Текст книги "500 миль до тебя"

Глава 15

Валери объявила Лиссе, что на сегодня отпускает ее домой, что уже само по себе было тревожным знаком. Толпы на Тоттенхэм-Корт-роуд просто пугали. Лисса перешла через улицу и побрела по широченной, без умолку сигналящей, загрязненной выхлопными газами Юстон-роуд. Наконец она добралась до относительной тишины Риджентс-парка. Для начала весны погода стояла слишком жаркая. Лиссе бы радоваться: как хорошо, солнышко светит! Но нет: аномально теплая погода казалась ей зловещей и пугающей – мир меняется прямо на глазах и переворачивается с ног на голову. Мимо шли компании подростков: смеялись, в шутку боролись, вытесняли Лиссу с дорожки, врубали музыку на полную громкость. Девушке хотелось схватить каждого из них за плечи, встряхнуть как следует и прокричать в лицо: «Берегись, как бы не вляпаться в историю! Лучше сиди дома и не высовывайся лишний раз!»

Но подростки есть подростки. В них все это заложено самой природой: орать, сбиваться во враждующие группировки, задираться. Они думают, что неуязвимы. А высокий рост и здоровенные кроссовки только подкрепляют обманчивое впечатление. Но на самом деле эти мальчишки такая же легкая добыча, как и новорожденные ягнята. Лисса поспешила дальше.

Она опять задышала чаще. Сердце стучало, как барабан. Лисса попыталась взять себя в руки. Села на скамейку рядом с веселенькой клумбой нарциссов и сосредоточилась на дыхании: вдох через нос, выдох через рот. Медленно, не спеша, пока душевное равновесие не восстановится. Но ей хотелось кричать, чтобы все знали: «Люди, этот мир опасен! Опасен!»

Лисса нервно сглотнула. Может быть, Валери и Хуан правы? Она не в состоянии не только полноценно работать, но даже нормально соображать. Однако это же пройдет, правда? Конечно пройдет.

Лисса открыла брошюру. Такая мирная картина – пологие холмы. Ни дать ни взять рекламная брошюра из похоронного бюро… Нет, так больше продолжаться не может! Если Лиссе плохо, то страшно представить, что сейчас переживает мать Кая. Как вообще можно продолжать нормально жить после такого?

И девушка принялась листать брошюру.

Глава 16

Джейк и Кормак пришли в паб, чтобы пропустить по пинте эля. Кивнули в знак приветствия Эдвину и Хьюго, погладили Парсли, жизнерадостную английскую овчарку, живущую при пабе. Пес, как всегда, светился бодростью и здоровьем, хотя значительную часть его рациона составляли пиво, орешки и чипсы с маринованным луком. Вечер выдался холодный, но заходящее солнце окрасило небо фиолетовым сиянием. При виде такого красивого заката легко поверить, что в мире все по большей части в порядке. Кормак и Джейк даже уговорили своего друга Леннокса посидеть с ними полчасика. Обычно это только так говорится – «полчасика», но в данном случае речь шла в буквальном смысле о тридцати минутах, и ни секундой дольше. Вдобавок все это время Леннокс будет поглядывать на часы. У него дома малютка-сын, купание которого молодой папаша ни за что не пропустит.

Джейк ошарашенно уставился на Кормака.

– Ну-ка повтори, – выговорил он. – Тебе на три месяца предлагают дешевое жилье в центре Лондона плюс бонус к зарплате. Будешь жить в столице. Взамен требуется лишь маленько поработать, а так развлекайся в свое удовольствие. Там ни одна старушка не подойдет к тебе посреди улицы и не попросит осмотреть ее задницу!

Кормак нахмурился:

– Этого и здесь никто не делает.

– А как насчет миссис Макгонагалл?

– Ну да, с ней бывает. – Кормак допил пиво.

– Нет, правда, тебе сказочно повезло. Жаль, нет программы обмена для водителей «скорых»!

– Да уж, сильно потом лондонский опыт нашему шоферу дома пригодится!

– В смысле?

– «Здравствуйте, добро пожаловать в столицу! Сначала мы поедем по Оксфорд-стрит…» – «Ой, извини, сынок, а это где?»

Джейк вздохнул.

– Что верно, то верно. А уж какие в Лондоне женщины! Вот тебе и еще одна причина, почему отказываться – чистое безумие.

– Ты-то откуда знаешь про лондонских женщин?

Джейк пожал плечами:

– Газеты читаю.

Кормак подозрительно покосился на приятеля, но тот упорно отводил взгляд.

– Небось опять журнал «Грация» листал?

Джейк хмыкнул.

– Нет, приятель, такой шанс раз в жизни выпадает. Кирринфиф, конечно, местечко приятное…

Тут пес, сидевший в углу возле камина, громко пукнул, а затем обвел присутствующих невинным взором: мол, я здесь ни при чем.

– Твоя правда.

– Но Лондон! Жилье по дешевке! Нормальное жаркое лето, красотки, жизнь бьет ключом, знаменитости! Все, что по телеку показывают!

– Меня туда, вообще-то, работать зовут.

– Да уж. Оказывать помощь сексуальным супермоделям. Бедняжки наверняка травмируют ноги, расхаживая на высоченных каблуках, – с грустью произнес Джейк. Поразительно, в каких подробностях он успел обдумать этот вопрос! – Дружище, я серьезно. Не тупи. Через три месяца приедешь обратно. Ну что может здесь случиться за три месяца?

Кормак уставился в окно. Облака сегодня висели низко. Того и гляди польет дождь. Перспектива оказаться там, где солнечно, да еще и в компании супермоделей, вдруг показалась ему весьма заманчивой.

– А еще, с тех пор как ты демобилизовался…

Кормак бросил на приятеля предостерегающий взгляд:

– Что ты сказал?

– Да так, ничего, – торопливо пошел на попятный Джейк.

Об отставке Кормака они не говорили. Эта тема просто не обсуждалась, и все тут.

– Но согласись: здесь чересчур уж спокойно.

Кормак глянул на Леннокса. Тот, как всегда, больше помалкивал.

– А ты что думаешь?

Вопрос, конечно, глупый. Леннокс выучился в сельскохозяйственном колледже и сразу вернулся обратно на ферму, на которой родился. Он лишь однажды совершил неожиданный поступок: женился на весьма эрудированной англичанке, любительнице вымышленных миров и хозяйке местного книжного магазинчика. Но познакомились они только потому, что Нина арендовала жилье у него на ферме. Так что Ленноксу далеко ходить не пришлось[1]1
  См. роман Дженни Колган «Книжный магазинчик счастья».


[Закрыть].

В ответ на вопрос Кормака он лишь пожал плечами и вполне ожидаемо произнес:

– Ну, все эти штуки точно не для меня.

Уютно потрескивали дрова в камине, заунывно тикали старинные часы.

– Но ты – другое дело, – продолжил Леннокс, – ты ведь еще свободный парень, сам себе хозяин. Семьи пока нет, ничто тебя тут не держит. Почему бы и не попробовать? – Он поднялся из-за стола: время истекло. – И вот что, отправь ко мне на ферму кого-нибудь из местных лондонских парней, договорились? Не поверишь, но из-за этого Брексита рабочих рук катастрофически не хватает. А посевная уже на носу!

С этими словами он поставил стакан на стол, улыбнулся и отправился домой, к своей очаровательной супруге Нине и прелестному малютке-сыну. В глубине души Леннокс был очень рад, что ему не надо никуда уезжать. Его место здесь, в Кирринфифе.

Часть вторая

Глава 1

Редко где чувствуешь себя более одиноко, чем на многолюдной платформе на вокзале в пятистах милях от дома. Целая толпа незнакомцев пытается или обойти тебя, или отпихнуть с дороги.

Кормак приехал на ночном поезде. Думал, не заснет: в голове роилось столько мыслей! Но мягкая полка и убаюкивающие покачивания вагона сделали свое дело. Да и глоточек виски из бара тоже помог. Кормак погрузился в удивительно глубокий сон, время от времени сопровождавшийся сновидениями, в которых он плыл или скакал верхом – короче говоря, двигался.

В семь тридцать утра на вокзале Юстон уже вовсю кипела жизнь. Везде грязища, люди в деловых костюмах спешат кто куда. Тут что, медленно ходить запрещено?

Стоя под огромными часами с четырьмя циферблатами, Кормак оглядывался по сторонам. Сказать, что парень чувствовал себя не в своей тарелке, – значит ничего не сказать. Должно быть, он бросается в глаза за милю: веснушчатое лицо, встрепанные рыжие волосы и брюки в рубчик. Похоже, здесь от них придется отказаться. Эти штаны купила мама: сказала, в Эдинбурге все такие носят. С чего вдруг она решила, будто Эдинбург – столица моды, Кормак так и не понял. Здесь ни на ком брюк в рубчик не видно. Как бы там ни было, мать обрадовалась, что он решил ехать в Лондон. Тащить на себе груз родительского разочарования не так-то легко. Еще один лишний повод сбежать на некоторое время.

Все остальные разгуливали в дорогих костюмах, джинсах-скинни и мешковатых штанах. А какие только странные и удивительные цвета здесь не носили! В Кирринфифе такого разноцветья не увидишь. Да и насчет женщин Джейк не обманул. Некоторые из них и впрямь смотрелись как модели: при полном макияже, волосы золотистые, или розовые, или голубые. Брови у всех какие-то странные – Кормак даже не мог сообразить почему, – а наряды один чуднее другого. Голова шла кругом. И как только все эти люди разбираются, кому куда идти? Почему не врезаются друг в дружку? Почему у всех в руках прозрачные фляги с каким-то зеленым напитком?

Кормак почесал подбородок и медленно, сгибаясь под тяжестью рюкзака, побрел искать схему лондонского метро. Едва не оглушил своей ношей крутившуюся поблизости малюсенькую девчушку. Та ответила удивительно громким и многозначительным для такой крохотной женщины вздохом.

Ким Анг на прощание от души расцеловала Лиссу. Та с тоской окинула взглядом комнатку, которую ей предстояло покинуть.

– Меня отправляют в ссылку, – простонала она.

– Не говори глупостей, – возразила подруга, укладывая ей в сумку пирог. – Ты уезжаешь совсем ненадолго. Это же настоящее приключение!

– Меня отстранили от работы, – гнула свое Лисса. – Наверняка надеются, что я там и останусь.

– Чушь! – заявила Ким Анг. – Из медсестер на этом этаже ты самая лучшая – ну, вернее, на втором месте после меня.

Лисса закатила глаза.

– О боже, – вздохнула она. – Никогда не жила в такой глуши. Как там вообще все устроено?

– Ищи везде положительные стороны, – посоветовала Ким Анг. – Если вдруг позвонит кто-то, с кем ты не хочешь разговаривать, – можно просто сказать, что связь плохая.

Лисса кивнула:

– Пожалуй, это плюс.

Ким Анг обняла ее:

– Нет, серьезно. Все будет отлично. Покой, тишина. Выспишься. Почитаешь. Станешь звездой «Инстаграма»: будешь выкладывать фотки, на которых смотришь на туманные вересковые пустоши. Представь, что едешь в отпуск. А потом опять вернешься хорошей девочкой. И вообще, подумай, каково придется мне. Это ведь я теперь должна жить по соседству с каким-то деревенским простофилей из Шотландии!

Лисса слабо улыбнулась:

– Уверена, он приятный парень.

– Ха! Она, видите ли, уверена! Да зачем мне вообще на этаже нужен сосед-мужчина? – Ким Анг громко всхлипнула. – Видишь, на какие жертвы ради тебя я иду!

Лисса обняла подругу.

– Спасибо, – произнесла она.

– Будешь скучать по мне каждый день?

– Обязательно буду, – искренне, от всего сердца пообещала Лисса.

Глава 2

Лисса еще раз просмотрела документы: внимательно, настороженно, опасаясь, вдруг что-то напутала. Она принимает дела некоего Кормака Макферсона, и он же предоставляет в ее распоряжение свое жилье.

И Лиссу, и Кормака зарегистрировали на сайте Национальной службы здравоохранения, чтобы они обменивались информацией о пациентах по защищенному каналу. Сообщения смогут видеть только они двое. Таким образом все курсы лечения будут продолжены. На протяжении трех месяцев оба каждый день должны отправлять друг другу краткие отчеты, и еще нужно писать еженедельный отчет для отдела кадров. Лисса поняла, что проводится эксперимент и они с Кормаком выступают в роли подопытных крыс.

На последней странице Хуан приписал: «Удачи, Лисса. Думаю, для Вас это будет замечательный опыт».

Но сама она так не считала. Ни в малейшей степени. Она чувствовала себя изгнанной, вытолкнутой взашей, чтобы не мозолила людям глаза. Избавились от этой психованной, и слава богу. Лисса любила Лондон. Он был необходим ей как воздух. Ну что она станет делать в провинции? Право, смешно!

Лисса поискала в «Гугле» информацию про Кормака Макферсона, но так ничего и не узнала: его страница в «Фейсбуке» оказалась закрытой. В Интернете о нем почти ничего не было, что в наше время уже само по себе подозрительно. Потом девушка нашла в «Гугл-картах» Кирринфиф – совсем крошечный городок, почти деревня.

Лисса ни разу не бывала в сельской местности. Кроме Лондона, вообще ничего толком не знала. А уж о Шотландии и вовсе представления не имела.

Но Лиссе было нужно – да что там нужно, просто жизненно необходимо! – чтобы бессонница прекратилась, а вместе с нею ушли и ночные кошмары, которые посещали девушку регулярно, стоило лишь наконец сомкнуть усталые веки и забыться поверхностным, тревожным полусном. Разве это дело: задыхаться всякий раз, когда видишь на улице компанию подростков? Или слышишь крик? Или, хуже всего, когда раздается звук выхлопной трубы и машина разгоняется?

Если три месяца в этой богом забытой глуши помогут избавиться от страхов, дело того стоит. Конечно, лучше бы махнуть куда-нибудь на Антигуа, но Национальная служба здравоохранения таких вариантов что-то не предлагала. Значит, у Лиссы один путь – на дикий север.

Глава 3

Кормак сразу заметил, что Лондон ему «не по формату». Макферсон был парень здоровый, значительно выше среднего роста, недаром в армии он играл в регби, и на улицах столицы ему показалось тесновато. И это великое множество людей повсюду… Спрашивается: ну для чего тут столько народу? Аж голова кругом идет. Бесчисленные толпы запрудили улицы, от жары все по́том обливаются, воняет едой и дымом, а от выхлопных газов задохнуться можно. Неужто местные жители сами не чувствуют, какой гадостью дышат? Может, и нет. Лондон – он такой: хватает тебя липкими пальцами так, что не вырвешься.

Общежитие для медсестер – высокое облупившееся восьмиэтажное здание – располагалось возле станции метро у перекрестка с круговым движением. Как выяснил Кормак, эта часть города называется Южный Лондон.

Простого и очевидного способа пересечь эту круговую развязку он не нашел. При ближайшем рассмотрении оказалось, что таких развязок здесь целых две, и обе с четырехполосным движением. В воздухе висела дымка. Когда Кормак представлял, как пройдет его первый месяц в сердце Лондона, его воображению в основном рисовались парки с лебедями. А еще Букингемский дворец.

Молодой человек вздохнул и предпринял несколько попыток добраться до общежития по подземным переходам. Вдоль стен на расплющенных картонных коробках рядами лежали люди в грязных спальных мешках. Наконец Кормак все-таки добрался до общежития имени Флоренс Найтингейл. На стеклянной двери Кормак заметил сигнализацию. Он нажал на звонок. Грузный вахтер увидел посетителя сквозь стекло и впустил внутрь.

– Здравствуйте, – нервно произнес Кормак. – Я приехал заменить… э-э-э… – Имя он вспомнил не сразу. – Алиссу Уэсткотт. Буду жить в ее комнате.

Мужчина уставился на него без всякого выражения и провел пальцем по засаленному списку жильцов.

– Не-а, – буркнул он.

Кормак попробовал зайти с другой стороны.

– Нет, я вовсе не пытаюсь выдать себя за Алиссу Уэсткотт, – заверил он. – Меня зовут Кормак Макферсон.

Последовала еще одна мучительно долгая пауза.

– Ага, – произнес наконец вахтер. Оторвал толстый палец от страницы и тяжело вздохнул.

– Как дела? Хороший выдался денек? – дружелюбно поинтересовался Кормак.

Толстяк исподлобья глянул на него. Громко пыхтя, начал с трудом подниматься со стула. Стул ответил угрожающим скрипом. Вахтер потянулся к длинному ряду ключей.

– А я вот только что приехал ночным поездом. Думал, глаз не сомкну, но, как ни странно, прекрасно выспался…

Кормак выдержал паузу, однако собеседник отвечать явно не собирался. Странный какой-то.

В Кирринфифе, стоит только на полдня съездить в Инвернесс, и потом в магазине тебя забросают вопросами: что видел, кого встретил, ходил ли в большой кинотеатр, какие там есть кафе. А поездка на ночном экспрессе – это же приключение совсем другого уровня. Тут в беседе поучаствовали бы абсолютно все покупатели. Года три назад чудом удалось избежать крушения экспресса, так об этом до сих пор говорили.

А этот тип и бровью не ведет. Как будто Кормака здесь нет. Не расслышал, что ли?

– Ладно, не важно… Э-э-э… Интересно у вас тут…

Молодой человек, запинаясь, продолжал растерянно бормотать первое, что в голову взбредет. Совсем как собака, которая виляет хвостом, однако окружающие на нее ноль внимания. Кормак ведь просто разговор поддерживает, как и положено вежливому человеку. А этот мужик будто воды в рот набрал.

Вахтер хмыкнул, брякнул связкой ключей о стойку и сунул гостю кипу бланков, которые следовало заполнить. И все это время он не смотрел ему в глаза. «Может, с парнем что-то неладно? – подумал Кормак. – Да, наверное, в этом все дело».

Макферсон протянул паспорт вахтеру, чтобы тот сделал ксерокопию, и внес залог. Опять забеспокоился, хорошо ли убрал в коттедже. Все-таки там будет жить посторонняя девушка.

Он огляделся. Вдоль стен стояли старые разномастные стулья. В таких местах почему-то всегда пахнет дымом, хотя курить в общественных местах давно запретили. Кормак листал старый номер «Медицинского вестника», а тем временем странный мужчина, по-прежнему не намеренный общаться как нормальное человеческое существо, с трудом поворачивался из стороны в сторону: от ксерокса к журналу, куда добросовестно записывал данные нового жильца. Должно быть, работенка не из приятных, рассудил Кормак. Мало радости целый день торчать у двери!

Тем временем домофон жужжал не переставая: медсестры то приходили, то уходили. Вообще-то, Кормак привык к тому, что большинство его коллег были представительницами слабого пола, но это даже по его стандартам оказалось чересчур. А эти особы вдобавок все были шумные, самоуверенные: громко орут, оглушительно хохочут. Бедняга даже оробел. Ну прямо гламурный зоопарк какой-то! Женщины в нарядах всех существующих цветов окликают друг дружку, смеются, и все это без малейшего стеснения. И речь у всех громкая, лающая: «Ага, до-гав-арились!» Прямо как в сериале «Жители Ист-Энда». Да к тому же многие говорят с акцентом: похоже, тут полно выходцев из самых разных стран мира.

Кормак очень старался не пялиться на медсестер. Он в жизни не видел столько разных людей в одном месте.

Несколько человек мимоходом глянули в его сторону. Наверное, решили, что он просто посетитель: молодой человек ждет девушку. Интересно, какие у него будут соседи?

Наконец вахтер что-то невразумительно хрюкнул из-за стекла и подтолкнул бумаги обратно к Кормаку.

– Какой номер комнаты? – спросил тот, рассудив, что уж этот вопрос точно потребует внятного ответа вслух.

Но мужчина лишь ткнул жирным пальцем в пластиковый ярлык на ключе: номер 238.

– Вы очень любезны, – произнес Кормак: обычно его на сарказм не тянуло, а тут не удержался. – Спасибо вам огромное! За все!

Но вахтер то ли его не расслышал, то ли вообще не слушал. Видимо, потому что это Лондон. Кормак снова взял рюкзак и направился к старому скрипучему лифту.

С каждой стороны от центрального лифта было по двенадцать комнат, а в обоих концах коридора – по грязной кухне и по два санузла с душем. Ремонт здесь явно давно не делали, зато окна большие: выходят на ту самую круговую развязку и реку, а на другом берегу виднеется Северный Лондон.

Повозившись с замком, Макферсон вошел в маленькую комнату: ни дать ни взять спальня студенческого общежития. Кормак сам не знал, что ожидал увидеть, но комната оказалась голая и неуютная. Окно на север, односпальная кровать, раковина с зеркалом, грубый коричневый ковер, дешевый одежный шкаф с парой вешалок внутри. Тут Кормак забеспокоился: может, надо было убрать из коттеджа личные вещи? А он все оставил: и книги, и картины, и коврики. Что, если он должен был полностью очистить дом? Но нет – ради каких-то трех месяцев он всю свою жизнь выносить не станет.

А эта девушка вынесла. Ничегошеньки не оставила.

Глава 4

Лисса вылезла из автобуса, да так и застыла на месте. Она добиралась так долго, что, судя по ощущениям, заехала слишком далеко. Вдобавок автобус, похоже, катался по кругу: повсюду холмы, скотина на пастбищах, глубокая синева озера, тени, отбрасываемые на поля горными кряжами, и фермеры, засеивающие поля. Разумеется, все это очень мило. Но видеть пейзажи через грязные окна автобуса – все равно что смотреть на них по телевизору. Будто наблюдаешь со стороны, а сам в этом не участвуешь.

А потом Лисса забеспокоилась, что проехала свою остановку. Она была готова поставить какую угодно сумму на то, что такси здесь днем с огнем не сыщешь. Вдобавок все как-то странно на нее поглядывали (нет, правда!). А водитель автобуса все пытался завести с пассажиркой разговор – похоже, клеился. Короче говоря, положение складывалось отчаянное. Ее расшатанным нервам такие приключения совсем не на пользу.

Так прошло полчаса. Лисса сидела тихо, как мышка, старалась дышать ровно и держать себя в руках. Шофер сорок минут безуспешно пытался втянуть девушку в разговор и искренне недоумевал, почему она не понимает, что поболтать с водителем – святая обязанность каждого пассажира. Наконец он остановил автобус на центральной площади Кирринфифа. Обычно здесь он любил устраивать себе небольшой перерыв. Можно, скажем, зайти в книжный магазинчик. Водитель улыбнулся последней оставшейся пассажирке, симпатичной кудрявой девушке. Вид у нее был перепуганный.

– Вылезай, дочка. Приехали, – ободряюще произнес он.

Лисса уставилась на водителя. Ну и выговор! Ни словечка не разберешь. Шофер кивнул в сторону дверей. Лисса поспешно вскочила и протиснулась мимо его кресла. Неужели и впрямь добралась?

Волоча тяжеленный чемодан, девушка слезла по ступенькам, игнорируя предложение водителя ей помочь. Он и раньше был невысокого мнения об англичанах, а теперь только лишний раз убедился в своей правоте. Надо же, даже «спасибо» не сказала!

Но взвинченной до предела Лиссе было наплевать, что о ней думают. Она попробовала мобилизоваться. Она ведь прежде такой не была! Однажды летом, еще когда училась в колледже, летала в Южную Америку. Путешествовала по странам, о которых ничего не знала, танцевала в незнакомых барах, пила текилу на пляже в сомнительных районах. Куда подевалась та девчонка? Одно-единственное потрясение – и всю лихость развеяло как дым. А ведь если посмотреть со стороны, у нее все в порядке. Лисса стыдилась собственных переживаний: разве она имеет на них право? Она ведь никого и ничего не потеряла, тогда как другие потеряли все.

Ей не хватало той бесшабашной Лиссы. Да что же это такое? Вот она в крошечном заштатном городишке, где абсолютно безопасно, однако пальцы, стискивающие ручку чемодана на колесиках, дрожат.

Лисса добралась до скамейки. Солнце вышло из-за туч, но ветер дул пронизывающе-холодный. В Лондоне ветра как-то не замечаешь. Его чувствуешь, только когда переходишь через Темзу. На мосту Миллениум неподалеку от общежития для медсестер всегда дует.

А здесь, на прелестной мощеной площади Кирринфифа, ветер пробирал до костей. Лисса поплотнее запахнула новый пуховик. Дома из серого камня стояли вразнобой. Двери выходили прямо на тротуар. Ни одной плоской кровли видно не было. Из некоторых труб шел дым. На углу расположился уютный старый паб. У входа висели корзины с цветами. Фасад магазина был выкрашен в ярко-красный цвет. У окна стояли швабры и щетки. Неподалеку был припаркован бледно-голубой фургон: это передвижной книжный магазинчик.

Лисса с ностальгией вспомнила те времена, когда могла спокойно сидеть и читать книгу. Теперь для нее это занятие было чем-то из области фантастики. Выкинуть из головы лихорадочные мысли, сосредоточиться настолько, чтобы погрузиться в историю… Не говоря уже о том, что Лисса не в состоянии была читать грустные истории – такие, где случается что-либо похожее на то, что произошло с Каем. Еще одно утраченное удовольствие.

Девушка поглядела на часы. Местный врач общей практики должна встретить ее и ввести в курс дела. Похоже, доктор здесь – мастер на все руки. Больниц мало, и они находятся на значительном расстоянии друг от друга. В Лондоне иногда кажется, что медицинские учреждения натыканы через каждые сто ярдов. А здесь, похоже, не так.

Лисса еще раз осмотрелась по сторонам. Взглянула на склон холма. Длинные улицы узких домов рядовой застройки, извиваясь, карабкались вверх на фоне темной насыщенной зелени гор. Слева солнечные лучи отражались от поверхности озера Лох-Несс. Даже не верится, что Лисса увидела его своими глазами. Интересно, удобно будет спросить про чудовище? Что и говорить, местечко симпатичное. Вот только чем, скажите на милость, люди здесь занимаются? Нет, правда. Ни тебе ресторанов, ни театров, ни ночных клубов, ни торговых центров, ни выставок, ни коктейль-баров – да здесь же ничегошеньки нет!

Вдруг на площадь на бешеной скорости въехала самая древняя и грязная машина из всех, какие доводилось видеть Лиссе. Здоровенный старый «вольво-эстейт» крайне неприятного коричневого оттенка, судя по виду кузова, в основном использовался для перевозки соломы и собак. Машина с визгом затормозила рядом с Лиссой. Из автомобиля вышла высокая, внушительного вида женщина в твидовой юбке и темно-зеленой водолазке. Черты лица не лишены изящества, но макияж отсутствует, а кожа сильно обветренная. Седые волосы подстрижены коротко, и непохоже, чтобы дама заморачивалась прической. У девушки возникло странное ощущение, будто стиль эта особа не меняла с тех пор, как впервые пошла в школу. Да, насчет собак интуиция Лиссу не обманула: они лаяли внутри машины и кидались на стекло.

– ЗДРАВСТВУЙТЕ! – рявкнула доктор Джоан Дэвенпорт.

Лисса нахмурилась. Сердце забилось быстрее, нервозность все нарастала.

– Э-э-э… – протянула она.

– Вы Алисса Уэсткотт?

– Можно просто Лисса.

Джоан, похоже, пропустила ее слова мимо ушей.

– Значит, теперь вы моя подчиненная. Ну и ну! Я же просила прислать мальчика![2]2
  Отсылка к роману Люси Мод Монтгомери «Энн из Зеленых Крыш» (1908): главные герои этого произведения хотели взять из приюта мальчика, чтобы тот помогал им на ферме по хозяйству, но вместо мальчика им прислали девочку.


[Закрыть]

Девушка растерянно уставилась на нее.

– Шучу! Не обращайте внимания! Знаю, знаю – в наше время никто не читает классику.

– Вы врач общей практики? – уточнила Лисса.

Джоан приблизилась к ней.

– А?.. Ну ясное дело, кто же еще? Кормак разве вам не объяснял?

Лисса не решалась сказать, что за многочисленными переживаниями и треволнениями так и не связалась с Кормаком, чтобы задать ему все необходимые вопросы. Более того, на его мейл она ответила короткой отпиской. Будто, игнорируя проблему, надеялась от нее избавиться.

Лисса покачала головой. Джоан устремила на приезжую пристальный взгляд. Грубоватая манера – ее естественный стиль общения. Такая уж она есть. Но это еще не значит, что Джоан лишена проницательности.

– А вам в последнее время нелегко приходилось, – заметила она.

Теребя ручку чемодана, девушка уставилась в землю.

– Со мной все в порядке, – ответила она. – Работать могу.

Собеседница еще раз окинула ее испытующим взглядом:

– Ну что ж, постараемся вас особо не нагружать. А Кормак там, наверное, вертится как белка в колесе!

Джоан открыла заднюю дверцу древней машины. Оттуда сразу выпрыгнули три лохматых фокстерьера.

– Ах вы мои хорошие! – Деловой тон уступил место материнской заботе. – Монтгомери, ангелочек ты мой! Джаспер! Джаспер! Иди сюда, мой мальчик! Пеппер! Пеппер! Ко мне!

Слишком поздно. Все три собаки запрыгали вокруг Лиссы, ставя на нее грязные лапы. Бедняжка испуганно застыла. Во время обходов пациентов девушка приучилась остерегаться этих животных: многих лондонских псов воспитывали как сторожевых собак, и они рьяно кидались защищать свою территорию, стоило патронажной сестре ступить на садовую дорожку. А эти мохнатые чудовища, кажется, и вовсе неуправляемые. Пока Лисса пыталась хоть как-то их успокоить, Джоан с улыбкой следила за ней. И куда только подевалась ее строгость?

– Замечательные ребятки, правда? – спросила она. – Вам повезло. Вы им понравились.

Лисса чувствовала себя какой угодно, только не везучей, и все же рискнула осторожно погладить одну кудлатую голову.

– Раз уж приехали работать сюда, привыкайте к собакам, – посоветовала ей Джоан.

Взятая в плотное кольцо громко дышащими псами – ситуация, которую доктор Дэвенпорт, похоже, считала просто восхитительной, – девушка последовала за ней через площадь к каменному дому с белеными стенами. Он стоял в стороне от остальных. Медная табличка сообщала, что здесь принимает врач общей практики.

– Вы тут одна работаете? – обеспокоенно спросила Лисса. – Собак с собой не берете?

– Нельзя, – вздохнула Джоан. – Проклятые правила охраны здоровья и безопасности!

Джоан на удивление лихо свистнула. Собаки оставили Лиссу в покое и скрылись за домом. Девушка заглянула за угол и увидела средних размеров сад, довольно симпатичный. А в нем – три собачьи конуры. А ведь медицинский кабинет с садом – очень даже неплохая идея.

– И вы здесь одна на всех?

Джоан кивнула:

– Да. Население в Кирринфифе немногочисленное. Плюс маленькие окрестные поселения и фермы на отшибе. Полдня провожу за рулем, и вы тоже готовьтесь к постоянным разъездам.

– Да, меня предупреждали, что дадут машину, – вставила Лисса.

Она окинула жуткую коричневую колымагу Джоан быстрым оценивающим взглядом. Неужели и ей выделили что-то в этом роде? Но за домом стоял очень даже симпатичный маленький «форд».

– Конечно, во многих местах здесь удобнее на велосипеде, – прибавила доктор Дэвенпорт. – Намного легче проехать, чем на машине.

– Разве можно возить ящик с лекарствами на велосипеде?! – опешила Лисса.

– Если не будете бросать его без присмотра около хозяйской двери, с лекарствами вряд ли что-то случится, – сухо произнесла ее собеседница.

Она стала перебирать папки, но вдруг вскинула голову, будто о чем-то вспомнив:

– Вам, наверное, отгулы понадобятся? Будете ездить на сеансы психотерапии? Или как там в таких случаях положено?

Лисса вздрогнула. Ей хотелось громко закричать, объявить во всеуслышание: «Это не настоящая я! На самом деле я совсем не такая! Я веселая и беззаботная! Настоящая Алисса Уэсткотт – классная девчонка! А эта расклеившаяся размазня не имеет ко мне никакого отношения!» Лисса только сейчас поняла: больше всего ее задевало, что ее записали в пациентки. Нет, она не больная. Она сама лечит недужных! А мысль о том, что теперь ей нужна медицинская помощь, просто невыносима.

– Сеансы будут проходить по скайпу, – нехотя призналась она.

Джоан громко фыркнула:

– Даже не сомневалась! В Лондоне на каждого жителя по психотерапевту. Англичане все с приветом. Знаете, что вам на самом деле надо?

Многие люди уверяли, будто знают, что нужно Лиссе, и это тоже очень бесило. Закрутить интрижку, напиться, махнуть в отпуск, серьезно влюбиться, совершить кругосветное путешествие. Лисса попыталась угадать, что посоветует Джоан.

– Завести собаку? – предположила она.

Врач улыбнулась:

– Собака тоже не помешает, но главное – свежий воздух. Побольше гуляйте, проводите время на природе. Это лекарство почти от всего помогает.