Текст книги "Звезда Амонтильера. Возвращение"

Глава 13

Проснулся Князь с радостным нетерпением и ощущением, что в его жизни произошло нечто очень хорошее. Нет, сногсшибательное! Секундой позже он вспомнил, что именно. – Иллис…

Он счастливо откинулся на подушки, позволяя себе понежиться в кровати. Судя по солнечному свету, даже сквозь занавески заполнявшему комнату, было уже ближе к полудню. Как же он умудрился столько проспать? При мысли, что она, может быть, тоже сейчас там, за стенкой, раздумья свернули в привычное русло. С той лишь разницей, что теперь думать об этом не было больно. А вдруг…

Вдруг это все ему приснилось? Он даже на кровати подскочил. Но боль в ребрах тут же подтвердила обратное – не приснилось, нет! Скоро он опять увидит ее, сможет прикоснуться, обнять. Вот только…

Кириан нахмурился, представляя, как это все откомментирует Вайрис и компания. Не при нем, так за глаза уж точно. Он не мог допустить, чтобы хоть что-то грязное говорили про Иллис, а значит… А ведь есть еще отец! Значит, им придется скрываться. Вот только как ей сказать об этом, чтобы не обидеть? Не говорить же правду… хотя почему не говорить?!

То, что произошло потом, не укладывалось ни в какую логику. Кириан Эса ди Кейрош бросил размышлять, так и не доведя решение до логического конца. Потому что поддался минутному порыву и желанию. Увидеть ее. Немедленно! Он наскоро запер дневник, который обнаружился здесь же, на кровати, в свою тумбочку и решительно отдернул шторы.

Иллис безбожно проспала все на свете – и рассвет, и завтрак, и даже полдень. Все, что случилось вчера, слишком сильно ударило по неокрепшему после ранения организму. Хоть и радость, хоть и счастье, но после боли, слез, шока.

А может, хитрый Льен что-то подмешал в ее лекарственный настой, которым напоил девушку перед сном.

Так или иначе, когда Иллис проснулась, солнце уже вовсю прыгало по стенам веселыми леопардовыми пятнышками, пробиваясь сквозь молодую листву за окном.

Но даже когда она проснулась, встать с постели сразу не получилось. Вчера, до того, как случилось объяснение с Кирианом, она все же переусердствовала с тренировками. А потом Майс не донес ее до купальни в преподавательском флигеле. А потом… а потом было много чего, так что обязательной ванны с особыми травами и скупо отмеренной порцией вербены не случилось.

Иллис сжала зубы от резкой боли и откинулась на подушку. А наплевать… она все равно такая счастливая! Только вот одно плохо. Ей до дрожи, до непрошеных слез хотелось увидеть Кириана сию же секунду, обнять, поцеловать… убедиться. Убедиться, что счастье ей не пригрезилось в очередной раз.

А она не могла даже встать с постели.

Еще и вскрик сдержать не сумела, когда слишком резко дернулась. Ну и привет – мальчишки устроили суету вокруг кровати, словно она умирающая. Притащили завтрак, отвар, Льен принес горячее полотенце, вымоченное в нужных травах, и сделал компресс… Физическая боль прошла, а вот беспокойство только нарастало.

В очередной раз поймав ее несчастный взгляд, Льен усмехнулся, покосился на слегка пришибленных вчерашним днем Габриэля и Майса, на молчаливого и отмороженного Норриана…

Иллис почувствовала ощутимый укол совести, глядя на мальчишек. Они с ней так носятся, а она… почти забыла про них вчера. И даже не почти, нечего прикрываться словами. Забыла. Она обо всем забыла и обо всех. Но… она им объяснит все, только немного позже.

– Да не дергайся, я его найду и передам… что ты там хочешь ему передать? – почти шепотом спросил Льен, аккуратно растирая ее ноющее плечо и улыбаясь так, как умел только он. Так, что сразу верилось – все будет хорошо!

– Поцелуй! – ответила Иллис и лукаво прищурилась.

– Ну ты и нахалка, – восхитился Льен. – Не буду я с ним целоваться, и не проси. Давай лучше так: я найду тебе твоего Князя, а поцелуй сама передашь. А то мой он, боюсь, не оценит.

Иллис только хихикнула, шлепнула дразнилу по руке и согласно кивнула.

Но Князь не нашелся. Его не было ни в комнате, ни в столовой, ни в библиотеке. Льен даже заглянул в учебную часть, пустующую по случаю воскресенья, спустился к «Арсеналу». Безрезультатно. Проклятый Кейрош как сквозь землю провалился!

Льен ругал придурка последними словами – мог бы и предупредить! Куда его вообще унесло?! Вот же невезение, ну что стоило малышке влюбиться в нормального парня… а не в это ходячее недоразумение!

– Наверное, в город уехал, к вечеру точно будет, – уговаривал он подругу.

Иллис согласно кивнула и даже попыталась улыбнуться, но, как только Льен ушел за ширму, перестала притворяться. Отвернулась к стене и зажмурилась.

Мальчишки пару раз заглядывали к ней, но она сделала вид, что спит. Потом хлопнула дверь, и стало тихо. Ушли.

Иллис открыла глаза и с досадой ударила кулаком здоровой руки по матрасу. Зачем, зачем она такая дура?! Зачем еще с утра пообещала парням, что сегодня даже за порог без них не высунется?! А вылезти в таком состоянии в окно и думать нечего… Хотя…

Нет, самоубиться об землю, сорвавшись с дерева, девушка не собиралась. Поэтому подошла к идее со всей ответственностью и осторожностью.

Лечебные процедуры и отвар подействовали. Она уже могла встать с кровати, даже почти не хромала, подбираясь к окну. Но все же, все же…

М-да. И что делать? Иллис нырнула за плотно задернутую занавеску (когда успели задернуть?) и перегнулась через подоконник. Если узлом связать три простыни… это будет даже не опасно. Или, может, попробовать по карнизу? Его комната – вот же она, руку протяни. Две руки. Или три.

Иллис попыталась оценить расстояние до соседского подоконника. Надо выбраться на карниз и… ага, а пояс за ножку стола зацепить, так надежнее… Но испытать на прочность свою гениально придуманную страховку ей не довелось.

Собственно, она даже не успела перенести вес тела за пределы окна, как со стороны дерева послышался испуганный вскрик:

– Торк тебя возьми, что ты творишь?!

Иллис испуганно подпрыгнула и подняла глаза. Прямо напротив нее в развилке сидел бледный и откровенно перепуганный Кириан. Он, правда, пытался замаскировать свой страх злостью и сердито хмурил брови, но его выдавали глаза.

Иллис внезапно ужасно смутилась. Ну вот, лезет тут в окно к нему… как дурочка! А он…

А он одним прыжком перемахнул с дерева на подоконник, схватил ее в охапку и стащил обратно в комнату. Иллис даже показалось, что он сейчас зарычит, как очень рассерженный лесной кот. И уши прижмет…

Но нет, Кириан отступил на полшага, и его лицо приняло обычное, слегка холодноватое, даже надменное, выражение.

– Я что, так противен тебе, что ты решила свести счеты с жизнью после вчерашнего? – спросил он, когда они оба перевели дыхание. – Так могла бы прямо сказать.

Он говорил вроде бы и в шутку, но тревожные нотки в голосе выдавали его с головой. Всю его неуверенность и тайные страхи.

– А это… – он эдак небрежно, аристократично повел рукой в сторону открытого окна, – это слишком даже для тебя.

– Ой! – пискнула Иллис и, неожиданно даже для себя, ринулась к нему с объятиями. – Кня-азь! Настоящий! Вредный! Ура!

Она засмеялась от радости и, уже ни в чем не сомневаясь, стала целовать его куда дотянется – в подбородок, в уголок губ…

Глава 14

В первое мгновение он застыл, не зная, как реагировать, и не признаваясь даже себе, насколько его смутил этот неожиданный порыв. Нелогичная, бесстрашная, непредсказуемая Иллис. Интересно, когда-нибудь он научится просчитывать ее поступки?

Пожалуй, что нет. И это самое восхитительное, что есть в этой девушке!

Мысль растеклась по венам, наполняя его эйфорией и безудержным желанием почувствовать ее тело пальцами, руками, всей кожей. Моя, моя, моя…

– М-м-м-м… – согласилась Иллис, прерывая поцелуй, чтобы отдышаться. – Знаешь… а я не могу выйти за порог… Слово дала. И парни вот-вот вернутся, и… – она делано скромненько потупила глаза, но опять не выдержала и хихикнула, потому что взгляд уперся в выдранную с мясом пуговицу на рубашке Кириана. Не-не, она сама оторвалась!

– А ты, значит, всегда держишь свое слово?

– Конечно, – на секунду в ее глазах мелькнула тень серьезности и печали, но Иллис сама тут же прогнала ее. И улыбнулась.

– Святая и неподкупная… как же я забыл.

– Именно! Но если я выйду не сама…

– Я понял, понял, – рассмеялся Кириан. – И кто-то еще называл меня хитрым! С твоей простотой никакой хитрости не надо! И как ты объяснишь это своим? – поинтересовался он, вынося ее за дверь на руках.

– Скажу, что нога моя не переступала через порог, – Иллис сделала ангельское лицо и поудобнее устроилась у него на руках. – Это же правда!

Ну и конечно же, конечно же, первый, на кого они наткнулись, едва Кириан открыл дверь, был Льен. С подносом.

– Та-ак… понятно. Впредь буду брать с тебя более конкретные обещания! С подробным перечислением всех вариантов. Желательно составленное опытным юристом! – насмешливо заявил он и подтолкнул Кира подносом обратно в комнату.

– Сайеш, опять ты! – чуть сдавленно возмутился Кейрош, поскольку девушка ненароком сжала его шею крепче.

– Положи на место чего утащил, – с самым серьезным выражением лица заявил тот. – Оно некормленное и больное!

– Льен! – возмутилась Иллис.

– Ты полагаешь, я не смогу ее накормить? К тому же я не думаю, что остальные обитатели комнаты будут столь лояльны к моему присутствию. А оставлять ее я не намерен.

– Кейрош, ты зануда, – хмыкнул его собеседник. – И третьей руки у тебя нет. Как ты собираешься нести поднос?

– Он понесет меня, а я понесу обед! – обрадовалась Иллис, отпустила шею Кириана и ухватила поднос за край.

Не очень удачно. Во всяком случае, по отношению к стакану с компотом, который тут же радостно расплескался, забрызгав всех.

– М-да… – Иллис тут же отдернула лапку. – Все равно он был яблочный… так что не жалко!

– Теперь мы все – яблочные, – констатировал Кир, печально покосившись на свои промокшие штаны. – Знаешь, Сайеш, пожалуй, я не буду возражать, если вы с подносом проводите нас. Тут недалеко.

Льен хмыкнул, но позволил Князю унести девушку к себе. Он считал, что их капризная больная быстрее поправится от положительных эмоций, и если для этого ей нужен Кейрош… ну, у людей бывают и более странные вкусы.

– Добро пожаловать! – Кир осторожно поставил Иллис на пол своей комнаты. Слава Эйро, до вечера второго выходного дня в седьмице его соседи не вернутся.

И она тут же заозиралась, словно это была не типовая ученическая комната, а… таинственная пещера. С драконом, не меньше.

– А где твоя кровать? – она чуть покраснела и торопливо пояснила: – А то я немножко не в форме и лучше сижу, чем стою.

– О, прости! Вот сюда.

– Я думала, у тебя тут как минимум замок отстроен, – непосредственно хмыкнула Иллис, присаживаясь на покрывало и словно невзначай проводя ладонью по изголовью. Покрывало, к слову, было не казенное колючее, а сделанное из какой-то очень приятной на ощупь ткани. Льен кашлянул от дверей и выразительно скосил глаза на поднос с остывающей едой.

– Да съем я этот обед, дайте насладиться! Я же впервые на запретной территории! – возмутилась девушка и на их вопросительные взгляды пожала плечами: – Ну это как… не знаю, как если с девчонками подсматривать в щелочку за мальчишечьими секретными собраниями, а потом вдруг раз – и можно спокойно войти в их «штаб», все потрогать, стащить деревянный меч и карикатуру мелом на стене нарисовать!

– Надеюсь, все-таки обойдемся без карикатур, – хмыкнул Кириан. – Ставь сюда, – это уже Льену.

– Кейрош, на пару слов, – Льен поставил поднос на ближайший столик, чуть отодвинув лежащие там книги.

Иллис подозрительно нахмурилась и в шутку надула губы:

– Ябедничать будешь?

– Информировать, – ничуть не смущаясь, парировал Льен.

А Кириан быстро чмокнул ее в щеку и шепнул:

– Я мигом, соскучиться не успеешь!

Иллис посмотрела на закрытую дверь, потом с сердитой беспомощностью – на свою неловко вытянутую ногу. Шепотом сказала два нехороших слова и быстро оглянулась – не слышали? А то она сегодня и так… Эйфория напрочь снесла барьеры здравого смысла, и, пока девушка непринужденно шутила с мальчишками, внутри нее с ужасом сжималась в комок маленькая птичка с очень большими глазами.

Она повозилась на кровати, устраиваясь поудобней. Провела рукой по подушке, представляя, как тут лежит его голова, как волосы… Интересно, а его прическа такая же аккуратная, когда он спит?

Ей вдруг очень захотелось лечь на эту вот подушку, и вовсе не из-за слабости, просто потому, что… да она сама не понимала почему. Долго раздумывать Иллис не привыкла, поэтому тут же осуществила задуманное.

Подушка пахла Кирианом. Тонкий чуть горьковатый запах наводил на мысли о полыни и морском ветре. Особенно если зарыться в подушку лицом и закрыть глаза.

Как он спит, в одежде или без? Бесстыдная мысль промелькнула быстрее, чем она успела ее осознать. И произвела эффект шипучего горячительного напитка, который подавали на балу. Что-то волнительное, пенистое, переливающееся внутри. Хеллес, о чем она думает?!

Чтобы отвлечься, Илль принялась рассматривать то, что лежало на тумбочке.

Ей было безумно интересно все, что хоть как-то связано с Князем. Еще вчера утром она даже не мечтала о том, что сможет вот так просто взять книгу… Что он читает? Приключенческий роман про древних воинов Ордена? Ой… так смешно и так… мило… и… Из книги с тихим шелестом выпала магография и, перевернувшись в воздухе, спланировала на пол.

Глава 15

Они вышли в коридор, и Кириан осторожно прикрыл за собой дверь. Почему-то вот именно в эту минуту чувство нереальности накрыло его с головой. Иллис сидит на кровати в его комнате, ждет, пока он дружески (дружески?!) пообщается с Соколом и вернется к ней. Его так поразила эта мысль, что он даже не сразу заметил, что какое-то время они стоят молча и Льен смотрит на него в упор.

– Ей стало хуже сегодня. Почему? – он был готов к обвинениям, если и не таким, как вчера, то довольно резким. Но ему было важно знать. – Это… из-за вчерашнего?

Однако Льен обвинять не стал. Вмиг посерьезнев, он взял Князя за локоть и оттащил подальше от двери, к окну.

И не успел последний возмутиться такому фамильярному жесту, как Льен одним свободным движением запрыгнул на подоконник. Кириану отчего-то захотелось сделать то же самое, но он не стал. А Льен вздохнул и, глядя куда-то между дальних вершин, стал рассказывать:

– Все сложно. Щадить тебя, Князь, не собираюсь – твоя вина тоже есть. Вчера Майс нес ее в купальни, и она туда не попала. А ей обязательно. Лекарь готовит специальные ванны с травами.

Льен по-прежнему смотрел в окно, а Кириан гипнотизировал его затылок.

У нее… серьезные ранения. Она не говорит никому, но я знаю, что она выжила чудом. Много крови потеряла…

– он помолчал, словно решая говорить дальше или нет.

– Я в Орден писал через одного своего… ну, неважно… – узнал, что ее позже всех нашли. Отшельник один подобрал. Местный. Уже и не надеялся никто. Две недели он ее с того света вытаскивал, две недели между жизнью и смертью.

И снова возникла пауза, только слышно было, как тяжело дышит Князь да как бьется в стекло муха на соседнем окне. И почему-то Кириан понял: Льен поделился с ним чем-то таким, чем не делился ни с кем больше. Это был акт такого доверия и признания, какого он даже представить себе не мог.

А Льен, будто и не заметив, какую бурю поднял в душе собеседника, внезапно сменил тон:

– Паршивка тоже хороша! Ей сейчас беречься надо, а она только и думает о том, как вернуть форму! До фанатизма. Вот и уводим ее… «под конвоем». По очереди дежурим. Иначе тренироваться будет, пока не упадет.

Теперь Льен смотрел в глаза.

– Она боится… боится, что не сможет стать как раньше. И… по правде говоря, шансов у нее почти нет.

Пальцы Кириана намертво вцепились в подоконник, но он, кажется, этого не замечал.

– Почему…. ты рассказываешь мне все это?

Льен слегка пожал плечами.

– Если ей кто-то и может помочь, так это ты. Ну и вербена, конечно, – тут Льен невесело усмехнулся. – Только ее почти не осталось.

Кириан нахмурился. После прорыва вербена стала страшной редкостью. Ее не хватает раненым, Орден тоже извел почти все запасы, а за новым сырьем идти некому. Вроде бы они даже пытались выкупать у населения все проданные снадобья. Но цена подскочила так, что золото у них закончилось еще быстрее.

– Отец уже вытряс в столице всех аптекарей, но это капля в море. Либо требуют непомерную цену, либо вообще не хотят продавать. Благодарность толпы – дело сложное… ладно, это к делу не относится. Главное, ей давали с собой! А она не взяла, потому что там остались те, кому нужнее.

Кириан шумно выдохнул. Иллис…

И тут же разозлился.

– Так какого же ты мне вчера отдал?!

– Это погоды не сделает. А ты хоть на человека стал похож. Немного. Завтра вообще уже можно будет сказать, что рожу чуток на тренировке повредил, а не боксерской грушей работал.

Так, – Кириан нахмурился и потер лоб, что означало глубокую сосредоточенную задумчивость. – Ладно, я понял. Ты мне сегодня будешь нужен, Сайеш. Вечером. И вот еще… Что кроме вербены нужно? Травы? Настойки?

– В основном мозги, – вздохнул Льен, слегка озадаченно, но с интересом глядя на внезапно начавшего распоряжаться Князя. – Лекарства у нас есть, осталось всего ничего: вовремя затормозить и заставить следовать предписаниям. Нельзя мерзнуть, нельзя увлекаться растяжкой.

– Тогда ты точно по адресу, Сокол, – Кир чуть растянул губы в самодовольной улыбке. – Мозги – это по моей части.

– Угу, я вчера заметил. Все, Кейрош, игры кончились, – последнюю фразу Льен произнес ему в тон, сквозь улыбку, но они оба понимали, что за этими несерьезными словами слишком много всего, что вслух так просто не скажешь.

– Какие уж тут, к торку, игры, – вздохнул Кир, словно очнувшись от своих мыслей. – Когда она вечером уснет – будь готов. Пожалуйста.

– Разберемся, – кивнул Льен. – Иди уже… герой-любовник.

Открывшему дверь Кириану предстала чудная картина. Такая, что он даже приостановился в дверях. Иллис сидела на кровати, на коленях раскрытая книга про Орден, и мордашка у нее была… ну точно как у нашкодившего котенка. До того умильная и растерянная, что тут же захотелось немедля схватить и расцеловать в обе покрасневшие щеки. Кириан изогнул одну бровь в излюбленном ироническом жесте.

Она тут же сделала независимый вид, который делают застигнутые на месте преступления котята. А потом пошла в наступление. – Интересуешься романами про Орден? – она ткнула пальцем в ту самую книгу, в которую сунула нос минутой ранее. – Как неожиданно.

Он перехватил ее взгляд и понимающе ухмыльнулся.

– Интересуешься магографиями моей любимой женщины? – Князь наконец поднял снимок с пола и теперь разглядывал его, как будто первый раз видел. – Правда, она красавица? – Не-а, – Иллис насупилась и попыталась выдернуть у него магографию. – Это неудачный снимок!

– Что ты понимаешь в красоте! Ты же дикая, как шиповник, – это должно было бы прозвучать обидно, если бы не взгляд, которым он смотрел на девушку. Теперь на настоящую.

– Хотя… если тебя причесать и приодеть, то… то, пожалуй, не все еще пропало. Ай! Вот это было нечестно и недостойно благородного воина!

– А шиповнику можно, – Иллис нашарила на кровати еще одну подушку.

– Шиповник вообще подушками не дерется, это растение! Что у тебя было по природопознанию?!

– А у тебя? Растения еще и не сидят на кроватях, не носят одежду, не целуются… – Иллис вдруг покраснела, будто сама только что поняла, что произнесла вслух. Смутилась. Машинально провела языком по губам, и Кириан нервно сглотнул.

– Тогда… ты, должно быть, очень редкое растение… – голос его мгновенно осип, и даже шепот получался сбивчивым и прерывистым. – Я бы даже сказал – уникальное.

И очень, очень соблазнительное…

Кириан тут же придвинулся ближе, не сводя глаз с розового остренького язычка, который еще раз провел по нижней губе. Нарочно она, что ли?!

– Угу, уже теплее, а еще я по… – а дальше стало не просто «тепло», а сразу горячо, как в жерле вулкана. Потому что он перехватил сначала подушку, которая тут же отлетела в сторону, а потом и саму Иллис.

Следующие минут десять они не разговаривали. Целовались. Только на этот раз все было по-другому. Не было той болезненной вчерашней страсти, когда хотелось сминать чужие губы своими, сжимать в объятиях до синяков, до боли и ставить свои метки везде, куда только можно дотянуться. Доказывая себе: мой! моя! Сегодня они будто заново знакомились друг с другом, пробовали друг друга на вкус, трепетно и очень нежно.

Иллис плыла сквозь туман этих поцелуев, не чувствуя собственного веса, словно парила в его руках. Ей было так хорошо, что все страхи и неуверенность растворились все в том же тумане, исчезли, забылись.

А его пальцы зарывались в волосы, гладили шею, за ушком, потом плавно переместились на спину, не переставая поглаживать. Она была такая теплая, близкая, такая живая.

И от того, как она вздрагивала, прижималась к нему, отвечала на поцелуи, немного неумело, но с такой неподдельной страстью, его самого нешуточно вело, кружило как в водовороте. Рука сама собой скользнула под ее рубашку, вниз по плечу. Какая же у нее кожа!

И вдруг Иллис напряглась. Кириан чуть отстранился, вопросительно заглядывая ей в глаза, и увидел там, за туманом удовольствия, едва заметный страх. Медленно, страшась испугать еще больше, он убрал руку и провел тыльной стороной по ее щеке. Глубоко вздохнул.

– Я не сделаю ничего, что не понравится тебе.

– Я знаю, просто… я… – нет, она не боялась близости. Но ведь там… там шрамы. Гадкие, уродливые, рваные следы смерти. И нежелание показывать их, а тем более ЕМУ, оказалось сильнее.

Кириан легко коснулся губами ее виска, словно давая понять, что продолжать не обязательно. И преувеличенно бодро предложил:

– А не заняться ли нам… хм… обедом? – неожиданно для себя закончил он, заметив благополучно забытый на столе поднос и вспомнив, что обещал Льену. – Хеллес, мы про него совсем забыли!

– Хи… – разулыбалась Иллис. – Еще один папочка на мою голову? С ложечки будешь кормить?

– Да запросто, – Кириан приподнял бровь, изображая ироничную насмешку. – А потом я отнесу тебя в купальню и на массаж к рессу лекарю. И даже не спорь!

И ни он, ни она не почувствовали тяжелого недоброго взгляда, направленного на них из-за чуть-чуть приоткрывшейся двери. Впрочем, дверь так же бесшумно закрылась, и взгляд исчез.