Текст книги "Вечный любовник"

Глава 12

Когда Гал отпустил ее руку, Мэри перестала дышать. Может быть, она спит? Да, похоже на то. Слишком уж он великолепен. Слишком сексуален. Для мужчины из плоти и крови он уделяет ей чрезмерно много внимания.

Вернулась официантка, подошла к Галу как можно ближе – осталось только сесть к нему на колени. Ба! Она еще и подкрасила губы! Ее рот выглядел так, словно она нанесла солидный слой блеска «Розовая свежесть». Или «Диковинный коралл». Или еще какой-нибудь с еще более нелепым названием.

Мэри тряхнула головой, удивляясь своей стервозности.

– Что вам подать? – обратилась официантка к Галу.

Вскинув бровь, он посмотрел на Мэри. Она покачала головой и уткнулась в меню.

– Так, что тут у нас, – сказал он, заглянув в свое. – Пожалуй, курицу под соусом альфредо. Бифштекс по-нью-йоркски с кровью. Чизбургер, тоже недожаренный. Картошку фри, двойную. И начос. Да, начос со всякими добавками. Тоже двойную порцию.

Мэри неотрывно смотрела на него; он закрыл меню и выжидающе на нее взглянул.

Казалось, официантка была в замешательстве.

– Это – вместе: для вас и вашей сестры?

Словно семейные узы – единственный для него повод встретиться с такой женщиной, как Мэри, черт побери!

– Нет, это для меня. И у нас свидание, а не ужин родственников. Мэри?

– Я… э… мне салат «цезарь», когда принесут… – «Как это назвать, кормежкой?» – заказ.

Официантка забрала меню и ушла.

– Итак, Мэри, расскажи немножечко о себе.

– Почему обо мне? Давай лучше наоборот.

– Тогда я не услышу твой голос.

Мэри напряглась – что-то всплыло из ее подсознания.

«Говори. Я хочу услышать твой голос. Скажи “нечего”. Снова, снова и снова. Давай».

Она бы поклялась, что он говорил ей все эти слова, но она никогда ведь раньше его не встречала. Бог свидетель: она бы это запомнила.

– Так чем ты занимаешься? – спросил он.

– Я ассистент.

– Где?

– В адвокатской конторе – здесь, в городе.

– Но ты ведь чем-то еще занималась?

Интересно: что Белла могла ему о ней рассказать? Господи! Главное, чтобы она не проболталась о ее болезни. Может, поэтому он не уходит?

– Мэри?

– Я работала с детьми.

– Учитель?

– Врач.

– По телу или по психике?

– И то и другое. Я специалист по реабилитации детей, страдающих аутизмом.

– Почему ты стала там работать?

– Это обязательно?

– Что?

– Весь этот разговор – «давай сделаем вид, что хотим узнать друг друга получше».

Он нахмурился и откинулся на стуле. Официантка как раз принесла и поставила на стол огромную тарелку начос.

И наклонилась к нему:

– Ш-ш-ш… Только чтоб – никому. Я взяла их из другого заказа. Там подождут, а вы так, на вид, голодны…

Гал кивнул, улыбнулся, но не выразил интереса.

Он все-таки очень вежлив, подумала Мэри. За все время, что сидел с ней за столиком, он, казалось, совсем не замечал других женщин.

Гал предложил ей поделиться едой. Она покачала головой, и он отправил в рот один начос.

– Не удивлен, что беседы тебя раздражают, – сказал он.

– Почему?

– Ты через многое прошла.

– Что тебе рассказала обо мне Белла? – нахмурилась она.

– Не так уж много.

– Так откуда тебе известно, что я через что-то прошла?

– Твои глаза сказали.

Черт! Да он еще и умен. Целый арсенал достоинств.

– Не хотел бы тебя лишний раз расстраивать, – быстро произнес он, уплетая начос. – Мне все равно, раздражает тебя это или нет. Я хочу знать, что заинтересовало тебя в такой работе, и ты мне скажешь.

– Ты слишком высокого о себе мнения!

– Удивила! – Он слегка улыбнулся. – А ты избегаешь вопроса. Почему ты стала там работать?

Ответ крылся в борьбе ее матери с мышечной дистрофией. Мэри видела, через что прошла ее мама, и захотела помочь другим людям с ограниченными способностями. Возможно, так она пыталась оправдаться в том, что была здорова, когда жизнь ее матери оказалась под угрозой.

А потом и у самой Мэри возникли серьезные проблемы.

Забавно: когда ей поставили диагноз, первое, о чем она подумала, – это несправедливо. Она наблюдала, как угасает ее мать, страдала вместе с ней – так для чего, ради Вселенной, нужно, чтобы Мэри тоже прошла через ту же болезнь, те же муки, свидетельницей которых она уже была? Тогда она поняла, что нет предела человеческим страданиям, нет такой черты, переступив которую раз ты окажешься в безопасности и с тобой ничего уже не случится.

– Я всегда мечтала заниматься только этим, – вызывающе сказала она.

– Тогда почему же бросила?

– Жизнь все изменила.

К счастью, он не стал вникать.

– Тебе нравится работать с детьми-инвалидами?

– Они не… не инвалиды.

– Прости, – сказал он, явно и вправду подразумевая это.

Его голос прозвучал настолько искренне, что это ее тронуло, как ни один комплимент, ни одна улыбка.

– Они просто другие. Они иначе воспринимают мир. Норма – это некая усредненность. Но не единственная форма существования, есть и другие формы…

Она замолчала, заметив, что он прикрыл глаза.

– Тебе скучно?

Глаза его медленно открылись.

– Мне нравится, когда ты говоришь.

У Мэри перехватило дыхание. Его глаза мерцали, словно неон.

Наверняка контактные линзы. У людей не бывает глаз такого цвета – морской волны.

– И отклонения от нормы тебя не пугают? – прошептал он.

– Нет.

– Хорошо.

Она вдруг поняла, что почему-то улыбается ему.

– Я оказался прав, – сказал он совсем тихо.

– Насчет чего?

– У тебя прекрасная улыбка.

Мэри отвернулась.

– Я что-то не то сказал?

– Давай-ка без комплиментов. По мне, уж лучше просто беседа.

– Я не льстивый, а честный. Спроси моих братьев. Я всегда говорю то, что думаю.

Так он не один? Боже! Ну и семейка, должно быть!

– Сколько у тебя братьев?

– Сейчас – пять. Одного мы потеряли. – Он сделал глоток воды, словно чтобы не смотреть ей в глаза.

– Извини, – тихо произнесла она.

– Ничего. Просто рана еще свежа. Чертовски я по нему скучаю.

Официантка принесла полный поднос. Поставив тарелки и салат для Мэри на стол, она помедлила, но Гал вежливо поблагодарил ее, дав понять, что она может идти.

Первым делом он принялся за курицу под соусом альфредо. Зарылся вилкой в фетучини, намотал и отправил в рот. Медленно пожевал, потом добавил соли. Далее попробовал бифштекс, слегка посыпав перцем. Настал черед чизбургера. Он уже поднес его ко рту, но вдруг нахмурился и положил обратно. С помощью вилки и ножа откромсал кусочек.

Он принимал пищу как настоящий джентльмен. С утонченными манерами.

Вдруг он посмотрел на нее.

– Что-то не так?

– Прости, я… – Она поковырялась в своем салате, а потом снова стала наблюдать за ним.

– Вот, теперь ты все время пялишься на меня. Я покраснею от смущения, – напевно протянул он.

– Прости.

– Не за что: мне же ведь это нравится.

Ее тело ожило, по коже пробежала легкая дрожь… И тут Мэри уронила на колени гренку, проявив тем самым свойственную ей грациозность.

– Так на что ты смотришь? – спросил он. Салфеткой она убрала еду с одежды.

– Твои манеры за столом впечатляют.

– Еду нужно смаковать.

Она задумалась, чем еще он может вот так же наслаждаться? Медленно. Методично. Господи, можно себе представить, что у него за сексуальная жизнь. В постели он, наверное, неотразим. Мускулистое тело, загорелая кожа, длинные, узкие пальцы…

У Мэри пересохло в горле, она сделала глоток воды.

– Ты всегда так много… ешь?

– Вообще-то на голодный желудок я стараюсь есть по чуть-чуть.

Он снова посыпал солью фетучини.

– Итак, ты работала с детьми-аутистами, а сейчас – в адвокатской фирме. Чем занимаешься еще? Хобби? Интересы?

– Люблю готовить.

– Правда? А я люблю есть.

Она нахмурилась, стараясь отогнать видение: он на ее кухне.

– Ты опять злишься…

– Нет, – отмахнулась она.

– Да. Не по душе тебе мысль приготовить что-нибудь для меня?

Такая прямолинейность заставила ее думать, что он мигом ответит первое, что взбредет ему в голову, о чем ни спроси. Приятное – либо отнюдь.

– Гал, ты никогда не фильтруешь мысли, прежде чем их озвучить?

– Нет.

Он покончил с альфредо и отодвинул тарелку в сторону.

– А как твои родители? – спросил он, принимаясь за стейк.

– Мама умерла четыре года назад, – тяжело вздохнула Мэри. – Отца убили, когда мне было всего два годика. Он оказался не в том месте и не в то время.

– Тяжело. Потерять обоих, – после короткой паузы сказал Гал.

– Угу, непросто.

– Моих тоже нет. Но они хотя бы дотянули до старости. А сестры есть? Или братья?

– Нет. Еще недавно я жила с мамой. Теперь одна.

Повисла новая пауза.

– А откуда ты знаешь Джона?

– Джона… Джона Мэтью? Это Белла тебе рассказала?

– Как и все остальное.

– Я плохо его знаю. Он недавно появился в моей жизни. Мне кажется, он особенный мальчик. Очень добрый, хотя жизнь не очень-то благосклонна к нему.

– А родителей его знаешь?

– Джон сказал, что он сирота.

– Где живет, знаешь?

– Район, да. Не слишком спокойный.

– Мэри, ты хочешь его спасти?

«Какой странный вопрос», – подумала она.

– На мой взгляд, он не нуждается в спасении. Я просто хочу стать его другом. Честно говоря, я мало что о нем знаю. Как-то вечером я обнаружила его рядом со своим домом.

Гал кивнул, словно она дала нужный ответ.

– Откуда ты знаешь Беллу? – спросила она.

– Тебе салат – что, не нравится?

Она посмотрела в свою тарелку.

– Просто не голодна.

– Уверена?

– Да.

Едва он покончил с бургером и картошкой фри, как потянулся за небольшим меню, лежащим рядом с перечницей и солонкой.

– Может быть, хочешь чего-нибудь на десерт?

– Не сегодня.

– Тебе нужно есть больше.

– Я и так плотно поела за ланчем.

– Неправда.

– Тебе-то откуда знать?

Мэри скрестила руки на груди.

– Я чувствую твой голод.

Она затаила дыхание. Его божественные глаза снова излучали непонятное свечение. Такие голубые, яркие, глубокого цвета, словно океан. Океан, в который можно кинуться и утонуть в нем, погибнуть.

– Откуда знаешь, что я… голодна? – спросила она, чувствуя, как почва уходит из-под ног.

– Я ведь прав? – почти промурлыкал он. – Тогда какая разница, откуда я знаю?

К счастью, в этот момент к столику подошла официантка, чтобы забрать тарелки. Гал заказал печеные яблоки, пирожное брауни и чашечку кофе. Тем временем Мэри немного пришла в себя.

– Ну а чем ты зарабатываешь на жизнь? – спросила она.

– По-разному.

– Актер? Модель?

– Несмотря на смазливую внешность, – рассмеялся он, – предпочитаю все же делать что-нибудь полезное.

– Ну и насколько же ты полезен?

– Скажем так: я солдат.

– Так ты военный?

– Вроде того.

Да уж. Это объясняет его убийственную ауру. Великолепную физическую форму. Жесткий взгляд.

– В каком подразделении?

«Морпех, – подумала она. – Или “котик”. Он такой сильный…»

– Просто рядовой. – Гал слегка напрягся.

Вдруг Мэри почувствовала резкий аромат духов, и тут же к их столику подплыла рыжеволосая администраторша.

– Вам все понравилось?

Когда Гал посмотрел на нее, администраторша чуть не растаяла.

– Да, все хорошо, спасибо, – сказал он.

– Отлично.

Она положила что-то на стол. Салфетку. С номером телефона и именем.

Стрельнула глазками и неторопливо удалилась. Мэри опустила взгляд на руки, искоса поглядывая на сумочку.

«Пора идти», – подумала она. Почему-то ей не хотелось видеть, как Гал положит салфетку в карман. Но нет причин, по которым он не мог бы так поступить.

– Что ж, было… здорово, – сказала Мэри.

Она взяла сумочку и выбралась из-за стола.

– Почему ты уходишь? – спросил Гал. Нахмуренное лицо делало его вовсе не похожим на заигрывающего мужчину: вылитый военный.

Она почувствовала себя неловко.

– Я устала, Гал, но все равно спасибо. Все было… Спасибо!

Когда она собиралась пройти мимо, он взял ее за руку, проведя большим пальцем по запястью.

– Останься, пока я не доем десерт.

Она отвернулась от этого прекрасного лица, широких плеч. Брюнетка за соседним столиком поднялась на ноги, не сводя с Гала глаз. В руке – визитка.

Мэри нагнулась к нему.

– Уверена, ты найдешь себе здесь компанию. Одна уже на подходе… Я сказала бы ей пару ласковых, но уж больно решительно она идет…

И поспешила к выходу. После шумного помещения морозный воздух и относительная тишина принесли ей некоторое облегчение. Но когда она уже почти подошла к машине, почувствовала вдруг чье-то присутствие и оглянулась.

Позади нее стоял Гал. Сердце девушки бешено забилось, она повернулась к нему.

– Господи! Что ты здесь делаешь?

– Провожаю тебя до машины.

– Я… тебе не стоило беспокоиться…

– Поздно. Твоя «хонда»?

– Откуда ты…

– Ты нажала на сигнализацию, и мигнули фары. Она отступила назад, чтобы быть дальше от него, но Гал подался вперед, прижимая ее к машине.

– Стой! – Она выставила перед собой руки.

– Не бойся.

– Тогда не прижимай меня.

Она отвернулась и собралась открыть машину, но он положил руку на дверь, заблокировав ее.

Хватит: она умчится, едва он ее отпустит.

– Мэри? – Глубокий голос заставил ее подскочить, прозвучав прямо над головой.

Она почувствовала соблазн, исходящий от него, представила себя в его объятиях… Вместо страха ее тело предательски отозвалось желанием.

– Пусти, – прошептала она.

– Не сейчас.

Она услышала, как он вбирает воздух в легкие, словно вдыхая ее запах, а потом донесся ритмичный звук, похожий на мурлыканье. Она обмякла, между ног все просто горело, изнывало, готовое впустить его внутрь.

Боже, нужно бежать от него.

Она схватила его за предплечье, пытаясь оттолкнуть. Безуспешно.

– Мэри?

– Что?! – крикнула она. Ее раздражало это некстати возникшее возбуждение, когда она должна была цепенеть от ужаса. Ради бога, он же незнакомец, сильный, настойчивый, она же – одинокая женщина, которой никто не хватится, если она не вернется домой.

– Спасибо, что не прогоняешь меня.

– Не за что. А теперь, может быть, отпустишь?

– Только если позволишь поцеловать тебя на прощание.

Мэри приоткрыла губы и сделала глубокий вдох.

– Зачем? – хриплым голосом спросила она. – Зачем тебе это?

Он опустил руки на ее плечи и повернул к себе. Нависая над ней, как башня, он заслонял собой ресторан, фонари на парковке, звезды…

– Мэри, просто позволь тебя поцеловать.

Руки скользнули по ее шее и охватили лицо.

– Один разок, хорошо?

– Нет, не хорошо, – произнесла она еле слышно, но он слегка откинул ее голову.

Он приблизился, ее губы задрожали. Она сто лет уже не целовалась. И никогда – с подобным мужчиной.

Прикосновение оказалось неожиданно мягким, нежным, несмотря на мощное телосложение Гала.

В тот момент, когда жар уже охватил ее груди и стал распространяться между ног, она услышала шипение.

Гал отпрянул от нее, посмотрел как-то отстраненно, нервно сложил руки на груди, словно стараясь сдержаться.

– Гал?

Он не ответил, просто стоял и смотрел на нее. Она подумала бы, что он потрясен, но знала: дело в чем-то другом.

– Гал, ты в порядке?

Он кивнул, а затем ушел, растворившись во тьме за пределами стоянки.

Глава 13

Рэйдж материализовался во дворе между Берлогой и особняком.

Он не мог найти объяснения странному ощущению внутри, похожему на еле заметную дрожь в мышцах и костях, некую вибрацию. Никогда раньше он ничего подобного не испытывал. Произошло это все в момент, когда его губы коснулись губ Мэри.

Любые новые, необычные проявления в его теле не предвещали ничего хорошего, поэтому он сразу же и сбежал. Пока, кажется, ее отсутствие помогало. Но вот беда: пока вибрация постепенно угасала, его охватывала потребность разрядиться. Это уж вовсе несправедливо! Обычно после явления зверя проходило несколько спокойных дней.

Он посмотрел на часы.

Черт побери! Он просто жаждал поохотиться на лессеров, хоть немного выпустить пар, но, как только Тор стал во главе Братства, правила поменялись. Теперь Рэйдж после превращения должен был провести несколько дней вдали от сражений, чуть поостыть. Со смертью Дариуса прошлым летом количество братьев сократилось до шести, а когда Рэт взошел на престол, их осталось пятеро. Раса не могла позволить себе потерю еще одного воина.

Передышка имела, конечно, свои плюсы, но его раздражала необходимость действовать по чьей-то указке. А еще больше – держаться в стороне, особенно когда нужна разрядка.

Он достал из кармана плаща связку ключей и подошел к своему «понтиаку». Машина с ревом завелась и минуту спустя уже мчалась по трассе. Рэйдж не знал, куда едет. Да это и не было важно.

Мэри. Тот поцелуй.

Боже, ее дрожащие губы оказались невероятно сладкими, настолько сладкими, что ему хотелось раздвинуть их языком, проникая внутрь. Проникнуть и отступить. И опять – вглубь. А потом проделать то же самое своим телом, лежа у нее между ног.

Лучше не думать об этом. Из-за непонятного гудения он мог опять сорваться, подвергнуть себя опасности. Проклятье! Такая реакция просто нелепа. Мэри успокаивала, расслабляла его. Конечно же, он ее хотел, но это должно было помочь ему разрядиться, а не представлять угрозу.

Черт возьми! Может быть, он ошибся, неправильно истолковал пробежавший по его телу ток? Может быть, это просто сексуальное влечение совершенно нового уровня? Не то, к чему он привык, – снятие возбуждения, прежде чем его тело возьмет над ним верх.

Он вспомнил женщин, с которыми спал. Невероятное количество безымянных, безликих, которые помогали ему разрядиться. Он ласкал и целовал их, пока они не достигали пика удовольствия. Тогда он не так остро ощущал, что всего лишь использует их.

Черт! Он же все равно понимал, что использует. Он действительно использовал их.

Даже если бы поцелуй Мэри не вызвал загадочного гудения, он все равно оставил бы ее на стоянке. Прекрасный голос, воинственный взгляд, дрожащие губы… Нет, Мэри не может стать очередной девушкой «на случай». Овладеть ею, даже при взаимном желании, значило бы осквернить нечто чистое, лучшее, чем он сам.

Зазвонил мобильник, он достал его из кармана. Глянув на номер, чертыхнулся, но все же ответил.

– Привет, Тор. Как раз собирался тебе звонить.

– Только что видел, как от нас рванула твоя машина. Встречаешься с человеческой женщиной?

– Уже встретился.

– Быстро. Надеюсь, она обслужила тебя по полной программе.

Рэйдж стиснул зубы. Впервые он не нашелся что ответить.

– Я говорил с ней о мальчике. Все в порядке. Он симпатичен ей, она переживает за него, но, если он исчезнет, проблем не возникнет. Они познакомились совсем недавно.

– Молодец, Голливуд! А сейчас куда направляешься?

– Просто катаюсь.

Голос Тора смягчился.

– Очень не любишь пропускать драки?

– А ты?

– Конечно! Не переживай, завтрашняя ночь уже скоро, и ты опять возьмешься за дело. А пока можешь воспользоваться другим своим источником разрядки – сходи в «Одноглазый».

Тор хмыкнул в трубку.

– Кстати, наслышан о двух сестричках, которых ты уложил одну за другой. Ты просто неподражаем, старик!

– Да уж… Тор, окажи любезность.

– Какую угодно, брат мой.

– Не мог бы ты… не доставать меня разговорами о женщинах? – Рэйдж сделал глубокий вдох. – По правде говоря, я просто ненавижу все это.

Он собирался остановиться, но неожиданно слова сами полились из его уст, он не мог с ними справиться.

– Я ненавижу безликость происходящего. Ненавижу, как после болит в груди. Ненавижу запах своего тела и волос, когда возвращаюсь домой. Но больше всего я ненавижу, что мне придется снова и снова все это делать, чтобы не навредить вам или кому-нибудь постороннему. – Он перевел дух. – А те сестрички, из-за которых ты пришел в такой неописуемый восторг… Дело вот в чем. Я выбираю только тех, кому наплевать, с кем они переспят. Иначе просто нечестно. Эти две цыпочки из бара приметили мои часы и решили, что я неплохой трофей. Секс с ними интимен, как авария на оживленной трассе. А насчет вечера… Ты пойдешь домой к Уэлси. Мне идти домой одному. Как и вчера. Так же будет и завтра. Я имею дело с подобными девицами не веселья ради, меня оно попросту убивает. Так что оставим эту тему, добро?

Последовала долгая пауза.

– Господи… Извини меня. Я не знал. Даже не догадывался…

– Да… – Надо закончить эту беседу. – Послушай, мне пора двигаться. Пора… двигаться. Пока!

– Нет, брат, подожди…

Рэйдж вырубил телефон и свернул на обочину. Огляделся. Он оказался неизвестно где, единственным его компаньоном был лес. Рэйдж опустил голову на руль.

Перед глазами возник образ Мэри. Рэйдж вдруг понял, что забыл стереть ее воспоминания.

Забыл? Как же, забыл! Он не очистил ее память потому, что собирался снова с ней встретиться. Хотел, чтобы она его помнила.

Черт! А ведь это очень и очень плохо.