Текст книги "Стучат, откройте дверь!"

Глава третья

Вздрогнув, Джонни проснулся, взглянул на часы и расслабился. Половина седьмого… времени еще полно. Он посмотрел на лежавшую рядом Мелани. Во сне она тихонько похрапывала, пол-лица закрывали длинные черные волосы.

Осторожно, чтобы не разбудить ее, Джонни потянулся к прикроватному столику, за пачкой сигарет. Чиркнул спичкой и с блаженством затянулся во все легкие.

Сегодня был тот самый день «Д»: двадцать девятое февраля. В десять утра они с Сэмми начнут собирать деньги. К трем дня у них будет полтораста тысяч баксов. Большой куш! И через восемнадцать часов, если хоть мало-мальски повезет, все эти деньги будут принадлежать Джонни. Будут надежно спрятаны в камере хранения на автовокзале.

Если хоть мало-мальски повезет.

Джонни коснулся медальона, покоившегося на его обнаженной груди. Вспомнил слова матери: «Пока носишь его, с тобой не случится настоящей беды».

Не шевелясь, он думал, как быстро пролетели эти несколько дней. В понедельник он таскался с Берни, встречался с людьми, выслушивал их болтовню, высматривал новые места для «одноруких бандитов». К великому изумлению Берни, в первый день Джонни поставил автоматы на пять новых точек. Массино, как всегда, сделал верный выбор. Почти все в городе были наслышаны о Джонни: знали, что он парень крутой, суровый и ловко управляется с пистолетом. Входя в какое-нибудь кафе, он шел прямиком к хозяину и спокойно говорил, что неплохо бы поставить здесь игровой автомат. С ним никто не спорил.

За четыре дня автоматы появились в восемнадцати новых точках, и даже Энди не скрывал радости.

Теперь же наступило двадцать девятое. Осталось в последний раз собрать деньги, а потом с головой нырнуть в мир «одноруких бандитов». А Берни выйдет из игры. За эти четыре дня он не раз говорил Джонни, что работа не так уж плоха. Джонни, в отличие от Берни, имел впечатляющую репутацию: он видел, что Берни никто не уважает, и все думал, как он столько лет продержался на этом месте.

Глядя в потолок, Джонни стряхнул с сигареты столбик пепла и с облегчением подумал: хорошо, что он не волнуется, не нервничает. Потом подумал о деньгах: сто пятьдесят тысяч! Главное, поспокойнее с «однорукими бандитами», звезд с неба не хватать – так, чтобы через два года уйти на покой. Два года он подождет, но не дольше.

Первый год будет вкалывать как положено. Может, даже выйдет на тот пресловутый один процент. Но потом прикрутит фитилек, притворится, что потерял хватку. Само собой, Массино и Энди подыщут на это место парня помоложе. А Джонни отправится восвояси, в точности как Берни.

Мелани зашевелилась, потом приподнялась и сонно спросила:

– Сварить кофе, зай?

– Всему свое время.

Потушив окурок, он потянулся к ней, провел ладонью по ее груди. Мелани задышала чуть чаще.

Потом, когда они завтракали, Джонни непринужденно сказал:

– Сегодня вечером заеду, милая. Сходим к Луиджи.

Мелани, увлеченная блинчиками с сиропом, кивнула:

– Хорошо, Джонни.

Он не знал, как продолжить разговор. Проклятье! Ведь ничего сложного: просто скажи ей полуправду. Она купится на что угодно. Да, скажи ей полуправду.

– Милая, сегодня вечером мне нужно поработать, – наконец произнес он, разрезая блинчик. – Ты меня слушаешь?

Мелани подняла взгляд. По ее подбородку тонкой струйкой стекал сироп.

– Слушаю.

– Это дело никак не связано с боссом, и он был бы против. Я заработаю кое-какие деньги, но Массино не должен об этом узнать.

Джонни умолк и посмотрел на Мелани. Она внимательно слушала, и в черных глазах ее уже зарождалась паника. Мелани до ужаса боялась Массино, и ей очень не нравилось, что Джонни на него работает.

– Беспокоиться не о чем, – мягко продолжил он. – Знаешь, что такое алиби?

Отложив нож и вилку, она кивнула.

– Мне понадобится алиби, детка, и ты мне с этим поможешь. Значит, слушай: сегодня вечером мы поужинаем у Луиджи, потом приедем сюда. Я оставлю машину у подъезда. Около полуночи отойду на полчасика, все сделаю и вернусь. Если будут спрашивать, скажешь, что после ужина я никуда не уходил. Поняла?

Утратив интерес к еде, Мелани поставила локти на стол и зарылась лицом в ладони. Дурной знак.

– Что у тебя за дело? – спросила она.

Джонни тоже потерял аппетит. Оттолкнув тарелку, он закурил.

– Тебе, милая, не нужно этого знать. Дело как дело. Твоя задача – сказать, что всю ночь мы были вместе. И я ни на секунду отсюда не выходил. Договорились? Конечно, если кто-то будет спрашивать.

– А кто будет спрашивать? – В глупых черных глазах читался испуг.

– Скорее всего, никто, милая. – Джонни через силу улыбнулся. – А может, легавые. Может, и сам Массино.

Мелани вздрогнула:

– Мне проблемы не нужны, Джонни. Нет… не проси.

Отодвинув стул, Джонни поднялся на ноги. Зная Мелани, он ожидал подобной реакции. Подошел к окну и глянул вниз, на медленную вереницу автомобилей. Он был уверен: Мелани сделает все как надо, но ее нужно уговорить.

Выдержав долгую паузу, он вернулся за стол.

– Я никогда тебя ни о чем не просил, верно? Ни разу. Смотри, сколько я для тебя сделал. Квартира, мебель, подарки всякие… И ни разу не просил мне помочь. А теперь прошу. Поверь, это очень важно.

Мелани не сводила с него глаз.

– То есть нужно сказать, что ты всю ночь был у меня и никуда не уходил? Только и всего?

– Именно. Скажешь, что мы поужинали у Луиджи, вернулись сюда и я был у тебя до восьми утра. Ясно? Никуда не уходил с десяти вечера до восьми утра.

Мелани опустила взгляд на остывший блинчик.

– Ну, раз уж это так важно… Пожалуй, могу и сказать, – неуверенно произнесла она.

– Вот и славно. – Понимала бы она, насколько это важно! – Значит, я могу на тебя рассчитывать?

– Да, можешь. Но мне все это не нравится.

Пытаясь унять раздражение, Джонни запустил пальцы в шевелюру.

– Милая, это серьезное дело. Возможно, легавые будут тебя прессовать. Ты же знаешь, как они себя ведут. Но ты должна стоять на своем. Даже если на тебя наедет Массино, стой на своем. Понятно?

– Джонни, это обязательно? Может, не надо?

Он стал поглаживать Мелани по руке, словно для того, чтобы вселить в нее уверенность.

– Ты многим обязана мне, детка. Неужели ты не хочешь мне помочь?

Какое-то время Мелани испуганно смотрела на него, затем положила вторую ладонь ему на руку и крепко сжала.

– Ладно, Джонни. Я все сделаю.

По голосу было ясно, что так и будет. Джонни успокоился.

Он встал. Мелани обошла стол и прильнула к нему. Его ладонь скользнула ей под ночную сорочку, прошлась по сочной ягодице.

– Мне пора, милая, – сказал Джонни. – Вечером увидимся. Не переживай. Ничего страшного… Всего лишь маленькая ложь.

Он сбежал по лестнице и вышел к машине. Через десять минут был у себя дома. Побрился, принял душ. Стоял под струями холодной воды и думал, сможет ли Мелани выстоять против Массино, если дело примет нехороший оборот. Пожалуй, сможет. Он коснулся своего медальона. Главное в этой краже, чтобы ни Массино, ни легавые даже не заподозрили, что деньги взял Джонни.

Без нескольких минут десять он приехал в офис Массино. Там уже были Тони Капелло и Эрни Лассини. Оба подпирали стену и курили. Когда Джонни вошел в офис, на крыльцо поднимался Сэмми.

– Привет! – Джонни остановился. – Ну что, сегодня у нас большой день. Справили тебе униформу?

Лицо Сэмми уже блестело от пота, кожа из черной стала серой. Джонни видел, что парень до смерти напуган, и знал, что во время сбора денег он будет паниковать все сильнее.

– Этим занимается мистер Энди, – хрипло сказал Сэмми и вошел в офис.

Тони и Эрни встретили обоих приветственными кивками. Несколько минут все четверо ждали, а потом Энди вынес две сцепленные наручниками сумки. Достал еще один браслет и приковал Сэмми к ручке одной из сумок.

– Не хотел бы я оказаться на твоем месте, – заметил Тони. – Даже за тысячу баксов. – И усмехнулся, увидев в глазах Сэмми ужас. – Прикинь, парень, кто-нибудь набросится на тебя с топором!

– Хватит! – одернул его Джонни. В голосе его слышалась опасная нотка. – Никто ни на кого не набросится, тем более с топором.

Тут в офис вошел Массино, и все замолчали.

– Все готовы? – спросил он у Энди.

– Уже выезжают.

– Ну… – Массино посмотрел на Джонни и усмехнулся. – Что ж…

Джонни ждал. Лицо его было непроницаемым.

– Последний раз на сборе, да? – продолжил Массино. – Ты, Джонни, прекрасно поладишь с «однорукими бандитами». – Он взглянул на Сэмми. – А из тебя выйдет отличный шофер. Ну ладно, вперед, за большими деньгами! – И он уселся за стол.

Тони и Эрни направились к двери, Сэмми за ними.

– Эй, Джонни, – вдруг сказал Массино.

Джонни остановился.

– Та хреновина на тебе? Ну, твой медальон? – с ухмылкой спросил Массино.

– Никогда не снимаю, мистер Джо.

Массино кивнул:

– Сегодня он может тебе пригодиться. Давай поосторожнее там.

– Нас сегодня трое, мистер Джо. Будем осторожны, – спокойно сказал Джонни.

Все четверо вышли из офиса и спустились к машине.

* * *

Через пять часов все закончилось. Проблем не было. Джонни парковался где хотел, создавая одну пробку за другой, но полиция не обращала на это внимания. Сумки наполнялись деньгами. Сэмми ежесекундно ждал, что услышит выстрел и почувствует, как в тело впивается пуля. Когда Джонни остановил свой «фордик» возле офиса Массино, он разве что не бредил от ужаса.

Джонни похлопал его по плечу и тихо сказал:

– Все, конец. Отныне будешь заниматься «роллсом».

Но Сэмми никак не мог успокоиться. Сперва нужно было взять тяжелые сумки, пройти по тротуару, и лишь потом он наконец окажется под сенью офиса Массино.

Открыв дверцу, он вышел под дождь. Перед ним веером встали Джонни, Эрни и Тони, пальцы на рукоятках пистолетов. Из толпы, собравшейся у входа в здание, раздались приветственные возгласы.

Сэмми вошел в благословенный сумрак фойе, потом в лифт.

– Ну как тебе, парень, таскать столько наличности? – спросил Тони.

Сэмми посмотрел на него и отвернулся. Он думал, как уже завтра ему ничего не будет страшно. Как он наденет серую униформу, фуражку с черной кокардой и сядет за руль «роллс-корниша». За десять чудовищных лет его так и не подстрелили, ему так и не оттяпали руку, и теперь перед ним одни лишь райские пастбища.

Бок о бок с Джонни он прошаркал в офис Массино и поставил обе тяжелые сумки на стол.

Энди ждал. Массино жевал потухшую сигару. Когда Энди снимал наручники, Массино вздернул бровь и посмотрел на Джонни, словно спрашивая: «Все гладко?»

Джонни кивнул.

Затем начался обычный ритуал контроля и учета. Он длился дольше обычного. Наконец Энди поджал тонкие губы, взглянул на Массино и сообщил:

– Лучше не бывает, мистер Джо. Сто восемьдесят шесть тысяч долларов. Вот это я понимаю, куш!

Джонни почувствовал, как по спине прошла жаркая волна. Джекпот! Через несколько часов эта невообразимая куча денег перейдет в его распоряжение. Тридцатифутовая лодка? Пора корректировать планы. Сорок пять футов – почему бы и нет?

Энди отнес сумки к себе в кабинет. Через пару секунд хлопнула дверца старомодного сейфа.

Массино вытащил из ящика стола бутылку «Джонни Уокера». Эрни принес стаканы. Массино, не скупясь, плеснул себе виски и протянул бутылку Джонни:

– Наливай. Ты молодец, Джонни. Двадцать лет! Знаешь, мне всегда хотелось, чтобы ты был рядом, когда на стол лягут такие деньги. – Он с ухмылкой откинулся на спинку стула. – Впереди у тебя блестящая карьера.

Эрни налил себе и Тони. Сэмми отказался. Все, кроме него, подняли стаканы, а потом зазвонил телефон, и Массино жестом велел очистить помещение.

Когда Джонни и Сэмми спускались по лестнице, Сэмми сказал:

– Было круто, мистер Джонни. Жаль, что мы больше не будем работать вместе. Вы всегда относились ко мне по-человечески. Помогали. Хочу сказать спасибо.

– Давай по пивку, – сказал Джонни, а когда вышел под дождь, почувствовал на лице морские брызги. Под ногами закачалась палуба сорокапятифутовой лодки.

В сумраке бара «У Фредди» они выпили свое пиво.

– Ну, пора прощаться, Сэмми, – сказал Джонни, когда Сэмми помахал бармену, чтобы взять по второму бокалу. – Видишь, за все эти годы ничего не случилось. Выходит, зря ты боялся.

– Выходит, так. – Сэмми покачал головой. – Люди по-разному устроены. Кто-то боится, кто-то нет. Вы счастливчик, мистер Джонни. Вас вообще ничего не волнует.

Джонни подумал о предстоящей краже. Ничего не волнует? Вот именно! В конце концов, ему уже за сорок, полжизни прожито. Даже если дело не выгорит, в критический момент он сможет сказать себе, что хотя бы попытался шагнуть навстречу мечте. Но все получится. Никакого критического момента не будет.

Двое мужчин – черный и белый – вышли на улицу и переглянулись. Повисла неловкая пауза, после которой Джонни протянул Сэмми руку:

– Ну пока. Держим связь.

Они обменялись рукопожатием.

– Продолжай откладывать деньги, – добавил Джонни. – И помни: я всегда рядом. Если захочешь перетереть… ну, сам знаешь.

Взгляд Сэмми затуманился.

– Знаю, мистер Джонни. Я ваш друг. Не забывайте этого: мы с вами друзья.

Джонни легонько стукнул его по груди и ушел. Ему показалось, что за спиной у него, отсекая кусок жизни, хлопнули ставни: отныне он был сам по себе.

Джонни не спеша доехал до своего дома, поднялся по лестнице, вошел в квартиру. Было двадцать минут шестого. Ему захотелось выпить, но он справился с искушением. Никакого алкоголя. Для дела нужен трезвый ум, а виски рассудительности ему не прибавит. Джонни подумал о предстоящем ужине с Мелани, о медленно ползущих стрелках часов. Подошел к окну и выглянул на узкую улочку, забитую автомобилями. Разделся, принял душ, надел лучший свой костюм, взглянул на часы. Шесть. Господи, как же медленно тянется время!

Джонни проверил, все ли на месте: тяжелая обрезиненная свинчатка, свернутая газета, перчатки, зажигалка, ключ от сейфа и еще один, от шкафчика в камере хранения. Выложил все на стол. Больше ничего не нужно, разве что чуток удачи. Сунув пальцы под рубашку, он коснулся медальона и сказал себе: «Через два года я буду в море. Буду стоять у штурвала сорокапятифутовой лодки, подставив лицо солнцу, а палуба будет ходуном ходить от рева мощных моторов».

Усевшись у окна, Джонни слушал уличный шум, гул автомобильных двигателей, детские крики. Стрелки часов доползли до половины восьмого. Джонни встал, сунул в карман свинчатку, надел наплечную кобуру, проверил «тридцать восьмой», отнес газету в ванную и намочил ее под краном. Сунул ее в карман пиджака, оба ключа и перчатки отправились в другой. Вот и все. Можно выходить.

Ровно в восемь он подъехал к дому Мелани. Она ждала на крыльце. Как только Джонни затормозил, села в машину.

– Привет, милая! – Он старался не выказать тревоги. – Все хорошо?

– Да, – хмуро ответила Мелани.

Она заметно волновалась. Господи, лишь бы не передумала!

Ужин прошел неудачно. Джонни был расточителен: заказал лобстер-коктейли и индюшачьи грудки под чили-соусом. Однако оба едва притронулись к еде. Джонни все думал о том моменте, когда нужно будет справиться с Бенно. О том, как потащит две тяжелые сумки на автостанцию. Придется отложить все до двух ночи: он провернет дело с двух до трех. Теперь все зависит от везения. Отложив вилку, Джонни вновь коснулся своего медальона.

– Ты бы все-таки рассказал, что у тебя на уме, – вдруг попросила Мелани, отодвинув тарелку с остатками индюшатины. – Я так волнуюсь. Ты же не затеваешь ничего дурного, правда?

– Это всего лишь работа. Не беспокойся, милая. Тебе не нужно об этом знать. Так будет правильнее всего. Кофе хочешь?

– Нет.

– Тогда пошли в кино. Ну же, милая, перестань ворчать. Все будет хорошо.

Правильно, что он решил сходить в кино. Фильм оказался неплохим, и Джонни на время забыл о том, что предстоит сделать через несколько часов.

Ближе к полуночи они приехали к Мелани. На лестнице встретили ее соседку из квартиры напротив. Остановились поздороваться. Девушка дружила с Мелани и была знакома с Джонни.

– Вот незадача, осталась без курева, – сказала она.

Эта случайная встреча была Джонни на руку. Если все пойдет наперекосяк, девушка подтвердит, что видела их с Мелани.

Она пошла вниз, Джонни с Мелани пошли вверх. «Форд» стоял у подъезда. Девушка обязательно его увидит.

– Сварить кофе? – спросила Мелани, бросив пальто на канапе.

– Свари, и побольше. – Джонни сел. – Ждать еще пару часов, а засыпать мне нельзя.

Через некоторое время Мелани принесла большой кофейник. Поставила на стол чашку и блюдце.

– Спасибо, милая. Теперь ступай в постель, – сказал Джонни. – Ни о чем не беспокойся. Ложись и спи.

Мелани постояла, посмотрела на него, ушла в спальню и хлопнула дверью. Поморщившись, Джонни плеснул себе крепкого черного кофе.

Периодически наполняя чашку, он досидел до двадцати пяти минут третьего. Встал, тихонько подошел к спальне, открыл дверь и заглянул в темноту.

– Уже уходишь? – дрожащим голосом спросила Мелани.

– Бога ради, ты-то чего не спишь?

– Не спится. Волнуюсь за тебя.

Ох, женщины. Джонни в отчаянии помотал головой. Может, стоило выбрать для алиби кого-то еще. Да ну, зачем себя накручивать? Алиби ему не понадобится. Все продумано. Массино никогда не узнает, кто взял деньги.

– Вернусь через полчаса, милая. Хватит волноваться. Попробуй уснуть. – Он закрыл дверь.

Вышел на безлюдную улицу и быстро зашагал к офису Массино, стараясь держаться в тени.

Через десять минут он был на месте. Подошел со стороны улицы, увидел свет в окне кабинета Энди. Значит, Бенно там: спит, или курит, или как-то еще убивает время.

Джонни огляделся. На улице не было ни души. Он перебежал через дорогу, вошел в тускло освещенное фойе, забрался в кабину лифта и поехал на четвертый этаж. Осторожно закрыв дверцу, пешком поднялся на шестой.

Работать нужно быстро, чтобы алиби не рассыпалось. Оказавшись в коридоре, ведущем к офису Массино и кабинету Энди, он достал носовой платок и выкрутил обе лампочки. Света все равно хватало: у Энди была остекленная дверь. Джонни вынул из кармана газету. Она еще не успела высохнуть. Пару секунд постоял, прислушался, скомкал газету и подсунул ее под дверь кабинета Энди. Чиркнул зажигалкой. Газета занялась, задымилась. Джонни схватился за свинчатку и застыл у стены.

Ждать пришлось недолго. Он услышал сдавленную ругань, потом щелчок замка. Дверь открылась. Бенно, приземистый тяжеловес, раскрыв рот, смотрел на тлеющую газету. Джонни вжался в стену.

Как он и рассчитывал, Бенно сделал шаг вперед. Хотел затоптать газету, но на затылок ему обрушилась свинчатка.

Задерживаться Джонни не стал: и без того было ясно, что Бенно в отключке. Незачем тратить драгоценные секунды. Он подошел к сейфу, достал ключ, открыл дверцу. Вытащил обе сумки. По лицу ручьями лил пот.

Не снимая перчаток, Джонни забрал ключ, схватил сумки (те оказались гораздо тяжелее, чем он думал), перешагнул через обмякшее тело Бенно. На мгновение задержался, чтобы потушить газету, и вызвал лифт.

Спустился на первый этаж, окинул тревожным взглядом пустое фойе, взял по сумке в каждую руку и вышел на улицу. Убедился, что там по-прежнему никого нет, и побежал к автостанции.

Сонный здоровяк-негр, не поднимая глаз, елозил метлой по полу. Джонни открыл ячейку, сунул в нее сумки и услышал, как отъезжает ночной автобус. Глянул в окно, увидел свет фар. Не без труда закрыл дверцу ячейки, повернул ключ в замке и вышел из здания.

Итак, первый этап операции позади. Нырнув в переулок, Джонни перешел на бег. Сто восемьдесят шесть тысяч! Он мчался вперед, чувствуя, как его накрывает волна ликования. Можно считать, что дело сделано. Массино на него не подумает. Джонни охватило невыносимое влечение к женщине.

Пробежав по переулкам – в этот час все они были пусты, – он наконец оказался у дома Мелани. Остановился в тени и убедился, что его никто не видит, – стало быть, с алиби все в порядке. Быстро вошел в дом, поднялся на нужный этаж.

Выглянул из лифта в коридор: все ли чисто? Метнулся к двери Мелани, повернул ручку и скользнул в квартиру.

Прислонился к двери. Сердце его тяжело билось. Ну вот, дело сделано. Он взглянул на часы. Прошло каких-то двадцать пять минут!

– Джонни?

В гостиной появилась Мелани в короткой ночной рубашке.

Он вымученно усмехнулся:

– А вот и я. Говорил же, волноваться не о чем.

Мелани смотрела на него, широко раскрыв испуганные глаза.

– Что случилось?

– Пока ничего. Я же сказал: не волнуйся. – Джонни обнял ее. – Но сейчас кое-что случится… Угадай что.

Он взял ее на руки, отнес в спальню и осторожно уложил на кровать.

– Все хорошо, милая. – Он сбросил пиджак, снял наплечную кобуру, стянул с себя рубашку. Наверное, сказывалось напряжение прошедшего получаса: Джонни желал Мелани как никогда в жизни.

Глядя на него, она вжалась в кровать.

– Мы с тобой… на этот раз будет очень круто, вот увидишь.

Расстегнув молнию на брюках, он вдруг почувствовал себя до ужаса голым. Навис над Мелани, и ему показалось, будто на бушующее пламя похоти выплеснули ведро холодной воды.

– Медальон, – сказала Мелани.

Выпрямившись, Джонни опустил взгляд на свою шерстяную грудь. Серебряная цепочка была на месте, но медальон святого Христофора исчез. Дрожащими пальцами Джонни приподнял цепочку и увидел, что карабинчик, на котором висел медальон, согнут и раскрыт.

Впервые в жизни он почувствовал на горле ледяную хватку ужаса.

– Ищи!

Звук его голоса, его глаза заставили Мелани тут же вскочить с кровати. Вместе они перерыли спальню, гостиную, но в квартире медальона не было.

Джонни забежал в ванную, влез в рубашку, надел кобуру, накинул пиджак.

– Что случилось, Джонни? – испуганно спросила Мелани. – Расскажи!

– Ступай в кровать. Жди меня.

Он вышел из квартиры. Осмотрел коридор, кабину лифта… Медальона не было. Спустился, поискал в холле, вышел на улицу. Его начала бить дрожь. Пытаясь справиться с растущей паникой, Джонни остановился и полной грудью вдохнул влажный ночной воздух.

«Нет, так дело не пойдет. Думай, где ты мог его потерять».

Открыв машину, он посмотрел возле водительского сиденья. Медальона не было.

Джонни закрыл машину на ключ и задумался. Он мог обронить медальон где угодно, даже в кабинете у Энди. Если так, ему конец. Господи! Все пропало! Вся его уверенность, все его планы, что стоит подождать пару лет, и вот она, лодка, – все сгорит в пламени гнева Массино. Медальон рядом с сейфом – все равно что черным по белому написать: «Это я украл».

Однако у него еще был шанс. Джонни шагнул было к машине, но остановился. Включи мозги, идиот! Может, ничего не случится. Не трогай машину, это часть твоего алиби.

Пошатываясь, он побежал по улице, по тем же переулкам, по-прежнему пустым, если не считать бездомных кошек да прикорнувшего на крыльце старика-пьянчуги.

Нужно убедиться, что медальон не остался в кабинете. Если его найдут в лифте, в офисе Массино – ничего страшного. Но если в кабинете у Энди – все, хана. Кроме Энди и Бенно, там никого не бывает.

* * *

Тяжело дыша, Джонни добежал до перекрестка, за которым находился офис Массино. И остановился как вкопанный: у здания стоял полицейский автомобиль.

Поздно!

Должно быть, Бенно пришел в себя и вызвал легавых. Джонни видел, как у здания остановился «линкольн». Из него выскочили Тони и Эрни. Оба скрылись в подъезде.

Где же он обронил медальон?

«Запомни: пока носишь его, с тобой не случится настоящей беды».

Теперь медальона на нем не было. Джонни, как человек мнительный, был уверен: медальон лежит прямо перед сейфом, как расписка в краже денег. Он взглянул на автостанцию. Нет, у него не хватит храбрости забрать тяжелые сумки и утащить их к своей машине. Кто-нибудь – Тони или Эрни – может выглянуть в окно, и тогда его обязательно заметят. В любом случае Джонни не рискнет садиться в свой «форд». Всем ребятам известно, какая у него машина. Остается лишь пуститься в бега. Если не тянуть, все получится. Деньги спокойно полежат в ячейке. Рано или поздно страсти улягутся, Джонни тайком вернется, заберет сумки и снова смоется из города. В глубине души он понимал, что это дурацкая мысль, но был уже во власти паники.

Подъехало еще несколько полицейских машин с включенными сиренами. Джонни вжался в стену. Сердце едва не выпрыгивало из груди. У бордюра остановился «роллс». Массино выскочил на тротуар, стремительно прошагал к подъезду и вошел в здание.

Нужно уматывать из города, и побыстрее. Деньги? Чтобы быть на шаг впереди Массино, нужны деньги. Нужна наличка на побег. Джонни вновь подумал о сумках в камере хранения. Сейчас от них никакого толку.

Мелани? У нее ни гроша за душой. Он лихорадочно думал. Может, зря паникует? Медальон может быть где угодно. Но Джонни инстинктивно чувствовал: его талисман остался в кабинете у Энди.

Сэмми!

У него под кроватью три тысячи долларов. А Джонни без денег никак. Без денег ему не спрятаться от Массино.

Он снова нырнул в лабиринт переулков. Бежать пришлось долго: Сэмми жил на другом конце города. Когда Джонни, тяжело дыша, поднимался на четвертый этаж, к нему в квартиру, городские часы пробили половину пятого. Он постучал в дверь, но никто не открыл. Он прислушался, постучал снова, повернул ручку. Дверь отворилась.

– Сэмми?

Пошарив по стене, он нащупал выключатель.

В крошечной комнатке была выдвижная кровать, газовая плита с двумя конфорками, кресло и старенький телевизор, но никакого Сэмми в ней не было. Джонни вспомнил, что по пятницам тот ночует у своей подружки Кло.

Он вошел в комнату, закрыл дверь. Опустился на колени, сунул руку под кровать и вытащил металлический ящичек, в котором Сэмми хранил свои сбережения. Даже не заперт! Подняв крышку, Джонни увидел, что ящичек набит десятками. Он не раздумывал. С каждой потраченной секундой его шансы на спасение уменьшались.

Забрав все подчистую, он распихал деньги по карманам. На мгновение задумался о реакции Сэмми, а потом сказал себе: «Ты берешь взаймы». Позже вернешь с процентами.

Джонни выскочил из комнаты и побежал вниз по лестнице. Теперь пора убираться из города. Главное, чтобы легавые не успели выставить кордоны. Иначе будет непросто, но в любом случае нужно отсюда уматывать. Он коснулся рукоятки «тридцать восьмого». Если что, будет прорываться с боем.

Просчитывая варианты, он вышел на улицу. Нужно залечь на дно, как минимум на месяц. Отыскать место, где его никто не найдет. Он вспомнил про Джованни Фучелли: тот был другом его отца. Хм, неплохая мысль. Сейчас ему лет семьдесят, если вообще еще жив. Лет пять назад Джонни получил от него открытку. Фучелли обосновался в маленьком городке – как там он называется? Джексон? Пэксон? Точно, Джексон, по дороге в Майами. Если добраться до Джексона, Фучелли его приютит.

Нужно угнать машину. Доехать до кафе «У Редди»: там останавливаются перекусить дальнобойщики, которые держат путь на юг. Если дать какому-нибудь водиле денег, тот не откажется подбросить его до Джексона.

Джонни задумчиво посмотрел по сторонам. Рядом стояло несколько машин. Он шагнул вперед, но вдруг увидел фары: на улицу свернул автомобиль. Джонни отступил в тень. Машина медленно направилась в его сторону и остановилась у тротуара, прямо под фонарем. Из нее вышел долговязый молодой парень с волосами до плеч: явно небогатый, в рваных джинсах и грязном свитере. Джонни осенило. Он подошел к парню – тот закрывал машину на ключ – и тихо спросил:

– Хочешь заработать двадцать баксов?

Парень удивленно уставился на него:

– Что нужно сделать?

– Отвезти меня в кафе «У Редди».

– Чувак, это же двадцать миль от города.

– По доллару за милю. Не так уж плохо.

Парень усмехнулся:

– Уговорил. Давай бабки и поехали.

Джонни протянул ему десятку:

– Остальное на месте.

– Договорились. Кстати, я Джоуи. А тебя как звать?

– Чарли, – сказал Джонни. – Поехали.

Дождавшись, когда Джоуи откроет дверцу, он забрался на пассажирское сиденье. Джоуи скользнул за руль.

– Только давай переулками. Быстро, но не слишком. Понял?

– Даже так? – рассмеялся Джоуи. – Что, полиция на хвосте?

– Я тебе плачу не за то, чтобы ты губами шлепал, – по-прежнему тихо сказал Джонни, и Джоуи напрягся, расслышав в его голосе холодную злобу. – Рули и помалкивай.

По крайней мере, этот оборванец неплохо знал город. Держался переулков и через десять минут вырвался на шоссе. Да, небыстро, зато безопасно.

Сейчас могут начаться проблемы, подумал Джонни и отстегнул ремешок на кобуре, чтобы мгновенно выхватить пистолет. Но проблем не было. Джонни так и не узнал, что блокпосты выставили через полчаса после того, как он выбрался из города.

Комиссар полиции был в отъезде, а его помощник не нашел времени для Массино. Упирался, не хотел перекрывать дороги, задирал нос и говорил, что лотерея – дело незаконное.

Разъяренный Массино пожалел тогда, что не подмазывал помощника комиссара так же, как и его начальника. Не дарил ему по машине в год, не подбрасывал деньжат щенкам на учебу, не оплачивал роскошную страховку его бабе.

Расплатившись с Джоуи, Джонни дождался, когда тот уедет, и вошел в кафе «У Редди». Осталось найти машину, которая отвезет его на юг.

Паника понемногу улеглась. Пока все нормально. Теперь нужно залечь на дно в Джексоне.