Текст книги "Рождение новой республики"

Глава VII. Судьба «Сандоваля»

Я окончил университет, но мои фантазии были наполнены несбыточными мечтами о темноглазой задумчивой девушке, которая называла себя Мэри Джонс. Я возвратился домой, в Огненный Пик – шахтерский городок посреди мрачной, дикой местности, неуместно названной Морем Спокойствия. Я должен был жить с семьей и изучать горнодобывающий бизнес.

В детстве я очень многое узнал о шахтах, и, при наличии естественной склонности к науке, которая принудила меня выбрать технический курс в университете, я не испытывал в этом никаких трудностей. После суматохи колледжа я действительно наслаждался дисциплиной труда в ярком, освещенном солнцем офисе или в прохладных, мрачных шахтах, с их запутанными лабиринтами трубопроводов и кабелей для подачи энергии, воздуха и воды и для отвода газов из забоя. Я продолжал свои научные исследования, устроив небольшую лабораторию и получая книги с Земли.

Но часто ночью и даже днем, когда я должен был думать о работе или о проблемах ядерной физики, перед моим внутренним взором возникало милое лицо, и я тонул в бездонных карих глазах девушки, которую я полюбил, даже не зная ее настоящего имени. Я становился рассеянным и впадал в депрессию, грезя о Мэри Джонс. Возможно, она даже не на Луне… Я понятия не имел, где она находится. Но я предполагал, что она, должно быть, улетела обратно через пустоту, на Землю, потому что не сумел найти её на Луне.

Вот тогда у меня появилось настойчивое желание повидать родную планету. Я начал обдумывать эту идею серьезно, предполагая, что я мог бы встретить темноволосую девушку на космодроме или на улицах Нью-Йорка. Наконец, я решил поговорить с моим отцом об этом. Но, прежде чем состоялся этот разговор, случилось слишком многое, и моя история начала вплетаться в Историю.

Уже давно у Лунной Компании и ее земного начальства, Корпорации Металлов, отношения складывались довольно натянутые. Лунная Компания изначально принадлежала Металлам, но практичные колонисты, в целях увеличения прибыли и дополнительной свободы, сами заключали сделки от имени Лунной Компании, когда они заключали контракт на добычу металла или продавали добытую руду. Постепенно объединенные города – Теофил, Новый Бостон и Колон прибрали к рукам большую часть акций, а девять других, включая Огненный Пик, выкупили свою долю, чтобы быть в состоянии вести местные дела без вмешательства агентов Металлов. Таким образом, вся собственность Лунной Компании постепенно перешла в руки колонистов. Когда эта корпорация была организована, в ее уставе значилось, что в ее собственности пребывает «спутник Земли, известный как Луна, со всеми шахтами, предприятиями, плавильными производствами, очистительными заводами и всеми другими зданиями и усовершенствованиями, любого вида, которые могут быть созданы».

Однако Лунной Компании не принадлежали такие шахты, как предприятие моего отца. С другой стороны, компания действительно владела и управляла некоторыми из наибольших и самых важных производств на Луне, большими городами и обширными системами шоссе. Ситуация оказалась сложной и запутанной, поскольку Корпорация Металлов все еще настаивала на том, чтобы вмешиваться в дела Лунной Компании. Она безжалостно оберегала собственную монополию на торговлю с Луной. Её линейные космические корабли уничтожали любое другое судно, замеченное на лунных трассах.

В том году, когда я возвратился домой, а это было в 2326 году, мне исполнилось двадцать четыре. Луна бурлила – народ хотел независимости. Пищевые фабрики и фермы в кратерах работали великолепно. Выглядело всё так, словно спутник мог позаботиться о себе сам, лишь с небольшой помощью Корпорации Металлов.

Чиновники Металлов все еще считали Луну ценной собственностью, источником дохода, и все еще настаивали на покупке металлов на Луне по ценам, установленным собственными чиновниками, отказываясь разрешить частную торговлю с Землей. Эта торговая монополия и зависимость колонистов от импорта с Земли были, очевидно, предназначены, чтобы держать Луну в подчинении, даже при том, что колонисты управляли Лунной Компанией.

Много лет было известно, что цены на металлы на Луне были приблизительно в три раза ниже чем в Питтсбурге. Но у колонистов все еще сохранялась глубокая любовь к Корпорации Металлов, прочная вера в мудрость и справедливость ее директоров. Они считали своим долгом служение корпорации, дающей им защиту в чуждом мире и средства сообщения с планетой их отцов. Они думали об опасностях, перед которыми оказываются суда, несущие металл к Земле. И эти слитки регулярно продавались Металлам по цене, которую те установили.

Но в 2324 году цены на все металлы были произвольно понижены на десять процентов – Металлы пожелали увеличить силу своих больших космических флотов. Корпорация настояла, что колонисты обязаны продать металлы ей по той цене, какую она установит. И Луна, сказала Корпорация, нуждалась в защите. Это стало началом взрыва недовольства. Колонисты поняли, что их грабят подло и беззастенчиво. Что флот нужен корпорации и существует лишь для того, чтобы подобный флот не мог появиться у них, чтобы грабить их дальше.

Поначалу не было никаких намеков на восстание, просто поток петиций и ходатайств от Директоров Лунной Компании. Но Металлы продолжили осуществлять политику грабительских цен, а шахтеры, которые отказались принять их, нашли свои склады, охраняемыми солдатами Металлов с дезинтеграторами наперевес, для «защиты от пиратов и контрабандистов». В результате всех этих беспорядков торговля оказалась приостановлена, начались споры, и возродился острый общественный интерес к делам Лунной Компании.

Несколько патриотов, лидером которых был Уоррингтон, установили контакт с большинством акционеров Лунной Компании, которые были рассеяны по всей Луне. Позже, в следующем году, несколько десятков делегатов встретились в Теофиле, чтобы провести Собрание Директоров, самое большое с тех времен, когда колонисты захватили контроль над большей частью ее акций.

Узок был круг этих людей, но они воплощали собой дух и волю всей Луны. Возглавлял их Уоррингтон – благородный, пламенный и блестяще образованный человек, который был в молодости офицером космического флота, где он изучил современное искусство войны. Позже он снискал славу полководца в долгой и кровопролитной кампании против непокорных орд диких М-Дауилс, одного из самых кровожадных племен аборигенов. Нанеся поражения селенитам в блестящем сражении возле Гор Герца на границе видимой стороны Луны, он стал героем молодой нации. Гарднер тоже был на встрече, глубокий философ, здравомыслящий, практичный, дальновидный. Генри Патрик – юный оратор, чьи пламенные речи позже в каждом лунном городе сделали многое, для того, чтобы разжечь в лунном народе дух революции, также присутствовал на этом совещании. Не обошлось оно и без моего отца, Джона Адамса, способного, влиятельного человека, квалифицированного финансиста и искреннего государственного деятеля.

Они обсуждали старый устав Лунной Компании. Металлы предоставили Лунной Компании в полную собственность Луну, со всеми шахтами и городами на ней, так же как право защитить территориальные права силой оружия, строить космические корабли и вести торговлю с Землей. Последние условия, должно быть, не казались важными, когда устав был составлен, так как Лунная Компания должна была быть только дочерней корпорацией Металлов. Но теперь, даже при том, что Металлы никогда не признавали независимости лунного народа, эти старые бумаги казались важными гарантиями свободы.

После длинной и довольно бурной сессии в одной из больших аудиторий университета – многие были еще столь лояльны к Металлам, что чувствовали это собрание предательством – Собрание приняло «Декларацию Прав». Этот известный документ ясно формулирует на простом языке требования лунных людей: права и привилегии самоуправления, свободной собственности шахт и городов, свободы торговли, как предоставлено в Уставе Лунной Компании.

Документ послали Директорам Корпорации Металлов в Питтсбург, как «скромное ходатайство от ваших лояльных колонистов на Луне». Ответ был простым и решающим: «При существующей системе Луна процветала в течение двух столетий. Зачем что-то менять?»

И то же самое судно, которое принесло ответ, доставило приказ о том, что никакой металл не должен был быть куплен, кроме как по новой низкой цене, и что любой хранящий металл на своих складах или пытающийся отправить его другим путем, чем через большие космодромы, подлежит судебному преследованию за контрабанду. И тогда полыхнуло пламя народного гнева. Было много разговоров о войне и независимости, и после этого накалилась лавина Революции.

В январе 2325-го Собрание Директоров Лунной Компании встретилось снова на новой сессии, которая продлилась шесть долгих лет, до конца самой большой войны истории.

А тогда люди снова обсуждали «Декларацию Прав», и через несколько дней приняли «Декларацию Равенства», 24 января, в день, который с тех пор праздновался как день рождения Свободной Луны. Этот документ объявил, что Лунная Компания свободная и независимая корпорация. Неоднократно в прошлом, когда возникала потребность в защите от пиратов, города Луны строили космические суда на заводах Металлов в Питтсбурге и действовали от имени Лунной Компании. Возможно, полдюжины таких судов состояло во флоте Корпорации Металлов – на одном из них служил Уоррингтон. Но они были собственностью Лунной Компании и укомплектовывались экипажами с Луны, хотя воевали под командованием адмиралов с Земли.

Один из первых актов Собрания Директоров объявлял, что эти суда принадлежат Лунной Компании, и приказывал, чтобы они прилунились в Теофиле и ждали приказов директоров корпорации. Пять кораблей скоро появились над стеклянным куполом города. Юридически они взбунтовались. Им отказали в посадке на космодроме, хотя адмирал был слишком хорошо знаком с характером лунного народа, чтобы решиться применить радикальные меры против них. Они совершили посадку с некоторым незначительным ущербом для оборудования в пустыне, нескольких милях от городских стен.

Чтобы продемонстрировать права на торговлю с Землей, Собрание Директоров Лунной Компании объявило, что одно из судов отправляется в Нью-Йорк сразу же. Тысячи тонн металлов были накоплены в складах города; не было никакой трудности в получении груза.

6 февраля 2325 года в Теофиле на улицах и на крышах собрались тысячи зрителей, чтобы наблюдать старт корабля, называвшегося «Сандоваль». Мы шли с отцом, чтобы посетить встречу Собрания Директоров. Я оказался среди приветствующих старт безумно веселых толп на широкой стеклянной крыше. Это была разноцветная толпа, толпа фермеров в белых тропических рубашках и грязных шахтеров, грязных механиков и ярко одетых представителей высшего общества; увещевая друг друга, напевая патриотические песни всех рас и народов, они были новым народом, спаянным общим порывом и опьяненным воздухом Свободы.

Далеко на западе в пустыне, сверкая, точно капли ртути, застыли корабли. Солнечный свет был горячим и ярким, он окрасил суда серебряным пламенем, выделив их очень ярко на фоне черных теней холмов. Бледные облака многоцветного тумана поднялись вокруг одной из серебристых сфер, и очень медленно она поднялась в воздух. Громогласный крик, сотрясший купол, летел следом. Через несколько минут судно оказалось вне поля зрения невооруженного глаза; но, тем не менее, толпа ждала, не простая взволнованная масса людей, но новорожденная нация.

«Сандоваль» был все еще в пределах уверенной видимости телескопов, которые следили за ним из сотен башен и куполов, возвышавшихся над кровлей купола, когда случилась катастрофа. «Сандоваль», еще не выйдя на траекторию, ведущую к Земле, на высоте пятидесяти миль был протаранен военным кораблем.

Большое круглое судно, довольно неуклюжее и тяжело загруженное металлом, – легкая жертва, современного тонкого сигарообразного военного корабля Металлов. Словно серебряная стрела, пробивающая мыльный пузырь, линейный корабль насквозь пронзил несчастный «Сандоваль».

Несколько часов спустя стало известно, что масса искореженного металла, с мертвецами и грузом золота и платины, упала за тремя большими пиками в кратере Теофил. Но еще раньше, вся Луна знала об этом деле. И много людей, равнодушных или лояльных к Металлам до сего дня, внезапно почувствовали желание обрести свободу.

В тот день родилась Независимость Луны.

Глава VIII. Набег Радия

Уничтожение судна Лунной Компании, как будто это был обычный пират, зажгло народ Луны пламенем негодования. Впервые в истории Луны ее жители начали думать о независимости, задаваться вопросом, могли бы они жить без Корпорации Металлов. Очень много было написано и сказано на эту тему за следующие несколько недель. Один анонимный автор издал ряд статей с красноречивыми и пламенными призывами к свободе. Как я узнал много позже, это был не кто иной, как мой отец. В этих статьях он убедительно доказал преимущества лунной независимости.

Население Луны давно превзошло население любого штата корпораций Земли и было много богаче, если измерять богатство в природных ресурсах. «Конечно, – писал он, – лунные поселенцы столь же воспитаны, культурны и образованы, как и любой житель Земли; конечно, они были способны к самоуправлению».

Луна больше не зависела от Земли в вопросах выживания. Фабрики в больших искусственных пещерах, в недрах городов производили все от одежды, бытовых товаров, строительного материала до лекарств, медицинского оборудования и синтетической пищи. Шахты Луны не только удовлетворили бы все ее нужды в металлах, но их продукция была настолько необходима для индустриальной жизни Земли, что планета-мать была вынуждена возобновить торговлю в любом случае. Экономически Земля зависела от Луны намного больше, чем Луна зависела от Земли. Фермы в кратерах и освещенных пещерах могли произвести достаточное количество содержащих витамины фруктов и овощей.

В одной из последних статей смелый автор пошел настолько далеко, что предположил возможность успешной войны с Корпорацией Металлов. «Земля, – указывал он, – будет обременена, поддерживая военные силы, расквартированные на расстоянии почти четверти миллиона миль от дома. А прерывание торговли лишит ее источника металлов, на котором в значительной степени и базируется ее военная сила».

И если лунные люди не обучались как солдаты, у них, по крайней мере, был значительный военный опыт во многих кровавых войнах с «лунными телятами»; они привыкли к трудностям и опасностям, были знакомы с естественными особенностями топографии Луны. И если им недоставало оружия, то у них были большие дезинтеграторы, используемые в шахтах, достаточно мощные, чтобы сбивать космические суда на расстоянии в десятки миль, и меньшие, подобные пистолету Д-излучатели, используемые шахтерами, которые могли стать ручным оружием. Как легко предположить, желание Луны отделиться пробудило самое острое негодование агентов Металлов. Газеты со статьями моего отца было приказано уничтожить; копии – изъять и сжечь; за голову автора были предложены огромные деньги. Но, несмотря на все усилия, автор оставался неизвестным – только после смерти моего отца я нашел среди его имущества матрицы, с которых были напечатаны эти знаменитые газеты. И вся Луна прочитала изодранные брошюрки, которые тайно передавали из рук в руки.

Немногие, кто знал моего отца, возможно, подозревали его в авторстве этих зажигательных прокламаций, поднимавших народ Луны на битву за Свободу.

Поскольку к тому времени отец стал старым человеком, инвалидом, он оставил мне большую часть управления бизнесом. Он так и не выздоровел полностью от ран в войне 2307-го. В то время он не был в состоянии принять активное участие в войне за Свободу, но имел большее отношение к этому, чем было известно. Он был истинным патриотом, старость и болезни не помешали ему внести свой вклад в Дело Свободы.

Под влиянием революционных прокламаций, обдумывая трагедию «Сандоваля», наблюдая произвол земных чиновников, лунный народ пробуждался. Мы устали от произвола, мы жаждали справедливости. Новый дух сначала определенно проявился в Набеге Радия – инциденте, который имел место в Новом Бостоне в середине года.

Корпорация Металлов держалась стойко за понижение закупочных цен, несмотря на бойкот Луны. Новая Партия независимости гордилась тем, что благодаря их усилиям, ни одна унция металла не была продана Металлам после гибели «Сандоваля». Это принесло определенные трудности лунным людям, поскольку, если никакой металл не шел на Землю, Металлы не отправляли товары на Луну. Люди привыкли обходиться без кофе и другой роскоши, которая не была произведена на Луне. Большие суммы были собраны, чтобы помочь шахтерам, которые оказались на грани голода из-за отсутствия рынка. Но были неудобства и для другой стороны, поскольку на Земле тысяча отраслей промышленности зависела от металлов и других продуктов, импортированных с Луны, и приостановка торговли лишила их сырья. Было обширное давление на чиновников Металлов, чтобы те подняли цены, но они были упрямы как ослы.

В середине года на складах в Новом Бостоне началась погрузка судов радия, Корпорация Металлов собиралась отправить его в Питтсбург. Агенты Металлов купили этот радий после того, как новые низкие расценки вступили в силу, но прежде, чем бойкот разорвал торговые отношения. В конце июня космический корабль приземлился в Новом Бостоне, чтобы взять металл. Ситуация была сложной. Металлы уже купили металл. Но, согласно воле лунных людей, никакому металлу нельзя было разрешить покинуть планету, пока цены не будут подняты. Общественное волнение возрастало с каждым часом, но свинцовые контейнеры несли со склада, и погрузка шла своим ходом. Собрание Директоров все ещё заседало, и на повестке дня стоял лишь один вопрос: возможно ли позволить земному судну покинуть Луну с грузом металла. Его отлет означал бы крах бойкота; радий отсрочил бы индустриальный кризис на Земле. Все же металл был продан; казалось обязанностью продавцов позволить его вывезти. Но общественное мнение было против отправки радия. Многие утверждали, что корпорация могла бы, по крайней мере, заплатить старую цену, так как бойкотирующие утроили цену радия в Питтсбурге. Несмотря на это, в последний день июня посыльный приехал из Теофила с новостями, что Лунная Компания официально разрешила старт.

Огромная толпа собралась вокруг судна, чтобы наблюдать погрузку свинцовых барабанов, которые содержали драгоценный металл. У ворот порта началось подобие стихийного митинга. Но, когда посыльный прибыл с новостями, что судну нужно было разрешено отбыть, толпа рассеялась, люди вернулись в город.

Разгорался закат. Судно, как намечалось, должно было стартовать через несколько часов. Металл был на борту, чернорабочие должны были вернуться в город, прежде чем холод обрушится на пустыню, и команда была все еще занята, размещая груз в трюмах. И вот, когда солнце медленно снижалось к горизонту, а черные тени гор – эти холодные предшественники ночи – протянулись через пустыню, группа неизвестных внезапно появилась в космопорте и напала на судно. Они были гротескными фигурами в металлической броне космических скафандров, и опознать их было невозможно.

Воздушные шлюзы и люки судна были открыты – их никто не охранял. Значительно уступавшая нападавшим числом, команда грузового корабля была захвачена врасплох, как раз тогда, когда последние свинцовые барабаны, контейнеры для перевозки радия, убирали в трюм. Через несколько минут налетчики наводнили судно. Команда была разоружена и заперта. Цилиндры солей радия быстро выгрузили. Что именно случилось с ними дальше, неясно до сих пор. Кажется, их отдали группе «лунных телят», которые исчезли с ними в холодной тьме подкравшейся к кораблю ночи.

Несколько часов спустя, когда сердитый капитан судна выбрался из каюты, где его заперли, радий и налетчики бесследно исчезли. Судно взлетело сразу и вышло на связь с патрульными кораблями флота. Поверхность Луны у Нового Бостона прочесывалась, но все усилия возвратить потерянный металл были напрасны.

Новости об этом смелом набеге облетели всю Луну. Целая планета ждала ответа Металлов.

Глава IX. Декларация независимости

Наша семья в те дни находилась в Теофиле. Мы были там, начиная с созыва Собрания в начале года, фактически непрерывно. Шахты и литейные заводы закрылись – бойкот остановил продажу металлов.

Отец регулярно посещал заседания Собрания Совета, проводившиеся в большом зале. Он был среди лидеров Собрания. Моей привилегией стало сопровождать его, в качестве личного секретаря и стенографиста. Я никогда не смогу забыть длинные сессии в темном, прохладном зале, когда его свод звенел от страстных призывов к свободе и праву, вторил эхом спокойным, трезвым высказываниям таких государственных мужей, как Уоррингтон и Гарднер.

За свои студенческие годы я сделал обширную работу в науке, и несколько моих разработок, которые я сделал в течение последнего года, привлекли некоторое внимание серьезных ученых. Я был чрезвычайно рад, узнав, что доктор Гарднер читал мои работы. Несколько раз я встретился с ним, чтобы обсудить научные вопросы. Так вот доктор Гарднер утверждал, что блестящий физик никогда не позволяет таким тривиальным вещам как политика или война останавливать его работу. Я оказался среди тех трех молодых ассистентов, кого он хотел привлечь к своему знаменитому эксперименту с фокусировкой коротких волн – эксперименту, имевшему в дальнейшем столь важные результаты.

К концу августа тревожные новости пришли из Нового Бостона. Флот из девяти больших военных кораблей цилиндрического типа, в основном используемых в атмосфере Земли, прибыл из Питтсбурга под командованием генерала Мак Рена. Корабли прилунились на космодроме и выгрузили армию приблизительно из десяти тысяч солдат, которые овладели городом.

Генерал, раздражительный, деспотичный старик, согласно сообщениям, разместил свой штаб в Алмазных Садах, в центре города, закрыв для граждан этот известный музей и место отдыха. Его люди патрулировали улицы, контролировали шоссе и стояли на страже в дверях купола и воздушных шлюзах. Охранники были размещены на фабриках и в офисах крупного бизнеса. В Новом Бостоне было объявлено военное положение, а также то, что любой гражданин, осуждающий администрацию Металлов или выражающий симпатию Собранию Директоров Лунной Компании, будет арестован по обвинению в измене.

Город был вынужден предоставить войскам Мак Рена квартиры и содержание, так же как и пяти тысячам человек команды на космических судах. Протест граждан вызвало заявление старого генерала о том, что военное положение было слишком легким наказание за «Набег Радия». Все же Мак Рен не рискнул умиротворить планету силой. Одним из его первых действий после захвата Нового Бостона была отправка посыльных в Колон и Теофил с приказами агентам Корпорации Металлов о подъеме цен к прежнему уровню. Он даже предложил компенсацию шахтерам денежных потерь за время бойкота.

Но эти авансы были встречены с презрением. Такие методы, возможно, были бы эффективны даже за год до того, поскольку у городов Луны было немного общих интересов. Но события прошлых нескольких месяцев пропитали всех жителей Луны духом Свободы, которая не продается!

Когда генерал узнал, что эта затея потерпела неудачу, он решил перейти от пряника к кнуту, если лунный народ не возобновит отгрузку металлов на Землю. Он имел достаточно много кораблей и солдат на Луне, чтобы захватить все города и уморить голодом шахтеров.

Угроза раздражительного старого пня подлила масла в огонь. Люди, которые прежде говорили только о справедливых ценах и гарантированных Уставом правах, теперь заговорили о свободе и независимости. Добровольческие отряды начали расчехлять старое оружие, используемое в бесконечных войнах с «лунными телятами», и строить новые машины разрушения. Городские власти Теофила и Колона заказали большие бурильные дезинтеграторы, используемые в соседних шахтах. Их подняли на поверхность и установили для защиты от космических судов.

В течение этого времени Собрание Директоров встречалось ежедневно в Теофиле. Среди участников Собрания было много горячих голов, стремящихся объявить независимость Луны и начать войну с Металлами. Но старшие и мудрые государственные мужи – среди них такие выдающиеся деятели, как Гарднер, Уоррингтон и мой отец – ясно видели ужас грядущей войны оттягивали роковое решение до тех пор, пока Земля не оставила им иного выбора.

Мак Рен же не терял времени зря. Он взял жителей Нового Бостона в заложники, направив на них жерла гигантских дезинтеграторов, которые были предназначены для шахт. Он также попытался захватить шахты и запустить их, но невежество и неуклюжесть его солдат повлекли много несчастных случаев, так что он бросил это бессмысленное предприятие. Он пробыл на Луне почти месяц, до того как началась, собственно, война. В тот роковой день, 23 сентября 2325 года, когда солнце стояло в зените, пятьсот солдат старого пня Мак Рена выдвинулись из Нового Бостона, чтобы захватить машины в месторождении Пикдэйл, расположенном в пятидесяти милях к западу от города, вблизи края кратера Гиппарх. Большая часть сил была пехотой, хотя была и дюжина танков с мощными дезинтеграторами. План был известен населению за несколько часов до того, как войска выступили из города. Некий лояльный и пылкий патриот, имя которого, кажется, осталось неизвестным, сумел выбраться из города по вентиляционным трубам. Он достиг шахт Пикдэйла на двенадцать часов раньше майора Харли и его солдат. Шахтерам, давно привыкшим защищать свое имущество от «лунных телят» и космических пиратов, не составило труда разработать план обороны.

Каков был этот план, Харли узнал, когда его войска встретили полсотни грязных шахтеров, выстроившихся позади ряда атомных бурильных машин на стальном мосту, который был перекинут через большую трещину на расстоянии трех миль от шахт.

Майор вышел вперед и приказал шахтерам разойтись. Они отказались, стоя спокойно, игнорируя его угрозы, перешедшие в истерику. Кипя от гнева, он возвратился под защиту танков и приказал, чтобы его войска стреляли.

Первый удар пылающих лучей убил половину шахтеров. Их оружие не было готово; фокусировка дезинтегратора – тонкий процесс. Но оставшиеся в живых стояли непоколебимо, наведя свое оружие, после того как их товарищей сразил безжалостный залп. Когда яркие полосы красного, зеленого и желтого пламени вырвались из их грубого оружия, семьдесят пять пехотинцев Металлов пали.

Харли бросил в бой танки. Они извергли шквал яростных, тонких лучей, которые оставили в живых едва ли десяток шахтеров, причем большинство из них ранеными. Тем не менее небольшая группа защитников отказалась уступить дорогу, хотя они, возможно, нашли бы легкое убежище в скалах позади трещины. Они перенаправляли пылающие лучи своих неуклюжих машин. Харли был вынужден отступить. Наконец его громыхающие танки прорвались через мост – но только когда последние из шахтеров полегли за пультами управления своих импровизированных орудий.

Войска Металлов потеряли больше ста пятидесяти человек; три танка было уничтожено. Но майор приказал наступать. Отовсюду на земных солдат обрушивались лучи дезинтеграторов. Шахтеры и фермеры, скрывающиеся в трещинах, расщелинах и кратерах, использовали свои инструменты как смертоносное оружие. Солдаты Земли дошли до Пикдэйла, но достигли его в деморализованном состоянии. Одна из шахт была взята после горячего и кровавого столкновения, которое убедило майора, что шахтеры сражаются всерьез. Несколько шахтерских дезинтеграторов было уничтожено, но отступление началось почти сразу.

То отступление вскоре стало беспорядочным бегством. Снова и снова измотанные и деморализованные войска попадали в засаду или под луч дезинтегратора с какой-нибудь неотмеченной на карте скалы. До Нового Бостона добрались не больше сотни вояк, побросавших по пути все танки и тяжелые орудия.

Прежде чем солнце закатилось, атомный автомобиль прибыл в Теофил с новостями о сражении. Той ночью в палате Собрания велись длинные дебаты. Прежде чем встреча закончилась, был сделан самый важный шаг в истории Луны. Собравшиеся Директора Лунной Компании объявили, что Луна теперь была, и по справедливости, свободная и независимой Корпорацией, для привилегий которой присутствие Мак Рена в Новом Бостоне было непростительным оскорблением. Эта Декларация независимости отметила рождение новой нации. Прежде Луна просила справедливости. Теперь она потребовала ее!

На следующий день Собрание Директоров встретилось снова и выделило средства в пять миллионов единиц кредита, чтобы оплатить военные расходы, и подготовило призыв к добровольцам, призывая бороться за свободу планеты.

К середине октября группы людей собирались в Колоне и Теофиле, как и в дюжине меньших мест, таких как Огненный Пик, где были постоянные поселения, чтобы идти в наступление на Новый Бостон.

В первый день ноября почти двадцать тысяч мужчин были собраны около Пикдэйла. Эта орда салаг, без офицеров, без дисциплины, без оружия и оборудования, без военной подготовки, даже без адекватного убежища против лунной ночи, была далека от нормальной армии, дальше, чем Луна от Земли. Но у этого сборища было преимущество перед любой армией – преданность идее свободы!

В тот день Собрание сделало Уоррингтона Главнокомандующим армией Лунной Компании. Днем позже мой старый друг оставил Теофил, отправившись в Пикдэйл. Ему предстояло заняться решением потрясающей задачи: организовать восторженную толпу шахтеров и фермеров, превратив их в армию, способную биться с закаленными ветеранами Мак Рена.

Моя судьба сплелась с его судьбой. По его запросу и с разрешения моего стареющего отца, я стал его инженером-атташе – разновидностью конфиденциального частного секретаря и научного советника.

Я написал прощальное письмо Валенсии. За три года до этого она вышла замуж за Тома Даулинга, блестящего молодого специалиста, который своим умом и талантом добился должности генерального директора наших шахт. Они остались в Огненном Пике, когда я отправился со своими родителями в Теофил. Последний раз я видел сестру в образе счастливой мамаши, баюкающей рыжеволосого малыша.

Я погладил на прощание седую голову матери, склонившуюся мне на плечо. Я обнял ее – постаревшую и хрупкую, но по-прежнему бесстрашную женщину. Слезы катились по ее увядшим щекам, но глаза её сияли гордостью, когда она поцеловала меня на прощание. И я оставил ее. Последнее, что я помню из сцены нашего прощания, это слабый аромат сиреневых духов, которыми она всегда пользовалась и который был связан со многими из моих самых дорогих воспоминаний.