Текст книги "Мстители"

Глава 12

Джордж Уинфилд Лорка, по ее словам, был человеком, который коренным образом изменил всю свою жизнь. Он не делал ни малейшего секрета из своего прошлого: да, некогда он был плохим, очень плохим человеком, но затем увидел свет истины, причем самокритично добавлял, что упомянутый свет оказался вынужден закатить приличную оплеуху, прежде нежели мистер Лорка соизволил удостоить его вниманием. Иными словами, субъект столкнулся лицом к лицу со смертью, которая пометила его выразительным шрамом. Последовал продолжительный и невероятно мучительный период, в течение которого никто – в том числе и сам Джордж Уинфилд Лорка и подумать не мог, допуская, что он тогда обладал способностью размышлять – что он когда-либо поднимется с больничной койки, а если и поднимется, то попадет куда-либо за исключением одного из тех заведений, в которых заботятся о людях, «крыша» которых сильно поехала и не позволяет им самим позаботиться о себе. И вот с этим твердолобым парнем, который не верил ни в какую мистическую чепуху, произошло на больничной койке нечто, чего он позже никак не мог объяснить: его мысленному взору предстал выход из тьмы. Позже он оплатил свой долг – привык платить по счетам – тем, что распрощался с темными дружками и отрекся от темных дел.

– Конечно, он мог себе это позволить, – сухо заметила Элеонора. – За время работы на синдикат или корпорацию, как они его иногда называют, он успел накопить весьма приличную сумму. И естественно, что после такого ранения в голову, с наполовину парализованной рукой, не говоря уже о некоторых трудностях с речью, человек вряд ли наилучшим образом подходит для лихих дел, которыми некогда занимался. Но он не сложил оружия. Приложил массу усилий, чтобы вырваться из заточения, в которое отправила его пуля. И ему это удалось. Кроме того, появился отличный предлог удалиться от дел и проводить большую часть времени с женой и детьми… точнее, ребенком. Обычно такие люди уходят на пенсию только после того, как дети подрастают и занимают их место.

Она извлекла еще одну сигарету, и я галантно потянулся за спичками, но Элеонора быстрым нервным движением зажгла новую от окурка первой – типичная девушка-репортер из какого-нибудь фильма – после чего раздавила окурок в стеклянной пепельнице. В голове моей зашевелились тревожные вопросы. Было еще слишком рано делать какие-либо заключения, однако некогда мне приходилось встречаться с неким высокопоставленным мафиози, который пережил ранение в голову и хотя звали его, во всяком случае, в то время, не Лоркой, фамилия была испанской, что не так уж часто встречается в организации, уходящей корнями на Сицилию. Однако этот человек умер. Умер ли?

Элеонора заговорила вновь, прежде чем я успел сформулировать свой вопрос. Она сказала:

– Наиболее удивительным нам, асам массовой информации, представляется то, что теперь Лорка намерен направить свои силы в политику… Создается впечатление, что бывшие коллеги слишком легко позволили ему уйти, даже принимая во внимание больную руку. А потом слишком уж терпимо относились ко всем его достаточно резким высказываниям на свой счет во время недавней кампании. Проклятие, о нем наверняка знают достаточно, чтобы заставить замолчать. Темными делами он занимался так долго, что раскаяние – даже если оно искреннее – отнюдь не гарантирует юридической неприкосновенности. К тому же, как я уже говорила, у него жена и ребенок, которых ничто не защищает от пуль. Бывшие соратники Лорки редко испытывают колебания в отношении людей, которые болтают лишнее. Тем не менее, еще ни одна из машин мистера Лорки не взорвалась, когда он поворачивал ключ зажигания. Его дочь разъезжает и на автомобиле, и верхом, плавает на яхте, как любая нормальная девушка. Правда, однажды ее имя в течение нескольких дней было у всех на слуху, но как выяснилось, малышка просто угодила в шторм, когда каталась под парусом с подругой, поплавала немного в спасательном поясе и ее нашли. Сами понимаете, рассказ ее не преминули тщательно проверить. Миссис Лорка ездит в банк и в парикмахерскую без каких-либо телохранителей, как будто ее муж и не думал поливать грязью своих бывших коллег на страницах всех газет и с экрана телевизора и не обещал в случае избрания раз и навсегда осушить это болото коррупции в качестве искупления собственных грехов. Он отлично разыграл свою партию, умело использовал и шрам и инвалидность, заставил людей поверить себе. Сейчас сенатор Джордж Уинфилд Лорка сидит в Вашингтоне тише воды и ниже травы, но знатоки утверждают, что рано или поздно он себя проявит.

Покорный слуга покачал головой.

– Я очень плохо выполняю свой гражданский долг. Каждый раз, когда решается политическая судьба страны, я либо оказываюсь за ее пределами, либо забираюсь в горы, отдыхая после всевозможных переделок. – Я нахмурился: – Лорка. Никогда не слышал этой фамилии, если, конечно, не считать испанского поэта и драматурга, о котором у меня сохранились смутные воспоминания еще со времен колледжа.

– По-моему, в его роду смешалась испанская и англо-саксонская кровь, – заметила Элеонора. – Джордж-Уинфилд-Мануэль-Лорка де Сапио, или что-то в этом роде. Мне никогда не удавалось заучивать эти бесконечные испанские имена. Сдается, во времена своей бурной молодости он был известен как Малыш Сапио или Сапер, возможно, благодаря своему любимому оружию… В чем дело?

Похоже, у меня выдалась сплошная неделя воспоминаний, и мне совсем не нравилось то, как прошлое наступало мне на пятки.

– Мафиози, именовавший себя Мануэль Сапио, – заговорил я, – умер в Нижней Калифорнии, в Мексике, когда попал в ловушку в безлюдном заливе, именуемом Байя Сан-Агустин. Правда, тогда залив был не совсем безлюдным, ибо там находился я. По заливу плыл катер, а на покрытом кактусами берегу стояли люди, и все они сжимали оружие, включая Сапио и меня. Это была запутанная история, связанная с контрабандой наркотиков, правда, Вашингтон в ней интересовали другие детали, неважно какие, хотя из них получился бы отличный материал для вашей статьи. А может, он уже там присутствует? В таком случае, вам должно быть известно, что я лично вывел Сапио из игры, но тут вмешались другие ребята, которые набросились на меня и прикончили его до того, как парень успел прийти в сознание, выстрелом в голову…

– Господи, я понятия не имела, что вы участвовали в этом деле. Похоже, поспеваете повсюду. Казалось, я изучила вашу биографию в достаточной степени, однако… – Элеонора безнадежно пожала плечами: – Как бы то ни было, он именно этот человек, но прикончить его не удалось. Лорка попал в больницу города Сан-Диего, где его круглосуточно оперировали специалисты по хирургии мозга.

– Когда я знал его как Мануэля Сапио, это был весьма крепкий орешек, – заметил я. – Очень сомневаюсь, чтобы дырка в голове могла его настолько изменить. Хотя некоторые утверждают, что покопавшись в голове, можно и тигра превратить в домашнюю кошку, предпочитаю проверить успех операции на ком-нибудь другом, прежде чем войти в клетку. – Я поморщился. – Правда, хотим мы того или нет, в клетку с тигром, похоже, уже попали.

Элеонора пожала плечами.

– Потом, как только он почувствует себя достаточно уверенно, мы станем свидетелями множества неудачных попыток падших парней из преступного мира оказать давление на мистера Добродетель. На алтарь борьбы с преступностью будет брошено немало жертвенных козлов и цыплят. А тем временем… что ж, кто знает, чего сможет добиться синдикат, располагая действительно влиятельными друзьями в высшем эшелоне власти. Они и так контролируют значительно большую часть страны, чем хотелось бы верить нашим согражданам.

– И каким же образом, – поинтересовался я, – все это может быть связано с судами, тонущими вдоль атлантического побережья?

После минутной паузы Элеонора покачала головой.

– Не знаю. До сих пор я не улавливала здесь никакой связи. Пока не встретила вас.

– Неправда, – возразил покорный слуга. – Вам известно, что Хэрриет Робинсон упомянула всуе святое имя Лорки и была немедленно за это наказана. Это не могло быть простым совпадением. Получается, некая связь наличествует. Остается только найти ее. Элеонора заколебалась.

– Досье Лорки, которое вы принесли, все еще у меня в номере, – несколько неохотно проговорила она. – Думаю, стоит изучить его вместе. Может, удастся наткнуться на что-нибудь интересное.

Десять минут спустя мы вышли из кабины лифта на четвертом этаже, предварительно выписав чек за обед – обязанность Элеоноры, как начальника нашей репортерской команды, – и взяв мой ключ у портье, где его оставил Фред. Я ощущал, как девушка тихо идет рядом в своем нарядном белом платье, беззвучно ступая по ковру «лодочками» на высоком каблуке, и знал, что она тоже ощущает мое присутствие. От меня не ускользнуло плохо скрываемое нежелание устраивать совещание в своем номере в столь позднее время.

– Мэтт, – проговорила она.

– Выбрось из головы, Элли, – сказал я. – Ведь мы уже обсудили все эмоциональные стороны, помнишь? То же касается и физических. Нас связывает работа, работа и только работа.

– Не пытайся читать мысли, – холодно заметила девушка, – у тебя это не слишком хорошо получается. Я просто собиралась сказать, что ужасно устала. Разве досье не может подождать до утра?

– Конечно может, – согласился я. – Как скажете, начальница.

– Мэтт…

– Да, Элли. – Она смотрела прямо перед собой.

– Ты делаешь слишком поспешные выводы. Я отнюдь не застенчивая, пугливая девица, и в обычных обстоятельствах меня ничуть не смутила бы необходимость запоздно переговорить с мужчиной у себя в номере, а потом оставить его спать в соседней комнате. Я… я просто пытаюсь избежать положения, в котором оба мы будем чувствовать себя неловко. Трудно объяснить. Тем не менее, буду весьма признательна, если ты перестанешь напускать на себя вид самого опытного мужчины в мире, великодушно покровительствующего робкой маленькой девочке с ее глупыми комплексами. Буду чрезвычайно признательна!

Мы остановились перед дверью номера, ключ от которого я все еще сжимал в руке. Некоторое время покорный слуга молча смотрел на Элеонору. Она спокойно ответила на мой взгляд.

– Виноват, – проговорил я. – Мне… – И тотчас приметил то, что лежало на ковре у самых ее ног. Я привлек Элли к себе и почувствовал инстинктивное, испуганное сопротивление ее тела. – Тихо, тихо! – прошептал я ей прямо в ухо, несмотря на сопротивление прижимая ее к себе. – Слушай! Немедленно убирайся отсюда! Быстро! Позвонишь 23572 из будки в холле. Скажешь им где ты, и останешься там, пока за тобой не придут. 23572! Действуй.

Я отпустил ее, махнул рукой и увидел, как она после мгновенного колебания поворачивается и на цыпочках уходит. В надежде, что нашу короткую возню слышали за дверью, я заговорил громче.

– Эй, малышка! – хрипло окликнул я. – Эй, красотка! Ты чуть было не провела меня своим неприступным видом. Ну ладно, давай перенесем встречу внутрь, там мы сможем поподробнее все обсудить… Куда я подевал свой ключ?

Возможно, ваш покорный просто выставлял себя на посмешище, однако, если слушатели отсутствовали, то и беды особой не было. Я опять перевел взгляд на «сигнализатор», который Фред ранее прицепил на двери номера, лежащий неподалеку на полу. Конечно, не исключено, что ко мне просто заходила горничная, прибрать в номере, но в таком случае почему она оставила без внимания и заботы комнату Элли? Тамошний сигнализатор преспокойно висел на месте.

Я провозился с замком достаточно долго, чтобы заставить гостей понервничать, – ежели, конечно, упомянутые гости наличествовали. Затем с силой толкнул дверь, ударил ею стену и шагнул внутрь…

Глава 13

Вломившись в номер, я мельком успел заметить человека-приманку, который остановился на безопасном расстоянии, целясь из пистолета. Оставалось надеяться, что он не станет впопыхах спускать курок. Я резко развернулся налево и, действительно, обнаружил там его напарника с оружием наизготовку, однако стрелять он собирался в спину, когда я замру от неожиданности и превращусь в удобную неподвижную мишень. Парень так и не дождался звездного часа. Мы столкнулись лицом к лицу. Я воспользовался его секундной растерянностью, выбил оружие – это оказалось достаточно просто – и схватил за лацканы пестрой спортивной куртки. Причем успел заметить, что брюки на противнике не менее впечатляющей расцветки.

Теперь я оказался меж двумя огнями. Человек в центре комнаты мог спокойно выстрелить мне в спину, однако, разумеется, не стал этого делать. Любой мало-мальски подготовленный субъект никогда не станет поспешно стрелять туда, где находится его напарник. Первым делом новичка заставляют твердо уяснить допустимые секторы обстрела, зарубить себе на носу, что пальба в известных направлениях просто недопустима. Не исключалось, что человек у кровати мог все же решиться выстрелить – в надежде, что напарник находится в стороне от линии выстрела, или тело мое остановит пулю, однако в голове у него надрывался предупредительный сигнал – опасно, опасно, опасно! – а в итоге парень упустил решающее мгновение. Рывком за пеструю куртку я развернул второго олуха в нужную сторону, швырнул прямо на пистолет и услышал звук выстрела.

Тела закрывали оружие с двух сторон, грохот получился несколько приглушенным. Я увидел, как мужчина с пистолетом в ужасе отшатнулся назад, а коллега рухнул на колени, безуспешно пытаясь дотянуться до раны. Прежде чем стоящий мужчина пришел в себя, оружие его оказалось у меня. Я ударил ребром ладони по горлу, и парень развернулся на месте, хотя бил ваш покорный далеко не в полную силу. Тем не менее, супостат ухватился за горло обеими руками, судорожно хватая воздух.

– Дверь закрыть?

Я мгновенно развернулся, одновременно отступая в сторону так, чтобы держать в поле зрения и двух противников, и дверь. На пороге стояла Элеонора Брэнд. Мне показалось, что она несколько уменьшилась в росте. Оказывается, сняла туфли и сжимает одну из них в руке, полностью готовая к решительным действиям.

– Говорил же тебе… – прохрипел я.

– Прекрасно помню, что ты говорил, – спокойно заявила Элли. – Подожди минутку, возьму свою сумочку и вторую туфлю. – Она исчезла в коридоре, но вскорости вернулась и закрыла за собой дверь. – Все спокойно, – сообщила она все тем же тоном. – Это… – Она судорожно сглотнула и прочистила горло. – Превосходная работа. Что ты собираешься с ними делать?

– Перережу глотки и выброшу на помойку, – ответил я.

– Нет, – быстро возразила она. – Ты надо мной смеешься.

– Да, – подтвердил я, – потешаюсь.

– Если бы ты действительно хотел их убить, то воспользовался бы оружием.

– Не забывай, мы здесь, чтобы собрать материал для статьи, – заметил я, – отнюдь не наживать неприятностей с местной полицией. А огнестрельное оружие обладает свойством причинять владельцу уйму хлопот. Особенно за границей. До сих пор не способен уразуметь этого и смириться. Человека можно убить чем угодно, начиная от бейсбольной биты и заканчивая вязальной спицей, и все отнесутся к этому снисходительно. А стоит пристрелить – как подымается невообразимая буча. Почему ты вернулась? – В следующее мгновение я быстро покачал головой. – Оставим объяснения на потом. Сначала нужно избавиться от мусора. – Я повернулся к стоящему мужчине, тяжело прислонившемуся к кровати. Это был здоровенный парень в белых брюках и еще одной пестрой спортивной куртке. Ему все-таки удалось втянуть в себя достаточно воздуха, чтобы выжить.

– Слушай, – заговорил я. – Понятия не имею, кто тебя послал, но если тебе случайно доведется встретить парня по фамилии Лорка, он же Сапио, передай ему кое-что от меня. Скажи, что я советую вспомнить залив в Нижней Калифорнии и то, что я сказал, прежде чем уложил спать его и четырех подручных. Жалкие были личности, совершенно безобидные, вроде вас, ребята. А теперь забирай приятеля и уматывай отсюда, да смотри, не попадайся мне больше на глаза. Ибо в следующий раз могу рассердиться, и это кончится весьма плачевно.

Я кивнул Элеоноре, которая приоткрыла дверь, осторожно выглянула наружу и кивнула в ответ. Потом отошла в сторону, пропуская наших гостей, закрыла дверь и заперла ее на замок.

– Думаешь… думаешь он выживет? – спросила она. – Я имею в виду раненого. Я пожал плечами:

– Как уже говорилось, Элли, мир делится на друзей и врагов. Вражеские неприятности совершенно безразличны мне. Главное, что парень успел убраться отсюда.

– Такая горилла, а руки трясутся, – заметила она. – У тебя нет, случаем, чего-нибудь выпить? – Тут взгляд ее упал на столик, она откупорила бутылку и попыталась налить, но часть жидкости попала мимо. – Господи! Похоже, это заразно. – Какое-то время она стояла молча, опираясь о стол. Потом заговорила, не поворачивая головы. – Что ты велел Лорке-Сапио той ночью в Нижней? Почему этот человек не стрелял? Тот, что стоял у кровати? – Когда я объяснил, почему, Элеонора сказала: – И ты ставишь свою жизнь в зависимость от столь сомнительных предположений? Ненормальный и все! Так что случилось с той голливудской блондинкой?

– На самом деле она не имела никакого отношения к Голливуду, – ответил я. – Это была очень серьезная девушка. Даже слишком серьезная. Вбила себе в голову, что я должен преобразиться, распрощаться с жизнью, полной насилия и жесткости. С чем я так и не смог согласиться. Больше мы не виделись. Что тебя подтолкнуло написать статью или серию статей о нас, Элли? – Она отвела взгляд в сторону.

– Этого я сказать не могу. Профессиональный секрет.

– Ладно, – согласился я. – Не возражаешь, если я позвоню? Можешь слушать. Собственно говоря, я даже советую тебе послушать.

– С какой стати возражать? Просто прихвачу с собой бутылку в это кресло, и болтай сколько угодно, я о себе позабочусь. Кстати, не надо переносить меня в кровать. Я прекрасно высплюсь и в кресле.

Я сел на кровать, подтянул к себе телефон и набрал вашингтонский номер. Спустя какое-то время, меня соединили с Маком, ему всегда нетрудно дозвониться, даже посреди ночи. Вскоре в трубке раздался его голос.

– Это Эрик, – сказал я. – Сэр, думаю, нам следует срочно кое-что предпринять. Боюсь, я допустил некоторую оплошность, мне следовало догадаться об этом раньше.

– Догадаться о чем, Эрик?

– Вам известно, где находится Роберта Принс?

– Не могу припомнить, кто это… ох! Да, конечно!

– Пять футов десять дюймов, стройная, серебристые волосы, голубые глаза. Последний раз ее видели в Мексике, причем направлялась она на север, в сторону США. Во всяком случае, я ее видел последний раз именно там. Как и в случае с Хэрриет Робинсон, мы стерли из прошлого мисс Принс некоторые сомнительные детали в обмен на оказанные нам услуги. Это было несколько лет назад. У вас есть более свежая информация?

– Проверю…

– Подождите, сэр. Пока будете проверять, пожалуйста свяжитесь с Мартой и узнайте имя ее соседа из дома напротив. Пускай сообщит, где его можно найти сейчас.

– Человека, который убил Амоса? Это я могу сказать тебе сразу. По крайней мере, кое-что. Его фамилия Эллиот, Роджер Эллиот. Отпущен под залог в ожидании суда. Думаю, скорее всего, ты сможешь найти его дома.

– Под залог? – удивился я. – За убийство? Должно быть, у него хороший адвокат.

– Так оно и есть. Но я не могу подсказать тебе номер его телефона.

– Ничего. Он живет в Каса Глориэта, по Навахо-Драйв, правильно? Я узнаю в справочной. Перезвоню вам позже.

– Мистер Эллиот?

– Да?

– Мы с вами, можно сказать, встречались некоторое время назад.

Последовала короткая пауза.

– Да, ваш голос показался мне несколько знакомым. Что вам нужно?

– Ответ на вопрос. Что толкнуло вас на это?

– Что вы имеете в виду? – Однако вопрос прозвучал слишком нарочито-вызывающе.

– Вы, что называется, застали их на месте преступления? Или жена сама призналась в неверности и заявила, что встретила лучшего человека? Что побудило вас выйти на тропу войны с заряженным дробовиком?

Он еще немного помолчал и сказал:

– Вряд ли мне хочется отвечать.

– Думаю, все произошло совершенно иначе, – продолжал я. – Думаю, вы получили анонимное письмо или вам позвонили по телефону.

Вновь тишина, после чего опять послышался его голос.

– Зачем спрашивать, если вы и так знаете? – Я промолчал, и он уже более спокойно продолжал: – Я не знал. Не догадывался. И поначалу не хотел в это верить. Казалось, все складывается так хорошо. А потом, когда стало совершенно очевидным… Я был просто потрясен.

– Письмо или звонок? – спросил я.

– Звонок.

– Вы можете что-нибудь сказать о звонившем вам человеке?

– Только то, что это была женщина. Я чуть не свистнул.

– Уверены?

– Конечно, уверен. Голос был глубокий и хрипловатый – кажется, это называется контральто – но совершенно определенно принадлежал женщине.

– Спасибо, – сказал я. – Конечно, это меня не касается, но как ваши дела?

– Она… в одном месте. Разрешает навещать. Странно, ведь она так ненавидела меня, пока полиция… А теперь, кажется, ей не слишком хочется, чтобы меня осудили. Посмотрим, что из этого выйдет.

– Что ж, желаю удачи, – сказал я.

– Вы и в прошлый раз пожелали мне удачи, – заметил он. – Буду стараться.

– Неважные дела, – сказал Мак.

– Ничего другого я и не ожидал, – отозвался я. Потом вспомнил о недавних событиях и у меня запершило в горле. – Мертва?

– Четыре года назад вышла замуж, – сказал Мак. – За парня, с которым познакомилась в Голливуде. У них родился сын. Недавно они вышли на яхте в море из Марина-дель-Рей; у них там была небольшая яхта. На яхту налетел катер. Мужу удалось спастись. Он утверждает, что катер развернулся и направился на них еще раз – женщину просто изрубило винтами – но ему не особенно поверили: самого сильно ударило по голове. Ребенка так и не нашли.

Мне однажды довелось видеть, во что могут превратить человеческое тело лопасти гребного винта – зрелище было не из приятных. Я с сожалением подумал о красивой, умной и довольно смелой молодой женщине, которая мечтала о покое и мире и почти добилась своего, когда прошлое, в котором и я сыграл свою роль, настигло ее. Тем временем Мак продолжал говорить.

– Что вы сказали, сэр? – переспросил я.

– Как ты догадался?

– Простая логика, – ответил я. – Достаточно представить происходящее в качестве единого продуманного целого, а не ряда не связанных друг с другом событий. Я только что разговаривал с Эллиотом, человеком, который убил Боба Дивайна. Его подтолкнул на это анонимный телефонный звонок. А Хэрриет Робинсон покончила с собой, получив анонимное письмо. У меня же только что побывала парочка пожелавших остаться неизвестными гостей с пистолетами. А некая молодая журналистка готовит о нас серию разоблачительных статей и не желает признаться, кто ей подбросил эту идею. Кажется, мы кому-то ужасно насолили. И этот человек делает все возможное, чтобы спутать карты, а то и уничтожить членов нашей организации, начиная с натравливания ревнивого мужа на нашего бывшего агента – женатого, кстати, на вашей дочери – и заканчивая молодой ненасытной журналисткой, которую он пустил по нашему следу. – Я подмигнул Элеоноре, которая продолжала сидеть с невозмутимым лицом опытного игрока в покер. И продолжал: – Слишком много совпадений, сэр. Мне следовало заметить это раньше. Мы явно имеем дело с целенаправленной кампанией, а не с простой цепью неприятных случайностей.

Ответом была сдержанная реплика Мака, которого отделяло от меня не меньше тысячи миль:

– Смотри, как бы тебе не стать жертвой паранойи, Эрик, у нас это профессиональная болезнь. К тому же Роберта Принс, в последнее время – Роберта Хендриксон, не принадлежала к числу наших агентов.

– Нет, но участвовала в одной из наших операций в Мексике, а в свое время я специально предупреждал некоего человека, чтобы он держался от нее подальше. Этот тип собирался расправиться с ней не только потому, что считал, будто Роберта предала его, помогая мне, но и чтобы продемонстрировать, как именно относится он к моим предупреждениям. В некотором роде я даже подставил ее, разговаривая с ним подобным образом.

– Ясно, – тихо проговорил Мак. Мгновение он молчал. – Теперь он именует себя Лоркой, не так ли? Не могу сказать, что испытываю особое желание связываться с этим человеком. В последнее время он сделался довольно значительной фигурой.

– Нет выбора, сэр, – заверил я. – У нас нет выбора. Он явно ведет целенаправленную атаку, нечто вроде мести.

– Отлично. Делай что сочтешь нужным.

– О неверности жены Роджеру Эллиоту сообщила женщина с голосом контральто, – сказал я.

– Весьма интересно, – заметил Мак. – Мужу Роберты Хендриксон показалось, что катером управляла черноволосая женщина, но он не совсем в этом уверен, потому что в последнее время длина волос еще не свидетельствует о половой принадлежности. Я проверю возможные варианты, Эрик.

– Да, сэр.

– Действуй осмотрительно. Благодаря недавней статье мисс Брэнд об Амосе, мы сегодня не в лучшем стратегическом положении.

– Осмотрительно, – повторил я. – Да, сэр. Осмотрительно.

Я положил трубку и какое-то время сидел молча. Элеонора Брэнд прикурила от окурка новую сигарету и помахала рукой, разгоняя в стороны дым.

– Вот значит, как выносят смертные приговоры, – сказала она. – Осмотрительно.