Текст книги "Джек Харт"

– Да, в принципе это возможно! – подтвердил Александр. – Но где же камеры, свет и необходимое оборудование для съёмок? Наверное, там, на площади… Нам надо поспешить туда!

– Всё это, конечно, интересно: кино, туризм, всякие съёмки, но я уже многие годы не изменяю своим правилам и каждое утро бегаю. Меня уже ноги умоляют сделать пятикилометровую пробежку и ругают тебя, Алекс, за задержку. Так что, за мной, господа туристы! – воскликнул Джек и рысцой побежал по тротуару, Галина и Александр последовали за Джеком.

Неожиданно навстречу бежавшим вышла девушка, одетая в стиле тридцатых годов, с сетчатой авоськой в руках, в которой виднелись буханка хлеба и бутылка молока. Она оглядела бегущих с ног до головы и усмехнувшись, продолжила свой путь.

Александр, увидев ухмылку прохожей, перебежал дорогу и, попросив прощения за беспокойство, спросил у девушки:

– Простите, пожалуйста, а вы можете сказать, что за съёмки тут ведутся? Мы здесь, в этом отеле, живём и хотелось бы знать, что снимают на этой улице! Вы, наверное, участвуете в массовке… вы так правдоподобно одеты, и к тому же эта авоська, хлеб, молоко?

Девушка странно посмотрела на Александра, вновь прошлась по нём взглядом и, разведя руками, повертела головой, показав мимикой, что она не понимает, о чём говорит Александр. Затем она вежливо улыбнулась и продолжила свой путь.

– Да, что ты пристаешь к прохожим, Алекс! – воскликнул сердито Джек, остановившись на тротуаре. – Не отставай!

– Странно, я этой девушке только пару вопросов задал, а она так странно отреагировала…

– Испугал бедную девчонку ранним утром, да ещё и жалуется, что у него не удалось интервью. Ваш брат, журналист, иногда ведёт себя совершенно неподобающим образом, думая, что всё ему позволено. Давай, не отставай, после пробежки нас ждёт серьёзная работа. Не забывай о вчерашнем вечере, такси в озере и недобрых дядях с пистолетами. Мы сюда не развлекаться приехали, Алекс, а работать. Вот зарядимся энергией на пробежке и будем готовиться к работе, – напомнил Джек, и все вновь побежали по тротуару в поисках ближайшего парка.

Как только закончилась улица, троица очутилась на большом проспекте и увидела невероятное зрелище. Площадь и прилегающие улицы были увешены красными флагами с символикой Третьего рейха. По улицам передвигались автомобили тридцатых годов, а люди были одеты соответственно той эпохе.

– Алекс, что ты на это скажешь? Тоже голографические эффекты? Здесь уже массовкой не пахнет. Весь город объят флагами и духом того времени. Да и дома… нет ни одного современного здания, все, как ты сказал, времён кайзера, императора Вильгельма II! – поразился Джек, не переставая наблюдать за людьми, домами и автомобилями, проезжающими по центральным улицам Берлина.

– Прекрасная декорация! Прекрасная работа! – продолжал упорствовать Александр. – Это точно – Голливуд! На такой размах только американцы способны. Фильм, естественно, будет о довоенной жизни Германии и подготовке к войне. Вы только посмотрите, как искусно замаскировали новые современные здания и придали Берлину старый довоенный вид. Я слышал, что есть специальное оборудование, с помощью которого можно скрывать современные здания, предметы быта и делать их невидимым. К тому же можно показать другие формы, к примеру, старые постройки тех времён, о которых снимают фильм. Я уже наблюдал такой опыт Голливуда, когда писал о съемке фильмов восьмидесятых годов в США. Прекрасная работа! Я думаю, художники-декораторы и мастера по спецэффектам получат хороший приз за такой фильм.

Джек посмотрел уже с раздражением на наивного журналиста, потом кинул вопросительный взгляд на Галину, а она только пожала плечами, не зная, что и сказать.

– Простите, пожалуйста, уважаемый, а какой фильм здесь снимается? – неожиданно для своих друзей спросил Александр у прохожего.

– Фильм?! – удивился прохожий и внимательно оглядел Александра с головы до ног. – Вы что, приезжий? – спросил пожилой человек, но, не услышав ответа, сказал: – Какой фильм, молодой человек? Это подготовительные работы к празднованию юбилея нашего фюрера. Видите плакат с датой «50 лет», это дата дня рождения нашего великого фюрера, Адольфа Гитлера. Будет грандиозное шествие, большой праздник! А вы откуда прибыли в Германию? – спросил прохожий. Александр опешил и не знал, что сказать, но его выручил Джек и быстро ответил:

– Мы прибыли из дружественной Англии! Специально приехали в Берлин, чтобы посмотреть на это замечательное зрелище.

Мужчина подозрительно глядел на Александра и недоверчиво спросил:

– А почему ваш друг вдруг замолчал, словно язык проглотил? Ему что, плохо?

– Вы правы, сэр, он от восторга проглотил язык! От такой роскоши и размаха праздника у всякого челюсть отвиснет. Вот и с моим товарищем это произошло, – ответил Джек, пытаясь сгладить ситуацию.

– Да, вы правы, молодой человек, это праздник всего немецкого народа, фюрер сделал для Германии очень многое, наша экономика и армия стала самой сильной в мире и теперь… – прохожий хотел что-то ещё сказать, но потом возможно осознал, что перед ним иностранцы, замолчал и, приподняв правую руку, продолжил путь.

– Джек, что это? Какой Третий рейх, какой праздник, какой юбилей Адольфа Гитлера? Что здесь чёрт побери, происходит? – выговорил наконец-то Александр.

– Алекс! Не будь наивным ребёнком! Ты так до сих пор ничего не понял? И не паникуй! Радуйся солнцу, чистому небу и тому, что мы ещё живы, здоровы, гуляем по старому Берлину – что ещё нужно для журналиста, который пишет ужастики в своём журнале.

Только представь себе: когда ты вернёшься из тридцатых годов прошлого столетия в нашу реальность, у тебя будет масса материала для сногсшибательной статьи в журнале. Да какая там статья, ты напишешь целую толстую книгу о путешествии в прошлое. Правда, тебе необходимо будет писать в жанре фантастики, иначе тебе никто не поверит и примут твою писанину за бред сумасшедшего!

А теперь вдохни свежего воздуха и слушай внимательно! Мы по каким-то причинам попали в прошлое. Здесь не снимают фильм, а всё, что вокруг нас происходит – это реальность, это тридцать восьмой год двадцатого столетия. Хаст ду михь ферштанден?! – спросил Джек вновь по-немецки, не сдерживая своих эмоций.

– Да, я всё ферштанден! Это тридцать восьмой год, и мы в гитлеровской Германии! Всё ясно, просто и понятно! Бред собачий! – вытирая пот со лба, сказал Александр. – Но всё же, как мы попали в прошлое? Ведь вчера мы ещё были в современном Берлине, поселились в отеле, отоспались, вышли из отеля на пробежку и по каким-то таинственным причинам оказались в тридцать восьмом году двадцатого века. Как такое возможно, друзья? И как мы тут будем существовать? У нас даже нет подобающей одежды, нет денег, вообще ничего нет! И, как назло, вчера я купил комплект спортивной одежды фирмы «Адидас». Она хоть и немецкого производства, но стоит фашистам взглянуть на её название, как они сразу же могут нас арестовать и посадить за логотип этой фирмы.

– А что в названии плохого, Алекс? – с подозрением спросил Джек.

– «Ади» – так зовут коротко Адольфа Гитлера, а «дас» означает «это». И теперь подумайте: «Ади – это…» Это что? Хороший парень или… можно всё что угодно добавить после слова «это»!

– А ведь Алекс прав, Галина. Что будем делать? Может, побыстрей выберемся отсюда и уедем в Лондон? Там у меня родительский дом, достанем деньги и вернёмся обратно в Баку, – предложил Джек, дожидаясь ответа Галины.

– Да, неожиданный поворот, – задумчиво сказала Галина. – Даже если мы переберёмся через немецкую границу, в чём я глубоко сомневаюсь, так как при нацистском режиме это было очень непросто, мы всё равно не сможем вернуться в нашу реальность, Джек. Ты же сам сказал, что вся территория Германии, если произойдет переход в прошлое, будет накрыта неким куполом, и мы вряд ли сможем преодолеть эту сферу.

Так и произошло, только раньше, чем мы предполагали. К тому же эта планета, что висит над нами, я предполагаю, это и есть то место, откуда мы пришли, именно там наш дом. Мы сейчас в параллельном мире. Он точно такой же, как и наш мир, но мы оказались по времени почти на сто назад. Я так думаю…

– То есть объект, висящий над нами, по твоему разумению, это наша матушка-Земля? – спросил Джек.

– Я не знаю точно, но чувствую, что это так! Это всего лишь моё предположение, – ответила Галина.

– Ага, всё понятно! Если Галина Багирова что-то чувствует, что-то предполагает, то это означает – правда. А если коротко сказать, мы, друзья, в полной жоо… короче, в дерьме! – яростно воскликнул Джек.

– Нам надо вернуться срочно в отель. Если мы вошли в него в нашем настоящем мире, а вышли в прошлое, то портал явно находится в отеле, – высказала своё мнение Галина. Давайте поторопимся, портал может закрыться, и тогда…

– Тогда нам – крышка! Придётся вступать в национал-социалистическую партию или становиться борцом-антифашистом. Если честно, меня не прельщает ни одна из этих двух перспектив. Я хочу домой! Ещё утром мне показалось подозрительным, что в вестибюле отеля на стойке регистрации, где обычно находятся администратор и портье, я никого не обнаружил и пока ждал вас, так никого из персонала не встретил. Всё, возвращаемся в отель! – крикнул Джек, и все развернулись и побежали в сторону отеля.

Александр успел подумать, что такого случая оказаться в прошлом ему больше не представится, и решил запечатлеть окружающее. Журналист вынул из кармана свой смартфон и стал фотографировать и снимать на видео площадь, словно он был действительно туристом из какой-то экзотической страны, где пользовались такой аппаратурой, которой пока в Берлине никто не видел.

Люди оборачивались и смотрели на странного человека, державшего в руках кусок небольшого стекла с подсветкой. Джек и Галина бежали трусцой впереди и обсуждали между собой дальнейшие действия. Александр шёл быстрым шагом сзади и продолжал съёмку, вежливо улыбаясь прохожим.

Вдруг послышался звук полицейского свистка. Это в их направлении бежали несколько человек в военной форме. Джек обернулся и увидел Александра, который продолжал держать в руках смартфон и снимать улицы и здания на площади.

– Алекс, ты что делаешь? – крикнул в сердцах Джек и быстро забрал у него аппарат. – Посмотри, кто к нам бежит, что ты вытворяешь, парень? Ты разве до сих пор не понял, куда мы попали?

– А что я сделал такого? – недоумённо спросил Александр.

– А это ты сейчас полиции расскажешь, на своём чистом русском! – сердито крикнул Джек, показывая на спешащих в их сторону полицейских. – И скажи спасибо истории, что пока между Германией и СССР существует мирный договор!

– Господа, прошу остановиться! – преградил дорогу полицейский. Старший из них представился, затем попросил документы у Александра.

– Мы приехали из Англии, господин полисмен, а документы наши остались в отеле, – сказал Джек, стараясь защитить друга.

Полицейский посмотрел на Джека хмуро и потребовал:

– Предоставьте и ваши документы!

– Я же сказал, что они в отеле. Мы вышли прогуляться и спортом заняться.

– Ну, что ж, тогда пройдёмте в отель, господа! – строго скомандовал полицейский.

– А в чём дело, господин полицай, мы разве нарушили закон или правила уличного движения? – неожиданно встрял в разговор Александр.

Старший по званию полицейский подозрительно посмотрел на Александра и кивнул головой своим помощникам, чтобы того арестовали. Двое подчинённых, не церемонясь, схватили Александра и, скрутив руки, надели наручники. Затем главный полицейский вынул из кобуры пистолет и, направив на Джека, сказал:

– А вы, господин, и вы, госпожа, следуйте за нами! Предупреждаю, если кто-то из вас попытается бежать, я буду стрелять!

– Да, что вы себе позволяете! – воскликнула Галина. – Отпустите парня и уберите пистолет!

Главный полицейский, пожилой мужчина, нахмурив брови, подошёл ближе к Галине, посмотрел на неё внимательно и тихо сказал:

– На своём веку, а я прошёл Первую мировую… я повидал довольно много англичан, но вы на них совсем не похожи! Кто вы – это ещё предстоит выяснить, а сейчас мы проследуем в комендатуру, там и продолжим наш разговор! В последнее время очень много шпионов развелось в столице.

К этому времени к ним подбежали ещё трое полицейских, и пожилой офицер приказал взять Джека и Галину тоже под стражу. Им надели наручники и под вооружённым конвоем увели с площади в боковую улицу, посадили в небольшой грузовик и увезли в неизвестном направлении.

– Страсти накаляются! И куда теперь? – спросил шёпотом Александр у Джека.

– Слушай, Алекс, ты хоть понимаешь, что ты сделал?! Когда ты красовался перед людьми со своим чёртовым смартфоном, ты не думал, что тебя просто-напросто могут сдать полиции за шпионаж? Хотя они не знают, что у тебя в руках, но сам факт того, что ты ведёшь себя неадекватно, подозрительно, вызывающе и привёл нас к аресту. Ты спрашиваешь, как ребёнок «куда теперь?», куда, куда – в полицейский участок, а потом в тюрьму. Ты вроде бы взрослый грамотный человек, а ведешь себя глупо и безответственно. Ты ведь не только себя подставил, но и нас с Галиной, и поставил под удар выполнение нашего задания? Как ты мог пойти на такое? – Джек был очень зол, но высказал всё это Алексу телепатически, так как рядом сидели вооружённые люди и могли ещё больше насторожиться, услышав русскую речь.

– Я всё понял, Джек! Не спорю, я идиот! Я виноват! Меня подвело моё журналистское любопытство. Куда бы я не ехал, мне всё хочется заснять на камеру. Вот и сейчас… я хотел сделать только пару кадров, и вот из-за меня мы в дерьме! – наконец-то осознав серьёзность ситуации, ответил Александр и схватился за голову.

– Вот-вот, в слове «дерьмо» и находятся все твои достижения! Тебе нужно было астрономию изучать, а не журналистику! В кармане ты точно бы телескоп не носил! – воскликнул со злостью Джек.

– А для этого сейчас не нужен телескоп, всё есть в интернете! Любое созвездие можно наблюдать в онлайн-режиме со своего смартфона! – не сдержался Александр, посмотрев на Джека с обидой.

– Ну, успокоил! Лучше заткнись, парень! Слава богу, что у тебя нет интернета, а то бы ты поднял всех немцев на уши! И сам Гитлер назначил бы тебя главным звездочётом Третьего рейха. Ну, а ты почему молчишь, Гала, скажи нашему астроному пару ласковых слов! – возмутился Джек, посмотрев на Галину.

– Молчание порой полезно, когда воюют две стороны. Что уж теперь говорить, если всё уже произошло. Не стоит винить, Александра, он, не подумав, это совершил, по своей наивности и неосторожности. А у меня есть новость. Пока вы спорили, я погрузилась в транс и попросила высшее «я», чтобы мне открылось откровение.

Я узнала, что за материализацией прошлого стоит Гюнтер. В моём видении он был очень одиозно одет. На нём был кожаный чёрный плащ, на отворотах знаки свастики, на ногах высокие хромовые сапоги, в руках он держал фуражку, а на ней череп с костями. На нём была военная одежда, вся чёрного цвета. Джек, ты военный человек и должен знать, что это за форма и каких войск?

– Из твоих слов я понял, что это военная форма офицеров СС, – сказал Джек. – По всей вероятности, ты увидела, что он сотрудник гестапо – тайной государственной полиции Третьего рейха.

Вскоре грузовик остановился, арестованных провели во двор усадьбы из красного кирпича с большими прямоугольными башнями. Эта была Красная ратуша в центре Берлина.

– Послушайте, я знаю этот район Берлина! – воскликнул Александр. – Это Красная ратуша, возле центрального вокзала на Александерплатц, мы с ребятами прогуливались здесь и даже поднимались на телевизионную башню, пили кофе в кафе на вращающемся шаре. Телебашня, кстати, тоже рядом с ратушей и находится буквально в пятистах метрах отсюда.

– Ну, сейчас её там нет! Она была построена во времена ГДР. И не вздумай рассказывать им про всё это! И вообще, я же сказал, что тебе лучше заткнуться! – строго прикрикнул на него Джек. – А то опять твой так называемый «профессионализм» подведёт нас всех. И у тебя хватит глупости рассказать, как ты поднимался на телебашню, пил там кофе с печеньем и фотографировался на фоне Красной ратуши с друзьями!

– Ну я же не дурак, чтобы рассказывать о современном Берлине. Хотя так хочется всем им открыть глаза и рассказать о современной жизни и о том, как в наше время – и в Берлине и во всей Германии – живут в мире и согласии люди самых разных национальностей.

Джек только сердито глянул на журналиста, который, по всей видимости так и не осознал грозящей им опасности, покачал недовольно головой, дав понять Александру, чтобы тот был осторожнее в своих мыслях.

Какое-то время задержанных держали в парке ратуши, затем вышел сотрудник комендатуры и приказал конвоирам завести всех внутрь. Троицу отвели в небольшую комнату и заперли за ними плотную металлическую дверь. Окно под потолком было забрано решеткой, а внутри находилась только одна деревянная скамейка.

– Это, видимо, камера для задержанных, – сказала Галина, осматривая узкое пространство с решетчатым окном.

– Толстый пожилой полицейский сказал, что нас везут в комендатуру, на современном языке – в следственный изолятор! – пояснил Джек, присаживаясь на скамейку. – Камера для мелких хулиганов, для тех, кто ходит как турист по Берлину времён Третьего рейха и снимает своим смартфоном улицы города. Просто фантастика! А ты, Алекс, включи мозги и не веди себя последним олухом. И всё это запомни. И когда, даст бог, мы вернёмся домой, эти события лягут в основу твоей будущей книги, которая станет бестселлером.

– Ну, хватит, Джек! – воскликнула Галина. – Прекрати обвинять Александра! Мы все порой делаем ошибки! Не без этого! Нам нужно подумать, как отсюда выбраться, если они решат задержать нас надолго. Об этом нужно думать, а не обвинять друг друга. Прям, как малые дети, ей богу!

– Ну, если они нас обвинят в шпионаже, то дело плохо. Не нужно забывать, что на конец тридцатых годов пришёлся пик репрессий, и не только в Советском союзе, но и в Германии тоже они имели место быть! За шпионаж нас могут отправить в лагерь, причём, без суда и следствия, или ещё хуже – расстрелять! – сказал серьёзно Джек.

– Расстрелять?! – жалобно воскликнул Александр. – Да за что? Мы же не сделали ничего плохого!

– Вспомни историю, Алекс! Тридцать восьмой год прошлого столетия. Это годы репрессий! Европа вообще была центром всяких шпионских и диверсионных конфликтов. И прав был этот толстый полицейский: сейчас действительно идёт война разведывательных структур всего мира. Так что, господа, вполне возможно, что на нас навесят ярлык шпионов, он будет висеть над нами, как гильотина над осуждёнными. Это я вам говорю как военный, изучавший историю разведки.

Джек не стал утешать и успокаивать своих друзей, наоборот, раскрыл глаза на то, что им грозит, таким образом настраивая их на решительные действия, а не на уныние. И это было с его стороны психологической подготовкой для будущего побега.

Галина понимала позицию Джека и поэтому молча слушала и соглашалась с ним.

Прошло почти два часа с момента задержания. И вот послышался звон ключей, наконец-то тяжёлая металлическая дверь открылась, внутрь быстро зашли два рядовых полицейских и встали у двери, затем вошёл офицер, осмотрел задержанных, затем помещение и произнёс:

– Входите, герр полковник!

И какое же было удивление всех троих, когда на пороге камеры они увидели человека в чёрном кожаном плаще, с фуражкой, на которой был знак черепа с перекрещенными костями.

Глава семнадцатая:

«В гостях у Гюнтера»

– Гюнтер! Это вы? – удивлённо воскликнула Галина.

– Да, это я, уважаемая госпожа Багирова! – ответил, улыбаясь, Гюнтер. Затем он, прижав палец к губам, мысленно сказал: «Говорите телепатически, здесь у стен есть уши».

– Хорошо, будем говорить рыбьим языком! Только объясните, Гюнтер, что всё это значит и почему на вас фашистская форма времён Второй мировой войны? Вчера на нас покушались, а сегодня мы оказались в камере. Какого, простите, хрена мы здесь делаем, Гюнтер? Вы же сами нас пригласили в Берлин, зачем же устраивать на нас покушение? – в ярости крикнула Галина, взглянув со злостью на Гюнтера.

– Для начала давайте успокоимся, и я постараюсь всё вам объяснить, друзья. Но не здесь и не при таких обстоятельствах. Нам надо поскорей покинуть это сырое и совсем не подходящее для вас место.

– И куда же вы нас на этот раз отвезёте, господин полковник? В гестапо или в концентрационный лагерь? – спросил с ухмылкой Джек.

– Не говорите глупостей, Джек, я пришел, чтобы спасти вас! Сейчас ваш английский юмор совсем не кстати. Поверьте мне, всё намного серьёзней, нежели вы думаете. Если я не вызволю вас отсюда, то перечисленные вами объекты станут для вас реальностью, а не прогулкой по историческому центру столицы. Собирайтесь!

– Погодите, Гюнтер, но в данный момент на вас форма офицер СС, службы гестапо, и, как сказал Джек, мы можем быть хорошей добычей для этой организации!

После слов Галины Гюнтер закрыл дверь и приказал охране стоять снаружи и никого не впускать в камеру. Гюнтер посмотрел пристально на Галину, и, сняв свои кожаные перчатки, взял руку Галины, поцеловал, затем сказал:

– Я сожалею, что с вами такое произошло, Галина, и в тоже время рад, что вы живы и с моей помощью сможете выбраться отсюда. Мы должны о многом с вами поговорить, но это не то место, где мы могли бы обсудить наши проблемы. Мы сейчас поедем с вами за город, в моё имение. Там и обсудим наши дела. Если бы я задумал что-то плохое против вас, мне не надо было бы приходить сюда, я мог бы приказать расправиться с вами, но я сам за вами приехал, рискуя своей нынешней репутацией и положением. Итак, у нас мало времени, едем! – решительно заявил офицер и, не дожидаясь ответа, постучал в дверь, приказал полицейским снять наручники и сопроводить арестантов в его автомобиль.

Начальник комендатуры хотел возразить, но не решился спорить с офицером старше по званию, быстро исполнил приказ и самолично сопроводил арестантов к машине Гюнтера, которая стояла у входа в Красную Ратушу.

– Ого, это же Мерседес-Бенц 770! – воскликнул восторженно Джек, увидев сверкающий на солнце автомобиль. – Сто пятьдесят лошадиных сил! В первой половине двадцатого века это был самый мощный мотор в мире. Гитлер на этом автомобиле разъезжал по Берлину. Я бы с удовольствием приобрёл этот агрегат, вот только проблема, как его из этого параллельного мира в наш переправить! – сказал Джек, усаживаясь в автомобиль и наслаждаясь осмотром салона.

– Ага, мало у тебя в гараже подобных агрегатов, так ты ещё и этого монстра туда хочешь впихнуть? – сказала Галина, садясь рядом с Джеком. Но после нескольких секунд нахождения в автомобиле, отделанном изнутри белой кожей и деревянными панелями, она, покачав довольно головой, оценила машину по достоинству: – Ты прав, Джек! Этот автомобиль достоин быть в твоём гараже. Он – шикарный! Послушай, Джек, а что ты думаешь о Гюнтере, что он на этот раз задумал? – спросила Галина.

– А ты знаешь, Гала, этот Гюнтер показался мне совсем другим, нежели тот, с кем я встречался в ресторане. С виду они похожи, но это совершенно разные люди. Я думаю, скоро мы всё узнаем об этом человеке! Но главное – мы на свободе! – ответил Джек.

– Да, это ещё один плюс в нашей приключенческой истории! – глубоко вздохнула Галина, посматривая на высокую кирпичную ратушу в центре Берлина.

Через минуту с крыльца ратуши спустился Гюнтер, попрощался с комендантом и сел в автомобиль.

– Пришлось рассказать коменданту, что вы мои гости, спецагенты, и попались полицейским в руки по глупой случайности.

– Поверил? – спросил Джек.

– Иначе бы он не улыбался и не отдавал мне честь перед отъездом. Погоны, моё положение и даже этот автомобиль играют большое значение: вызывают доверие и приводят к беспрекословному подчинению.

– Да, с этим сложно не согласиться! – констатировал Джек.

После отъезда от Красной ратуши автомобиль Гюнтера ещё какое-то время двигался по городу, затем выбрался за город и, проехав между лесными массивами, остановился у больших металлических ворот. Впереди, за стенами каменного забора, виднелись высокие шпили особняка, на которых красовались флюгеры, и черепица крыш обширной усадьбы.

– Ничего себе вилла, да это целый замок! – воскликнул Александр, внимательно наблюдая в окно автомобиля. – Этому замку, наверное, двести-триста лет. Интересно, а приведения там есть? Кстати, Джек, ты у нас охотник за приведениями, может, покажешь мне хотя бы одного из них, я бы хотел взглянуть и понять, на кого же вы охотитесь!

– Души умерших – это тебе не мотыльки, чтобы ловить их и сажать в стеклянную баночку. С этим не шутят, Алекс! И потом, я охочусь не за духами и привидениями, а за вампирами. Это большая разница, господин журналист! – объяснил Джек товарищу.

Ворота открыла прислуга. Автомобиль въехал во двор усадьбы и остановился у парадного входа. Первое, что увидела Галина, это большой ухоженный пруд с лебедями. Галина вышла из машины и подошла к воде. Прислонившись к дереву, она смотрела на прекрасных птиц, плавно плывших в её сторону, и обратила внимание, что лебеди трёх цветов: белые, чёрные и серые в крапинку, которые редко встречаются в природе.

– Красивые создания, не правда ли, Галина? – сказал Гюнтер, приблизившись к пруду. – Я знаю, о чём вы сейчас подумали! Отвечу! Эти лебеди не случайно подобраны в трёх цветах. Причём, серых лебедей я отыскал с трудом, они большая редкость в Германии.

– Зачем? – спросила Галина, посмотрев пристально на хозяина усадьбы. – Вы хотите доказать, что все три степени магии вам подвластны?!

– Х-м, а вы действительно глубокого ума человек, Галина! Я вам отвечу так! И да, и нет! Я просто хочу понять, какая из этих птиц выживет в созданных мною условиях и останется последней. За ними хорошо ухаживают, кормят, но меня интересует, птицы какого окраса более жизнестойкие. Как видите, их каждого цвета по паре, и мне интересно, какая пара окажется более сильной, плодовитой и выносливой. Какая из этих особей будет доминировать над другими. И в красоте есть свои нюансы. Это можно сказать, мой эксперимент, – ответил Гюнтер.

– Вы, наверное, сказок в детстве не читали! Свет и добро победят невежество и зло! Естественно, белый лебедь победит в этом бессмысленном противостоянии. Лебеди – птицы мирные, даже с темным оперением это благородные и добрые создания.

– Да, в этом вы правы! В данный момент лебеди, пруд, ивы, что склонились над прудом, – всё это позитивно отражается на всей инфраструктуре усадьбы, и на мне лично, – сказал хозяин усадьбы и задумался на какое-то время.

– Да, я тоже чувствую позитивную энергию здесь, но со стороны вашего дома я чувствую… Оттуда исходит… а впрочем, это ваш дом и вам решать, в какой атмосфере существовать. Вы не меньше, чем я, владеете сверхъестественными способностями и должны были это почувствовать! – сказала Галина.

Гюнтер словно не обратил на слова Галины внимания и вежливо попросил следовать за ним.

– Пройдёмте в дом, Галина, там накрыт стол, и за столом мы обсудим наши дела. Кстати, у меня прекрасный повар-неаполитанец, готовит просто изумительно. Пойдёмте, посмотрим, чем сегодня нас порадует Марио.

Замок был действительно очень просторным. Это было историческое здание с просторнейшим холлом, который украшал готический интерьер с элементами деревянной и каменной резьбы. В большом обеденном зале у камина стояли длинный стол и двенадцать стульев ручной резьбы, на столе в серебряных подсвечниках горели свечи, пахло вкусной едой.

– Прошу садиться, господа! – пригласил гостей за стол Гюнтер.

– А он не отравит нас этой едой? – прошептал Александр, присаживаясь рядом с Джеком.

– Может, закончишь болтать глупости? Если бы он захотел расправиться с нами, то сделал бы это давно и в другом месте. Зачем ему убивать нас, да ещё у себя дома? Так что ешь, пока жив, а когда будешь сыт, то и умирать не жалко! – с иронией сказал Джек.

– Никто вас не собирается убивать, молодой человек, ваш старший товарищ прав, если бы я задумал что-то против вас, то предпочёл бы это совершить подальше от моего дома, – иронично высказался Гюнтер, посмотрев с усмешкой на Александра.

– А с чего вы взяли, что я это сказал? – спросил озадаченный Александр.

– Он тоже экстрасенс, ты что, забыл… – шёпотом проговорил Джек и толкнул плечом настырного парня, дав понять, чтобы тот помалкивал.

– Ах, да, совсем забыл! – пробубнил Александр. – Я всё понял! Буду нем, как рыба.

Хозяин дома попросил прислугу налить вина, поднялся из-за стола, поднял бокал и сказал:

– Я сейчас произнесу тост, который в какой-то мере покажется вам циничным, но всему есть объяснение, и скоро оно последует. А сейчас я выпью за такие понятия, как доверие, справедливость и сотрудничество!

Гюнтер отпил вина, и за столом воцарилось молчание. Галина посмотрела на Джека и пожала плечами.

– Прошу, друзья, начинайте! – произнёс Гюнтер. – У нас ещё будет время на обсуждение наших дел, а сейчас я хочу видеть ваши сытые и довольные лица. Как говорит пословица, «если в желудке пусто, то и говорить грустно!»

Гости действительно были голодны и согласились с пословицей, произнесённой хозяином дома. Все приступили к трапезе.

– Простите, Галина, вы не представили мне этого молодого человека. Мистера Харта я знаю по вашим рассказам и вашим расследованиям, знаю его и в лицо, а кто этот молодой человек, он тоже работает с вами?

– Это Александр Смирнов, журналист. Просто решил поехать с нами и написать очерк о Берлине.

– Ах, вот как! Это замечательно! Ну как вам Берлин, господин Смирнов?

– Он прекрасен, господин…

– Вы можете называть меня просто Гюнтер!

– Берлин прекрасен, Гюнтер, вот только со вчерашнего дня он сильно изменился. Как-то непривычно видеть этот чудесный город, увешанный знамёнами, на которых красуется фашистская символика, – ответил Александр.

– Хм, что ж, я могу вас понять, молодой человек. Берлин – это то место, где многие века сливались интересы всего мира. А как вам итальянская кухня? Я думаю, вам нравится еда нашего замечательного повара Марио?! – меняя тему, спросил Гюнтер.

– Неплохо! – воскликнул Александр. – Блюда итальянцев из мучные изделий славятся во всём мире, но я предпочитаю нашу, азербайджанскую кухню. Она намного лучше!

Гюнтера не расстроило высказывание Александра, напротив, он молча приподнял бокал и вежливо сказал:

– Не спорю, я несколько раз бывал в Баку, там действительно национальная кухня очень изобильна, вкусна и многообразна.

Гюнтер попросил прислугу убрать со стола и подать гостям кофе.

– Ну, что ж, друзья, я думаю, пришла пора поговорить и о главных событиях, которые произошли в эти дни со всеми нами. Естественно, у вас набралось много вопросов ко мне, и я, в ком вы видите причину всех ваших неприятностей, должен на них ответить. Начну я, пожалуй, с самого себя, вернее, с моего брата. Его зовут Хольгер, мы с ним братья-близнецы. Как говорится, похожи, как две капли воды.