Текст книги "Изгнанники у Колодца Душ"

ЮЖНАЯ ЗОНА

– После всего, что она сделала, это чертовски несправедливо! – возразила Вардия и показала усиком на фотографию. – Взгляните. Не человек, а уродец. Чудесное девичье тело, вечно опущенное вниз лицо и ноги мула. Она даже не может смотреть прямо перед собой. Ест как животное; употребляет пищу, которую не в состоянии сама приготовить. Имеет нормальные сексуальные потребности, но кому она нужна с таким задом? Чтобы хоть как-то успокоиться, она будет готова валяться в своих собственных экскрементах. И ее так легко вылечить! Всего-навсего доставить сюда и провести через Ворота Колодца.

Серж Ортега сидел за столом, подпирая большую голову верхней парой рук.

– Это печально, – произнес он. – И ничто из того, что я вытворил за мою грязную жизнь, не доставляло мне столько боли. Но вы знаете причину. Кризисный центр вашего же собственного гекса сообщил весьма неутешительные факты. Антор Трелиг никогда не забудет, что в Мире Колодца есть еще один космический корабль; не забудет об этом и Бен Юлин. В ясные ночи они оба могут видеть Новые Помпеи. И если Юлин успокоится, на него нажмут яксы. А мы не можем контролировать ни якс, ни макиемов. Они могут проходить через Зону совершенно спокойно, и никто не имеет права их останавливать. Страны, даже пальцем не пошевелившие во время войны, выступят против нас, если мы милитаризируем Зону. Я по-прежнему считаю, что корабль, упавший на Севере, недосягаем, и. Бог тому свидетель, чиллианские компьютеры прощупали там каждый уголок! Некоторые северные расы проявили к нему интерес, однако учджины категорически против любого вмешательства. Кроме того, переправить туда пилота физически невозможно.

Он помолчал, затем с грустью взглянул на чиллианина.

– Но имеем ли мы право быть абсолютно уверенными, что это невозможно? Ваши компьютеры отвечают «нет», то же самое подсказывает мне инстинкт. Вспомните, однажды некий северянин проник на Юг. Если бы мы смогли узнать, каким образом… Трелиг не остановится. Юлин не остановится. Яксы не остановятся. Если решение в принципе существует, кто-нибудь обязательно до него докопается, и не будет иметь никакого значения, насколько оно сложно и как велики преграды на пути к его выполнению, даже если для этого потребуется перебросить пилота через Экваториальный барьер с помощью гигантской пращи. У меня весьма надежные каналы связи, но они обладают такими же. Если кто-нибудь найдет ответ, об этом узнают все, и мини-война разгорится снова. И если мы не хотим, чтобы у Трелига или Юлина в один прекрасный момент оказались полностью развязаны руки, нам понадобится кто-то, кто знает, как приказать космическому кораблю взлететь, приземлиться и так далее, кто сможет перепрограммировать его для использования в почти немыслимой ситуации, которая неожиданно может возникнуть. Зиндеры этого сделать не сумеют, даже если мы узнаем, где они находятся и в кого превратились, а мы скорее всего этого не узнаем. Не годится и такой классицист-библиотекарь, как Ренар. Ни один из них никогда не управлял кораблем. Не могу и я: слишком отстал от жизни. А между тем корабль находится в северном полушарии, и так будет продолжаться очень долго, потому что учджины, ничего не мыслящие в космической технике, находят его красивым, а в тамошней атмосфере он сохраняется в идеальном состоянии.

– Вот бы забросить кого-нибудь на Север, чтобы его взорвать, – задумчиво произнесла Вардия.

– Я уже пытался, – усмехнулся Ортега. – Но там все по-другому, и хватит об этом. Таким образом, корабль представляет собой бомбу, которая, будем надеяться, никогда не взорвется, но может и взорваться. И если провести Мавру Чанг через Колодец Душ, мы можем потерять контроль над единственным пилотом, имеющимся в нашем распоряжении.

Покопавшись в бумагах, он вытащил фотографию Новых Помпеи.

– Взгляните. Там находится компьютер, которому известны коды и математические уравнения Колодца. Объем его памяти ограничен, но он обладает самосознанием; вот вам еще один участник игры. Что значит судьба одного индивидуума по сравнению с миллиардами или триллионами жизней во Вселенной? Ответ вы знаете. – Улик в ярости ударил по компьютерным распечаткам. – Вот он, будь он проклят! Ну скажите же что-нибудь!

– Может быть, она сама решит, что ей следует делать, – пробормотала Вардия. – Доберется до Ворот Зоны и явится сюда. Тогда Колодец останется на крайний случай.

Ортега покачал головой:

– Даже не надейтесь. Во-первых, Ворота Зоны в гексах будут охраняться день и ночь. Во-вторых, если она так сделает, ее запрут в чудесной комфортабельной комнате, расположенной в этом комплексе. Без окон, без выхода. Словно животное в зоопарке, она будет лишена запаха цветов и вида звезд. Для нее это хуже смерти, а она вовсе не склонна к самоубийству.

– Как вы можете быть так дьявольски во всем уверены? – спросило растение. – На ее месте я бы покончила с собой.

Ортега сунул щупальце в свой массивный U-об-разный стол и достал оттуда толстую папку.

– Это – биография Мавры Чанг. Сведения частично получены от Ренара, частично от нее самой во время нескольких бесед, проведенных в Лате, когда она, ни о чем не подозревая, находилась под гипнозом, частично из э… других источников, которые я пока не могу раскрыть. Вся ее жизнь – непрерывная борьба с неудачным стечением обстоятельств. Она психологически не способна сдаться! Вспомните, что случилось в Телиагине. Не имея ни малейшего представления о том, где она находится и что происходит вокруг, она отказалась бросить своих спутников даже тогда, когда они превратились в идиотов. Даже превратившись в уродца, она настаивала на том, чтобы отправляться в Гедемондас. Нет, она справится. И мы, насколько это в наших силах, должны ей помочь.

Последние слова он произнес мягко, с нежностью, которую Вардия не ожидала встретить у достойного последователя Макиавелли и бывшего пирата.

– Послушайте, – сказал Ортега, пытаясь хоть как-то смягчить удар. – Не исключено, что здесь появится еще один Пришелец, принадлежащий к типу 41. Тогда мы сможем что-нибудь сделать. Надо надеяться.

Растение все еще глядело на фотографию.

– Вы знаете цифры, – сказало оно со вздохом. – Одно время здесь было много Пришельцев-людей. А сколько их в этом столетии? Двое? И следы обоих затерялись.

– Один умер, другой живет в гексе, покрытом соленой водой, и кроме того, он – плохой пилот, – проворчал Ортега.

Вардия его не слушала. Некогда она тоже была женщиной. Именно по этой причине она до сих пор поддерживала связь с Ортегой.

– И все же я бы покончила жизнь самоубийством, – тихо прошептала она.

НА КОРАБЛЕ, ПЛЫВУЩЕМ В ГЛАТРИЭЛ

В начале ее увезли в Шамозан, страну огромных волосатых тарантулов. Она их не боялась, так как нашла очаровательными и очень человечными.

Посол был сама любезность, но точнейшим образом объяснил ей ситуацию, сделав следующий вывод:

– Единственное, на что мы сейчас способны, это максимально облегчить вашу жизнь. К несчастью, у нас нет выбора.

Мавра хотела ответить, но кто-то, сидевший сзади, небольно уколол ее в шею, и весь мир погрузился во тьму.

Ее доставили в медицинский центр, где имелся особый прибор. Посол объяснил это Ренару и Вистару, которые по-прежнему сопровождали Мавру. Хосуру давно уже вернулась в Дату.

– Это устройство усиливает эффект гипноза, – сказал посол. – На многие расы он не действует, но Мавра Чанг, хоть и подверглась изменению, все еще принадлежит к типу 41, для которой он подходит. В результате его применения более или менее постоянно повторяется воздействие первоначального гипнотического сеанса, и гипноз не стирается. Мы уверены, что это сработает, так как использовали в Лате аналогичное устройство. Потом ее память блокировали, и все получилось.

– А что вы хотите ей внушить? – волнуясь, спросила Вистару. – Надеюсь, вы не измените ее?

– Очень немного, – ответил посол. – Ровно настолько, чтобы ей стало удобнее в новом теле, чтобы она лучше приспособилась к новой ситуации. Мы не можем ничего изменить серьезно, так как ее опыт и мастерство должны находиться в нашем распоряжении. Думаю, она это понимает.

Процесс начался.

– Мавра Чанг! – произнес гипноприбор, в который была введена специальная программа. – Проснувшись, вы обнаружите, что ваши память и индивидуальность не изменились. Однако вы окажетесь не в состоянии представить себя в образе человека. Ваш нынешний облик будет казаться вам естественным и нормальным. Эта форма для вас удобна, и вам не захочется ее изменить.

Затем прибор снабдил женщину разнообразной информацией, которая могла ей понадобиться в борьбе за выживание. На этом обработка закончилась.

Через несколько часов Мавра проснулась, чувствуя себя значительно лучше и куда более уверенно. Она попыталась вспомнить, что ей мешало раньше, но это оказалось очень трудно. Что-то, связанное с формой ее тела.

Она вспомнила о своей жизни в человеческом образе. Вспомнила, но в смешном, искаженном виде. Ей казалось, что у нее всегда были четыре ноги. Мавра попыталась вообразить, что ходит на двух ногах или поднимает предметы руками, но не смогла.

Смутно, краем сознания, она поняла, что с ней что-то сделали, но сейчас же об этом забыла. Мавру Чанг перестали интересовать подобные вещи.

Но она помнила звезды. Она знала, что ее место там, а не здесь, что она вообще не может быть привязана к одной-единственной планете.

* * *

Она сидела на палубе судна, пересекавшего Море Турагин. Голова ее опиралась на какие-то ящики, передние ноги – на крышку люка, а глаза не отрывались от звездного неба.

Женщина мысленно усмехалась. Какая наивность думать, что ей хочется пройти через Колодец! А может быть, они думали, что она успокоится в своем новом естестве и все забудет. Но звезды появлялись каждую ночь, и их она никогда не забывала. Это находилось за пределами здравого смысла и логики; это была любовь. Любовь, разбитая обстоятельствами, но не погибшая до тех пор, пока оба любовника живы.

Но вот взошло солнце, и впереди показался зеленый гостеприимный берег. Над водой кружили морские птицы; они то и дело ныряли за рыбой, а затем относили свою добычу на птичий базар, находившийся в скалах, окаймлявших пляж.

Потягиваясь и зевая, на палубу выбрался Ренар.

– Недурное место для ссылки, – холодно сказала Мавра.

Аджитар наклонился к ней так, что их головы оказались на одном уровне.

– Очень примитивное, – заметил он. – Племенная культура, не выше. Однако в нашем понимании они – люди. В свое время амбрезиане отравили их газом и загнали обратно в каменный век. С тех пор этот гекс – нетехнологический.

– Для меня в самый раз, – ответила Мавра. – Примитивное означает малонаселенное. – Склонив голову набок, она посмотрела ему прямо в лицо. – Скоро ваша работа закончится. Это касается и Вистару. Здесь построили жилище, соответствующее моим потребностям, с проточной водой и всем прочим. Раз в месяц мне будут доставлять припасы, упакованные в пластиковые мешочки, которые я смогу открывать зубами. Если не считать Амбрезу, мне предстоит жизнь на острове в окружении врагов и воды. Ворота 136 и 41 надежно охраняются. Мое жилище защищено от примитивных племен надежным табу. Никакого риска для меня и никаких шансов убежать. Вы и Вистару можете возвращаться и сообщить им, что все в порядке, а затем попытаться начать новую жизнь или вернуться к старой. Насколько я понимаю, аджитары так обмочились в этой неудачной войне, что вы вполне сойдете за героя.

Это его задело.

– Мавра, я…

Женщина немедленно прервала его.

– Послушайте, Ренар! – сказала она резко. – Вы мне ничем не обязаны, и я вам ничем не обязана. Теперь мы квиты! Я в вас больше не нуждаюсь, и пришло время понять, что и вы во мне не нуждаетесь! Отправляйтесь домой, Ренар!

Она почти кричала, и взгляд, который она бросила на него, был даже более красноречив.

«Я – Мавра Чанг, – говорил он. – Я осиротела в пять лет и еще раз в тринадцать. Я была нищенкой, ставшей королевой нищих, шлюхой, зарабатывавшей на дорогу к звездам, о которых страстно мечтала! Я была воровкой, которую никто не смог поймать, агентом, который вытащил Никки Зиндер с Новых Помпеи. Несмотря ни на что, я достигла Гедемондаса и своими глазами увидела уничтожение двигателей.

Я – Мавра Чанг, и, что бы ни ожидало меня впереди, я с этим справлюсь.

Я – Мавра Чанг, обручившаяся со звездами.

Я – Мавра Чанг, и мне никто не нужен!»