Текст книги "Разоблаченный любовник"

Возможно, стоит как-нибудь подтолкнуть их к созданию пары? Все же она нетронутая, чистая, как день, в который явилась на свет. И у Ривенджа есть деньги, много денег, правда, непонятно откуда. Но самое главное, его не смущает мнение глимерии.

Да, подумал Хаверс. Это будет прекрасная партия. Лучшее, на что Марисса может рассчитывать.

Он толкнул дверь в палату Буча, чувствуя себя несколько лучше. Этот человек скоро уйдет из клиники, и никто не узнает, что они с Мариссой были заперты вместе уже несколько дней. А персонал, слава богу, ведет себя осмотрительно.

Господи, он боялся даже подумать, что может предпринять глимерия в отношении Мариссы, если узнает о ее столь тесном контакте с человеком. Пошатнувшаяся репутация его сестры не вынесет еще одного скандала, и, честно говоря, сам Хаверс тоже. Его совершенно вымотали публичные неудачи Мариссы.

Он любил ее, но всему должен быть предел.

Марисса не могла понять, почему Буч так стремительно заталкивает ее в ванную.

– Буч! Что ты делаешь?

Он оперся на раковину, силой подставил руки девушки под струю воды и схватил кусок мыла. От волнения у него округлились глаза и сузился рот.

– Что, черт побери, здесь происходит?!

Оба – и Марисса, и Буч – повернулись к двери. Хаверс стоял в проеме без защитного костюма, и таким разъяренным девушка его еще никогда не видела.

– Хаверс…

Брат не дал ей договорить, шагнув вперед и вытащив ее из ванной.

– Подожди, ай! Хаверс, мне больно!

Она едва уловила то, что произошло дальше.

Хаверс вдруг… исчез. То он тащил ее, а она сопротивлялась, а теперь Буч прижал его лицом к стене.

Медленный голос Буча звучал угрожающе.

– Мне начхать, что ты ее брат. Не смей с нею так обращаться. Никогда.

Он надавил локтем в середину шеи Хаверса, подчеркивая свои слова.

– Буч, отпусти его…

– Ты понял? – прорычал Буч.

Когда ее брат перевел дух и кивнул, Буч отпустил его, подошел к кровати и спокойно обернул голые бедра простыней. Словно и не имел сейчас никакого дела с вампиром.

Хаверс же пошатнулся и ухватился за край кровати. Когда он, поправив очки, взглянул на Мариссу, глаза его казались безумными.

– Я требую, чтобы ты отсюда ушла. Немедленно!

– Нет.

У Хаверса отвисла челюсть.

– Извини, что?

– Я остаюсь с Бучем.

– Ни в коем случае!

– Если он согласится, я останусь с ним рядом в качестве его шеллан, – проговорила она на древнем языке.

Хаверс выглядел так, будто она дала ему пощечину: на его лице отразились потрясение и отвращение.

– А я запрещу это. Или в тебе не осталось ни капельки благородства?

– Марисса, тебе и вправду лучше уйти, – вмешался Буч.

Они с Хаверсом посмотрели на него.

– Буч? – сказала Марисса.

Суровое лицо мужчины, которого она обожала, на мгновение смягчилось, но потом снова стало мрачным.

– Если он тебя гонит, ты должна идти.

«И не возвращаться», – словно недоговорил он.

Она взглянула на брата, ее сердце забилось чаще.

– Оставь нас.

Хаверс покачал головой.

– Убирайся отсюда! – прокричала она.

Бывают моменты, когда женская истерика, привлекая внимание, что-то в нем как бы переключает, – сейчас наступил один из таких моментов. Буч притих, а Хаверс выглядел ошеломленным.

Затем брат Мариссы перевел взгляд на Буча и прищурился.

– Братство едет, чтобы забрать тебя, человек. Я позвонил им и сказал, что ты можешь уйти.

Хаверс швырнул на кровать медицинскую карту, как если бы сдался.

– И не возвращайся сюда. Никогда.

Когда брат ушел, Марисса уставилась на Буча, но прежде чем она смогла произнести что-либо, заговорил он.

– Детка, пойми меня. Я нездоров. Во мне что-то все еще сидит.

– Я не боюсь.

– Зато я боюсь.

Марисса обхватила себя руками.

– Что произойдет, если я сейчас уйду? Между тобой и мной?

«Дурацкий вопрос», – подумала она среди воцарившейся тишины.

– Буч…

– Я должен понять, что со мной сделали.

Он опустил глаза и пощупал сморщенную черную рану рядом с пупком.

– Должен знать, что сидит у меня внутри. Я хочу быть с тобой, но не так. Не таким, какой я сейчас.

– Я пробыла с тобою несколько дней и не заразилась. Зачем останавливаться…

– Марисса, уходи.

Его голос был еле слышен и печален. Как и глаза.

– Как только смогу, я тебя найду.

«Ну да, конечно!» – подумала она.

Милостивая Дева-Законоучительница, перед нею словно опять стоял Рэт. Ее ожидания, вечные ожидания, пока мужчина где-то шатается, находя для себя дела поважнее…

Она уже потратила триста лет в бессмысленном ожидании.

– Я не собираюсь этого делать, – пробормотала Марисса. – Я больше не буду никого ждать, – сказала она с удвоенной силой, – Даже тебя. Прошла уже почти половина моей жизни, а я провела ее, сидя дома и надеясь, что мужчина придет за мной. Я больше не могу так… и даже неважно, как много… ты для меня значишь.

– Ты тоже для меня очень много значишь. Поэтому я прошу: уйди. Этим я тебя защищаю.

– Защищаешь меня?!

Она окинула Буча взглядом с головы до ног, прекрасно зная, что он смог отбросить от нее Хаверса, только воспользовавшись эффектом неожиданности и тем, что его соперник являлся мирным вампиром. Будь ее брат воином, Буч бы уже лежал на полу.

– Защищаешь меня?! Боже, Буч, я могу поднять тебя над головою одной рукой. Физически ты ничего не сделаешь лучше меня. Так что не надо одолжений.

Лучше бы она этого не говорила.

Буч отвел взгляд, скрестил руки на груди, поджал губы.

– О боже.

– Буч, я не имела в виду, что ты слабый…

– Спасибо, что напомнила мне об этом.

– Боже!

– О чем?

Его напряженная улыбка казалась кошмарной.

– Я на лопатках в обеих ситуациях. Как социальной, так и эволюционной.

Он кивнул на дверь.

– Так что… уходи. Ты совершенно права. И не жди меня.

Она хотела до него дотянуться, но холодные, пустые глаза Буча заставили ее передумать. Черт побери, она все испортила.

Нет, сказала она себе. Тут нечего портить. Учитывая, что он не собирается разделять с ней опасные моменты своей жизни. Учитывая, что и он намеревается уйти, оставив ее, и, может быть, вернется через неопределенное время, а может быть – никогда.

Марисса подошла к двери и не удержалась, посмотрела назад. Этот его образ – с обернутой вокруг бедер простыней, с обнаженной грудью, заживающими синяками… этот образ она постарается навсегда забыть.

Она вышла; воздушный шлюз с шипением закрылся, разделив их.

Черт побери, подумал Буч, сползая на пол. Вот каково это, когда с тебя заживо сдирают кожу.

Так он сидел, подперев рукой подбородок и уставившись в одну точку, потерянный, хотя прекрасно понимающий, где находится. Наедине с остатками зла внутри себя.

– Буч, приятель.

Он резко поднял голову. В комнате стоял Вишу, одетый для сражения, являя собой огромную, затянутую в кожу машину для убийства. С его руки в перчатке свисал чехол для одежды от Валентино, смотревшийся так же нелепо, как автомат Калашникова в руках дворецкого.

– Ч-черт! Хаверс, наверное, сошел с ума, если тебя отпускает. Выглядишь ты ужасно.

– Просто плохой день.

И теперь они все будут такими, и нужно к этому привыкать.

– Где Марисса?

– Ушла.

– Ушла?

– Не заставляй меня повторять.

– О, черт…

Вишу глубоко вздохнул и положил чехол на кровать.

– Принес тебе кое-какие тряпки и новый мобильник…

– Ви, оно все еще во мне. Я чувствую это. Я могу ощутить его вкус,, на языке.

Бриллиантовые глаза Ви быстро осмотрели Буча с ног до головы. Затем вампир подошел к нему и протянул руку.

– Все остальное заживает хорошо. И быстро.

Буч принял протянутую руку и встал на ноги.

– Может, если я выйду отсюда, мы вместе это проверим. Если, конечно, ты не нашел…

– Пока ничего. Но я не теряю надежду.

– Я тоже.

Буч расстегнул чехол, сбросил простыню и натянул боксеры. Затем засунул ноги в черные штаны и надел шелковую рубашку.

Нормальная одежда заставила его почувствовать себя фальшивкой, потому что на самом деле он все еще пациент, монстр, ночной кошмар. Господи… что вылилось из него, когда он достиг оргазма? И Марисса… по крайней мере, он сразу же смыл с нее это.

– Твои показатели вроде в порядке, – сказал Ви, читая оставленную Хаверсом медицинскую карту, – Кажется, все пришло в норму.

– Десять минут назад я изверг черную сперму. Так что до нормы еще далеко.

Наступила тишина. Если бы Буч размахнулся и неожиданно ударил Ви, вампир бы наверняка удивился меньше.

– Бог ты мой, – пробормотал Буч, просовывая ноги в туфли от Гуччи и беря черное кашемировое пальто, – Пойдем.

Когда они подошли к двери, Буч оглянулся на кровать. Простыни все еще были скомканы после их с Мариссой страстных объятий.

Он выругался и вышел в аппаратную, затем Ви провел его через тесное служебное помещение, заставленное бутылками с моющими средствами. Выбравшись оттуда, они преодолели коридор, миновали лабораторию и оказались в самой клинике. На ходу Буч заглядывал в каждую палату, пока возле одной не остановился.

Сквозь дверной проем он увидел Мариссу. Девушка сидела на краю больничной кровати, раскинув свои пышные персиковые юбки, и держала за руку маленькую девочку. Она ласково разговаривала с ребенком, а какая-то женщина, возможно мать девочки, смотрела на них из угла палаты.

Мать подняла глаза. Заметив Буча и Ви, она вся сжалась, кутаясь в свой растянутый свитер, и опустила глаза.

Буч сглотнул и прошел мимо.

Уже возле лифта он заговорил снова.

– Ви?

– Что?

– Даже если и не совсем определенно, ты ведь предполагаешь, что со мной сделали?

Буч не смотрел на своего соседа. Ви тоже не поднимал глаз.

– Может быть. Но здесь мы не одни.

Прозвучал электронный звонок, и двери открылись.

В лифте они ехали молча.

– Некоторое время из меня текла черная кровь, – сказал Буч, когда они вышли из особняка в ночь.

– В твоей медицинской карте отмечено, что цвет нормализовался.

Буч схватил Ви за руку и развернул.

– Что, я теперь наполовину лессер?

Вот оно. Все карты на стол. Его самый большой страх, причина бегства от Мариссы, ад, с которым ему нужно теперь учиться жить.

Ви посмотрел ему в глаза.

– Нет.

– Откуда нам знать?

– Потому что я отвергаю это предположение.

Буч сбавил обороты.

– Опасно зарывать голову в песок, вампир. Вдруг я теперь твой враг.

– Чушь. Собачья.

– Вишу, я могу…

Ви схватил Буча за лацканы пальто и притянул к себе. Брат весь дрожал, его глаза светились в темноте, словно алмазы.

– Ты мне не враг!!!

Внезапно разозлившись, Буч стиснул крепкие плечи Ви под кожаной курткой.

– Откуда нам знать это наверняка?!

Ви обнажил клыки и зашипел, его черные брови, сойдясь, опустились. Буч мигом завелся, надеясь, молясь, готовясь к драке. Он жаждал ударить и получить сдачи, рад был искупаться в крови обоих.

Так они долго стояли, вцепившись друг в друга, с напрягшимися мускулами, выступившим потом, будучи на грани срыва.

Затем послышался надломившийся голос Вишу – будто прерывистое дыхание наездника, сброшенного лошадью.

– Ты мой единственный друг. И никогда не будешь врагом.

Трудно сказать, кто кого обнял первым, но потребность вытрясти дух друг из друга внезапно покинула их, оставив лишь крепкие узы. Они обнялись и долго стояли так на холодном ветру. Прервав объятие, почувствовали неловкость и смущение.

Когда оба прокашлялись, Ви вынул самокрутку и прикурил.

– Ты не лессер, коп, – произнес он, выдохнув, – Когда это происходит, вырезают сердце. Твое все еще бьется.

– Может быть, дело не довели до конца? Что-то помешало?

– Пока что не могу ответить на твой вопрос. Я просмотрел все записи нашей расы, ища хоть что-нибудь подобное. С первого раза ничего и не нашел и теперь перечитываю Хроники. Черт, я даже проверяю людские источники, ища хоть какое-нибудь упоминание в Интернете.

Ви выпустил еще одно облачко дыма с запахом турецкого табака.

– Я найду. Тем или иным способом, найду обязательно.

– Ты пробовал смотреть, что грядет?

– Ты о будущем?

– Ага.

– Конечно пробовал.

Ви кинул окурок на землю, загасил каблуком, затем нагнулся, поднял и засунул в задний карман.

– Но пока без толку, – произнес он, – Черт… мне надо выпить.

– Мне тоже. В «Зеро»?

– Уверен, что готов к этому?

– Вообще не очень.

– Ладно, давай попробуем.

Они подошли к «кадиллаку» и забрались внутрь, Буч достал пистолет. Пристегивая ремень безопасности, дотронулся рукой до живота. Сейчас тот причинял ему адскую боль – Буч слишком много двигался, – но боль значения не имела. Казалось, ничто теперь не имело значения.

Они отъехали от дома Хаверса.

– Кстати, – начал Ви, – тебе звонили по общему номеру. Вчера, поздним вечером. Парень представился Майком Рафферти.

Буч нахмурился. Зачем одному из его деверей звонить ему, особенно этому? Из всех сестер и братьев Джойс ненавидела Буча больше всех – и это говорило о многом, учитывая отношение остальных. Может быть, у отца наконец случился сердечный приступ, которого так ждали все эти годы?

– Что он сказал?

– Крещение ребенка. Интересовался, можешь ли ты прибыть, если захочешь. В это воскресенье.

Буч посмотрел в окно. Еще один ребенок. Конечно, у Джойс первенец, но в семействе… сколько уже у отца внуков? Семеро? Нет… теперь восемь.

Они ехали в направлении центра города. Фары встречных машин вспыхивали и исчезали. Мимо проносились дома. Магазины. Офисные здания, построенные на рубеже веков. Буч подумал обо всех людях, живущих в Колдуэлле.

– Ты хочешь детей, Ви?

– Нет. Не особо.

– А я раньше хотел.

– А теперь?

– Теперь мне это не грозит. Ладно, неважно. В этом мире уже тьма О’Нилов. Просто уйма.

Пятнадцать минут спустя они припарковались у «Зеро», но Буч с трудом выбрался из «кадиллака». Все выглядело таким знакомым – машина, его приятель, кабак… но это заставило Буча разволноваться. Несмотря на то что ничего не изменилось, сам-то он – другой.

Чувствуя себя потрясенным, загнанным в угол, он дотянулся до бардачка и достал кепку «Ред сокс». Нахлобучил на голову, открыл дверь, уговаривая себя, что принимает все слишком близко к сердцу, хотя на самом деле ничего не происходит.

Но, едва ступив ногой на асфальт, он сразу же замер.

– Буч! Что такое, приятель?

Дельный вопрос. Казалось, что его тело превратилось в камертон. Внутри завибрировала энергия… которая куда-то влекла…

Он развернулся и быстрым шагом пошел по Десятой улице. Он должен понять, что это такое, – словно магнит, словно сигнал маяка.

– Коп, ты куда?

Ви схватил его за руку, но Буч вырвался и перешел на бег, чувствуя себя так, словно его тянут на веревке.

Он смутно понимал, что рядом бежит Ви и разговаривает по телефону.

– Рэйдж? У меня тут проблема. Десятая улица. Нет, это наш коп.

Буч помчался быстрее, кашемировое пальто развевалось позади. Когда огромное, словно башня, тело Рэйджа материализовалось на его пути, Буч обогнул вампира.

Рэйдж прыгнул, вновь загородив ему путь.

– Буч, ты куда собрался?

Буч с такой силой оттолкнул его, что тот ударился спиной о кирпичную стену.

– Не трогай меня!

После двухсот ярдов бешеного бега он понял, что звало его – из переулка выходили трое лессеров.

Буч остановился. Убийцы тоже. Последовал отвратительный момент единения, от которого на глаза Буча навернулись слезы, – он распознал в них то, что находилось у него внутри.

– Ты новобранец? – спросил один из них.

– Конечно, – сказал другой, – Тупица, ты пропустил вечернюю поверку.

Нет… нет… о боже, нет…

Трое убийц синхронно повернули головы через плечо, глядя на выбегающих из-за угла Ви и Рэйджа. Лессеры приготовились к нападению, приняли боевые стойки, выставив руки перед собой.

Буч сделал шаг к троице. Затем еще шаг.

– Буч…

Голос, полный боли, принадлежал Вишу.

– Боже, нет.

Глава 13

Джон перевернулся на другой бок и снова закрыл глаза. Вжавшись всем своим тощим телом в потертое, уродливое кресло цвета авокадо, он чувствовал запах Тора при каждом вдохе. Кресло являло собой ночной кошмар дизайнера, но было любимой вещью Тора и местом «нон грата» для Уэлси. Находясь здесь, в своем офисе в центре подготовки, брат часами занимался бумажной работой, пока Джон учился.

Со времени убийства Уэлси и исчезновения Тора Джон использовал этот предмет мебели как кровать.

Чувствуя раздражение, парень согнулся, перекинув ноги через руку, а голову и плечи вжал в спинку кресла. Он зажмурился сильнее, молясь хоть о каком-нибудь отдыхе. Беда в том, что в венах гудела кровь, а в голове роились не больно-то значимые мысли, назойливая чепуха.

Боже, уроки закончились два часа назад, и он потом еще долго тренировался один. И вдобавок плохо спал всю эту неделю. Значит, должен был вырубиться, как светильник.

Возможно, он злился из-за Лэша. Придурок издевался над ним за то, что накануне Джон на глазах всего класса упал в обморок. Джон просто ненавидел этого гада. Даже очень-таки. Богатенький, высокомерный, язвительный…

– Открой глаза, парень. Я знаю, что ты не спишь.

Джон резко вздрогнул и чуть не скатился на пол. Вернувшись в прежнее положение, он увидел в дверях кабинета Зетиста, одетого в обычную форму – обтягивающая водолазка и широкие штаны.

Лицо воина было не менее суровым, чем тело.

– Слушай меня, повторять не буду.

Джон стиснул руками подлокотники кресла. Он подозревал, о чем пойдет речь.

– Ты не хочешь идти к Хаверсу, прекрасно. Но прекрати валять дурака. Пропускаешь обеды, выглядишь так, будто не спал несколько дней. Твое отношение к делу начинает меня раздражать.

М-да, не похоже ни на одно родительское или учительское собрание, которые Джон когда-либо посещал. Он всегда не слишком хорошо воспринимал критику. В груди закипела злость.

Зет выставил вперед указательный палец.

– И прекрати замечать Лэша, ясно? Не обращай внимания на этого подонка. И начинай обедать.

Джон нахмурился, затем потянулся к своему блокноту – так он будет уверен, что Зет поймет его.

– Забудь об ответе, парень. Меня это не колышет.

Джон ощутил ужасное раздражение, а Зет улыбнулся, обнажив чудовищные клыки.

– Ты ведь знаешь, что лучше не попадаться мне на заметку.

Джон отвел взгляд, зная, что брат может разломить его надвое, ничуть не перетрудившись. И чувствовал из-за этого дикое возмущение.

– Завязывай с Лэшем, ясно? Не заставляй меня вмешиваться. Это не понравится никому из вас. Кивни, чтобы я тебя понял.

Джон кивнул, чувствуя одновременно стыд, злость и утомление.

Подавившись кипящей внутри агрессией, он выдохнул и потер глаза. Боже, всю свою жизнь он был таким спокойным, даже робким. Почему в последнее время его все заводит?

– Ты приближаешься к превращению. Вот почему.

Джон медленно поднял голову. Он не ослышался?

«Правда?» – показал он.

– Ага. Поэтому ты в строжайшем порядке должен научиться себя контролировать. Если переживешь превращение, то окажешься по другую сторону теперешнего твоего мира с телом, способным на такие вещи, которые поставят тебя в тупик. Я говорю об огромной физической силе. Звериной. Способной на убийства. Думаешь, это сейчас у тебя проблемы? Подожди, пока не придется иметь дело с этим грузом. Так что самообладанию учись сейчас.

Зетист повернулся, но затем притормозил и оглянулся через плечо. Свет упал на шрам, который рассекал его лицо и искажал верхнюю губу.

– И напоследок. Тебе нужно с кем-нибудь поговорить? Обо… всем?

«Ой, как же, как же!» – подумал Джон. В клинику Хаверса понесут только его труп.

В прошлый раз он поругался с вампирским врачом и поэтому отказался явиться на очередной осмотр – тот гад шантажом вынудил его пройти курс терапии, и Джон не собирался повторять это шоу с Доктором Филом[8]8
  Доктор Фил (Филлип Кельвин Макгрой) – известный американский телеведущий и профессиональный психолог, открывший свое шоу «Доктор Фил».


[Закрыть]. В свете произошедших за последнее время событий он не хотел возвращаться в свое прошлое, поэтому в клинику он попадет только в том случае, если будет истекать кровью.

– Джон? Хочешь поговорить?

Когда он покачал головой, глаза Зета сузились.

– Добро. Так ты понял насчет себя и Лэша?

Джон опустил глаза и кивнул.

– Отлично. А теперь тащись в дом. Фриц приготовил тебе обед, и я пронаблюдаю, как ты будешь есть. Ты съешь все. Тебе нужно набраться сил перед превращением.

Буч подошел к убийцам еще ближе, но те ничуть не насторожились. Напротив, рассердились, будто бы он отлынивал от работы.

– За спиной, тупица, – сказал тот, что посередине, – Твоя цель за спиной. Два брата.

Буч обогнул лессеров, непроизвольно считывая следы. Он почувствовал, что самого высокого из них посвятили в конце прошлого года или около того. В нем еще присутствовали остатки человеческого. Двое других находились в Обществе намного дольше, он знал это наверняка, сам не понимая как. И не только из-за их бледных волос и кожи.

Буч остановился позади троицы и уставился через их огромные тела на Ви и Рэйджа… которые выглядели так, будто лицезрели, как на их глазах гибнет друг.

Буч точно знал, в какой момент лессеры начнут нападать, и двинулся вперед вместе с ними. Когда Рэйдж и Ви приняли боевые стойки, Буч схватил центрального убийцу за шею и повалил на землю.

Лессер завопил, и Буч прыгнул на него сверху, хорошо зная, что совершенно не в состоянии драться. Секунду спустя уже лессер занял позицию наездника, сев на него верхом и начав душить. Мерзавец был ужасно силен и зол – чисто боец сумо в бешенстве.

Пока Буч боролся, чтобы не позволить лессеру оторвать ему голову, он заметил свет и услышал треск. Затем еще раз. Очевидно, Рэйдж и Ви сделали зачистку; Буч слышал, что они приближаются. Слава богу.

Но когда они подбежали, началось самое интересное.

Буч впервые пристально посмотрел в глаза нежити, и внутри его что-то щелкнуло, словно встав на свои места, связывая их. Вокруг их с лессером тел будто бы появились металлические прутья. Когда убийца замер, Буч почувствовал неодолимую тягу… он толком не понял, к чему именно. Но инстинкт оказался настолько сильным, что Буч открыл рот и вдохнул.

И тогда началось… Прежде чем он понял, что делает, его легкие стали вбирать воздух одним глубоким ровным потоком.

– Нет… – задрожав, прошептал лессер.

Что-то возникло между их губами, некое черное облачко, покидающее нежить и переходящее к Бучу…

Связь прервалась грубым ударом сверху. Вишу схватил убийцу и отбросил в сторону, ударив головой о стену. Прежде чем мерзавец успел очнуться, Ви погрузил в его грудь черное лезвие.

Когда искры и шипение исчезли, Буч безвольно упал на асфальт. Он перекатился на бок и съежился, крепко обхватив руками живот. Боль в брюхе просто убивала, Буча затошнило – отвратительный отголосок того, что он чувствовал во время своей болезни.

В поле его зрения появилась пара ботинок на толстой подошве, но он не мог поднять голову и увидеть братьев. И понятия не имел о том, что, черт побери, сейчас произошло.

Что он осознавал – так это родство с лессерами.

– Ты в порядке? – прозвучал голос Ви, столь же слабый, как и тело Буча.

Буч зажмурился и покачал головой.

– Думаю, лучше… если вы заберете меня отсюда. И не вздумайте везти домой.

Вишу открыл свой пентхаус и втащил Буча внутрь, пока Рэйдж придерживал дверь. Они втроем поднялись на грузовом лифте с черного входа, что имело смысл: коп был чертовски тяжелым, весил больше, чем могло показаться на первый взгляд, как если бы сила земного притяжения уделила ему особое внимание.

Они уложили его на кровать, и коп расслабился, повернувшись на бок и поджав колени к груди.

Временно воцарилась тишина. Казалось, Буч отключился.

Пытаясь успокоить нервы, Рэйдж начал размеренно ходить по комнате, и от этого круговращения Ви погрузился в свои мысли. Прикурил самокрутку и глубоко затянулся.

Голливуд прокашлялся.

– Что, Ви… здесь-то ты и бываешь со своими женщинами?

Брат прошелся кругом и ощупал пару цепей, свисавших с черной стены.

– Конечно, мы слышали кое-что о тебе. Вижу, что все – правда.

– Думай что хочешь.

Ви направился к бару и налил рюмку водки «Грей гус».

– Сегодня ночью нужно обыскать дома тех лессеров.

Рэйдж кивнул на кровать.

– А что с ним?

Чудо из чудес – коп поднял голову.

– Я сейчас никуда не собираюсь. Поверьте мне.

Ви, прищурившись, посмотрел на своего приятеля. Лицо Буча, обычно приобретавшее при любом напряжении ирландский румянец, теперь стало совершенно бледным. И от копа шел… приторный запах. Вроде детской присыпки.

Боже всевышний. Видимо, находясь среди тех убийц, он приобрел кое-что от Омеги.

– Ви? – тихо проговорил Рэйдж. И шепотом: – Хочешь остаться? Или отвезем его назад к Хаверсу?

– Я в порядке, – крякнул Буч.

«Явная ложь!» – подумал Ви.

Он проглотил водку и посмотрел на Рэйджа.

– Я с тобой. Коп, мы вернемся и принесем тебе поесть, добро?

– Нет. Никакой еды. И не возвращайтесь сегодня. Заприте меня, чтобы я не мог выбраться, и оставьте.

Черт.

– Коп, если ты повесишься в ванной, клянусь, я убью тебя потом еще раз, понятно?

Тусклые ореховые глаза приоткрылись.

– Узнать, что они со мной сделали, я хочу гораздо больше, чем лишать себя жизни. Поэтому не волнуйся.

Буч снова закрыл глаза, и, немного подождав, Вишу и Рэйдж вышли на террасу. Заперев двери, Ви понял, что боится оставлять Буча одного, пуще какой бы то ни было внешней угрозы.

– Куда направимся? – спросил он Рэйджа. Хотя обычно сам намечал маршруты.

– В первом бумажнике есть адрес – пятьсот пятьдесят девять Вичита-стрит, квартира С-четыре.

– Наведаемся туда.