Электронная библиотека » Джена Джен » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Заговоренная"


  • Текст добавлен: 4 августа 2017, 19:24


Автор книги: Джена Джен


Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 7

– Настька, что-то ты какая-то не такая. Что с тобой? Ты что заболела? – навалился на меня шквал вопросов от Катьки, как только закончилась первая пара.

– Нет. Просто не выспалась, – ответила я честно.

– Понятно. Почему тебя вчера не было? – задала она вполне логический вопрос. Ведь до этого, я практически никогда не пропускала учебу.

– Дела были.

– Ну, не хочешь говорить, и не надо. А я вчера видела Сашку. Он рассказал мне, что ты была в поселке.

– И что?

– Ничего. Не понимаю, почему ты мне ничего не сказала, могли поехать вместе.

– Мне все равно нужно было заехать на квартиру и взять какие-то вещи, – оправдалась я.

– Ну, ладно. – Катька пожала плечами. – Ты что, обижаешься на меня из-за того собеседования?

– Нет, – коротко ответила я.

Мы собрали учебники, и направились в другой кабинет. Когда мы поднимались по лестничной клетке, Катька шла впереди меня. У нее на спине змейкой свисало пару оторвавшихся волосков. Слова старухи эхом всплыли в моей голове. Я осторожно протянула свою руку, и собрала опавшие волосы.

– Ты что делаешь? – спросила Катька, почувствовав мое прикосновение.

– У тебя вся спина в волосах, – ответила я, запинаясь. – Вот я их и убрала. – Мои щеки покраснели.

– Да? Спасибо, – поблагодарила Катька, продолжая бежать по ступенькам. Она даже не заметила, что я все еще продолжала держать ее волосы в своих руках.

Я осторожно засунула руку с волосами в карман толстовки. Мое сердце в это время выпрыгивало из груди. Мне было страшно и стыдно. Мы подошли к кабинету, и Катька, как всегда продолжала что-то щебетать, но я не только не слышала ее, я не могла поднять на нее глаза. Моя рука по-прежнему сжимала ее волосы в кармане.

– Насть? – Услышала я, как сквозь туман, что Катька меня зовет.

– Что? – растерянно спросила я.

– Нет, ну ты и впрямь, наверное, заболела. Посмотри на себя, ничего не слышишь, ничего не видишь. – Катька подошла ко мне ближе и хотела потрогать мой лоб, но я шарахнулась от нее, как перепуганная. – Ты раскраснелась. У тебя наверно температура, – сделала она свои выводы.

– Наверное, – ответила я, отступая назад. Мне действительно было не по себе, только я точно знала, что причина в другом. – Слушай, – обратилась я к Катьке, – я, пожалуй, поеду домой. А то что-то мне совсем не хорошо.

– Правильно, – поддержала она меня. – Нечего приносить себя в жертву учебе. Езжай и лечись. А хочешь, я поеду с тобой, и помогу тебе?

– Нет, спасибо, – ответила я.

– Как хочешь. Тогда, пока!

Я кивнула, и поспешила покинуть университет. Катька, похоже, немного обиделась. Ей, наверное, как и мне, совершенно не хотелось сидеть на парах.

Пасмурное небо встретило меня мелким дождем. Оно как будто знало, что я собираюсь сделать, и сердилось на меня за это. Я продолжала бежать к автобусной остановке, сжимая в своих руках несколько волос Катьки. Где-то, в глубине подсознания я слышала: «Не делай этого. Остановись, пока не поздно. Ты сошла с ума. Ты просто сошла с ума». Но я сразу же, сама пыталась заглушить в себе эти мысли. Все будет хорошо. Успокаивала я себя. Я получу эту работу, и моя жизнь измениться. Я тоже буду иметь все, как эти дамочки на иномарках. Я не хуже их. Я тоже на это заслуживаю. Простая жизнь, не для меня. Я хочу все! А Катька… У нее и так все будет нормально. Найдет себе другую работу. Выйдет замуж за какого-нибудь рядового менеджера. Родит детей. Такая работа не для нее. Ей не нужны огни Киева…

Я думала об этом всю дорогу домой, чуть не проехала свою остановку. Выскочив в последнюю минуту, я направилась к дому. Уже находясь у себя в квартире, я достала руку с кармана, и разжала кулак. На моей ладошке лежало несколько длинных черных Катькиных волосков, а рядом с ними было четыре синих следа, от моих ногтей. Теперь нужно было только дождаться полночи. Сейчас я немного пожалела, что ушла из университета. Впереди меня ждал долгий день раздумий и сомнений.

Я не стала снимать обувь и куртку, а сразу направилась в комнату. Села на диван, в растерянности, не зная, что делать дальше. Как завороженная смотрела на Катькины волосы. Неужели я на самом деле буду заниматься таким?

Раздался телефонный звонок. В такое время меня никогда не бывает дома, поэтому я понятия не имела, кто это может быть. Я не спеша, встала. Осторожно положила волосы на чистый лист бумаги, который нашла у себя на этажерке, и подняла трубку.

– Алло!

– Настюша, как ты деточка? – Услышала я голос своей бабушки.

– Ба? Откуда ты узнала, что я дома?

– А я и не знала. Просто почувствовала, что надо тебе позвонить, и не ошиблась. Почему ты дома?

– Я уже пришла с университета. Отменили несколько пар, – соврала я, чтобы не огорчать бабушку.

– Как ты съездила?

– Все нормально.

– Ты уверенна? Мотря тебе что-то сказала?

– Да. Сказала, что все будет хорошо, – ответила я. Мне почему-то совершенно не хотелось посвящать бабушку в то, что Мотря сказала мне сделать. Она могла не одобрить этого. И стала бы меня отговаривать, а я и так сомневалась.

– Ну и славно. – Бабушка облегченно вздохнула. – Если Мотря сказала, что все будет хорошо, значит, так оно и будет.

– Ба, – начала я неуверенно. – Может, нужно было все-таки ей что-то дать? Мне было так неудобно.

– Настя, ты что? Мотря моя троюродная сестра, а значит в какой-то степени твоя бабушка тоже. Так что, она бы и сама у тебя ничего не взяла. Не переживай об этом понапрасну.

– Хорошо, не буду. Только не понимаю…

Я замолчала.

– Что именно?

– Почему она делает такое людям, а сама… Да и ее семья… Я видела ее внука, он был на Жигули. Если она способна на такие вещи, то почему не поможет своей семье?

– Настя, у всех людей разные потребности. У них есть все, что им нужно. Когда-нибудь ты это поймешь.

Я не понимала, да и не хотела. Меня целиком и полностью устраивало мое восприятие мира. А в нем я была центров всего, и значит все вокруг должно быть для меня и ради меня.

Я попрощалась с бабушкой, и положила трубку телефона. Ощущение растерянности и не собранности не прошло, а, наоборот, с ее звонком еще больше усугубилось. Раньше со мной такого не было. Я всегда знала, чего именно хочу от жизни, и никогда не сомневалась в своих действиях. У меня были грандиозные планы. Начиная от хорошей квартиры в центре, и заканчивая кругосветным путешествием. Мне по-прежнему хотелось иметь в жизни все самое лучшее, только теперь я понимала, как это много. Теперь я знала, что так просто, как это удавалось мне в детстве, этого не получить. А мне хотелось все. Мне хотелось увидеть мир. Мне хотелось ходить в дорогие рестораны, одеваться в хороших магазинах, и выглядеть не хуже, чем та Мегера из КиевГрадСтроя. Я еще пока не имела ничего этого, а уже не представляла себе другой жизни. Если бы мне точно стало известно, что ничего этого я не получу, что мне предназначен совершено другой жизненный путь, то просто напросто потеряла бы интерес к жизни. Я не готова жить иначе. Не хочу, и не буду.

Время тянулось как резина, и мне срочно нужно было чем-то заняться. Я, наконец-то, сняла с себя курточку и ботинки и, чтобы скоротать время, стала убираться в квартире. В принципе, я просто ходила из одного угла в угол, перебирая какие-то вещи, которые и так были аккуратно сложены, и мне по-прежнему было не по себе. Я подошла к магнитофону, и включила его как можно громче. Иванушки затянули свои «Тучи». Мои ноги сами потянулись в пляс. Я стала танцевать и кружиться по комнате, подпевая под кассету. Если бы меня кто-то увидел в этот момент, то подумал бы, что я сумасшедшая. Возможно, так и было. Возможно, в этот момент я и была немного сумасшедшая.

Песня закончилась, и я упала на диван. Голова кружилась. Как бы я не старалась заглушить звуки, которые из нее доносились, у меня ничего не получалось. Это была моя совесть. Она уже сутки пыталась ко мне достучаться, устроив в моей голове настоящий хаос. Мне стало немного страшно. Если я сейчас не могу найти себе место, то, что будет потом? Что меня ждет дальше?

– Бред! – выкрикнула я, пытаясь перекричать музыку. – Это мое место! Это я прошла собеседование, и это Катьку сейчас должна мучить совесть!

Я взяла подушку и накрыла ней голову. Никогда не думала, что мне будет так тяжело принять такое, казалось бы, простое решение. Но, главное, что я ни на секунду не сомневалась в том, что я все равно это сделаю. Я сделаю то, что сказала мне баба Мотря. А с Катькой все будет в порядке… Так почему же я себя так мучаю? Почему, моя совесть не перестает меня мучить? Почему, она просто не смириться с этим?

Наверное, потому, что мне самой до конца не верилось во все то, что я собиралась сделать. Мне все и всегда в жизни давалось легко. И при этом, практически не приходилось прилагать особых усилий. В школе я училась лучше всех, одевалась лучше всех. Все было просто. Но когда я поступила в университет, я поняла, что до действительно хорошей жизни мне еще очень далеко. Да, я по-прежнему была лучшей студенткой. И если меня сравнивать с Катькой или с ее подобными, то и во всем остальном у меня тоже все было довольно неплохо. Хорошие вещи. Своя квартира. Но, если посмотреть на Наташку Павленко, то я никто. Она приезжает в университет на своей новенькой Маздочке. Минимум два раза в год отдыхает за границей. И что, что у нее не самые лучшие оценки, они все равно не плохие, потому что ее папа «подмазал» где надо. А после университета ее ждет работа, которая даже намного круче той, которую я хочу получить.

Я не привыкла довольствоваться малым. Я по-прежнему хочу все самое лучшее, как когда-то в школе. И я все для этого сделаю.

Глава 8

Окна в квартире были завешены покрывалом и плотно зашторены так, чтобы свет с улицы совершенно не мог попасть в комнату. Я стояла на коленях перед мерцающей свечкой, и сматывала Катькиными волосами кусочек бумажки, на котором было написано ее имя. Заклинание, которое мне нашептала баба Мотря, глухим эхо разносилось по всей квартире. Я повторяла его снова и снова. И вот уже баба Мотря шептала его вместе со мной. Десятки ее теней кружили вокруг меня и свечки. Я замолчала, но заклинание все равно продолжало звучать, из каждого уголочка моей комнаты. Страшно. Но я собралась, дрожащей рукой поднесла листик бумаги к свече и подожгла его. Он вспыхнул в моих руках ярким факелом, и через секунду погас, вместе со свечкой. Я провалилась во тьму…


Меня разбудил телефон. Я сквозь сон услышала, как он назойливо пищит, но никак не могла открыть глаза. Голова раскалывалась. У меня было такое ощущение, что я не спала всю ночь, и только под утро уснула. Телефон замолк, и я с облегчением вздохнула. Понемногу до меня стало доходить то, что произошло сегодня ночью. Неужели это был сон?

Я резко поднялась и повернула голову вправо. В нескольких метрах от кровати стоял стул. На нем стояла миска, в которой лежали остатки огарков. Значит это, все-таки был не сон. Я сделала все так, как научила баба Мотря. Теперь оставалось просто ждать.

Окна по-прежнему были плотно зашторены, и поэтому в комнате царил полумрак. Я поднялась с кровати, чтобы открыть их. Снова зазвонил телефон.

– Кто это может звонить так рано? – нотки тревоги посетили мою душу. – Может, уже подействовало?

Я подбежала к телефону и подняла трубку.

– Алло, Настя?

– Папа?

– Настенька, случилось горе, – я услышала, как его голос дрожит. Было понятно, что он плакал. – Бабушка умерла…

Телефон выпал из моих рук. Мое сердце вдруг перестало стучать. Его как будто кто-то зажал в тески с такой силой, что глухая боль разнеслась по всему телу, в каждую его клеточку. Я упала на колени, и слезы градом хлынули из моих глаз. Я не плакала. Я выла.

Не знаю, сколько я так просидела. Может десять минут, а может и час. Я перестала ощущать время, и только когда мне просто больше не было чем плакать, я снова подняла трубку. Папа по-прежнему был на проводе.

– Папа…, – прошептала я, всхлипывая.

– Настя, держись дочка.

– Папа, как мама?

– Плохо, – неуверенно ответил он.

– Я еду.

Я быстро собрала свои волосы в конский хвост, первой попавшейся резинкой. На голые ноги натащила синие джинсы, а наверх черную водолазку. Когда я взяла ее в руки, с моих глаз снова полились слезы. Я не могла поверить в то, что это произошло на самом деле. Мне казалось, что это какая-то огромная ошибка. Что моя бабушка жива. Может быть, она заболела. Может даже упала в кому, но она жива…

Я стояла возле подъезда, переминаясь с ноги на ногу. Такси все не было. В моей голове была только одна мысль, которая затмевала все остальные: «бабушки больше нет». Я часто сглатывала слюну, потому что большой ком стоял у меня посреди горла, не давая нормально дышать. Сдерживать слезы было все труднее. Перед заплывшими глазами стоял туман.

Машина наконец-то подъехала. Я залезла на заднее сиденье и дрожащим голосом повторила адрес, который перед этим назвала оператору. Только бы водитель не приставал с расспросами. Не хотелось плакать перед совершенно незнакомым человеком. Я тихо забилась в угол, чтобы не привлекать к себе внимание, и практически уткнувшись носом в стекло автомобиля, снова заплакала. Я больше не могла контролировать этот поток. Время от времени слезы пересыхали, было ощущение, что мне уже просто нечем плакать, но стоило вспомнить какую-то мелочь, связанную с бабушкой, и слезы с новой силой омывали мое лицо.

Слава Богу, водитель попался не разговорчивый, и мы так и ехали до самой Калиновки, не проронив друг другу ни слова. Мне показалось, что мы доехали за пять минут. Вот только машина выехала за черту города, и вот, мы уже в поселке. Возможно, мне просто хотелось оттянуть это время, когда тяжелая правда бесповоротно упадет на мои плечи. Когда пути назад не будет, и мне нужно будет осознать, что ее больше нет…

Я рассчиталась с водителем, и еще несколько секунд оставалась сидеть неподвижно на месте. Ноги и руки дрожали, и мне не хватало воздуха. Как это сделать? Как пойти туда, где ее больше нет? Таксист повернулся, и посмотрел на меня вопросительным взглядом. Молча. Это был сигнал, что пора выходить. В машине больше оставаться нельзя было. Я открыла дверцу, и неуверенно ступила на землю. Мне казалось, что подомной не твердый асфальт, а качающийся из стороны в сторону мостик.

С трудом, переставляя ноги, которые вдруг стали такими тяжелыми, как будто к ним привязали гири, я, пошатываясь, вошла во двор. У нас никогда еще дома не было так много чужих людей как сейчас. Они сновались по двору из стороны в сторону, кто с кастрюлями, кто с тарелками. На меня никто не обращал внимание. Мне вдруг стало так обидно. Как они могут сейчас думать о чем-то другом, кроме того, что бабушки Нюси больше нет? Что за бредовые обычаи! Человек умер, и все вдруг начинают готовить. Как можно что-то есть в такой день? Слезы снова покатились из глаз.

– Настя…

Из дома вышел похудевший и осунувшийся мужчина, в котором я с трудом узнавала своего отца. Как может человек так измениться за одну ночь?

– Держись, девочка, – прошептал он, обминая меня. Я больше не плакала беззвучно, я ревела и всхлипывала. – Нам всем нужно сейчас держаться…

– Где мама? – выдавила я из себя сквозь слезы.

– Она в доме. Возле бабушки.

Эти слова холодным лезвием с новой силой врезались в мое сердце. Я понимала, что мне нужно было идти к ней. Но я не могла. Я вырвалась из папиных объятий, и побежала в свою комнату. Заперев двери на замок, я упала на пол возле кровати, и завыла с новой силой. Я не ощущала времени. Не понимала, что происходит вокруг меня. День сейчас или уже вечер. Мои мысли вернулись в недалекое прошлое, туда, где моя бабушка была еще жива, а мое тело продолжало содрогаться в конвульсиях, издавая звуки, которые мало напоминали плач.


Бабушка всю жизнь была для меня лучшим другом. Она не просто вырастила и воспитала меня, она научила меня всему, что я умею. Благодаря ей, я смогла в восемнадцать лет покинуть отчий дом, и начать самостоятельную жизнь, потому что была полностью готова к ней. Она вырастила меня ответственной и целеустремленной. Оставшись без контроля взрослых, я не стала прогуливать пары и проводить ночи напролет в ночных клубах. Я усердно училась, летом подрабатывала консультантом, и не из-за того, что мне не хватало родительских денег, а просто потому, что чувствовала себя взрослой и самостоятельной. Бабушка с детства внушила мне, что, не смотря на то, что мне дается все легко, не стоит расслабляться ни на миг. Нужно работать, иначе в один прекрасный день, можно все потерять.

Как бы печально это не звучало, но бабушка всегда была намного ближе мне, чем мама. Я могла рассказать ей все на свете, не боясь, критики и непонимания. Мама, в отличие от бабушки, была намного сдержаннее и строже. Бабушка рассказывала мне, что она не всегда была такой. Раньше мама была веселой хохотушкой. Все изменилось после того, как она меня родила. Резкие смены в ее здоровье, значительно отразились и на ее психике. Я ни в коем случае не осуждаю ее за это. Не смотря ни на что, она все равно оставалась для меня самой лучшей мамой в мире.

Бабушка Нюся сделала меня такой, какой я была сегодня. Она хотела, чтобы я в этой жизни добилась всего, о чем мечтала. В свое время она хотела этого для мамы, но у нее жизнь сложилась иначе. Потом она всячески стала помогать мне. Я узнала, зачем мы когда-то на самом деле ездили с ней к бабе Мотре, когда поступила в университет. Узнав результаты вступительных экзаменов, я приехала домой, и тихонько, чтобы меня никто не слышал, вошла в дом. Я купила торт, и хотела сделать им сюрприз. Мама с бабушкой сидели на кухне и разговаривали.

– Я так волнуюсь, – говорила мама. – Может быть, нужно было поискать какие-то ниточки. Договориться с кем-нибудь, чтобы наверняка знать, что Настя поступит. Даже не представляю, что с ней будет, если она вдруг провалит экзамены.

– С чего ты вообще взяла, что она может их провалить. Ты же знаешь, какая она у нас умная. Окончила школу с золотой медалью. Она обязательно поступит.

– Она умная, но ты же знаешь, что сейчас все решают деньги. Простым детям сейчас очень трудно пробиться куда-нибудь, тем более на бюджет. Надо было отдавать ее на платное отделение. Туда она точно бы поступила.

– Наташа, не устраивай истерик. Настя поступит. Она очень умная, но даже если бы она не была отличницей, то все равно бы поступила, – уверенно сказала бабушка, и я задержалась в дверях чтобы дослушать разговор. В моих привычках никогда не было подслушивать, но сейчас меня как будто что-то держало на пороге, и не пускало дальше в кухню.

– Что ты имеешь в виду? – Мама бросила сердитый взгляд на бабушку Нюсю.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Я уверенна, что ты уже давно обо всем догадалась.

– Как ты могла?

Мама встала из-за стола.

– Как ты могла сделать такое, без моего разрешения?

– Ничего страшного не произошло. Подумаешь, немного магии. Можно подумать, ты не догадывалась об этом все эти годы.

– Нет. Я видела, как моя дочка старается. Я верила, что всего, чего она добилась, это исключительно ее заслуга.

– Так оно и есть. И я уверенна, что даже без моего вмешательства, Настя все равно была бы лучшей ученицей в школе. Просто, ей нужна была уверенность в своих силах, и Мотря немного ей помогла.

– Что именно вы сделали? – яростно спросила мама, наклоняясь к бабушке. Бабушка Нюся, как всегда, оставалась спокойной.

– Ничего страшного. Просто один небольшой заговор. В этом нет ничего плохого. Он просто немного помогает ей по жизни, вот и все. Наша девочка заслуживает на лучшее.

– Не могу поверить…

Мама тяжело опустилась на стул.

– Настя знает?

– Нет.

– И не нужно. Она никогда не должна об этом знать, иначе ты сама знаешь, что может быть.

– Наташа, не нервничай ты так. У нас хорошо воспитанная и умная девочка. Она все сделает правильно.

– Пообещай мне. Я не хочу, чтобы моя дочь знала хоть что-то о ваших этих колдовских штучках, и тем более, принимала в них участие. И еще, больше никакой бабы Мотри! Никогда! Понятно?

– Хорошо, от меня она никогда этого не узнает. И больше никакой бабы Мотри, – согласилась бабушка, и хитро посмотрела в сторону двери. Вот, черт, она услышала меня. – Наташа, успокойся. В этом нет ничего страшного. Ты даже не представляешь себе, сколько людей в наше время пользуется магией. В нашей Полтаве так вообще, каждый второй. Сегодня, в мире технологий, она стала даже намного популярнее, чем когда-то.

– Конечно. Когда-то, за такие штучки жгли на костре, и топили в реке, – саркастически отпарировала мама. – Мне бы хотелось, чтобы моя дочка добилась всего своим трудом.

– А она и трудится. Уж в чем, в чем, а в этом ты нашу Настю не можешь упрекнуть. Она трудится намного больше, чем кто-либо из ее сверстников. Ты, вот, в свое время тоже трудилась, и что взамен?

– Мама перестань. Ты же прекрасно знаешь, почему я против всех этих штучек. Кому, как не тебе знать, к чему это может привести?

– Не вали все в одну кучу. Ты сама выбрала свой путь. И магия тут не причем. Это все несчастный случай. От этого никто не застрахован.

– А я так не думаю. Не нужно было мне…

– Не смей этого даже произносить! – Бабушка ударила рукой по столу, перебивая маму. Но я все равно все поняла. Больше я слушать не могла.

Я тихонько отступила назад, и изо всей силы хлопнув дверью, крикнула:

– Я дома! Поздравьте меня, я поступила!

Вечером бабушка пришла ко мне в спальню, и мы как всегда, серьезно обо всем поговорили. Мама ничего не знала. Это был еще один наш с ней секрет.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации