Текст книги "Разоблаченный любовник"

Глава 14

Открыв дверь в спальню, Марисса почувствовала себя незваной гостьей в своей же комнате. Изнуренной, потерянной незнакомкой с разбитым сердцем.

Бесцельно осмотревшись кругом, она подумала: «Боже, а ведь какая прекрасная белая комната…» Большая кровать с балдахином, кушетка, антикварный комод и тумбочки. Все такое женственное, за исключением картин на стене. Коллекция гравюр Альбрехта Дюрера не соответствовала остальному декору, жесткие линии и острые углы больше подошли бы мужчине.

Но эти картины привлекали ее.

Подойдя взглянуть на одну из них, она вспомнила, что Хаверс всегда их не одобрял. Он полагал, что романтичные и мечтательные картины Максфилда Пэрриша больше подошли бы женщине-принцепсу.

Они никогда не сходились во мнениях на темы искусства. Но брат все равно купил для нее эти гравюры, потому что она пришла от них в восторг.

Заставив себя шевелиться, Марисса закрыла дверь и пошла в душ. У нее оставалось не так много времени до очередного заседания Совета принцепсов, а Хаверс всегда приезжал туда заранее.

Встав под воду, она подумала о том, до чего же все в жизни странно. Находясь с Бучем в карантинной палате, она позабыла и о Совете, и о глимерии… обо всем. Но теперь Буча нет, и все вернулось на круги своя.

Это ее удручало.

Высушив волосы, она оделась в платье цвета морской волны от Ива Сен-Лорана шестидесятых годов, затем подошла к ящику с украшениями и выбрала внушительный набор бриллиантов. Камни на шее казались тяжелыми и холодными, серьги ощутимо оттягивали мочки, браслет сковал запястье, как обруч. Она неотрывно смотрела на сверкающие камни, думая об аристократках, представляющих собой лишь манекены, увешанные фамильными драгоценностями.

Особенно на собраниях Совета принцепсов.

Спускаясь вниз, Марисса боялась столкнуться с Хаверсом, но подумала, что лучше выяснить все до конца. В кабинете его не оказалось, и она направилась на кухню, подумав, что брат, возможно, решил перекусить перед уходом. Толкнув дверь в кладовую дворецкого, Марисса увидела Каролин, выходящую из подвала. Догген волокла кучу полуразвалившихся картонных коробок.

– Давай я тебе помогу, – Марисса подалась к ней.

– Нет-нет, спасибо вам… госпожа.

Служанка покраснела и отвернулась. Таковы все доггены. Они терпеть не могли принимать помощь от тех, кому служили.

Марисса нежно улыбнулась.

– Ты, верно, упаковываешь вещи из библиотеки для нового ремонта. А! Это мне кое о чем напомнило. Сейчас я спешу, но позже мы поговорим о меню к завтрашнему ужину.

Каролин очень низко поклонилась.

– Простите, но хозяин сказал, что вечер с лиидиром принцепсов отменен.

– Когда он это сказал?

– Только что, прежде чем уйти на Совет.

– Он уже ушел?

Что ж, не исключено, он решил, что ей нужно отдохнуть.

– Тогда мне стоит поторопиться… Каролин, ты в порядке? Ты что-то не очень хорошо выглядишь.

Догген поклонилась так низко, что коснулась коробками пола.

– Я в порядке, госпожа, правда. Спасибо.

Марисса выбежала из дома и дематериализовалась перед особняком в стиле эпохи Тюдоров, где обитал нынешний лиидир Совета. Постучав в дверь, она надеялась, что Хаверс уже хоть сколько-то успокоился. Она могла понять его злость, учитывая, что именно он увидел, но ему не стоило волноваться. Буча в ее жизни больше не существовало.

Господи, ее начинало тошнить всякий раз, когда она вспоминала об этом.

Дверь открыл догген и проводил гостью в библиотеку. Когда она вошла в комнату, никто из девятнадцати собравшихся за полированным столом не подал виду, что заметил ее. Обычное дело. Отличие в том, что и ее брат не поднял глаз. И для Мариссы не оказалось места по правую сторону от него. Он даже не подошел, чтобы помочь ей сесть.

Хаверс еще не остыл. Ни капельки.

Неважно, она все же поговорит с ним после собрания. Успокоит. И подбодрит, хотя это ее убивало: девушка сама нуждалась сейчас в поддержке.

Она села в дальнем конце стола, на средний из трех пустовавших стульев. Когда вошел последний мужчина, он замер, увидев, что все места, за исключением находящихся по обе стороны от Мариссы, заняты. После неловкой паузы догген принес еще один стул, и принцепсы потеснились.

Лиидир, знатный седовласый мужчина из влиятельной семьи, зашуршал бумагами, постучал по столу кончиком золотой ручки и прокашлялся.

– Я созвал данное собрание, дабы вынести на обсуждение программу, которую вы все получили. Один из членов Совета составил убедительное прошение на имя короля, которое, я полагаю, мы непременно должны рассмотреть.

Он поднял желтый листок и зачитал.

– В свете жестоких убийств принцепса Веллисандры, супруги воина черного кинжала Тормана, сына Харма и кровной дочери принцепса Реликса Сарелл, и в свете похищения принцепса Беллы, супруги воина черного кинжала Зетиста, сына Агони, кровной дочери принцепса Ремпуна и кровной сестры принцепса Ривенджа, и в свете многочисленных смертей молодых мужчин глимерии, жизни которых унесло Общество лессеров, совершенно очевидно, что существует явная угроза нашей расе, ставшая в последнее время серьезной проблемой. Вследствие сего данный участник Совета с уважением просит восстановить практику принудительного отстранения для всех незамужних женщин аристократии, дабы сохранить кровные линии расы. Поскольку же долг нашего Совета – защищать всех представителей расы, данный член Совета с уважением просит распространить практику отстранения на всех классовых уровнях.

Лиидир поднял глаза.

– Практика нашего Совета требует приступить к обсуждению данного прошения.

В голове Мариссы зазвучал сигнал тревоги, она осмотрелась по сторонам. Среди двадцати одного присутствующего участника Совета шесть женщин, но она являлась единственной, к кому это прошение могло быть применено. Раньше она приходилась Рэту шеллан, но он никогда ею не обладал, так что ее можно было рассматривать как незамужнюю.

Когда библиотеку наполнили возгласы всеобщего одобрения и единодушия, Марисса уставилась на своего брата. Хаверс теперь будет иметь над ней полный контроль. Ловко сыграно.

Если он станет ее вардом, она не сможет покидать дом без его разрешения. Не сможет оставаться в Совете, если он не позволит. Не сможет никуда пойти и что-либо сделать, потому что он будет владеть ею как своей собственностью.

Нет особой надежды, что Рэт отклонит запрос, если Совет принцепсов проголосует «за». Учитывая ситуацию с лессерами, он вряд ли наложит на него вето, и, хотя по закону никто не может свергнуть короля с трона, отсутствие уверенности в нем может привести к волнениям. Что совершенно не нужно расе.

К счастью, в зале нет Ривенджа, так что сегодня им ничего не сделать. Священные законы процедуры для Совета принцепсов устанавливали, что голосовать могут только представители шести изначальных семейств, но при рассмотрении прошения должны присутствовать все члены Совета. И хотя все представители кровных линий сидели за столом, при отсутствии Ривенджа резолюция не будет принята.

Совет увлеченно обсуждал прошение, а Марисса только покачивала головой. Как Хаверс мог открыть эту банку с червями? И зачем? Ведь между ними с Бучем… ничего нет. Проклятье, ей нужно поговорить с братом и заставить его отозвать нелепое прошение. Да, Веллисандру убили, и это огромная потеря, но заставить всех женщин сидеть под замком – шаг в прошлое.

Возврат в Средневековье, когда женщины нигде не показывались, являясь лишь мужской собственностью.

Марисса совершенно отчетливо представила себе мать и ребенка со сломанной ногой, находящихся в клинике. Да уж, это не только притеснение, но и опасность, если во главе дома стоит дурной хеллрен. Ну а хранителю женщины в отстранении никто по закону не вправе оказывать противодействие. Он может делать с ней все, что пожелает, по своему усмотрению.

Ван Дин стоял в подвале другого дома в другой части Колдуэлла, зажав между губ свисток, следя за движениями бледноволосых мужчин перед ним. Шестеро «учеников» выстроились в шеренгу, чуть присев и с поднятыми к груди кулаками. Они с огромной скоростью наносили удары по воздуху, поочередно левой и правой, двигая в такт плечами. Воздух наполнился их приторным ароматом, но Ван больше не обращал на это внимания.

Он дважды подул в свисток. Как единое целое, все шестеро подняли руки, словно схватив кого-то за голову, а затем несколько раз ударили правым коленом. Ван еще раз дунул в свисток, и они переменили ноги.

Он не хотел признаваться – ведь это означало бы, что он стареет, но тренировать бойцов было намного проще, чем самому сойтись с кем-нибудь на ринге. Ван радовался этому перерыву.

Преподаватель из него явно получился неплохой. Хотя члены банды все схватывали на лету и дрались энергично, ему еще было над чем поработать.

А это определенно члены банды. Одеты одинаково. Волосы выкрашены в один цвет. У всех одно и то же оружие. Но так и оставалось непонятным, во что именно они вовлечены. Эти парни вели себя как военные, отличаясь от уличных бандюганов, прикрывающихся бравадой и пулями. Черт, можно было подумать, что они от правительства. Уйма отрядов. Суперсовременное оборудование. Жутко серьезные. И их до чертиков много. Ван находился с ними всего неделю и давал по пять уроков в день, каждый раз новым парням. Черт, сегодня лишь вторая тренировка именно с этими ребятами.

Вот только с чего бы это федеральным агентам приспичило нанимать в качестве тренера такого, как он?

Прозвучал долгий свисток, остановивший занятие.

– На сегодня все.

Парни вышли из строя и двинулись к своим сумкам со снаряжением. Они ничего не говорили. Не общались между собой. Не строили из себя крутых, как это водится у мужчин, находящихся в компании.

Когда они покинули помещение, Ван подошел к своей сумке и достал бутылку воды. Отпил немного, думая о том, что ему сейчас еще придется пересечь весь город. Через час у него бой. Времени поесть уже нет, но он в принципе и не голоден.

Он надел ветровку, взбежал по ступенькам лестницы и быстро осмотрел дом. Пусто. Ни мебели. Ни еды. Ничего. И все остальные места, где он успел побывать, выглядели точно так же. Пустые раковины домов, которые снаружи выглядели совершенно обычно.

Чертовски странно.

Он вышел через парадную дверь, убедился, что замок заперт, и направился к своему грузовику. Каждый день они встречались в разных местах, и складывалось впечатление, что и дальше все будет так же. Каждое утро в семь он получал адрес по телефону и, приезжая, оставался там, тренируя, проводя уроки по смешанным боевым искусствам, которые длились два часа кряду. Расписание работало как часы.

Может быть, это военизированные фанатики?

– Добрый вечер, сынок.

Ван замер, затем посмотрел поверх капота. На другой стороне улицы стоял мини-вэн, Ксавье непринужденно прислонился к нему, напоминая блюстителя правопорядка на дежурстве.

– В чем дело? – спросил Ван.

– Ты хорошо справляешься с учениками.

Равнодушная улыбка Ксавье соответствовала его равнодушным бледным глазам.

– Спасибо. Я сейчас уезжаю.

– Пока еще нет.

У Вана по коже побежали мурашки, когда Ксавье оторвался от машины и пересек улицу.

– Итак, сынок, я подумал: вдруг ты захочешь познакомиться с нами поближе?

Познакомиться поближе?

– Криминалом не интересуюсь. Уж извини.

– Почему ты решил, что мы занимаемся криминалом?

– Да ладно тебе, Ксавье.

Того раздражало, когда опускали слово «мистер», поэтому зачастую Ван так и делал.

– Занимался когда-то этим. Скукотища смертная.

– Да уж, угон машин, в который тебя чуть было не затянуло… Бьюсь об заклад, у твоего брата есть что об этом рассказать. Ой… я имею в виду не того, с которым ты совершал кражи. А законопослушного члена твоей семьи. С незапятнанной репутацией. Ричард, если не ошибаюсь?

Ван нахмурился.

– Скажу тебе вот что. Не втягивай в свои делишки мою семью, и я не сообщу о вас в полицию и не сдам используемые вами адреса. Копы будут не против воскресного улова, чертовски в этом уверен. Их не придется звать дважды.

Лицо Ксавье стало отчужденным, Ван подумал: «Сработало».

Но мужчина лишь улыбнулся.

– А я скажу вот что. Я могу дать тебе то, чего больше никто не даст.

– Ну конечно.

– Даже не сомневайся.

Ван покачал головой.

– Не рановато ли меня приглашать? А если я ненадежный?

– Ты им не станешь.

– Так мило, что ты в меня веришь. Но мой ответ – «нет». Уж извини.

Он ожидал возражений. Но получил в ответ лишь кивок.

– Как угодно.

Ксавье повернулся и пошел к своему мини-вэну.

«Странно», – подумал Ван, садясь в грузовик. Эти парни – определенно странные.

Но платили-то вовремя. И немало.

На другом конце города Вишу появился на газоне перед аккуратным многоэтажным домом. Рэйдж материализовался позади него в тени, обретая плоть и кровь.

Проклятье, подумал Ви. Он жалел, что не покурил еще разок перед прибытием сюда. Сейчас так кстати пришлась бы самокрутка. Ему сейчас… ему что-то нужно.

– Ви, ты в порядке?

– Да. В полном. За дело.

Немного поработав с замком, братья прошли через парадную дверь. Внутри воняло освежителем воздуха, фальшивый запах апельсина щипал ноздри, словно краска.

Поскольку лифт оказался занят, они прошли мимо и поднялись по лестнице. Добравшись до второго этажа, миновали квартиры Cl, С2 и СЗ. Ви держал руку под курткой на своем «глоке», хотя, похоже, самое страшное, на что они могут нарваться, так это на охранников в коридоре. Место было идеально чистым и слащавым, словно телемагазин «QVC». На дверях висели искусственные цветы. Коврики «Добро пожаловать!» с сердечками или плющом лежали у входа в каждую квартиру. Картины в рамках с изображениями розовых закатов чередовались с пушистыми щеночками и котятами.

– Боже, – пробормотал Рэйдж, – здесь кто-то явно прошелся волшебной палочкой.

– Пока она не сломалась.

Ви остановился перед дверью С4 и усилием мысли открыл замок.

– Что это вы делаете?

Ви и Рэйдж повернулись.

Черт побери, перед ними стояла точь-в-точь одна из ужасных героинь сериала «Золотые девочки» – пожилая женщина, рост метр с кепкой, в короне накрученных седых волос, одетая в бесформенную рубашку наподобие покрывала для кровати.

Вот только глаза у нее как у питбультерьера.

– Молодые люди, я вас спрашиваю.

Рэйдж взял ее на себя, что очень даже неплохо. С обаянием у него дела обстоят куда лучше.

– Мэм, мы просто пришли навестить друга.

– Вы знаете внука Дотти?

– Да, мэм, хорошо знаем.

– Похоже на то.

И это явно не было комплиментом.

– Думаю, ему лучше отсюда съехать, – продолжала женщина, – Четыре месяца назад Дотти умерла, и он для нас чужой.

«И вы тоже», – красноречиво сказали ее глаза.

– А он как раз переезжает, – Рэйдж обворожительно улыбнулся, держа губы стиснутыми, – Даже уже переехал. Сегодня вечером.

– Простите, сейчас вернусь, – вклинился Ви.

Рэйдж послал ему взгляд, говорящий: «Не смей бросать меня в такой ситуации», однако Ви зашел внутрь и закрыл дверь перед его носом. Если Рэйдж не сможет уболтать старушку, то просто сотрет ее воспоминания, хотя это крайняя мера. Пожилые люди не всегда хорошо переносят чистку, их мозг уже не настолько устойчив против вторжения.

Так что, пока Ви обследует место, Голливуд поближе познакомится с соседкой Дотти.

С презрительной усмешкой Ви огляделся. Воняло лессерами. Тошнотворно-приторный запах. Как от Буча.

Черт. Не думай об этом.

Ви заставил себя сосредоточиться на квартире. В отличие от убежищ большинства лессеров это помещение имело меблировку, очевидно оставленную прежней владелицей. Вкус Дотти склонялся к цветочным узорам, кружевным салфеткам и статуэткам кошечек. Уж она-то не была здесь «чужой».

Возможно, лессеры прочитали в газете об уходе старушки в мир иной и стащили удостоверение личности. И ее внук обитал здесь после посвящения в Общество.

Ви прошел через кухню и обратно, не удивляясь, что в ящиках и холодильнике нет еды. Направившись в глубь квартиры, задумался о том, почему убийцы не скрывают места своего обитания. Большинство убитых лессеров имели при себе удостоверения личности, соответствующие истине. В то же время хотели разжечь конфликт…

Привет!

Ви подошел к розово-белому столу, на котором красовался открытый и включенный ноутбук «Делл инспирон 8600». Вампир положил руку на мышку и пробежался по папкам. Зашифрованные файлы. Все до предела защищено паролем. И прочими наворотами…

Хотя лессеры гостеприимно раскрывали места своего обитания, к оборудованию относились серьезно. Почти у каждого убийцы в доме стоял комп, и Общество применяло защиту и маневры с кодами не хуже, чем Ви на территории Братства. Так что эти штуковины считались непробиваемыми.

Хорошо, что Ви не признавал слова «непробиваемый».

Он захлопнул ноутбук и выдернул зарядник из розетки. Засунул провод в карман, расстегнул куртку и поместил ноутбук поближе к груди. Затем прошел дальше. Спальня напоминала ситцевый взрыв, покрывший цветами и оборками диван, занавески и стены.

И там на маленьком прикроватном столике, рядом с телефоном, журналом «Ридерз дайджест» четырехмесячной давности и целой колонией оранжевых тюбиков из-под таблеток стоял керамический сосуд емкостью в кварту.

Ви откинул крышку мобильника и набрал Рэйджа.

– Я готов, – сказал он, когда брат ответил, – У меня ноутбук и сосуд.

Он закрыл трубку, взял в руки керамический контейнер и прижал к телу, как и ноутбук. Затем дематериализовался к Берлоге, думая: как хорошо, что люди не обивают стены сталью.

Глава 15

Наблюдая, как уезжает Ван, мистер Икс понял, что поспешил со своим предложением. Стоило подождать, пока парень не ощутит власть, тренируя убийц.

Вот только время-то шло.

Он не особо волновался, что лазейка исчезнет. В пророчестве ничего об этом не говорилось. Но Омега был в бешенстве, когда мистер Икс отбывал от него в прошлый раз. Босс плохо воспринял новость, что братья избавились от человека, брошенного на лесной прогалине. Поэтому ставки росли, и не в пользу Икса.

Внезапно в центре груди появилось тепло, а затем лессер ощутил стук там, где раньше находилось его сердце. Эта ритмичная пульсация заставила Икса выругаться. Помяни черта, и вот: Хозяин уже его призывает.

Мистер Икс забрался в мини-вэн, завел машину и семь минут ехал через город к потрепанному ранчо на жалком участке неблагополучного района. Там до сих пор воняло, как в подпольной лаборатории по производству метам – фетамина, чем оно и являлось, пока его владельца не грохнул киллер. Благодаря токсичному запаху Обществу удалось купить эту нору со скидкой.

Мистер Икс заехал в гараж и, прежде чем выйти, подождал, пока дверь со скрипом захлопнется. Выключив сигнализацию, которую сам установил, он направился в дом.

Пока он шел, его кожа зудела и чесалась, словно по всему телу пошла крапивница. Чем дольше он откладывает визит к Хозяину, тем сильнее эти ощущения. Пока он не начнет сходить с ума от желания расцарапать на себе кожу.

Он опустился на колени и склонил голову, отчаянно не желая приближаться к Омеге. У Хозяина имелось особое чутье, прямо радар, а у мистера Икса появились собственные цели, не имеющие отношения к Обществу. Проблема в том, что, когда призывают форлессера, тот обязан явиться. В этом все дело.

В Берлоге Вишу окутала ненавистная тишина. К сластью, через пятнадцать минут после включения лессерова ноутбука в дверь постучали. Ви взглянул на монитор, затем усилием мысли открыл замок.

Внутрь вошел Рэйдж, что-то жуя и шаря рукой в пакете-гриппере.

– Ну, как там комп? Есть успехи?

– Что ешь?

– Последний бананово-ореховый кекс миссис Вулли. Просто великолепие. Хочешь?

– Нет, но ты можешь принести мне с кухни бутылку водки и рюмку.

Ви закатил глаза и вернулся к ноутбуку.

– Без проблем.

Рэйдж принес требуемое, затем прислонился к стене.

– Нашел что-нибудь?

– Пока нет.

Тишина, казалось, заполнила весь воздух Берлоги. Ви знал, что цель этого визита – не только интерес к ноутбуку.

– Послушай, брат… – начал наконец Рэйдж.

– Меня сейчас не очень тянет болтать.

– Знаю. Поэтому они просили меня прийти.

Ви взглянул поверх крышки ноутбука.

– Кто это «они»?

Хотя яснее ясного кто.

– Братство переживает за тебя. Ви, ты стал очень напряженным. Чертовски нервным. И не отрицай. Все заметили.

– А, так Рэт попросил тебя сходить ко мне и сыграть роль психодиагноста?

– Прямой приказ. Но я так и так сюда собирался.

Ви потер глаза.

– Я в порядке.

– И прекрасно, даже если это не так.

На самом деле это было не так.

– Если ты не против, хочу поработать с этим ноутбуком.

– Мы увидим тебя на Последней Трапезе?

– Да-да. Конечно.

Да уж.

Ви поерзал мышкой и принялся изучать файлы. Безотрывно глядя на экран, вампир случайно заметил, что его правый глаз, тот, что с татуировками у виска, стал дергаться, словно замкнуло веко.

Два мощных кулака уперлись в стол, Рэйдж низко нагнулся.

– Ты придешь сам – или я приду за тобой.

Вишу сердито глянул на брата. Рэйдж, с его огромным ростом и умопомрачительно красивым лицом, впился в него глазами цвета морской волны.

Может, еще поиграем в гляделки – кто моргнет первым? Черт бы тебя побрал, подумал Ви.

Вот только проиграл как раз он. Через несколько секунд он отвел глаза и начал всматриваться в экран ноутбука, стараясь сделать вид, будто что-то проверяет.

– Можешь расслабиться. Буч – мой приятель, и я ради него сделаю все, что угодно. Но проблема не в этом…

– Фури рассказал нам. Твои видения исчезают.

– Проклятье!

Ви вскочил со стула, оттолкнул Рэйджа в сторону и сделал круг.

– Этот чертов болтун…

– Если тебе от этого станет легче, Рэт не оставил ему другого выхода.

– Что, король кулаками это из него выбил?

– Да ладно тебе, Ви. Когда я чувствовал себя разбитым, ты был рядом. Теперешнее ничем от того не отличается.

– Отличается.

– Потому что это ты.

– В яблочко.

Черт, Ви просто не мог этого обсуждать. Он, говоривший на шестнадцати языках, не мог найти слов, чтобы описать ужас перед будущим, охватывающий его. Будущим Буча. Самого Ви. Всей расы. Видения грядущего всегда его раздражали, но и приносили странное успокоение. Даже если Ви не нравилось то, что будет, по крайней мере, врасплох его было не застать.

Рука Рэйджа опустилась на плечо Вишу, и тот вздрогнул.

– Последняя Трапеза, Ви. Ты появишься или мне тебя забирать, как почту?

– Ага. Появлюсь. А теперь проваливай.

Когда Рэйдж ушел, Вишу вновь сел за ноутбук. Но вместо того, чтобы погрузиться в изучение компьютера, позвонил Бучу по его новому номеру.

– Привет, Ви, – заскрежетал голос копа.

– Привет.

Ви зажал телефон между ухом и плечом, наливая себе водки. Когда жидкость коснулась дна, в трубке раздалось шуршание, словно Буч перекатился на кровати или снял пиджак.

Они долгое время молчали: ничего, кроме шорохов телефонной линии, не нарушало тишину.

А затем Ви пришлось спросить:

– Ты хотел с ними остаться? Ты чувствовал, что должен быть с лессерами?!

– Не знаю.

Глубокий вдох. Длинный, медленный выдох.

– Не буду оправдываться. Я узнал этих мерзавцев. Почувствовал их. Но когда я смотрел в глаза тому убийце, мне очень хотелось его уничтожить.

Ви поднял рюмку. Когда проглотил, водка зажглась в горле самым приятным образом.

– Как себя чувствуешь?

– Не так уж худо. Правда, тошнит. Словно из-под ног ушла почва.

Опять тишина.

– Ты это видел? Еще вначале, когда сказал, что я предназначен быть с Братством… ты видел меня с Омегой?

– Нет, я видел нечто другое.

Но в хаосе происходящего Ви не мог проследить, к чему вело открывшееся ему тогда. В видении Ви был обнажен, а Буч обвился вокруг него, и они вдвоем парили высоко в небе, переплетясь на холодном ветру.

Господи, он сумасшедший. Сумасшедший извращенец.

– Послушай, я приду ближе к рассвету и полечу тебя рукой.

– Хорошо. Это всегда помогает.

Буч прокашлялся.

– Ви, но я не могу просто сидеть здесь и выжидать. Я хочу идти в наступление. Как насчет того, чтобы поймать парочку лессеров и устроить им пытку, заставив говорить их, для разнообразия?

– Крутовато, коп.

– Видел, что они сделали со мной? Думаешь, я буду переживать из-за проклятой Женевской конвенции?

– Дай сначала поговорю с Рэтом.

– Сделай это поскорее.

– Сегодня.

– Договорились.

Повисла очередная пауза.

– Ви… а у тебя тут есть телек?

– Плазменная панель на стене слева от кровати. Пульт… не знаю, где он. Я обычно… мне не до телевизора, когда я туда прихожу.

– Ви, старина, а что за штуки у тебя здесь?

– По-моему, они говорят сами за себя. Тебе не кажется?

Послышался смешок.

– Наверное, на это-то и намекал Фури.

– Намекал на что?

– Что по этой части ты – извращенец.

Вдруг перед глазами Ви появился образ: Буч сверху Мариссы, – тело мужчины всколыхнулось, когда девушка впилась в его ягодицы своими красивыми руками.

Затем Ви увидел, как Буч запрокинул голову, и мысленно услышал хриплый, страстный стон, сорвавшийся с губ его приятеля.

Презирая себя, Вишу опустошил рюмку водки и быстро налил еще.

– Буч, моя сексуальная жизнь – это мое сугубо личное дело. Как и мои… нетрадиционные интересы.

– Понял. Твое так твое. Но один вопрос.

– Давай.

– Когда женщины связывают тебя, они красят тебе ногти? Или просто накладывают макияж?

Ви громко засмеялся, и коп продолжал:

– Подожди… а, они, наверное, щекочут перышком подмышки.

– Догадливый.

– Я просто любопытный, – Смех Буча стих, – Ты делаешь им больно? В смысле…

Еще водки.

– По обоюдному согласию. Я не переступаю границ.

– Хорошо. Немного странновато для моей католической задницы, учитывая… ну, ладно, раз это тебя заводит.

Ви поболтал водкой в рюмке.

– Коп, ты не против, если я тоже кое о чем спрошу?

– По рукам.

– Ты ее любишь?

Несколько секунд спустя Буч пробормотал:

– Да. Люблю, черт побери.

Когда на экране ноутбука появилась заставка – переплетающийся трубопровод, Ви дотронулся до мышки и убрал расползающиеся, словно метастазы, трубы.

– И каково это?

Послышался хрип, словно Буч переместился и напрягся.

– Сейчас – попросту ад.

Ви поиграл стрелочкой на экране, заставляя ее прыгать по рабочему столу.

– Знаешь… мне нравится, что она с тобой. Вы замечательная пара.

– Вот только я – «синий воротничок», человек и, возможно, наполовину лессер. А в остальном я с тобой согласен.

– Ты не превращаешься в…

– Сегодня вечером я вобрал в себя какую-то часть того убийцы. Когда вдохнул. Поэтому так и вонял после.

Не потому, что мы дрались, а потому, что часть зла была – и опять есть – внутри меня.

Ви выругался, ужасно надеясь, что дело не в этом.

– Мы все выясним, коп. Я не оставлю тебя на темной стороне.

Он положил телефон и уставился на ноутбук, водя стрелкой по кругу. И продолжал щелкать пальцем по мышке, пока не пришло абсолютное равнодушие к пустой трате времени.

Вытянув наконец руки над головой, он увидел, что курсор замер на «Корзине». Переработка… переработка… переделать, чтобы использовать опять.

Что-то насчет Буча и того вдыхания. Обдумывая это теперь, Ви вспомнил, что, отодрав лессера от копа, он прервал некую связь между ними.

Машинально он взял водку, рюмку и направился к дивану. Сев и проглотив спиртное, посмотрел на пинту «Лагавулина» на журнальном столике.

Затем Ви наклонился вперед и взял скотч. Отвинтил крышку, поднес к губам и сделал глоток. Затем поднес бутылку к своей рюмке и налил скотч туда. Из-под полузакрытых век он наблюдал за водоворотом смеси, видя, как водка и виски соединяются, наполовину теряя свою истинную суть, но становясь вместе крепче.

Ви поднес получившийся коктейль к губам, запрокинул голову и выпил эту гадость до дна. Затем откинулся на спинку дивана.

Устал… чертовски устал… уст…

Сон настиг его так стремительно, будто Ви ударили по голове. Но провал продлился недолго. То Сновидение, как он привык это называть, разбудило его несколько минут спустя с характерной для него жестокостью. Ви закричал, внутри будто что-то раскололось, словно кто-то применил к нему расширитель для ребер. Сердце подскочило в груди, затем забилось, все тело покрылось потом.

Ви сорвал с себя рубашку.

Все в порядке, никакой зияющей раны на теле нет. Но ощущение осталось: ужасный удар от выстрела, обрушившееся на него чувство приближения смерти.

Он прерывисто задышал. Это, наверное, из-за короткого сна.

Ви оставил водку и поплелся к столу, собираясь теснее пообщаться с ноутбуком.

Когда Совет принцепсов завершился, Марисса чувствовала себя опустошенной. Неудивительно: ведь скоро рассвет. Было множество высказываний по поводу отстранения, но не прозвучало ни единого негативного отзыва; потом сосредоточились вокруг угрозы со стороны лессеров. Совершенно очевидно, что, когда пройдет голосование, прошение примут, и если Рэт не поддержит его, Совет сочтет это доказательством недостаточной преданности короля своей расе.

Недоброжелатели Рэта ждут не дождутся удобного момента, чтобы выставить это на первый план. Триста лет его правления оставили горький привкус на языках многих аристократов, и они жаждали отыграться.

Отчаянно желая уехать, Марисса все ждала под дверью в библиотеку, но Хаверс беспрерывно разговаривал с другими принцепсами. Не выдержав, она вышла на улицу и дематериализовалась домой с мыслью разбить в его спальне лагерь, если только так можно с ним поговорить.

Войдя через парадную дверь особняка, она не позвала, как обычно, Каролин, а направилась сразу наверх, в свою комнату. Толкнула дверь, и…

– О… боже.

Ее комната превратилась в… город-призрак.

Гардеробная открыта настежь и пуста, даже ни одной вешалки. Постель разобрана, подушки исчезли вместе с простынями и одеялами. Картины стояли на полу. Картонные коробки разместились вдоль стены рядом с кофрами от Луи Вуитона.

– Что за…

Ее голос оборвался, когда она прошла в ванную. Во всех ящиках и на полках – пусто.

Когда она, спотыкаясь, вышла из спальни, Хаверс стоял возле кровати.

– Что это? – Она обвела руками вокруг.

– Тебе придется покинуть этот дом.

Сначала она в ответ лишь моргнула.

– Но я здесь живу!

Он вынул бумажник, достал толстую пачку денег и кинул ее на комод.

– Возьми. И уходи.

– Это все из-за Буча? – требовательно спросила она, – А как насчет прошения об отстранении, выдвинутого тобой? Хранители должны находиться рядом со своими…

– Не я выдвигал это прошение. А насчет человека… – Он покачал головой, – Твоя жизнь принадлежит тебе. Увидеть тебя с обнаженным мужчиной-человеком, который только что завершил половой акт…

Голос Хаверса надломился.

– Уходи сейчас же. Живи где хочешь. Я не хочу сидеть и смотреть, как ты себя уничтожаешь.

– Хаверс, это смешно…

– Я не могу защитить тебя от себя самой.

– Хаверс, Буч не…

– Однажды я уже поставил под угрозу жизнь короля, чтобы отомстить за твою честь!

Его голос эхом отозвался от стен.

– И после этого застать тебя с человеческим мужчиной! – Я… я не могу позволить, чтобы ты находилась рядом со мной. Я не ручаюсь, что смогу контролировать злость, которую ты во мне вызываешь. Она провоцирует меня на такую жестокость, она…