Текст книги "Евреи-партизаны СССР во время Второй мировой войны"

Предисловие из оригинального русского издания 1948 года

Предлагаемая вниманию читателя книга «Партизанская дружба» принадлежит к числу тех книг, которые рассказывают о героической борьбе советских людей в дни Великой Отечественной войны нашей социалистической Родины с фашистской Германией, – о борьбе в тылу врага, на временно захваченной гитлеровцами советской земле.

По своему характеру «Партизанская дружба» – сборник. В основу его положены материалы о боевых делах партизан-евреев, собранные Еврейским антифашистским комитетом в СССР. Содержание сборника составляют воспоминания бывших командиров и комиссаров партизанских соединений и отрядов, рядовых партизан, а также очерки, написанные советскими писателями и раскрывающие те или иные эпизоды партизанской войны, отдельные образы ее героев. В то же время «Партизанская дружба» – книга единого и цельного замысла. Все помещенные в ней материалы написаны на одну тему.

Тема эта – братская дружба советских народов. Дружба, взлелеянная, выпестованная гениальными вождями Лениным и Сталиным; дружба, которая установилась с первых дней Великой Октябрьской социалистической революции, закалилась в грозные дни Гражданской войны, превратилась в монолитный сплав союза советских народов в годы их героической борьбы за выполнение сталинских пятилеток; дружба, которая нашла свое яркое выражение в Великой Отечественной войне с гитлеровскими захватчиками.

Сталинская дружба народов! Она была одним из решающих условий всемирно-исторической победы Советского Союза над фашистской Германией.

Еще в самом начале Великой Отечественной войны, в дни тяжелейших испытаний для нашей Родины, товарищ Сталин в своем историческом докладе 6 ноября 1941 года на торжественном заседании Московского Совета депутатов трудящихся с партийными и общественными организациями города Москвы говорил:

Немцы рассчитывали… на непрочность советского строя, непрочность советского тыла, полагая, что после первого же серьезного удара и первых неудач Красной армии откроются конфликты между рабочими и крестьянами, начнется драчка между народами СССР, пойдут восстания и страна распадется на составные части, что должно облегчить продвижение немецких захватчиков вплоть до Урала. Но немцы… жестоко просчитались. Неудачи Красной армии не только не ослабили, а наоборот, еще больше укрепили как союз рабочих и крестьян, так и дружбу народов СССР. Более того, – они превратили семью народов СССР в единый, нерушимый лагерь, самоотверженно поддерживающий свою Красную армию, свой Красный флот.

Братская дружба советских народов с исключительной силой проявилась в партизанской войне с фашистскими захватчиками.

Призыв вождя – разжечь партизанскую войну в захваченных гитлеровскими войсками районах, «создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников» – подхватили все советские патриоты.

В партизанских соединениях и отрядах воевали, как и в рядах Красной армии, советские люди самых различных национальностей. Советские патриоты, которые в силу тех или иных причин остались на территории, временно оккупированной врагом, и были способны носить оружие, шли в партизаны, мужественно и самоотверженно боролись за честь, свободу и независимость своей Отчизны, матери всех населяющих ее народов. В рядах «народных мстителей» вместе с русскими были украинцы, белорусы, грузины, армяне, латыши, узбеки, казахи, евреи и сыны других советских народов. Все они чувствовали себя членами единой боевой семьи партизан.

«Народные мстители», воевавшие с ненавистным врагом в его глубоком тылу, являли замечательные примеры неразрывного братства, нерушимой дружбы, идейной, духовной близости людей, ощущающих себя одинаково родными перед лицом своей социалистической Родины.

Борьба партизан-евреев с фашистскими людоедами показана в книге «Партизанская дружба» как часть общей борьбы всех братских советских народов, единодушно вставших на защиту своей матери-Родины.

Плечом к плечу с партизанами всех других национальностей против немецких оккупантов сражались партизаны-евреи. Они взрывали в тылу врага мосты, жгли воинские эшелоны, уничтожали резервы фашистской армии, косили пулями ее генералов, офицеров и солдат, с ненавистью истребляя гитлеровскую нечисть, озверевших народоубийц.

Сборник «Партизанская дружба» раскрывает всего только несколько страниц героической партизанской борьбы советских народов, в братской семье которых, во главе с великим русским народом, защищали завоевания социалистической революции и советские евреи. Но в этих нескольких страницах, как солнце в капле воды, отражается величие всемирно-исторической победы советских людей, победы государственного и общественного строя великой страны социализма.

От редактора

Важно сделать несколько замечаний относительно стиля и риторики этого введения. Несомненно, советский народ вел героическую борьбу с нацистами. Он храбро сражался и понес большие потери; однако советские народы не всегда были «дружной семьей», какой их здесь изображают; они не всегда представляли собой «образец братства и дружбы, духовного и идеологического единства». Это было особенно заметно на ранних этапах войны, когда некоторые советские народы, например украинцы и латыши, открыто приветствовали нацистов, надеясь, что победа Германии освободит их от советской власти. Однако немецкая оккупация зачастую была настолько жестокой, что толкала эти народы обратно в объятия СССР. Роль евреев в партизанских отрядах и регулярной армии передана точно; евреи занимали четвертое место по количеству участников в этих отрядах, уступая русским, украинцам и белорусам. Несмотря на случаи антисемитизма в партизанских отрядах, евреи сыграли в войне значительную роль. Продемонстрировать этот факт и является истинной целью данной книги, несмотря на всю очевидную риторику.

Рис. 1. Факсимиле русского оригинала книги «Партизанская дружба». Место хранения: РГБ (Ленинка) – Москва. Перепечатано с копии-микрофильма

Рис. 2. Факсимиле русского оригинала оглавления книги «Партизанская дружба»

Предисловие: еврейское сопротивление в СССР
Джек Нусан Портер

Миф о еврейской трусости

Вторая мировая война стоила четыре триллиона долларов и унесла жизни более чем 50 миллионов мужчин, женщин и детей, включая не только шесть миллионов евреев, но также восемь миллионов китайцев и 20 миллионов советских граждан! [Hoyle 1970: 323–324][2]2
  Эти цифры в случае китайцев и евреев отражают количество смертей среди гражданского населения. В случае советских граждан примерно семь миллионов человек из 20 миллионов погибших были гражданскими лицами; остальные 13 миллионов были советскими солдатами.


[Закрыть]. Ученым зачастую не хватает сло в, чтобы описать такой холокост.

С холокостом до сих пор связано немало мифов, лживых утверждений и полуправд. Одним из наиболее спорных является утверждение, что евреи были «трусами» и что они пассивно шли на смерть, как «овцы на заклание», если использовать популярный и уже приевшийся оборот. Подобные путаные утверждения, обвинения, двойственность в оценках продолжают существовать, в особенности среди молодежи.

Пробное исследование 42 студентов-евреев из нескольких университетов на востоке США, проведенное Уильямом Хелмрайхом, социологом Городского колледжа Нью-Йорка (CCNY), показало, что их глубоко волнует тема холокоста. Их реакция на поведение европейских евреев во время войны была следующей [Helmreich 1975: 104]:

Как евреи позволили отправлять себя в лагеря? Почему они не сопротивлялись? Если бы меня отправили в лагерь, думаю, я бы дал отпор и отказался ехать.

Студент предпоследнего курса CCNY (20 лет)

Евреи как бы смирились с этим и пошли в концлагеря, как овцы.

Первокурсник Йельского университета (18 лет)

Почему они не сражались? Кто-то и боролся, но недостаточно. Ни у кого не хватило мужества дать отпор. Даже среди американских евреев.

Второкурсник Бруклинского колледжа (19 лет)

Европейские евреи совершили ошибку, поверив в свою религию настолько сильно, что ограничили свой кругозор. И поэтому вели себя как кучка…

Старшекурсник Йельского университета (20 лет)

Вопрос о трусости чрезвычайно важен, и на него очень трудно дать ответ. Приведенные выше цитаты четко соотносятся с настроениями молодежи, неспособной сопереживать ситуации, которая оказалась непостижимой даже для тех, кто с ней столкнулся, и для тех даже, кто оказывал сопротивление. Вскоре после суда над Эйхманом в 1961 году (о котором большинство этих студентов может и не помнить) появился ряд книг и статей. Одни авторы обвиняли жертв; другие их защищали. Сегодня, 15 лет спустя, спор по-прежнему не утихает. Жертв до сих пор считают трусами, хотя появляется все больше и больше исследований, делающих эти дебаты бесполезными.

Рауль Хильберг в своей важной книге «T e Destruction of the European Jews» («Уничтожение европейских евреев») отмечает почти полное отсутствие сопротивления со стороны евреев [Hilberg 1961: 662–669][3]3
  См. также [Suhl 1975: 3–4].


[Закрыть]. Социальный историк Ханна Арен дт в своей книге «Eichmann in Jerusalem» («Эйхман в Иерусалиме») придерживается теории соучастия, согласно которой евреи помогали нацистам в их собственном уничтожении. Более того, она описывает еврейское сопротивление как дело групп, которые были «удручающе малочисленными, невероятно слабыми и никакого существенного вреда нацистам не нанесли» [Арендт 2008: 183][4]4
  См. также [Robinson 1965: 213–223; Schappes 1963].


[Закрыть]. Психиатр Бруно Беттельгейм также со гласен с «теорией соучастия», и в своей книге «T e Informed Heart» («Информированное сердце») он почти умоляющим тоном задается вопросом: «Неужели никто из тех, кому суждено было умереть, не сопротивлялся? ‹…› Лишь очень немногие» [Bettelheim 1960: 263][5]5
  См. также [Robinson 1970].


[Закрыть].

Рут Кунцер в очень проницательн ой статье о литературе по холокосту, отвечая Беттельгейму, Арендт и Хильбергу, говорит следующее:

Тезис [Беттельгейма], столь же модный сегодня, как и тезис Арендт, о неспособности тысяч постоянно голодающих, систематически подвергавшихся жестокому обращению и дегуманизации людей восстать без оружия и сотрудничества извне, страдает, по тонкому замечанию Джорджа Штайнера, «от недостатка воображения» [Kunzer 1975: 6; Steiner 1970].

Этот «недостаток вооб ражения» – неспособность понять, что главный вопрос заключается не в том, почему восстаний было так мало, а в том, почему среди всех этих смертей и разрушений проявлений сопротивления было так много. Причина сохранения мифов и заблуждений заключается в том, что фактическая роль евреев скрывалась, в особенности русскими и украинцами. Не только факт участия евреев в сопротивлении и их присутствия в советской армии замалчивался, но зачастую их участие изображалось как сотрудничество с нацистами [Ainsztein 1974: 394, 396; Eliav 1974: 177–179]. Вот поче му эта книга, когда она появилась, была так важна – и почему она также оказалась изъята.

Интересно также отметить, что Арендт, Беттельгейм и Хильберг – немецкие или австрийские евреи. Русские или польские евреи редко были склонны называть себя и своих соотечественников трусами. Еврейский теолог Элиэзер Берковиц объясняет подобные обвинения фактом отчуждения евреев от иудаизма; они таким образом порочат мучеников своего народа, чтобы найти себе более эмоционально комфортное место в распадающемся западном обществе [Berkovits 1973: 36]. Другими словами, когда такие еврейские ученые, как трое вышеупомянутых, говорят о «трусливых жертвах», или о «еврейском инстинкте смерти», или о «еврейском соучастии в собственной смерти», они, по сути, находят гениальный способ избежать столкновения с горькой правдой: Аушвиц открыл последнюю главу в моральном распаде западной цивилизации. Для этих западных интеллектуалов, преданных идеалам западного (и немецкого) рационализма, подобный диссонанс слишком велик, чтобы с ним справиться. Поэтому они находят козла отпущения – еврея, но в действительности навешиваемый ими ярлык имеет обратную направленность, потому что они тоже евреи.

Беттельгейм писал, что сопротивлявшихся было «очень мало», а Арендт назвала еврейское сопротивление «ничтожно малым» и «по существу безвредным». Однако именно эти «очень немногие» удерживали в Варшавском гетто генерала СС Юргена Штропа и его команду из 1000 гренадеров танкового корпуса СС, 1000 человек кавалерии СС, двух подразделений артиллерии, одного подразделения армейских инженеров, а также вооруженные подразделения латышских и литовских СС в течение почти четырех месяцев, с 19 апреля 1943 года по конец августа 1943 года, имея лишь несколько винтовок, горсть гранат и множество самодельных «коктейлей Молотова».

Именно «по существу безвредный» характер еврейского сопротивления заставил даже Геббельса признать: «…теперь мы знаем, что могут сделать евреи, если у них есть оружие» [Suhl 1975: 6][6]6
  Йозеф Геббельс, гитлеровский министр народного просвещения и пропаганды, оставил эти замечания в своем дневнике, тем самым отдав невольную дань уважения восстанию в Варшавском гетто в апреле 1943 года.


[Закрыть], а в письме рейхскомиссару Лозе в Ригу комисс ар вермахта Бремер 20 ноября 1941 года подчеркнул, что

…еврейское население составляет авангард пропаганды, сопротивления и саботажа против немцев в Белоруссии. ‹…›

…в городах Белоруссии евреи составляют бо́льшую часть населения и движущую силу движения сопротивления… и везде, где сообщения о саботаже, подстрекательстве населения, сопротивлении и т. д. заставляли нас принимать меры, евреи оказывались инициаторами и зачинщиками, а в большинстве случаев даже исполнителями [Suhl 1975: 239–240].

В другом докладе рейхскомиссару Лозе 31 августа 1942 года генерал-комиссар Вильгельм Любе, гауляйтер (администратор) Белоруссии, сделал аналогичные замечания:

Во всех столкновениях с партизанами в Белоруссии выяснилось, что как на территории генерального комиссариата, ранее входившей в состав Польши, так и на российской территории, евреи – наряду с польским повстанческим движением на западе и силами Красной армии на востоке – были главными лидерами партизанского движения[7]7
  Приводится во введении к изданию этой книги на иврите 1968 года [West 1968: 11]. Это письмо также цитируется в работе Ю. Кармиша [Karmish 1957].


[Закрыть].

Таким образом, мы имеем документальное подтверждение того, что немцы были одновременно поражены и встревожены вооруженными евреями. На самом деле в некотором смысле немцы были в восторге, потому что еврейское сопротивление должно было очистить совесть нацистов от сомнений касательно убийства «невинных гражданских лиц» и одновременно дать им повод ускорить свою программу «решения еврейского вопроса».

Между тем существовало множество форм сопротивления, и проходило оно под разными обличиями и при разных обстоятельствах. Оно могло быть вооруженным и невооруженным, организованным и неорганизованным, спланированным и спонтанным, пассивным и активным, наступательным и оборонительным, а также моральным, духовным и психологическим, и каждая форма была связана с риском для жизни.

Пассивное сопротивление, известное как «белое сопротивление», также принимало различные формы: побег из гетто, ведение дневника, занятия по ивриту, молитвы, исполнение еврейских песен, изучение Библии, публичное ношение пейсов и бороды, ведение еврейской культурной и художественной жизни. В условиях свободы эти действия воспринимаются как должное, но жизнь в европейском аду возводила эти же действия в ранг героизма.

Многие люди отказываются признавать те или иные формы сопротивления. Например, существует особый вид сопротивления, основанный на религиозном или моральном принципе (например, вера в ненасилие), когда человек не может и не хочет оказывать вооруженное сопротивление, предпочитая страдать или даже умереть, чем подчиниться требованиям врага. Отец и мать, которые спокойно шли на смерть, рука об руку со своими маленькими детьми, продолжая верить в Бога, в Киддуш ха-Шем (святость мученичества), при этом до конца сохраняя Киддуш ха-ХаИм (освящение жизни) – их семья вместе, их духовная вера непоколебима – это тоже был героический поступок[8]8
  Подробное обсуждение этой темы см. в [Esh 1962].


[Закрыть].

Однако люди ожесточились от вида слишком большого количества насилия, от просмотра слишком большого количества вестернов и фильмов о войне. Они хотят слышать только о вооруженном сопротивлении, единственном реальном виде сопротивления для них. Вооруженное сопротивление происходило на четырех основных «фронтах».

Восстания в гетто

Вооруженные восстания происходили в крупных еврейских гетто Европы: Варшавы, Вильны, Белостока, Лахвы, Минска, Ченстоховы, Слонима, Клецка, Бедзина, Несвижа, Браслава, Глубокого и некоторых других. Мы знаем об организованных еврейских подпольях в Ковне (Каунас, Литва), Кракове, Риге, Риме, Одессе, Париже и Брюсселе, а также по всей Чехословакии, Венгрии, Италии, Франции, Бельгии, Голландии, Греции и Польше.

Не всем удалось осуществить свои планы: некоторые группы были обнаружены и убиты нацистами до того, как смогли выполнить свои задачи. Городское подполье и вооруженные восстания были, по сути, продолжением общего партизанского движения; в этом случае партизан можно рассматривать как городских, а не сельских. Между ними довольно часто существовала пропасть, и восстание в Варшавском гетто в 1943 году было трагическим примером тому: еврейские повстанцы были изолированы от общего нееврейского сопротивления.

Однако нельзя делать обобщения о враждебности евреев и неевреев внутри партизанского движения. Необходимо исследовать конкретные обстоятельства, связанные с каждым случаем. То, что было справедливо для Варшавы между польскими и еврейскими группами сопротивления, неприменимо, например, для Парижа, где было гораздо больше сотрудничества. В Париже еврейским подпольным группам удалось устроить засаду и убить нескольких высокопоставленных немецких офицеров; а в Кракове (Польша) им удалось взорвать кафе, где были убиты несколько немецких чиновников. Можно было бы более подробно рассказать о восстаниях в еврейских гетто, но на эту тему написано много книг, и я отсылаю читателя к ним (см. библиографию). Но приведу еще один, последний пример «городских партизан».

Еврейское сопротивление существовало даже в самом Берлине. Юрий Суль в своей антологии «They Fought Back: The Story of Jewish Resistance in Nazi Europe» («Они давали отпор: история еврейского сопротивления в нацистской Европе») посвящает целую главу молодежной группе Герберта Баума, состоявшей из 30 немецких евреев (почти всем им было около 22 лет), которые вели подпольную повстанческую деятельность в 1937–1942 годах. В конце концов к ним внедрились, их раскрыли и казнили, и сегодня на кладбище Вайсензее в Восточном Берлине им установлен памятник [Mark 1975].

Восстания в концентрационных лагерях

Второй этап соп ротивления имел место в самих концлагерях. В отличие от партизанского сопротивления в лесах, сопротивление в «лагерях смерти» и в закрытых еврейских гетто было, по словам Эриха Гольдхагена, восстанием под страхом смерти, последней попыткой борьбы перед лицом окончательного уничтожения. Не было никакой надежды на успех в победе над врагом и почти никакой надежды на то, что восстание удастся пережить. Тем не менее организованные восстания происходили в концентрационных лагерях Аушвица, Треблинки, Собибора и Колдычева, в лагере на Яновской улице во Львове (тогда Лемберг, Польша) и в ряде других небольших лагерей.

Можно сказать, что сам факт выживания в этих лагерях вообще был актом сопротивления. Однако, в дополнение к актам пассивного (духовного и психологического) сопротивления, было немало проявлений евреями активного мужества. Собибор – тому пример. Там 14 октября 1943 года произошло восстание, в котором участвовало 350 человек. Десять эсэсовцев были убиты, а 38 украинских охранников либо убиты, либо ранены.

Сбежало от 400 до 600 заключенных; почти половина из них погибла на заминированных полях вокруг лагеря, но остальным удалось выжить и уйти в лес, чтобы присоединиться к уже находившимся там партизанским отрядам.

Среди руководителей аушвицкого подполья, взорвавшего крематорий в последние дни войны, были Юзеф Циранкевич, впоследствии ставший премьер-министром Польши, и молодая еврейка Роза Робота – одна из многих еврейских женщин, сыгравших важную, хотя и ограниченную роль в еврейском сопротивлении [Foxman 1968: 117–119; Suhl 1975: 189–195, 219–225].

Участие евреев в вооруженных силах союзников

Сопротивление в гетто и в концентрационных лагерях было двумя относительно незначительными и малоэффективными формами борьбы. Несомненно, во много раз более эффективной была роль евреев в национальных вооруженных силах и в партизанских отрядах, которые по мере продолжения войны часто вливались в регулярные армейские части. Везде, где евреям разрешалось участвовать в общей борьбе в составе своих национальных вооруженных сил, их присутствие было весьма внушительно.

В регулярных армиях и флотах союзников участвовало около полутора миллионов еврейских солдат и офицеров. Даже крошечная палестинская еврейская община внесла свой вклад в дело союзников в количестве 26 000 солдат. Только из Соединенных Штатов воевало 550 000 евреев; из них более 1000 пали в бою, а еще 10 000 умерли от ран. Великобритания предоставила в британскую армию 62 000 евреев – в дополнение к примерно 25 000 из других частей Британского Содружества, а Канада направила в свою армию 17 000 евреев[9]9
  Данные приводятся по [Foxman 1968: 122–123].


[Закрыть].

Что касается Восточной Европы, то, согласно официальным источникам, в первые дни сентябрьского блицкрига 1939 года в боях пало чуть более 32 000 евреев – около 15 % от общего числа жертв; 61 000 евреев попала в плен – около 14 % от общего числа 420 000 польских солдат, попавших в плен, что, в свою очередь, составляло 52 % от общей численности польских вооруженных сил в 800 000 солдат. В целом около 150 000 евреев находились на действительной службе в польской армии в начале войны.

В Советском Союзе, по приблизительным оценкам, в рядах Красной армии сражались более полумиллиона евреев. Многие из них пали в бою, а более 100 000 были награждены за доблесть и преданность долгу. Более 100 евреев (цифры варьируются от 105 до 147) получили звание Героя Советского Союза, одно из самых высоких званий[10]10
  Фоксман цитирует Рубена Айнштейна [Ainsztein 1966: 8]. См. также [West 1968: 9]. Некоторые могут усомниться в ценности этих наград, потому что очень многие вручались советским командованием как солдатам, так и партизанам для поднятия боевого духа. Это может быть правдой, но выдающиеся подвиги тем не менее совершались часто, что отражают эти медали, даже несмотря на то, что очень многие из них просто раздавались.


[Закрыть]. Авраам Х. Фоксман в своей главе о еврейском сопротивлении в прекрасном справочнике «The Jewish Catastrophe in Europe» («Еврейская катастрофа в Европе») приводит два примера.

Русско-еврейский лейтенант Моше Беркович был дважды награжден за героизм Орденом Красной Звезды. В рукопашном бою он убил штыком трех немецких солдат, двух задушил голыми руками, а немецкого офицера взял в плен живым. А один из величайших актов мужества совершили трое еврейских солдат (Паперник, Очерет и Римский), Герои Советского Союза, которые обвязали себя ручными гранатами и бросились под наступающие немецкие танки, что было одной из многих отчаянных попыток отбить немцев на ранних стадиях боев на советском фронте [Ainsztein 1966: 14].

Евреи также участвовали в национальных армиях Франции, Греции и других оккупированных стран. Палестина не только направляла офицеров, солдат и врачей в войска союзников, но и вела обширную, хотя и неэффективную подпольную деятельность. Хана Сенеш стала примером халуца (израильского пионера), погибшего от рук нацистов. Палестинские подпольщики также активно участвовали в нелегальной иммиграции в Израиль европейских беженцев во время войны и после ее окончания[11]11
  Подробнее о Хане Сенеш см. [Syrkin 1947].


[Закрыть].

Участие евреев в партизанском движении

Именно среди партизан евреи могли действовать наиболее эффективно не только в борьбе с немцами, но и в спасении семей и отдельных людей из гетто. За бегством из гетто и концентрационных лагерей следовало присоединение к силам, действовавшим в лесах, хотя, как будет показано далее, большинство еврейских подпольщиков принимали решение остаться в пределах гетто и не бросать своих собратьев до последней минуты. Участие евреев в партизанских отрядах происходило в каждой стране, где существовало движение сопротивления. Однако в данном предисловии речь пойдет главным образом о сопротивлении в Советском Союзе, у которого во время войны была самая большая партизанская организация и самое большое число еврейских партизан.

Согласно сильно преувеличенным оценкам, в партизанской войне на территории СССР, Польши, Чехословакии, Югославии, Греции, Бельгии, Голландии, Болгарии и Италии участвовало более 100 000 еврейских бойцов[12]12
  Это, конечно, очень приблизительные оценки. См. [Foxman 1968: 123; Ainsztein 1974: 393–396; Gutman 1974: 114–116].


[Закрыть]. Более правдоподобные оценки – максимум 50 000 человек, из которых 25 000 еврейских партизан в Советском Союзе; 10 000 в Польше; 10 000 во Франции, Голландии и Бельгии; 2000 в Югославии; 2500 в Чехословакии; и более 1000 в Греции, Италии и Болгарии. Эта цифра все еще впечатляет, и, возможно, она может быть несколько выше, учитывая тот факт, что еврейская принадлежность некоторых партизан так и не стала известна их товарищам или командирам. Роль евреев не следует преувеличивать, но и не следует недооценивать или принижать.

Военные действия – это лишь один из аспектов деятельности движений сопротивления; другие действия включают в себя подпольную политическую организацию, сбор разведданных, пропагандистскую и прозелитскую деятельность, а также дипломатические усилия по получению помощи извне. Партизанская борьба во время Второй мировой войны была ориентирована на проведение небольших наземных боевых операций, направленных скорее на преследование противника, чем на его уничтожение. Партизаны могут действовать практически в любых условиях – в глубине тропических джунглей, в урбанизированных центрах, в густых лесах и горах. Наиболее эффективно партизанское движение во время войны действовало в горных районах Югославии, Италии и Греции, а также в густых лесных и заболоченных районах западной России, Украины и Белоруссии.

Партизанская война редко оказывается решающей сама по себе; ее основная цель состоит в том, чтобы запугать и замедлить врага, а также вести контрпропаганду и запугивание до тех пор, пока регулярные армейские части не станут достаточно сильны, чтобы вступить в бой с противником. Обычно партизанскую войну используют общества и группы, слишком слабые, чтобы защищаться в открытом бою, но крупные войска нередко дополняли свои обычные военные столкновения тщательно продуманными партизанскими кампаниями. Это особенно характерно для советских партизан[13]13
  См. [Osanka 1962], особенно [Osanka 1962: 475–508] (библиография); см. также [Osanka 1968; Howell 1956].


[Закрыть].

Партизанские организации, как правило, бывают очень гибкими и децентрализованными, а их тактика обычно сводится к мелким налетам на линии снабжения, полицейские и военные объекты, небольшие заставы, склады топлива, железнодорожные линии и другие слабо защищенные цели. Из-за своего небольшого размера и ограниченных военных целей партизанские отряды часто бывают способны избегать открытых столкновений с регулярными вооруженными силами и, таким образом, могут отвлекать непропорционально большую часть военной мощи противника. В любом исследовании сопротивления наряду с обычным военным анализом необходимо принимать во внимание социальный и политический контекст.

Партизанская война в Советском Союзе

Советское партизанское движение возникло после нападения Германии на СССР 22 июня 1941 года (операция «Барбаросса») и стало как по замыслу, так и по размаху крупнейшим нерегулярным движением сопротивления в военной истории[14]14
  Это оценка офицера армии США и историка Эдгара М. Хауэлла [Howell 1956: 203].


[Закрыть]. Оно сочетало в себе все классические элементы движений сопротивления прошлого с современными средствами связи, транспортом и оружием и на пике своего развития включало гораздо большее число людей, чем когда-либо ранее привлекалось в нерегулярные силы. Точную общую численность советского партизанского движения никогда не удастся установить; по самым оптимистичным оценкам, к 1 января 1942 года она достигла 30 000 человек, к лету 1942 года выросла до 150 000, к лету 1943 года – до 200 000, затем к июню 1944 года немного снизилась до 150 000 или 175 000, поскольку партизанская территория была возвращена советскими войсками. Текучка среди партизан в результате потерь, болезней и дезертирства на протяжении трех лет довела общее число участников советского партизанского движения до 400 000 или 500 000 человек. Эти цифры включают только партизан, зачисленных в регулярные, организованные на постоянной основе боевые отряды. Сюда не входят множество агентов, диверсантов, саперных групп, а также врачей, медсестер, поваров и другого дополнительного персонала. Из организованных партизан часть могла действовать самостоятельно, а иногда объединялась с боевыми отрядами[15]15
  Эти данные составлены на основании официальных немецких источников. См. [Ziemke 1964: 151].


[Закрыть].

Рубен Айнштейн утверждает, что в советском движении участвовало не менее 20 000, а возможно, и 25 000 евреев. Он отмечает, что это впечатляющая цифра, если соотнести ее с численностью других народов в СССР, и кроме того, если принять во внимание тот факт, что советское партизанское движение стало интегрирующей силой, способной вобрать в себя десятки тысяч бойцов на оккупированных территориях уже после того, как нацисты уничтожили бо́льшую часть евреев Восточной Европы [Ainsztein 1974: 280][16]16
  Выделено в оригинале. Детали см. в [Ainsztein 1974: 393–396].


[Закрыть].

Объяснить этот феномен поможет описание этапов развития партизанского движения и изменения в составе его бойцов[17]17
  Исходная информация об этих трех этапах была получена из трех источников: [Ainsztein 1974: 280–281; Howell 1956: 204–205; Ziemke 1964: 148–150, 194–196].


[Закрыть].

Движение постоянно находилось в динамическом состоянии. На первом этапе, почти сразу после нападения немцев на СССР, то есть в июне 1941 года, партизанское движение было создано за немецкой линией фронта, частично благодаря независимой деятельности членов компартии, офицеров Красной армии и советских сержантов. Оно в значительной степени зависело от членов партии, которые в отдельных отрядах составляли до 80 %, хотя не были редкостью и отряды с членством в компартии 25–40 % участников.

Вплоть до конца 1941 года и до весны 1942 года партизанское движение можно было охарактеризовать как добровольческое. Первые группы были довольно небольшими, моральный дух был низким, руководство, часто назначенное властями, оставляло желать лучшего, и, следовательно, на немецкую армию ими оказывалось незначительное влияние. Хотя они и не препятствовали немецким наступательным операциям, они затрудняли бесперебойное функционирование немецкой оккупации, и им удалось, по крайней мере в некоторых районах Белоруссии и Украины, заручиться пассивной поддержкой жителей, заложив основу для зарождения сомнений в целесообразности сотрудничества с нацистами или оказания им поддержки. Число евреев, присоединившихся к партизанам на этом этапе, было небольшим и незначительным.

Второй важный этап наступил весной 1942 года, когда партизаны стали набирать людей. Доля членов компартии быстро сократилась, хотя сами по себе ее члены все еще были довольно важны как инструменты государственного контроля, как замполиты и комиссары.

Значительно возросло количество отставших от частей Красной армии, и вместе с призывом крестьян эти две группы составили около 80 % от общей численности движения. Центральный партизанский штаб был создан 30 мая 1942 года, и советские офицеры были десантированы в немецкий тыл для организации деятельности растущего числа партизан. Этому центральному штабу, подчиненному сталинской Ставке верховного главнокомандования, понадобилось еще около года, чтобы начать координировать и установить централизованную систему контроля и командования на огромной территории, простиравшейся от линии фронта на запад до Польши.