "Держи меня за руку"

17

Не успела я оглянуться, как пришло время делать девочкам очередной укол «Депо». На этот раз полагалось отвезти их в клинику на гинекологический осмотр. В голове был сумбур: как я могу вводить им препарат? Алиша заверила меня, что перевести всех пациенток на противозачаточные таблетки не получится, не хватит запасов. Миссис Сигер тщательно вела учет.

Уильямсы жили в квартире уже больше месяца, и я не видела девочек с того самого вечера, когда отвезла их туда. Новые семьи, заехавшие в комплекс, уже оставили в округе следы. Сдувшийся баскетбольный мяч в траве. Полустертая разметка для «классиков» на асфальте. Белые мужские трусы, свисающие с бельевой веревки между домами. Поднимаясь по ступенькам, я заметила, что кто-то хорошенько подмел перед входом. Не успела я постучаться, как на пороге возникла Индия. Она обняла меня.

– Привет, милая.

Я поцеловала ее в макушку и вошла. В коридоре тут же показалась Эрика, она держала сумочку из черной лакированной кожи с приколотым на булавку ремешком. Гостиная выглядела обжитой. На спинку дивана набросили выцветший оранжевый плед. Рядом, на приставном столике, стоял стакан с пучком гипсофил.

– Пойдемте, покажу нашу комнату.

Готова поспорить, никто не сказал девочкам, что я помогала ее обустраивать. Пусть это эгоистично, но мне хотелось, чтобы они знали. Возможно, Мэйс про меня все понял правильно. Индия не отпускала мою руку. Когда я видела детскую в прошлый раз, здесь не было ничего, кроме двух кроватей и комода. Теперь, помимо прочего, на стене висел плакат с Дайаной Росс. Певица широко улыбается, на ней черная шуба.

– Смотрите, – сказала Эрика, поправляя покрывало на кровати.

– На что?

– Я теперь застилаю постель.

Она явно была довольна собой.

– Здорово получается.

На комоде лежала расческа, рядом баночка помады для волос. Не хватает только настольной лампы, подумала я. В тусклом верхнем свете я с трудом могла разглядеть себя в зеркале над комодом.

– Значит, ты заняла кровать у окна?

– Ага. Индии не нравится, когда ездят машины и люди галдят. В старом доме ночью не было столько шума.

Окна выходили на улицу. В паре сотен ярдов я увидела бюро аренды.

– А знаете, что еще?

Я обернулась к Эрике:

– Что?

– У Индии начались месячные. – Она с гордым видом бросила взгляд на сестру.

– Когда?

Я опешила. Прием противозачаточных обретал новый смысл. Речь больше не шла о препарате, который безосновательно вводили ребенку, не достигшему половой зрелости. Теперь средство контрацепции должно было оберегать от реальной угрозы – и мне эта угроза слишком хорошо знакома. Я посмотрела на Индию. Она точно еще не интересуется мальчиками. По крайней мере, я ничего подобного не заметила.

Прежде чем Эрика успела ответить, в комнату вошла миссис Уильямс. Она вытирала руки о полотенце, заткнутое за пояс на платье.

– Как ваши дела, мисс Сивил?

Я заставила себя отвести взгляд от девочек.

– Все хорошо. Как вы?

– Не жалуюсь.

– Кстати, это вам. – Я протянула коричневый бумажный пакет.

– Чего это?

– Подарок от моей матери.

Миссис Уильямс вытащила из пакета Библию в белом кожаном переплете.

– О-о, вы только гляньте.

– Мама сказала, это для гостиной. А вот тут, – я показала на золотистое тиснение на обложке, – написано «Семья Уильямс».

Глаза у старушки увлажнились. Индия дернула книгу к себе, пытаясь рассмотреть. Нужно привезти больше прокладок и показать ей, как ими пользоваться.

– У моей матери такая была. Помню, она мне читала истории из нее. Я бы и сейчас их рассказала, как с листа. – В ее голосе не слышалось тех оборонительных ноток, из-за которых было так сложно говорить с Мэйсом. Мать миссис Уильямс умела читать, и та ею гордилась.

– По словам мамы, если поставить на видном месте раскрытую Библию, то дом будет охранять Бог, – сказала я.

– Аминь. – Миссис Уильямс сунула книгу под мышку. – Каждый раз, когда будете ступать к нам на порог, знайте: мы изо всех сил стараемся чтить чудесный подарок, который вы и Господь нам послали.

– Всегда буду рада помочь. – Я взглянула на часы. – Девочки, вы готовы?

Сестры зашнуровали обувь и пошли за мной к выходу. Спускаясь по лестнице, я крепко сжимала перила. Для новости о том, что у Индии началась менструация, не было времени хуже. Если до этого миссис Сигер могла дать послабление, то сейчас, стоит ей узнать, она явно заставит меня делать инъекции.

С тех пор как я узнала о возможной опасности «Депо», я ввела этот препарат еще дважды – рожавшим женщинам, которые отчаянно нуждались в надежном методе контрацепции. Мне не удалось уговорить их перейти на таблетки, к тому же на одном из приемов присутствовала миссис Сигер. Голова шла кругом при мысли о том, что предстояло подвергнуть опасности сестер Уильямс.

Когда впереди показалась клиника, я повернулась к Эрике и сказала:

– Я должна кое-что у тебя спросить как твоя медсестра. – Я припарковала машину и продолжила: – Тебя когда-нибудь трогали мальчики?

– В каком смысле?

По лицу было видно, что она хорошо понимает, о чем я. Почему я не задала этот вопрос раньше?..

– Ты… балуешься с мальчиками?

Эрика затрясла головой.

Я хотела убедиться, что она меня понимает.

– Я имею в виду, делаешь ли ты что-нибудь такое, от чего… могут родиться дети?

Она опять покачала головой.

– А откуда берутся дети, ты знаешь?

Эрика помолчала и после паузы медленно протянула:

– Ага.

– И ты ничего такого не делала?

Она снова дернула головой. Я не знала, что и подумать. Мне по-прежнему было неясно, зачем им с сестрой прописали «Депо».

– Может, целовалась с кем-нибудь?

– Мисс Сивил, вы какая-то странная.

– Просто ответь!

– Мисс Сивил, вы хоть раз видели у нас на ферме мальчиков? Кроме тех белых, которые в нас камнями швырялись?

– Ты же не все время сидела на ферме. Наверняка встречала кого-то своих лет. И в школу раньше ходила.

Эрика посмотрела на меня так, будто считала чокнутой или дурой, а может, сразу и той и другой.

– Прости меня, солнышко. Пойдем.

Все три смотровые в клинике были заняты, так что девочкам пришлось сесть и подождать. Когда один кабинет освободился, я позвала их. Сестры сходили в уборную и помочились в стаканчики. Потом вернулись в кабинет, где я попросила их раздеться и накинуть больничные халаты. Я тем временем вышла в коридор и разложила инвентарь по двум железным подносам. На первом были инструменты для осмотра. Зеркало. Шпатель. Цервикальная щетка. На втором – все, что нужно для инъекции. Спирт. Ватные тампоны. Иголки. Препарат. Бинты.

Когда я приехала делать аборт, та женщина велела мне снять все до пояса. Помню, как подумала, что в самый важный день своей жизни буду одета только наполовину. До беременности я вообще ни разу не ходила на осмотр к гинекологу. Папа считал, что в этом нет необходимости, а с мамой мы о сексе не говорили.

Я вошла в кабинет и осторожно опустила подносы на столик. Девочки по очереди встали на весы, и я записала цифры. Индия забралась на кресло. Я застегнула на ней манжету тонометра. Эрику это зрелище очень заинтересовало, и она во все глаза смотрела, как манжета надувается.

Раздался стук. В дверях возникла миссис Сигер.

– Проверьте их на инфекции и заболевания, передающиеся половым путем, – сказала она, будто не замечая девочек.

Я подняла медкарту, скрывая ею свое лицо.

– Да, мэм.

Когда миссис Сигер удалилась, я выдвинула держатели для ног. Эрика в свой черед залезла на кресло и откинулась на спину, придерживая колени. Я слышала, как через мои ноздри входит и выходит воздух. В горле встал ком; я попыталась сглотнуть, боясь задохнуться.

Тогда, в день аборта, мне не ввели анестезию. Не знаю, каким инструментом пользовалась та женщина. Помню, что я кричала, а мисс Поуп полным страдания голосом бесконечно повторяла мое имя. Когда все кончилось, я была благодарна ей за поддержку, но жалела, что не попросила Тая поехать со мной. Он не мог понять моих чувств отчасти потому, что его тогда не было рядом. Встав с койки, я отстранилась и от него самого, и от наших отношений. После такого мы просто-напросто не могли оставаться вместе.

– Мисс Сивил?

– Поднимайся, поднимайся. – Я рывком затолкнула ножные держатели обратно в кресло, не решаясь посмотреть в глаза Эрике. – Пожалуйста, закатай рукав.

Я смочила ватный тампон спиртом и обработала ей плечо.

– Кстати, почему вам прописали уколы? – Я взяла пузырек и ввела иглу. Оттянув поршень, наполнила шприц препаратом.

– Какая-то женщина пришла к нам домой и сказала папе, что отвезет нас в клинику и сделает так, чтобы мы не забеременели. Папу, по-моему, она до смерти напугала. Он все время говорит, что не знает, как растить нас без мамы.

Я выпустила из шприца воздух.

– А до этого кто-то спрашивал вас про мальчиков?

– Нет, мэм.

– И бабушка тоже?

– Бабушка… когда умерла мама, она будто опустила руки или вроде того. Целыми днями не вставала с постели.

Эрика зажмурила глаза. Я поднесла иглу к ее плечу. Когда девочек впервые привезли в клинику, Эрике было двенадцать, а Индии десять. Никто не потрудился спросить, начались ли у них уже месячные. Я предполагала, что обе сестры еще девственницы. И тем не менее мы кололи им препарат, который мог оказаться смертоносным, из опасения, что девочки начнут половую жизнь.

Или что их изнасилуют. Вот оно, это слово. То, о чем невозможно даже помыслить. У меня задрожала рука.

– Кто-нибудь из взрослых… когда-нибудь… трогал вас с Индией, приставал к вам?

– Мисс Сивил, вы меня пугаете.

– Индия немая, – прошептала я, – откуда мы можем знать, что никто к ней не прикасался? – Я все еще держала иглу возле ее плеча.

Эрика покачала головой и заплакала.

– Я просто знаю, мисс Сивил. Я никого к ней не подпущу.

Она всерьез верила, что может защитить младшую сестру. Верила, что может знать все. Но всего не знает никто. Даже я. Не имея возможности говорить, Индия была беззащитна. А Эрика сама еще ребенок. Тай совершенно прав: стоило задать им больше вопросов.

– Черт, – прошипела я, бросая шприц на поднос и сдергивая перчатку. За стеной слышался голос миссис Сигер, но я не различала слов, все превращалось в невнятное бормотание.

Индия удивленно округлила глаза. Обычно, когда она смотрела на меня, я распознавала в ее взгляде обожание. Она всецело мне доверяла, и во мне поневоле зарождались материнские чувства. Этого я ожидала от себя меньше всего. Я никогда не мечтала о детях, в отличие от многих девушек, еще с юных лет грезящих о свадьбе и муже. Меня привлекала карьера, миссия более важная, чем материнство или замужество. Образ жизни, который в те времена был типичным для женщин, представлялся мне чересчур заурядным.

Я слила содержимое шприца в раковину, наполнила второй, затем опустошила и его тоже.

– Мисс Сивил?

– Никому не говори, что я не сделала вам укол, ясно? – велела я, проклиная себя за сомнения в их честности и невинности, но вместе с тем сознавая, какие ужасные последствия могут быть у моего поступка.

Эрика кивнула.

Для меня в тот день все только начиналось. Я понимала, что следующий шаг – убедить остальных медсестер не колоть препарат – ни несовершеннолетним девушкам, ни кому-либо еще. Титаническая задача, но ее нужно выполнить.

Я взяла медкарты и изящным почерком написала в них уйму вранья.

18

– Так больше нельзя, – сказала я Алише однажды вечером, спустя неделю после осмотра. Мы сидели в комнате отдыха, и подходило время закрывать клинику на ночь. Я практически загнала ее в угол.

– Как – так?

– Нельзя продолжать делать пациенткам уколы. Я больше не даю сестрам Уильямс никакие контрацептивы.

Алиша пару секунд молчала. На мгновение я испугалась того, что могу услышать. Но она меня удивила:

– Ты права. Я тоже перестала колоть «Депо».

– Правда?

– Подруга, я уже двух пациенток перевела на таблетки. Просто вписала в их карту, дескать, они сами так захотели.

– Умно.

– Но это не поможет, сама понимаешь. Все медикаменты заказывает миссис Сигер. И если взрослые женщины, скорее всего, не будут пропускать их прием, насчет девушек помоложе я не уверена.

– В том-то и дело, Алиша. Мои девочки еще не занимаются сексом.

– Пока что.

– Ты рассуждаешь прямо как белые.

– Сама знаешь, это не так.

– Прости. Ты права. Говорила с Таем?

– Да, мы часто общаемся.

– Похоже, чаще, чем со мной. – Я вытерла на кухонной столешнице пятна от кофе.

– Тай недавно встретил твоего отца, рассказал про испытания «Депо».

– Знаю. Похоже, парень хочет устроить бунт.

– Мать Тая обещала навести справки, но пока никаких новостей. У нее вроде как есть знакомые в Вашингтоне.

В комнату вошла Вэл, в руках ведро с принадлежностями для уборки.

– Вы чего это расшумелись?

– Пытаюсь уговорить Сивил одолжить мне запасной чепец, пока не куплю новый. Свой я потеряла.

Я даже не заметила, что у Алиши непокрытая голова.

– И миссис Сигер ничего не сказала?

Вэл достала из ведра тряпку и протерла стол. Для сестер помоложе она постепенно становилась кем-то вроде мамочки, следящей за соблюдением порядка. Думаю, миссис Сигер ценила Вэл больше всех нас, поскольку та смогла взять на себя часть бремени организационной работы.

– Я весь день от нее бегаю, надеюсь, не заметит.

В дверях возникла миссис Сигер.

– Чего не замечу? Что вы сегодня без чепца? Забудете еще раз – получите выговор. Ясно?

– Да, миссис Сигер.

Когда она ушла, Вэл ткнула в мою сторону пальцем:

– Это ты виновата. Дала бы ей чепчик сразу, она бы сейчас была в нем.

– Ты сегодня в каждой бочке затычка, – сказала я.

– Кто везде суется, без носа остается! – подхватила Алиша, и мы засмеялись.

Вэл замахнулась на нас тряпкой. Мы притихли.

– Думаете, вы всех умнее? Вот уж сомневаюсь. Марш подметать!

Лори принесла метлы и вручила по одной нам с Алишей. Мы поделили помещения и взялись за работу.

* * *

Прежде чем отвезти девочек домой после приема, я стащила из подсобки две упаковки противозачаточных таблеток, планируя объяснить, как их принимают. Я боялась неприятностей, в которые попаду, если миссис Сигер узнает о пропущенном уколе, но мысль, что девочки могут забеременеть, меня беспокоила не меньше. Пока они не занимаются сексом, но это лишь вопрос времени. Скажу честно, я по-прежнему верила в миссию клиники. Женщинам необходимо получать надежные средства защиты и информацию о репродуктивном здоровье. А еще я была убеждена, что несовершеннолетние ни в коем случае не должны рожать, переживать выкидыш или аборт. Как и прочила миссис Сигер, я считала себя посланником от государства и должна была исполнять долг. Истовая поборница идеи Одаренной десятой, я в той же мере поддерживала взгляды Букера Т. Вашингтона[26]26
  Одаренная десятая – концепция У. Э. Б. Дюбуа, согласно которой десятая часть афроамериканцев обязана получить высшее образование и затем вдохновлять массы на изменения. Букер Т. Вашингтон, в свою очередь, предлагал повышать квалификацию рабочих для достижения экономической стабильности черного населения и тем самым постепенно добиваться равенства.


[Закрыть]. Просвещайся и веди свою расу к прогрессу. А параллельно работай как проклятый и выкарабкивайся из нищеты.

Задача номер один: переселить Уильямсов из старой хижины в нормальный дом. Задача номер два: помочь девочкам вернуться к учебе. Эрике тринадцать, и уже больше трех лет она не ходила в школу, но я все-таки сумела записать ее на летние курсы. Среди детей из сельской местности она не первая, кто поздно начинает учиться. Я изо всех сил старалась не осуждать Мэйса. После смерти жены он, похоже, махнул рукой на образование дочерей – чистой воды безответственность, но, как бы ни хотелось его упрекнуть, я держала язык за зубами.

Задача номер три: уберечь Эрику и Индию от ранней беременности. Бабушка с отцом дали согласие на контрацепцию для девочек, и я была обязана исполнить их волю, так? Но в тот день я не достала таблетки из сумки и не вручила девочкам. Не смогла.

Найти школу для Индии оказалось сложнее. На следующей неделе после приема в клинике я подготовила документы для вступительного тестирования. Поскольку разговаривать Индия не могла, мне трудно было понять, каковы ее умственные способности. Сотрудница школы спросила, обучаема ли она, я ответила, что, по-моему, да. Доктор, который должен был провести тестирование, взял телефонную трубку и назвал свой гонорар: сорок пять долларов. Я сказала ему, что брать с бедняков такие деньги бессовестно, а он имел наглость заявить: Я беру не с них, а с вас. Старый пердун.

Я позвонила Таю и предложила ему съездить к доктору вместе со мной. Мне хотелось поговорить с ним о «Депо».

Тай сел в машину, он был в костюме. Хороший выбор, подумала я, для белых важно, как одеваются черные.

– Ну надо же.

– Я так в церковь хожу, – ответил Тай.

Когда мы забрали Индию, она настороженно взглянула на него и залезла на заднее сиденье.

– Это Тай, помнишь? Он помогал отвозить вещи из хижины. Я была даже младше, чем ты, когда мы с Таем познакомились. Он с нами за компанию съездит.

Время от времени Индия кивала, однако я не была уверена, что это реакция на мои слова. Мне и правда казалось, что она обучаема, хотя я в таких вещах совсем не разбиралась. После переезда в квартиру девочки стали более-менее соблюдать гигиену, но Индии все-таки не помешал бы дезодорант. Запах, разлившийся по салону, напоминал луковый.

– Говорят, вы с Алишей теперь часто общаетесь, – сказала я.

– Ага, пересекаемся иногда.

– Пересекаетесь, значит?

Меня почему-то кольнула ревность, хотя с Таем я порвала сама.

– Ну ты и чокнутая.

С заднего сиденья послышалось мычание Индии. В зеркало я увидела, как она тычет пальцем в окно, указывая на пчел, мельтешащих снаружи.

– Вижу, милая, вижу. Это пчелы.

Я изобразила жужжание. Индия попыталась за мной повторить. Да, она явно была обучаема.

Прибыв на место, мы молча поднялись на лифте к кабинету доктора. Индия начала нажимать на все кнопки сразу, но я не стала ее останавливать, хотя нам ехать только до третьего этажа. Лифт открылся, и, прежде чем выйти, девочка с секунду поколебалась, как будто боялась, что ее зажмет дверьми. Я взяла ее за руку.

– Все будет хорошо.

Кабинет нашелся в дальнем конце коридора. Таблички на двери не было, но номер совпадал с тем, что я записала. Внутри оказалось неожиданно тесно. Сначала приемная, а напротив входа – комната со стеклянным окошком. Никого не увидев, я нажала на звонок на столике.

Прошло несколько минут, и Тай не выдержал:

– Мы точно пришли куда надо?

Дверь наконец приоткрылась, из проема высунулся седой мужчина. Подходить он не стал.

– Слушаю?

– Мы записаны к доктору Мерлу. Я работаю медсестрой и привезла Индию Уильямс на вступительное тестирование…

– Вы опоздали.

– Нет, сэр, мы пришли вовремя и даже звонили в…

– Тестирование будет в той комнате. Посадите девочку за стол.

– Мы можем побыть с ней? – спросила я.

– Еще чего. Деньги принесли? С вас сорок пять долларов.

Мне не нравился его тон, но, прежде чем я успела об этом сказать, Тай достал кошелек.

– Вот, сэр.

Доктор отворил дверь чуть шире и взял деньги. После чего повернулся к Индии и приветливым голосом заговорил:

– Здравствуй, юная леди. Как тебя зовут?

Индия смерила его взглядом. Надо отдать ей должное, с незнакомыми людьми она держалась как-то особенно невозмутимо. Будто давала понять, что лучше к ней не приближаться.

– Она немая, сэр. Я сообщила вам по телефону.

Он злобно глянул на меня:

– Помню. Не мешайте мне делать свою работу, мэм.

Я отвела Индию в комнату и посадила на стул.

– Я буду рядом, за окошком. Это ненадолго, ладно?

Она дотронулась до моих волос, но я перехватила ее руку.

– Все будет хорошо. Это просто тестирование для школы.

Я вдруг поняла, что нужно было взять с собой Эрику. Она помогала бы доктору расшифровывать ответы Индии. Он вошел в комнату, держа коробку с пластмассовыми игрушками и листами бумаги. Ласково обратился к Индии, и та посмотрела ему в глаза и взяла первую предложенную игрушку. Я догадалась, что доктор из тех, кто лучше ладит с детьми, чем со взрослыми. Впрочем, это не оправдание. Ему все равно надо поучиться манерам.

Тай устроился в приемной и принялся листать журнал о дикой природе.

– Не нужно стоять и глядеть на нее. Пусть спокойно работают, – не поднимая головы, сказал он.

Я села рядом и пару мгновений за ним наблюдала.

– Вижу, ты решил в богача поиграть. Не говорил, что собираешься заплатить.

– Раз ты не дала мне оплатить твой тайный визит в Опелику, я подумал, ты меня держишь за нищего.

– Зачем ты так, Тай, – тихо сказала я.

Он перелистнул страницу журнала, порвав ее. Я коснулась его руки. Только теперь я поняла, насколько ему больно из-за произошедшего. Хоть Тай тогда и не стоял в той комнате, сердцем он все равно был со мной.

– Спасибо за помощь. Правда. Но я по-прежнему не понимаю, зачем тебе это. Надеюсь, ты не пытаешься меня впечатлить.

Тай фыркнул.

– Подруга, у меня нет шансов тебя вернуть, даже если бы я попытался. Так ведь?

Я решила переменить тему:

– Алиша говорила тебе, что мы перестали колоть пациенткам «Депо»?

Он шумно выдохнул, словно пасуя перед моим упрямством.

– Мама продолжает искать информацию. Обзвонила друзей в Вашингтоне, попросила их что-нибудь разузнать.

– После того, как ты рассказал нам о клинических испытаниях, я сделала укол еще двум пациенткам. Что со мной не так, черт возьми? – Я зло вытерла слезы.

– Иди-ка сюда. – Он притянул меня к себе, и я уткнулась щекой ему в грудь. – Не вини себя, Сивил. Ты просто выполняла свою работу.

– Я уже не понимаю, в чем она заключается.

– Может, мы ошибаемся. Может, те результаты людей не касаются, а мы раздули из мухи слона.

– Не надо, Тай. Ты же изучал биологию и прекрасно знаешь, что испытания на животных проводятся очень тщательно, знаешь, что только когда собраны все данные, переходят к клиническому этапу испытаний. К тому же речь о черных женщинах. К нам применяют другие законы.

Я выпрямилась и взглянула через окошко на Индию. Доктор показывал ей картонные карточки, но я не видела, что на них нарисовано. Индия смотрела на него, взгляд был пустым.

Тай взял меня за руку:

– Знаю. Скоро мы все выясним. Я обещаю.

– Надеюсь. Расскажешь, когда твоей маме ответят из Вашингтона?

– Обещаю, Сивил. Тебе – первой.