Текст книги "Сыроедение и исцеление от рака. Реальная история одного маловероятного выздоровления"

Глава 5
Страх

Ариена шла мимо людей, сидевших в приёмной, и думала, кто из них тоже попал в цифры статистики. Она сыграла в русскую рулетку и проиграла. Пуля намертво вошла в её мозг и отдавалась словом, которое только что навсегда изменило её жизнь. Она пыталась отпустить свои мысли, но голос в голове повторял это слово: рак, рак, РАК. Она толкнула тяжёлую стеклянную дверь и в оцепенении вышла на улицу. Дверь стала медленно закрываться и в конце резко захлопнулась. Именно так она сейчас видела свою жизнь: пятьдесят лет она текла неторопливо – и вдруг стала рушиться.

* * *

Голова шла кругом, она то и дело спотыкалась. Она протянула руку, чтобы опереться на дерево. Тёмная кора ствола была приятно живой на ощупь. Ей хотелось обвить дерево руками и ухватиться за него изо всех сил. На глаза накатили слёзы, она попыталась сдержать их. Она отпустила дерево, вытерла слёзы и медленно прошла к своей машине. Она стала рыться в сумке, вытаскивать разные вещи, пока наконец не услышала звон ключей. Ариена открыла дверцу, бросила сумку на пассажирское сиденье, забралась в машину и села за руль, глядя прямо перед собой через лобовое стекло. Она ничего не видела, а ум словно погрузился в мутную воронку тумана. Сквозь туман она то и дело различала слова. Быстрее, громче: рак, рак, РАК – они врывались в её сознание, пронизывали сознание, тело и проникали в душу.

* * *

Вдруг Ариена ощутила сильнейшее желание уехать прочь – прочь из этого места, где прозвучали эти слова. Она повернула ключ зажигания, и двигатель автомобиля загудел. Словно бездушный робот, она дала задний ход и, не глядя в зеркало, вырулила с парковочного места. Переключив передачу, она выехала на дорогу, не глядя по сторонам, никому не уступая. Какой-то удивлённый водитель, проезжавший мимо, резко затормозил, чтобы не врезаться в неё, и стал сигналить. Она не видела и не слышала его.

Ей удалось проехать через городок и выехать из него, не попав в аварию. Когда она оказалась на шоссе, её сознание прояснилось, и она стала постепенно возвращаться в реальность. «Боже мой, что же мне делать?» Машина неслась по шоссе с возрастающей скоростью, и Ариена упорно жала на педаль газа, её глаза смотрели на длинную полосу дороги впереди, а костяшки рук побелели – так крепко она держалась за руль. Мимо быстро проносились пейзажи, и она легкомысленно продолжала набирать скорость. Лёгкий изгиб дороги внезапно заставил её вернуться в настоящее, и она бросила взгляд на спидометр: стрелка дрожала на отметке сто двадцать километров в час. Она убрала ногу с педали газа, немного сбавила скорость перед поворотом и затем, снова разгоняясь, взяла себя в руки и стала разумно вести автомобиль.

За поворотом Ариена стала искать место, где она смогла бы остановиться. Вскоре она увидела небольшую зону для парковки рядом с шоссе. Она въехала на неё, припарковалась и заглушила двигатель. «Да уж! Едва не нажила себе новых проблем! Хорошо, что на шоссе не было машин, – подумала она, – особенно полицейских! Наверняка я превысила скорость». Затем её посетила другая мысль: «Что они теперь могут мне сделать? Оштрафовать? Забрать мою машину? Жизни-то им не отнять, её уже отняли!». Это мысль потрясла её. Она вынудила её вернуться в жестокую реальность своей ситуации. Которой не существовало ещё пару часов назад. Слова врача больше не бились в её голове, она вдруг осознала, насколько хрупкой является жизнь, – и это осознание поразило её ещё сильнее.

* * *

Ариену охватила непроизвольная дрожь. Мысль о том, что «кто-то бродит по её могиле»[2]2
  В англоязычных странах выражение «кто-то бродит по моей могиле» (somebody is walking over my grave) иногда произносят в случае внезапно возникающей дрожи, поскольку в древности существовало поверье, что в такой момент некто действительно бродит по месту, где в будущем похоронят этого человека. – Прим. пер.


[Закрыть], оказалась невыносимой и слишком близкой к реальности. Она ощутила узнаваемое напряжение в животе, и её затошнило. Она быстро открыла дверцу машины и наклонилась; её тело скрутил неконтролируемый приступ рвоты. Содержимое желудка оказалось на дороге и забрызгало дверцу машины, из-за едкого запаха и вкуса желчи её вырвало снова. Из зажмуренных глаз по щекам потекли слёзы. Она собиралась вытереть их, но её снова затошнило и вырвало в третий раз, почти сразу, хотя желудок был уже пуст. В животе вспыхнул страх, затем это чувство исчезло. Она вернулась на сиденье, чтобы отдышаться после внезапного напряжения. Ариена потянулась, чтобы достать из сумки платок, вытерла рот и вяло протёрла дверцу машины, а затем закрыла её, чтобы отгородиться от запаха и вида рвотных масс. Ощущения в горле были такими, словно она проглотила тысячу бритв. Она взяла бутылку с водой и сделала большой глоток, прополоскала рот, открыла дверцу и выплюнула воду. Ещё одно полоскание немного успокоило неприятные ощущения, она закрыла дверцу и с усталым вздохом расслабилась, откинувшись на сиденье.

* * *

Затем все мысли исчезли. По её позвоночнику то вверх, то вниз стала пробегать дрожь, и ей стало холодно, хотя стоял тёплый день. Её стало знобить. Она обхватила себя руками, склонилась и подобрала подбородок, склоняя голову к груди. Сдавленные рыдания сотрясали её тело, она открыла рот и испустила долгий крик боли. Слёзы затекали ей в рот, и едкий привкус рвоты смешивался с их солёным вкусом. Её плечи сотрясал глубокий плач. Ей не удавалось прекратить его, и, отдавшись его чистой силе, она продолжала плакать, внезапно с изумлением осознав, что рыдает очень громко. Она чувствовала, что этот звук исходит из глубины её сердца. Глубокие рыдания продолжали сотрясать её тело, тупой болью отдаваясь в груди. Затем она прокричала: «Н-е-е-е-е-е-ет!» – несколько раз негромко всхлипнула и перестала плакать – теперь она, скорее, причитала, словно мать, оплакивающая ужасающую гибель своего ребёнка.

Наконец она выпрямилась, вытерла слёзы и подбородок тыльной стороной ладони и взглянула в зеркало. Опухшие глаза покраснели и отекли, лицо покрылось пятнами, и кожа шелушилась в местах, где высохли слёзы. К нижней губе прилипли несколько кусочков недопереваренной пищи. Она слизала их языком и тут же пожалела об этом.

– Кошмар, – пробормотала она.

– Почему я? – спросила она своё отражение.

Она бессмысленно смотрела на себя, словно парализованная своим видом в зеркале. Разве она может не знать ответа на собственный вопрос? Что её сдерживает? Она смотрела в зеркало и внезапно увидела там ответ – он отразился в её глазах. Страх! Грубый первобытный страх. Это осознание пронзило её с физически ощутимой силой. Она прикрыла глаза руками, не желая видеть своего лица, искажённого страхом. Она притянула колени к груди и свернулась на сиденье в положении зародыша…

* * *

Внезапно её тело скрутила судорога. Она резко открыла глаза и нащупала дверцу, ощутив, как к горлу подкатывает желчь, из-за чего её снова вырвало. «Так вот какой вкус у страха», – ехидно подумала Ариена, вытирая рот. Снова взглянув в зеркало, она покачала головой.

– В любом случае у него мерзкий вкус, и он не может принести тебе пользы, – произнесла она, – так что давай просто избавимся от страха, в твоей жизни ему не место.

Она кивнула себе в знак согласия и спокойно улыбнулась своему отражению. По телу прошла волна облегчения, которая подняла ей настроение и усилила решимость.

– Я смогу сделать это, смогу полностью избавиться от страха, – она взглянула себе в глаза и теперь вместо страха увидела в них решимость.

«Да, – сказала она себе, – это самый трудный вызов, с которым ты сталкивалась, и тебе придётся встретить его открыто, отвечать за свою жизнь и показать, на что ты способна».

Она ударила кулаком по рулю, чтобы подтвердить свою решимость.

– Я смогу это сделать, я справлюсь, – она снова взглянула в зеркало и подмигнула себе. – Рак? Не боюсь!

* * *

Ариена включила радио, и загремели слова песни: «…Ты лучшее, что есть в моей жизни». Она кивнула самой себе. «Теперь с этим покончено, разберёмся с остальным. Страха больше не будет, он в прошлом». Ариена выехала на шоссе и на этот раз внимательно смотрела в зеркала заднего вида. Каждый раз, когда она замечала себя в зеркале, она с улыбкой приподнимала брови. Вскоре она стала подпевать песне, которая играла по радио.

Глава 6
Поддержка

Когда Ариена приехала домой, то обнаружила, что на кухне суетится её мать, а отец со счастливым видом расставляет на стол тарелки.

– Привет, что вы тут делаете? – сказала она, входя в помещение. Мать вытерла мокрые руки о передник и протянула их дочери с намерением обнять её. – Ты вечно пропадаешь по врачам, вот мы и подумали: зайдём-ка и приготовим ужин.

– Как ты, милая? – спросила мать, погладив Ариену по щеке и внимательно вглядываясь в её лицо.

– Всё нормально, мама, – соврала Ариена и спросила, чтобы сменить тему: – Что на ужин?

Её мама уловила намёк и, легонько поцеловав дочь в щёку, отошла к раковине.

– Я как раз заканчиваю делать салат и приготовила твоё любимое блюдо, овощную лазанью. Она запекается, ещё минут двадцать – и будет готова, – сообщила она, глядя сквозь дверцу духовки.

– Что делала сегодня? – спросил её отец, доставая из ящика несколько столовых приборов.

Мать похлопала его по руке со словами:

– Не сейчас, дорогой, – и покачала головой.

Он смущённо посмотрел сначала на приборы, которые держал в руках, затем на жену.

– Давай пока накроем на стол. Ари расскажет, как у неё дела, когда сочтёт нужным, – сказала она.

– А, хорошо, – он подмигнул дочери.

Ариена рассмеялась.

– Какие же вы милые, – сказала она. – Спасибо, что зашли и приготовили ужин.

Она понимала, что они беспокоятся, но не готова была прямо сейчас сообщать свою новость.

* * *

Дверь отворилась, и на пороге появился огромный букет цветов.

– Та-дам! – прокричал Глен и вошёл в дом, высоко подняв цветы.

– Ох, юноша, не стоило, – шутливо сказала мама Ариены. – Как мило с вашей стороны!

Глен наклонился и поцеловал Ариену в голову.

– Это тебе, дорогая, – прошептал он и положил цветы ей на колени.

– Что такое? – спросил отец Ариены, и на его лице снова отразилось смущение.

Ариена рассмеялась.

– Спасибо, – прошептала она Глену, вдыхая аромат цветов.

Она встала и достала вазу, чтобы поставить их в воду.

– Мама тут ужин сделала, всё почти готово, – сказала она и взглянула на него, приподняв брови.

– Отлично! – ответил он, – Я скоро вернусь.

Ариена поставила цветы в вазу на столе.

– О, в самое яблочко, – сказал её папа, – как он догадался?

С улыбкой она поцеловала отца в щеку и сказала:

– Ну вот, ты справился, папа. Присядь, а я помогу маме с едой.

* * *

– Отличный ужин, милая, – искренне отметил отец Ариены и положил себе на тарелку ещё одну порцию.

– Да, очень вкусно, мама. Кажется, такой восхитительной лазаньи ты ещё не готовила. И салат тоже хорош.

Глен согласился с ней, похвалив блюда, приготовленные тёщей.

– Очень рада, что мужчинам всё понравилось, – сказала она.

– А ты, дорогая, – она повернулась к Ариене, – что-то совсем мало ешь, ты не хочешь?

– Всё очень вкусно, мама, – с улыбкой ответила та. – Просто, наверное, я скоро буду скучать по твоим блюдам. Возможно, я больше не буду есть такую пищу. Поэтому я ем медленно, чтобы насладиться каждым кусочком.

Мать вопросительно взглянула на неё, но ничего не сказала, и ужин продолжился.

* * *

– Кажется, мне есть что рассказать вам, – сказала Ариена, когда все закончили есть. – Я не хотела говорить об этом до еды, чтобы не испортить ужин. Он получился отличным, мам.

Она похлопала родителей по рукам и добавила:

– Спасибо вам за вашу внимательность.

– Всегда приятнее ужинать с семьёй, – сказал её отец, с улыбкой кивнув.

Он собрал пустые тарелки и сложил их в стопку.

– Оставь их, дорогой, – сказала ему жена, накрыла своей рукой его руку и оставила её в таком положении.

– Как же я вас люблю, – вырвалось у Ариены, и на её глазах показались слёзы.

– Ох, чёрт побери! – воскликнул Глен, встал и обнял её.

– Прости, мама, – сказал он, извиняясь перед тёщей за свои выражения.

– Простите, – сказала Ариена сквозь всхлипывания, – думала, что могу держать себя в руках. Думала, что смогу рассказать вам и не разреветься. Мне казалось, я уже вдоволь наплакалась.

– Что случилось, милая? – отец взял её руку и стал гладить её. – Расскажи своему старику-папаше. Что бы ни случилось, мы справимся.

Мать сжала его руку и улыбнулась ему, и теперь уже по её щекам покатились слёзы.

– У меня рак, – сказала Ариена решительно. Она едва сдерживала рыдания. – Простите, что говорю так прямо. Через два дня мне делают операцию.

– Чёрт, – уже без извинений сказал Глен. – Нет, милая, не может быть.

Он зарылся лицом в её волосы, снова и снова целуя их. Мать положила руку ему на плечо.

– Присядь, сынок, – мягко произнесла она, – пусть она успокоится.

Она поднялась и взяла чайник.

– Я заварю всем чаю, – объявила она, отважно пытаясь сохранять спокойствие сама; ей приходилось вытирать слёзы тыльной стороной ладони.

– Отличная мысль, хороший чай всегда помогает, когда чувствуешь себя неважно, – сказал её отец и встал, чтобы достать чашки.

* * *

– Что сказал врач, милая? – спросила её мать, наливая чай.

Ариена чихнула и прокашлялась.

– Ну, – она колебалась, ещё не зная, как сообщить эту новость. – У меня нашли уплотнение, опухоль, которую нужно удалить. С этой целью и будут делать операцию.

– Эту опухоль и обнаружил малыш Кенни? – спросил её отец.

– Да, и это хорошо, что так получилось, – ответила Ариена. – В ином случае, возможно, мы бы и не узнали о ней. Похоже, она появилась некоторое время назад, но врачи говорят, что она продолжает расти и может дать метастазы, поэтому они хотят провести операцию.

– То есть опухоль не просто удалят, но также исследуют её? – предположила её мать.

– Да, они собираются выяснить, не распространился ли рак на другие органы, – ответила Ариена. – Завтра встречаюсь с хирургом, надеюсь, он подробнее объяснит детали.

– Врач не сказала, насколько… хм… опухоль опасная?

– Да, она опасная, – прямо ответила Ариена. – Такие опухоли называются очень агрессивными, на медицинском жаргоне это значит, что они быстро развиваются. Поэтому они хотят прооперировать меня как можно скорее, чтобы замедлить её рост.

– А они пока решат, что делать дальше?

– Наверное.

Все приступили к чаепитию в полном молчании.

* * *

Тишину внезапно прорезал телефонный звонок, так что все подскочили от неожиданности.

– Я возьму трубку, – сказала мать, резко встала и вышла.

Ариена втянула воздух и громко выдохнула. По телу пробежала непроизвольная дрожь. Она обхватила чашку руками, словно чтобы согреться, хотя ей и не было холодно. Она чувствовала себя разбитой. Мужчины с чашками в руках смотрели на неё и не знали, что сделать или сказать. Отец оживился, когда вернулась мать Ариены.

– Кто звонил? – спросил он.

– Твоя внучка, – с улыбкой ответила та.

– Как она?

– Всё хорошо. Передавала привет и сказала, что завтра заедет, как только проснётся Кенни.

Она повернулась к Ариене и сказала:

– Она хочет позвонить Скотту и сообщить твою новость. Сейчас у них поздно, так что она отправит сообщение, чтобы он перезвонил завтра.

– Спасибо, мама, – сказала Ариена.

Ей стало жутко при мысли, что пришлось бы самой рассказывать обо всём детям.

* * *

Мать Ариены взглянула на зятя и увидела, что тот без выражения смотрит в пустоту. Положив руку ему на плечо, она сказала:

– Идите-ка вдвоём в гостиную, а мы с папой пока приберёмся.

Она многозначительно взглянула на мужа, и тот мгновенно встал и принялся приводить в порядок стол.

– Да, идите, – поддержал он. – Мы сами справимся.

– Спасибо, мама, – повторила Ариена, поднявшись и поцеловав свою мать.

Затем она подошла к отцу.

– И тебе, папа, – она улыбнулась и поцеловала также и его.

– Не переживай сильно, – сказал ей отец. – Всё не так уж плохо, мы справимся, и не стоит провожать нас, дорогу мы знаем.

– Он подмигнул ей и похлопал зятя по спине с лёгким толчком.

– Ну, а теперь идите.

* * *

Ариена и Глен сели на диван, взявшись за руки и не произнося ни слова. Они слышали, как родители убираются и моют посуду. Наконец они услышали, как открылась и захлопнулась задняя дверь и с участка выехала машина.

Ариена прервала тишину глубоким вздохом и склонила голову на грудь Глену. Он обнял её и прошептал:

– Дорогая моя, милая.

Он крепко обнимал её, положив подбородок ей на голову.

– Мы справимся, милая, – сказал он, – и выберемся в целости и сохранности, вот увидишь. У нас всегда это получалось, получится и теперь.

Она молча кивнула. Она больше не хотела говорить – хотелось, чтобы их объятия длились вечно. Он взял её рукой за подбородок и притянул к себе, поцеловал в заплаканные щёки и взглянул в печальное лицо.

– Ох, как же ты устала, – сказал он. – Как насчёт горячей ванны? Полежи тут и отдохни, а я пока наберу воды.

Он бережно помог ей опустить голову на подушку и поднял ноги на диван.

– Полежи пока, я вернусь, когда всё сделаю, – сказал он и вышел из комнаты.

Ариена закрыла глаза и попыталась расслабиться. Она и правда чувствовала себя совершенно вымотанной. «Если столько плакать, конечно, утомишься», – подумала она. Она слышала, как в ванной течёт вода. Этот звук успокаивал. Она слышала, что муж ходит туда-сюда между ванной, кухней и спальней. В рассеянности она пыталась угадать, что он задумал. Затем она уловила запах лаванды и улыбнулась. «Чудесно, он нашёл лавандовое масло», – подумала она сквозь полудрёму.

Звук воды прекратился, и скрипнул кран, отчего Ариена проснулась. В комнату в халате вошёл Глен, в руках у него был другой халат – для Ариены.

– Почти заснула, – сказала она и улыбнулась, когда он опустился рядом с ней на колени.

– Ничего удивительного, ты ведь устала, – сказал он. – Так что тебе стоит расслабиться в ванной, а потом я уложу тебя спать.

Он поцеловал её в нос.

– Можешь не вставать, я переодену тебя и отнесу в ванную, не беспокойся, я обо всём позабочусь.

Он поцеловал её в губы.

– Какая красавица, – пробормотал он, расстёгивая её рубашку и обнажая плечи. Он нежно взял ладонями её обнажённые груди и поцеловал каждую из них. – И о вас я тоже позабочусь.

Накинув ей на плечи халат, он поднял Ариену с дивана.

– Отлично, – сказал он, беря её на руки, – пойдём в ванную.

Он опустил её на пол у самой ванны и осторожно снял с неё брюки. Повернув её и сбросив халат с её плеч, он сказал:

– Залезай.

Ариена охнула от удивления, когда заглянула в ванну. От воды поднимался пар, наполненный успокаивающим ароматом лаванды. Капли масла плавали по воде среди лепестков роз. Помещение тускло освещали две свечи, свет их пламени играл на стенах и потолке.

– Вот это красота, – воскликнула она и повернулась, чтобы поблагодарить его.

– Залезай, – повторил он с улыбкой. – Расслабься немного, я скоро присоединюсь, и мы смоем все твои слёзы.

Глен снова легко поцеловал её в губы и подал ей руку, когда она залезала в ванную. Скользнув в воду среди лепестков роз, она вздохнула.

– Восхитительно, – сказала она, закрыла глаза и растворилась в расслабляющем тепле и аромате.

– Главное – не ныряй, – пошутил он. – Я через минуту вернусь.

Она открыла глаза, когда он вышел из ванной, и стала наблюдать, как лепестки роз окутывают её тело. «Какой же он чудный, – подумала она. – Не ожидала, что он такое придумает, просто прелесть».

Она тихонько рассмеялась, когда заметила, как над водой выглядывают её соски и лепестки роз мягко касаются их, проплывая мимо.

– Теперь-то вы получаете всё внимание! – сказала она.

– С кем ты там разговариваешь? – спросил Глен, вернувшись в ванную.

– Со своей грудью, – со смехом ответила она.

– Ах, да, – он тоже рассмеялся.

Он снял халат и спросил:

– Разрешишь составить компанию тебе и твоей груди?

– С радостью, – ответила она и присела, чтобы освободить для него место.

Он вошёл в воду и проскользнул под Ариеной, так чтобы её ноги оказались между его ногами. Положив руки ей на грудь, он медленно погрузился в воду вместе с ней.

Они пролежали в ванне некоторое время, впитывая в себя тепло и приятную атмосферу. Наконец он прошептал ей на ухо:

– Помоемся, пока вода не совсем остыла.

Они сели, и Глен, намылив руки, стал бережно натирать мылом её тело, так что его покрыли мелкие пузырьки. Зачерпывая руками воду, он с ног до головы осыпал её лепестками роз, смыв с кожи мыло и украсив её цветами.

– Какая ты красивая, – повторил он, выходя из ванны и помогая ей подняться на ноги.

Он накинул ей на плечи халат и подал руку, когда она выходила из ванной в его объятия. Он притянул её к себе, и когда он обнял её, они оказались под одним халатом. Их губы встретились, и они застыли в долгом восхитительном поцелуе, а их кожа, увлажнённая маслом, была покрыта мягкими лепестками роз. Они со вздохом оборвали поцелуй.

– Идём, – сказал он, взял её за руку и повёл в спальню. – Пора сделать тебе массаж.

Она удивлённо взглянула на него.

– Ты серьёзно? – спросила она, следуя за ним.

Войдя в комнату, освещённую свечами, она ощутила лёгкий запах зажжённых ароматических палочек. Глен отошёл в сторону, и Ариена увидела постель: одеяло было откинуто, и лепестки роз были рассыпаны по простыне и подушкам.

– Вот это да, – воскликнула Ариена и крепко обняла его. – Я тебя обожаю!

Он снова поцеловал её, осторожно взял на руки и отнёс в постель. Она ответила на его поцелуй и тихо сказала:

– Ммм, как романтично.

Он взял её лицо в свои ладони и прошептал:

– Я всем сердцем тебя люблю и сегодня хочу, чтобы ты как следует расслабилась.

Он взял баночку с лавандовым маслом, что стояла у кровати.

– Тебе нужен глубокий, крепкий сон, – улыбнулся он ей. – Поэтому я сделаю тебе хороший расслабляющий массаж, чтобы ты уснула. Просто закрой глаза.

Он склонился, нежно прикрыл ей веки пальцами и легко поцеловал их.

– Ммм, – выдохнула Ариена, не открывая глаз.

– Тсс, – шепнул он.

Она почувствовала, что он слегка отодвинулся, и услышала, как тихие звуки музыки наполняют помещение. Она вдыхала клубы лавандового аромата и чувствовала прикосновения мужа, он втирал масло глубоко в кожу, так что её сознание, тело и душа наполнялись совершенным умиротворением. Когда она погрузилась в сон, Глен лёг рядом с ней и, укрыв их обоих одеялом, крепко заключил её в любящие объятия.

В закоулках сознания Ариены раздался тихий звон. Когда сон рассеялся, она открыла глаза и узнала этот звук. Она осторожно высвободилась из объятий мужа, выскользнула из кровати и вышла за дверь, захватив с собой халат. Она подняла трубку и сонно промямлила:

– Да?

Из трубки сквозь потрескивание раздался голос сына.

– Мама? Это ты?

– Да, – ответила она, – подожди секунду, дорогой… Извини, нужно было прикрыть дверь, папа спит.

– Ох, я и забыл, что у нас время разное, – сказал сын. – У вас сейчас очень поздно?

– Нет, очень рано, – со смешком ответила она. – Как ты, Скотт?

– Всё в порядке. А вот ты как, мам?

– Неплохо, – сказала она, – сейчас неплохо. Ты ведь уже знаешь всё?

– Да, часа два назад получил сообщение. Мы с Мией собираемся взять отпуск и прилететь к вам, – сказал он. – Вместе приехать не получится, но я прилечу уже на следующей неделе. Мия будет у вас недели через две, но мы с ней сможем остаться на Рождество.

– Милый, необязательно вам приезжать, – сказала Ариена. – Мы ещё не знаем всех деталей. Я ещё не виделась с хирургом.

– И это ещё один повод приехать, – отвечал её сын. – Сейчас тебе как никогда нужна поддержка.

– Очень мило с твоей стороны, но…

– Никаких «но», мама, – перебил он. – Билеты уже куплены, мы прилетим. Я буду в среду, сейчас не вспомню время и номер рейса, позвоню тебе завтра и сообщу все детали, чтобы кто-нибудь меня встретил.

– Хорошо, будет здорово, если ты приедешь, – сказала она. – Ты позвонишь сегодня или завтра? Верно, у нас уже утро, отсюда не вижу часов.

– Не переживай, я позвоню Джой, она тебе передаст. Теперь лучше иди спать, пока папа не проснулся и не заметил, что тебя нет, – сказал он и со смехом добавил: – Залезай тихонько в постель и хорошенько выспись.

– Спасибо, дорогой, – сказала она. – Жду не дождусь, когда увижу тебя.

– Да, мамочка, скоро увидимся.

Ариена положила трубку и накинула халат. Ей стало холодно, она вернулась в спальню и проскользнула под одеяло, прильнув к тёплому телу спящего мужа. Глен обнял её одной рукой и прошептал:

– Как там Скотт?

– Я думала, ты спишь, – сказала она, прижимаясь к нему плотнее. – Он прилетит на следующей неделе, а Мия – пару недель спустя.

– Он молодчина, – сказал он и обнял её крепче. – Чем больше у тебя будет поддержки, тем лучше.

– Он тоже так говорит, – пробормотала она, закрывая глаза. – Не отпускай меня, я замёрзла.

Глен почувствовал, как расслабилось её тело, когда она погрузилась в сон. Он хотел вытереть слёзы, которые струились по его щекам, но не хотел выпускать её из объятий. Крепко прижимая её к себе, он прошептал, уткнувшись ей в волосы:

– Не отпущу, – и слёзы беззвучно продолжали литься из его глаз.