Текст книги "Любовный компромисс"

Глава 5

Меткое замечание Тори потрясло Джереми. Неужели она права? Неужели все сводится к тому, чтобы найти место, которое он назовет домом? Ему очень нравилась новая квартира с видом на Центральный парк в самом сердце Нью-Йорка. Он был в центре событий: работа, рестораны, музеи, театры. Но чего-то не хватало. Тори проницательно заметила это.

– Куда едем? – спросил он, пристегивая ремень.

Они остановились возле незаметной двери в стене, ведущей в маленький ресторанчик, сели за поцарапанный деревянный стол с пластиковой скатертью. Тори заказала две порции рыбы с чипсами.

– Это их фирменное блюдо, – объяснила она.

Официантка принесла тарелки с огромными дымящимися порциями. Поверх золотистой картошки лежали куски жареной рыбы, а соус тартар был подан в пластиковых стаканчиках.

Джереми наблюдал, как Тори расправляет на коленях бумажную салфетку.

– Приступай, – улыбнулась она.

Морской окунь в легкой, хрустящей панировке был великолепен, а чипсы с кетчупом таяли во рту. Джереми порадовался, что утром съел легкий завтрак и мог насладиться отменной едой.

– Почему мы не побывали здесь прошлым летом? – удивился он. – Ведь это недалеко от курорта.

– В сезон сюда не пробиться. Надо выстоять длинную очередь, – пояснила Тори и медленно перевела дух. – Мне нужно притормозить.

Тори получала истинное удовольствие от еды, чем радовала и удивляла его. Как правило, женщины, с которыми он встречался, съедали несколько кусочков и отказывались от еды, утверждая, что наелись. Но люди должны хорошо питаться, чтобы зарядиться энергией, а кроме того, хорошая еда доставляет радость.

– Ты, вероятно, предпочитаешь дорогие рестораны, – заметила Тори. – Честно говоря, летом я не догадывалась, что ты настолько богат, иначе рекомендовала бы отличные заведения, особенно в Галифаксе.

Джереми встретил ее взгляд.

– У меня было самое главное, чтобы удовлетворить аппетит.

Заметив вспыхнувший румянец на ее щеках, он понял, что фраза прозвучала двусмысленно. Однако это было правдой. Тори утоляла его сексуальный голод. Если быть честным, то он по-прежнему хотел ее. То, что она носила его ребенка, делало Тори еще желаннее. Он помнил вкус ее губ, нежность кожи, мягкость волос под ладонью. Эти воспоминания привели его в Сэндпайпер. Поиск жилья для Брэнсона послужил лишь поводом.

Джереми перешел на более безопасную тему и завел разговор о домах, которые они посетили.

– Будешь рекомендовать виллу на мысу?

– Думаю, да. Покажу ему все три, но почти не сомневаюсь в выборе.

– Мне она больше всего понравилась. Рядом океан, и в ней чувствуется какая-то дикость.

Тори отодвинула тарелку.

– Все, больше не могу, иначе придется отказаться от десерта.

– Десерт? – охнул Джереми.

– Домашние пироги с начинкой. Мой любимый – с кокосовым кремом, – засмеялась Тори.

Не спеша, за разговорами, они наслаждались десертом и кофе.

– Хорошо провели день, – задумчиво произнесла Тори. – Лучше узнали друг друга.

– Но мы не поговорили о будущем.

Тори нахмурилась и поджала губы. Джереми уже несколько раз замечал сдвинутые брови, хотя видимых причин для конфликта не было.

– Эй, не беспокойся. Успеем договориться, – успокоил он. – Впереди еще неделя. Мне надо съездить в Галифакс на несколько дней, а у тебя будет время подумать. Уверен, мы найдем решение.

– Надеюсь, – кивнула Тори. – Хотя я несколько иначе планировала жизнь своего ребенка. Не думала, что его или ее родители будут жить в разных странах.

– Конечно, ситуация не идеальная, но будем исходить из реальности. – Джереми накрыл ее руку своей. – Давай взглянем на светлую сторону. У меня достаточно денег, чтобы приезжать сюда или оплачивать твои визиты в Нью-Йорк. Что скажешь? Деньги для нас не проблема.

Ее лицо просветлело.

– Значит, не возражаешь, если мы останемся здесь?

Нельзя сказать, что Джереми устраивал такой вариант. Было бы гораздо лучше уговорить Тори переехать в Нью-Йорк, где он сможет видеться с ребенком, когда захочет. Однако ему не хотелось обсуждать эту тему сейчас и портить прекрасный день.

– У нас есть выбор, – рассудительно заметил Джереми, допивая кофе. – Надо определиться, чего каждый из нас хочет, а потом сесть и обсудить возможный компромисс.

– Хорошая мысль, – сказала Тори. – До сих пор нам удавалось избегать споров, что само по себе достижение.

Джереми согласно кивнул, хотя что-то его насторожило. Они не спорили… до сих пор. Однако рано или поздно трения неизбежны. Ему очень не хотелось ссориться с Тори. Оплачивая чек, Джереми нахмурился. В этом заключалась часть проблемы, не так ли? Он все еще хотел ее, а теперь, когда они проводили больше времени вместе, приходилось признать, что Тори очень нравилась ему. Прошлым летом он увидел настоящую Тори – веселую, жизнерадостную. Ему было легко с ней. Тори умела заставить его улыбаться. С ней он мог оставаться самим собой.

Все это делало Тори очень опасной. Ему совершенно не нравилась идея обзавестись готовой семьей. Джереми вообще не представлял, как функционирует семья, потому что фактически не имел опыта жизни в семье. Единственный опыт регулярного общения сводился к беседам с садовником, который приходил дважды в неделю косить траву и поливать растения. Что бы мистер Одли посоветовал ему? Вероятно, сказал бы, что нужно сделать все, как полагается. Проблема в том, что Джереми не представлял, как полагается поступать в подобном случае, но уж точно не вступать в скоропалительный брак ради ребенка. Семья должна быть основана на любви, а Джереми полагал, что не способен на такое чувство.

Они сели в машину и поехали обратно в гостиницу, откуда Тори должна была уехать домой на своем автомобиле. Они почти приехали, когда Тори вдруг попросила его свернуть с дороги. Она указала на объявление о продаже коттеджа перед съездом на маленькую аллею.

– Давай заедем туда, Джереми. Пожалуйста!

Ее голос звучал так настойчиво, что он немедленно нажал на тормоз.

– Что тебя заинтересовало?

– Тут всего несколько домов. Один из них выставлен на продажу. Хотела бы взглянуть.

Программа дня была выполнена. Еще было достаточно светло, и Джереми не отказал ей.

– Он явно в стороне от главной дороги.

– Прямо на пляже, не рядом с гостиницей, а примерно в километре от нее. Небольшой, но очень красивый. И стоит на частной земле.

В конце аллеи они уперлись в закрытые ворота. Тори так расстроилась, что Джереми сжалился и позвонил риэлтору. Тот обещал приехать через двадцать минут.

– Не хочешь пока осмотреть территорию?

Тори с радостью согласилась.

– Должна признаться, что давно присматривалась к этому коттеджу. Видела его с воды, но не знала, что его продают.

– Тогда пойдем.

Джереми припарковал машину у ворот и, взяв Тори под руку, провел через калитку. Они двинулись по подъездной дороге вдоль высоких деревьев. Она привела на открытую площадку прямо к коттеджу. Дом не был таким большим и величественным, как виллы, которые они осматривали утром, зато выглядел живописным и уютным.

– Только посмотри, – ахнула Тори, бросаясь вперед.

Здание было облицовано серым сайдингом с белой отделкой. Каменные ступени крыльца вели к большой деревянной двери. Джереми видел этот объект в каталоге, но не отметил для себя: он не подходил Брэнсону по площади и по цене – за него просили меньше миллиона. Однако дом выглядел очаровательно. Вечнозеленые кустарники обрамляли припорошенные снегом аллеи сада. Весной он, вероятно, будет утопать в цветах. Задняя сторона дома была обращена к океану. Каменная дорожка заканчивалась ступенями, спускавшимися к частному пляжу. Джереми быстро прикинул, что участок охватывает около ста метров береговой линии.

В саду стоял еще один небольшой дом под черепичной крышей. Скорее всего, это был перестроенный лодочный ангар. Джереми видел горящие глаза Тори: она сразу влюбилась в это место. Ее нынешний домик по размеру походил на этот ангар – милый, но крошечный.

– Ну, разве он не прекрасен! – Тори заглянула в окно. – Его можно использовать как гостевой дом или… – она кинула на Джереми сияющий взгляд. – Можно сдавать на лето. Ведь это лучше, чем арендовать комнату или пристройку. Интересно, есть ли там кухонька? Глаз не оторвать, до чего хорошенький.

Тори была прекрасна: оживленная и вдохновенная, жизнерадостная и отзывчивая. Она идеально подходила для своей должности в Сэндпайпере. Глядя на нее, Джереми с печалью думал, что она создана для этого места. Она никогда не будет счастлива в городе. Тори любила океан, простор, дикую природу. Все это отличалось от Нью-Йорка, как солнце от дождя. А он не мог жить здесь. Финансовое положение позволяло ему бросить работу в любой момент, но это сделало бы его несчастным. Ему нужна цель, борьба, вызов.

Приехал риэлтор и открыл дверь. Внутренние помещения оказались не менее удивительными с неожиданными декоративными элементами вроде чугунной решетки в форме переплетенных лилий. Наверху из окон трех больших спален открывался великолепный вид на океан. Кухня воплощала мечту повара. В углу сада стояла каменная жаровня.

– Посмотри, как красиво. Можно жарить барбекю и слушать океан, – восторгалась Тори, стоя у окна. – Знаю, дом тебе не подходит, но мне он нравится больше всех.

– Маловат для моего клиента, но это прекрасный объект. Давно выставлен на продажу? – спросил Джереми риэлтора.

– В сентябре. Знаю, что сейчас не лучшее время для рынка недвижимости, но продавец не хочет снижать цену.

– Коттедж стоит своих денег. Буду рекомендовать моим клиентам. Спасибо, что показали дом.

Они вернулись к парковке, и Тори на прощание помахала рукой риэлтору. Джереми отметил этот жест, характерный для маленьких селений. Усевшись рядом с ним в машину, Тори умиротворенно вздохнула, положив руку на живот привычным материнским движением. Джереми не сомневался: Тори будет прекрасной матерью. По крайней мере, ребенок будет расти в атмосфере любви и заботы.

Глядя на дорогу, он думал, что фактически уже согласился оставить малыша матери, но хотел ли он этого на самом деле? Готов ли он вернуться к привычной жизни и ограничиться короткими наездами сюда, чтобы взглянуть на сына или дочь и вспомнить, как они выглядят? Воспоминания собственного детства переворачивали внутренности. Он не помнил лицо отца. Прошло много лет, прежде чем он перестал мечтать, что Брет неожиданно явится в день его рождения или на Рождество и заберет его из холодного, неприветливого дома. Джереми не допустит, чтобы его ребенок выглядывал в окно, ожидая увидеть отца, страдал от разочарования, но снова и снова верил и надеялся. Есть ли альтернатива?

Возле гостиницы Джереми открыл дверь и помог Тори выйти из машины. Она улыбнулась ему. Что-то снова дрогнуло внутри, но не от боли, а от смущения.

В какой-то степени Тори оставалась незнакомкой. Они провели вместе пару чудесных недель летом и теперь несколько дней за разговорами. Джереми был в смятении. Он испытывал вожделение, желание заботиться о Тори и, как ни странно, страх. Ребенок, которого они вместе сделали, связал их навсегда.

– Что-то не так? – спросила Тори, трогая его за рукав. – Ты хмуришься.

– Просто размышляю, – стараясь улыбнуться, сказал Джереми. – Пожалуй, поднимусь к себе, соберусь с мыслями и позвоню Брэнсону.

– Забыла, что сегодня у тебя рабочий день, – заме тила Тори, взяв его под руку и поднимаясь по лестнице в холл. – Зато я отдохнула.

– Хороший день выдался, – откликнулся Джереми, думая о том, как приятно ощущать ее рядом. – Это случается не часто.

– Думаешь, твоего друга заинтересует предложение?

– Возможно.

– Почему канадская провинция, а не Кейп-Код, например? Или Западное побережье? А еще Хэмптонс. Разве не все богатые люди живут в Хэмптонс? – удивилась Тори.

Она была такая безыскусственная и милая, что Джереми с трудом поборол желание обнять ее и поцеловать в губы.

– Кажется, тут какие-то семейные связи, – ответил он и замолчал. Это все, что он мог сказать о Брэнсоне, не вдаваясь в подробности последних месяцев. Джереми уважал личную жизнь друга и его секреты.

Они вошли в теплый, уютный холл, наполненный предрождественской суетой. Справа от центра возвышалась трехметровая елка, сверкавшая огнями и украшенная голубыми лентами и шарами. Голубой и серебряный – традиционные цвета Новой Шотландии.

– Ленты. Чья идея? – спосил Джереми.

– Каждый год одно из подразделений придумывает дизайн. В этом году очередь администрации, – пояснила Тори, подходя к елке и снимая один из шаров. – Взгляни-ка! – она протянула ему елочное украшение. Джереми повертел его в пальцах. На прозрачном шаре серебряной краской было красиво выведено слово «мечта». Как выяснилось, на других шарах красовались разные пожелания: отдых, путешествия, верность, любовь.

– Уверена, что это работа Мириам, – пробормотала Тори. – Она необыкновенная.

Его мать никогда бы не допустила самодельных украшений на елке, но здесь, в пятизвездном отеле, они вызывали восхищение.

– У тебя талантливые сотрудники, – похвалил Джереми. – И ты их поощряешь?

– Каждый имеет право на творчество, интересные предложения принимаются, а некоторые идеи просто великолепны.

– Ты не перестаешь удивлять меня, – признался Джереми. Он сделал шаг назад, понимая, что стоит почти вплотную к Тори. Словно спохватившись, она тоже отступила, оказавшись в арке прямо под свисающей вниз веткой омелы. Когда Джереми заметил это, то не смог удержаться от искушения и положил ладонь ей на плечо.

– Что ты делаешь? – насторожилась Тори Джереми указал глазами на омелу. Их взгляды встретились. На лице Тори отразились те же чувства, которые испытывал он, – ожидание и тревога. Он наклонился и коснулся губами ее рта. Она вздохнула, и напряжение ушло. Когда Джереми запустил пальцы в ее волосы, Тори расслабилась и слегка приоткрыла губы. Вкус забытого поцелуя потряс Джереми.

Эта женщина. Этот момент. Их ребенок.

Умом Джереми понимал, что не следовало целовать Тори, но его сердце ликовало. Он не стал затягивать поцелуй и быстро отступил, удивляясь тому, как участился пульс от короткого, невинного контакта. Щеки Тори раскраснелись, а полные, розовые губы приоткрылись в изумлении.

– Не мог пропустить такой шанс с омелой, – пробормотал Джереми, чувствуя ее вкус на губах. Он соврал бы, сказав, что не хотел большего.

– Самое время пожелать веселого Рождества и спокойной ночи, – запинаясь, произнесла Тори.

– Еще рано.

– Тогда до свидания и… черт, хотела сказать…

Ее смятение было восхитительным и говорило о том, что они испытывают одинаковые чувства.

– Скоро увидимся, – усмехнулся Джереми и пошел к лифту прежде, чем успел наделать глупостей. Ему безразлично, чем она будет заниматься вечером.

Глава 6

Субботнее чаепитие с матерью давно стало для Тори традицией. Этот день не был исключением, если только не учитывать нетерпеливого желания Тори рассказать о приезде Джереми. Шелли поддерживала дочь, хотя не одобряла ее летнего романа, закончившегося неожиданной беременностью. Вообще Тори тоже предпочитала, чтобы ребенок был зачат в любви, а не в порыве вожделения. Однако обе они решили, что раз прошлые обстоятельства изменить нельзя, то надо смотреть в будущее.

Тори налила свежую заварку в чашку матери, а потом в свою, и добавила молока. Сделав глоток горячего душистого напитка, она расслабилась. Что лучше чая располагает к размышлениям?

– Хорошо себя чувствуешь? – встревоженно спросила Шелли. – Ты немного побледнела.

– Наверное, от усталости. Мне пришлось многое передумать в последнее время. Но в целом все в норме. Скоро пойду на ультразвук.

– Когда?

– Во вторник.

– У меня в этот день дежурство в больнице. Могу поменять смену, если тебе нужна компания.

По загоревшимся глазам матери Тори поняла, что она рассчитывает на приглашение. Но ей почему-то хотелось пойти одной, чтобы побыть наедине с ребенком. Это странно, ведь малыш еще не родился, и Тори была «наедине» с ним все время. Вероятно, сказывался стресс.

– Не беспокойся. Все расскажу тебе и покажу снимки, ладно?

– Конечно, если ты так хочешь, – сказала Шелли, потянувшись за печеньем. В этот момент Тори сообщила новость:

– Джереми объявился.

Печенье выпало из рук Шелли.

– Тот самый Джереми? Отец?

– Да, – склонила голову над чашкой Тори. – Приехал по бизнесу, но решил навестить меня. И обнаружил… – Она указала на свой живот.

Шелли откинулась на спинку дивана.

– Ох, дорогая. По крайней мере, он все знает теперь.

Тори взглянула на мать и состроила гримасу.

– Ну, да. Узнал до того, как я решилась рассказать.

– Наверное, к лучшему. Я всегда считала, что он вправе знать.

– Я тоже. Но теперь мне… страшно.

– Боишься, что он что? Бросит тебя одну? Не будет помогать?

Тори сделала глоток чая, укрепляя силы. Вчерашний день, осмотр домов, поцелуй… Все напоминало Тори о том, как ей приятна компания Джереми. Летом их связывали скорее физические отношения, но он ей очень нравился. Конечно, и в мыслях не было, что, как в сказке, он увезет ее с собой, но она хранила воспоминания о нем как нечто особенное. Больше всего Тори боялась, что это помешает ей вести переговоры о родительских правах, но Джереми не торопил ее и не выставлял требований. Но рано или поздно… В какой-то момент он объявит свою цену.

– Раз ты молчишь, значит, не хочешь поделиться с матерью, – подняла брови Шелли. Она не осуждала дочь: они хорошо понимали друг друга, но Тори не все рассказывала ей.

– Он богат. Реально богат. Состояние со многими нулями. Если захочет, может создать кучу проблем. Не хочу так думать. Он милый и даже заботливый. Ничего не требует. Мы просто… беседуем.

– Это хорошо.

– Хочет принимать участие в жизни малыша.

– Разве плохо? Он готов взять на себя ответственность.

– Значит, мне придется видеться с ним. А если вдруг он захочет получить опеку? Я не смогу тягаться с ним. Поэтому мне страшно, мама. Я уже люблю своего младенца.

– Конечно, любишь, – пересела ближе к дочери Шелли. – Знаешь, ты должна доверять отцу ребенка. Говоришь, он хороший человек. Уверена, что ты сумеешь уговорить его.

– Мы вместе провели вторник. Он сказал, что, как родители малыша, мы должны больше общаться.

– Согласна с ним. – Шелли внимательно посмотрела на дочь. – Тебя еще что-то тревожит?

– Не знаю, – вздохнула Тори. – Он по-прежнему привлекает меня. Между нами что-то есть… Он тоже это чувствует… – Она замолчала, вспоминая поцелуй, и проглотила комок в горле. Нежное прикосновение оказалось более разрушительным для ее защиты, чем самый страстный напор.

– И что, дорогая?

– Он поцеловал меня под омелой в холле.

Шелли весело рассмеялась.

– Что плохого в том, что в холле тебя поцеловал красивый миллионер?

– Миллиардер, – поправила ее Тори. – Джереми Фишер – миллиардер, благодаря наследству, бизнесу и, вероятно, сестре, которая гениально управляет финансами.

– Вот как? – ахнула от удивления Шелли.

– Как мне справиться с этим, мама? Мне наплевать на его деньги, но они все меняют. Мы живем в разных странах и принадлежим разным мирам. Но у нас общий ребенок. Все так сложно.

– Ты пройдешь через это, как делала уже не раз. – Она сжала руку дочери. – День за днем, принимая решения, которые сочтешь наилучшими. Остальное решится само собой.

– В тебе больше уверенности, чем во мне.

– Не думаю. Старайся смотреть на вещи шире. Если у тебя благие цели, то все получится. – Шелли убрала руку. – Возьми еще печенье и допей чай. Останешься на ужин?

– Конечно.

– Хорошо. Заберешь домой остатки мясного пирога.

Приложив телефон к уху, Джереми сел перед раскрытым лэптопом.

– Который из них? Тот, что на реке, или другой, с маяком?

Голос Брэнсона был слышен громко и отчетливо.

– Я доверяю тебе, Джер. Тебе известно, что мне нужно сейчас.

Другу требовалось прежде всего время и личное пространство.

– Боюсь, ты превратишься в лохматого, бородатого отшельника, прогоняющего детишек со своей лужайки.

Брэнсон засмеялся, что случалось теперь крайне редко.

– Не люблю бороды.

Так оно и было, но Джереми не успокоился:

– Уверен, что не хочешь жить ближе к городу? Или южнее, где тепло?

– Там у меня нет знакомых и нет риска, что кто-то узнает. Хочу побыть в одиночестве какое-то время. Когда дом больше не понадобится, продам его. Все просто.

– Тогда советую купить особняк с маяком. Цена ниже, а место такое живописное, что всегда найдутся покупатели.

– Заключай сделку, только быстрее.

– Собираешься переехать зимой? Ты спятил.

– Не могу здесь находиться. Дом полон привидений.

Причина вполне убедительная.

– Эй, Брэн? Есть минута, чтобы выслушать меня? Помнишь, рассказывал тебе о подружке? С прошлого лета?

– Да, короткая связь. Ты собирался навестить ее. Как все прошло?

– Она беременна, – выдохнул Джереми. До этой минуты все казалось нереальным. Он никому еще не признавался, но ему необходимо было услышать мнение лучшего друга.

– Отлично сработал, Ромео. Она тебе не говорила?

– Все очень сложно.

– Да уж, – помедлил Брэнсон. – Что теперь?

– Не знаю. Не могу игнорировать моего ребенка, понимаешь? Не могу.

– Согласен. Она поймала золотую рыбку.

– Не уверен, что она готова переехать в Нью-Йорк, а здесь я умру от скуки.

– Думаешь жить на два дома?

– Придется.

– Твоя мать знает?

– Нет, черт возьми.

– Если хочешь продолжать встречаться с девчонкой, советую рассказать о своей семье. Не держи ее в неведении.

– Опекать ребенка совсем не то, что покупать дом.

Брэнсон снова засмеялся.

– Рад, что ты сам пришел к этому выводу. Полегчало?

– Да и нет. Но все равно спасибо. Свяжусь с тобой по поводу контракта.

– Пришли бумаги на подпись. Я тебе доверяю.

Закончив разговор, Джереми некоторое время сидел, подперев голову руками. Брэн прав: Тори должна встретиться с его семьей, а ему надо познакомиться с ее матерью. Как все сложно!

Джереми по телефону подтвердил покупку дома. Он не сомневался, что, без спора согласившись на предложенную цену, сумеет максимально ускорить оформление документов. Он отправился вниз, в бизнес-центр, чтобы заняться подготовкой бумаг. Теперь, когда задача выполнена, он может вернуться в Нью-Йорк готовиться к Рождеству. Почему-то эта мысль не обрадовала его.

– Твой друг согласился купить дом?

Джереми вздрогнул от неожиданности, услышав за спиной голос.

– Извини, не хотела напугать тебя.

– Задумался, – сказал Джереми, оглядывая Тори.

Она сияла. Черные легинсы подчеркивали стройность длинных ног, а голубой свободный пуловер совпадал по цвету с украшениями рождественской елки.

– Выглядишь прекрасно. Хорошо себя чувствуешь?

– Много спала в эти выходные и читала хорошую книгу. Это было прекрасно.

Они не виделись пару дней, потому что он уезжал по делам в соседний город.

– Рад за тебя. Да, Брэнсон выбрал дом с маяком.

– Ой, как хорошо! Дом действительно впечатляет, – обрадовалась Тори. – Значит, у тебя будет хороший друг в наших краях.

Она права. Ему даже в голову не приходило. Брэн поживет здесь какое-то время. И Тори с малышом. Все складывается неплохо.

– Через несколько дней я уеду в Нью-Йорк.

– Да, конечно.

В ее голосе слышалось разочарование. Или ему показалось? Кроме того, они так ничего и не решили. Джереми не знал, что сказать. В этот момент Тори изменилась в лице и прижала ладонь к животу.

– Вау!

– Что с тобой? Тебе плохо? – вскочил в тревоге Джереми.

– Все хорошо, – широко раскрыла глаза Тори. – Кажется, ребенок пошевелился.

– Правда? – проводил ее к креслу Джереми. – Что ты почувствовала?

– Трепет бабочек. Я и раньше замечала, но не придавала значения: это не было так сильно, – улыбнулась Тори. – Вот снова.

Она взяла его руку и приложила поверх пуловера к выпуклой округлости. Джереми не успел понять, что произошло. Секунда – и он уже склонился над ней, прижимая ладони к животу. Он затаил дыхание и вдруг почувствовал легкое колыхание.

– То самое?

– Заметил?

Да, это был его ребенок. Он шевелился в животе у матери, похожей на нежного ангела. Идеальная картина материнства. Джереми испытал одновременно невероятный восторг и панический ужас. Он подождал, но движения больше не было, и тогда он неохотно убрал руки. Тори глубоко вздохнула.

– Ты в порядке? У тебя странный вид.

– Все хорошо, хотя и страшно.

– Знаю. К этому надо привыкнуть.

– Сегодня все обрело реальность. Я поделился новостью со своим другом Брэнсоном.

Тори тронула его за плечо.

– Я беременна уже несколько месяцев, так что для меня все очень реально. Тебе придется наверстывать.

Изучив вопрос в Интернете, Джереми более или менее представлял, через что прошла Тори, а вчера узнал, что сейчас младенец размером примерно с банан.

– Джереми? – прервала его мысли Тори. – Завтра у меня назначен ультразвук. Хочешь пойти со мной?

Он увидит своего ребенка! Слишком много всего обрушилось сразу на голову Джереми, но других вариантов не было, он это знал.

– Я бы очень хотел. Назначь время, и я буду готов.

– Ладно. – Она взяла его за руку. – Все образуется, я уверена. Моя мать сказала, когда мы встретились в субботу, что главное – верить. Последуем ее совету.

Верить. Джереми улыбнулся. Он не верил никому и ни во что. Тори очень ошибалась, полагаясь на его веру. Он, конечно, постарается не подвести ее, но обещать не может. Главная причина, почему в тридцать шесть лет он не был женат, именно в этом и заключалась: женщины, которым он нравился, не нравились ему, а привлекавшим его Джереми не верил. Друзья правы – он серийный любовник. Временные подруги спасали его от одиночества, но избавляли от необходимости проявлять эмоции и доверять.

Тори притягивала его, и Джереми хотел бы оправдать ее доверие, но поверить ей? Это было слишком опасно.

Сначала Тори планировала явиться на ультразвук без сопровождения, но, сидя в приемной рядом с Джереми, она порадовалась, что пришла не одна. В конце концов, он отец ребенка. Справедливо, что они разделят этот момент.

– Волнуешься?

Тори посмотрела на его пальцы, постукивающие по колену.

– Думаю, ты нервничаешь больше.

Джереми убрал руку с колена и растерянно улыбнулся:

– Странное чувство. Никогда не представлял себя в роли отца.

– Серьезно? Не хотел иметь семью? – У Тори возникли сомнения в том, что Джереми готов к новой роли, хотя он вел себя безупречно и, как обещал, сопровождал к врачу.

– Вопрос не в том, хотел или не хотел, – признался он. – Тут другое… У меня не было примера для подражания. Кроме того, трудно сделать выбор человеку с моими деньгами.

Тори принужденно засмеялась.

– Сложно понять, кому нужен ты, а кому твой банковский счет. У меня нет такой проблемы. – Тори надеялась, он понимает, что ей не нужны его деньги.

– Вот именно. Многим женщинам нужен статус. Но у меня свой пунктик: я очень недоверчив. Не полагаюсь даже на свою интуицию. Во всяком случае, в отношениях.

– Тогда нынешняя ситуация должна сводить тебя с ума. Ты неожиданно получил ребенка и его мать.

– Твоя прямота обескураживает.

– Я такая, какая есть, – пожала плечами Тори. – Не могу заставить тебя верить, что мне ничего от тебя не нужно. Моя правда в том, что, хоть ты и отец, я смогу взять все на себя, если ты отступишь. Обойдусь без твоих денег. – Она повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. – У меня только одно требование: хочешь участвовать в жизни ребенка – будь честным и последовательным. Не допущу, чтобы малыш напрасно ждал тебя и сомневался в твоей любви.

К удивлению Тори, его глаза потеплели.

– Я сам был таким ребенком, Тори, и никогда не поступлю так по отношению к своим детям, – с волнением выговорил Джереми. – Обещаю быть хорошим отцом.

– Остальное мы решим, – уверенно сказала Тори.

Дверь в приемную открылась.

– Виктория? Можете заходить.

Они вошли в кабинет вместе. Джереми встал в стороне, а Тори легла на кушетку. В комнате было тепло. Медсестра подняла повыше ее рубашку и сдвинула вниз легинсы, обнажив живот. По округлившимся глазам Джереми, внимательно следившим за манипуляциями, Тори поняла, что он никогда не видел ее такой. Она подбадривающе улыбнулась.

– Ты в порядке, папочка?

– Да, да, – кивнул Джереми.

– Ладно, тогда приступим, – сказал доктор, размазывая гель по животу Тори, и приступая к измерениям.

Тори не видела экран монитора. Впрочем, она мало что могла бы понять. Наконец доктор развернул экран к ней.

– Готовы смотреть?

Первый сеанс ультразвука Тори проходила при сроке в восемь недель и почти ничего не увидела. В этот раз все было иначе: четко выделялась голова, спинной хребет, конечности.

– Посмотри на пальчики, – прошептала она, готовая заплакать.

Джереми смотрел на экран с благоговейным изумлением:

– Это наш ребенок. Мой малыш, – шептал он. – Не могу поверить…

– Хотите узнать пол младенца? Сейчас я не готов сказать, но завтра передам отчет вашему доктору.

Тори подняла глаза:

– Пусть это будет сюрпризом. Пол ребенка не важен, главное, здоровье. – Она не собиралась декорировать комнату по гендерному признаку, а выбрала нейтральную сказочную тему.

– Не возражаю против сюрприза, если ты так хочешь, – согласился Джереми с улыбкой. – Ух ты! Это наше дитя.

Его улыбка много значила для Тори. Она говорила о том, что Джереми прошел стадию тревоги и паники. Осталась только радость. Тори испытывала облегчение и… счастье? Разве такое возможно? Они еще не обсудили дальнейшие шаги, не планировали будущее. Тори вспомнила слова матери: двигаться день ото дня. Сегодня она наслаждается прекрасным моментом.

– Хотите посмотреть, как бьется его сердце?

– Да, – без колебаний решил Джереми.

Доктор указал на вспышки сигнала в такт ударам маленького сердца. Джереми не сводил глаз с монитора. Тори почувствовала прилив нежности. Он сказал, что никому не верит, что прошел через безрадостное детство, но проявлял при этом глубокие искренние чувства. Она верила, что Джереми хороший человек. Сумеет ли она держать под контролем свое сердце в надежде, что чувства остынут? Разве не естественно любить отца своего ребенка? Даже если любовь безответна или… Тори взглянула на монитор. Сегодня любое решение должно быть принято во благо ребенка, и нет ничего важнее.

– Дайте мне пару минут, чтобы сделать для вас фотографии. – Доктор сделал несколько попыток, но вдруг усмехнулся. – Ваш ребенок все время в движении. Не могу поймать фокус.

Однако через несколько минут фото были готовы, и он передал их Джереми.

– Поздравляю.

Тори вытерла гель с живота и расправила одежду. Потом подошла к Джереми.

– Как ты? В порядке?

– Думаю, да, – сказал он, и, положив руки на бедра, притянул ее к себе. Лицо Джереми оказалось прямо у нее под грудью. Неожиданно для Тори он поцеловал ее живот.

– Не могу поверить, – ахнула она, обняв ладонями его лицо, и посмотрела прямо в глаза. – Ты мог сбежать, как только узнал о беременности, мог откупиться деньгами, угрожать и требовать, но не сделал этого. Не понимаю… и боюсь, что рано или поздно мне придется заплатить за это, только не знаю, какую цену.