Текст книги "Медалон"

Глава 12

Процессия парада Дня Основательниц змеилась по улицам Цитадели к амфитеатру около двух часов. Погода соответствовала событию: прохладно, но солнечно – ни облачка на ярком синем небе. Верховная сестра Мэгина, ее Кворум, их семьи, лорд Драко и Лорд Защитник наблюдали за парадом со ступеней Большого зала. Шествие возглавлял отряд военных барабанщиков, они были выстроены в колонну по пять, отбивали четкий маршевый ритм, который почти тонул в веселых одобрительных криках зрителей, что тянулись за процессией по обеим сторонам улицы. За барабанщиками шагали все незанятые на дежурстве по городу защитники.

За пехотой следовала кавалерия. Их выхоленные лошади гордо ступали по мощеным улицам Цитадели. По мере приближения отряда приветственные крики толпы становились все громче и радостнее. Суровое выражение на лице Дженги немного смягчилось, и он отсалютовал, прижав кулак к сердцу. Защитники были его жизнью, и один только вид их в парадной форме, в красных обтягивающих мундирах со сверкающими на солнце серебряными пуговицами никогда не оставлял его равнодушным.

Когда кавалерия прошла, стоящая рядом Мэгина улыбнулась Дженге.

– Вы можете гордиться вашими защитниками, милорд, – сказал она.

– Это ваши защитники, ваша милость, – с искренним уважением ответил он пожилой женщине.

– Тогда мы оба можем ими гордиться, – мягко кивнула она.

Дженга поклонился Верховной сестре и снова обратил свой взор на парад. Сразу за кавалерией показались колонны Гильдий торговцев. Впереди двигалась украшенная цветами платформа с огромной плетеной свиньей наверху. Платформу тянули десять здоровенных парней, все одетые в одинаковые зеленые фартуки. На их широких кожаных поясах был представлен впечатляющий арсенал разнообразных ножей. За Гильдией мясников следовала платформа Гильдии пивоваров. «Если и не они открывали парад гильдий, то уж явно были самыми популярными среди них», – решил Дженга. Молодые женщины, одетые в едва ли приличные белые платьица, то и дело наклонялись к бочкам, раздавая бесплатные кружки пива всем, кто мог до них дотянуться. За платформой тянулся хвост веселящейся молодежи, горящей желанием воспользоваться этой неожиданной щедростью.

За охрипшей сопровождающей пивоваров толпой катилась платформа Гильдии музыкантов. Дженга услышал их задолго до того, как они показались из-за поворота. Проезжая мимо Большого зала, флейтисты, арфисты и скрипачи играли веселую мелодию, которая внезапно стихла, когда им передали пиво с впереди идущей платформы пивоваров. Парад был радостным праздником, развлечением, но после десяти или около того платформ, прошедших перед глазами Лорда Защитника, тот заметил, что внимание его уже перекочевало на другое.

Пять дней назад в Цитадель прибыл капрал Норк с тревожным сообщением от Тарджи о вероятном скором прибытии посла Кариена. Не было никаких веских причин для его столь скорого возвращения в Медалон, да еще и избрав такой неудобный и нелюбимый им способ передвижения. Разве что послу была назначена срочная встреча, опоздать на которую он не имел права. Если информация Норка была правильной – а сомневаться в ее точности причин опять же не было, – то караван должен был уже прибыть. Может, с послом что-нибудь случилось? Или с Тарджой? Может, их задержало какое-нибудь происшествие? Или что-то еще? Беспокойство терзало Дженгу, как зубная боль. Он забеспокоился еще сильнее, когда выяснил, что Мэгина не назначала кариенцам встречи. Когда Дженга сообщил ей о послании Тарджи, Верховная сестра оказалась так же озадачена, как и он.

Тревоги добавил и Гарет Уорнер, доложив о своей уверенности, что Джойхиния Тенраган что-то затевает. Несколько недель назад Уорнер просил разрешения начать расследование и выяснить подробности.

Дженга отвечал за обеспечение защиты Медалона. У него не было полномочий расследовать происходящее среди сестер Клинка. Кроме того, ему не улыбалось быть вовлеченным в какую-либо из интриг Джойхинии. Она плела их почти постоянно – с тех самых пор, как они познакомились, – и даже он не смог остаться в стороне от ее махинаций.

Его брат покинул Цитадель двадцать три года назад, его преступление забыто. Дайан, конечно, не сделал карьеру на южной границе, но по крайней мере избежал больших проблем. Тем не менее Джойхиния не забывала о Дайане. Женщина, стоящая от Джойхинии по левую руку, – Джакомина Ларосс, мистресса просвещения, – получила эту должность, потому что Джойхинии доставляло колоссальное удовольствие лишний раз напомнить Дженге, что одно ее свидетельство приведет его брата на виселицу. Тот факт, что тогда Дайан был не более чем глупым кадетом, а Джакомина – фривольной послушницей, ничуть не уменьшает его вины. Изнасилование – тяжкое преступление, и молчание Джакомины – результат вмешательства Джойхинии. Поэтому Дженга предпочитал закрывать глаза на ее вечные интриги и, когда мог этого избежать, не позволял людям Гарета Уорнера раскапывать дела Джойхинии.

Таким образом, Дженга отказал Гарету в расследовании и был доволен этим решением, пока в Цитадели как гром среди ясного неба не появился капрал Норк на почти загнанной лошади. Теперь его терзали сомнения в правильности принятого решения. Что, если на этот раз Джойхиния затеяла нечто значительно более серьезное, чем обычно? Связано ли это каким-либо образом со срочным возвращением кариенского посла? И где он? И где Тарджа?

Несмотря на все отвращение к Джойхинии и презрение за ту власть, что она над ним имела, ее нежеланный сын Тарджа занимал в сердце Дженги особое место. Мать определила его в кадеты в нежном возрасте десяти лет – Дженга никогда не принимал в корпус таких маленьких мальчиков и не принял бы и этого, если бы на том не настояла Трайла. Мальчик, казалось, не имел с матерью ничего общего и был очень прилежен в учебе. Дженга даже подозревал, что тот изо всех сил старается быть лучшим, только бы его не вернули на попечение матери. Когда он повзрослел, то стал одним из горстки тех, кому Лорд Защитник доверял безоговорочно, и один из значительно меньшего количества людей, которых Дженга считал своими друзьями. Он сильно скучал по Тардже, когда Трайла изгнала его на южную границу, хотя и полагал, что юноша счастливо избежал гнева Верховной сестры, отделавшись после всего случившегося так легко. Кто мог бы публично оскорбить Верховную сестру и ожидать, что это сойдет ему с рук? И не важно, что в душе Дженга был совершенно согласен со столь точной характеристикой, которую дал ей Тарджа.

– Присоединимся к народу, милорд?

Дженга слегка вздрогнул, услышав обращенный к нему вопрос Мэгины, с удивлением заметив, что последняя платформа медленно исчезала за углом огромной библиотеки, выстроенной поперек улицы. Толпа зрителей проследовала за платформой в сторону амфитеатра, где уже были накрыты праздничные столы и начинались гулянья горожан. В течение нескольких часов Кворум и Верховная сестра будут общаться с народом, делясь с горожанами дарами Сестринской общины, пока на закате амфитеатр будет очищен и подготовлен к проведению ежегодного собрания.

– Конечна, ваша милость, – Дженга с поклоном предложил Верховной сестре руку, и они спустились по ступеням Большого зала, сопровождаемые остальными. Обернувшись, он краем глаза заметил, как Джойхиния что-то прошептала Р'шейл. «Девочка как-то изменилась после болезни», – озабоченно подумал Дженга. Она выглядела выше, чем ему помнилось, ее кожа приобрела необычный золотистый оттенок, а некогда фиалковые глаза стали почти черными. Все это вместе порождало странное чувство, придавало девушке незнакомый, чужой облик, и лорд в очередной раз задумался, кем же был ее отец. Явно не медалонец, здесь не может быть сомнений. Может, у Джойхинии был фардоннский любовник? Они обычно бывают такими же высокими и худощавыми. Или, может, хитрианец? Хотя нет – они значительно светлее своих фардоннских братьев. Однако давняя тайна рождения Р'шейл в данный момент казалась не столь важной. Джойхиния выглядела раздраженной. Интересно, это из-за того, что Р'шейл сказала нечто, что вывело ее мать из себя, или Джойхиния волновалась по тому же поводу, что и он, только исходя из других соображений?

Дженга вел Верховную сестру по улице навстречу радостной ликующей толпе. Он заметил, как Джойхиния обернулась, словно выглядывая кого-то в той стороне улицы, у главных ворот, откуда в течение всего парада выезжали платформы. Она явно кого-то ждала, Дженга был уверен, и она сильно нервничала.

Песчаный пол арены был заставлен столами с праздничным угощением. Горожане Цитадели и жители окрестных деревень, а также таких отдаленных поселков, как Броденвэйль и Тестра, толпились у столов, нагружая деревянные тарелки нежной телятиной, мясом барашка под мятным соусом, кукурузой, обжаренной в мундире картошкой и ломтями свежего еще теплого хлеба, выпечкой которого все утро занималась Гильдия пекарей. Дженга продвигался сквозь толпу, то и дело кивая знакомым, не упуская случая проконтролировать людей, призванных следить за тем, чтобы действие как можно меньше походило на хаос. Обычно, получив свою порцию угощения, люди расходились и рассаживались на холме вокруг амфитеатра – скорее не с целью устроиться поудобнее, а просто избежать давки. Таким образом, уже к середине дня толпа на арене основательно поредела.

Дженга уже подумал было, что может взять себе немного еды без риска быть раздавленным, когда заметил Гарета Уорнера, шагающего прямо к нему. Сегодня ему еще не привелось увидеть командующего и Лорд Защитник начинал задумываться, где бы он мог быть все это время. Однако даже если бы на параде Дня Основательниц отсутствовал весь отряд корпуса разведки – и тогда, безусловно, у Гарета нашлось бы на это удовлетворяющее всех объяснение. Как и Тарджа, Гарет Уорнер пользовался у Дженги полным доверием, но хоть он и уважал разведчика, но считать его своим другом не решался.

– Как мило с вашей стороны почтить нас своим присутствием, командующий, – сухо произнес Дженга, когда Гарет подошел поближе. – Вас ведь не призывают куда более важные дела, верно? – Гарет даже не улыбнулся.

– Вообще-то призывают. Вы можете улизнуть отсюда, не привлекая внимания?

– Чье именно внимание? – осведомился Дженга.

– Джойхинии Тенраган. – Дженга нахмурился.

– Я же приказывал вам не вмешиваться в дела, касающиеся Сестринской общины, командующий.

Гарет выдержал осуждающий взгляд, не отводя глаз.

– Тарджа вернулся.

Дженга еле удержался, чтобы не побежать.

Взъерошенный, растрепанный вид Тарджи представлял собой резкий контраст с одетыми с иголочки защитниками – участниками парада. Он ждал в кабинете Дженги, стоя у окна и глядя на плац за зданием корпуса защитников вместе с темноглазым лейтенантом, выглядевшим ничуть не лучше своего командира. Оба молодых человека казались измотанными до крайности.

– Посол с вами? – Дженга сразу перешел к делу. Тарджа кивнул.

– Я оставил их со священником в гостевых апартаментах.

– Со священником? – изумленно переспросил Дженга. Лорд Пайтер почти никогда не путешествовал со священнослужителями – это лишало его всех удовольствий жизни за пределами Кариена. – Что ему надо? Почему он вернулся?

– Посол Кариена прибыл помочь низложить Мэгину. Они с Джойхинией заключили своеобразный пакт.

Дженга тяжело опустился в обитое кожей кресло.

– Чего она рассчитывает этим добиться?

– Вероятно, мантии Верховной сестры, – горько проронил Тарджа. – Но это еще не все. В обмен на его поддержку Джойхиния обещала отдать ему Р'шейл. По словам Пайтера, Всевышний обратился к жрецу и велел ему привезти Р'шейл в Кариен.

Дженга даже не пытался скрыть свое потрясение.

– Но это же абсурд! Ты уверен, что не ошибся? Даже Джойхиния не могла пасть так низко!

– Как же мало вы знаете мою мать, – пробормотал Тарджа. – Но, возможно, вам будет легче понять, когда вы узнаете, что Р'шейл ей не дочь. Впрочем, как и вам.

– Уверяю тебя, я всегда знал, что это не мой ребенок, – мрачно ответил тот. – Однако что ты имеешь в виду – не ее дочь?

Тарджа сложил руки на груди и оперся о стену.

– Рассказывайте, лейтенант.

С удивительным спокойствием и хладнокровием лейтенант поведал об их встрече с Беретт и сиротами, избегая, однако, малейшего упоминания о переходе бывшей сестры в язычество. Дженга слушал рассказ с нарастающим вниманием и интересом, особенно когда лейтенант подошел к повествованию о гибели Приюта. Лорд Защитник бросил взгляд на Гарета, но тот уже успел выслушать историю и по его лицу было невозможно что-либо прочесть. Тарджа с самым безразличным видом смотрел в окно. Когда лейтенант закончил свой доклад, Дженга откинулся на спинку кресла, не зная, с чего начать.

– Но зачем ей было объявлять ребенка своим? – спросил он через некоторое время, не обращаясь ни к кому конкретно.

Тарджа посмотрел на него, словно уже зная ответ.

– Единственный ребенок, которого она родила, к несчастью, оказался мальчиком. Джойхинии нужна была династия. Для этого ей требовалась дочь. Принять чьего-либо ребенка – это куда менее хлопотно, чем рожать его самой, и куда более надежно в плане его пола.

Дженга был слегка удивлен способностью Тарджи столь хладнокровно анализировать мотивы поведения собственной матери, особенно, если из-за них она окончательно отвернулась от сына.

– Наверное, династические амбиции и объясняют ее желание отправить Р'шейл в Кариен, – предположил Гарет. – Веление Всевышнего может оказаться всего лишь уловкой. Если Джойхиния наденет мантию Верховной сестры, Р'шейл станет очень даже подходящей невестой для сына Ясноффа. Кратин – ровесник Р'шейл и еще не женат. Зачем останавливаться на мантии Верховной сестры, когда можешь заполучить корону Кариена?

Тарджа покачал головой.

– Пайтер говорил, что у жреца было видение. Он вел себя не как человек, посланный, чтобы проводить невесту к жениху.

– Что ты собираешься делать?

– Р'шейл уже не ребенок и имеет право знать правду. Она почувствует облегчение, узнав, что не имеет никакого отношения к Джойхинии. Или ко мне. Если принять это во внимание, я не слишком уверен, что она не запрыгает от радости при мысли покинуть Цитадель с кариенским караваном, какой бы ни была цель наших гостей. Но главный вопрос во всем этом деле – кто приказал спалить деревню?

Дженгу тоже интересовал этот вопрос.

– А Беретт не упоминала имя командира рейда? – Дэвидд покачал головой.

– Мы спросили ее, но она не знает, кто это. Ее там в тот момент не было.

– Кто-нибудь удивится, если я скажу, что три года назад администратором Тестры была Джакомина? – спросил Гарет.

– Наша недавно избранная мистресса просвещения? – Тарджа вскинул бровь. – Тогда это многое объясняет. Приказать сделать костер из горстки беспомощных беззащитных селян и получить взамен место в Кворуме.

Были и иные причины избрания Джакомины, но Дженга оставил их при себе. Он потер подбородок, обдумывая услышанное, и не знал, что взволновало его больше. Без ведома Дженги его людьми была сожжена целая деревня. Кто из его офицеров выступил против своих сограждан с такой готовностью?

– Гарет, если быть реалистом, на что именно может надеяться Джойхиния, предприняв подобные шаги?

Командующий ненадолго задумался.

– В лучшем для нас случае – она просто поставит Мэгину в неловкое положение. Это зависит от того, что скажут кариенцы. С их стороны это может быть просто блефом.

– Так, а в худшем? – Дженга почти боялся услышать ответ.

– Ну, теоретически, если у Джойхинии есть поддержка Кворума и достаточного количества голубых сестер, она может низложить Мэгину, объявив ей импичмент.

– Это возможно? – спросил Дэвидд.

– Такое уже случалось, – пожал плечами Гарет. – Однажды. Хотя тогда Верховную сестру обвинили в убийстве. Полагаю, вопрос лишь в том, достаточно ли сильная у Джойхинии поддержка, чтобы попытаться повторить этот опыт.

Дженга покачал головой.

– Ее поддержит Джакомина, но Хэррит обычно с ней не согласна. Что же касается Франсил – она не играет в эти игры. Кроме того, трудно представить, чтобы большинство голубых сестер встало на сторону Джойхинии.

Выслушав эти размышления, Тарджа горько рассмеялся.

– Поражаюсь вашему оптимизму, Дженга. Если Джойхиния собирается объявить импичмент Верховной сестре, то я не сомневаюсь, что у нее наверняка полно сторонников.

– Тогда мы должны предупредить Мэгину.

– А еще скажите ей про Р'шейл, – попросил Тарджа. – Это даст ей оружие против Джойхинии. Если выставить ее лгуньей, это может поколебать веру ее союзников.

Тарджа посмотрел ему в глаза:

– Хотя найдутся те, кто заинтересуется, почему это вы не отрицали своего отцовства, милорд.

– Да, наверняка, – неохотно согласился он. – Но это их совершенно не касается. Так же, как и вас, – он обвел присутствующих взглядом.

– Но если доказать, что Джойхиния умышленно лгала… – начал было Гарет.

– Я уже сказал – это вас не касается. Не хочу больше слышать об этом, – его больно ранило недоверие в глазах Тарджи, но он зашел слишком далеко, чтобы повернуть назад. – Тарджа, расскажи все Р'шейл, если считаешь это нужным. Полагаю, она вправе знать. Но не выноси это на публику. Ты тоже, Гарет. Это приказ.

Командующий хотя и неохотно, но кивнул в знак согласия. На лице его читалось подозрение.

– Может, стоит рассказать кое-что лорду Пайтеру, – предложил Дэвидд. Мужчины посмотрели на него с удивлением, и лейтенант был вынужден объяснить свою точку зрения старшим офицерам. – То есть, мне кажется, он рассчитывает вернуться домой с дочерью Верховной сестры, верно? Его энтузиазм может слегка уменьшиться, когда он узнает, что Р'шейл – обычная сирота из горной деревушки.

– Это имеет смысл, – задумчиво отметил Гарет.

– Если Пайтер верит, что Элфрон действительно общался с Хафистой, то сомневаюсь, что происхождение Р'шейл для него хоть сколько-нибудь важно.

– Да. Но как бы я ни любил девочку, я не могу сейчас о ней думать, – добавил Дженга. – Сейчас меня больше всего беспокоят планы Джойхинии на этот вечер.

– У нас есть еще несколько часов до начала собрания, – напомнил Гарет. – Полагаю, нам стоит подумать, как мы можем нарушить эти планы.

– А может, и не стоит, – произнес Тарджа. Он неотрывно смотрел на Дженгу. – Вы уже решили, милорд, – в случае успеха Джойхинии вы принесете ей клятву верности?

– Я Лорд Защитник, Тарджа. Если Джойхиния получит мантию Верховной сестры законным путем, у меня не будет иного выбора, кроме как принести ей присягу от имени защитников.

– Вы можете присягать ей от чьего угодно имени, но только не от моего, – холодно отрезал Тарджа. – Я не буду служить Джойхинии.

– Ты капитан защитников, – возразил Дженга, удивленный, что Тарджа способен подумать даже об этом. – Ты не просто обыкновенный ополченец, который может сбежать к себе на ферму, когда устанет и ему надоест играть в солдата. Ты связан клятвой до конца своих дней.

– Тогда я дезертирую, – ответил тот. – Вы сможете поймать меня и повесить, Дженга, но я ни за что на свете не останусь защитником, если к власти придет Джойхиния.

Глава 13

Несмотря на обещавшую продержаться весь день хорошую погоду, после обеда над Цитаделью сгустились темные тучи. К тому моменту, когда амфитеатр уже должен был быть освобожден от следов празднования и подготовлен для собрания, резкий холодный ветер рвал верхушки деревьев и доносил глухие грозовые раскаты. Мэгина приказала перевести собрание в Большой зал и передать гуляющим, что празднование в амфитеатре можно продолжать до тех пор, пока это будет позволять погода.

Народ принял новость с ликованием, и Гильдия музыкантов заиграла очередную зажигательную мелодию. Они закатили свою платформу на арену и использовали ее в качестве импровизированной сцены. Столы были отодвинуты в сторону, освободив площадку для танцев, и разожгли костер, чтобы отогнать холод надвигающегося вечера. Все голубые сестры после захода солнца обязаны были присутствовать на собрании. Трудницам и послушницам предоставлялась редкая возможность развлечься и скрыться от привычного неусыпного надзора. Зная, что девушки до полуночи будут предоставлены сами себе, вокруг арены сновали защитники, нетерпеливо ожидая, когда же наконец последние голубые фигуры исчезнут из виду.

Р'шейл наблюдала за танцами, сидя в стороне от арены, автоматически отбивая ритм ногой, в то время как Джуни и Кайлин, перебивая друг друга, взахлеб делились с ней самыми свежими сплетнями и слухами.

– Во имя Основательниц, – вдруг драматически прошептала Кайлин, – это он!

Слегка сбитая с толку столь резкой сменой темы, Р'шейл озадаченно посмотрела на подругу.

– Дэвидд Тайлорсон, – пояснила Джуни. – Кайлин каждую ночь видит его во сне.

– Кто это? – Р'шейл знала по имени большую часть офицеров, с которыми в свое время учился Тарджа, но, как правило, в отличие от своих подруг довольно мало интересовалась теми, кто учился в корпусе позже. Проведя же последние несколько недель в заточении под неусыпным присмотром матери, она к тому же была сейчас куда более рассеянна, чем обычно.

– Вон там, – Кайлин указала на кого-то подбородком. – В красном мундире.

– В красном мундире? Кайлин, не будь дурой, здесь все мужчины в красных мундирах.

– Ты знаешь, что я имела в виду. Вон он, стоит сразу за Люком Джейнсоном. Нет! Да не пялься же на него!

Р'шейл не имела понятия, кто такой Люк Джейнсон, да и в толпе красных мундиров ей было трудно отличить одного защитника от другого. Она беспомощно посмотрела на Джуни, которая давилась от смеха, глядя на обеих подруг.

– Р'шейл, тебе следует поторопиться и посмотреть на него, а то еще до ужина она начнет сохнуть по кому-нибудь другому.

– Не будь такой циничной! – простонала Кайлин, раненым взором пожирая предмет своего обожания. – Я буду любить его до самой смерти.

– Или пока не подвернется кто-нибудь получше.

– Да что в нем такого особенного… как там его зовут?

– Лейтенант Дэвидд Тайлорсон, – с глубоким вздохом ответила влюбленная. – Он из военной разведки.

– И очень умен, – Джуни хитро подмигнула Р'шейл. – Он избегает Кайлин как чумы.

– Неправда! Его не было в городе, вот и все!

– Еще бы, ты таскалась за ним, как голодная кошка. Неудивительно, что он сбежал от тебя добровольцем на южную границу.

Кайлин, сделав вид, что не слышит выпадов приятельницы, не сводила глаз с объекта своей страсти. Вдруг она пребольно стиснула руку Р'шейл.

– Они идут к нам! – выдохнула она со смешанным чувством восторга и ужаса.

Р'шейл наконец увидела Дэвидда, который приближался к ним с двумя лейтенантами, ловко обходя танцующих и тех добрых душ, что тащили к костру длинные поленья. Солнце почти полностью село, и в сумерках было трудно разглядеть лица защитников. Герой Кайлин, когда подошел достаточно близко, чтобы его можно было рассмотреть, оказался молодым человеком среднего роста с приятным, но совершенно непримечательным лицом.

– Леди, не желаете ли потанцевать? – элегантно поклонившись, поинтересовался он. – А то сегодня довольно холодно просто стоять и сплетничать.

Кайлин готова была упасть в обморок от счастья.

– Да, конечно.

Она нетерпеливо шагнула вперед, и ее тут же увел стоящий справа от Дэвидда офицер. Когда, следуя за ним через толпу, она обернулась взглянуть на своего любимого, лицо ее было печально-растерянным. Молодой человек слева с таким же энтузиазмом, как и его приятель, схватил в охапку Джуни, и они быстро исчезли из глаз. Р'шейл поняла, что ее крайне успешно загнали в угол.

– Отличный маневр, лейтенант. Вас этому учат в Кадетском корпусе?

– В общем да, – согласился он. – Это называется «разделяй и властвуй». Но не бойтесь, мои намерения по отношению к вам совершенно честны.

– Да неужели?

– Вас хочет видеть Тарджа.

– Мой брат на севере, – чего только ей не приходилось выслушивать от дюжин кадетов и офицеров, но никто еще не пользовался именем ее брата.

– Сегодня он вернулся. Мы оба. С послом Кариена.

– Ну и где он тогда?

– В пещерах под амфитеатром. Он попросил отвести вас к нему. – Р'шейл несколько секунд изучала его лицо и сделала вывод, что лейтенант не лжет. Скорее заинтересованная, нежели встревоженная, она последовала за лейтенантом к туннелю, пытаясь понять, почему послал за ней Тарджа.

* * *

– Оставайся на страже, – приказал Тарджа. Лейтенант молча кивнул и исчез, словно тень. Р'шейл с любопытством огляделась. Последний раз она была здесь в день гибели Джорджа и упала в обморок, когда у нее начались месячные.

– Ты выглядишь значительно лучше, чем во время нашей последней встречи, – отметил брат и, взяв ее за руку, повел глубже в пещеры.

– Не могу ответить тебе тем же, – заметила она, слегка отклонившись от Тарджи, чтобы рассмотреть его получше. Он выглядел измученным. – Правда. Такое чувство, словно ты не спал несколько суток.

– Так и есть, – кисло согласился молодой человек. – Но не в этом дело.

– У тебя снова проблемы?

– Пока нет, – мрачно ухмыльнувшись, заверил ее Тарджа, – но еще не вечер.

– Я бы рассмеялась, если бы меня не терзало дурное предчувствие, что это не шутка. К чему вся эта таинственность? Если ты хотел меня увидеть, не нужно было посылать кого-то за мной. Ты и сам прекрасно мог прийти на праздник, сам знаешь.

– Не то настроение, – он все шел и шел в темноту пещеры. Издалека до Р'шейл доносились приглушенный разговор и хихиканье какой-то парочки. Этой ночью не только они искали уединения в пещерах.

– Так зачем ты прислал за мной? Я не твой солдат, Тарджа. Ты не можешь отдавать мне приказы, словно кадету, – Р'шейл знала, что в ее голосе пробиваются сердитые нотки, которые совсем не должны были предназначаться Тардже. Но чем ближе было время собрания, тем больше нервничала девушка, думая о том, что же произойдет, когда ее мать приступит к своему плану.

Тарджа, похоже, даже не заметил ее раздражения. Одно мгновение он изучал свои измятые, покрытые слоем пыли, давно не чищеные сапоги, затем глубоко вздохнул и посмотрел на сестру.

– Р'шейл, я должен тебе что-то сказать. Тебе будет нелегко выслушать это, но ты имеешь право знать.

– О чем ты говоришь? – она не могла представить, что же такое серьезное он собирался ей открыть, что нуждалось бы в подобном предисловии. Тарджа никогда не был склонен к таинственности.

Он еще раз глубоко вздохнул и сказал:

– Джойхиния тебе не мать.

Она уставилась на Тарджу непонимающим взглядом.

– Что?

– Ты не дочь Джойхинии.

– Что за чушь! Конечно, я ее дочь! Откуда у тебя такие нелепые идеи?

Он стоял, прислонившись к стене и скрестив на груди руки.

– Твоей матерью была совсем молоденькая женщина по имени Джей'нел Сноубилдер. Она жила в деревушке под названием Приют, в Священных горах, к западу от Тестры. Она умерла во время родов.

– Но это же абсурд! – Р'шейл зашагала по пещере. – Я знаю, что родилась в Приюте. Мать никогда ни от кого этого не скрывала. Она была беременна, когда выехала из Тестры с инспекцией.

– Нет, не была, – возразил Тарджа. – Хотя она действительно в тот год зимовала в Приюте. Ты родилась у деревенской девчонки. Джойхиния взяла тебя с собой в Тестру и сказала всем, что ты ее дочь. Но это не так, Р'шейл.

Все было слишком странным, чтобы походить на правду.

– Если все так и есть, почему лорд Дженга никогда не отрицал, что он мой отец?

– Боюсь, на этот вопрос я ответить не могу. Может, тебе следует спросить об этом его самого?

Р'шейл подошла к стене и медленно опустилась на песчаный пол. Она сидела, подтянув колени к груди и положив на них подбородок. Тарджа не двигался. В полумраке она не могла разглядеть выражение его лица.

– Тогда кто мой настоящий отец?

– Твоя мать, твоя настоящая мать, отказалась назвать его имя. В Приюте у тебя была тетя, старшая сестра твоей матери, но, насколько я знаю, другой семьи у тебя нет.

Р'шейл почувствовала странное онемение в теле.

– И где теперь эта моя тетя?

– Р'шейл, вся деревня погибла. Джойхиния приказала уничтожить ее три года назад, когда твоя тетя пригрозила выдать тайну твоего рождения.

Р'шейл подняла на Тарджу глаза. Он явно говорил правду, но эта правда была так ужасна, что в нее было трудно поверить. Девушке пришла в голову мысль, что странно, что она ничего не чувствует – ни злости, ни обиды, ни даже удивления.

– Как ты об этом узнал?

Тарджа продолжал стоять, прислонившись к каменной стене, изучая Р'шейл с непроницаемым выражением лица.

– Осталось несколько выживших. В основном дети. И голубая сестра. Я встретил ее, когда был на севере. Она ушла из общины после того, что случилось.

– Почему?

– Наверное, решила, что Сестринская община…

– Но почему Джойхиния всем солгала обо мне? – нетерпеливо перебила Р'шейл.

– Ей нужна была дочь, – пожав плечами, ответил Тарджа. – Думаю, она так и не смогла простить мне, что я родился мальчиком.

– Так почему бы просто не родить другого ребенка?

– И снова пройти через муки родов и всяческие неудобства, да еще и не имея никакой гарантии, что ребенок окажется девочкой? Да брось, Р'шейл, ты что, не знаешь Джойхинию? Просто подумай об этом.

Пока Р'шейл переваривала новость, в пещере воцарилась гнетущая тишина. Внезапно чувство, что она не принадлежит этому месту, стало реальным и понятным.

– Кто еще знает? – спросила она.

– Лорд Дженга, естественно. Гарет Уорнер и Дэвидд Тайлорсон.

– Так ты не сообщил об этом всему корпусу защитников? – Он только покачал головой.

– И ты еще обвиняешь меня в несерьезности.

– А чего ты от меня ждал? Ты притащил меня сюда и спокойненько заявляешь, что я совсем не та, кем всегда себя считала. Ты говоришь мне, что Джойхиния и Лорд Защитник все эти года лгали мне, скрывая правду о моем рождении, и что Джойхиния приказала уничтожить деревню, где жила моя настоящая семья. Я не знаю, что сказать, Тарджа. Я даже не знаю, что мне чувствовать!

– Я предупреждал, что тебе будет нелегко. Однако боюсь, это не самое худшее.

– Так это еще не все? О Основательницы! Если это была хорошая новость, то жду не дождусь услышать плохую!

Тарджа вздохнул, словно понимая ее злость.

– Она заключила сделку с лордом Пайтером. Она отправляет тебя в Кариен с послом. Она продала тебя за мантию Верховной сестры.

Р'шейл почувствовала, как кровь отлила от ее лица. «Я пошлю за тобой, когда ты мне понадобишься», – сказала Джойхиния. Девушка встала и заходила по пещере, затем яростными шагами она приблизилась к Тардже и оказалась с ним лицом к лицу.

– Ты мог ошибиться, – это был скорее исполненный надежды вопрос, чем констатация факта. Она знала, что амбиции Джойхинии безграничны. – Зачем я нужна Кариену? Это не может быть правдой!

В этот момент у входа в пещеру появился Дэвидд Тайлорсон в сопровождении Гарета Уорнера. Лейтенант вежливо кашлянул, оповещая о своем приближении.