Текст книги "Лаксены. Начало (сборник)"

Я закатила глаза и, развернувшись, направилась в гостиную:

– Частная жизнь, мам.

– Милая, – протянула она из кухни. – Какая частная жизнь, о чем ты

Глава 3

Наконец нам подключили Интернет. Даже если бы какой-нибудь красавчик, засмотревшись на мою задницу, стал клянчить у меня номер телефона, это было бы ничто в сравнении с моим сегодняшним счастьем. Я набрала заголовок «Дожили до среды» – раз уж сегодня именно этот день недели – и начала писать очередной обзор. Книга, как всегда молодежная, о парне, убивающем одним лишь прикосновением. Но вначале я извинилась за долгое молчание, ответила на комменты, просмотрела любимые блоги. Меня не покидало счастливое ощущение, будто я вернулась в родной дом.

– Кэти? – крикнула мама снизу. – Пришла твоя подруга Ди.

– Пусть заходит, – ответила я.

Закрыв ноутбук, я скатилась по лестнице и вместе с Ди отправилась в тот самый магазин, о котором она говорила. Правда, оказался он совсем не там же, где мы были накануне, а ведь Дэймон утверждал, что он совсем рядом с «Ми продуктов». Я купила все для того, чтобы привести в порядок ужасную цветочную клумбу.

Вернувшись, мы с Ди с трудом вытащили пакеты с покупками из багажника – до того они были тяжелые. Пот лил с нас градом.

– Хочешь чего-нибудь попить? – предложила я. Руки адски саднили. – А потом уже займемся клумбой.

Ди вытерла влажные ладошки и кивнула:

– Тут нужны особые тренировки. По поднятию тяжестей.

Мы зашли в дом и накинулись на холодный чай.

– Напомни мне записаться в местный спортзал, – пошутила я, разминая затекшие руки.

Ди рассмеялась и, перекрутив влажные волосы, убрала их за спину. Раскрасневшаяся от усталости, она все равно выглядела шикарно. В отличие от меня. Я-то напоминала, скорее, серийного убийцу. У которого, правда, было маловато силенок, чтобы причинить кому-то реальный вред.

– В этом городе единственный вид спорта – убирать мусор или перетаскивать с места на место стоги сена. Кеттерман – один сплошной спортзал.

Я протянула ей резинку для волос, пошутив на тему того, какая отстойная жизнь ждет нас в этой дыре. Минут через десять мы вышли из дома, и вдруг я увидела, что все тяжеленные мешки аккуратно стоят возле крыльца.

– Как они сюда попали? – изумленно спросила я.

Ди опустилась на колени и начала выдергивать сорняки.

– Наверное, это мой брат.

– Дэймон?

Она кивнула:

– Как обычно, рыцарь без страха и упрека.

– Рыцарь без страха и упрека, – поморщилась я.

Верится с трудом. Скорее, все эти мешки сами телепортировались сюда – и то правдоподобней будет.

Неожиданно я обнаружила, что мы обе дергаем сорняки с такой силой, точно хотим выместить всю накопившуюся злость. Видимо, у Ди тоже скопилось немало обид и раздражения на братца. Даже неудивительно.

– Да, прощай мой маникюр, – проговорила Ди чуть позже, посмотрев на свои руки.

Я усмехнулась:

– Говорила тебе, надень перчатки.

– Ты тоже не надела.

Я поморщилась, подняв перепачканные грязью ладони:

– А я вообще маникюр делать не привыкла.

Ди пожала плечами и взялась за грабли. В длинной юбке и узких сандалетах она выглядела весьма забавно – точно модель на демонстрации новой коллекции садовой моды.

– Слушай, а это прикольно, – кивнула она, активно орудуя садоводческим орудием.

– Лучше шопинга? – засмеялась я.

В задумчивости она потерла нос:

– Конечно. Хорошо успокаивает.

– Точно. Я вообще ни о чем не думаю, когда этим занимаюсь.

– В том-то и дело. – Она уже выгребала прошлогодние листья из клумбы. – Ты любишь возиться с землей, чтобы ни о чем не думать?

Присев, я вскрыла пакет с грунтом. Я не знала, как ответить на этот вопрос.

– Папа… он очень это любил. Под его руками любая зелень расцветала. В нашей старой квартире не было ни клочка земли, зато был балкон. И мы с ним такой сад там устроили!..

– Что случилось с твоим отцом? Твои родители развелись?

Я стиснула зубы. Никогда и ни с кем я не говорила о нем. Он был очень хорошим человеком и лучшим в мире отцом. И совсем не заслужил того, что с ним случилось.

Ди притихла.

– Извини. Это не мое дело.

– Нет. Все нормально.

Я встала, отряхнув грязь с рубашки, и заметила, как она ставит грабли у крыльца. Но рука ее вдруг показалась мне такой прозрачной, что я видела белые перила сквозь нее. Я поморгала – и все снова встало на свои места.

– Кэти? Ты в порядке?

Мое сердце колотилось. Я посмотрела на ее лицо, потом на руку. Рука как рука. Обычная. Идеальная.

– В порядке, – кивнула я. – Он… отец заболел. Рак. Последняя стадия опухоли мозга. У него были головные боли, видения.

Я нервно сглотнула и отвела глаза. Такие же видения, как у меня сейчас?

– Он никогда ничем не болел, пока ему не поставили этот диагноз. Химиотерапия, облучение – ничего не помогло. Через два месяца он умер.

– О, господи, Кэти, мне так жаль, – проговорила она мягко. Лицо ее побледнело. – Это ужасно.

– Да ладно. Все нормально. – Я выдавила фальшивую улыбку. – Это случилось почти три года назад. Потому-то мама и решила переехать сюда. Начать все заново и все такое.

В ярком солнечном свете глаза Ди блестели.

– Понимаю. Когда теряешь кого-то, время совсем не лечит.

– Не лечит.

Мне показалась, что Ди действительно понимает меня, но, прежде чем я успела приступить к расспросам, дверь ее дома распахнулась. Внутри меня все сжалось.

– О нет, – прошептала я.

Обернувшись, Ди громко вздохнула:

– Посмотрите-ка, кто пришел.

Было уже далеко за полдень, но Дэймон выглядел так, точно только что выбрался из постели. Взъерошенные волосы, мятые джинсы, обнаженный торс. Он с кем-то говорил по телефону, потирая рукой подбородок.

– А что, у твоего брата нет футболки? – спросила я, хватая лопату.

– Кажется, нет. К сожалению. Он даже зимой так ходит, – она вздохнула. – Не представляешь, как это раздражает. Все время видеть столько его… тела. Фу, мерзость.

Мерзость для нее. Но меня – чтоб ему провалиться – просто с ума сводит. Я копала лунки под рассаду. В горле совсем пересохло. Идеальное лицо. Идеальное тело. Жуткий характер. Вот он – адский замес самых «очень-даже-ничего» парней.

Почти полчаса он висел на телефоне. Я все это время почти ничего делать не могла. Не обращать внимания не получалось – даже спиной я ощущала его пристальный, тяжелый взгляд, от которого немели плечи. Когда я наконец позволила себе посмотреть в сторону Дэймона, его и след простыл. Вернулся он почти сразу, уже в футболке. Черт. Зачем он ее надел!

Я рассыпала верхний грунт, в этот момент он подошел к сестре и опустил руку на ее плечо. Ди попыталась сбросить ее, но он только крепче сжал пальцы:

– Привет, сестренка.

Ди закатила глаза и вдруг широко улыбнулась. В ее глазах светилось неприкрытое обожание.

– Спасибо, что перенес для нас пакеты.

– Это не я.

– Ну как скажешь, упрямец.

– Фу, как некрасиво, – укоризненно покачал головой он, притянув ее к себе еще сильнее и улыбаясь – реально улыбаясь.

Черт, какая же у него улыбка! Ему следует это делать почаще. Потом он посмотрел на меня, и его глаза сузились, как будто он только сейчас обнаружил, что я тоже здесь находилась. Это при том, что все происходило на моем дворе. Улыбка тут же испарилась.

– Что ты делаешь?

Я оглянулась. По тому, что вся одежда и руки в земле, а вокруг валяется рассада, было ясно, чем мы тут занимаемся.

– Я тут…

– Я не тебя спрашиваю. – Он повернулся к своей раскрасневшейся сестре: – Чем ты занимаешься?

Вот уж сейчас точно ему спуску не дам! Я выдернула росток из контейнера вместе с налипшей на корни землей.

– Я помогаю нашей соседке посадить цветы. Успокойся уже, – Ди пихнула брата в живот и выбралась из его объятий. – Посмотри, что мы сделали. Я и не подозревала, что у меня есть такой талант.

Дэймон внимательно осмотрел результат нашего труда. Если бы мне пришлось прямо сейчас выбрать себе работу, это был бы ландшафтный дизайн. В других областях я звезд с неба не хватала, но возиться с землей и рассадой мне удается лучше всего. И я это обожаю. И эту усталость, и этот прелый аромат земли, и то, как из воды и грязи вдруг появляется новая жизнь.

В этом я действительно преуспела. Я не пропускала ни одной передачи на специальном телеканале. Я знала, где сажать те растения, которые любят солнце, и те, что не любят свет. Я изучила эффект наслоения: выносливые и стойкие, с большими, сочными листьями – позади, нежные цветы – под их сенью. Нужно только положить правильный грунт – и вуаля!

Дэймон приподнял бровь. Внутри меня все сжалось.

– Что?

Он пожал плечами:

– Неплохо.

Кто б сомневался.

– Неплохо? – Ди оскорбилась едва ли не больше меня. – Это не просто неплохо. Это потрясающе! Мы с Кэти сделали это. Точнее, Кэти сделала. Я только немножко помогла ей.

– Значит, так ты проводишь свое свободное время? – спросил он меня, не обращая внимания на сестру.

– Что, теперь ты и со мной решил поговорить? – улыбнулась я, пропуская сквозь пальцы свежую землю на клумбе. – Да, это в некотором роде мое хобби. А какое у тебя хобби? Мучить животных?

– Не уверен, что стоит говорить об этом при сестре, – по-волчьи ощерившись, ответил он.

– Фу, – поморщилась Ди.

Я уже начала прокручивать в голове картинки, точно сошедшие из фильмов «детям до 16 запрещается», однако по его самодовольному выражению лица поняла – он знает, о чем я подумала. Я тут же схватила горсть мульчи.

– Мое хобби, по крайней мере, не такое дурацкое, – добавил он.

Я замерла. Кусочки красной кедровой коры высыпались из разжатого кулака.

– С чего это ты взял, что оно дурацкое?

Он взглянул на меня так, точно спрашивал: тебе действительно надо объяснять это? На самом деле я понимала, что вся эта ботаника отнюдь не вершина крутости. Но и дурацким это занятие назвать нельзя. И лишь только потому, что Ди мне нравилась, я не ответила ему ничего и просто молча раскидывала кедровую мульчу.

Ди толкнула своего брата, но он стоял как вкопанный.

– Не веди себя как идиот. Пожалуйста!

– Я нормально себя веду, – возразил он.

Я посмотрела на него снизу вверх.

– Что такое? – спросил Дэймон. – Ты хочешь что-то сказать, Котенок?

– Хочу попросить, чтобы ты никогда не называл меня Котенком! А так – больше ничего. – Я еще раз разровняла слой мульчи, полюбовалась нашей работой и улыбнулась, обращаясь к Ди: – Хорошо мы с тобой сегодня потрудились.

– Ага. – Она еще раз подтолкнула брата в сторону их дома, но тот стоял как вкопанный. – У нас здорово получилось, а уж дурацкое это занятие или нет – мне плевать. Знаешь что? Мне даже это нравится.

Дэймон смотрел на нашу работу, точно на какой-то научный эксперимент.

– Думаю, мы должны продолжить эту дурацкую затею и сделать то же самое на нашей лужайке. – Глаза Ди возбужденно блестели. – Поедем в тот же магазин, купим все, а ты…

– Чтобы и ноги ее в нашем доме не было, – отрезал Дэймон, обращаясь к своей сестре. – Серьезно.

От такой неожиданной ненависти, что сочилась сквозь его слова, я даже отпрянула.

Но не Ди. Ее тонкие пальцы сжались в кулаки.

– Вообще-то мы собираемся сделать клумбу, которая находится снаружи дома, а не внутри него. По крайней мере, именно там она находилась в последний раз, когда я проверяла.

– Мне без разницы. Я не хочу видеть эту девчонку.

– Дэймон, нет, – прошептала Ди со слезами на глазах. – Пожалуйста. Она мне нравится.

И тут случилось невероятное. Его лицо вдруг… смягчилось.

– Ди…

– Пожалуйста! – она подпрыгивала на месте, точно маленькая девочка, выпрашивающая любимую игрушку. Маленькая большая девочка. Отмутузить бы его хорошенько за то, что довел сестру до того, что ей так сильно нужна чья-то дружба.

Он едва слышно выругался и сложил руки на груди:

– Ди, но у тебя есть друзья.

– Это совсем не то, и ты это знаешь. – Она встала ровно в такую же позу, как он. – Совсем не то.

Дэймон взглянул на меня и скривился. Если бы у меня в руках была лопатка, я б не раздумывая запустила ее ему в голову.

– Они твои друзья, Ди. Они такие же, как ты. Тебе не нужно дружить с кем-то… вроде нее.

Почти все это время я молчала, не представляя, что на самом деле происходит, и не желая обидеть Ди. Этот придурок все же ее брат. Но при этих словах моя чаша терпения переполнилась.

– Что ты имеешь в виду – «вроде меня»?

Он наклонил голову и глубоко вздохнул. Взгляд сестры метался между нашими глазами.

– Да нет, он ничего такого не думал.

– Черт, – пробормотал он.

Теперь уже я сжала кулаки:

– Тогда в чем дело, а?

Дэймон повернулся ко мне. Странный, странный взгляд.

– В тебе.

– Во мне? Я что, жить тебе мешаю? – я шагнула вперед. – Я тебя даже не знаю. Как и ты – меня.

– Да все вы одинаковые. – Он поиграл желваками. – Знать тебя не хочу. И не буду.

Я взбесилась так, что злость затопила весь мой горизонт.

– Меня это вполне устраивает, приятель, я тоже знать тебя не желаю! Понял?

– Дэймон, – проговорила Ди и взяла его за руку. – Прекрати это немедленно.

Он усмехнулся, снова посмотрев на меня:

– Мне очень не нравится, что ты дружишь с моей сестрой.

И тут я выпалила первое, отнюдь не самое умное – то, что пришло в голову сразу. Я никогда не умела отвечать на провокации, но этот парень достал меня до печенок.

– Да плевать мне на твое «нравится – не нравится».

Еще секунду назад он стоял рядом с Ди, но вдруг оказался возле меня. Прямо передо мной. Он не мог двигаться так быстро – это невозможно. Однако вот сейчас он возвышается надо мной и смотрит сверху вниз.

– Как… как ты это сделал?.. – я отшатнулась, с трудом подбирая слова. От его напряженного взгляда мои руки точно онемели. Чертовщина какая-то…

– Слушай меня внимательно, – сказал он, делая шаг вперед.

Я снова отступила назад, он – за мной. И так, пока я не уперлась в дерево. Дэймон наклонился ко мне, казалось, его убийственно зеленые глаза заполнили весь мир. От тела исходил жар.

– Повторять я не буду. Если что-нибудь случится с моей сестрой, то, да поможет мне… – Он остановился, сделав глубокий вдох. Его взгляд упал на мои приоткрытые губы.

У меня даже дыхание перехватило. В глазах его что-то промелькнуло, но он тут же прикрыл их, чтобы я ничего не увидела.

Опять появились эти кадры из фильмов «до 16». Вот мы вдвоем. Возбужденные и влажные от пота…

Я закусила губу и попыталась сделать непроницаемое лицо. Но по его самодовольной улыбочке поняла – он догадался. Как же это бесит!

– А ты… грязная[1]1
  Здесь игра слов: dirty в значении «очень сексуальная». – Примеч. ред.


[Закрыть], Котенок.

Я моргнула. Нет. Нет. Нет.

– Что ты сказал?

– Грязная, – повторил он так тихо, чтобы Ди не услышала. – Вся покрыта грязью. Что, по-твоему, я имею в виду?

– Ничего, – выдохнула я, мечтая, чтоб он провалился в преисподнюю. Ужасно неловкое ощущение от этой близости. – Я только что сажала цветы и возилась с землей. Обычно становишься грязным, когда делаешь что-то подобное.

Его губы дрогнули.

– Есть много более забавных способов, чтобы стать… грязной. Хотя не думаю, что когда-то покажу их тебе.

Кажется, он знает, о чем говорит. Краска залила мои щеки, я просто утонула в ней.

– Уж лучше я вывожусь в навозе с головы до ног, чем позволю тебе когда-нибудь дотронуться до меня.

Ответом был недоуменно-вопросительный взгляд, после чего Дэймон резко развернулся к сестре:

– Ты должна позвонить Мэтью. Немедленно, ты поняла? Прямо сейчас.

Я прижалась к дереву и так и стояла – с неподвижным взглядом, не шевелясь, – пока за ним не захлопнулась входная дверь. Только после этого я перевела дух и посмотрела на смущенную Ди:

– Да уж. Это было сильно.

Ди опустилась на ступеньки, прикрыв руками лицо.

– А ведь я и вправду люблю его. Он мой брат, только… – она оборвала фразу, поднимая голову. – Он чудовище. Я знаю, это правда. Но он не всегда такой.

В полном молчании я смотрела на нее. Сердце буквально выпрыгивало из груди. И неважно, что я сейчас чувствую: страх или возбуждение от ссоры, от которых голова идет кругом. Я отлипла от дерева и подошла к подруге. И если я все-таки боюсь, то чего?

– Трудно завести друзей, когда он постоянно рядом, – пробормотала она, посмотрев на свои руки. – Они все удирают от него.

– Действительно. С чего это вдруг?

Я-то могла себе это представить – уже представила. Его чрезмерная забота о сестре выходила за все разумные рамки. Я все еще дрожала, чувствуя жар его тела. И это же меня… заводило. К сожалению.

– Прости меня, пожалуйста. – Взмахнув руками, Ди поднялась со ступеней. – Это все из-за того, что он слишком за меня беспокоится.

– Конечно. Но, мне кажется, я не слишком похожа на какого-нибудь козла, который хочет тебя совратить.

Ди громко фыркнула:

– Я знаю, но он все время за меня боится. Мне кажется, он успокоится, когда узнает тебя поближе.

Что-то верится с трудом.

– Только не говори, пожалуйста, что он и тебя запугал. – Ди, нахмурившись, встала прямо передо мной. – Наверняка ты тоже решишь со мной больше не связываться…

– Ладно. Все нормально, – я провела рукой по лбу. – Он не запугает меня. Кишка тонка!

Мне показалось, что Ди от счастья вот-вот потеряет сознание.

– Да. Я уже пойду. Но я тебе обещаю – я все придумаю. Правда.

Я пожала плечами:

– Да перестань. Это не твоя проблема.

– Нет, все-таки проблема и все-таки моя, – не согласилась со мной Ди. – Но лучше потом об этом. Потом, хорошо?

Я кивнула, проследила взглядом за тем, как она идет к дому, и собрала разбросанную упаковку. Какого черта? Что за бред? Никогда в жизни я не вызывала у людей такой неприкрытой резкой антипатии. Со злостью я сунула мусор в бак.

От Дэймона, конечно, можно голову потерять. Но он же последний мерзавец. Он загонял меня в угол, затравливал специально.

Только у него ничего не получится. Я все равно буду дружить с Ди, и ему – Дэймону – не удастся запугать меня. Я останусь ее подругой, и ему придется с этим смириться. Я тут живу и уезжать никуда не собираюсь.

Глава 4

В понедельник я ничего не стала писать в блоге. Обычно в этот день отчитываюсь о том, что прочитала свежего-интересного, но сейчас новостей у меня нет. Поэтому я решила устроить своей машине хорошую помывку. Если б мама не спала, то, конечно, пришла бы в восторг – в разгар лета ее дочь не торчит перед экраном ноутбука, а проводит время на свежем воздухе! На самом деле я совершенно домашнее растение и лишний раз за порог не выйду, если только не предвидится садовых работ.

Небо было прозрачно-ясным, в воздухе висел аромат мускуса и хвои. Убирая салон, я несколько удивилась, обнаружив гору ручек и резинок для волос. И еще школьную сумку, один взгляд на которую расстроил меня окончательно. Пройдет еще немного времени, и начнется школа. Ди там будет окружена друзьями, которые прошли жесткий отбор у Дэймона. Я к ним, конечно, не отношусь, для него я – асоциальный элемент, полное ничтожество.

Я закончила убирать салон и вытащила ведро со шлангом. Намылила багажник, капот и дверцы. До крыши дотянуться не получалось – я только вымокла с головы до ног, постоянно роняя на землю мыльную губку. Чертыхаясь, я принялась очищать губку от налипшей травы и пыли. Мне ужасно сильно хотелось запустить ею в дерево. Раздраженная и разочарованная, я в конечном итоге сунула ее в ведро.

– Кажется, тут кому-то нужна помощь.

Я даже подпрыгнула.

В нескольких шагах от меня, сунув руки в карманы потертых джинсов, стоял Дэймон. Невероятные глаза блестели на солнце. Он появился неслышно и неожиданно – и, конечно, я совсем не была к этому готова. Не понимаю, как при таком росте можно двигаться столь бесшумно? И, ого, он надел футболку. Даже не знаю, благодарна я ему за это или, наоборот, разочарована. Ясно одно: если бы не его манеры, у меня от него снесло бы крышу. Но я уже настроилась на очередную битву.

Он не улыбался, но, по крайней мере, на этот раз не выглядел так, будто хотел меня убить. На его лице застыла маска недовольства. Примерно с таким же лицом я беру в руки какую-нибудь второразрядную книжку, когда предстоит писать на нее рецензию.

– Судя по твоему виду, ты готова снова использовать ее как метательный снаряд. – Он показал на ведро, где в пене плавала губка. – И я сделаю доброе дело, если не позволю тебе растерзать эту мочалку.

Я откинула влажные волосы, упавшие на лицо, обдумывая свою реакцию. Дэймон в этот момент наклонился, вынул из ведра губку и отжал:

– Ты вылила на себя больше воды, чем на свою машину. Даже не думал, что это так сложно. Минут пятнадцать наблюдал за тобой и понял – мытье машин должно стать олимпийским видом спорта.

– Ты наблюдал за мной?

Звучит пугающе. Или… наоборот, возбуждает? Нет, только не это!

Он пожал плечами:

– Ты могла бы съездить на мойку. Это намного проще.

– Автомойка – пустая трата денег.

– Точно, – произнес он медленно, опустился на колено и принялся мыть брызговик, на который я даже не обратила внимания. – Тебе нужны новые шины. Эти уже совсем лысые, а зимы здесь еще те!

Да мне плевать на шины. Мне бы понять, что он здесь делает. Как будто в последний раз, когда мы виделись, я не казалась ему исчадием ада, как будто не на меня он наступал, вжимая в ствол дерева, не он убеждал меня в том, какая я грязная. Черт, я даже не причесалась с утра!

– Ну, все равно. Рад, что ты здесь сегодня.

Крышу он вымыл почти мгновенно и тут же схватился за шланг. Широко улыбнувшись, окатил машину мощной струей. Вода вперемешку с пеной низвергалась водопадом.

– Мне кажется, я должен попросить прощения.

– Тебе кажется что?

Прищурившись от слишком яркого солнца, Дэймон повернулся ко мне, и я едва успела отскочить от брызг, когда он начал поливать машину с другой стороны.

– Да. Если процитировать Ди, я должен притащить сюда свою задницу и вести себя по-человечески, а то у нее так и не появится «нормальных» друзей.

– Нормальных друзей? С кем же она вообще дружит?

– С ненормальными, – ответил он.

Дэймон предпочитал «ненормальных» друзей для собственной сестры?

– Знаешь, извинение засчитывается, если оно искреннее, а не потому, что кто-то кому-то его должен принести.

Дэймон утвердительно хмыкнул:

– Точно.

Я удивленно взглянула на него:

– Ты серьезно?

– Ну-у, – протянул он, смывая с машины пену. – На самом деле, у меня нет выбора. Я обещал вести себя прилично.

– Ты не похож на человека, который способен делать то, что не хочет.

– Обычно да.

Он подошел к багажнику:

– Только моя сестра забрала ключи от машины, так что я вынужден быть хорошим, иначе не получу их назад. Заказывать дубликат слишком нудное мероприятие.

Я пыталась сдержаться, но все равно рассмеялась:

– Она забрала твои ключи?

– Это не смешно, – рассердился он.

– Да, не смешно, – продолжала смеяться я. – Это чистый восторг.

Взгляд Дэймона как будто раздевал меня.

Я сложила руки на груди:

– Конечно, жаль, но… я не принимаю твои не-очень-искренние извинения.

– Даже после того, как я помыл твою машину? – он прищурился.

– Угу, – я по-прежнему улыбалась. – Не видать тебе ключей.

– Черт, я проиграл. – Уголок его рта дернулся в усмешке. – Но мне показалось, что это компенсирует недостаток искренности.

Он страшно раздражал меня, и в то же время все происходящее невольно забавляло.

– А ты всегда такой учтивый и предупредительный?

Он прошел мимо меня и снова начал поливать машину.

– Всегда. А ты всегда так разглядываешь парней, когда хочешь спросить, где магазин?

– А ты всегда открываешь дверь полураздетым?

– Всегда. И ты, кстати, не ответила на мой вопрос. Ты всегда так пялишься?

Мои щеки вспыхнули.

– Я не пялилась.

– Неужели?

Он снова улыбнулся, заиграв ямочками на щеках.

– В любом случае ты меня разбудила. Я не люблю рано вставать.

– Было не так уж и рано, – заметила я.

– Я не мог проснуться. На дворе лето как-никак. С тобой такого не случается?

Я откинула назад прядь волос, выбившуюся из затянутого на макушке хвоста:

– Нет. Я всегда просыпаюсь рано.

Он простонал:

– В точности как моя сестра. Теперь понятно, почему ты ей так нравишься.

– Ди понимает толк в жизни… в отличие от некоторых, – бросила я.

Его губы дрогнули.

– И она замечательная. Она действительно мне нравится. Так что не разыгрывай здесь грозного старшего брата.

– Я здесь не для этого.

Он подхватил ведро и бутылки с автошампунем. Наверное, мне стоило помочь ему, но как я могла упустить такое зрелище: он вместо меня взял и вымыл мою машину! И хоть он и улыбался своей невозможной улыбочкой, я-то видела, как все эти действия просто выводят его из себя. Чудесно.

– Тогда зачем ты здесь, кроме того, конечно, чтобы так по-дурацки извиниться?

Я не могла оторвать взгляда от его губ. Он-то уж точно умеет целоваться, я уверена. Сумасшедше, незабываемо. И уж точно его поцелуи не влажные, не липкие, не грязные, а такие… от которых просто крышу сносит.

Так, нужно срочно перестать пялиться на него.

Поставив все хозяйство на крыльцо, Дэймон потянулся и закинул руки за голову. Футболка топорщилась, обнажая кубики пресса. От одного взгляда на него у меня бабочки в животе запорхали.

– Возможно, мне стало любопытно, почему она в таком восторге от тебя. Ди ведь не слишком легко сходится с незнакомцами. Как и я.

– У меня как-то была собака, она тоже не жаловала чужаков.

Дэймон расхохотался. Глубоким, гортанным смехом. Сексуальным. Красивым. Я отвела глаза. Черт возьми, он явно из тех, кто ходит по ковру из разбитых девичьих сердец. Он – кошмар наяву. Может быть, чудесный, но все же кошмар. И полный придурок. Никогда не связывалась с придурками. Да я вообще на самом деле ни с кем еще не связывалась.

Я кашлянула и произнесла:

– Ладно. Спасибо за машину.

Но он стоял уже возле меня. Весьма неожиданно. Причем стоял так близко, что мы почти прикасались друг к другу. Резко вдохнув, я еле удержалась, чтобы не попятиться. Ему не мешало бы перестать вытворять подобные трюки.

– Как ты так быстро передвигаешься?

Он ничего не ответил.

– Моя маленькая сестренка что-то в тебе нашла, – произнес он так, будто старался понять, что именно.

Я сердито вскинула голову, стараясь смотреть поверх его плеча:

– Маленькая? Вы же близнецы.

– Я родился на целых четыре минуты и тридцать секунд раньше нее, – заявил он, глядя в мои глаза. – Получается, что она все равно младше.

У меня пересохло горло.

– То есть она у вас младшая?

– Ну да, хотя внимания нужно больше мне.

– А, ну это как раз все и объясняет, – хмыкнула я.

– Наверное. Но многие находят меня просто очаровательным.

Я хотела что-то ответить, но в этот момент допустила ошибку – взглянула ему в глаза. И немедленно утонула в их чистейшей зелени, такой, какую я видела только в Эверглейдсе – национальном парке Флориды.

– Мне что-то… с трудом в это верится.

Его губы слегка дернулись.

– А тебе и не нужно, Кэт. – Потянувшись, он подобрал одну из моих выпавших из хвоста прядей и накрутил себе на палец. – Какой это цвет? Не темный, не светлый.

Щеки у меня вспыхнули еще сильнее. Я откинула волосы назад:

– Русый.

– Ага, – кивнул он. – Но у нас с тобой есть еще один план.

– План? – я немного отошла от него и облегченно вздохнула. Сердце чуть не выпрыгивало из груди. – У нас нет никаких планов.

Дэймон развалился на ступеньках крыльца, вытянул ноги и оперся на локти.

– Удобно? – резко спросила я.

– Ужасно удобно, – ухмыльнулся он. – Итак, о наших планах…

Я предпочитала держаться на расстоянии.

– О каких?

– Ты же помнишь, мне было велено «притащить сюда свою задницу и вести себя по-человечески»? – Он закинул ногу на ногу и смотрел на верхушки деревьев. – Если этот план сработает – я верну свои ключи.

– Объясни-ка поподробней.

– Так вот, – вздохнул он. – Ди спрятала мои ключи. Она вообще умеет так все спрятать, что никогда не найдешь. Я уже весь дом перевернул – и ничего.

– Ну так заставь ее признаться, куда она их дела.

Какое счастье, что у меня нет ни сестер, ни братьев.

– О, я бы непременно так и сделал, если бы она была здесь. Только она уехала и не вернется до самого воскресенья.

– Что? – Она ничего не говорила о том, что собиралась куда-то ехать. Или к кому-то. – Я не знала.

– Это было спонтанное решение.

Он опять вытянул ноги и принялся отстукивать какой-то незнакомый ритм.

– Единственный способ заставить ее заговорить – это заработать бонусы. Видишь ли, у моей сестренки еще с начальных классов бзик по поводу бонусов.

Я улыбнулась:

– Ну и?..

– Ну и чтобы вернуть ключи, я должен заработать эти бонусы, – загрустил он. – И для этого есть единственный способ – сделать что-нибудь приятное для тебя.

Я просто взорвалась от смеха. Выражение его лица было просто непередаваемым.

– Извини, но это ужасно смешно, не находишь?

Дэймон демонстративно вздохнул:

– Да уж, действительно.

Смех мой погас.

– И что ты собираешься делать?

– Ну, допустим, завтра я отвезу тебя искупаться. После чего я наконец получу свои ключи. А, да, я буду очень предупредителен с тобой.

И все-таки, кажется, он шутит. Хотя чем больше я смотрю на него, тем больше понимаю, что все это серьезно. И невероятно.

– Другими словами, ты устроишь для меня некоторое развлечение на воде, будешь предупредителен со мной, и за это тебе отдадут ключи от машины?

– Ого! А ты быстро соображаешь.

Я снова расхохоталась:

– А то! Только можешь попрощаться со своими ключами навсегда!

– Это еще почему? – страшно удивился он.

– Потому что я никуда с тобой не поеду.

– У нас нет выбора.

– Это у тебя нет выбора. А у меня он как раз есть. – Я глянула на закрытую дверь, пытаясь понять, не подслушивает ли мать наш разговор. – Это не я потеряла ключи.

Дэймон помолчал немного и усмехнулся:

– Ты не хочешь никуда со мной ехать?

– Не-а.

– Почему?

Я закатила глаза:

– Во-первых, ты придурок.

– Да, я могу быть, – кивнул он.

– А во-вторых, я не трачу свое время на парней, которые приглашают меня на свидание только потому, что их заставила сестра. Я не настолько безнадежна.

– Разве?

Я окончательно разозлилась и пошла в наступление:

– Убирайся отсюда.

Он немного подумал и ответил:

– Нет.

– Что? – возмутилась я. – Что значит – нет?

– Я не уйду, пока ты не согласишься.

Казалось, у меня сейчас пар из ушей повалит.

– Прекрасно. Сиди здесь сколько угодно, потому что я скорее съем стакан, чем пойду куда-то с тобой!

Он рассмеялся:

– Вот, значит, прямо так!

– Именно, – отрезала я, поднимаясь вверх по ступенькам.

Дэймон вдруг повернулся и ухватил мою лодыжку. Какая у него теплая рука. Я посмотрела на него сверху вниз. Он улыбался невинно, словно ангел.

– Я буду сидеть здесь дни и ночи напролет. Разобью лагерь у тебя на крыльце. Никуда не уйду. У нас целая неделя впереди, Котенок. Или ты покончишь со всем этим раз и навсегда уже завтра, или я буду здесь до тех пор, пока ты не уступишь. Ты не сможешь выйти за порог своего дома.

Я ошеломленно смотрела на него:

– Ты шутишь?

– Ни капли!

– Просто скажи ей, что мы с тобой отлично провели время. – Я попыталась освободить ногу, но он меня не отпускал. – Солги.

– Она будет знать, что я лгу. Мы же близнецы. Мы чувствуем подобные вещи. – Он немного помолчал. – Или ты слишком стеснительна, чтобы просто поплавать? А? Ты не можешь раздеться передо мной, да?