Текст книги "Чернокнижник"

«Она еще дитя. Причем недоношенное, – с ужасом понял Лиорсар. – Если вырастет и окрепнет…»

Маг попятился. Рука выгребала из сумки и карманов защитные амулеты и обереги, щедро надаренные магами. Куколка их не заметила. Она, обманчиво беспомощная, неуклюже ковыляла вслед за молодым человеком. Потом плюнула. Лиорсар чудом увернулся. На полу осталось шипящее, дымящееся пятно.

Заклинания одно за другим, как и метательные ножи, отскакивали от морщинистой влажной кожи чудовища. Один из ножей тварь легко поймала и разжевала, словно капустный лист. А потом прыгнула, раскроив когтем сапог. Тот слетел с ноги, и чудовище с удовольствием им закусило.

Лиорсар отгородился столом, ища пути к отступлению. Умирать во славу короля расхотелось. Осталось желание выжить любой ценой.

Пол ходил ходуном, изба двигалась. «Она играется со мной! – понял маг. – Как сытая кошка с мышью. Набегается и придушит или того хуже – присоединит к своей мертвой армии».

Силы уходили, высасываемые куколкой и ее полуразумным жилищем. Тварь легко перемахнула через стол и плюнула снова. Сквозь плотную кожу куртки, сквозь кольчужную рубашку и две шерстяных маг ощутил ее яд. Плечо заныло, загорелось невыносимой болью, правая рука перестала слушаться, повисла вдоль тела, выронив меч.

Маг отпрыгнул в дальний угол и призвал все имеющиеся у него силы, разорвал ткань реальности, потянулся к Запредельному. Портала не получилось. Не призвать демонов – хранителей Дагеру и Нальгерата. Предводительницу Дикой охоты – Судью – не дозваться. Зато можно сделать то, что гарантированно уничтожит тварь, но наверняка убьет его – стать проводником силы. Столкнуть бесконечный океан энергий Запредельного с магией смерти, сжечь куколку в очистительном пламени сил мирового равновесия…

Очнулся маг от ледяной воды, льющейся на раскалывающуюся голову. Открыл глаза и увидел над собой небо – низкое и тяжелое, словно груз грехов человеческих. Под темно-серыми тучами проплывали более светлые – кудлатые и бесформенные, несущие щедрые запасы снега. Одна за другой снежинки падали на мокрое лицо и обнаженное тело мага и не таяли, просто прилипали. Или примерзали?

– Мэтр, он ожил! – выкрикнул слуга и ученик Панайда, бросая ведро на снег и отбегая в сторону.

– Хвала Творцу! – где-то рядом обрадовался мэтр. – Тащи мерзавца сюда.

– Мэтр, он тяжеленный! – заныл ученик, даже не сподобившийся произнести нужное заклинание.

Этот факт отчего-то разозлил Лиорсара, и тот воспарил над лежанкой, подлетел к ошалевшему мэтру земельной магии.

– Ай-яй-яй, мэтр, что-то вас сегодня рабы не слушаются. Не заболели ли вы ненароком? – съязвил некромант, с любопытством осматривая роскошный бледно-зеленый фасад чьего-то особняка.

Три этажа, закругленные сверху широкие окна, украшенные лепниной, высокое крыльцо с пустующими сейчас цветочными вазами вдоль ступеней. Главное, внутри тепло, уютно, не то что на заледенелой скамье в заснеженном саду.

– Оглянись, парень, – отступил назад Панайд.

Лиорсар с удивлением понял – мэтр его боится до дрожи. Как и немолодой коротышка в лисьей шубе и пышном парике за его спиной. Как и спешащий к крыльцу ученик. И те, которые спрятались, затаились в теплом доме у жаркого камина с бокалами изысканных вин, тоже. Они наблюдают из окон, ждут, не решаясь приблизиться.

– Оглянись, – повторил Панайд. – Я не знаю, как тебе такое удалось, но часть силы «сухой чумы» перешла в тебя, дурака. Ты высосал энергию твари, точно оголодавший упырь свою жертву.

Лиорсар с опаской оглянулся. Ничего. Спящий под снегом сад, расчищенные дорожки, следы подков и санный след, вороны на макушках тополей. Не то! Рядом, вокруг него, если посмотреть магическим зрением, сворачивались вихри энергий, бурлили, кипели полупрозрачные голубые потоки силы, оплетая тело плотным коконом. Но это были силы, дарованные вовсе не поганой куколкой, а Запредельным.

– Ты четыре дня провел на снегу, пока мы не решились подойти, – устало опустился на освободившуюся скамью Панайд. – Ты спалил на себе одежду, высушил снег, спек в стекло почву под ним. От жилища «сухой чумы» остались одни головешки. Твое сердце билось, нас обжигало собранной тобой силой. Ты сжег карету, в которую тебя погрузили, две телеги, оплавил железный настил в санях. Двенадцать дней ты лежал здесь, не замерзая, не реагируя ни на какие попытки привести тебя в чувство. С утра наметились изменения. Твоя энергия не искрила, не взрывалась фейерверками. И я решил попробовать…

– Работай на нас, – выступил вперед коротышка в парике. Тогда Лиорсар еще не был знаком с Баллессом Карло, королевским канцлером, но увидел, как трусливый Панайд не посмел ему возразить. – Получишь титул, деньги, уважение. Принесешь вассальную клятву. Только поделись секретом, как «чуму» одолел.

– Не помню, – озадаченно пробормотал в ответ некромант. И тут же насторожился. – С чего такая щедрость?

– Стране нужны верные маги, – спокойно ответил Карло. Панайд за его спиной презрительно скривился.

– Ах, стране, – усмехнулся Лиорсар. – Я подумаю.

Робко подкрался слуга со стопкой одежды. Некромант приземлился на снег и спешно принялся одеваться. Холода он пока не чувствовал, но стоять голяком под чужими взглядами было неприятно.

– Даю тебе на раздумья пять дней, – установил срок Карло. – Явишься во дворец для присяги.

Он развернулся и зашагал к дому. Панайд, сверливший некроманта неприязненным взглядом, не шелохнулся.

– Счастливо оставаться, мэтр. – Маг застегнул последние пуговицы на полушубке. – Я приму к сведению ваше предложение.

Он ушел без споров и шума, еще не ведая, что в ночь его поимки произошло в городе у моря. Не зная, что стал герцогом иль’Харса.

Лиорсар Желлес, герцог иль’Харса, ныне Апофис дха’Гвардей

Сегодня я был непозволительно щедр на эмоции и разорвал связь слишком поспешно. Ангелина охнула и обессиленно завалилась на кровать.

– Какой кракозяброй ты стал? – без тени страха поинтересовалась она, приподнимаясь на локтях.

Золотая цепочка на тонкой длинной шее Лины зацепилась за пуговку новой сиреневой блузки и теперь тускло поблескивала в свете грушевидных светильников. Взгляд непроизвольно задержался на вырезе кофточки. Я заставил себя отвернуться: не время и не место для любовных игр.

– Почти монстром. Я поддерживаю постоянную связь с Запредельным. Поэтому черпаю силы не только из личного резерва, но и из безбрежного океана энергий, на выходе преобразуя их в привычную магическую энергию. И эта связь способна сохраниться даже после моей смерти, если та будет насильственной. Представь себе ненавидящего все живое всесильного мертвого колдуна-лича!

Я отвернулся, сделал вид, будто изучаю резные деревянные панели, покрывающие стены каюты, и репродукции картин местного Айвазовского с бушующими волнами, утлыми корабликами с потрепанными парусами, богатыми портовыми городами, рыбаками-саткехами, чинящими сети.

– Пойдем-ка на воздух, «женушка». Нам плыть больше двух суток даже на такой скорости, а к вечеру придет очередная буря.

– Лиор… Ой, прости, Апофис, – вовремя исправилась моя спутница. Оказывается, неожиданно приятно, что девочка выучила мое имя. – Я никак не разберусь, что такое Запредельное. Ты упоминаешь его к месту и не к месту.

Мы вышли на палубу, подставив лица теплому солнцу и соленому ветру. Здесь было довольно многолюдно. Любовались проплывающими мимо островами влюбленные парочки, под звуки расположившегося на нижней палубе оркестра танцевала пожилая пара, матрос ругался на мальчишек, вздумавших покормить хлебом прожорливых чаек. Я отвел девушку подальше от общей суеты и чужих ушей и принялся вполголоса излагать известную мне точку зрения.

Как рассказать далекому от высоких теорий человеку о том, что сами маги не постигли досконально? Я до сих пор путаюсь в трактовках.

– Когда Творец создавал миры, – начал я, – он отделил один от другого тончайшей преградой, тем не менее крепчайшей и неизмеримой в нашем понимании. И поставил караулить эту преграду нейтральные силы, не имеющие ничего общего с добром и злом, но чутко реагирующие на любое изменение их баланса.

Как в населенных мирах развивалась жизнь, так и силы равновесия эволюционировали, приобретали форму и характер. И со временем получили некоторые наши черты. Их стало семеро. Каждый благодаря нам, беспокойным, получил определенную специализацию.

Судья наказывает магов-клятвопреступников, дает в кредит силу и могущество, благосклонно относится к магам жизни и смерти. Рувас благоволит к тем, кто работает с металлом, создает оружие и амулеты, исследует горы и земные недра. Дагера, – при звуке имени своей покровительницы я невольно улыбнулся, – помогает воинам. Антас, морской король – удача и проклятие корабелов. К нему могли бы взывать саткехи и марлы, знай те о его существовании. Владыка Нальгерат – повелитель огня, человеческих страстей и, как ни странно, аскезы. Он любит крайности, он исследователь и ученый, как и владыка неизвестности и иллюзий – Аканальги. Прекрасная Инния отвечает за любовные чары.

Помимо них из океана межмировой энергии возникли более слабые создания – их помощники. Но по сравнению с нами, ничтожными, даже слабейшие порождения Запредельного всемогущи.

В Ири их величают кьеросо, что можно перевести как демоны. Не те демоны, что служат силам зла, а скорее персонифицированные силы равновесия. Они берегут принятый миропорядок, стерегут границы миров от вторжения, препятствуют слиянию реальностей в случае глобальных катастроф и бедствий.

В мире Аффа, где я обучался, все сильные чары накладывают с их помощью. Здесь взывают к силам природы, к Творцу и младшим богам, к Темным. Первый эксперимент с Запредельным выбросил наших магов в Ирь. С силами Запредельного можно договориться, но за помощь, неизбежно связанную с нарушением равновесия, они берут недешево. Какое-то время душа мага задерживается между мирами, помогая восстановить баланс, и только тогда отправляется на суд к Творцу.

– Сложно как, – вздохнула Лина. – Правда, проповеди моей тети, которая вышла замуж за какого-то неправославного священника, еще менее понятны.

– Это комплимент? – уточнил я.

– Конечно, – улыбнулась Лина. – А здесь единая религия, или тоже кто во что захочет, в то и верит? В смысле, не ждать ли мне за неловкое слово обвинения в ереси и сожжения на костре?

– Не думаю, – покачал я головой, изгоняя из памяти некстати ожившее воспоминание о переполненной народом площади и охваченной огнем фигуре у столба.

Хватит! Все было ложью!

– Вера в основном едина, – продолжил я лекцию. – В мире Фардия верят в Творца. В каждый мир он командирует наместников – местных богов. Созданные им законы неизбежно порождают противовес – антибогов. А вообще, миров я видел не так много, чтобы свободно о них судить.

Выбранная тема мне начала надоедать. Я на палубе корабля стою с красивой девушкой и вынужден вести теософские беседы? Глупость какая!

Лина умолкла. Ветер теребил ее короткие волосы, играл с подолом темно-вишневой юбки, рукавами-фонариками блузки.

– Я все больше теряю ощущение реальности, – после нескольких минут молчания пожаловалась она. – Все кажется сном – сложным, длинным, прекрасным. И только досадные мелочи вроде холода, тяжести в желудке от местной пищи мешают принять эту теорию. Они заставляют чувствовать себя живой, материальной, а не бесплотной феечкой.

Что сказать в ответ? Заезженное «ты сильная девочка, справишься» – бессмысленно. Она все равно будет фанатично пытаться разобраться в местном мироустройстве, будто планируя его изменить, тосковать по дому, заглядываться на меня – черного герцога, даже когда узнает, что за ходячий кошмар я на самом деле. Мне нечего ей дать, кроме жалости, а жалость для сильного – унижение.

Я обернулся, ощутив на себе цепкий и острый взгляд эльфийского жреца. От него захотелось отгородиться бронежилетом или кевларовой рубашкой. Как много он слышал из нашей беседы? Больше столетия без магии напрочь лишили меня осторожности.

Эльф обратил внимание на мою спутницу, и мне это еще больше не понравилось.

– Любезный, нечего глазеть на чужую жену! – Я медленно положил руку на эфес шпаги.

Жрец удивленно изогнул брови и отвернулся, пробормотав нечто про ушибленных головой островитян.

– Никак ревнуешь, дорогой, – взяла меня под руку Лина.

Я отрицательно мотнул головой, но едва жрец снова обернулся в нашу сторону, демонстративно обнял Лину и поцеловал.

Корабль с названием «Водный стрелок» летел, подобрав паруса, лишь на силе двигателя. На средней мачте трепетал лиловый флаг с россыпью звезд. Оркестр на нижней палубе наигрывал нечто похожее на джаз. К пожилой танцующей паре присоединились более молодые. Меня не оставляло ощущение, будто время повернулось вспять, забросив меня в США, в тридцатые годы двадцатого века. Хорошее, кстати, время. Я был бутлегером – занимался контрабандой алкоголя, потом – оружия, потом участвовал в предвыборной гонке мелкого политика, влюблялся, удачно играл на скачках. В общем, жил вполне счастливо.

Погрузиться в воспоминания мне не дали. По правому борту кто-то пронзительно завизжал, заверещал. Музыку сменили панические вопли.

– В каюту! Быстро! Запри дверь! – приказал я Лине, выхватил шпагу, помчался на крик.

Жрец извлек из складок рясы короткий жезл в два локтя длиной и побежал рядом по широкому коридору, затем по лестнице – на нижнюю палубу. Золотые побрякушки звенели на эльфе, словно он недавно ограбил ювелирную лавку.

– Спасите! – проорал кто-то басом. – Они повсюду!

Бесцеремонно расталкивая стремящихся укрыться в каютах людей, я нос к носу столкнулся с покрытым водорослями чешуйчатым существом – помесью спрута, рыбы и человека. Стоя на коротких ногах, опираясь на широкий рыбий хвост, чудище двумя щупальцами душило рослого мужика лет пятидесяти, а остальные четыре распростерло мне навстречу.

– Нет уж, миленький. Обнимашки у нас не по графику!

Я проткнул одну его конечность шпагой, другие спеленал обездвиживающим заклинанием. И когда на поросшем чешуей лице распахнулся рыбий рот, просто врезал по нему кулаком, усилив удар чарами.

Тварь заклекотала, зафырчала, точно сдыхающий мотор, но мужика выпустила. И я с чистой совестью создал заклинание упокоения.

Команда успешно боролась с восставшими утопленниками, корабельный некромант орал заклинания громче, чем полузадушенные жертвы нежити. Эльф не отставал, от всей души благословлял посохом лезущих на борт тварей. Но нежить теснила жреца к борту, и я бросился ему на помощь.

Откуда их столько? Твари десятками лезли из бурлящих вод, цеплялись щупальцами за дерево обшивки, скачками передвигались по палубе, неуклюже шлепая рыбьими хвостами. Некогда они были людьми. Глубинные магические источники сделали свое дело, оживили утопленников, видоизменили их, превратив в морскую нежить, которая боится только саткехов, а на человеческие корабли нападает без страха.

«Благословленные» эльфом твари вспыхивали зеленым пламенем и бросались обратно в волны. После моих упокоений они растекались по палубе бурыми зловонными лужами…

Как их остановить? Одно за другим я применял, казалось, забытые заклинания. Тело помнило верные жесты, с губ срывались нужные слова. Все во мне радовалось разрядке. Магия ждала этого момента, хлынула по энергетическим каналам из переполненных внутренних резервов и Запредельного. Я сам окутался мерцающим коконом силы, выпустил щупальца и безжалостно хлестал обнаглевшую нежить.

Битва закончилась через десять минут.

Оставив команде право разбираться с последним чудовищем и подсчитывать жертвы, я поспешил убраться в каюту. Не тут-то было. Жрец нагнал меня и на ходу протянул руку. Его рукопожатие оказалось неожиданно сильным, уверенным.

– Рэй, – коротко представился он.

– Странное имя для сына Леса, – не удержался я.

– Рэйвандистиэль Атнародиэль Файорсан дих’Этиль. – Он хитро сощурил синие глаза. – Это примерно одна двенадцатая моего имени, если не учитывать титулов и сана. Продолжать?

– Упаси Пресветлый, – покачал я головой. – А в каком ты сане?

– Светоч церкви лесных богов и единого Творца. Просто светоч Рэйванд. Для хороших людей – Рэй.

Быстро же меня записали в хорошие люди!

– Апофис дха’Гвардей, некромант. Для друзей просто Апофис.

Я умолк, ожидая его хода. Светочу определенно нужно приблизиться через меня к Мишке, вот пусть и выкручивается, придумывает темы. Новый знакомый решил не тянуть мои нервы поштучно, а обрадовал сразу:

– Я путешествую по делам Храма и выполняю важные поручения. Сейчас преследую преступников против веры и государства, поэтому нуждаюсь в помощнике и защитнике. Ты неплохо дерешься, не злобен, ответственен. У тебя нестандартная некромантская школа, но против нежити ты неплох. Я прожил долгую жизнь и редко ошибаюсь в людях. Я тебя нанимаю, некромант, и готов сделать надбавку за вредность. Твоя жена мне не помеха, можешь везти ее с собой. Пока наш первый пункт назначения – остров Тальверия, за ним Вайормон – город в окрестностях столицы.

– А если я окажусь разбойником, аферистом, черным чтецом?

Я наклонил голову, тщетно пытаясь уловить эмоции собеседника. Ишь, в школах некромантии он разбирается! С таким – осторожность и снова осторожность. Но чтобы следить за Мишкой, он придумал неплохой прием. Пожалуй, я не скажу про них Лине, она ничего скрыть не сможет, все эмоции на лице. А я с удовольствием поиграю с этими двумя, скрашу дорогу.

– Не окажешься, – улыбнулся эльф и в три прыжка взлетел по лестнице.

– Вот бульварное фэнтези! – выругался я в сердцах. Маг, жрец, менестрель и не пойми какая девица, втюрившаяся в мага. Настоящий квест намечается.

– Господин некромант, – окликнули меня.

Я обернулся к гладко выбритому лысеющему господину. Судя по нашивкам на форме – боцману.

– Господин некромант, у нас серьезные проблемы. Наш капитан и первый помощник погибли в схватке. У корабля это первый рейс после длительного ремонта и… – Он замолчал, полагая, что я додумаю все без него. Нашел с кем в загадки играть. Кто бы мне провел подробную экскурсию по современной родине!

– И? – Я вопросительно изогнул брови.

– Больше никому не выдали пароль от управления кристаллами связи и пленным демоном, – шепотом сообщил боцман. – Если пойдем на парусах, путь растянется на пять – семь дней. Впереди опасные воды.

– То есть эти еще не опасные? – спросил я. Никогда не увлекался морскими путешествиями, новость меня удивила.

– Были неопасные. После прошлогоднего землетрясения забили подводные ключи. Кораблям без штатного некроманта выходить из порта запрещено. А наш некромант не столь искусен, как вы. И к тому же ранен.

– Вам нужно демона усмирить или труп капитана поднять? – поинтересовался светоч. Как только подкрался, шельмец. Всюду нос любопытный сует.

– Что получится, сиятельный, – поклонился ему боцман.

– Попробуешь? – воззрился на меня вновь нарисовавшийся рядом длинноухий. Никак за шкуру свою переживает или торопится спровадить Мишку на материк?

– Куда я денусь. Займусь покойниками. Демон мне не по силам.

Мы прошли на мостик. Матросы оттирали палубу от крови и слизи, паковали трупы тех, кого нежить не смогла утащить на дно. Девять? Нет, десять – одиннадцать. Наверняка тело капитана или помощника лежит отдельно. Чахлого вида некромант в окровавленных бинтах накладывал на трупы замораживающие заклятия. Без них велика опасность расплодить на корабле злющих голодных зомби. При моем появлении он оборвал чары и замер, вслушиваясь в наш разговор.

– Вы же справитесь, призовете его из моря? – с надеждой в голосе поинтересовался боцман.

Светоч без стеснения выругался. Я обреченно вздохнул. Понятно, почему корабельный маг за такое не взялся. Тут нужны умения уровня мэтра магии.

– Принесите пару личных вещей капитана. Если отыщете его волосы, ношеную одежду, чашку, из которой он недавно пил и не помыл, будет совсем здорово. И черно-белый мел.

Боцман сорвался с места на поиски требуемого. Вслед за ним заковылял раненый маг.

– Ты когда-нибудь возвращал из моря? – стараясь унять волнение, поинтересовался светоч.

– Нет. Полагаю, вернуть из моря немногим сложнее, чем из земли. – Я задумался. – Смерти свежие, душа витает поблизости. Призрак от такой смерти обычно не появляется. Только прямой призыв поможет. Вот получится ли у меня вернуть трупу память – вопрос.

– Я буду молиться Творцу, – пообещал жрец.

Молись-молись, иного прока от тебя все равно нет. Хотя бы не мешай.

– Держите, господин маг. – Некромант в компании боцмана принесли мне требуемое – нераспакованную пачку двухцветного заговоренного мела, несколько завернутых в лист бумаги волосков и рубашку.

Я благодарно кивнул, осмотрелся, выискивая удобное место для ритуала.

– Очистите мне место на нижней палубе, перекройте туда доступ любопытным. Ты, Рэй и ты, – я кивнул боцману и некроманту, – подстрахуете в стороне, если вместе с капитаном к нам придут еще гости.

Мне повиновались без малейших колебаний. Я разулся, разделся до пояса, торопливо вскрыл коробку, уколол палец острием шпаги. Капля расползлась по двухцветному куску мела, сродняя меня с ним. Мало ингредиентов, мало времени на подготовку. Но медлить и привередничать я не собирался. Салье учил пользоваться минимумом подручных средств. Буду магичить в полевых условиях. От желания «скинуть» излишек силы кружилась голова. Тело отвыкло от магии, и сейчас та переливалась через меня, будто «горящие воды» из земных недр.

На изображение фигуры призыва ушло минуты четыре. Расположившись в центре многогранника, я прикрыл глаза, принялся вливать силу в чертеж. Корабль вокруг жил и дышал. Фигуры людей алыми лучистыми звездами сосредоточились за моей спиной. Под зачарованным деревом обшивки плескалась разбавленная водой магия. В живительном бульоне таились рыбы, морские чудовища и существа, получившие повторный шанс на жизнь. Кусочек мела в ладони нагрелся, кожу пощипывало. Я не помнил, как выглядел капитан. Но разложенная передо мной рубашка и завернутые в нее волосы помнили.

Я позвал капитана через память тела, положил раскалившийся кусочек мела на рубашку. Та вспыхнула. Темное пламя зашипело, затрещало, оставляя после себя щепоть пепла. Пепел всосался в мел, обращая тот в черный кристалл. Повинуясь жесту моей руки, кристалл поднялся в воздух и полетел в море.

Пару минут ничего не происходило. А потом через борт перевалилось нечто. Оно было осклизлым, со щупальцем вместо левой руки. Правая отсутствовала напрочь, на месте предплечья торчал осколок кости. От половины лица осталось кровавое месиво. Единственный уцелевший глаз светился желтым. Демоны Запредельного, всего-то полчаса прошло, а уже такая метаморфоза! Тут не ключи «горящих вод» на дне бьют, а целые реки изливаются!

Зомби встал на четвереньки, шлепая щупальцем, подполз к границе чертежа и замер, буравя меня голодным взглядом. Предстояло самое сложное – вправить ему мозги. Я создал простенькое заклинание диагностики, направил к трупу и с трудом подавил разочарованный стон. В черепной коробке обосновалась неизвестная мне гадость, которую я с удовольствием прикончил.

Поднимать и призывать первого помощника уже поздно. Буду договариваться с этим мертвяком. Что можно сделать? Подчинить тело, искусственно восстановить способность мыслить, собрать остатки воспоминаний и вместе со светочем молиться, чтобы среди них оказались искомые пароли. Сам я такое не потяну. Придется просить помощи.

Я вновь прикрыл глаза, потянулся к навсегда открытому для меня каналу в Запредельное и позвал. Не Нальгерата или Дагеру, конечно. Любую простейшую сущность, согласную за утоление собственного любопытства о моем мире выполнять команды. Отклик пришел почти сразу. Хорошо. Я расширил канал связи ровно настолько, чтобы сущность пробралась в реальность, направил ее к мертвяку.

Тот было завыл, задергался. Но сущность легко усмирила зомби, «уронила» того на палубу и принялась обустраивать тело под свои нужды. Физиономия выправилась, торчащая кость обросла подобием плоти. Щупальце на конце раздвоилось, создав подобие клешни. Хм, с этим материалом можно работать.

– Хозяин, – просипел мертвяк.

– Встать! – приказал я. Зомби резво вскочил на ноги. – За мной.

Я покинул границы чертежа и повел капитанское тело на мостик. По дороге к нам присоединились боцман, корабельный маг и вездесущий светоч.

Следующий час мертвый капитан передавал бразды управления корабельным демоном боцману и второму помощнику, делился паролями для кристаллов связи, вытаскивал из сейфа бумаги, подписывал документы, сообщал что-то тайное (я не вникал) про груз. После этого я с чистой душой разупокоил свое создание, возвратил управляющую сущность обратно в Запредельное.

– Как вас отблагодарить, мэтр? – склонил передо мной голову некромант.

– Никак. И я не мэтр. – Только благодарности от управления мореходством и звезды героя мне не хватало. – Будет правильней, если всем остальным скажете, что раненый капитан перед смертью сам передал вам все сведения.

Боцман с магом переглянулись и синхронно кивнули. Зато светоч проводил меня задумчивым взглядом. Вот гадство! Только пронырливого святоши на хвосте не хватало! Тетка-судьба, за что ты меня так невзлюбила?

В каюте меня никто не ждал. Я испугался: неужели девочку утащили мертвяки? Чтобы не паниковать, запустил поисковое заклинание. Пропажа обнаружилась в соседней каюте в компании менестреля. Даже дверь не заперли. Сидели плечом к плечу, склонившись над газетой, и вместе читали. Точнее, читала Лина. Вслух, сбивчиво. Время от времени она спотыкалась на незнакомом слове, указывала на него пальцем, и Мишка охотно пояснял девушке значение. Оба были столь увлечены, что запросто проглядели бы целую зомби-армию, не то что меня.

– Даже не знаю, считать ли это изменой?

Мой голос заставил обоих вздрогнуть, обернуться.

– Я кому сказал сидеть взаперти?

– Ты всех врагов победил. Матросы прошлись по каютам, обрадовали, – отмахнулась от меня «женушка» без малейшего почтения. – А Миша учит меня чтению. Что бы я без него делала?

– Ах, без него! – Я реально обиделся. – Я там мертвяков пачками на тот свет отправляю, а вы воркуете!

– Не воркуем, а вникаем в особенности государственного устройства Сиарнэ и его геополитической ситуации, – озадачила она Мишку сложной фразой.

Сообразительный певун выскользнул из каюты и прикрыл за собой дверь.

– Что тебе не нравится? – разозлилась Ангелина.

– Ты отправила к чертям мою маскировку! Ты женщина с островов! Ты должна…

– Быть дурой? – разозлилась она. – Сидеть в номере, молчать, не уметь читать в чужом мире? Если тебя убьют, если потеряюсь, как буду выживать? Ты об этом подумал?

– Меня не убьют. Я маг! – рявкнул я.

И умолк. Что на меня нашло? Не иначе после ритуала не отошел. Она права. После «сброса» накопившейся магии в груди было слишком легко. Сила Запредельного свободно текла сквозь меня, сбивая устоявшиеся десятилетиями энергетические потоки. Я отвык от этого ощущения, опьянел. Плохо.

– Все свои последующие занятия будешь согласовывать со мной, – нельзя было терять лицо после вспышки гнева.

– Размечтался. – Она не собиралась сдаваться. – Ты обещал обо мне заботиться, а то…

– А то подсыплешь яд из кольца?

Она побледнела, спрятала руку с перстнем за спину и тут же вернула назад.

– Что бы ни думал Карло, яд не для тебя. Я слабая женщина без магии. Это мое оружие, – выкрутилась она. – Ты сильный, грозный, у тебя задание. Отвлечешься, пойдешь на подвиг, а со мной что будет?

– Ну-ну.

Я вышел на палубу, хлопнув дверью. Фиговый у меня самоконтроль. Но девочка тоже хороша, ведет себя… Я выбрался на корму и сидел, глядя на волны, медитируя, обдумывая будущее. Подобные срывы опасны для меня и для нее и не должны повторяться.

Ангелина пришла ко мне сама, присела в стороне, демонстративно развернула газету. Первым порывом было встать и уйти. Ребячество, конечно. Но магические потоки по-прежнему хаотично текли в моем теле. Предстояла долгая работа по восстановлению их правильных маршрутов. Я прикрыл глаза и снова погрузился в медитацию.

Мы просидели на корме до заката, полюбовались красками угасающего дня, не сговариваясь, поднялись с места, одновременно направились в каюту. Произошедшее больше не обсуждали.

Когда кораблик причалил к берегу, между нами и Тальверией колыхалась плотная многослойная завеса тумана. Каждый слой был особым, рукотворным. Ни один десяток магов потрудился над созданным произведением. Если первый плыл сразу над водой, вязкой белесой массой обнимал борта и льнул к ногам – мокрый и неуютный, то следующий, желтоватый, отступал от корабля на десяток метров, морщился жеваной бумагой, создавал иллюзию движения невнятных фигур. И не понять – действительно ли в нем кто-то бродит, движется по пристани или скользит по волнам. Или это очередной морок, обманка для излишне любопытных глаз.

Я различал и другие слои тумана – дальние, мутные, искажающие картину и не позволяющие самому взыскательному взгляду пробиться сквозь них, выведать секреты Тальверийского порта. Казалось, мы повисли в безвременье, потерянные и забытые. А на борту нашего корабля красуется полустертая надпись «Летучий Голландец».

Я вынес вещи на палубу и запахнул плащ. Лина куталась в шерстяную кофту – худая и беззащитная, точно засушенная березовая веточка. Только черные глаза горели на бледном лице.

– В неудачный сезон прибыли, – неслышно подкравшийся к нам светоч веры заставил вздрогнуть. – Тут очень красивая гавань и на редкость чистый порт.

Жрец путешествовал налегке. Даже перекинутая через плечо сумка была полупуста. Золоченые нашивки на ней наверняка весили больше клади.

– Едва возобновилось противостояние с Лесом и Дельви, сюда много военных и дипломатических кораблей приходит, их туманом закрывают от любопытных глаз, – продолжал просвещать нас эльф. Все верно, пусть распинается перед нами – деревенщиной.

О близости войны я прочел в купленных газетах. С эльфами Сиарнэ бодалось давно, без конца деля приграничные территории, устраивая набеги и диверсии. С королевствами на Дельви успело рассориться в последний год. В причины конфликта я не вникал, знал лишь, что Карло считает потенциальную войну «самоубийством для родины» и винит в ней королеву. Интересно, если моими руками он уничтожит правящую семью, кого посадит на трон?

– Наверняка важная шишка прибыла, раз обзор закрыли, – сообщил Рэй, не переставая разглядывать мою спутницу.

Я вовремя схватил холодную ладошку Лины, предупреждая ненужные вопросы. Вчера мы так и не поговорили. Ее ручной Медвежонок притащился в номер с гитарой и до полуночи мучил наши уши собственными творениями. А после я забрался в каюту погибшего в схватке с нежитью пассажира и до трех ночи упражнялся в плетении чар. Не слишком успешно, но внутри уже не звенело от обилия силы, не кружилась пьяно голова. И то результат.