Текст книги "Моя прекрасная жертва"

– Понравилось?

– Я даже толком не поняла, что произошло.

– Я тебя перевернул.

– Просто перевернул? – Я описала указательным пальцем круг. – В воздухе?

– Признайся, что у тебя никогда не было такого классного первого свидания.

Я запнулась и опустила глаза. Потом снова посмотрела на Тэйлора:

– Это не свидание.

– О’кей. Я угощу тебя ужином. Где сейчас можно поесть?

Я перестала танцевать:

– Это не свидание. Мы в лучшем случае друзья.

Тэйлор наклонился ко мне, задев кончиком носа мое ухо:

– Со мной это не пройдет.

Я попятилась: то, что я начинала чувствовать, очень меня тревожило. Я махнула рукой и попыталась уйти, но Тэйлор поймал меня за край кофточки.

– Да ладно тебе, Фэйлин, – сказал он, отпуская руки. – Неужели ты серьезно? Нам же было весело!

– Было весело. Спасибо.

Я сошла с танцпола и, помахав Зику с Долтоном, стала проталкиваться к выходу. Выйдя на улицу, я сделала большой глоток теплого ночного воздуха. «Сейчас появится, – подумала я и принялась считать: – Раз, два…»

– Фэйлин! – послышалось за моей спиной.

– Ты забыл, что обещал меня не провожать? – сказала я, подавив улыбку.

Глаза Тэйлора потемнели от разочарования, но ни один мускул в лице не дрогнул.

– Как вам угодно, Лига плюща.

Я понимала, что рискую: парень мог разобидеться и больше никогда со мной не заговорить. На своем веку я повидала немало самовлюбленных засранцев, но Тэйлор Мэддокс превосходил их всех. На прощание я кинула ему кость: поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. Когда я, секунду помедлив, отняла губы, Тэйлор потянулся за ними, на несколько миллиметров приблизившись к моему лицу. Я подалась назад. Мы посмотрели друг на друга: в его взгляде появилось что-то новое. Я не могла точно сказать, что именно, но он изменился.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – мягко ответил Тэйлор.

По пути домой я остановилась у светофора, чтобы нажать кнопку. Для вечера пятницы движение на Техон-стрит было умеренное – так, по крайней мере, мне показалось. Вообще-то в это время я обычно сидела на диване, поедая крекеры с сыром и листая бульварный журнальчик из тех, какие Керби любила почитать на работе в периоды затишья.

Вдруг меня окликнули: ко мне подбежал Долтон.

– Что? – спросила я, приподняв бровь.

– Тэйлор пообещал, что не будет провожать тебя сам, но не обещал, что не заставит меня.

Еле сдерживая ликование, я покачала головой:

– Я в состоянии перейти улицу самостоятельно.

– Тогда представь себе, что я просто иду в том же направлении.

Я вздохнула:

– С вами, пожарными, всегда так тяжело?

– А с вами, выпускницами Лиги плюща?

– Из Лиги плюща я выбыла.

– Но хуже от этого не стала, – улыбнулся Долтон.

Я улыбнулась в ответ. Загорелся зеленый, мы молча перешли дорогу и, пройдя мимо двух других кафе, оказались перед стеклянной дверью «Пилы». Я достала из кармана ключи и открыла замок.

– Ты живешь прямо здесь?

– Да, на втором этаже.

– Удобно.

– И дешево.

– Понимаю. Спокойной ночи, Фэйлин.

– Пока, Долтон. Была рада с тобой познакомиться.

Он кивнул и пошел обратно. Хотя бар «Ковбои» был через дорогу и чуть в стороне, я разглядела Тэйлора с Зиком. Стоя перед входом, они курили, болтали и то и дело поглядывали на меня.

Войдя в свое кафе, я сразу закрыла за собой дверь. Шторы в зале были задернуты, свет выключен. Я нашла в темноте лестницу, поднялась и сунула второй ключ в дверь своей квартирки. Замок щелкнул, я повернула ручку.

В пятницу ночью, когда я лежала в постели, до меня всегда доносилось буханье басов из «Ковбоев». Сегодня, слыша эти звуки, я почувствовала то, чего не чувствовала раньше. Я достала свою обувную коробку и при виде обратного адреса, указанного на письмах, прослезилась. «Может быть, скоро я буду в Икинсе», – подумала я. Это ощущение казалось мне до неправдоподобия странным: впервые после того, как я потеряла надежду, она снова затеплилась во мне.

Глава 5

– Заказ готов! – крикнул Чак в раздаточное окошко.

Когда он произносил эту фразу, его низкий голос звучал внушительно как никогда. Была суббота, стоял шикарный теплый день, и река человеческих голосов бурлила еще громче обычного. Почти за всеми столиками сидели семьи с детьми. Младенцы кричали, двухлетний малыш бегал кругами, несколько подростков покатывались со смеху, склонившись над одним телефоном.

Ханна, старшеклассница, которая помогала нам в выходные, проверяла столики, порхая от одного к другому, как колибри по цветочному полю.

– Ой! Прошу прощения! – воскликнула она, чуть не налетев на малыша: с тех пор как его привели, он только и делал, что путался у всех под ногами.

– Джек! Иди сюда сейчас же! – крикнула мать.

Ребенок побежал к ней. Судя по улыбке на его физиономии, он понимал, что еще не совсем истощил ее терпение.

– Боже мой! – сказала Ханна, сдувая с лица длинные пряди золотистых волос. – Сегодня сумасшествие, прямо как в праздник!

– Спасибо, что пришла, – ответила я, разливая холодный чай в четыре высоких стакана. – У тебя ведь по субботам волейбол?

– Ага. Через год я заканчиваю школу… Даже не верится! – Ханна вздохнула: – И что вы будете без меня делать следующим летом?

– Ты к нам не вернешься?

Она пожала плечами:

– Мама хочет, чтобы мы с ней все лето путешествовали, прежде чем я уеду в колледж.

– Будет здорово! – вежливо улыбнулась я.

– Врешь! – сказала Ханна.

– Есть немного… Целое лето колесить с Блэр – это было бы мучение.

Ханна сжала губы и, с секунду помолчав, сказала:

– Жаль, что ты не ладишь с родителями. Вообще-то ты такая приятная!

Она не знала доктора Блэр Фейрчайлд – вездесущую злую королеву, которой невозможно угодить.

– Моя мать взрывалась, если видела край брючины, торчащий из корзины для белья. А когда мы приходили куда-нибудь, где была очередь, становилась еще невыносимей обычного. Поэтому о том, чтобы водить меня в парк на карусели, даже речи не шло. Ну а за тебя я рада. Со своей мамой ты действительно хорошо отдохнешь.

Ханна улыбнулась, но внезапно улыбка сползла с ее лица:

– Черт! Надо взять деньги у Эштонов. Пришел Джон Делейни со своей малышней.

– Привел всех пятерых? – спросила я и обернулась.

Джон был нагружен двумя креслами-переносками, в которых лежали его сыновья-близнецы. Мари, держа на руках трехлетнюю дочь, нагнулась и что-то сказала двум девочкам школьного возраста.

Раньше Джон тренировал школьную женскую команду по лакроссу [8]8
  Североамериканская игра индейского происхождения: игроки стараются поймать мяч при помощи палки с сетью на конце и забросить его в ворота противника.


[Закрыть], а теперь работал продавцом в автосалоне. Сейчас его внимание было полностью поглощено детьми. Я сделала над собой усилие, чтобы не смотреть в их сторону слишком долго.

– Ух ты! – вырвалось у меня. – Ну Мари дает!

– Говорят, несколько лет назад, перед тем как он перестал работать тренером, они чуть не развелись, – сказала Ханна.

– Не знаю. Я не слушаю сплетен.

Моя напарница, широко улыбаясь, понесла за восьмой столик счет в черной кожаной книжечке. Я сложила в вазу лимоны и направилась с напитками к столику номер двенадцать.

– Вы что-нибудь выбрали? – спросила я, готовя блокнот и ручку.

– Как поживает твой папаша, Фэйлин?

Я взглянула на Брента Коллинза: парень явно задал этот вопрос с дальним прицелом. Он работал инструктором в соседнем фитнес-клубе, и в нем было трудно узнать моего одноклассника – пухлого коротышку, пожирающего шоколадные батончики.

– У отца много дел, – сказала я. – Попробуй жареную индейку. Она сегодня получилась просто великолепно.

– Я не ем мясо. Давай лучше капустный салат. А что у тебя произошло? Ты ведь вроде училась на медицинском?

– Не совсем.

– Так ты не ездила в Дартмут?

– Ездила. Ты, значит, теперь вегетарианец? Тогда яйцо в салат не класть? Какую хочешь заправку? Федра готовит потрясающий зеленый соус с вегетарианским майонезом.

– Идет. Дасти, ты слышал, что Фэйлин ездила в Дартмут?

Дасти кивнул, потягивая чай. Оба парня были с девушками. Все в этой компании выпустились из школы либо со мной, либо на год позже.

– Красивое колечко, – сказала я Хилари.

Она похлопала Дасти по руке:

– Он у меня молодец, правда?

– Само собой, детка, – улыбнулся Дасти и, посмотрев на меня, сказал: – Она не знает, что слишком хороша для меня, и я решил надеть на нее кольцо, пока она не опомнилась.

– Правильно, – отозвалась я, растянув губы в улыбке.

После двух чизбургеров с беконом и двух капустных салатов я отнесла к раздаточному окну листок с новым заказом, а заодно забрала и подала гостям закуску для столика Ханны. Та меня поблагодарила.

Мне нравилась эта девушка, но я ее почти не знала. Она еще училась в школе, и нас разделяло огромное расстояние: перед ней были открыты все дороги, а я бежала от всего, что связано с будущим – особенно стабильным.

– Я посадила людей к тебе за третий столик, – сказала Керби, беря за барной стойкой несколько экземпляров меню.

– Ну слава богу! – прошептала я, поднимая глаза и с трудом сдерживая довольную улыбку.

– Хорошо вчера повеселилась? – спросила Федра, кладя передо мной новую стопку ламинированных листков, протертых влажной тряпкой.

– Он из Икинса, штат Иллинойс.

Федра моргнула:

– Что?

– Тэйлор. Он из Икинса.

– Ты ему сказала? – спросила моя хозяйка, побледнев.

Я наморщила нос:

– Нет, конечно.

– Сказала о чем? – заинтересовалась Керби.

– Это личное, – отрезала Федра. – Фэйлин сама поделится с тобой, если захочет. Не приставай к ней.

Керби расширила глаза и подняла руки:

– Ладно, ладно!

– Ерунда, – сказала я.

Моя подруга поглядела на третий столик, потом опять на меня:

– Они просили, чтобы их обслужила именно ты.

– Хорошо, – ответила я и, подождав, когда парни усядутся, пошла к ним.

– Фэйлин! – позвал меня Брент.

Я остановилась:

– Извини, я сейчас вернусь и подолью вам чаю.

– Что у тебя случилось в Дартмуте? – не унимался он. – Твоя мама сказала моей, что тебя выгнали. Это правда?

– Брент, перестань, – нахмурилась Хилари.

Слова застряли у меня в горле. Я уже успела отвыкнуть от расспросов о прошлом.

– Нет, я сама уехала.

– Почему?

Я сглотнула.

– Оставь ее в покое, – вмешался Джон, обернувшись.

Его щеки моментально вспыхнули. Брент состроил мину:

– Тренер Делейни! Забавно видеть вас здесь!

Взглянув на меня, Джон повернулся к жене, которая, не обратив внимания на этот эпизод, продолжала возиться с малышами. Федра взяла меня за плечи и улыбнулась Бренту:

– Я могу принести вам счет прямо сейчас, если вы торопитесь.

– Н-нет, спасибо, – промямлил Брент. – Мы только… Извините, я был невежлив. Все в порядке, мы останемся.

Обе девушки явно на него злились.

– Прекрасно! – сказала Федра и ушла.

Я закусила губу и с чувством легкой тошноты вернулась в бар. В это время Долтон, Зик и Тэйлор, держа каски на коленях, изучали меню. Ламинированные листки опять были заляпаны жиром и потом.

– Мама говорит, что сначала мы поедем в Йеллоустоун, – сказала Ханна, надевая крышечки на маленькие чашки для детей Делейни. – Мы там уже сто раз были, но она все равно настаивает, чтобы мы начали оттуда. Вот так вот. Я хотела бы проехать по всему западному побережью до самого Лос-Анджелеса.

– Ты там была? – рассеянно спросила я, глядя на трех перепачканных парней, сидевших у окна.

Похоже, я покорила не только Тэйлора, но и его друзей.

– Нет, – ответила Ханна. – А ты?

– Была, – сказала я, вспомнив свою единственную поездку в Лос-Анджелес. – С Блэр.

– Видишь! Значит, с ней все-таки можно путешествовать.

– Она приезжала на медицинскую конференцию, а я целый день просидела в отеле. Видимо, она взяла меня с собой только для того, чтобы я помогла ей с сумками.

– Да уж! Звучит… так себе. Зато, если ты заболевала, было кому о тебе позаботиться. Твоя мама ведь врач, да?

– Кардиохирург. Входит в пятерку лучших по стране.

– Ух ты! Классно!

– Она классный врач – это да.

– Хотя бы так. Уже кое-что.

Я скривилась. Блэр одинаково не любила две вещи: пыль и людей, которые слишком много болтают или слишком счастливы. Она терпеть не могла, чтобы кто-то, у кого нет докторской степени, смотрел ей в глаза как ровне. Поэтому она и стала хирургом: если хирург лучший в городе (а моя мать была лучшей), то как он ведет себя у постели больного, уже не имеет значения. Главное, он починил сломанное.

И все-таки была одна человеческая жизнь, которую Блэр сломала и починить уже не могла.

– Фэйлин? За пятым столиком просят счет, – сказала Керби.

– Ой! Сейчас.

Я дотронулась до сенсорного экрана, распечатала чек, оторвала его и, вложив в черную книжечку, отнесла за стол, где сидела семья из четырех человек.

– Большое спасибо, – улыбнулась я, беря деньги. – Приятного дня.

Обойдя остальных своих клиентов и наполнив несколько стаканов, я наконец подошла к третьему столику:

– Привет, мальчики. Вам то же, что в прошлый раз, или попробуете что-нибудь новое?

Они синхронно кивнули.

– То же, – сказал Долтон. – После твоей вишневой колы я магазинную в рот не возьму.

– Сейчас принесу, – ответила я и развернулась.

Стараясь обслуживать третий столик как обычных посетителей с улицы, я вернулась в бар и приготовила две колы.

– Спасибо, – сказал Долтон, когда я вернулась с напитками на подносе.

Зик отхлебнул и блаженно замычал.

– А Трекс с вами больше не ходит? – спросила я, стараясь не смотреть слишком часто на Тэйлора.

Парни обменялись взглядами, после чего Тэйлор ответил:

– Трекс не из нашей бригады, мы встретили его в гостинице.

– Ясно. Так вы готовы сделать заказ? Или попозже подойти?

Зик, прищурившись, заглянул в меню:

– У вас целый день завтрак подают?

– Да.

– Что такое крейп?

– Это очень тонкий блинчик. Федра готовит их с мягкой шоколадно-ореховой начинкой, а сверху посыпает сахарной пудрой и поливает шоколадом.

– Тогда я это и буду.

– А я выбрал сэндвич-рулет с курицей, – сказал Долтон и подал мне меню.

Зик последовал его примеру.

– А тебе что принести? – спросила я у Тэйлора, поколебавшись.

Опустив свой экземпляр меню, он посмотрел мне прямо в глаза:

– Я хочу еще потусоваться с тобой.

– Что, прости?

На секунду я замешкалась, припоминая, нет ли в нашем перечне блюда под названием «Второй шанс». Тэйлор откинулся на спинку стула и вздохнул:

– Я помню: я обещал больше к тебе не приставать. Но тогда я думал, ты просто играешь недотрогу. Я не знал, что ты на самом деле такая недостижимая.

– Я не… недостижимая. Просто я здесь живу, а ты… приезжий.

Зик улыбнулся:

– У тебя есть парень?

– Нет.

Долтон хлопнул Тэйлора тыльной стороной ладони по плечу. Тот метнул в него смертоносный взгляд и уронил меню на стол.

– Когда я говорил, что не стану приглашать тебя во второй раз, я на самом деле этого не имел в виду.

Я приподняла бровь:

– То есть ты не собирался выполнять свое обещание?

Подумав немного, он ответил:

– Нет. Я беру его назад.

Я состроила гримасу:

– Так не пойдет. По-твоему, я соглашусь еще раз пойти на свидание с бродягой, который сначала обещает, а потом отказывается от своих слов?

– Ты сказала, что у нас было свидание! – воскликнул Тэйлор, и по его лицу расплылась улыбка Чеширского кота (из-за контраста с грязью на коже зубы казались особенно белыми).

– В кафе сегодня много гостей, – сказала я.

– Знаю. Ты просто подумай над этим.

Я посмотрела в потолок, потом опять на Тэйлора и, нацелив на него ручку, ответила:

– Нет. Тебе тоже куриный сэндвич-рулет?

Улыбка исчезла, плечи опустились.

– Удиви меня чем-нибудь, – сказал он, сложив руки.

– Это запросто.

Я забрала у него меню и пошла на кухню с заказом.

– Тот парень опять зовет тебя на свидание? – спросил Чак.

– Я сказала «нет».

– Садистка! – Чак покачал головой.

– Он хочет только потусоваться. Сердце у него не разбито – ничего такого.

– Если парень тебе не нравится, то почему ты смотришь на него так, словно вот-вот не выдержишь и захихикаешь, как школьница?

– Он из Икинса, – сказала я просто.

– Из Икинса? Из того, который в Иллинойсе?

– Да. – Я закусила губу.

– Он знает?

– Нет, не знает. Федра задала мне тот же вопрос. С чего бы я стала всем рассказывать?

Чак пожал плечами:

– Я просто спросил. Знаешь, Фэйлин, я уже предлагал…

– Нет, Чак, я не возьму у тебя денег на дорогу до Икинса. Вы с Федрой и так делаете для меня слишком много.

– Сколько тебе не хватает?

– Я почти скопила. Только каждый раз, когда деньги набираются, происходит что-то непредвиденное.

– Как тогда, когда ты помогла Питу купить шины?

– Ага.

– А потом заплатила за билет для Керби?

– Ага.

– А в позапрошлом году ты попала в больницу.

– Было дело.

– Ты до сих пор не расплатилась за лечение?

– Расплатилась несколько месяцев назад. Спасибо.

– Зря ты не позволяешь нам тебе помочь. Ты ведь и сама помогаешь людям. Это важно.

– Да. Поэтому я и хочу справиться сама. – Я глянула в сторону третьего столика. Тэйлор тоже меня высматривал. На секунду мы встретились глазами. – Ну или хотя бы в основном сама.

– Парень разозлится, когда узнает, что у тебя на уме, – сказал Чак, возвращаясь к приготовлению супа.

Я вздохнула:

– Мне и самой противно.

– Хорошо. Значит, у тебя хотя бы есть совесть.

Я опустила глаза: с каждой минутой мне становилось все более скверно. Недавнее приподнятое настроение сменилось чувством вины.

– Федра пошла в заднюю комнату? – спросила я.

Чак кивнул:

– Готовит чизкейки.

– Понятно.

Это означало, что увижу я ее не скоро. Делейни попрощались с Керби и стали собираться. Мари взяла младенцев, чтобы Джон мог управиться с трехгодовалой. Он взвалил ее на плечо, а она принялась, крича, неистово размахивать ножками.

– Я усыновлю сразу десятилетнего, – сказала Ханна, наблюдая эту сцену.

Через стекло было видно, как Делейни подошли к машине, которая стояла на одном из парковочных мест, намеченных на асфальте под углом к тротуару. Отец, то ругая дочку, то уговаривая, еле-еле усадил ее в детское креслице.

– Да, – рассеянно сказала я.

Джон пристегнул девочку, а потом похлопал себя по карманам джинсов и, что-то сказав жене, вернулся в кафе.

– Извини. – Он перегнулся через барную стойку. – Я бы здесь не появлялся, но Мари спрашивает, почему мы больше сюда не ходим.

Я помотала головой:

– Все нормально. Я понимаю.

– Я действительно сожалею, Фэйлин. Обо всем, – сказал Джон и, достав из кармана кошелек, выбежал на улицу.

Мне стало трудно двигаться и дышать – как будто, уходя из кафе, он забрал с собой воздух. Ну а Керби тем временем фланировала по залу, раскланиваясь с постоянными посетителями. Подойдя к бару, она облокотилась о стойку:

– Я уж думала, этот ажиотаж никогда не спадет. – Она вздохнула, теребя уголок меню. – Эй, я вообще-то с тобой разговариваю! Ты расскажешь мне то, о чем до сих пор не рассказывала?

– Не сегодня, – ответила я, возвращаясь в реальность.

Керби надула губки и, помолчав, спросила:

– Так он тебе нравится? Просто… ты стала какая-то не такая. Ты всегда странно реагируешь, когда парень пытается за тобой ухаживать, а этого все-таки не прогнала.

– Ты о ком? – спросила я громче, чем мне бы хотелось.

Керби закатила глаза:

– О Тэйлоре, конечно.

– А в чем дело? – влезла Ханна. – Какие могут быть странности, когда речь идет о парнях?

Я смерила ее сердитым взглядом:

– Иди лучше столы проверь.

– Да, мэм, – сказала она, развернувшись на каблуках.

Керби продолжила допрос:

– Я серьезно. Сначала мне показалось, ты просто бесишься из-за родителей. Потом я поняла, что ты ненавидишь мужчин. Ну а потом появился этот пожарник.

– Я не ненавижу мужчин, – ответила я и украдкой посмотрела на Тэйлора. Наши взгляды пересеклись, и я отвернулась. – Они мне нравятся, просто у меня не остается на них времени.

– Нет, – сказала Керби, ковыряя пятнышко на столешнице, – тут что-то другое.

Взяв чистую тряпку и спрей, она пошла убирать столы.

– Заказ готов! – крикнул Чак так громко, что я вздрогнула.

Когда я подошла к раздаточному окошку и поставила на круглый поднос блюда для Тэйлора и его друзей, Чак спросил:

– Все нормально, детка?

– Да, управлюсь, – ответила я, поднимая поднос на плечо и подпирая ладонью снизу.

– Я не это имел в виду.

– Знаю, – сказала я и ушла.

Увидев, что я несу их заказ, парни прекратили болтать. Три пары глаз загорелись.

– Сэндвич-ролл. Блинчики, – сказала я Долтону и Зику. – Денверский омлет с перцем халапеньо. – Тэйлор протянул руки, и я передала ему тарелку, предупредив: – Осторожно. Она горячая.

– Ничего, – ответил он с легкой улыбкой и, когда я уже развернулась, тронул меня за локоть: – Мы могли бы потусоваться просто как друзья.

Я окинула его скептическим взглядом:

– Я работаю официанткой в кафе, где часто бывают туристы. Думаешь, ты первый, от кого я это слышу? Ребята, вы очень симпатичные и нравитесь мне. Но новых друзей я заводить не хочу, тем более временных.

Уходя, я чувствовала на себе взгляд Тэйлора и догадывалась, о чем он думает. Этот парень уже продемонстрировал, что любит преодолевать препятствия. Я будила в нем азарт.

Когда ребята вычистили свои тарелки и откинулись на спинки стульев, я принесла счет. Долтон и Зик быстро собрали вещи и направились к двери, а Тэйлор подождал, чтобы махнуть мне на прощание.

Прибравшись на их столе, Керби принесла мне горстку пятидолларовых и однодолларовых бумажек, да еще кое-какую мелочь. Это были чаевые, превосходившие стоимость заказа. Я покачала головой и мягко усмехнулась: жаль, не все клиенты так со мной прощались.

Во второй половине смены наплыв посетителей был умеренным. После работы мы с Ханной сидели на стульях за барной стойкой, считали чаевые и слушали смешные рассказы Гектора и Чака о том, что происходило на кухне в течение дня. Федра, заложив одну руку за спину, устало вышла из задней комнаты, вся перепачканная творожным кремом, шоколадом и клубникой:

– Наконец-то я испекла эти чертовы пироги.

Чак приобнял жену:

– Да еще как испекла, любовь моя! Еще как!

Он поцеловал ее в щеку, она отмахнулась.

– Тяжело было? Я рассчитывала закончить быстрее, но завозилась.

– Мы выжили, – ответила я.

– Тэйлор опять приходил, – объявила Керби с глупой улыбкой. – Оставил Фэйлин большущие чаевые.

Я закатила глаза.

– А что было написано на купюре? – спросила Ханна.

Я поморщилась:

– На какой купюре?

Ханна кивком указала на стопку бумажек:

– Тот парень на одной из них что-то нацарапал. Я думала, ты заметила.

Я взяла деньги и раскрыла веером. Керби подскочила ко мне, чтобы их разглядеть. Я покачала головой:

– Ничего тут нет.

– Переверни, детка, – сказала Федра, нацелив взгляд на одну из долларовых купюр.

Действительно, на другой стороне бумажки было едва различимо написано: «Отель “Комфорт-Слип”, № 201».

Керби рассмеялась:

– Согласись: его настойчивость прибавляет ему очков!

Я сделала вдох. Колесики в моей голове завертелись со скоростью сто миль в час. Не потерять терпение было трудно, но теперь у меня появилось нечто вроде плана, и без терпения он бы не сработал.

– По-моему, это отвратительно. Но в следующий раз посади их опять за мой столик, о’кей?

– Без проблем, – сказала Керби и, взобравшись на высокий стул, принялась, как ребенок, болтать ногами.

Федра похлопала Чака по щеке:

– Ты когда-то тоже был отвратительным, помнишь, дорогой?

Он игриво подергал бровью:

– Как не помнить!

– Ой, перестаньте, ради бога! – простонала Керби.

В дверь постучали.

– Он вовремя, – вздохнула моя подруга, не сдвинувшись с места и ничего больше не сказав.

Мне пришлось обернуться: за стеклом стоял Тэйлор в белой кепке, сером джемпере с капюшоном, темно-синих баскетбольных шортах и шлепанцах. В руках он держал переполненную корзину для белья.

– Вот это да! – произнесла Федра своим внушительным низким голосом.

– Впустить его? – спросила Керби.

Все посмотрели на меня.

– Только… пусть никто ничего не говорит. Я сама разберусь.

– По-моему, это похоже на какую-то шутку, – сказала Ханна. – Она нас разыгрывает?

– Нет, но все равно весело, – сказал Чак, давясь смехом.

Я неторопливо направилась к входной двери, остановилась на расстоянии вытянутой руки от стекла и, притворяясь возмущенной, спросила:

– Что ты здесь делаешь?

Тэйлор улыбнулся от уха до уха:

– У меня сегодня стирка.

– Поздравляю. Но это не ответ на мой вопрос.

– У тебя есть стиральная машина и сушилка?

– Да.

– Вот поэтому я здесь.

Я недоумевающе покачала головой:

– Там, откуда ты родом, не умеют по-человечески спрашивать, прежде чем пользоваться чужими вещами?

– Я из Иллинойса.

– Я знаю, откуда ты! – рявкнула я.

Улыбка испарилась с лица Тэйлора:

– Можно я воспользуюсь твоей стиральной машинкой?

– Нет!

Он огляделся по сторонам, потом снова посмотрел на меня:

– Ладно… А прачечная самообслуживания поблизости есть?

– На Плэтт-авеню. Иди по Техон-стрит и сверни налево. Прачечная будет напротив хозяйственного магазина, почти на углу с Институт-стрит, – крикнула Федра.

Я обернулась: хозяйка махала рукой в верном направлении. Заметив мой сердитый взгляд, она пожала плечами.

– Может, составишь мне компанию? – спросил Тэйлор. – Смотреть, как стирается белье, ужасно скучно.

Я скривила сжатые губы, стараясь подавить улыбку: «Вот оно!» Я вытянула руку и повернула ключ, который уже был в замочной скважине:

– Входи.

– Точно можно?

– Боишься, что не удержишься в рамках?

– Нисколько, – сказал Тэйлор, проходя в зал. – Подниматься на второй этаж?

Несомненно, это была судьба. Тэйлор прибился ко мне и уже не мог уйти, как бездомный щенок, которого я однажды накормила. К тому же он приехал из того самого города, куда я так хотела попасть.

Я заперла за ним дверь и, повернувшись, увидела физиономии своих друзей: все четверо глупо улыбались.

– Ты идешь? – спросил Тэйлор с нижней ступеньки лестницы, обнимая свою бельевую корзину.

– Почему бы и нет! – ответила я, сдув с лица челку.