Текст книги "В горе и в радости"

Глава 7

Ночной воздух еще не успел остыть после полуденной жары. Яркий свет звезд серебрил беленые колонны веранды.

Корд коротко поблагодарил Марию, когда она поместила поднос на столик рядом с инвалидной коляской. Его взгляд остановился, обнаружив на подносе две чашки. Это означало, что ему не удастся побыть в одиночестве.

Стейси приблизилась к креслу и почувствовала, как у Корда напряглась спина: его уединение было нарушено. Громко застучав каблуками по каменному полу, она направилась к шезлонгу, что стоял неподалеку.

– А ты что тут делаешь? – равнодушно спросил Корд и, не давая ей возможности ответить, продолжил:

– Если пришла, чтобы выговаривать мне за невежливое обращение с гостями, то прибереги свои упреки для другого случая. – При упоминании о гостях его голос зазвучал особенно ядовито. – Останься я в комнате секундой дольше – не сдержался бы, ей-Богу! Так что скажи спасибо за то, что я не выкинул чего-нибудь похуже.

– Спасибо. – Стейси растянулась в шезлонге и отхлебнула кофе. У нее не было ни малейшего желания поддерживать разговор в подобном тоне.

Лунный свет падал на каменное лицо Корда.

– Почему бы тебе не вернуться к нашим гостям? Кому-то надо их развлекать. – Его убийственная ирония была на грани закипающей ярости.

– Ну, Трейвис как бы и не гость, он ведь свой, – ответила Стейси, не повышая голоса. – Он сможет занять Полу какое-то время.

– Это звучит так, словно он уже член нашей семьи, а не управляющий, – с издевкой прокомментировал Корд.

– Я действительно так считаю, – подтвердила она. – И уверена, ты тоже отдаешь отчет в том, как много он сделал для нас.

– Ты имеешь в виду – для тебя, – уточнил Корд и горько усмехнулся. – Ты ведь ему доверяла все свои проблемы? А сколько раз ты рыдала у него на плече?

– Я никогда никому не плакалась. – Стейси была слишком независимой, чтобы перекладывать свои заботы на других, даже когда было невмоготу. – Я говорю о той поддержке, которую он оказывает в управлении ранчо.

Трейвис, конечно, знал о многих ее трудностях, но вовсе не потому, что Стейси жаловалась, просто он был наблюдателен и догадлив. Впрочем, Корда не переубедить.

– И в награду за преданность ты оставила его наедине с этой барракудой, – усмехнулся Корд.

Стейси усилием воли подавила поднимающуюся волну гнева. Она чувствовала, что Корд слишком возбужден, и сама старалась сохранять спокойствие.

– Я вышла подышать свежим воздухом, – медленно и отчетливо произнесла она, – и не собираюсь спорить с тобой. Если ты не настроен держаться мирно, я переберусь в дальний угол.

Он резко опустил чашку на стол, едва не разбив ее. В наступившей тишине Стейси слышала глухие удары собственного сердца. Вечерняя прохлада тут вовсе ни при чем, она здесь потому, что чувствует: Корд этого хочет. Ей и самой приятно побыть рядом с ним, но выяснять отношения она не собирается. Сегодня и так нервотрепки было предостаточно.

Стейси откинула голову на подушку, ощущая, как постепенно спадает напряжение. Вдалеке послышался вой койота и эхом отозвался совсем рядом.

Глядя в ночное небо, она начала думать о торгах, потом живо представила себе всадника, стерегущего в ночи табун лошадей. Он несет свою вахту, пока его товарищи-пастухи лежат у костра в спальных мешках и видят сны. У нее защемило сердце, едва в памяти всплыли другие ночи у костра, полные любви.

Чтобы избавиться от навязчивых видений, Стейси снова попыталась сосредоточиться на подготовке к торгам, которым Трейвис в этом году заранее предрекал большой успех. Невероятно, но пока все идет гладко, без непредвиденных осложнений.

– Одно утешение, что организационные работы идут полным ходом. – Замечание слетело с губ прежде, чем Стейси осознала, что первой нарушила затянувшееся молчание. Бросив быстрый взгляд на Корда, она затаила дыхание. Его лицо оставалось безмятежным, чего раньше не бывало – ведь любое упоминание о делах сразу же выводило его из себя.

Казалось, он расслабился и отдыхает, любуясь звездами. Стейси тоже успокоилась, решив, что, возможно, он не расслышал нечаянно вырвавшихся слов. Облегченно вздохнув, она продолжила созерцание звездного узора.

– Знаешь, мне почудилось, что потянуло дымком костра, – тихо произнес Корд.

Его ласковый голос волной накрыл Стейси, звезды как будто засияли ярче, отражаясь в его карих глазах светом надежды. Она неуверенно подняла голову, пытаясь угадать, куда устремились его мысли и вспомнил ли Корд их старую добрую традицию. Встретив темное мерцание его глаз, она поняла, что не обманулась.

Они смотрели друг на друга, не говоря ни слова, и эти мгновения длились целую вечность. Инвалидное кресло плавно покатилось и замерло рядом с шезлонгом. Стейси не могла поверить, что это происходит наяву и Корд осознанно приблизился к ней.

Он тут, возле нее, достаточно протянуть руку и дотронуться. Но она не решалась. Страх быть отвергнутой занозой сидел в ее сердце. Любое прикосновение или ласка должны исходить только от него.

Корд сидел неподвижно, но Стейси все же подалась вперед, влекомая страстным желанием оказаться в его объятиях. Он склонился к жене и с силой притянул ее к себе.

Жадный обжигающий поцелуй опалил нежные губы Стейси. Она ответила на этот властный призыв, и кровь едва не вскипела в ее жилах. Она принялась гладить пальцами его крепкую шею – так искусный гончар дарит новому детищу тепло своих пальцев.

Однако скоро, слишком скоро, его руки мягко, но решительно начали отталкивать ее. Стейси не отпускала мужа, но Корд усадил ее обратно в шезлонг. Ее трепещущие веки неохотно раскрылись, и потемневшие глаза наполнились страданием.

– Стейси, жизнь моя, – прошептал Корд почти в беспамятстве. – Что же я делаю? Я убиваю нас обоих. Ты сказала «в горе и в радости», но сколько горя мы еще способны вынести? – Он отвернулся. – Господи, помоги мне. Я не могу с тобой расстаться. Я никогда тебя не отпущу!

– Корд, я никуда не хочу уезжать, – хрипло ответила Стейси. – Я только прошу: не отгораживайся от меня. Я хочу делить с тобой все.

Он насмешливо вскинул бровь.

– Мне нечем делиться. Что я могу тебе дать? Инвалидное кресло? – Его рот исказила улыбка висельника. – Это кресло – моя тюрьма, а я – его узник, и еще твой надзиратель. Я никогда не выпущу тебя на свободу.

– Мне не нужна эта свобода, я не хочу ее, – возразила Стейси срывающимся голосом.

– Знаешь, чего я боюсь? – В его леденящем тоне не было ни тени юмора. – Что в один прекрасный день я услышу это в тысячный раз и в конце концов поверю тебе, хотя точно знаю, что это ложь.

– Нет, – еле слышно прошептала она, задыхаясь от подступивших слез.

Послышался легкий свист вращающихся колес. Стейси сидела понурив голову и не видела, как Корд вернулся в дом. Ее пальцы крепко переплелись на груди в отчаянной молитве. Истерзанная душа рвалась наружу, и все же ей удалось не разрыдаться.

Через несколько минут она, стараясь выглядеть спокойной, решила вернуться к Трейвису и Поле. Устало убрав со лба волосы, она ушла с веранды.

Увидеть Корда рядом с гостями Стейси не ожидала. Она была уверена, что он предпочтет удалиться в свою комнату.

Смерив жену невозмутимым и жестким взглядом, он, конечно же, отметил ее потерянный вид. Корд держал в руке сигарету, и серый дым облаком висел над черноволосой головой.

Как только Стейси вошла. Пола первой заговорила, почуяв в ней перемену. От прищуренных голубых глаз не укрылась бледность хозяйки.

– Стейси, вы появились очень вовремя, – сказала Пола с приветливой улыбкой и бросила быстрый взгляд на Трейвиса. – Я все пытаюсь вытянуть из вашего управляющего подробности о распродаже лошадей. Но он сказал, что за нее полностью отвечаете вы и лично занимаетесь этим вот уже несколько лет.

– Верно. – Стейси подошла ближе, благодаря в душе Полу за такую подачу, так как отпадала необходимость объяснять причину своего отсутствия. – А что именно вам бы хотелось узнать?

– Ну, я… – начала было Пола.

– Нельзя ли обсудить что-нибудь другое? Нам что, не о чем больше поговорить? – оборвал ее Корд. Он сердито воткнул сигарету в пепельницу, с трудом подавляя вспыхнувшее раздражение.

Пола вызывающе подняла подбородок.

– Я всего лишь собиралась спросить Стейси, как она готовится к торгам.

– А какая вам разница? – Корд выдержал ее взгляд, не моргнув.

– В общем-то никакой, – пожала плечами физиотерапевт. – Просто интересно.

– А мне нет! – резко отреагировал Корд.

– Вы хотите сказать, что вам все равно, что происходит на ранчо? – спросила Пола и пристально посмотрела на него.

– Совершенно верно. Именно это я и имел в виду, – задиристо ответил Корд.

– А я так поняла, что это ваше ранчо. – Пола потянулась к лежащей на столе пачке.

Не успела она поднести сигарету к губам, как Корд был уже тут как тут и, достав золотую зажигалку, дай ей прикурить. Стейси заметила, как их взгляды скрестились над огнем.

– Было мое, – согласился он, упирая на первое слово. – Но после аварии им управляют Стейси и Трейвис. Так что теперь меня это не касается.

– Почему? – Пола выпустила вверх струйку дыма.

– Все решают они, – последовал ответ.

– А почему не вы? Ранчо же ваше! – продолжала допытываться блондинка.

– Завидую вашей непонятливости, мисс Хансон, – издевательски усмехнулся Корд. – Довольно трудно этим заниматься, сидя в инвалидной коляске.

– «Трудно» не значит «невозможно», мистер Гаррис. – Разговор принял неожиданный поворот. – Я знаю людей с подобным недугом, причем их владения больше ваших, и они вполне справляются со своими обязанностями.

Застывшая маска дрогнула, выдавая внутреннюю борьбу.

– Неужели? – медленно протянул он, сохраняя внешнее безразличие.

– Когда я в первый раз вас увидела, то подумала, что вы из их породы, – продолжала Пола. – Мне никогда бы и в голову не пришло, что вы способны доверить женщине руководить делами, – даже если это ваша жена. Естественно, – она старалась говорить небрежно, – моим первым впечатлением было, что вы настоящий мужчина.

– На что вы намекаете? – спросил он холодно.

– Я не обязана отчитываться перед вами. – Пола захлопала ресницами. – Вы оказались одним из тех, кто прячется за женскую юбку и позволяет другим принимать решения вместо себя. Вряд ли вас можно назвать хозяином своей судьбы.

Предчувствуя недоброе, Стейси закусила губу: последнее замечание блондинки звучало крайне оскорбительно. Она подалась вперед, но Трейвис перехватил ее взгляд и покачал головой.

Стейси судорожно вздохнула; но каково было ее удивление, когда Корд откинулся в кресле и тихо засмеялся.

– А вы не прочь нанести удар ниже пояса! – Он прищурился, с насмешливым удовольствием разглядывая свою белокурую противницу, и глубокие складки залегли вокруг его рта.

– Почему бы и нет? – Пола и не думала отпираться. – Вам ведь тоже наплевать, когда вы причиняете боль тем, кто заботится о вас.

Неуверенная, что Корд уловил прозрачный намек. Пола выразительно посмотрела в сторону Стейси и задержала взгляд на ее напряженном лице. Корд последовал примеру блондинки, но ни малейший отблеск вины или раскаяния не озарил его бесстрастные черты. Он снова повернулся к Поле с высокомерным видом.

– Можете делать все, что вам заблагорассудится, мисс Хансон, – сказал он спокойно. – Меня это совершенно не волнует. И мою жену тоже. – Он полоснул Стейси таким взглядом, что она похолодела. – Мы со Стейси понимаем друг друга. Я прекрасно знаю, чего она хочет, и очень сомневаюсь, мисс Хансон, что вы можете похвастаться тем же. А теперь я желаю всем вам спокойной ночи и поспешу избавить вас от своего утомительного общества.

– Похоже, только вы и утомились, мистер Гаррис, – невинно заметила Пола, когда он отъехал от стола.

Корд остановился и, поймав ее вызывающий взгляд, широко улыбнулся.

– Я не устал, просто скучно стало. Кстати, должен признаться, мисс Хансон, я чувствую, что наши маленькие перепалки могут доставить мне некоторое удовольствие, а то я что-то совсем закис. Немного развлечься мне не помешает!

Корд покинул комнату, и воцарилась тишина, три пары глаз смотрели ему вслед. Вся компания была слегка ошарашена его странной выходкой и недоумевала, что бы это значило.

– Второй раунд прошел успешно, – наконец выдохнула Пола. – Я думаю, завтра с утра мне нужно будет действовать очень активно, чтобы быть на высоте.

– Корд не допустит, чтобы кто-то, кроме него, оставался там надолго, – лениво прокомментировал Трейвис, сразу не сообразив, что высказал вслух свои мысли. – Сам же он как кот: если уж упадет, то приземлится на все четыре лапы.

– Надеюсь оказаться не менее проворной, – задумчиво заключила Пола.

У Стейси пробежал по спине холодок, и ее затрясло. Мир переворачивался с ног на голову, и, кажется, ничего с этим не поделаешь. Совсем недавно Корд называл ее своей жизнью. А минуту спустя заявил, что не верит ей.

Впрочем, время работает на нее, и она преодолела бы настороженность мужа. Сейчас кровь застыла в ее жилах совсем по другой причине. Что скрывалось за его многозначительным замечанием в адрес Полы? Стейси боялась подумать о том, какого рода развлечения он имел в виду. Фактически Корд стал для нее загадкой. С некоторых пор она перестала понимать, что творится у него в душе.

К горлу подкатил комок, противно ныло в желудке, а ноги едва не подкашивались. Стейси покачнулась.

– Пойду… посмотрю, как там Джош. – Ей необходимо было исчезнуть, поэтому она тут же нашла уважительную причину и нетвердой походкой направилась из комнаты.

– Стейси! – задержал ее голос Полы. – Пока я не забыла, скажите, завтра утром вы будете дома?

– Я… – Она не смогла быстро сосредоточиться и сразу не нашлась что ответить. До завтра еще надо было дожить.

– Ты что-то говорила мне о поездке в город. Кажется, как раз завтра с утра, – осторожно подсказал Трейвис.

– Ах да, ну конечно, – принужденно засмеялась Стейси. – Я должна с утра отвезти в типографию список жеребят, иначе их к аукциону не успеют включить в каталог. – Она поймала себя на том, что слишком нервничает. – Вам что-нибудь нужно?

– Нет. – Пола сделала короткую затяжку и потушила сигарету. – Я собираюсь приступить к занятиям с вашим мужем и просто поинтересовалась, где будете вы в это время.

– Если потребуется моя помощь, я могу отложить поездку в город на вторую половину дня. – Стейси развернулась, и шелковые пряди волос рассыпались по плечам. Ее предложение было необдуманным, но ей так хотелось поддержать Корда, что годилась любая зацепка, даже самая слабенькая.

– Не делайте этого, – покачала головой блондинка. . – Я не возражаю против занятий и… хочу быть полезной.

Впервые Стейси увидела на лице Полы печать сомнения и обратила внимание, что та смотрит как бы сквозь нее.

– На самом деле, лучше, если вы не будете присутствовать, во всяком случае вначале, – спохватилась Пола. – Боюсь, вопреки самым добрым намерениям, вы будете больше отвлекать, чем помогать. Всегда очень важно правильно установить отношения между терапевтом и пациентом, особенно это касается нашего случая. К тому же первые дни будут для Корда очень тяжелыми. Вы начнете сочувствовать ему и невольно постараетесь облегчить ему задачу. Сожалею, но мое решение вызвано интересами дела, а не личными мотивами.

– Понимаю. – И все же Стейси не была на сто процентов уверена, что все обстоит именно так. Она поймала себя на том, что не знает и не понимает множества вещей вокруг себя. Но прежде всего она не понимает Корда. – Извините, – пробормотала она и покинула гостиную.

На следующее утро Стейси намеревалась уехать из дому еще до того, как Пола с Кордом начнут занятия. Однако мелкие дела, наслаиваясь одно на другое, задержали ее.

Лишь в половине десятого она вышла из кабинета со списком годовалых жеребят и кобылок, выставляемых на аукцион. Дверь супружеской спальни была приоткрыта. Ее как магнитом потянуло заглянуть туда. Приглушенные вскрики заставили ее остановиться.

– Больно, черт возьми! – ругался Корд.

– Так и должно быть, – спокойно отвечала Пола. – А дальше будет еще больнее, это я вам гарантирую.

– Не люблю женских обещаний, – тут же отреагировал Корд глухим сдавленным голосом.

– Наконец-то у нас хоть на что-то есть общая точка зрения, – заключила Пола. – Я тоже терпеть не могу мужских клятв.

Стейси вдруг осознала, что подслушивает чужой разговор, и ей стало стыдно.

На следующий день Стейси удалось выйти из дому очень рано и не возвращаться до самого обеда. Предчувствие опасности разбудило в ней мнительность, и Стейси всячески старалась подавить ее, оставаясь на расстоянии, чтобы не превратиться в подозрительную и вездесущую ревнивицу.

Как и предсказывала Пола, первая неделя была тяжелой. После регулярного самоустранения по утрам Стейси чувствовала себя незваным гостем в собственном доме, словно ей требовалось специальное разрешение, чтобы находиться там в течение дня.

Эмоциональные и физические нагрузки не прошли для Корда бесследно и вызвали сильные перепады настроения – от задумчивого молчания до беспричинной ярости. Хотя Поле тоже доставалась хорошая порция его едких колкостей, Стейси казалось, что она стала для мужа излюбленной мишенью.

Скорее всего, Стейси только мерещилось, что Корд к ней особенно пристрастен, ведь именно ее любовь придавала ему сил. Когда его беспощадный язык терзал ей сердце, внутри у нее все сжималось, но она и виду не подавала, как больно он ее ранит. Она пыталась подражать Поле и притворялась, что его жестокие замечания отскакивают от нее с той же легкостью, что и от блондинки.

Ковыряя вилкой помидор, фаршированный салатом из тунца, Стейси мучительно подыскивала тему для разговора. Из-за отрешенного молчания Корда за обеденным столом нависла тяжелая, гнетущая тишина.

Внезапно Корд нарушил молчание. Его темный агатовый взгляд пронзил Стейси.

– Ты долго будешь размазывать еду по тарелке?

Столь неожиданное внимание к ее персоне привело Стейси в замешательство. Она неловко положила вилку и дрожащими пальцами скомкала салфетку, тщетно надеясь, что острый взгляд мужа не обнаружит ее смятения.

– Что-то не хочется есть, – ответила она с деланным спокойствием.

– Тогда перестань валять дурака, – проворчал он.

Снова воцарилась тишина. Стейси посмотрела на Полу, удивляясь, как та сохраняет невозмутимость в столь напряженной обстановке. Или она просто хорошая актриса?

– Как… – Стейси споткнулась, снова поймав пристальный взгляд Корда, – идут занятия?

– Спроси Полу, – высокомерно сказал он. – Она у нас главный эксперт в этом вопросе.

Пола разрезала ножом помидор.

– Для вас, мистер Гаррис, меня зовут мисс Хансон, – ровным голосом поправила она. – Когда вы станете личностью, заслуживающей моей симпатии и уважения, тогда я позволю вам называть меня по имени, но не раньше.

– Мисс Хансон, – когда Корд произносил ее имя, его рот язвительно искривился, – меня совершенно не волнует, нравлюсь я вам или нет.

– Могу сказать о вас то же самое, мистер Гаррис, – парировала Пола со сладкой улыбкой. Но когда ее мерцающие глаза устремились на Стейси, в них без труда читалась горечь отчаяния.

– Перевожу для тех, кто не понял. Это значит: сплошная боль и мизерное улучшение, – сухо вмешался Корд.

– Корд, когда ты успел стать таким оптимистом? – Стейси весело улыбнулась.

– Что? – Корд изумленно посмотрел на жену.

– Ты только что признал, что есть небольшой прогресс, а это лучше, чем ничего, – пояснила Стейси.

Он сердито фыркнул.

– Чертовски маленький, чтоб ему провалиться, – свирепо пробурчал он, и густая бровь тут же поползла вверх. – Извините, мисс Хансон.

– Если понадобится, я сама готова провалиться, мистер Гаррис. – Крупные губы Полы тронула улыбка.

При столь неожиданной перемене общего настроения в груди у Стейси вспыхнул огонь ревности. И пока разрушительная сила этого пожара не уничтожила ее, она с силой оттолкнулась от стола. Она пыталась подавить ярость и чуть не перебила из-за этого всю посуду.

– Прошу прощения, я должна пойти поработать, – пробормотала Стейси и выбежала из комнаты, сопровождаемая удивленными взглядами.

Оказавшись в кабинете, она захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Не подслушай она на днях их беседу о мужских и женских обещаниях, она бы сейчас не поняла этот дразнящий обмен намеками между Кордом и Полой.

У них уже появились свои, им одним понятные шутки. Сгорая от ревности, она спрашивала себя, а что еще произошло утром, когда она оставила их наедине.

Стейси направилась к письменному столу, хотя прекрасно знала, что сосредоточиться на бумагах уже не сможет. Больше всего ее интересовало, что творится сейчас в комнате за ее спиной.

Стейси схватила широкополую ковбойскую шляпу, которая лежала рядом с корзиной для писем, быстро вышла из кабинета и покинула дом.

Она не заметила, как оказалась на конюшне. Хэнк был изумлен ее появлением.

– Седлаем кобылу? – спросил он. – Хотите прогуляться верхом по такой жарище? – Он склонил к ней морщинистое лицо, потрескавшееся от солнца. – С вами все в порядке, мисс Стейси?

– Конечно, – резко ответила она и закусила губу, чтобы не выплеснуть на Хэнка свое раздражение. – Если ты очень занят, я сама оседлаю Пастилу.

– Не занят я вовсе, – проворчал он и, едва передвигая ноги, поплелся в загон. Стейси услышала, как он бормочет:

– Тут у кого-то совсем крыша поехала, но не у меня, это уж точно!