Текст книги "Соблазнение без правил"

Они совершили ошибку той ночью, но отсутствие концентрации было только его ошибкой. Ошибкой, которую он исправит как можно скорее.

– Так что же насчет меня? – сложив руки на коленях, спросила Лия спокойно. У наследной принцессы снова все под контролем.

– Я увезу тебя в свою резиденцию в горах. Затем поеду во дворец и расскажу всем о нашей предстоящей свадьбе.

– Свадьбе?!

– Я рос без отца, принцесса. Думаешь, я позволю нашему ребенку родиться вне брака?

– Это до смешного старомодно, даже для тебя. Ты не заставишь меня выйти замуж, если я этого не хочу.

Рафаэль вошел в королевские покои и хлопнул дверью. Бутылка отличного бренди и хрустальный стакан ждали его на столе около богато украшенного каменного камина.

День прошел кошмарно. Встречи с консулами были бы гораздо продуктивнее, если бы окна в комнатах для совещаний не выходили на дворцовые сады. И если бы встречи не совпадали с прогулками Лии.

Рафаэль часами пытался сконцентрироваться на переговорах, но все его внимание было приковано к прекрасной женщине в окне, на которой собирался жениться его брат.

К женщине, которую он узнал за несколько месяцев, ночами встречаясь в кабинете ее отца. На этих встречах не происходило ничего предосудительного. Они никогда не нарушали границ, но глубоко внутри он знал, что это неправильно. Что они не должны проводить так много времени ночью наедине.

В последний раз Рафаэль чуть не нарушил клятву, которую дал самому себе, что не тронет ее, и поэтому решил не возвращаться. И не вернулся.

Только он не мог оторвать взгляда от окна, наблюдая, как последние лучики летнего солнца блестят на черных волосах, когда она гуляет в садах…

Господи, эта одержимость должна закончиться.

Он считал, что чем скорее Лия выйдет за Матиаса, тем лучше.

Рафаэль отпил бренди и начал ходить по комнате. Пытался забыть ее, заняв себя работой. А когда это не помогло, пошел спать.

Но среди ночи его разбудили мягкие прикосновения и знакомый запах.

– Тихо, – прошептала Лия. – Это всего лишь я. Пожалуйста, я знаю, что неправильно быть здесь, но… ты нужен мне.

Как только ее руки дотронулись до него, он перестал думать вообще, его хваленое самообладание исчезло под волной острого желания, и все, что можно было сделать, – сдаться…

– Ты хочешь выйти за меня? – тихо спросил Рафаэль.

– А как ты думаешь? Нет, конечно.

Глава 3

Можно было подумать, что ярость Рафаэля утихла, но Лия знала что это не так. Напряжение нарастало. Лия старалась контролировать ярость, потому что, будем честны, он же не думал, что она согласится, да? То есть он мог похитить ее с ее же свадьбы и затем сам на ней жениться, будто это было предрешено?

Только вот было ясно, что думал.

«Почему бы не выйти за него? Разве не на это ты втайне надеялась?»

Нет, конечно, не надеялась, и это предательство.

– Понял, – тихо сказал Рафаэль. – Кое-что мы можем обсудить и позже. Или ты хочешь поспорить со мной сейчас?

К сожалению, Лия хотела спорить сейчас. Но так она лишится и без того слабого контроля над ситуацией. В воздухе витало напряжение, слишком много воды утекло, и тема была слишком щекотливой.

Лучше ничего не говорить, пока они не успокоятся.

Она решила промолчать и просто посмотреть на падающий снег.

Лимузин начал сворачивать на одну из узких дорог, которая вела в горы, окружающие столицу, по обеим сторонам которой возвышались суровые скалы.

В машине стало теплее.

Конечно, думать о них с Рафаэлем сейчас было эгоистично, особенно зная, сколько людей пострадали от его действий.

Ее родители, их надежды… Матиас и его планы на нее как на жену.

Все это исчезло.

Эта мысль ее ранила.

– Мой отец, – наконец она нарушила тишину. – Нам стоит…

– Я уже сказал, что разберусь. – Голос Рафаэля был тихим. – Твои родители получат компенсацию.

– Я не лошадь, Рафаэль. – Она никогда не была меркантильной. – Думаешь, деньги заменят все, чего они хотели для меня?

– А не заменят? О ком они думали, когда пообещали тебя Матиасу?

– О чем ты? Конечно, они думали обо мне.

– Правда? Ты сказала, что не лошадь, но тебя вырастили как племенную кобылку для заранее выбранной роли.

В ней закипала злость. Потому что он ошибался. Ее родители потратили годы, чтобы родить ребенка, и, когда это наконец-то случилось, они были так счастливы! Они хотели для нее большого будущего, потому что любили ее. Она была их чудом.

– Не говори чепухи. Я не кобылка. Они хотели ребенка и потратили на это годы, а когда я наконец родилась, хотели для меня только лучшего.

– И лучшее – это выйти за мужчину, к которому ты ничего не чувствуешь, и тридцать лет притворяться тем, кем не являешься.

Лию будто окатили ледяной водой.

Рафаэль просто сидел и смотрел на нее, как теми ночами, которые они провели вместе, когда он бросал вызов, а она его принимала. Ей нравилось, когда он это делал. Это поведение так отличалось от уроков этикета и правил поведения в обществе, которые мама вдалбливала в нее.

Их споры никогда не были личными, только интеллектуальными, и они заставляли ее чувствовать себя живой. Бесконечные уроки финансов, истории, манер и королевского достоинства никогда не давали такого же эффекта.

– Ты ошибаешься, – резко сказала Лия. – Матиас и я…

– У вас с Матиасом была бы идеальная скучная свадьба, – в миллионный раз перебил Рафаэль. – И ты бы думала, что быть королевой…

– Отлично, – огрызнулась она, решив, что теперь ее очередь перебивать. – Этот разговор окончен.

– Я хочу сказать, что ты – хозяйка своей жизни. Никто не заставлял тебя выходить за моего брата. Ты могла выбрать другой путь.

У него на все есть ответ, да?

– Тебе легко говорить. Ты регент целого народа.

Его серебристо-серые глаза гневно засверкали.

– Я внебрачный ребенок, принцесса. Я рос в нищете в Барселоне. Я ничего не ожидал и ничего не получил. Я всего добился сам. Я сам себя создал. Думаешь, твой отец и народ Санта-Кастильи пришли бы ко мне, если бы я был тем худым мальчиком, роющимся в помойке? Нет. Они пришли ради того, кем я стал.

«А ты стала идеальной дочкой. Без единой мысли о том, чего сама хочешь».

Нет, это была неправда. Она хотела быть женой Матиаса и королевой Санта-Кастильи. Ее родители столько работали, чтобы у нее было будущее, как можно было отказаться? Особенно после того, через что они прошли, чтобы просто иметь детей.

К тому же Лия любила свою страну и знала, что сможет помочь. Она могла помочь Матиасу выбрать другой путь, не такой, как у его печально известного отца, оставить скандалы в прошлом и создать новое будущее. Где король и королева служат стране, а не наоборот.

– Только в итоге ты не лучше Карлоса. Стала жертвой собственных прихотей. Ставишь свои желания превыше всего остального.

Лия проигнорировала это, ощущая, что Рафаэль смотрит на нее и что у нее нет ответа на то, что он только что сказал. Потому что это правда. Весь мир знал о прошлом Рафаэля Наварро: это была одна из самых обсуждаемых историй за последние пять лет. Как Джиан, будучи первым советником, умолял внебрачного сына покойного короля Карлоса, отчаянно нуждаясь в том, чтобы кто-то взял на себя устранение проблем, одолевавших Санта-Кастилью. Инфляция и безработица были высоки, а казна – пуста.

Матиас был слишком молод, чтобы взять все в свои руки, но существовало положение, по которому внебрачный ребенок короля мог править до тех пор, пока законный наследник не достигнет совершеннолетия.

Так что они пришли к Рафаэлю, нуждаясь в его опыте и знаниях, чтобы спасти страну, и он справился. В одиночку.

Но кто-то должен был обеспечить будущее страны, и Лия всегда думала, что это будет она вместе с Матиасом.

Спустя двадцать минут они свернули с извилистой горной дороги, проехали через массивные кованые ворота и поднялись по коварной, не менее извилистой подъездной дорожке. Заснеженные ветки деревьев свисали по обеим сторонам, заставляя Лию чувствовать клаустрофобию и нехватку воздуха. Будто она была заключенной, которую перевозили из одной тюрьмы в другую, маленькую, темную…

Лимузин подъехал к бетонному бункеру, покрытому снегом. Моргнув несколько раз и приказав себе не глупить, она поняла, что это не бункер, а дизайнерский дом, сделанный из камня и построенный на склоне горы в виде коробок, каждая на разном уровне, будто их вырезали из самой скалы.

Снег белым ковром лег на крыши прекрасных летних террас. Дом был основательным, монолитным и, как и его хозяин, выглядел так, будто мог перенести любое стихийное бедствие.

Рафаэль первым вышел из машины и открыл для нее дверь. Лия последовала за ним. Она сразу же замерзла. Снег был везде: повис на ресницах, падал как белые горячие искры на кожу плеч и рук.

Пытаясь сделать шаг, Лия поскользнулась, но упала на мускулистую руку, держащую ее за талию.

Она почувствовала его запах: теплый, острый и… знакомый. Так же неожиданно, как и всегда. В первые дни, когда Рафаэль появился во дворце, она была то ли напугана, то ли восхищена им, она думала, что он пахнет порохом.

Но это было не так. От него пахло сандалом и гвоздикой, это навевало ей мысли о теплых ночах в пустыне или специях на экзотическом рынке, о восхитительных далеких местах, которые она всегда хотела увидеть, но у нее никогда не было возможности их посетить.

О боже, последний раз, когда она была так близко к нему, был той ночью, которую они провели вместе, его руки на ее коже, тот же теплый аромат…

Она знала, что сейчас это был Рафаэль, и ее сердце разрывалось от счастья и облегчения. Ужасно, что, даже если бы это был Матиас, она бы никогда не решилась переспать с ним.

Потому что единственным мужчиной, которого она хотела, был его брат.

Лия чувствовала, как тает из-за жара Рафаэля, из-за силы и мощи его твердого мускулистого торса.

Она тут же попыталась отстраниться, не желая поддаваться, но его хватка только усилилась. Платье застряло в снегу, не давая возможности сделать и шага. Рафаэль подхватил ее на руки и понес через сугробы к большим черным металлическим входным дверям гранитного, похожего на крепость, дома.

Ей хотелось сопротивляться, бороться с ужасным желанием прижаться к нему.

Она напряглась, но, к сожалению, он этого не заметил.

Перед ними открылась дверь, и сотрудница в черной униформе пробормотала что-то на испанском. Рафаэль ответил низким голосом, но Лия не слушала.

Парадный вход выложили темным камнем, стены были бледно-кремового цвета, а свет – теплым и приветливым.

Рафаэль повернулся и понес ее в маленькую прихожую перед большой гостиной, где в каменном черном камине потрескивал огонь. На полу лежал толстый ковер, стояла мебель, удобные на вид диваны были обиты фактурным кремовым полотном.

Рафаэль отнес ее к дивану и усадил на него. Сотрудница, пожилая женщина с поседевшими черными волосами и темными глазами, проследовала с ними до двери, и Рафаэль снова заговорил с ней на испанском.

Женщина кивнула и исчезла. Рафаэль подошел к одному из кресел, взял мягкий кашемировый плед темно-синего цвета и укрыл Лию.

Она отстранилась.

– Ты замерзла. – Он прищурился.

– Да, но я могу укрыться сама.

Его взгляд упал на мокрое свадебное платье.

– Тебе понадобится одежда.

– Все в порядке.

– Нет, не в порядке. Ты дрожишь.

К сожалению, он прав.

– Через пару минут я все исправлю. – Лия натянула мягкую теплую шерсть на плечи.

Рафаэль долго молчал, глядя так пристально, что ей пришлось отвести взгляд.

– Как ты себя чувствуешь? Мне сказали, что тебе было нехорошо.

– Утренняя тошнота. Это пройдет. – Внезапно Лия почувствовала усталость.

– Почему ты не пришла ко мне?

Их взгляды встретились, но выражение его лица не выдавало никаких эмоций. В любом случае она слишком устала, чтобы спорить.

– Я говорила тебе. Я была напугана. Мы провели одну ночь вместе, Рафаэль. На этом все. Как и ты, я пыталась больше об этом не думать, но потом мне стало плохо, и… – Она сглотнула, вспоминая охвативший ее страх, холодный и пронизывающий до костей. – Когда тест оказался положительным, я не знала, что делать. Я… не могла сказать тебе. Ты же регент, а если бы кто-то узнал, был бы ужасный скандал, тебе бы это не понравилось, так что я… Я решила, что держать все в секрете будет правильно.

– Но тайное все равно стало явным. Тебе стоило прийти ко мне. По крайней мере, ты должна была сказать, что беременна, дать мне возможность помочь.

Сердце Лии сжалось. Рафаэль был прав.

– Я знаю, что должна была, – сказала она. – Но не сказала. Теми ночами в папином кабинете мы никогда не разговаривали о личном, и я не знала, как ты отреагируешь.

– Я бы подумал, что, по крайней мере, ты мне доверяешь. – Выражение лица стало суровым. – Думаешь, что я могу навредить тебе? Или малышу?

– Нет, – быстро сказала она, потому что Рафаэль Наварро был каким угодно: грубым и холодным, безжалостным к остальному миру, но она знала, что он никогда бы не причинил вреда женщине или ребенку, тем более своему.

Минуту он молчал.

– Ты любила его, Лия? – внезапно спросил он. – Ты так хотела быть его женой? Хотела быть его королевой?

Лия не была влюблена в Матиаса. Потому что появился Рафаэль, который заставил ее сомневаться в себе, в своих чувствах.

Она не хотела говорить ему об этом, но он и так хорошо все знал.

– Нет, – сказала Лия, – я не любила его. Но да, я хотела быть его женой и хотела быть королевой. Я потратила всю жизнь на подготовку к свадьбе, и ты это знаешь. Мои родители столько работали, чтобы дать мне эту возможность, и я не хотела их подводить.

Рафаэль ничего не ответил.

– Этот ребенок… моя вина, Рафаэль. Если бы я не разозлилась, я бы не пошла искать Матиаса. Я бы не пришла к тебе, и ничего этого бы не произошло. Ты не должен исправлять мои ошибки.

Рафаэль долго молчал, затем вышел.

– Простите, ваше высочество, но дорога в столицу перекрыта. Сегодня вечером нет возможности туда попасть.

Рафаэль с вызовом посмотрел на водителя. Хотя Антон и не был виноват, что у гнусной погоды теперь другие планы.

Регент, который, не сказав ни слова, похитил невесту и уехал в собственную резиденцию, не вызвал бы одобрения. Это было слишком похоже на скандальное поведение его отца, но, чтобы успокоиться, он хотел явиться во дворец с объяснениями.

Впрочем, это было невозможно, ведь дороги были занесены снегом.

– На самолете? – спросил он, уже зная ответ.

– Нет, ваше высочество. Не в такую погоду.

Что ж, не было ничего такого, о чем бы он еще не знал. В такой погоде был единственный плюс – если он не может уехать, значит, никто не может приехать. У него достаточно времени, чтобы убедиться, что Лия согласна выйти за него.

Рафаэль решил взять под контроль ревность и злость, которые бурлили в крови. Он был уверен в одном. Не важно, что Лия говорила про ответственность, он тоже имел к этому отношение, у него был долг перед ней и перед своим ребенком.

К тому же… Рафаэль хотел Лию, отчаянно хотел. Был помешан на ней. Знал, что ему не стоило бродить около кабинета ее отца каждую ночь, но почему-то, независимо от намерений, ноги всегда приводили туда.

Теми ночами под луной, потягивая виски, он обсуждал с ней все: от политики до философии, науку и искусство, социальную теорию и все остальное.

И теперь эта женщина может принадлежать только ему.

Рядом с ней не нужно было постоянно следить за собой, чтобы не раскрыть себя; не нужно постоянно бороться с желанием или ревностью, которая охватывала всякий раз, когда он думает о ней с Матиасом.

Лия будет принадлежать ему.

Его отец был безнравственным, но Рафаэль совсем на него не похож. Нет, семья, которую он создаст, будет другой.

Рафаэль должен подать пример брату и стране, которой правит. Должен показать, что брать ответственность за свои ошибки – единственный способ расти над собой.

Антон с извиняющимся видом все еще стоял здесь, так что Рафаэль отпустил его. Констанция, горничная, внезапно появилась в дверях.

– Вам звонили, ваше высочество. – Она сделала паузу, а потом добавила: – Много раз звонили.

– Его высочество? – спросил Рафаэль.

Констанция кивнула.

– И первый советник. А еще принцы Зевс и Джахангир Хассан Умар аль-Хаят и его королевское величество король Австрии.

Рафаэль стиснул зубы. Разумеется, трое его оксфордских друзей узнали, что он сделал, и хотели высказаться по этому поводу. СМИ, несомненно, подняли шум.

Хотя они могли бы подождать. Перед тем как поговорить с кем-то, ему нужно было, чтобы Лия согласилась выйти за него.

«Тебе не нужно было ее согласие, чтобы похитить из церкви».

Да, и это случилось потому, что Рафаэль позволил эмоциям взять верх. Хорошее напоминание о том, почему нужно держать себя в руках.

Иначе он был бы слишком опасен.

– Передай всем, кто звонил, что принцесса Амалия в порядке и что в ближайшее время мы объясним ситуацию, – приказал он. – Подготовь комнату. Еще сделай несколько быстрых закусок, подходящих для беременной. И сегодня вечером мы будем ужинать в парадной столовой. Все должно быть очень вкусно. – Он немного подумал. – Принцессе также понадобится одежда. Поищи что-нибудь для нее.

– Конечно, ваше высочество.

Рафаэль еще немного подумал.

– У нас есть священники?

– Нет, ваше высочество. Я единственная сотрудница.

Ладно, с этим вопросом Рафаэль разберется позже, если он когда и возникнет.

Рафаэль отпустил горничную, развернулся и пошел по коридору обратно в гостиную, где оставил Лию. Она все так же сидела на диване перед камином. Бледная и уставшая.

Мать Рафаэля работала горничной в пятизвездочном отеле в Барселоне, в котором останавливался отец, когда приезжал в Испанию. Отец был поражен ее красотой… а результатом порочной связи стал он, Рафаэль.

Он не мог позволить, чтобы подобное случилось с Лией. Он не оставит ее одну.

Когда он вошел, она подняла голову и широко открыла глаза.

– Я думала, мы собирались обсудить все позже?

– Собирались. – Он подошел и остановился у камина, протянув руки к огню. – Но выяснилось, что дороги занесены снегом.

– Ясно.

– Принцесса, – сказал он, – мы обсудим все сейчас.

– Нам правда нужно это обсуждать? Я не выйду за тебя, Рафаэль.

Конечно, получить ее согласие было непросто.

Но Рафаэлю всегда нравилось, когда она спорила с ним, потому что это делали немногие. К тому же она бросила ему вызов.

Он медленно отвернулся от огня и встретился с Лией взглядом. Она была так спокойна, будто женщины, которая бросила в него букет, никогда не существовало. Ее бриллиантовая диадема теперь была надета ровно, фата откинута с волос, а изящные руки с длинными пальцами сложены на коленях.

Жаль, что платье было мокрым.

– Почему нет? – Его тон был таким же холодным, как и ее, будто они обсуждали, что будут есть на ужин или какой напиток предпочтут. – Ты беременна.

– Веришь или нет, но я в курсе. Хотя жениться на мне только из-за беременности – не самый убедительный аргумент.

– И что для тебя убедительный аргумент? Деньги? Власть? Ты говорила, что не хочешь подводить родителей, в таком случае, наверное, они будут удовлетворены, если ты займешь руководящую должность в одной из моих компаний?

Она покачала головой:

– Нет, я просто… не хочу выходить за того, кто думает, что обязан жениться на мне.

Рафаэль долго смотрел на Лию.

– Чем это отличается от брака с Матиасом? Вас обручили еще детьми.

Она все еще молча смотрела на свои руки.

– Ты знаешь, как люди называют меня? Бастард. Это не комплимент, принцесса. И будем честными, мне все равно. Это меня не волнует. Но я не позволю своему ребенку расти без отца. И если ты думала, что будешь жить в другой стране, где-нибудь в глуши на хорошее пособие, я тебя разочарую.

Рафаэль засунул руки в карманы и шагнул к ней.

– Когда-нибудь, в какой-то момент, не важно, как сильно ты будешь этот скрывать, кто-нибудь узнает, что я – отец ребенка. И когда это произойдет, СМИ разобьют на твоем пороге лагерь. Тебе не будет покоя. Они будут преследовать тебя. – Он подошел еще ближе. – И нашего ребенка тоже. Твоя репутация окажется под вопросом, ведь прессе всегда особенно интересны женщины. Каждая деталь твоей жизни будет обсуждаться. Корона будет опозорена, и все скажут: «Каков отец, таков и сын». Санта-Кастилья станет посмешищем для всего мира.

Лия опустила взгляд.

Рафаэль остановился перед ней, носки его дорогих черных туфель ручной работы касались мокрого белого шелка ее платья.

– Ну что, Лия. Это убедительные аргументы?

Глава 4

Лия продолжила смотреть на свои руки, но могла почувствовать, как Рафаэль также смотрит на нее. Его едва сдерживаемое чувство разочарования было почти осязаемым.

Он ненавидел, когда люди шли ему наперекор.

Будущее, которое, как думала Лия, было предопределено, теперь невозможно, и да, это была ее вина. Ее родители будут разочарованы, и Матиас тоже, не говоря уже о Санта-Кастилье. Но уже ничего не исправить… Теперь ее главная роль в жизни – роль матери.

Она не знала, как сложится ее жизнь, но была уверена в одном: Матиас всегда втайне считал, что они не подходят друг другу. Он решил жениться на ней только из чувства долга, а не потому, что ему нравилось проводить с ней время.

Лия старалась не волноваться, но получалось с трудом. Ведь Рафаэль также вряд ли увлекся ею всерьез. Так что о браке не может быть и речи.

– Нет, – резко сказала она и наконец подняла на него глаза. – Нисколько не убедительные.

Было трудно выдержать его напряженный взгляд, но ей удалось. Как всегда в их спорах, она отдавала столько же, сколько получала.

Сердце Лии отчаянно колотилось.

– Ну что, принцесса? Мне встать на колено? Ты этого хочешь?

– Нет. – Ей было нечего сказать, кроме правды. – Я хочу выйти замуж по любви. Не потому, что нет другого выхода, или потому, что все уже устроили родители. Ты женишься на мне только из-за беременности.

– И? Если бы это было не так, ты бы вышла за Матиаса.

– Разумеется. Но теперь мне не нужно этого делать. – Лия подняла подбородок, выдержав его суровый взгляд. – Это значит, что для разнообразия я могу выбирать свой жизненный путь сама.

Выражение его лица не изменилось, но атмосфера стала напряженнее.

Понятно, что это решение ему совсем не понравилось.

– И что насчет нашего ребенка?

С трудом сдерживая волнение, Лия поднялась:

– Рафаэль, ты всю жизнь исполняешь свои желания. Все принятые тобой решения были осознанными. Но у меня не так. С момента как я научилась ходить, мне сказали, каким будет мое будущее, какую роль я должна сыграть. Никто никогда не спрашивал, чего хочу я. Все всегда было выбрано за меня.

– Да и, как я уже сказал, ты могла выбрать другой путь. Никто не заставлял тебя выходить за Матиаса.

«Он прав, и ты знаешь это».

Лия проигнорировала эту мысль.

– Не глупи. Я должна была выйти за него. Думаешь, я могла просто прийти к нему и сказать, что передумала? Могла сказать родителям, что организация помолвки, уроки, которые они мне дали…

– Все, о чем их никто не просил, – сорвался он. – Этого они хотели, Лия. Ты сама сказала, что никто никогда не спрашивал, чего хочешь ты. Они даже не думали о тебе. – Его глаза сверкнули яростью.

Да, Рафаэль прав… Даже когда она была маленькой, никто не спрашивал, кем она хочет стать, когда вырастет.

Женой Матиаса. Королевой.

А что, если бы она отказалась?

– Мы все обсудили, – спокойно сказала Лия, стараясь не поддаваться гневу. – Я объяснила, почему не хочу выходить за тебя. Не понимаю, почему ты споришь со мной, но, наверное, потому, что ты любишь, когда люди идут против твоей воли.

– Это не так…

– Я устала. Мне холодно, и я не хочу продолжать этот разговор. Мне больше нечего сказать.

Рафаэль долго молчал, пристально глядя на Лию. Она была моложе его, не такой опытной и не обладала властью, о которой можно было говорить, но все это не имело значения.

У нее была сила воли, и оба знали об этом.

Напряжение между ними нарастало.

У Лии перехватило дыхание.

Рафаэль мог заставить ее сделать что угодно. Мог использовать власть, эту силу, чтобы подчинить ее своей воле. Но никогда не делал этого, и она знала, никогда не сделает, поэтому она не испугалась, столкнувшись с бурей его недовольства. Она никогда не боялась его.

Лия стояла в компании придворных на одном из дворцовых балконов, с которого открывался вид на парадную лестницу, и все они пытались разглядеть печально известного нового регента.

Ее отец и Матиас были в составе делегации, которая стояла на ступеньках, и все внимание было приковано к подъехавшему черному лимузину. Дверь открылась.

Из нее вышел высокий мужчина, одетый в дорогой темный костюм, с черной рубашкой под ним, и, как только он выпрямился, все замолчали. Он не был красавчиком, как ее любимые актеры, или милашкой, как любимые участники бойз-бендов, но в то же время был самым привлекательным мужчиной, которого Лия видела за все свои семнадцать лет.

Что-то в нем привлекало, впечатляло ее. Мужчина совершенно не был похож на отца, короля Карлоса – своенравного и равнодушного человека. Никто не хотел еще одного такого же короля, и все боялись, что решение пригласить править незаконнорожденного сына, пока Матиас не достигнет совершеннолетия, будет иметь ужасные последствия.

Лия слышала перешептывания людей и знала, что они боятся смотреть в глаза финансовому гению и генеральному директору одной из крупных коммерческих компаний.

Отец Лии пригласил Рафаэля Наварро править Санта-Кастильей в качестве принца-регента в надежде, что тот сможет восстановить уничтоженную казну и направить принца на верный путь.

Многим не понравилось это решение, и, видя мужчину, который поднимался по ступеням дворца с видом хозяина, Лия могла понять их страх. Но она знала: людям нечего бояться. Рафаэль – полная противоположность своему отцу. Сильный, уверенный, спокойный.

Она просто знала, что этот мужчина спасет Санта-Кастилью.

На вершине парадной лестницы Рафаэль Наварро повернулся к собравшейся толпе. У него были необычные глаза, светло-серые, которые сверкали как серебро, контрастируя с черными бровями и волосами.

Он неторопливо оглядел всех, кто стоял перед ним, будто обращаясь к каждому, кто находился на балконах. И когда этот взгляд остановился на ней, Лия была на седьмом небе от счастья.

– Что ж, – наконец сказал он, его непринужденный тон противоречил пылающему взгляду, который она так хорошо знала. – Я понял, что это займет какое-то время. Но опять же у нас есть целая ночь. – Он взглянул на дорогие часы. – Констанция подготовит для тебя комнату и одежду, так что ты сможешь хотя бы согреться. Еще я приказал подать закуски. Возможно, также понадобится немного времени, чтобы переодеться и что-нибудь поесть. Тебе нужно взбодриться.

– Взбодриться – значит передумать?

Озорные искорки промелькнули в его суровом взгляде и исчезли так быстро, что она была не уверена, видела ли их вообще.

– Кто знает, – пробормотал Рафаэль. – Может, добавить немного виски и сигар?

Стало еще теплее. Виски и сигары и столь желанное присутствие Рафаэля. Яркие моменты в жизни, которых было меньше, чем она думала.

Она скучала по нему. Очень скучала.

– К сожалению, – сказала Лия, – не думаю, что ребенок это оценит.

Морщинки на его лбу разгладились, а в глазах вновь мелькнула неуловимая искорка.

– Верно.

Их взгляды встретились. Лия вдруг ощутила всепоглощающее желание.

– Твое платье промокло. – Рафаэль не отводил взгляда, суровый каменный голос внезапно стал мягким и бархатным. – Позволь мне помочь.

Во рту у Лии пересохло, а сердце забилось сильнее. Он смотрел на нее, будто хотел съесть заживо, и – господи, помоги ей! – она тоже хотела его.

Если что-то и может заставить ее передумать, то не деньги или власть, и даже не теплая одежда или вкусная еда.

Это был он. Его прикосновения и ласки.

– Я в порядке, – сказала Лия тихо.

– Но ты не сможешь сама расстегнуть все эти пуговицы.

Лия не могла отвести взгляда от его лица, каждая ее частичка была поглощена внезапной острой потребностью сократить расстояние между ними.

Всякий раз, когда Рафаэль оказывался рядом, ее охватывала неистовая тяга к нему. До их совместной ночи она не понимала это незнакомое чувство.

Но понимала сейчас. Это было сильное сексуальное желание. Она хотела, чтобы он прикоснулся к ней, поцеловал ее, был внутри ее. Она хотела его настолько, что не могла дышать.

Нужно было держать себя в руках и не поддаваться. Сохранять дистанцию, а не сокращать ее.

– Справлюсь, – едва слышно произнесла Лия.

Жар в глазах едва не сжег ее заживо, но Рафаэль не двинулся с места. Затем его взгляд изменился.

– Ах, Констанция. Пожалуйста, покажи наследной принцессе ее комнату. Полагаю, ты нашла подходящую одежду?

– Да, ваше высочество, – раздался тихий голос позади Лии.

– Хорошо. Повернись, принцесса. Ты же не хочешь портить платье и не испортишь, если будешь осторожна. Констанция поможет, но у нее артрит, а эти пуговицы такие маленькие.

Ах боже, это вызов, верно? А она никогда не могла устоять перед вызовами, которые он бросал ей…

«Не забывай, что власть принадлежит не только ему. Она есть и у тебя тоже».

Еще одна вещь, которую она не поняла бы три месяца назад, если бы не оказалась в его постели.

Но Лия этого хотела и знала, что он тоже хотел и что можно было этим воспользоваться. Она могла искушать его так же сильно, как он искушал ее.

Это был не самый мудрый ход сейчас, ведь она решила держаться на расстоянии и не сближаться. Но Рафаэль похитил ее со свадьбы. Она заперта в доме, и он пытался заставить ее выйти за него и теперь использует их ребенка в качестве аргумента в пользу совместного будущего.

Пришло время изменить ситуацию.

В глазах Рафаэля сверкнул голод, а Лию снова охватило головокружительное возбуждение. У нее никогда не было такой возможности флиртовать с ним, как сейчас. Дразнить, искушать его. Раньше она была слишком наивна.

Но сейчас она уже набралась смелости и ничего не могло им помешать, так почему бы и нет? Это не означало, что придется сдаться. Она лишь хотела дать ему возможность проявить себя в роли покорного и любящего мужчины.

– В таком случае, – томно сказала она и повернулась спиной, – ты можешь справиться с пуговицами.

В дверях стояла пожилая женщина, которую она видела раньше. Видимо, Констанция. Женщина кивнула на какой-то безмолвный приказ и исчезла так же бесшумно, как пришла.

Единственным звуком было потрескивание пламени в камине и бешеное биение сердца. Рафаэль стоял близко. Достаточно, чтобы Лия могла чувствовать жар его тела и знакомый запах.

Его пальцы осторожно потянули за первую пуговицу, восхитительное напряжение вместе с необъясимой тоской накапливалось внутри ее.

Такое же напряжение она испытывала, когда Рафаэль вошел и сел в кресло напротив. Всякий раз, когда взгляд серебристо-серых глаз встречался с ней.

Думал ли он об этом сейчас? Чувствовал ли то же напряжение? Ту самую тоску?