Текст книги "Вознагражденные усилия любви"

10

(Звонит колокол. ДОКТОР, СВЯЩЕННИК и ХЕНСЛОУ – три вершины треугольника, в центре которого ШЕКСПИР, у могилы).

ДОКТОР. Когда воздух в этом месте отклоняется от нормы по температуре и влажности, когда все кажется туманным и пыльным…

СВЯЩЕННИК. Когда Господь гневается, начинается чума. Причина чумы – грех, причиной греха – пьесы, таким образом, причина чумы – пьесы.

ХЕНСЛОУ. Пьеса – это инвестиция, вне всякого сомнения, и, простите меня, дамы, она или ухватывает за яйца, или нет. Приносите мне то, что работает. Если вы хотите думать, идите в сортир, снимайте штаны и приседайте над выгребной ямой. Лучшего места, где думается, не найти. На спектакле времени думать нет. Пьесы – не литература, слава Богу, для здоровья они гораздо полезнее.

ДОКТОР. Когда ветер сильный и горячий, когда леса и поля дымятся и воняют, когда у рыбы отвратительные запах и вкус, когда вороны выводят потомство на Чаринг-Кросс, а цапля размышляют на соборе Святого Павла, на месте которого когда-то танцевали языческие танцы…

СВЯЩЕННИК. И Бог убил своего сына, пригвоздив к столбу, а когда Бог увидел, что он мертв, то скормил его людям, и они пожрали его плоть и кровь.

ХЕНСЛОУ. Пьеса – это развлечение, как церковная служба или повешение, и наша работа – дать им то, что они просят. Невозможно обмануть честного человека, вот и зрительскую аудиторию, состоящую из идиотов можно, удовлетворить только идиотизмом.

ДОКТОР. Когда черви множатся в гнилье, поганки и прелая трава в изобилии, лоза плесневеет, звери и птицы убегают и улетают прочь из этого места, возникают неведомые ранее лихорадки, беснуются, набрасываются, не зная жалости, а потом появляется Бог, как дракон, чтобы пожрать детей этой земли.

СВЯЩЕННИК. И Бог увидел кости своего сына, начисто обглоданные людьми, и взял их в руки, и застучали они, и возникла музыка, и Бог услышал ее, и сказал: «Я вижу, да, вот что такое умереть. Вот что такое смерть: это музыка». И Бог начал умирать.

ХЕНСЛОУ. Я скармливаю им то, что они едят, пьеса имеет успех или проваливается, я получаю или аплодисменты, или пердеж. Если зал полон пердежа, это не пьеса. И кто оспорит, что я ставлю лучшие в мире пьесы? Что ставят мои конкуренты? Шекспира? Да кто о нем слышал?

ШЕКСПИР (кричит). ПРЕКРАТИТЕ! Не нужны мне ваши трупы. Не нужен мне ваш Бог. Не нужен мне ваш бизнес. Зачем вываливать весь этот ужас на моего сына? Ему гораздо лучше спокойно почивать в земле. Это работа бесполезна. Я воплощаю умирающих животных. Я не заловлен этой женщиной или той женщиной, я предан чем-то внутри меня, в том месте, где таится любовь, каким-то недостойным, существовавшим до появления человека желанием, которое извергает дурацкое сострадание, существующее мгновение или всю жизнь, к той или иной женщине. У меня нет лица. Женщина украла мое лицо. Я отдал лицо в нескольких маленьких осколках стекла. Я – ничто, я ничего не сделал, я ничего не сделаю, и однако мне суждено быть богом, быть всем, я это вижу и знаю, что это так, я страдаю и пишу об этом, я – умерший ребенок, нищий, кот старухи, потрошитель и вампир, руки доктора, грязные сапоги могильщика, глаза священника. (Пауза. Спокойно). Картины Босха. Картины на выставке для карликов. Картина мужчины в западне.

АРИЭЛЬ (поет, тихонько):

 
Но только все в нем
Обратилось в морское.
Как чудно, богато
И пышно все в нем.
 

11

(ШЕКСПИР у двери в апартаменты МАРЛО. МАРЛО и ФРИЗЕР что-то горячо обсуждают в углу).

ШЕКСПИР. Можно войти?

МАРЛО. Ты уже вошел.

ШЕКСПИР. Я помешал.

МАРЛО. Добро пожаловать. Давно тебя не видел? Был на гастролях, Уилл?

ШЕКСПИР. В каком-то смысле.

МАРЛО. Мы теперь на волне успеха, да?

ШЕКСПИР. Не так, чтобы очень.

ФРИЗЕР. Я вас знаю. Отлично делаете свою работу. Отрубленные головы и все такое.

МАРЛО. Ингрэм Фризер, Уилл Шекспир.

ФРИЗЕР. У вас отличные пьесы. Хватают за душу. Заставляют меня плакать.

ШЕКСПИР. Меня тоже.

ФРИЗЕР. Я такой впечатлительный, знаете ли. У нас это семейное. Мама ела цветы, отец разводил уток. Дома мы все были впечатлительные.

МАРЛО (раздраженно, обращаясь к ФРИЗЕРУ). Нам есть еще что обсудить?

ШЕКСПИР. Я приду позже, если…

ФРИЗЕР. Нет, нет, думаю, мы закончили. Мне все равно надо идти и покормить маму. Такая милая женщина. Никогда не скажет плохого слова. Никогда не мог понять ни единого произнесенного ею слова. Набор каких-то хрипов. Не забудь насчет Дептфорда, Крис. Посмотрим, как гниют яхты, может, какая при нас и утонет. Какой у мамы плюс, никогда не нужно волноваться о том, что она скажет, в отличие от других людей. Думаю, она где-то потеряла язык. Только вскрики и хрипы. Старая, пускающая слюни мамуля. И папуля, который разводит уток, совершенно безумный. Какая спокойная, мирная жизнь. Насчет поездки ты помнишь?

МАРЛО. У меня прекрасная память.

ФРИЗЕР. И голова отлично варит. Береги то, что есть, Крис. Мой папуля, он забывает все. Думает только об утках. Счастливый человек, мой папуля. Жена не может говорить, он сам ничего не помнит. Рай. Рад нашему знакомству, мистер Шекспир. Пишите и дальше ваши пьесы. Приятная, безопасная работа. Увидимся завтра, Крис.

(Уходит. Пауза).

ШЕКСПИР. Очаровательный человек.

МАРЛО. Если тебе нравятся змеи.

ШЕКСПИР. Я только что вспомнил о том, что Энтони Мандей просил тебе передать. Не так и давно. Насчет того, что кто-то куда-то уже послал мышей.

МАРЛО. Старина Мандей. Наш лучший интриган. Конечно, чуть-чуть не в своем уме.

ШЕКСПИР. Если тебе не нравится Фризер, почему ты собираешься с ним в Дептфорд?

МАРЛО. Он в каком-то смысле должностное лицо, но у него есть определенные достоинства. Так что Мандей говорил о мышах?

ШЕКСПИР. Я забыл. Я только что получил предложение от Бёрбеджа и некоторых других войти в новую труппу.

МАРЛО. Я знаю. Сначала они обратились ко мне. Я отказался.

ШЕКСПИР. Почему?

МАРЛО. Занят другими делами.

ШЕКСПИР. Но это шанс стать акционером, не просто наемным работником.

МАРЛО. Труппы приходят и уходят.

ШЕКСПИР. Думаешь, не стоит мне идти к ним?

МАРЛО. Ты пришел ко мне за советом?

ШЕКСПИР. Нет, я пришел извиниться. Я прошу у тебя совета, потому что уважаю твое мнение. А кроме того, думаю, есть нечто такое…

МАРЛО. Как насчет того, чтобы завтра поехать со мной в Дептфорд?

ШЕКСПИР. С какой целью?

МАРЛО. Дружеская дневная экскурсия в обаятельной компании рептилий. В чем дело? Боишься показаться с обвиняемым? Возможно, ты прав. Ты пишешь не так и плохо. Хуже, чем я, естественно, но совсем неплохо, и тебе есть, куда расти Ты – единственный, кому я завидую. Толика Грина есть в каждом из нас, так?

ШЕКСПИР. В последнее время я много думаю о том, чтобы вернуться в Стратфорд.

МАРЛО. Будешь чертовым идиотом, если вернешься.

ШЕКСПИР. Я не уверен, что у меня есть талант для всего этого.

МАРЛО. Талант. Дерьмо. У меня столько таланта, что я не знаю, куда его девать, по утрам он капает с моих пальцев, как вино, и много мне это принесло пользы? Тут нужен не талант, а изворотливость. Талант превращает человека в личность, а личность убивают. Ты счастливчик, Уилл. Ты – абсолютный никто.

ШЕКСПИР. Я пришел сюда не для того, чтобы меня оскорбляли.

МАРЛО. А вот к этому тебе лучше привыкнуть. Думаешь, ты здесь кому-то нравишься? Так перестанешь нравиться, как только они увидят, что ты пишешь лучше их, и ничего они с этим поделать не могут. Хватай Бога за детородные органы и держись. Выдержка, Уилл. Других добродетелей нет.

ШЕКСПИР. На самом деле я пришел, чтобы предупредить тебя. Я думаю…

МАРЛО. Не нуждаюсь я в предупреждениях. Мне только что было видение. Я увидел своего наследника. И это, разумеется, ты. Просто издевательство, ты согласен. Так поедешь завтра со мной в Дептфорд или нет?

(Пауза).

ШЕКСПИР. Поеду. Если ты хочешь.

(Пауза. МАРЛО долго смотрит на него, принимая решение).

МАРЛО. Ты козел. Убирайся отсюда. Давай, выброси свои деньги, войдя в идиотскую труппу Бёрбеджа. Или, еще лучше, вернись в Стратфорд и спрячься между ног жены.

ШЕКСПИР. Я поеду с тобой. Не нравится мне это Фризер, и я не думаю, что тебе стоит ехать туда одному.

МАРЛО. Не думаешь, значит? Хорошо. Прекрасно. Поедим все и устроим пикник. И раз об этом зашла речь, возьмем с собой маленькую мышку, так? Эй, Мышка! Выйди к нам. (Стучит в дверь спальни). Выходи! Выходи! Мы все отправляемся в Дептфорд на пикник с рептилиями. Просыпайся, просыпайся, у нас есть дела.

ШЕКСПИР. С тобой все в порядке?

МАРЛО. Да. Все прекрасно. Никогда не чувствовал себя лучше. ВЫХОДИ ОТТУДА, ЧЕРТ ПОБЕРИ!

(Яростно колотит в дверь. Она открывается, появляется ЛЕДИ, сонная, завернувшаяся в одеяло).

ЛЕДИ. Чего орешь? Почему бы тебе просто не вернуться… (Видит ШЕКСПИРА). В постель. Привет, Уилл.

(Пауза).

ШЕКСПИР. Похоже я сильно недооценил твою разносторонность, Марло. Мои извинения.

(Поворачивается и уходит).

ЛЕДИ. Уилл… подожди. Уилл. (Пытается остановить его, но он уже ушел. Поворачивается к МАРЛО). И с чего у тебя возникло желание так поступить? (МАРЛО стоит, не глядя на нее). Ты – чудовище.

МАРЛО (очень мягко). Иди в постель, пожалуйста.

ЛЕДИ. С чего у тебя возникло…

МАРЛО (мягко). Иди… В… Постель, пожалуйста.

(Пауза. Она смотрит на него, потом уходит в спальню. МАРЛО стоит, где стоял).

АРИЭЛЬ (поет):

Ах, он умер, он умер! В сосновый

Гроб руками любви положен!

Холм над телом насыпан дерновый,

Тяжкий камень в ногах навален![23]23
  Песня Офелии из «Гамлета, акт 4, сцена 5. – Перевод Александра Соколовского.


[Закрыть]

12

(Ночь, гром и молния. ШЕКСПИР, с бутылкой, пьяный, входит в свои апартаменты. Гроза набирает силу).

ШЕКСПИР. Сидеть у огня, смотреть на кошку, в глаза, которые я предам, кошка ест мышей, всех животных предают и съедают, вешают в сарае, кладут на голову, перчаточник, драматург, я – чертов бог, который в безумии бродит по лабиринту разума и…

(Падает лицом вниз, не двигается. Появляется ФАЛЬСТАФ, становится хозяином сцены).

ФАЛЬСТАФ. Благодарю вас, благодарю вас, леди и джентльмены, Фальстаф уже здесь, видит вас, к своему полному неудовольствию, ибо только что вернулся после неудачного посещения Арденнского леса, а вот и Королева анархии, Мать божьего отца, бич Уилли, Джона и всех потрясателей сцены этой страны, любимица Англии, МАЛЕНЬКАЯ ЛИЗЗИ ТЮДОР!

(Аплодисменты, приветственные крики, слышен «Боже, храни Королеву», появляется Королева Елизавета во всей своей красе, с бусами, черными зубами и судейским свистком на груди).

ЕЛИЗАВЕТА. Уильям Шекспуп, протри глаза.

ШЕКСПИР (наполовину проснувшись, плохо соображая). Я протер глаза. Не помогает.

ЕЛИЗАВЕТА. Грязь. Предательство. Лишить его глаз, высосать немедленно.

ШЕКСПИР. Я вас не предавал.

ЕЛИЗАВЕТА. Если не предавал, то предашь. Мы очень разочаровались в тебе, Уильям. Мы тебя любили. Мы были твоим мужем, твоим отцом, твоей сестрой, твоей собакой, твоим ночным горшком. А теперь ползи сюда и оближи наши туфли.

ФАЛЬСТАФ. А как насчет пердежа? Пердежа.

ЕЛИЗАВЕТА. О, мы забыли про пердеж. Пердеж сюда, пожалуйста.

(ШУТ приносит подушку-пердушку, кладет на трон, кланяется Королеве, которая, улыбаясь, садится на нее. Подушка издает громкий, сюрреалистичный пердеж. Аплодисменты, крики восхищения).

ФАЛЬСТАФ. Благодарю. Благодарю.

ПОЛОНИЙ (вбегает, окровавленный). Я – король. Я – король. Принесите персики и вино!

ЕЛИЗАВЕТА (указывая на ФАЛЬСТАФА). Ага! Самозванец! Самозванец! Актер! Вынесите его отсюда с грязным бельем! (Дует в свисток).

АЛЛЕН, БЁРБЕДЖ и НИЩИЙ (выбегают с большим одеялом, громко бормочут). Шум на сцене, шум на сцене, шум на сцене. (Набрасывают одеяло на кричащего ФАЛЬСТАФА и уводят его). Шум на сцене, шум на сцене, шум на сцене.

ПОЛОНИЙ. Я думал, что я – все, а теперь я – чашка для сиськи колдуньи. КЕНТАВРЫ! Послушайте, дети мои. Ниже талии они все в шерсти. Сюзанна и старейшины. Юдифь и Олаферт. Дочери пеликана. ХЕМНЕТ, ОТОМСТИ!

ШЕКСПИР. Я еду в Лондон.

ЕЛИЗАВЕТА. Чтобы увидеть королеву?

ШУТ. Кошечка, кошечка, где ты была? Мышку хвостатую догнала? Бедный дядюшка Уилли.

(Надевает на голову ШЕКСПИРА колпак с колокольчиками).

АННА. Не рассчитывай, что сможешь прибежать домой в мою кровать. Не желаю я быть второй лучшей[24]24
  Отсылка к завещаю Шекспира, согласно которому Анна получила «вторую по качеству кровать».


[Закрыть]. Где брат Ричард? Он такой интеллигентный.

ШУТ (водит по губам пальцем). Бурблурблурблурб.

ПОЛОНИЙ. Постельный трюк. Постельный трюк. Бедный Ричард.

АННА. Не пущу я актера в свою постель. Обрести его и потерять. Овладел мною в канаве.

ШЕКСПИР. Я, овладел? Лгунья. Ведьма.

ШУТ. Грех в канаве. Тяни-толкай, шаляй-валяй. Дом Джудит станет домом Слабака. Кухарка Варбертона[25]25
  Джон Варбертон/John Warburton (1682–1759) – антиквар, активный коллекционер, которому принадлежало множество ценных и редких рукописей. Большинство из них, в том числе и единственные экземпляры пьес эпох королевы Елизаветы и короля Якова, из-за его собственного недосмотра и невежества Бетси Бейкер, его кухарки и домоправительницы, к сожалению, сгорели или подкладывались под пироги.


[Закрыть] испечет тебе отличный пирог с мясом. Бери и ешь.

ДЖУДИТ. Папуля. Помоги мне.

ГРИН (голова появляется над люком, зеленая и разлагающаяся).

 
Развратник, временщик и борзописец.
Теперь он заболел и тронулся умом.
Нет дела никому, что будет с ним, и
Где его, в какой канаве похоронят.
Я понимаю Марло. Шекспира – нет.
 

АННА. Я тоже.

СЮЗАННА. Папуля? Мама любит тебя. Ты нужен Джудит.

ДЖУДИТ. Помоги мне.

ГРИН. Писать пьесы, пасти свиней, и тому подобное.

(Хрюканье свиней).

ШЕКСПИР (бросает в ГРИНА шутовской колпак). Они не свиньи. Они – овцы.

(Блеяние овец).

ГРИН. Грин – бакалейщик, Уилл – сын сапожника, мелкий воришка.

ПОЛОНИЙ. Его поймали на краже яйца священника.

ГРИН. Выскочка.

ЕЛИЗАВЕТА. Выскочка.

ГРИН. Умерший драматург.

РИЧАРД ТРЕТИЙ. Катафалк! Катафалк! Отдаю королевство за катафалк!

ДЖУДИТ. Папуля?

ШЕКСПИР. Мне было видение. Все это сгорит в огне. «Глобус» сгорит. Мир, созданный мной, я уничтожу, сказал Бог и съел цветы Армагеддона. Я – бог этого мира, и я – злой бог.

РИЧАРД ТРЕТИЙ. Злой? Теперь мой выход?

ДЖУДИТ. Ты мне нужен.

РИЧАРД ТРЕТИЙ. Есть два вида зла, в широком смысле этого слова, зло людей и зло Бога. Зло Бога – то, что нам дано, вселенная построена на нем, каннибализм обстоятельств и инстинкта, нет в нем ничьей вины, кроме Бога, и Он, предположительно, может быть насколько пожелает безумным. Но человеческое зло включает предательство, жестокость, все то, что мы теоретически можем держать под контролем, хотя неизбежно делаем неправильный выбор. Что-то можно с этим поделать, но ничего не делается. Он этом пьесы и пишутся. Вы читали "Короля Лира»?

ШУТ. Никогда о нем не слышал.

ПОЛОНИЙ. В долг никогда не бери, взаймы никому не давай. Обходись без детей, любимых, домашних животных, вещей, всех тех, кто может убежать, страдать и умереть, что могут украсть, превратить во что-то еще, все вещи пытаются стать их противоположностью, они гниют, любимые разлагаются, час за часом все уходит. И главное, будь верен самому себе.

ШЕКСПИР (ест цветы, принесенные ШУТОМ). Мое бедное тело этого требует. Плоть движет мною. Смело кради ночью. Думаю, я расчетливо вкладывал деньги.

НИЩИЙ. Пенни, сэр?

ШЕКСПИР. Нет.

НИЩИЙ. Бедняга Том замерз. Погода не по мне. Фу, фу.

ШЕКСПИР. Нет.

НИЩИЙ. Полпенса? Четверть пенса? Как насчет наперстка слюны?

ШЕКСПИР. Ты знаешь, где Дептфорд?

АННА. Убийца оленей. Кровь на его руках. Убей речь и освежуй тушу. Невинный ягненок на заклание. Трус, эгоист, людоед.

НИЩИЙ. Я тебя видел. Видел твои глаза, ты дешевка, парень, боишься остаться бедным, как твой отец, и хочешь стать богатым ублюдком. Я останавливал тебя десять, двадцать раз, и не получил ни пенни. Думаешь, я заражу тебя чумой?

(Гротескная музыка, волынка, танец смерти, ужас).

ШЕКСПИР. Я это узнаю, танец смерти на стенах часовни. Ради Бога, в какой стороне Дептфорд?

НИЩИЙ (хватает за руку). Идешь к своей красивой, мясистой жене, пока я гнию, как собака. Сейчас залаю. (Лает, как собака, ухватывает зубами рубашку Шекспира). Мы тебе не нужны, настоящие люди тебе не нужны, только мусор в твоей голове. И теплая, приятно пахнущая женщина, чтобы прижаться к ней. Извините за доставленные неудобства, сэр. (Разворачивает ШЕКСПИРА спиной к себе). ЗАРАЖЕННЫЙ ЧУМОЙ! ЗАРАЖЕННЫЙ! НЕЧИСТЫЙ! ЧУМНОЙ! ОПАСНЫЙ! (В ужасе ШЕКСПИР вырывается из его рук). Проваливай, значения это не имеет. Дело в том, что я – человек, я имею право на жизнь, даже такой нищий, как я.

АННА. Джудит, Хемнет умер. Сожалею. Бог забрал его.

ПОЛОНИЙ. Бог, надо отметить, частенько разочаровывает.

ЕЛИЗАВЕТА. Раны Господни, чума на вас всех, чтоб вы провалились.

ГРИН. И что есть любовь? Пес возвращается к собственной блевотине. Иногда ночью я слышу гигантских кроликов, тыкающихся в окна. Они пришли за мной, чтобы расплескать мои мозги по половицам. В этой пьесе есть много того, чего я бы не написал в своей могиле. Вот это я бы написал: выдержка.

СЮЗАННА. Папуля?

(ШЕКСПИР тянется к ней, но падает лицом вниз).

ГРИН (спокойно, пока люди уходят и исчезают, остаются только ФРИЗЕР, ПОУЛИ и СКИРС и МАРЛО в Дептфорде). Выдержка, выдержка, выдержка, выдержка, выдержка.

(Исчезает в люке. ШЕКСПИР остается лежать лицом вниз).

ФРИЗЕР (с яблоком). У кого-нибудь есть нож, чтобы снять кожуру с моего чертова яблока. У тебя есть нож, Поули?

ПОУЛИ. Только не у меня. Я – дама. Нож есть у Скирса.

СКИРС. Я отослал мой нож Томми Киду, чтобы он перерезал себе горло.

ФРИЗЕР. У тебя есть нож, Марло. Дай мне его.

МАРЛО. С чего мне отдавать тебе свой нож?

ФРИЗЕР. Ты встревожен, Кристофер? Ты выглядишь встревоженным.

МАРЛО (не без колебаний отдает нож ФРИЗЕРУ). Кид в порядке. Все у него будет хорошо.

ФРИЗЕР (снимает кожуру с яблока). Он напуган до смерти. Я с ним говорил.

МАРЛО. И что он сказал?

ПОЛИ. Он говорит, что ты – плохой мальчик.

МАРЛО. Бедный Кид.

СКИРС. Бедный Крис.

МАРЛО. Мне-то чего тревожиться?

ПОУЛИ. Я бы тревожился.

МАРЛО. Послушайте, а чего они хотят?

ФРИЗЕР. А чего хочешь ты? Пенсию? Поездку на континент?

ПОУЛИ. Он хочет жениться на Королеве.

ФРИЗЕР. Может, в Новый Свет? Рэли возьмет тебя на корабль. Встретишься с дикарями, поговоришь о философии.

МАРЛО. С дикарями я встречался.

СКИРС. Правда?

МАРЛО. Не хочу я уезжать из страны. Старик Уолсингем умер.

ПОЛИ. Старик отчитывал меня два часа, но я не смолчал, мне было, что сказать, и вскоре ему не оставалось ничего другого, как смотреть в окно. Я знал, что он умирает. Старый козел. Он тревожился о тебе, Крис.

СКИРС. Ты – замечательный человек, Поли.

ФРИЗЕР. Ты немного раздражаешь, Крис. Вся эта атеистическая болтовня. Я потрясен. А вы, парни?

ПОЛИ. Я тоже.

ФРИЗЕР. Я слышал, в Африке хорошо.

СКИРС. Много солнца.

ПОЛИ. Животные.

МАРЛО. Не хочу я никуда ехать.

ФРИЗЕР. Да ладно, Крис. То, что тебе нравится, ты получишь везде, можешь не сомневаться.

МАРЛО. Мне нравится здесь. У меня друзья. Моя работа. Я не могу отправиться за моря и писать пьесы. Мне нужно быть здесь, где их ставят, где есть театры.

ФРИЗЕР. Пьесы. Он любит писать. Он пишет.

МАРЛО. У меня есть обязательства.

ФРИЗЕР. Я уверен, что есть. Но ты привлекаешь к себе внимание, Крис. В этом вся проблема. Самонадеянность.

МАРЛО. Я буду делать все, что захочу, когда захочу и где захочу, и я не желаю выслушивать пренебрежительные замечания от таких скользких личностей, как ты. Да и от бедной, гниющей Королевы тоже.

ПОЛИ. Негоже так говорить о Королеве, Крис.

МАРЛО. Я – поэт. Буду говорить, что заблагорассудится.

СКИРС. Вот этого мы и боимся.

ФРИЗЕР. Кристофер не боится. Он – поэт. Это восхитительно.

МАРЛО. Да, именно так. И это место смердит. Пойду на свежий воздух.

ФРИЗЕР (когда ПОЛИ и СКИРС подходят к МАРЛО с двух сторон). Послушай, Крис, подожди, у меня для тебя подарок от твоей девушки.

МАРЛО. Что?

(Он поворачивается, движения замедленные, стробоскопический эффект).

АРИЭЛЬ. Божьи соглядатаи, жжет мне глаза, златокрылые мотыльки.

(ФРИЗЕР поднимает нож и наносит удар в глаз. Затемнение. Отчаянно кричит ЛЕДИ).

13

(Громкий стук. Свет падает на ШЕКСПИРА, который просыпается на полу в своих апартаментах).

ШЕКСПИР (с трудом поднимаясь на ноги). Сейчас. Сейчас. Господи, что мне снилось? (Стук продолжается, он открывает дверь. На пороге ЛЕДИ). Чего ты хочешь? (Она молчит). В чем дело?

ЛЕДИ. Он мертв.

ШЕКСПИР. Кто?

ЛЕДИ. Только что. В Дептфорде. Нож вошел через глаз в мозг. Этот Фризер. Они говорят, это была самозащита. Я видела тело.

ШЕКСПИР. Я все еще сплю. Спокойной ночи. (Захлопывает дверь. Пауза. Открывает вновь). Заходи. (Она стоит столбом. Он хватает ее за руку, затаскивает в апартаменты). Заходи, заходи. Получается, я его убил, так? И теперь убьют меня?

ЛЕДИ. Никому ты не нужен. Я не знала, куда мне пойти. У тебя есть вода? Мне надо помылься. Я прикасалась к нему.

ШЕКСПИР. Нас косят, как траву. Грин, Марло, я. У одного есть честолюбие, но нет таланта. У другого есть талант, но нет честолюбия. У меня нет ничего. Я – следующий.

ЛЕДИ. У меня пятна на руках. Что нам делать?

ШЕКСПИР. Не знаю, что будешь делать ты. Я сяду за стол, и буду писать, как бешеный.

(Садится за письменный стол и начинает писать).

ЛЕДИ. Что ты делаешь?

ШЕКСПИР. На что похоже то, что я делаю? Пишу.

ЛЕДИ. Сейчас? Пишешь сейчас?

ШЕКСПИР. Я знаю, что чувствовал Бог, создававший миры, прежде чем все взорвалось. Писать, писать. Ложь, ложь, ложь. (Пишет, рвет бумагу, проливает чернила). Я редко ставлю кляксу, знаешь ли. Я очень аккуратный.

ЛЕДИ. У тебя истерика.

ШЕКСПИР. Нет, я совершенно спокоен. (Лихорадочно пишет, сбрасывает исписанные листы на пол, понятно, что разобрать написанное едва ли возможно). Желание вызывает боль, из боли возникает потребность, потребность ведет к созиданию, мы – как чума, болезнь, которой мы болеем. Выдержка, писательство, напрасные усилия любви, вознагражденные усилия любви, любовные усилия в горшке…

ЛЕДИ. Прекрати. Где у тебя мыло? Прекрати.

ШЕКСПИР (рвет бумагу пером, теряет перо, мнет бумагу пальцами, вырывает куски). ВЫДЕРЖКА, ВЫДЕРЖКА, ВЫДЕРЖКА, ВЫДЕРЖКА, ВЫДЕРЖКА.

ЛЕДИ (борется с ним). ПРЕКРАТИ ЭТО! ПРЕКРАТИ! ПРЕКРАТИ! ПРЕКРАТИ!

ХЕНСЛОУ (который какое-то время наблюдал за происходящим, стоя у двери). Прошу извинить. (Они замирают и смотрят на него). Дверь была открыта. Я вам помешал. Может, оно и к лучшему.

ШЕКСПИР. У нее истерика. Не проблема. Не в первый раз. Что вы хотите? Теперь предлагаете девочек? Благодарю, у меня уже есть.

ХЕНСЛОУ. Времени у меня мало. Поэтому сразу к делу. Жаль, что две последние части «Генриха Шестого» оказались у Пенброка. В провинции у них случился провал, так? Бедный Бёрбедж. Я прочитал пьесу «Ричард Третий». думаю, что-то в ней есть. Требуется доработка, конечно. Не могу представить себе, что ты продашь ее кому-то еще, учитывая, как у Пенброка пошли дела в провинции.

ШЕКСПИР. Провалиться можно везде.

ХЕНСЛОУ. Я уверен, что это правда. Мы с Алленом думаем, что пьеса отлично ему подходит. Сильный центральный персонаж. Интересный сюжет. Я ее покупаю. Ты неважно выглядишь.

ШЕКСПИР. Вы слышали, да?

ХЕНСЛОУ. Слышал что?

ШЕКСПИР. Они придут за мной, потому что наши боевые кони, Грин и Марло, мертвы, и у вас заканчиваются драматурги.

ХЕНСЛОУ (смотрит на ЛЕДИ). Ох. Я бы все равно зашел, раньше или позже.

ЛЕДИ. У меня зудят руки. Я неважно себя чувствую.

ХЕНСЛОУ. Ты пишешь заметно лучше. Я с радостью это признаю. Нужно сделать разве что несколько правок. Это не проблема. На уровень моих постоянных драматургов, Мандея и Четтла, ты еще не вышел. Нам есть чему научить тебя, мне и Неду.

ШЕКСПИР. Если честно, я бы предпочел увидеть в этой роли Бёрбеджа.

ХЕНСЛОУ. Актерский состав, слава Богу, определяем мы. Если тебя волнуют деньги…

ЛЕДИ. Воды мне дадут?

ШЕКСПИР. Может, мы поговорим об этом в другое время. Сейчас я пишу.

ХЕНСЛОУ (смотрит на разбросанные листы). Да, я вижу. Это глупо, держать что-то для Бёрбеджа, когда можно использовать Аллена. Только не говори мне, что ты думаешь, будто Бёрбедж лучше.

ШЕКСПИР. Я не знаю, лучше ли он. Он – другой.

ХЕНСЛОУ. Где ты собираешься сыграть эту пьесу? На улице? Я собрал неплохую компанию драматургов, которые поставляют мне пьесы, создал прямо-таки фабрику пьес. Мандей придумывает сюжет, Четтл наращивает на него мясо, кто-то переводит текст в стихотворную форму, тут я рассчитываю на тебя, кто-то еще вставляет шутки, и так далее. Я одолжу тебе деньги, если они тебе нужны. Если окажешься в тюрьме, я вытащу тебя оттуда. Я забочусь о своих людях.

ШЕКСПИР. Мне предложили присоединиться к новой труппе Бёрбеджа.

ХЕНСЛОУ. Она умрет, едва успев родиться.

ШЕКСПИР. Они хотят, чтобы я стал акционером.

ХЕНСЛОУ. Я даю тебе деньги, а они хотят забрать их у тебя. Странный ты делаешь выбор. Я положу твои деньги в банк, и ты сможешь сосредоточиться на писательстве.

ШЕКСПИР. Я сам позабочусь о своих деньгах. Это я хорошо умею. Собственных борделей у меня пока нет, но дела идут.

ХЕНСЛОУ. Осторожнее, сынок.

ШЕКСПИР. Я всегда осторожен. Это мой отличительный признак. Некоторые могут выбирать, какой шлюхой им становиться. Я – осторожная шлюха.

ХЕНСЛОУ. Мне принадлежат бордели, и арены для травли медведей, и театры, и несколько драматургов. Что в этом плохого? За что человек всегда готов заплатить? За женщин и кровь. Если бы я мог распинать актеров на сцене, как делали цивилизованные римляне, я бы заработал состояние. Королева делает то же самое, посмотри на головы на мосту, сходи на казнь, понаблюдай, как они вытаскивают бьющееся сердце. Но шлюх и медведей недостаточно, чтобы удовлетворить простой люд, поэтому я даю им театры, где есть пища для ума, но о чем все эти пьесы, как не о сексе и насилии? Посмотри на свои. Насилие и похоть. Мне принадлежат бакалейные лавки, и я сдаю в аренду дешевые дома. На роль бога я подхожу больше тебя. Поклоняйся мне. Это религия необходимости.

ШЕКСПИР. Я бы предпочел этого не делать.

ХЕНСЛОУ. А какой у тебя выбор. Не смотри на меня свысока. Тебе нужно есть, как и любому другому. Ты знаешь, как твоя пьеса первый раз попала на сцену? Этот сукин сын Марло сказал мне, что очень важные люди в высшем свете заинтересованы в ее постановке. Вел себя очень загадочно, сказал, что некая леди будет мне крайне благодарна, намекнул на национальную безопасность и тому подобное. Я не думал, что одна постановка причинит много вреда. Как она стала популярной, выше моего понимания. Так что не зазнавайся, Уилл. Пока ты счастливчик. Тем хуже для тебя.

(Уходит. Пауза).

ШЕКСПИР. Я люблю искусство.

АННА (появляется в Стратфорде, собирает растения). Возвращайся в Стратфорд, делай перчатки. Это искусство.

ШЕКСПИР. Я могу вернуться в Стратфорд, спокойно умереть, делая перчатки и детей.

ЛЕДИ. Как это странно, сделать ребенка.

ШЕКСПИР. Если хочешь, пришлю тебе пару. Я про перчатки.

ЛЕДИ. На мне хочет жениться один человек. Не знаю, почему. Хорошо обеспеченный и старый. Я устала от такой жизни. Тогда я смогу содержать тебя. Ты будешь писать красивые стихи. Не будет у тебя необходимости иметь дело с театральной грязью.

АННА. Мягкая и теплая, Уилл.

ЛЕДИ. Ты этого не хочешь. Глупые люди говорят глупости.

АННА. Предатель. Изменник. Твои дочери.

ШЕКСПИР. Ты – западня, в которую я угодил. Это тюрьма, тут столы и стулья мертвых. Вот моя чаша.

АННА. Несправедливый. Жестокий.

ЛЕДИ. Я – не твоя жена. Я не хочу поймать тебя в западню. Я хочу тебе помочь.

ШЕКСПИР. Бесконечные вариации постельного трюка. Ты – силок, а я – простофиля. Браконьерство – игра других мужчин. Поэтическая справедливость.

АННА. Ты дурак, Уилл.

ЛЕДИ. Здесь так жарко. Мне нужна вода.

ШЕКСПИР. Я сюда стремился, Лондон снился мне по ночам, я презирал деревенское и провинциальное, променял жизнь на природе на брусчатку, камень и пепел.

ЛЕДИ. Ты не уедешь. Ты не бросишь меня. Мне нездоровится. Одежда давит. Мои руки принадлежат кому-то еще. Ты не можешь вернуться домой к ней.

ШЕКСПИР. Я такой.

ЛЕДИ. Что?

ШЕКСПИР. Нищий сказал, они сожгут твои пьесы, используют их, как подложку для пирогов. Кухарка одного человек будет растапливать ими печь. Бог их уничтожит. Меня это волнует? Волнует? Да. Ничтожность души. (Смотрит на ЛЕДИ). Деньги оставь себе. Я тебя люблю. Уходи.

(Пауза).

ЛЕДИ. Ты шутишь. Ты передумаешь.

ШЕКСПИР. Нечем мне передумывать.

ЛЕДИ. Ты передумаешь.

ШЕКСПИР. Хватит с меня твоих интриг. Они убили Марло. Я остаюсь в театре, и они могут запечь мою жизнь в пирогах. Мне без разницы. Бедная леди. Счастливый Кристофер. И изворотливый Уилл.

ЛЕДИ. Для тебя это хорошо, но что будет со мной? Я не могу стать актрисой, мне не позволят. Если я начну писать, меня поднимут на смех. Неужели я должна стать такой же, как твоя жена, время от времени производя на свет засранцев и блевунов и наблюдая, как они умирают, пока не стану старой и уродливой. У меня хорошая голова. Я использую ее по назначению. Мне платят, как мужчине. Я не могу стать Королевой. Я делаю все, что в моих силах. Если я не смогу быть такой, если все, к чему я прикасаюсь, будет умирать, тогда что мне делать? Его мне жаль. Тебя – нет.

ШЕКСПИР. Спасибо тебе. (Она смотрит на него, потом поворачивается и уходит). Извини. Извини.

МАРЛО (появляется на балконе, как и прежде, но говорит просто, не как РИЧАРД ТРЕТИЙ). Тогда я человек, которого должны любить?

ШЕКСПИР. Нет. Это не я.

МАРЛОУ. Поскольку в этом мире радости мне нет, отправлюсь я на небеса, сочтя его за ад.

АРИЭЛЬ (тихонько выводит мелодию песни «На тридцать пять футов»). Ла-ла-да-ла-ла-ла-ла-ла-ла-а-а-а…

МАРЛО.

 
Я словно тот,
Кто заблудясь в тернистой чаще,
Старается продраться сквозь кусты
И колется лишь ими, ищет путь –
И все с него сбивается, не зная,
Как выбраться! Вот точно так и я
Сгораю вечно…
 

ШЕКСПИР (обращаясь к АННЕ). Нет, я имел в виду совсем не это. Совсем не это.

МАНДЕЙ (приближаясь, как и прежде). Э… Уилл?

ШЕКСПИР (не желая отрывать взгляд от АННЫ). Минуточку, Мандей, пожалуйста. Я занят.

МАНДЕЙ. Не уверен, что это дело может подождать, Уилл.

ШЕКСПИР. Ладно. Что такое?

МАНДЕЙ. Мне только что сказали. Я подумал, ты захочешь это узнать. Твоя подруга…

ШЕКСПИР. Нет.

МАНДЕЙ. Леди…

ШЕКСПИР. НЕТ!

МАНДЕЙ, Утонула. В реке. Я видел тело. Это она. Вот и подумал…

ШЕКСПИР. НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!

АРИЭЛЬ нараспев):

Божьи соглядатаи, жжет мне глаза, златокрылые мотыльки.

Божьи соглядатаи, жжет мне глаза, златокрылые мотыльки.

Божьи соглядатаи, жжет мне глаза, златокрылые мотыльки.

ШЕКСПИР. НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!

(Оглушительный раскат грома, сцена темнеет, надвигается гроза, и…)