Текст книги "Рождество на острове"

Глава 14

В итоге Флора, улыбаясь изо всех сил, извинилась, ушла в кухню и тут же позвонила Финтану.

Голос Финтана звучал приглушенно, но он тут же, сказав несколько утешающих слов Колтону, вышел из спальни. Флора слышала, как он закрыл за собой дверь.

– Как он? – спросила она.

– Умирает, – резко ответил Финтан. Но тут же поправил себя: – Прости, Флорес. У нас была очень, очень плохая ночь. Мне все время казалось, что он перестал дышать.

– Черт… – пробормотала Флора.

Других слов она просто не нашла.

– Ему хуже, чем было тогда, когда ты приходила, – продолжил Финтан. – Я его теряю… – В его голосе слышались слезы. – Он просто уходит все дальше и дальше… И я его уже не вижу. Не вижу того, кем он был.

– Но он пока еще здесь, – сказала Флора.

– Не думаю. – Голос у Финтана сорвался, он задохнулся. – Флора… я думаю, он хочет уйти.

Флора промолчала. Она была согласна с братом. Мир Колтона теперь был наполнен болью, боль пожирала его изнутри. Конечно, он хотел уйти. У него остался всего один выход, как ни тяжело это было для всех.

– Он не… он не хочет оставаться здесь из-за меня, – почти прошептал Финтан.

– Я знаю.

Ей совершенно не хотелось сообщать Финтану то, что она должна была сообщить.

– Слушай, здесь в кафе… один человек, – зашептала она.

– А? – не расслышал Финтан.

– Здесь кое-кто…

– Эй… погоди… Тебя что, заперли? Там грабители?

– Нет! С чего ты взял?

– Ты шепчешь! Я подумал, тебя взяли в заложники.

– Тогда зачем бы я звонила тебе?

– Вот спасибо!

По крайней мере, он слегка пришел в себя, подумала Флора.

– Нет. Я хотела сказать, тут пришел один тип… и заявляет, что он брат Колтона!

Никто из родных Колтона не приехал на его свадьбу. Они просто отказались от него, когда выяснилось, что он гей, так что и он не желал видеть их рядом и называл родню толпой жирной деревенщины.

– Боже ты мой! – воскликнул Финтан. – Он ведь даже не сообщал им, на каком острове живет!

– Ну да, вот только если бы он не изобрел Интернет, – сказала Флора.

– Колтон не изобретал Интернет… он просто вложил в него кучу денег…

– Чего ты от меня хочешь? – вздохнула Флора. – Сказать ему, что Колтон здесь не живет? Просто соврать? Мне он не нравится.

– А, к тебе уже вернулось недоверие островитян к посторонним, – сказал Финтан. – Это хорошо. Боже мой, я не знаю… А что, если Колтон хочет о нем узнать?

– Хочет ли?

– Он всегда говорит, что не желает… но, понимаешь… А если это бравада? То есть ты понимаешь… Если даже они такие же надоедливые, как, например, ты… В конце концов, родные ведь люди…

– А его мать вообще знает, что он при смерти? – тихо спросила Флора.

Последовала долгая пауза. Потом Финтан сказал:

– Ладно. Давай я попробую с ним поговорить. Как его зовут?

Флора пожала плечами, что было ясно даже по телефону.

– Ох, паршивый из тебя детектив. Ладно, Колтон хочет поспать… Я к тебе заскочу. Ты его не отпускай.

– И как я это сделаю?

Но Финтан уже отключил связь.

Финтан осторожно вернулся в спальню. Тяжелые гардины были раздвинуты, но снаружи висел такой густой туман, что казалось – дом плывет в нем. Колтон не спал, но его взгляд был рассеянным, он смотрел в никуда, и трудно было понять, здесь ли он на самом деле.

– Колт? – окликнул его Финтан, тихо подходя к кровати.

Колтон едва заметно улыбнулся, что было в любом случае хорошим знаком.

Финтан сел на край кровати и потянулся к рукам Колтона, стараясь не задеть капельницу:

– Ладно… тут такое дело… Похоже, в город приехал твой брат.

Это произвело на Колтона ошеломительный эффект. Ему словно вкололи дозу адреналина. Он попытался сесть, он даже поднял голову над подушкой. Но куда важнее было то, что его взгляд мгновенно сфокусировался, пусть на мгновение, став его прежним острым взглядом.

– Трипп? Этот сукин сын? Ты серьезно? Однако он храбрец!

Финтан уставился на него во все глаза.

– Что? – сказал Колтон. – Я не желаю, чтобы он вообще здесь появлялся.

– Э-э-э…

– Я не шучу, Финтан. Ты меня слышишь? Я ненавижу этого выродка!

И в это мгновение Финтан полюбил брата Колтона, как никого на свете, – за то, что тот на миг приподнял завесу уныния, вернул ему Колтона – пусть и разъяренного.

– Я тебя слушаю и слышу, – сказал Финтан, крепко сжимая пальцы Колтона. – Хорошо. Скажи, что делать с этим козлом?

Трипп согласился на большой стакан кока-колы и теперь сидел, мрачно попивая ее и глядя на свой телефон.

– Какой тут у вас пароль вайфая? – прорычал он.

– Боюсь, у нас его вообще нет, – ответила Флора.

Раньше он был, но посетители постоянно жаловались, что связь то и дело прерывается, так что Флора наконец просто отказалась от вайфая. К тому же это избавляло ее от тех, кто в плохую погоду готов был целыми днями сидеть в кафе, взяв лишь одну чашку чая. Она им сочувствовала, но ей ведь приходилось зарабатывать на жизнь, – а в случае необходимости Интернет был в маленькой библиотеке.

– Черт бы вас побрал! – сообщил Трипп.

– И от… Финтана до сих пор нет звонка.

Мужчина никак не отреагировал на эти слова, он просто откинулся на спинку стула с таким видом, словно не намеревался сдвинуться с места, пока не получит ответа.

– Хотите чего-нибудь перекусить? – стараясь быть вежливой, спросила Флора.

– Да, не отказался бы от бургера, – сказал мужчина.

Флора нахмурилась:

– Э-э-э… Боюсь, бургеров у нас нет. Но есть пирог киш.

– Киш? – повторил мужчина так, словно она предложила ему съесть велосипед. – Нет, спасибо. – Он оглядел кафе. – А оладьи есть?

Обычно оладьи в кафе не подавались, но Флоре так хотелось сбежать в кухню, хоть ненадолго, и к тому же она ничего не имела против того, чтобы приготовить такую простую вещь, как оладьи, так что она улыбнулась и ответила:

– Конечно найдутся.

Он попросил еще кленового сиропа и бекона, и это у нее имелось.

Флора понятия не имела, сколько оладий ему нужно, так что поджарила девять штук, и он съел их все и вроде бы даже огорчился, что их так мало. За это время пришли еще четыре компании посетителей, увидели, что он ест, и тоже захотели оладий, а поскольку готовить их было более чем легко, а стоили они вообще нисколько, Флора решила включить их в постоянное меню, и в итоге оладьи превратились в великолепный способ добывания денег. В результате чего у Флоры появилась как минимум одна причина, чтобы быть благодарной брату Колтона.

– А вы к нам надолго? – спросила она.

Он сделал большой глоток колы:

– Пока не знаю.

И снова занялся едой.

Финтан явился сразу, как только пришел с ежедневным визитом Сайф. Он ненадолго замер на месте, увидев мужчину, сидевшего в кафе и поедавшего оладьи, потом направился к Флоре, взглядом предлагая ей выйти в кухню.

– С виду он не слишком симпатичный, – сказал он, как только они очутились рядом с кухонными плитами, и Флора прибавила громкость радио.

– Согласна, – кивнула Флора. – Хочешь, скажу ему, чтобы он просто ушел?

– Ну… тут такое дело…

И он рассказал о том, как Колтон внезапно очнулся, проявив острое внимание.

– Погоди, – сказала Флора. – Ты говоришь, это хорошо, что он явился?

Финтан грустно посмотрел на нее, под его глазами лежали темные круги:

– Он вернулся, понимаешь? Флора, он вернулся! Он ожил! Он со мной! Он реально был рядом!

– Но он был в ярости!

– Да, черт побери! – согласился Финтан. – Но, Флора… в другом случае он просто уплыл бы в никуда.

– То есть ты считаешь, что хочешь использовать злость Колтона?

– Ох, боже… – вздохнул Финтан. – Когда ты так говоришь, это звучит ужасно.

Флора тоже вздохнула. Финтан посмотрел на нее, как будто увидел впервые:

– А с тобой-то что? Ты выглядишь толстой.

– Заткнись! – огрызнулась Флора. – Я просто подумала… ну, о семьях…

– То есть о сборище людей, которые считаются близкими, как бы они тебя ни раздражали? – уточнил Финтан.

– Ну да… и это тоже. Но… все равно. Я хочу сказать, если бы у меня был сын или… если бы один из моих братьев лежал при смерти…

– Даже Хэмиш?

– Даже Хэмиш. Да заткнись ты! – огрызнулась Флора. – Ведь это единственный родственник, которого он может сейчас повидать…

– Неправда, – возразил Финтан. – Потому что у него есть я.

– Это понятно. Я просто пытаюсь хоть как-то помочь. Есть две причины, по которым тебе следует разрешить этому типу встретиться с Колтоном. Во-первых, он заставил Колтона очнуться. Во-вторых… я думаю, может, это было бы правильно.

– А что, если он вообще полное дерьмо?

– Но мы не выбираем родных, – напомнила ему Флора. – И уж ты-то хорошо это знаешь.

Они коротко улыбнулись друг другу, потому что их прежние ссоры давно были забыты.

– А ты все равно стала толще, – сказал Финтан. – Ой, ты что, оладьи жаришь? А мне можно?

Глава 15

Трипп остановился в «Харборс рест», как заметила на следующее утро Флора, когда шла в «Кухню» и увидела огромный блестящий внедорожник, стоявший перед отелем. Большинство приезжавших на Мур не привозили с собой машины: им не хватало храбрости ездить по узким проселкам, да и в любом случае остров был предназначен для пеших прогулок, для того, чтобы за каждым поворотом открывался новый вид и чтобы можно было обойти шотландских куропаток, не спеша, с важным видом бредущих прямо по середине дороги, понаблюдать за полетом цапель, при виде старых каменных стен подумать о том, какой была здесь жизнь в древности, а осенью полюбоваться яркой листвой и тем, как меняются краски на холмах, когда понемногу уходит за горизонт солнце… На машине можно было объехать Мур очень быстро. Но тут возникал другой вопрос: а за каким чертом вам бы захотелось это делать?

Именно поэтому Флора и решила, что брат Колтона поселился в отеле, и вскоре она убедилась в справедливости своего вывода, когда полчаса спустя Трипп с затуманенным взглядом ввалился в кафе. Флора подумала, не слишком ли он увлекся дегустацией виски из пыльных бутылок Инге-Бритт, когда он очень грубо высказался насчет качества кофе в «Харборс рест», но так показалось бы только тому, кто никогда не пробовал кофе в гостинице.

Как могло случиться такое, что двое братьев оказались не способны провести хотя бы одну ночь под общей крышей, гадала Флора. Что произошло? Как может семья развалиться с такой скоростью?

Потом она подумала о семье Джоэла, задумчиво поглаживая живот, и постаралась не волноваться.

Трипп плохо себя чувствовал из-за смены часовых поясов и был растерян. Почему здесь так чертовски холодно? Он думал о тех инструкциях, с которыми его прислала сюда наскоро собравшаяся в Делавэре семья.

Было единогласно решено, что поехать следует именно ему, учитывая, что его глупая сестра в очередной раз разводилась, так что ей было не до того, а родители уже слабели. К тому же его отец до сих пор считал Колтона никудышным сыном. То есть, вообще-то, ему было уже все равно, но проблема оставалась.

Трипп вздохнул. Тогда казалось несложным приехать сюда, в Шотландию, или где там скрывался Колтон. Он предполагал прийти к брату и сразу с ним разобраться, как делал это всегда, когда они были еще маленькими и Колтон был тощим и занудным, он никогда не участвовал в шумных играх или драках. Всегда в себе, со своим маленьким компьютером, всегда занимался какими-то странными играми.

Но Колтоном легко было командовать. В старших классах Трипп забавлялся тем, что превращал жизнь занудного брата в сплошное несчастье. Триппа это веселило. И это должно было научить Колтона вести себя по-мужски. Отец с ним соглашался. Джейни, их сестра, вообще братьями не интересовалась. Отец считал, что Колтон должен научиться стоять на собственных ногах и давать отпор. Но этот вечно хнычущий сопляк никогда не давал сдачи, и дети обзывали его весьма нелестно.

Да, Трипп считал Колтона жалким, позорящим его. Он что, не понимал, что нужно всего лишь ударить в ответ? Вступить в схватку, и только, ведь если даже проиграешь, все равно завоюешь уважение. Это же не было трудно? Ладно, пусть он не хотел играть в футбол, но он был достаточно высоким для баскетбола. Или хоть для чего-нибудь. Мог бы не сидеть в лаборатории весь обеденный перерыв, черт его побери!

Трипп вообще не понимал, почему они представляют одну семью. Колтон раздражал даже их мать своим вечно сопливым носом, легкой астмой и сенной лихорадкой. Колтон всегда был готов заболеть чем угодно. Трипп был уверен, что брат просто старается отлынивать от школы.

Сам Трипп получил высшее образование и стал работать вместе с отцом, продавать машины. Он прекрасно с этим справлялся: умел найти нахальный комплимент дамам, поговорить с мужчинами о спорте… Он жил все в том же городе, женился на самой крутой девочке из их школы, – правда, она оказалась настоящей занозой в заднице, хотя и ясно стало со временем, что она о нем думает точно так же.

А Колтон уехал, когда ему исполнилось восемнадцать, в самый дальний от дома колледж, какой только сумел найти, что-то технологическое, что бы это ни было. После этого Трипп потерял к нему всякий интерес.

А потом его глупый, жалкий братишка стал появляться в газетах. Сначала это были мелочи: небольшие заметки на деловых страницах, которые Трипп не читал, но которые его мать тщательно вырезала и хранила.

Дальше – больше: Колтон перешел на первые страницы, вокруг него уже начался серьезный шум, но Трипп не пытался понять причины, ему непонятно было, почему звучат слова «разрушитель» или «вундеркинд». А потом началось то, что Триппу читать уже хотелось, вроде слова «миллиардер».

И Колтон никогда не приезжал домой. Никогда. Ни на День благодарения. Ни на Рождество. Он не явился ни на свадьбу Триппа, ни на свадьбу Джейни. Он просто каждый раз присылал им солидные чеки, на такие суммы можно было купить дом. Джейни фыркала, обналичивала чек и больше никогда о Колтоне не упоминала. Трипп пару раз пытался позвонить брату, но ему удавалось поговорить только с секретарем.

Колтон заплатил и за дом их родителей, тихо, без шума вернул деньги за свою учебу в колледже и еще кое-что добавил, – как они подсчитали, это была средняя сумма, которую тратили семьи на то, чтобы вырастить ребенка от рождения до восемнадцати лет, с учетом инфляции.

И на том все кончилось. Семья Роджерс, вместо того чтобы испытывать благодарность, злилась все сильнее. Несколько сотен тысяч – что это для миллиардера? Но хуже всего было то, что весь город знал: Колтон из их семьи. Вокруг шептались: а почему они-то не разбогатели? Почему они до сих пор живут в обычных домах, ездят на обычных машинах? Почему Колтон никогда их не навещает? Миссис Роджерс чувствовала себя неловко, играя с дамами в карты, хотя обычно она сама заставляла других испытывать неловкость. Их отец вообще никогда не упоминал об уехавшем сыне, унизившем его тем, что выплатил ипотеку за дом.

Джейни не особо обращала на все внимание. Но Триппа это жгло. Да, он хорошо зарабатывал на автомобилях, конечно хорошо. Но ему приходилось надрываться каждый день – и в жару, и в холод, от рассвета до заката. Он не знал, чем целыми днями занимается Колтон, но видел фотографии. Похоже было на то, что у брата целый парк частных реактивных самолетов, он красовался на обложках журналов.

А потом внезапно во всех газетах прогремело: Роджерс приостанавливает все инвестиции, изымает капитал, продает свои предприятия. Это взволновало рынок… да, его глупый маленький братец смог действительно пошатнуть фондовый рынок, когда все стало известно. И появились новые заголовки. Роджерс скрылся где-то. Конечно, такое вполне естественно для эксцентричного миллиардера. Но семью это обеспокоило. Что он вытворяет? Что пытается скрыть? И, что куда более важно, какого черта он собирается делать со всеми этими деньгами?

А тем временем их отец старел, и слабел, и скупился сильнее прежнего, становилось ясно, что их мать уже не может этого выдержать. Они нуждались в деньгах, чтобы присматривать за ним, но ни у Триппа, ни у Джейни не было денег после разводов, они ничего не отложили, но они и не могли выгнать мать из ее дома.

«Форбс» сообщал, что Колтон все больше времени проводит на каком-то далеком шотландском островке и даже не возвращается к своим планам строительства площадок для гольфа, – собственно, эти работы даже не начинались. Этого оказалось достаточно для того, чтобы семья собралась вместе и решила выяснить, в чем же дело. Триппу не хотелось смотреть на это как на попрошайничество. Только выяснение. Семья кое в чем нуждалась, а у брата были миллиарды. Так что… Простая справедливость.

Флора все-таки принесла ему кофе. В конце концов, Трипп был, как ни смешно, ее родственником. И выглядел он крайне утомленным.

– Хорошо спали?

Трипп посмотрел на нее. Под глазами у него висели огромные мешки.

– Нет, – ответил он. – Как спать, если вокруг собаки лают?

Флора нахмурилась. Насколько она знала, ни одна из собак на Муре не имела привычки лаять без причины, она ведь действительно знала их всех. То есть пастушеские собаки, конечно, лают, когда работают, но не ночью же… Ох.

– Это не собаки, – сказала она.

Он уставился на нее:

– Э-э-э?..

– Вы слышали тюленей.

– Тюленей?

– Ну да, знаете… это такие толстые серые существа.

– Ну, может быть. Я не знал, что они лают.

Флоре становилось все более и более понятно, что Трипп Роджерс очень многого не знает, и она постаралась быть внимательной, потому что не ее делом было сообщать ему об этом.

– Так вы… вы сегодня собираетесь повидать Колтона? – осторожно спросила она. И, едва произнеся эти слова, сразу встревожилась.

– Надеюсь. Мне приходится ждать, что скажет этот его управляющий.

Флора снова нахмурилась.

– Вот только… не припомню его имени. Такой весь шлюховатый на вид.

Последовала пауза. Флоре вдруг отчаянно захотелось вылить весь кофе из кувшина на голову Триппа. Но она вовремя вспомнила о том, что американцы ужасно вздорны и драчливы. Но тем не менее… есть же пределы!

– Простите, – сказала она, – но, боюсь, здесь такие выражения неприемлемы. Вам придется уйти.

– Да вы издеваетесь!

– Нет, – ответила Флора. – Уходите.

Взгляд Триппа метнулся к кухне, где Иона жарила первую партию сосисок, и их соблазнительный запах уже просочился в зал. И еще на прилавок как раз выложили первые свежие, пухлые буханки хлеба миссис Лаэрд, теплые, душистые. Его лицо изменилось.

– Но где…

– Вы можете поесть в «Харборс рест», – твердо произнесла Флора.

Она, конечно, прекрасно знала, что Инге-Бритт вряд ли приготовит завтрак в ближайшие полчаса, но ее это ничуть не беспокоило. Она даже побледнела от гнева.

– Ну, знаете ли… – спохватился наконец Трипп. – Что за времена?! Мужчина и слова сказать не может?

– Вы можете, – холодно ответила Флора. – Вы можете говорить все, что вам вздумается. Только не в моем заведении.

– Ч-черт! – буркнул Трипп и прошипел себе под нос еще что-то, очень похожее на слово на букву «б».

Но все же тяжело поднялся со стула. Он повернулся, чтобы уйти, а Флора тут же разозлилась на себя за то, что не выяснила, что вообще происходит. Однако это не разозлило ее так же сильно, как то, что этот человек был груб по отношению к ее брату.

Глава 16

Настроение Триппа ухудшилось еще больше после совершенно несъедобного завтрака, приготовленного на грязном гриле Инге-Бритт. Он вышел на улицу, потянулся, не обращая ни малейшего внимания на прекрасные розовые краски свежего утра: вчерашний туман рассеялся, перед глазами раскинулся великолепный вид – справа находились причалы, чистая светлая вода тянулась от континента, а первый паром, привезший людей и всякую всячину, аккуратно подходил к маленькой пристани.

Но Трипп мог думать лишь о том, как все это странно – то, что он должен был встретиться с братом впервые за двадцать лет. Но может, удастся врезать ему еще разок…

Он собирался круто поговорить с братом насчет визита к родителям. Они по-прежнему жили дома, но… Отец целыми днями смотрел канал «Фокс» и обрушивал теории заговора на любого, кто заходил к ним. Он нуждался в помощи: ноги ему отказывали.

Интересная девушка в отеле – гостиница была грязной, но девушка по-настоящему хороша – объяснила Триппу, что он должен держаться верхней дороги к высокой части острова. Он спросил, не может ли он заблудиться, а она посмотрела на него так, словно не поняла вопроса. Поэтому Трипп сел в свой внедорожник и был уже за городом, когда сообразил наконец, что едет не по той стороне дороги, и поэтому встречные машины мигают ему фарами. В общем, он был уже в самом отвратительном настроении к тому времени, когда доехал до ворот бывшего дома шотландского пастора, и все стало еще отвратительнее, когда ему пришлось выйти из теплой машины на пронизывающий северный ветер и сообщить о себе в микрофон у ворот, да еще и показаться под камерой. В конце концов, он был братом Колтона, а не каким-нибудь грабителем, который проделал долгий путь до этой чертовой дыры, чтобы что-нибудь украсть.

Ворота неторопливо и тихо открылись перед ним, и Трипп поехал по великолепной дороге, злясь все сильнее из-за ухоженного гравия, подстриженных кустов по сторонам, из-за оленя, проскочившего перед машиной… а там что, павлин?

Наконец он очутился перед прекрасным старинным каменным домом и увидел прелестные нововведения: в красивой оранжерее с витражными стеклами расположились спортивный зал и бассейн, в контейнерах под окнами выстроились ровными рядами хвойные растения, за домом безупречная лужайка тянулась до самого пляжа, каждое из передних окон смотрело на море, а боковые были обращены к городу и порту и на нечто похожее на отель. Наверное, это о нем упоминали.

В любом случае все выглядело так, словно Колтон отошел от дел не потому, что разорился, а это уже было кое-что. Трипп увидел и большой гараж, одна из его дверей была приоткрыта, и там виднелись несколько сияющих автомобилей, и в их числе огромный «рейнджровер». На лужайках трудились садовники.

Трипп, уже сильно нервничая, резко выдохнул, выпустив изо рта большой клуб пара, и шагнул к гигантской парадной двери, выкрашенной в черный цвет. И в этот же момент дверь бесшумно открыла женщина в черно-белом платье, она вежливо улыбнулась и провела Триппа в огромную кухню, которая, в противоположность со старинной внешностью дома, представляла собой футуристическое современное пространство с двумя плитами, мощным холодильником, обеденным столом на двенадцать человек и мрачным Финтаном, сидевшим за отдельным баром для завтраков.

Финтан встал. Он тоже нервничал, Трипп был очень крупным мужчиной. Колтон вообще никогда не упоминал о нем, он лишь объяснил, почему на свадьбе нет его родных: они так и не приняли его нетрадиционную сексуальную ориентацию.

Но с того момента, как прозвучало имя его брата, Колтон всю ночь был беспокоен, ворочался, интересовался окружающим. Прежде он просто лежал лицом к стене. И вот… Это было нечто новое.

Финтан понятия не имел, правильно ли он поступает. Не было ли жестокостью так волновать Колтона только для того, чтобы он, Финтан, мог достучаться до него в последний раз, мог провести еще несколько мгновений с человеком, которого любил, как никого в мире.

Он сделал мысленную заметку насчет того, чтобы при случае поговорить об этом с Сайфом. Неразговорчивый врач стал в это время настоящим источником утешения: он не сыпал банальностями, – наверное, он их просто не знал, был всегда честен и откровенен. А это редкий дар.

Но вот сейчас… С этим он должен был справиться сам. Флора прислала ему три слова: «Козел уже едет», когда заметила, что машина Триппа исчезла с того места, где он оставил ее на ночь, – прямо перед «Кухней», нагло, но, к сожалению, правильно предположив, что на Муре вряд ли кто-то заботится о соблюдении правил дорожного движения.

В слабом свете зимнего солнца светлые серые глаза Триппа напомнили Финтану его брата, но это была единственная их общая черта, насколько он видел. Он глубоко вздохнул:

– Вы хотите видеть Колтона?

– Он мой брат, – пожал плечами Трипп.

– Это мне известно. А вы знаете, кто я?

Трипп наконец понял:

– Вы его…

Он не смог выговорить «бойфренд». В Техасе просто не говорят так. То есть в смысле мужских отношений. В Остине был один бар для геев, но там они были каким-то другими…

Трипп покраснел. Он никогда прежде не произносил эту фразу, но слышал такое по телевизору.

– Вы его… партнер?

Это прозвучало коряво, по-ковбойски, и Финтан чуть не хихикнул. Да, меньшего сходства между братьями и быть не могло. Это показалось бы даже забавным…

– Нет, – сказал он. – Я его муж.

Лицо Триппа приобрело настолько комичное выражение, что Финтан слега устыдился. Трипп даже рот разинул, видит бог!

– А… ладно, – пробормотал Трипп. – Хорошо.

Внутренне он кипел яростью. Что это может означать для них, кровных родственников Колтона? То есть это ведь не мог быть настоящий законный брак? Не могут же они быть мужем и мужем? Или могут? Он бросил взгляд по сторонам в поисках каких-нибудь детских вещей.

– Я так понимаю, что вы довольно долго не видели Колтона? – сказал Финтан. – Хорошо, что вы приехали, – неприязненно добавил он.

– Да? – пробормотал Трипп.

Он не думал, что кто-то может так на это посмотреть. Он просто хотел выяснить все с Колтоном, добиться, чтобы за матерью и отцом хорошо присматривали… и, конечно, чтобы и ему что-то досталось.

– Ну, надо же было когда-то…

– Да… но… понимаете… – заговорил Финтан.

– Понимаю что? – нахмурился Трипп.

Финтан моргнул. Он, само собой, предполагал, что Трипп уже обо всем слышал и приехал попрощаться. Но теперь становилось совершенно очевидным, что дело не в этом. Что ж, если он не знал, что Колтон женат…

О господи…

– Трипп, может, вы сядете? Хотите воды?

– Я бы хотел просто увидеть брата, и все.

– Я серьезно. Сядьте.