Текст книги "Перешагнуть через пропасть. Гедонистическая инженерия против уныния, одиночества и разобщенности"

И вот тут природа швыряет на стол свой самый жестокий козырь. Если женщина достигает оргазма, особенно с новым мужественным любовником, момент способности к зачатию способен сместиться на целых три дня в обе стороны[282]282
  Pavličev, Mihaela, and Günter Wagner. “The Evolutionary Origin of Female Orgasm.” Journal of Experimental Zoology Part B: Molecular and Developmental Evolution 326, no. 6 (2016): 326-37. doi:10.1002/jez.b.22690.


[Закрыть]. Эволюция хочет заполучить новый генетический материал и, как видно, готова ради этого на все. Так что если назавтра женщина готова вернуться к своей прежней жизни и прежнему мужчине, возможно, шансов у нее уже нет. Велика вероятность – выше среднего, – что в результате своего рискованного приключения она зачала ребенка и опасный кавалер теперь станет папашей.

Однако сбиваются с пути не только женщины. Многие мужчины, перевалив за сорокалетний рубеж, вдруг ощущают собственную смертность. Как задумчиво пел Пол Саймон, «что же я так мягкосердечен? Ведь жизнь так сурова ко мне». Мужчины среднего возраста, испугавшись, что лучшие годы уже позади, тоже жаждут приключений и острых ощущений. Одни вопреки здравому смыслу покупают себе кабриолеты «Порше» или размышляют, не поздно ли проколоть ухо или сделать лихую татушку. А на самом деле за этим предсказуемым припадком тоски стоит падение тестостерона. В середине жизни выработка этого главного гормона идет на спад, и мужчина чувствует, что утратил ясность мысли и физическую выносливость. Теперь он дольше восстанавливается после интенсивных тренировок. Тело обвисает, откуда ни возьмись образуется брюшко. Возникает неотступное неприятное подозрение, что он катится по наклонной прямиком в могилу.

Ученые выяснили, что один из самых надежных способов преодолеть экзистенциальный кризис и подхлестнуть выработку тестостерона у мужчины среднего возраста – это секс с новой молодой партнершей[283]283
  Escasa, Michelle J., Jacqueline F. Casey, and Peter B. Gray. “Salivary Testosterone Levels in Men at a U.S. Sex Club.” Archives of Sexual Behavior 40, no. 5 (2010): 921-26. doi:10.1007/s10508-010-9711-3.


[Закрыть]. Эффект Кулиджа, который покинул пределы курятника и проник в фешенебельные пригороды. Французы, великие знатоки всевозможных амурных дел, обнаружили, что это происходит так часто и так удручающе предсказуемо, что даже дали этому феномену название – l’affaire de la quarantaine. Буквально – «интрижка за 40». Как часы, каждое поколение. Словно по плану.

Однако когда дурман медового месяца со всеми проделками и шалостями развеивается, мужчина вдруг понимает, что с новой любовницей у него гораздо меньше общего, чем он думал. Он – Nintendo. Она – XBox. Он – винтажное каберне. Она – виски Fireball. Разные музыкальные вкусы. Разное кино. Разные друзья. Что-то как-то не складывается.

Опомнившись, мужчина запоздало осознает, что натворил. Но теперь ему, возможно, уже не вернуться. Слишком много сердечной боли, слишком много рубцов и шрамов. А может быть, новая любовь уже родила ему ребенка, и это все серьезно осложняет. В то время как всего этого можно было бы избежать, если бы мужчина вовремя сообразил, что надо пойти к семейному врачу и попросить пластырь с тестостероном. А вместо «Порше», пожалуй, сгодится и «Вольво».

А мать-природа заливается смехом – всю дорогу до банка спермы.

Даже если бы этим все и ограничилось, мы имели бы полное право грозить кулаками небу. Но тупые шутки эволюции продолжаются. Она обводит вокруг пальца даже верных и самоотверженных. Когда у женщины начинается менопауза, у нее падает уровень эстрогена, вазопрессина и окситоцина. Точно так же, как влюбленные слезают с химической иглы первоначального увлечения и начинают трезвее смотреть на вещи (и партнера), так и женщина, оставив фертильные годы позади, внезапно понимает, что надо переосмыслить действительность. В частности, она больше не желает и не будет заботиться обо всех домашних. Свободная от гормонов, которые делали из нее наседку и так долго заставляли ощущать связь с выводком и создавать уют в доме, она мечтает о Вирджинии Вульф и о собственной комнате. Разводы пар за 50 стали самым быстрорастущим сегментом всех расставаний, и в последние 10 лет их число удвоилось. В большинстве случаев инициатива исходит от женщины[284]284
  Brown, S. L., and I.-F. Lin. “The Gray Divorce Revolution: Rising Divorce Among Middle-Aged and Older Adults, 1990–2010.” The Journals of Gerontology Series B: Psychological Sciences and Social Sciences 67, no. 6 (2012): 731-41. doi:10.1093/geronb/gbs089.


[Закрыть].

Нет, дело не в том, что все мы слепые жертвы своего гормонального программирования. У нас есть выбор, и культура, в которой мы растем, прямо и без прикрас сообщает нам, как относиться к своим порывам, томлениям и желаниям. Например, быть гомосексуалом в 2020 году и жить в Сан-Франциско – это совсем не тот опыт, что выпал на долю Оскара Уайльда в Лондоне в 90-е годы XIX века, когда вся его карьера рухнула из-за обвинений в содомии. Если ты политик и тебя застали с любовницей, во Франции и Италии это служит совсем другим новостным поводом, чем в США.

Культура – это важно. Психология – это важно. Но и биология тоже. А поскольку мы так погружены в психологическое и социальное, мы склонны пренебрегать биологическими основами нашего опыта. Мы кричим, что сами себе капитаны, но не замечаем течений, которые уносят нас в открытый океан.

* * *

Пока что мы обсуждали отношения, возникающие по взаимному согласию, и говорили о том, в какой малой степени отвечаем за свои решения. Но у этого эволюционного порыва есть и другая, куда более печальная сторона, когда секс полон насилия, трагедии и жестокости.

С эволюционной точки зрения, как только у девочки начинаются месячные, она становится женщиной, способной к деторождению. Беременность у молодых матерей обычно проходит легче, чем у зрелых. Вот почему во многих культурах девочек выдают замуж уже в этом возрасте.

Но с точки зрения развития девочка еще совсем ребенок, ее сердце и разум играют с телом в догонялки. Когда у ребенка появляется ребенок, это не очень полезно для обоих. Вот почему в мире крепнет движение за запрет практики браков по сговору.

Префронтальная кора женщины, а с ней и способность принимать решения, понимать ситуацию и откладывать вознаграждение, начинает работать в полную силу только после 20 лет (а у мальчиков и того позже). Этот разрыв между физическим и психологическим развитием оборачивается для каждой девушки периодом жестоких испытаний. Жертвами почти двух третей сексуальных нападений становятся дети и подростки[285]285
  Snyder, Howard N. “Sexual Assault of Young Children as Reported to Law Enforcement: Victim, Incident, and Offender Characteristics.” PsycEXTRA Dataset, 2000. doi:10.1037/e377732004-001.


[Закрыть]. В возрасте от 16 до 19 лет вероятность подвергнуться насилию или сексуальному нападению у девушки втрое выше, чем в любой другой период жизни[286]286
  Greenfield, Lawrence A. “Sex Offenses and Offenders: An Analysis of Data on Rape and Sexual Assault.” PsycEXTRA Dataset, 1997. doi:10.1037/e377662004-001.


[Закрыть].

Если вдуматься, какая доля детских травм, негативного детского опыта и домашнего насилия содержит в себе компонент секса, навязанного жертве, и понять, какую огромную роль в этом играет холодная диктатура биологии, уже впору разрыдаться. А если прибавить сюда более распространенные, но не менее мучительные элементы нашей романтической жизни – ревность, измены, разводы, предательство, преследования, обиды, аборты и выкидыши, – впору только руками развести, как мы живы-то после этого остаемся.

В довершение всего вспомним, что сегодня в так называемых странах третьего мира половина беременностей случайны[287]287
  “Measuring Unintended Pregnancy.” Guttmacher Institute. https://www.guttmacher.org/perspectives50/measuring-unintended-pregnancy.


[Закрыть] – прямо-таки будто одно из самых судьбоносных решений в жизни, создавать или не создавать другого человека, определяется броском монетки. Это просто в голове не укладывается. Мы способны отправить человека на Луну и расщепить атом, но так и не приблизились к тому, чтобы укротить и призвать к порядку свой самый основной инстинкт.

Мы можем сколько угодно думать, будто сами решаем свою романтическую судьбу. Можем сколько угодно твердить, что «сердцу не прикажешь», и приравнивать это к удовлетворению самого возвышенного желания всей своей жизни. Но на самом деле «сердце», в смысле самые глубинные телесные томления, во всем подчиняется приказам эволюции. И вся трагикомедия нашей жизни вписывается в зазор между нашими высочайшими проявлениями и глубочайшими инстинктами.

Прости нам, ибо не ведаем, что творим.

Обезьяна под кайфом

(или обезьяна эякулирующая?)

В середине 1990-х годов Теренс Маккенна, печально знаменитый философ-психоделист и наследник трона Тимоти Лири, выдвинул совершенно безумную гипотезу о происхождении сознания. Он решил, что обрел ответ на главную загадку человеческого бытия, а именно – как мы умудрились стать такими дьявольски умными ни с того ни с сего.

По мысли Маккенны, примерно 100 миллионов лет назад наши африканские прародители слезли с деревьев и начали исследовать саванну. В процессе охоты и собирательства они встречали жвачных животных вроде импалы, газели и гну. Их тучные стада оставляли за собой горы навоза. Навоз привлекал миллионы насекомых, которые служили легкодоступным источником белка, и ради них стоило в нем поковыряться. Кроме того, навоз служил прекрасной средой для другого источника пищи – грибов.

Среди самых известных видов грибов, растущих на коровьих лепешках, – Psilocybe cubensis, псилоцибе кубинская, или «волшебный гриб». Энтомологи полагают, что эти грибы первоначально вырабатывали психоделические вещества как естественный репеллент для защиты от насекомых[288]288
  Reynolds, Hannah T., Vinod Vijayakumar, Emile Gluck-Thaler, Hailee Brynn Korotkin, Patrick Brandon Matheny, and Jason Christopher Slot. “Horizontal Gene Cluster Transfer Increased Hallucinogenic Mushroom Diversity.” 2017. doi:10.1101/176347.


[Закрыть]. В теории навозные жуки под кайфом просто уползали, забыв, что нужно доесть гриб. Задача решена.

Однако Маккенна считал, что эти скромные мухоморчики сыграли в нашей жизни гораздо более масштабную роль. Он рассудил, что синаптическая сверхпроводимость, которую дают психоделики, породила сложную лингвистику. Согласно Маккенне, это на сегодняшний день самый верный кандидат на должность той силы, которая подтолкнула нас к переходу от кряхтения и указывания пальцем к поэзии и песне. А подлинно героический путь шамана к очищению сознания – или, как чеканно выразился Маккенна, «пять граммов во тьме и тишине», – стал катализатором не чего-нибудь, а рождения благоговейного восторга и возникновения доисторической религии.

Серьезные антропологи не придают особого значения теории обторчавшейся обезьяны. Даже ученые, относящиеся к Маккенне с симпатией, видят, что он слишком вольно обходится с цитатами и игнорирует широко освещенные в литературе контрпримеры (кровавые ацтекские жертвоприношения с участием грибов, амазонские племена, впадающие в боевое безумие от аяуаски, социопатические программы ЦРУ). Однако теория Маккенны не совсем забыта. Более того, в наши дни она переживает возрождение, как и интерес ко всему психоделическому в целом. Но нам, чтобы понять, что отличает нас от ближайших родственников-приматов, не нужно заходить так далеко, как Маккенна, и притягивать что-то за уши.

Чтобы поиски причин сознания велись по достаточно строгим параметрам, нам нужно задаться вопросом: что еще могло послужить неврологическим толчком, превратившим нас из обезьяны прямостоящей (Homo erectus) в обезьяну соображающую (Homo sapiens)? Вероятная альтернатива теории обезьяны под кайфом должна соответствовать трем критериям: мощный инстинкт, сильнейшее удовлетворение и повсеместная распространенность. Нужно что-то такое, что заметно меняет психологию и физиологию и что можно повторять. Короче говоря, эта преобразующая практика или вещество должны быть, по выражению психологов, самоцелью, то есть быть сами себе причиной и наградой.

Вероятно, нас пробудила к жизни не обезьяна под кайфом, а ее гораздо более распространенная родственница – обезьяна эякулирующая, обезьяна, которая принципиально отличается ото всех своих родственников-приматов отношением к любви и сексу. Обезьяна эякулирующая – гораздо более вероятное недостающее звено между Homo erectus и Homo sapiens. Стоит, пожалуй, дать ей подобающее латинское название – Homo coitus, обезьяна, которая доводит дело до конца.

* * *

Именно этой точки зрения придерживается Джаред Даймонд, антрополог из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и лауреат Пулитцеровской премии. В своей книге «За что мы любим секс? Эволюция человеческой сексуальности» он сравнивает нас с разными видами приматов и других животных и приходит к спорному выводу: наши сексуальные привычки появились не благодаря большому мозгу, как сказал бы Фрейд. Наоборот – наши сексуальные привычки создали наш большой мозг.

Если это так, нам придется пересмотреть все свои предположения, касающиеся развития человеческого сознания и культуры. «Палеоантропологи обычно приписывают эволюцию [культуры, речи, сложных орудий труда] большому мозгу и прямохождению, – пишет Даймонд, – но в равной степени на их эволюцию повлияла наша поразительная сексуальность»[289]289
  Diamond, Jared M. Why Is Sex Fun?: The Evolution of Human Sexuality. Weidenfeld Et Nicolson, 2015, p. ix.


[Закрыть]. В предыдущем параграфе мы говорили о том, какую колоссальную роль играют в нашей жизни страсть и влечение и как мало мы понимаем, что происходит, когда речь заходит о романтике. Глубоко личные истории любви на поверку оказываются очень предсказуемыми, по большей части подсознательными эволюционными сценариями. Из этого не следует, что мы никогда не размышляем о своей сексуальности. Размышляем. Постоянно.

Существует целая индустрия книг, вроде «Секса на заре цивилизации» Касильды Жета и Кристофера Райана, «Секс для науки. Наука для секса» Мэри Роуч и «Размножение в неволе» Эстер Перель, которые пытаются вписать в контекст наше поведение, основанное на основных инстинктах и порывах. Даже эти книги, написанные совсем недавно, подходят к проблеме слишком близко, чтобы понять, насколько на самом деле необычно наше сексуальное поведение. Они побуждают нас понять и принять свое врожденное стремление к наслаждению и сбросить оковы социального обусловливания, но делают это с целиком антропоцентрической позиции. Эти авторы пытаются доказать нормальность самого разного сексуального поведения, в том числе промискуитета, полиамории и неверности. Но они не задаются главным вопросом – насколько нетипична наша сексуальная природа?

В 1999 году группа Bloodhound Gang выпустила песню Bad Touch, в которой затронута тема, так пугающая антропологов и психологов. Текст песни, броский и запоминающийся, помещает человеческую влюбленность и ухаживания в широкий контекст любви в царстве животных. Песня задела нужные струны и попала в первую десятку хитов во всем мире, и ее перепел даже рэпер Эминем. «Мы с тобой, крошка, просто млекопитающие, поэтому давай займемся этим, как на канале “Дискавери” (у меня стояк)».

Но на самом деле музыкантам из Bloodhound Gang стоило бы повнимательнее посмотреть канал «Дискавери», прежде чем сочинять свои провокационные строчки. Вы вообще видели, как животные занимаются сексом?[290]290
  Simon, Matt. “Animal Sex Is Dangerous and Horrifying. So Why Does Sex Exist at All?” Wired. February 16, 2015. https://www.wired.com/2015/02/animal-sex/.


[Закрыть]

Это жестко.

Утки, расстаравшись, практически топят друг друга. Самец покрывает самку и, отчаянно молотя крыльями, заталкивает ее под воду, пока дело не будет сделано. Воркование оставьте голубкам. Утки трахаются.

Собаки так бешено совокупляются, что их гениталии опухают, и стоит им неловко повернуться по завершении процесса, потом иногда бывает не расцепиться. Так им приходится покорно стоять часами и ждать, пока отек спадет и можно будет разойтись подобру-поздорову.

А вот крупные кошачьи… У них, пожалуй, дела обстоят хуже всех. Львы, к примеру, в дикой природе спариваются примерно раз в два года. И при этом, чтобы наверстать упущенное, совокупляются до 50 раз за 24 часа. Но не потому, что им нравится. Пенис самца снабжен сотней с лишним маленьких шипов, которые выскабливают стенки влагалища самки. У шипов два назначения: выскрести сперму предыдущих самцов-конкурентов и стимулировать у самки овуляцию. Задача сделать кому-то приятно оказывается разве что на третьем месте с большим отрывом.

Когда Томас Гоббс в «Левиафане» писал, что «жизнь человека… беспросветна, тупа и кратковременна»[291]291
  Перевод А. Гутермана.


[Закрыть], он вполне мог сказать то же самое о любви в животном царстве. Секс у подавляющего большинства животных жесток, опасен и скоротечен. И никто из участников не получает при этом особого удовольствия.

Вот что самое удивительное в наших сексуальных привычках – насколько кардинально они отличаются от поведения животных на канале «Дискавери». «Все особенности человеческой сексуальности – долгосрочные сексуальные отношения, секс в уединении, скрытая овуляция, постоянная восприимчивость женщины, секс ради удовольствия… Все это составляет нормальную, по нашему мнению, сексуальность, – пишет Даймонд. – Но это сугубо видистская интерпретация. По стандартам большого мира, где 4300 других видов млекопитающих, и даже по стандартам наших ближайших родственников – больших обезьян… поразительны как раз мы»[292]292
  Diamond, Jared M. Why Is Sex Fun?: The Evolution of Human Sexuality. Weidenfeld Et Nicolson, 2015, p. 6.


[Закрыть]. Мы принадлежим к тем единицам видов животных на планете, которые занимаются сексом вне пределов узкого определенного окна фертильности. Да, так иногда поступают дельфины и бонобо, но они входят в число самых умных видов на планете. Их шалости лишь подтверждают связь между избирательной сексуальностью и сложными когнитивными процессами. Но даже им недостает множества других факторов, которые делают человеческую сексуальность такой примечательной – например, скрытой овуляции и частых оргазмов у самок. Животные пренебрегают своим сексуальным инстинктом, пока тот ненадолго не возьмет над ними верх. А люди думают и действуют под влиянием этого инстинкта постоянно, все время. Большинство женщин, если не принимают противозачаточные таблетки и не пользуются приложением для зачатия, не знают точно, когда у них эструс, период фертильности, между тем об этом простом факте прекрасно осведомлены и коровы, и бабуины. Мужчины никогда не могут сказать, в какой момент наступит овуляция у их потенциальной партнерши, и поэтому сексуальный инстинкт не угасает у них никогда и они стремятся к совокуплению круглый год. Женщины по большей части уступают их желаниям.

* * *

В последние 10 миллионов лет естественный отбор у людей идет, очевидно, не так, как у наших родственников. И эти различия проявляются у обоих полов нашего вида. Мы видим, насколько отличаемся от других, уже по одному тому, как далеко отошли от своего генеалогического древа.

Начнем с очевидного, в смысле, с видимого глазом.

«Пенисы мужчин значительно длиннее, толще и гибче, чем у других приматов, – пишет эволюционный психолог Джеффри Миллер. – И это, похоже, отражает скорее женские предпочтения, нежели мужскую конкуренцию»[293]293
  Miller, Geoffrey. The Mating Mind How Sexual Choice Shaped the Evolution of Human Nature. Anchor Books, 2001, p. 224.


[Закрыть].

В 2015 году Миллер и команда исследователей из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе решили ответить на вечный вопрос, который задают и в мужских, и в женских журналах одинаково часто: имеет ли значение размер?[294]294
  Prause, Nicole, Jaymie Park, Shannon Leung, and Geoffrey Miller. “Women’s Preferences for Penis Size: A New Research Method Using Selection among 3D Models.” PLoS ONE 10, no. 9 (2015). doi:10.1371/journal.pone.0133079.


[Закрыть] Они подошли к делу по-новому. Не стали показывать женщинам фото пенисов, а напечатали на 3D-принтере модели из силикона. После чего провели исследование, участницы которого имели возможность «более точно идентифицировать форму на основании тактильной информации о трехмерных объектах» – очевидно, так в реферируемых журналах говорят, когда хотят сказать: «Мы дали им порыться в мешке с членами и выбрать самый симпатичный».

Оказывается, для женщин размер имеет значение, просто не в той степени, как рассчитывают порнозвезды и опасается большинство мужчин. В целом участницы исследования выбирали идеальный пенис размером в 16 см (при среднем размере в 12,5 см). Когда им предлагали выбрать пенис для случайной связи на одну ночь, они выбирали экземпляры немного подлиннее и потолще. «Вероятно, требования к пенису у женщин зависят от того, чего они ждут от отношений с его обладателем, – скромно поясняют авторы статьи. – Женщины предпочитают более мужественных партнеров для краткосрочной сексуальной связи… Более мужественные черты – относительно низкий голос и (в некоторой степени) больший размер пениса – коррелируют с уровнем тестостерона, который, в свою очередь, влияет на цели мужчины и на его привлекательность. Поскольку большой пенис воспринимается как признак мужественности, мы предсказываем, что для краткосрочных сексуальных отношений женщины будут предпочитать более крупные пенисы».

У наших двоюродных братьев – приматов таких предпочтений в выборе пениса нет. Это уникальная черта полового отбора у Homo sapiens, причем возникла она довольно неожиданно. Наша генеалогическая ветвь отошла от ближайших родственников, шимпанзе и бонобо, около 7 миллионов лет назад, от горилл – около 9 миллионов лет назад, а от орангутанов – 14 миллионов лет назад[295]295
  Choi, Charles Q. “Fossil Reveals What Last Common Ancestor of Humans and Apes Looked Liked.” Scientific American. August 10, 2017. https://www.scientificamerican.com/article/fossil-reveals-what-last-common-ancestor-of-humans-and-apes-looked-liked/.


[Закрыть].

Нам кажется, будто это целая вечность. Однако с точки зрения эволюции это совсем недолго. Для сравнения, эрегированный пенис гориллы достигает примерно 3 см[296]296
  Jahme, Carole. “Penis Size: An Evolutionary Perspective | Ask Carole, Evolutionary Agony Aunt.” The Guardian. May 6, 2010. https://www.theguardian.com/science/2010/may/06/women-penis-size.


[Закрыть], хотя взрослые самцы весят 230 килограммов – втрое больше большинства мужчин. Так что теория «у кого большие ноги» здесь совершенно себя не оправдывает.

Здесь можно задать резонный вопрос: не стал ли пенис человека длиннее в результате того, что мы любим разные авантюрные позиции в сексе? Однако орангутаны, чье достоинство достигает разве что 4 см, предаются любви в позах, которым позавидовал бы любой цирковой акробат – умудряются выполнять все па на весу, держась за сук одной рукой.

«Пенис нашего предка – обезьяны достигал всего 7 миллиметров… с тех пор пенис человека рос с бешеной скоростью, – пишет Джаред Даймонд. – Его габариты говорили о достоинствах его носителя, все громче заявляли о его мужественности… в сущности… словно похваляясь: “Я настолько умен и настолько лучше всех, что мне уже не нужно вкладывать каждый грамм протоплазмы в мозг, и я могу позволить себе роскошь наращивать пенис, хотя в этом нет необходимости”»[297]297
  Diamond, Jared M. Why Is Sex Fun?: The Evolution of Human Sexuality. Weidenfeld Et Nicolson, 2015, p. 144.


[Закрыть].

* * *

Женщины также оптимизировали свой организм, приспособив его для поиска сексуальных партнеров. На протяжении всего детородного периода жизни у женщин сохраняется заметная, красиво оформленная грудь, даже когда у них нет лактации. Такого не бывает, пожалуй, больше ни у какого вида. Грудь ограничивает движения и другие функции, необходимые для выживания, зато помогает привлекать партнеров. Приматологи называют это «ложным сигналом», поскольку молоко вырабатывается в скрытой от глаз железистой ткани, а не в жире, из которого в основном состоит грудь. То есть пышный бюст отнюдь не гарантирует хорошей работы молочных желез.

Однако мужчины оценивают это совсем иначе. «Эволюция женщин тоже была направлена на воплощение вкусов, но только мужских, – пишет Миллер в своей книге Соблазняющий разум, – и теперь они отличаются от самок других приматов более пышными ягодицами и грудью, тонкой талией и развитой способностью к получению оргазма»[298]298
  Пер. К. Сайфулиной и М. Колесника.


[Закрыть] (курсив мой)[299]299
  Миллер, Джеффри. Соблазняющий разум. Как выбор сексуального партнера повлиял на эволюцию человеческой природы. – М., АСТ, Corpus, 2020.


[Закрыть]. В результате тысячелетий естественного отбора вожделенная генетика породила соответствующую эстетику – соблазнительные изгибы доисторических Венер. Некоторые первые статуэтки, найденные при археологических раскопках по всей Европе, воплощают эти идеальные женственные формы. 40 000 лет назад люди поклонялись сиськам и жопам.

Как, собственно, и сегодня. Четверть века назад известный гендер-теоретик (и рэпер) Сэр Микс-э-лот ратовал за возврат к вековечному идеалу Венеры:

 
Я сам не свой до толстых поп,
Скажу вам, братцы, прямо в лоб:
Когда девица что тростинка,
Но с круглой попой, как с картинки,
На месте мне не усидеть —
Хочу поближе разглядеть![300]300
  “I Like Big Butts – Sir Mix-A-Lot.” SongLyrics.com. http://www.songlyrics.com/sir-mix-a-lot/i-like-big-butts-lyrics/.


[Закрыть]
 

Все мы помним, как в 2014 году Ким Кардашьян «взорвала интернет» откровенной фотосессией для журнала Paper, где всячески подчеркивала свои выдающиеся пропорции, в частности, балансировала бокалом с шампанским на своей роскошной попе[301]301
  Thompson, Elizabeth. “Break The Internet: Kim Kardashian.” Paper, 12 November 2014. https://www.papermag.com/break-the-internet-kim-kardashian-cover-1427450475.html.


[Закрыть]. Героиновый шик определенно вышел из моды. Вернулась мода на VaVaVoom.

Инстаграм-лицо

Если читатель хочет убедиться, насколько мощно первобытные брачные сигналы влияют на наши желания, вспомним, как изобретательно мы модифицируем все то, чем наделила нас природа. Мы хакнули игру про поиск партнеров – да так, как еще никому не удавалось. На сегодняшнем сексуальном рынке продавцы окончательно стерли границы между честными и обманными сигналами, так что покупатели буквально не представляют себе, что получат.

То, что раньше доставалось лишь немногим по воле слепого естественного отбора, теперь создается амбулаторно, за один визит. Связь между здоровой генетикой и желанной эстетикой разрушена раз и навсегда. Мы приближаемся к косметической сингулярности, где все разнообразие форм и размеров в человеческой внешности сходится в один-единственный унифицированный облик. «Самое неприятное и странное, что оставила нам близящаяся к концу декада, – стремление женщин, для которых красота – это профессия, постепенно создать себе стереотипное лицо женщины-киборга», – писала недавно Джиа Толентино в The New Yorker[302]302
  Tolentino, Jia. “The Age of Instagram Face.” The New Yorker, December 12, 2019. https://www.newyorker.com/culture/decade-in-review/the-age-of-instagram-face.


[Закрыть]. Стоит полностью процитировать, как, по ее представлениям, мутируют и сходятся воедино радикальные стандарты красоты: «Само собой, это юное лицо, с безупречной, без следа пор, кожей и резкими скулами. Глаза – кошачьи, ресницы – длинные, карикатурные, носик маленький и аккуратный, а губы – полные, чувственные. Это лицо смотрит на тебя лукаво, но туповато, словно его обладательница приняла полтаблетки клоназепама и подумывает, не пригласить ли тебя в свой личный самолет, чтобы слетать развлечься в Коачеллу. Это лицо, безусловно, белой женщины, но в нем проступают черты разных рас, примерно как на иллюстрациях в National Geographic, составленных на основе множества фотографий и показывающих, как будут выглядеть американцы в 2050 году».

Толентино признает, что противоестественные стандарты женской красоты существовали всегда – от бинтования ног в Китае до тоненькой корсетной талии в Европе. Но затем она подчеркивает, насколько всепроникающей стала в нашей жизни цифровая репрезентация «Я как селфи» и насколько это опасно. «Социальные сети во сто крат усилили склонность считать свою личность потенциальным источником дохода – и относиться так же к собственному телу, особенно у молодых женщин, – пишет она. – Тем, кто от рождения одарен – природно или материально, – видится разумным и даже очевидным относиться к своему телу, как консультант из McKinsey & Company — к корпорации: выявить отстающие сектора и подтянуть их».

И это касается не только женщин. В условиях растущей конкуренции на рынке труда мужчины, занимающие высокие должности в различных корпорациях, особенно в технической отрасли, тратят огромные силы на то, чтобы выглядеть молодо – иначе их юные коллеги, которым едва за 20, сочтут их безнадежными бумерами. В результате и появился образ моложавого стильного альфа-самца, в эпоху охотников и воинов недостижимая мечта почти каждого мужчины – только сегодня для этого статуса достаточно часов TAG Heuer и «Теслы». А любой честолюбивый бета-самец, желающий подделать свои репродуктивные достоинства, все охотнее оплачивает грудные импланты, липосакцию живота и еще немножко ботокса.

Но и это не все. Парней постоянно провоцируют мухлевать со своими причиндалами. На рекламу нехирургического увеличения пениса ловится половина мужчин – именно столько верит, что это в принципе возможно. Рынок изобилует кремами, таблетками и аппаратами для физиотерапии.

Есть даже несколько полевых исследований, рассмотрев которые, мы поймем, каким мощным сигналом служит большой детородный орган. Что бывает, когда мужчины получают возможность самостоятельно продумать его дизайн? В Папуа – Новой Гвинее мужчины племени кетенгбан собирают декоративные чехлы для пениса (фаллокарпы) так же, как какой-нибудь бизнесмен – коллекцию галстуков. Эти чехлы достигают полуметра в длину, могут быть по-разному украшены и даже имитировать эрекцию под разными углами[303]303
  Hall, Dan. “Meet the Indonesian Tribe Where Men Show off Large Penis Sheaths in Battle.” The Sun. September 19, 2018. https://www.thesun.co.uk/news/7292291/meet-the-remote-indonesian-tribe-where-the-men-show-off-their-large-penis-sheaths-in-battle/.


[Закрыть]. Эти мужчины ходят совершенно обнаженными, но без этих чехлов, по их словам, чувствуют себя, как голые. Для племени кетенгбан чехлы для пениса – главная одежда.

К подобным уловкам, создающим видимость огромного члена, прибегают отнюдь не только аборигены экзотических островов. В Европе эпохи Возрождения считалось, что каждый приличный мужчина должен носить гульфик – стеганый чехол, закрывающий пенис и яички[304]304
  Piepenbring, Dan. “A Brief History of the Codpiece, the Personal Protection for Renaissance Equipment.” The New Yorker, May 23, 2020. https://www.newyorker.com/books/page-turner/a-brief-history-of-the-codpiece-the-personal-protection-for-renaissance-equipment.


[Закрыть]. Стальной вариант гульфика весом в килограмм служит яркой отличительной чертой парадного доспеха Генриха VIII. Французский сатирик Рабле от души посмеялся над этим модным поветрием, когда намекнул на ученый труд «О достоинствах гульфиков» в предисловии к «Гаргантюа и Пантагрюэлю».

Хотя гульфики вышли из моды, они по-прежнему с нами. В последние годы они вернулись в высокую моду и очень украсили показы Гуччи. Во вселенных комиксов Marvel и DC тоже полно супергеройских гульфиков, есть на что полюбоваться. Особенно пикантный он у Бэтмена. Гульфиками щеголяли и фронтмен Guns N’ Roses Эксл Роуз, и ведущий вокал Jethro Tull Иэн Андерсен. Дерек Смоллз, бас-гитарист вымышленной британской группы Spinal Tap, взял дело в свои руки и смастерил себе «брючное приспособление» – засунул в штаны кабачок, чтобы «дружку было не одиноко», и заметил при этом, что «коллагеном было бы гораздо больнее».

* * *

Все эти коррективы и манипуляции с телами, чтобы сделаться желаннее – от филлеров и грима до пластической хирургии – ясно показывают, как рьяно мы стремимся накачать свою репродуктивную привлекательность. Врожденное, природное уже никого не интересует – только благоприобретенное, любое, лишь бы повысить свои шансы перепихнуться с кем-нибудь. Конечно, мы не можем отучить себя от стремления выделиться из толпы, но дело не только в этом: мы как биологический вид придаем сексу гораздо больше значения, чем все наши ближайшие родственники.

Скрытая фертильность, постоянный секс ради удовольствия, постоянно заметная грудь и частые оргазмы у женщин и большие пенисы не встречаются больше нигде в животном мире. Мы настолько сильно отличаемся от остальных животных, что любые разговоры о нашем стремительном развитии в Homo sapiens должны учитывать буйную сексуальность как главного кандидата на основную движущую силу этого перехода. «В течение относительно краткого периода, когда наши предки и предки наших родичей – крупных обезьян – эволюционировали порознь, – пишет Даймонд, – помимо прямохождения и размеров мозга действовал и еще один фактор – сексуальность, – и вместе они составили троицу кардинальных различий, из-за которых пути людей и крупных обезьян разошлись навсегда… секс ради удовольствия… играл в обретении огня, речи, искусства и письменности такую же важную роль, как и прямохождение и большой мозг» (курсив мой).

Система вознаграждения, которая разожгла пламя любви в «Голубой лагуне», вынуждает нас снова и снова погружаться в эти воды. Шло время, и эти переживания, новые для мира животных, обретали масштаб и обеспечивали связь между людьми и в конце концов стали неотъемлемой частью нашего мышления и бытия. Норэпинефрин придает нам сил и помогает сосредоточиться. Дофамин награждает за любознательность и новые открытия. Эндорфины унимают боль и дают возможность немного передохнуть от повседневной рутины. Окситоцин привязывает к любимым и потомству. Замедление мозговых волн дарит вдохновение и обеспечивает подсознательное мышление. Измененные состояния сознания меняли нашу суть – постепенно, оргазм за оргазмом.

* * *

Так кто же мы – обезьяны под кайфом или обезьяны эякулирующие? Теренс Маккенна утверждал, что наши предки ели волшебные грибы, чтобы пробудиться. Но это теория спорная, доказать ее сегодня невозможно. На основании антропологических данных более вероятным кандидатом становится, пожалуй, обезьяна эякулирующая, достигшая высшего состояния сознания благодаря безудержному сексу.