Текст книги "Рождество на острове"

Глава 5

Первым порывом Сайфа было желание улыбнуться и пожелать ей счастья. Потом он вспомнил, что исходы могут быть разными, так что снова натянул на лицо маску профессионального стоицизма. С другой стороны, он мог лишь предполагать, что, если Флора не хотела бы сохранить беременность, она бы, наверное, не стала загонять его в угол под лестницей.

– Так это… хорошая новость для вас?

Глаза Флоры расширились.

– Я не знаю. То есть да, наверное… Я так думаю. Но как-то это… слишком рано. Я имею в виду, мы ведь бываем вместе какие-нибудь пять минут… Хорошо ли это для ребенка? И Джоэл еще не до конца оправился, и…

Сайф вскинул руку:

– Простите… я спрашиваю: вы хотите сохранить ребенка?

– Ох… Да! Я… Да, конечно. Но в идеале я предпочла бы хранить его внутри… Ну, года два… чтобы у нас хотя бы появился шанс сильнее сблизиться… Ну, как бы то ни было. Простите, это не ваша проблема. Я просто хотела спросить: вы можете отметить это в моей карте? И потом направить меня на всякие обследования… но так, чтобы я к вам не приходила прямо сейчас?

Сайф прищурился:

– А вы уже сказали Джоэлу?

– Именно сейчас я думаю о том, как сказать об этом Джоэлу, – ответила Флора.

Сайф моргнул. Да, конечно, он многим был обязан Флоре, в особенности учитывая те многочисленные случаи, когда ему в выходной день приходилось отправляться на срочный вызов, а миссис Лаэрд, которая присматривала за детьми и его домом, тоже, естественно, отдыхала. Поэтому он был вынужден отправлять Эша и Ибрагима в кафе, покупать им апельсиновый сок и лепешку и просить Флору присмотреть за ними, пока он не вернется…

– Хорошо, – кивнул он. – Сколько уже недель, вы знаете?

– Судя по тесту, три с небольшим, – ответила Флора. – А эти бумажки точно показывают?

– Настолько же точно, насколько мы можем определить в лаборатории. Вы покупали тест в городе?

– Ха-ха-ха! – откликнулась Флора. – Да я вообще не думаю, что здесь можно купить такой тест. Вы вообще представляете такое? На Муре никто не покупает тесты на беременность. Нет, я заказала его на материке, в простой упаковке.

– Из вас получился бы хороший шпион, – усмехнулся Сайф, направляясь к выходу.

– Из меня много чего могло бы получиться, – сказала Флора. – Но мне нравится быть владелицей кафе.

– Что ж, я надеюсь, что и новое занятие вам тоже понравится.

Сайф наконец позволил себе улыбнуться, покидая огромный дом.

Флоре не хотелось думать о предстоящих трудностях, но она глубоко вздохнула, провожая врача взглядом. Фу… ладно. Первый порог преодолела. Флору слегка трясло. Ей пришлось сказать это вслух, все определилось, она уже не блуждала в тумане, как все последние дни, совершенно не в состоянии поверить в тот факт, который статистически рано или поздно должен был случиться. Ему же совершенно невозможно сопротивляться, этому Джоэлу Биндеру…

Она снова вздохнула.

Нет, она не станет думать об этом прямо сейчас. Но она сделает то, что ей отчаянно хотелось сделать. Расскажет тому, кого это порадует. Она уже слышала рев мотора «лендровера» на подъездной дороге, то есть Финтан вот-вот должен был войти в дом.

Флора вернулась в спальню и прилегла рядом с Колтоном, чьи глаза снова были полузакрыты.

– Я хочу сообщить тебе один секрет, – тихо заговорила Флора. – Только ты никому не говори, даже Финтану.

– Уже забыл… – пробормотал Колтон.

Флора взяла его за руку.

– Ты снова станешь дядюшкой, – прошептала она ему на ухо, крепко сжимая худые пальцы.

Прошло невероятно много времени, но наконец Флора ощутила ответное слабое пожатие. Она посмотрела в лицо Колтону. По его щеке сползала слеза, но он не мог поднять руку, чтобы смахнуть ее. Флора осторожно промокнула ее салфеткой.

– Агот, – прохрипел наконец Колтон, – ей это очень не понравится.

– Я знаю, – согласилась Флора. – Знаю.

Глава 6

Конечно, Лорна суетилась и волновалась. Рождество в любой школе – безумное время, и начальная школа Мура не была исключением, пусть даже в ней училось всего тридцать восемь ребятишек. В их школе было два класса: начальный, который вела Лорна, будучи одновременно директрисой, и старший, где преподавала праведная миссис Кук, старавшаяся при этом помогать в управлении. Да, Лорне приходилось справляться со множеством обязанностей, учитывая, что островные школы вынуждены постоянно доказывать, что они способны на многое. Но ей казалось ужасно несправедливым то, что в других местах существуют большие начальные школы, с шестью начальными классами, в каждом из которых дети учатся по одному году, и где имеется огромный штат секретарей и администраторов.

А в остальном Лорна очень любила свою школу. Школьное здание стояло на холме над городом – дети съезжали с этого холма на санках, когда выпадало достаточно снега, – и оно было в традиционном школьном шотландском стиле: красный песчаник, отдельные входы для мальчиков и для девочек, украшенные резьбой по камню, – конечно, больше ими не пользовались, – и большой двор, в котором были нарисованы «классики». Внутри огромные старые масляные радиаторы поддерживали тепло в самые холодные дни, даже если окна дребезжали от ветра. Когда сто сорок лет назад эта школа только открылась, местные отнеслись к ней скептически: она казалась иностранным вмешательством в их образ жизни. Но радиаторы изменили их мнение. Закаленные островные дети, привыкшие к неотапливаемым комнатам, продуваемым насквозь коттеджам и уборным на улице, потянулись к уютным школьным классам, они отогревали у радиаторов замерзшие руки и не слишком спешили возвращаться на поля. Старая гвардия предупреждала, что они могут избаловаться. Наверное, так оно и было, потому что следующие поколения начали уезжать с острова. И только теперь люди стали возвращаться, соблазненные обещанием покоя, красоты и тишины и более или менее хорошего вайфая – в зависимости от силы и направления ветра.

Но Лорну это не избавляло от тревог. Год назад закрылась школа на острове Канна, что неподалеку от Эйга, – последние четыре малыша уехали оттуда. Чему тут было радоваться?

А теперь ей нужно еще разобраться с рождественской пьесой. Распределение ролей всегда представляло собой сущий кошмар. Тем более что множество фермерских семей полагали, что уж их-то любимцы обязательно должны принять участие в постановке.

Лорна хмурилась, глядя в школьный журнал. Выглядело вполне разумным, если бы она предложила Ибрагиму, сыну Сайфа, сыграть Иосифа. В конце концов, он и его брат Эш были единственными в школе детьми со Среднего Востока. А с другой стороны, не будет ли бесчувственно предлагать ему играть главную роль в христианской истории, когда сам он не христианин? Но почему это должно иметь значение? И в то же время не будет ли это выглядеть символично – если единственный не белый ребенок сыграет главную роль? Но если она не предложит ему роль, не покажется ли она нелепой расисткой? И при этом Сайф может ведь и не захотеть. Если бы это касалось кого-то из других родителей, Лорна просто позвонила бы им… Но вот ведь какая история – это касалось лишь ее и Сайфа…

Следовательно, ничего бы не случилось, если бы учитель встретился с родителем, это же вполне прилично… но это было не так. Сайф почти не разговаривал с ней, что тоже приходилось учитывать во всей этой запутанной истории. Поэтому Лорна старалась вообще об этом не думать, а просто принялась за работу.

В списке ролей она написала: «Иосиф – Ибрагим Хассан». Потом зачеркнула это. И с тоской вспомнила занятия для учителей в Глазго, где были дети самого разного происхождения, и никого это не волновало. А здесь люди все замечают. Она снова написала имя Ибрагима – ему это пойдет на пользу, он же очень замкнутый, немножко угрюмый ребенок. И кто бы стал его винить за это, учитывая, что в одиннадцать лет ему пришлось пережить такое, что большинство людей и вообразить не сможет. Да, ему полезно будет выйти на сцену, услышать аплодисменты, почувствовать себя значимым.

С другой стороны, не обвинят ли ее в потакании маленькому беженцу, не осудят ли за то, что она отдала ему главную роль, притом что его английский все еще не слишком хорош? С другой стороны, что может быть лучше для изучения языка, чем необходимость говорить громко и отчетливо?

Лорна с шумом захлопнула журнал. Это может подождать до завтра. Она поговорит сначала с миссис Кук – к ее советам стоит прислушаться. Лорна посмотрела на свой телефон. Пришло сообщение: «Харборс рест?» – что означало сигнал от Флоры: «Кое-что случилось!» Время близилось к шести вечера. Отлично. Скорее всего, снова какая-нибудь ерунда о Джоэле, но, пожалуй, самой Лорне будет полезно отвлечься ненадолго, насладиться джином с тоником – вино в «Харборс рест» было чудовищно плохим, – и, может быть, Флора даже подсказала бы какое-то решение.

Лорна села в свою машину и не спеша поехала вниз по холму, дворники отчаянно старались справиться с окружающей бурей.

Глава 7

В «Харборс рест» сидели обычные посетители, мужчины, которые заходили туда после тяжелого дня на полях или в море, чтобы выпить виски и поболтать, или даже не для разговоров, а только для того, чтобы посидеть у огня и почитать газету, или погладить своих собак, или просто отдохнуть от шторма.

Лорна направилась к их обычному месту у бара, чтобы Инге-Бритт могла поучаствовать в разговоре и предложить какие-то полезные идеи. Но Флора показала на угловую кабинку, самую дальнюю во всем зале, хотя та и находилась прямо рядом с входной дверью, и каждый раз, когда та открывалась, в нее врывался ветер. Лорна нахмурилась. Потом Флора пошла к бару и вернулась с джином и тоником для Лорны и диетической колой для себя.

Это выглядело странно. Лорна обычно считала себя довольно уравновешенной особой. Да, конечно, в ее жизни случалось всякое: ее родители умерли, а брат работал на верфях, так что она частенько чувствовала себя одинокой, не имея рядом родных. И к тому же она была – ну да и сейчас оставалась – слишком сильно влюблена в человека, который не мог ответить на ее чувства.

Но Лорна любила свою работу, любила свою маленькую уютную квартирку на главной улице, где ты близок ко всему и можешь наблюдать за событиями, она любила Майлу, знала всех до единого на острове и могла бы честно сказать, что у нее нет ни единого врага во всем мире. Она скопила немножко денег, у нее были здоровье и друзья. Лорна в целом была радостной душой, не склонной жаловаться на жизнь.

Поэтому она и сама удивилась тому, как это ее ошеломило. Оказалось, что она способна на мгновенную огромную зависть… Ну да, это была неприкрытая зависть.

– Не может быть… – в ужасе пробормотала она.

Флора, похоже, разозлилась.

– Послушай, – сказала она, – ты думаешь, что я такая пьяница, что не могу разок…

Но она не в силах была слишком долго сдерживаться:

– Черт побери… Ну да. Так и есть.

Наступила долгая пауза, прежде чем Лорна вспомнила, что от нее ожидается в такой момент: ей полагалось бы вскочить и восторженно обнять подругу…

Ну да, я в восторге, сердито сказала себе Лорна. Да, в восторге. Правильно.

– Ох, боже мой, да ты плачешь? – изумилась Флора. – Только не начинай тут реветь… я ведь тоже тогда разревусь.

– Не плачь!

– Эй, почему вы там плачете? – крикнула Инге-Бритт, проходя мимо них, чтобы предпринять весьма слабую попытку помыть туалеты. – Что, кто-то из вас залетел?

– Прекрасно, – сказала Лорна. – Можем мы теперь вернуться к бару? Здесь смертельно холодно.

Лорна смотрела на подругу, когда они перебирались на другое место. Флора выглядела бледной, но она всегда была такой, ее кожа была настолько белой, что практически просвечивала. И ее мать была такой же, именно поэтому их считали селки – духами морских тюленей, которые вышли на землю и превратились в смертные существа. Флора смеялась над этим, но Лорне всегда казалось, что в этом что-то есть. А племянница Флоры, Агот, уродилась еще более светлой, ее волосы были практически белыми. И она выглядела как маленькая колдунья, да и в самом деле была ею.

Но, пожалуй, сейчас Флора была немножко бледнее обычного, и под глазами у нее залегли светлые голубые тени. И…

– Черт, да у тебя грудь появилась? – удивилась Лорна. – Точно! У тебя же никогда ее не было! Джоэл будет в восторге. Даже больше, чем просто в восторге, точно!

Флора скривилась.

– А… – пробормотала она. – А… ну да…

Последовала новая долгая пауза.

Лорна всматривалась в лицо Флоры. Такое случается между очень давними друзьями: им не всегда нужно говорить, чтобы понять подразумеваемое.

Лорна глотнула еще немножко джина и устыдилась своей зависти. У Флоры тоже ведь была не слишком легкая жизнь. Лорне нравился Джоэл – или она так думала, но его было довольно трудно понять. И вряд ли он был готов помочь ее подруге пройти через все это… Да, Лорна знала, что Джоэл сложный человек, что у него было тяжелое детство, но все равно это не оправдывает его в том, что он не ставит Флору на первое место.

Лорна соображала, как ей лучше спросить, знает ли уже Джоэл, – это ведь могло прозвучать саркастично, или неприятно победоносно, или жалостно, или еще как-то, чего Лорне совсем не хотелось. Наконец она сдалась и перешла на старый язык, который они слышали, сидя на коленях своих дедушек и бабушек.

– Doch dhu naw telt? – спросила она как можно мягче.

Флора вздохнула, и вдруг Лорне показалось, что подруга вот-вот разрыдается.

– Не беспокойся обо мне, – сказала она. – Мне теперь этого хочется постоянно.

– Хочется чего?

– Плакать. Заливаться слезами. Буквально все время. Я на днях расплакалась, увидев Брамбла.

– А что он делал?

– Грыз счет за газ. Серьезно, это ерунда!

Лорна кивнула и положила пальцы на руку Флоры:

– Ох, милая… Но все будет в порядке! Он будет в восторге! Точно! Вы ведь пара, ну и все такое…

Флора моргнула и смахнула слезы с уголков глаз:

– Пара на пять минут! Я едва его знаю. Разве что поняла, что он явился из такого мира, где слово «семья» чуть ли не ругательство.

Лорна вскинула голову:

– Ну, может быть, он как раз всегда и искал семью. А ты и есть семья.

– Ну да, я и еще одна персона. Лорна, а где мы будем жить?

Лорна вдруг уставилась вверх, словно над ней перегорела лампочка.

– Что?

– Ну, я просто подумала… Я с прошлого года ломаю голову, что делать с моим фермерским домом. Он все сильнее ветшает, а у меня нет десяти братьев, чтобы следить за ним, как это делаешь ты. Его необходимо продать, Флора.

– Если бы мне нужен был ветшающий фермерский дом, я могла бы просто остаться у себя дома, спасибо, – ответила Флора.

– Нет-нет, я не это имела в виду, – покачала головой Лорна. – Я хотела сказать, что, если бы вы, ребята, платили мне небольшую ренту, вы могли бы перебраться в мою квартиру. Тогда у меня хватило бы денег для того, чтобы привести старый дом в порядок, а потом продать его.

Флора растерянно моргнула. Квартира Лорны была ее раем. Любые события Флора обычно отмечала в фермерском доме, потому что все равно все приходили именно туда. А в остальном они с Лорной встречались в пабе или в «Кухне Анни». У Лорны уже три года не было парня – с тех пор, как она совершенно случайно узнала, что у ее Грегора, симпатичного рыбака с острова Эйг, добродушного и веселого, есть еще одна девушка, на Раме. А может, и на Эйге тоже.

Но все это не имело значения: квартира Лорны была по-настоящему чудесной. Она находилась неподалеку от набережной, что означало прекрасный вид из окон и при этом защиту от самых жутких погодных явлений, так как ее дом был развернут боком к мощеным улицам, что шли к причалам. Это здание было выстроено из песчаника и украшено скромной резьбой по фасаду. На первом этаже приютился крошечный музей острова Мур, где хранились древние артефакты, прекрасные и затейливые кельтские украшения и мелочи со всего света, принесенные на берег волнами за долгие века, здесь же находилась маленькая библиотека, которую отапливали так энергично, что Лорне редко приходилось включать собственное отопление.

Для начала в квартире были две большие комнаты с высокими потолками, некогда служившие гостиными. В первой имелся большой камин, и перед ним стояла мягкая кушетка, накрытая старым персидским ковром, – на ней постоянно валялся Майлу, а всю заднюю стену занимал гигантский диван. Стену Лорна раскрасила в темные зеленые и красные тона, и комната казалась уютной шкатулкой для драгоценностей.

Вторая комната была превращена в потрясающую новехонькую кухню, стоившую пугающих денег, потому что все пришлось доставлять с материка, ее окна выходили на юг, и потому сюда проникало столько солнца, сколько его вообще случалось на острове. Раздвижная дверь в задней части выводила на то, что технически было площадкой пожарной лестницы, но Лорна заполнила ее красивыми растениями и большими непромокаемыми подушками, разбросанными тут и там в хорошую погоду, так что, по сути, площадка превратилась в небольшой оазис, и они с Флорой провели там много приятных вечеров с бутылочкой вина, глядя на крыши домов и радуясь окружающему их миру.

Еще в квартире имелись две спальни, одна очень большая, и две ванные комнаты. В целом это был безупречный маленький «Тардис», корабль для путешествий во времени.

Флора уставилась на подругу:

– Ты это серьезно?

– Да там ведь только второй этаж, – пожала плечами Лорна.

– Да, и в доме больше никто не живет, – припомнила Флора. – Я смогу оставлять коляску на площадке перед дверью… О боже… боже! Мне ведь нужно будет купить коляску! Ох, боже…

– Перестань паниковать! – прикрикнула на нее Лорна. – Или тогда паникуй из-за всего по очереди.

Флора кивнула:

– Боже мой… Придется поехать в Абердин. Там есть коляски. Даже «Джон Льюис» есть. Я читала в Интернете, что нельзя заводить ребенка, не имея коляски «Льюис».

– Послушай, Флора, – заговорила Лорна, уже почти сердясь. – Речь ведь не о «Льюисе».

Флора немножко подумала, но промолчала.

– А с другой стороны, пока что в этом есть кое-что хорошее.

– Что именно? – спросила Флора.

– Ты ведь точно знаешь, что Джоэл не следит за твоими блужданиями в Интернете.

Флора очень сурово посмотрела на подругу.

Лорна не обратила на это внимания, основательно глотнула джина с тоником, а затем, понизив голос, взяла Флору за руку:

– А ты хочешь этого ребенка?

– Да! – с жаром воскликнула Флора. А потом опустила взгляд. – Но мне хочется, чтобы и Джоэл его хотел. А я не знаю, что он скажет.

Глава 8

Как ни странно, телефон Флоры зазвонил на следующий день как раз в ту минуту, когда она уставилась на него, собираясь с духом. Она моргнула, но это был не Джоэл.

Номер был заграничный, и Флора решила, что это, как обычно, какие-нибудь американские туристы, которые собираются на остров и желают знать, есть ли в ее кафе продукты без глютена. Она обычно вежливо и терпеливо объясняла, что таких у нее нет, но все местное, и что удивительно: большому количеству людей это казалось примерно одним и тем же, и они все равно приезжали.

– Алло, «Летняя кухня», – бодрым тоном произнесла она в трубку.

На другом конце линии что-то затрещало, как будто кто-то уронил телефон.

– Алло! – раздался наконец голос.

И тут же послышался другой, рядом:

– Ну что ты вытворяешь? Незачем так кричать! Это же всего лишь Шотландия! А она не глухая.

Флора сразу расслабилась, узнав голоса.

– Марк? – сказала она. – Марша? Это вы?

– Вот видишь? – снова заговорила Марша. – Она прекрасно тебя слышит.

Голоса этой пары пробудили во Флоре воспоминания о летних днях, когда Марк чрезвычайно эффективно помог Джоэлу оправиться после нервного срыва и показал ему, как можно найти себя на свежем воздухе островов. Он гулял с ним, помогал, заботился, и в итоге Джоэл смог прийти в себя и вернуться к Флоре, чтобы набраться сил и продолжать жить дальше. Флора была бесконечно обязана Марку.

– Алло! Алло! Ты меня слышишь?

Флора вернулась в настоящее:

– Я на Муре, Марк, не на Луне.

– Отлично. Тогда послушай. И откажись, если захочешь.

Флора насторожилась. Обычно, когда люди говорят «откажись, если захочешь», они имеют в виду: «Если ты скажешь „нет“, нашей дружбе конец».

– Э-э-э?..

– Ну, я тут подумал… Когда я был на вашем острове, он показался мне таким прекрасным, что… ну, Марше очень хочется его увидеть, и мы тут подумываем, может, мы бы приехали на Рождество?

Флора чуть не поперхнулась:

– Марк… я должна сказать… ты ведь был здесь в июле. Тогда, когда было солнечно, и тепло, и светло почти всю ночь.

– Ну-у…

Флора посмотрела в окно, на снежинки, танцевавшие вокруг фонарей у причалов. Хотя было уже почти девять утра, снаружи было темно, как в угольной яме.

– Ну вот, а сейчас тут, вообще-то, совсем по-другому…

– И как именно?

– Ну… практически весь день полная темнота. И ветер. Очень, очень, очень сильный ветер!

Последовало молчание.

– Я хочу сказать, – продолжила Флора, – что мы, безусловно, будем рады, если вы приедете.

– Я подумала, что следует тебя спросить, – заговорила Марша. – Потому что мы не видели Джоэла с тех пор, как он приезжал сюда, да и то он заглянул минут на пять. И он сказал позвонить тебе…

– Я не уверена, где вы сможете остановиться…

– Колтон пригласил нас в «Скалу», – сказал Марк. – Конечно, это было довольно давно. Летом. Но он говорил, что мы всегда можем…

– Ах да, «Скала» – это было бы отлично… – оживилась Флора. Там было чудесно. И если Колтон хотел открыть отель, все получилось бы как нельзя лучше. – И вы могли бы провести Рождество с нами?

– Ты не против?

Флора чуть-чуть подумала. Она лишь раз встречалась с Маршей, но нашла ее мудрой, откровенной и сочувствующей. А еще осмотрительной. И она знала Джоэла, как никто в мире. Наверняка ей можно довериться. У Марка и Марши не было детей. И в каком-то смысле это было почти на пользу. Марша ведь не из тех, кто готов осуждать.

– Я была бы рада, – ответила Флора, и ее радость выплеснулась в телефон. – Я была бы рада увидеть вас обоих. Но вам придется обойтись без жалоб на погоду.

– Мы ни на что не собираемся жаловаться, – сказал Марк. – Просто…

Вмешалась Марша:

– Просто приятно видеть, что вы с ним наконец наладили отношения. Нас это радует сверх всякой меры.

«Ох», – подумала Флора.

Но не стала углубляться в тему.