Текст книги "Миссия в Сиену"

Глава четвертая
Джина

На следующий день, чуть позже полудня, Мэриан вошла в кабинет Дона и сообщила, что в гостиной его ожидает начальник Специальной службы старший суперинтендант Дикс.

– Дикс? Что ему нужно? – спросил Дон, подписывая последнее письмо из стопки на столе.

– Он не сообщил. Сказал лишь, что дело срочное.

– Предпочел бы с ним не встречаться. – Дон отодвинулся от стола. – Меня уже тошнит от полисменов. Те двое были у них в кармане, и все же их упустили, да еще так нелепо. – Он потянулся за сигаретой. – Есть новости о Джулии? Вы еще не звонили в больницу?

– Звонила, только что. Состояние стабильное, но она все еще очень слаба. После обеда заеду к ней и разузнаю более подробно.

– Было бы неплохо. Я только о ней и думаю.

– Суперинтендант ждет, – напомнила Мэриан.

– Ну хорошо. Пойду к нему.

Главный суперинтендант Дикс, краснолицый и добродушный, удобно устроился в кресле у самого камина. Когда вошел Дон, он, прикрыв веки, мирно попыхивал трубкой. Они с Доном знали друг друга уже много лет.

– А, вот и вы. – Открыв глаза, Дикс бросил на Дона проницательный взгляд. – Готов спорить, сегодня вы ненавидите всю полицию лютой ненавистью.

– Вы совершенно правы. – Дон присел на подлокотник кресла. – И на то у меня есть все основания. Вот вспоминаю, как ваши люди упустили обоих подозреваемых, и мне дурно становится.

Дикс повел широченными плечами:

– Мы их найдем. Сейчас они залегли на дно, но рано или поздно им придется высунуть нос. Никуда не денутся.

– Я вам не верю, – раздраженно сказал Дон. – Не удивлюсь, если они уже во Франции или в Италии и посмеиваются над вами. Какой смысл от наблюдения за вокзалами и аэропортами? Неужели вы думаете, что преступники туда сунутся? Скорее всего, они скрылись на быстроходном катере. Вы же знаете, как это просто.

– К счастью для меня, – сказал Дикс, – их поисками занимаются другие люди.

– Ну, полагаю, вы пришли сюда не для того, чтобы поболтать о погоде, суперинтендант. – Дон жестко взглянул на Дикса. Сегодня он не был настроен шутить. – Вы явились по делу. Выкладывайте по какому. У меня не так уж много времени.

Дикс поднял густые брови:

– Сегодня утром вы необычайно вспыльчивы, мистер Миклем. И это вполне понятно. Мы запороли дело. Не спорю, мы должны были взять этих двоих. Комиссар рвет и мечет. Но вы правы: я здесь по делу. Решил, что вы захотите узнать кое-что про Черепаху.

Тут же перестав сердиться, Дон взглянул на Дикса:

– Что вам известно о Черепахе? Ваш отдел уже занимается этим человеком?

– Да, занимается, причем весьма плотно. Но известно о нем не много, – ответил Дикс, поудобнее устраиваясь в кресле.

Решив, что пришло время мириться, Дон встал и направился к бару. Приготовил два больших виски с содовой и протянул один стакан Диксу. Тот нерешительно взял его, понюхал виски и одобрительно кивнул:

– Для меня рановато. Но, пожалуй, не повредит. Спасибо, мистер Миклем.

– Рассказывайте про Черепаху. – Дон уселся в кресло. – Я готов отдать что угодно, лишь бы до него добраться.

– И мы тоже. А еще полиция Франции, Италии и Америки. Знаю, наши люди показали себя не с лучшей стороны, – сказал Дикс, – но часть вины ложится и на вас. Видите ли, Хоррокс никогда не слышал про Черепаху. А я слышал. Если бы вы связались со мной, дело приняло бы совершенно иной оборот.

– Я вам звонил, – тут же произнес Дон. – Но так уж вышло, что вас не было на месте. Понимаю, нужно было звонить снова и снова. Но я счел дело недостаточно серьезным.

– Не хочу сказать, что мы сумели бы спасти мистера Ференси, даже если знали бы, что происходит. Но во всяком случае, могли бы попытаться. Поверьте, не вы один отнеслись к письмам Черепахи как к неудачной шутке. Полиция Парижа решила, что имеет дело с безобидным душевнобольным. В итоге погиб Ренальдо Бузони.

– Бузони? Атташе посольства Италии?

– Он самый. Сперва получил письма с угрозами от Черепахи, а потом его труп выловили из Сены. По моим данным, некоторые итальянские чиновники в Англии тоже получали подобные послания.

– Кто он такой, этот Черепаха? – спросил Дон.

– Особо опасный преступник, безжалостный вымогатель. Ради денег готов на все.

– Значит, Ференси был его первой жертвой?

– О нет. За последние четырнадцать месяцев жертв было девять, – ответил Дикс. – Двоих убили в Штатах, троих во Франции, четверых в Италии. Но у нас в стране – да, мистер Ференси первый. Проблема в том, что мы не знаем о тех, кто заплатил этому Черепахе. Но уверены, что и в Европе, и в Штатах множество мужчин и женщин выплачивают ему деньги и держат рот на замке. Если бы вы сказали мне, что Ференси получил письмо от Черепахи, я бы посоветовал заплатить требуемую сумму.

– Вы что, серьезно? В устах офицера полиции такие слова звучат весьма странно.

– Но совет тем не менее хороший, – тихо сказал Дикс. – Если бы Черепаха получил свои деньги, Ференси остался бы жив. И супруга его не была бы сейчас в Лондонской клинике.

– Но дело не в этом. Вы только что признали, что полиция бессильна. Не способна защитить человека от вымогателя.

– Совершенно верно. Давайте посмотрим правде в глаза. У нас не так уж много людей, и мы можем обеспечить надлежащую охрану лишь для особо важных персон. Черепаха терпелив. Рано или поздно он добирается до своей жертвы. Мы не смогли бы охранять мистера Ференси двадцать четыре часа в сутки. Если бы то был сотрудник итальянского посольства – дело другое. Но мистер Ференси обычный человек. Как прикажете организовать его охрану на неопределенный срок? Вы же видели, как действует Черепаха. Рядом с Ференси находились вы, Мейсон и Диксон. И это его не спасло, верно? – Вытряхнув пепел, Дикс шумно дунул в мундштук и принялся вновь набивать трубку. – Черепаха знает: если угрозы останутся пустыми словами, его бизнесу придет конец. Его лозунг таков: плати, или умрешь. И люди платят. Они знают, что в ином случае у них нет шансов выжить.

– Но Ференси этого не знал, – резко заметил Дон. – Он понятия не имел, кто такой Черепаха.

– Верно. Черепаха только начинает свои делишки в Англии. До смерти Ференси он не был никому известен. Теперь же газетчики так раздули эту историю, что Черепаха стал крупной фигурой. Следующий богач, получивший от него письмо с угрозами, поймет, что это не шутки. Думаю, Ференси убили намеренно, чтобы возвестить о прибытии Черепахи в нашу страну.

– Ваши люди обязаны его поймать, – мрачно сказал Дон. – Собственно, для этого и существует полиция.

– Это будет непросто. У нас нет никаких улик. Допустим, мы возьмем убийцу. Но он не Черепаха. Возьмем рыжеволосую женщину. Она тоже не Черепаха. Французская полиция схватила одного из подручных Черепахи и сумела его разговорить. Но его слова оказались бесполезны. Убийца сказал, что его нанял человек, назначивший встречу на пустынной дороге. Ночью. Этот человек – Черепаха или нет – приехал на автомобиле и не выходил из него. Убийца не видел его лица. Получил приказ и выполнил работу. Как видите, Черепаха – та еще головная боль. Уже четырнадцать месяцев полиции США, Италии и Франции пытаются выйти на его след. Настал и наш черед.

– Похоже, вы не очень-то верите, что его удастся поймать, – сказал Дон.

– Понимаю ваши чувства. Вы потеряли близкого друга. Увы, мы не волшебники. Однако будьте уверены: полиция сделает все, что в ее силах. Но Англией дело не ограничивается. Вряд ли Черепаху стоит искать у нас в стране. Предположу, что он ведет свою деятельность из Италии.

– Почему из Италии?

– По двум причинам. Во-первых, все без исключения жертвы Черепахи – итальянцы. И во-вторых… – Дикс вынул из кармана плоский футляр, раскрыл его и достал нож с широким лезвием и резной деревянной рукояткой. – Взгляните. Этим ножом убили мистера Ференси. Ничего не напоминает?

Взяв нож в руки, Дон внимательно осмотрел его.

– Я, конечно, не эксперт, – сказал он, вернув клинок Диксу, – но сказал бы, что это копия итальянского метательного ножа. Средневекового, скажем, век тринадцатый. Если не ошибаюсь, я видел что-то подобное во Флоренции. Во дворце Барджелло.

– Совершенно верно, – кивнул Дикс. – В целом у полиции Штатов, Франции и Италии сейчас девять таких ножей. Все жертвы Черепахи были убиты такими клинками. Любые попытки выяснить, кто изготовил ножи, закончились неудачей.

– Эта девушка, Лорелли… Она итальянка, – сказал Дон. – Я понял это по ее акценту.

– Вот еще одна причина подумать про Италию.

– Что ж, мы определенно на верном пути, – признал Дон. – Но почему Черепаха выбирает одних итальянцев? Нет ли здесь политической подоплеки? Насколько мне известно, Ференси был ярым антифашистом. Вы что-нибудь знаете о политических убеждениях остальных жертв?

– У всех разные. Кто-то антифашист, кто-то фашист, кто-то член Христианско-демократической партии. Эту версию я уже проработал, но безрезультатно. Зацепиться не за что.

– Почему он называет себя Черепахой? – спросил Дон. – Таким именем никого не напугаешь. Я бы сказал, что наш вымогатель напрочь лишен воображения. Черепаха? С какой стати? Должно быть, на то есть некая причина. Черепаха – существо безобидное и медлительное, прямая противоположность убийцы. Итак, в чем причина?

– Я и сам об этом думал. Но озарения на меня, увы, не снизошло. Может, такое имя должно сбивать жертву с толку?

– Вряд ли. И еще одно: зачем делать копию средневекового ножа? Ведь это лишние сложности. Почему бы не пользоваться ножом без искусной резьбы на рукоятке? Интуиция подсказывает: черепаха и нож – что-то вроде торговой марки и убийца выбрал ее не случайно. Было бы очень полезно выяснить, что все это значит.

– Несомненно. Но я не вижу способа это сделать.

Дон бросил окурок в камин.

– Нужно подумать. Не хочу показаться невежливым, суперинтендант, но у меня масса дел. Насколько я понимаю, вы пришли не только для того, чтобы сообщить мне эту информацию?

Дикс почесал нос мундштуком трубки.

– Ну… и да и нет, – сказал он. – Я питаю глубокое уважение к вашим талантам. В прошлом году вы замечательно справились с делом Трегарта. Ференси – ваш друг. Я решил ввести вас в курс дела на тот случай, если вы захотите помочь с поисками Черепахи. Чтобы выйти на него, понадобятся… скажем так, неофициальные контакты. Мне известно, что у вас множество связей и здесь, и в Италии. Нам будут полезны любые сведения.

– Хорошо, – сказал Дон. – Посмотрю, что можно сделать, но не обольщайтесь. Да, есть у меня пара человек, способных подбросить идейку-другую. Поговорю с Уччелли. Знаете его? Старый жулик, хозяин ресторана «Торколотти» в Сохо. Мы с ним сто лет знакомы. О здешней итальянской диаспоре ему известно все, что представляет хоть мало-мальскую ценность.

– Во время войны он был одним из воротил черного рынка, – сказал Дикс. – Мы чуть не взяли его на крупной сделке, но он оказался хитрее нас.

– Странно, что вы вообще на него вышли. Итак, я с ним поговорю. Возможно, он что-то знает.

Дикс убрал метательный нож в футляр, а футляр – в карман.

– Не желаете ли съездить в Италию, что-то разузнать на месте? У меня есть предчувствие, что именно там можно найти реальную информацию – конечно, если копнуть поглубже.

– Дорогой мой суперинтендант, я же не могу мотаться по всей Италии в надежде наткнуться на Черепаху. Нельзя ли ограничить зону поиска одним округом? А еще лучше одним городом? Если сможете это сделать, я поеду.

– Те пятеро, что погибли в Италии, были убиты в Риме, во Флоренции, в Падуе, Неаполе и Милане. Это широкая территория, но ничего лучше я предложить не могу.

– Посмотрим. Может, нам с вами удастся ее сузить, – сказал Дон, и Дикс встал с кресла. – Держите меня в курсе. А я сообщу о своих находках, если таковые будут.

Суперинтендант ушел, а Дон задумался. Он все еще сидел в кресле у камина, когда Черри торжественно объявил, что обед подан.

Для итальянца Джорджо Уччелли был довольно высок. Несмотря на почтенный возраст – а ему было семьдесят пять лет, – он сохранил прямую осанку. Взгляд его глубоко посаженных глаз оставался живым и настороженным.

Отец Дона познакомился с ним в Венеции лет двадцать назад, тогда Уччелли владел маленьким, но первоклассным рестораном на Калле дей Фаббри. Там шестнадцатилетний Дон впервые отведал блюда венецианской кухни. Хозяин ресторана понравился ему с первого взгляда. Когда к власти пришел Муссолини, Уччелли уехал из Италии и обосновался в Сохо.

Дон поддерживал с ним дружеские отношения и нередко ужинал в его ресторане, который быстро прославился на весь Лондон.

Сегодня же, покончив с едой, Дон зашел в кабинет Уччелли и теперь сидел у камина с бокалом отменного бренди. Лицо его было скрыто за густой завесой сигарного дыма.

Они с Уччелли болтали о том о сем уже двадцать минут, и Дон решил, что пора переходить к делу.

– Слышали про убийство мистера Ференси? – спросил он.

Смуглое морщинистое лицо Уччелли приобрело мрачное выражение.

– Да. Ужасная потеря, большое потрясение. Миссис Ференси уже лучше?

– Нет, пока еще совсем плоха. Думаю, вам известно, что полиция на этот раз села в лужу?

Уччелли пожал плечами:

– Полицейские дела меня не интересуют.

Дон знал, что говорить с Уччелли о полиции весьма рискованно. До него доходили слухи, что старик неплохо нажился на черном рынке, а теперь занимается крупными валютными махинациями.

– Гвидо был одним из лучших моих друзей, – сказал Дон. – И я хочу найти убийцу. Это личное дело. – Уччелли понимающе кивнул. После паузы Дон продолжил:

– Я ищу информацию. Скажите, что вам известно о человеке по прозвищу Черепаха?

Уччелли покачал головой:

– Совсем немногое. Я знаю, что он существует. И что он опасен. Этот человек – гроза всех итальянцев с капиталом, превышающим пять тысяч фунтов, – мрачно сказал он. – В Италии за ним закрепилась репутация убийцы. Сотни человек в Италии и во Франции выплачивают ему крупные суммы только для того, чтобы остаться в живых.

– Он живет в Италии?

– Не знаю.

– На него работают разные люди. Например, девушка с кирпично-рыжими волосами. Этот цвет еще называют «венецианский красный». Вы ее знаете?

Уччелли снова покачал головой:

– Не знаю ни одной девушки с такими волосами. В наше время такой цвет уже не встретишь.

– Вот еще один человек – высокий, худощавый, нос крючком, одет броско и безвкусно. Зовут Эд.

Уччелли потушил сигару.

– По описанию похож на Эда Шапиро. Он иногда здесь ужинает.

Дон сдвинулся на краешек кресла:

– Чем он зарабатывает на жизнь?

– Контрабандой. Раньше выступал в цирке, метал ножи.

– Пожалуй, он-то мне и нужен! – воскликнул Дон. – Где его найти?

– Я уже несколько недель его не видел. Думаю, лучше спросить у его девушки.

– Кто она?

– Джина Пасьеро. Итальянка. Работает в клубе «Флорида» на Фирт-стрит. Жадна до денег. Предложите ей что-нибудь, к примеру, пятьдесят фунтов. Если она знает, где искать Шапиро, то расскажет.

– Отлично. Я с ней поговорю. Теперь что касается той, с рыжими волосами. Ее зовут Лорелли. Вы не могли бы найти о ней какую-нибудь информацию? Человек, который выведет меня на ее след, получит сто фунтов.

Уччелли склонил голову набок:

– Сделаю, что смогу.

– Итак, послушаем, что мне расскажет Джина Пасьеро. – Дон поднялся на ноги. – Чем она занимается в клубе?

– Платная танцовщица. И будьте бдительны, – предупредил Уччелли. – Дело может принять неприятный оборот. Эти люди не ценят человеческую жизнь. Запомните это хорошенько. Если они узнают, что вы интересуетесь их делами, вам не сносить головы.

– Обо мне не беспокойтесь, я способен себя защитить, – сказал Дон. – Узнайте, что сможете, об этой Лорелли.

– Я уже сказал: сделаю, что смогу. Берегитесь Шапиро. Он очень опасен.

– Спасибо за предупреждение. И за дивный ужин. Через пару дней загляну снова.

– Не спешите. Бывает, информацию раздобыть непросто. – Уччелли взглянул на Дона. – Понимаете ли вы, что все сказанное мною предназначено лишь для ваших ушей и не должно попасть в полицию?

– Прекрасно понимаю, – ответил Дон. – Буду держать язык за зубами.

Он вышел из ресторана и быстро зашагал по Фирт-стрит, пока не оказался у двери с кроваво-красной неоновой вывеской:

«ФЛОРИДА»

вход только для членов клуба

Уплатив швейцару с приплюснутым носом фунт за временное членство в клубе, Дон спустился по грязным каменным ступенькам и оказался в захудалом баре. За стойкой виднелся тускло освещенный зал с тремя-четырьмя десятками столиков и крошечный танцпол, перед которым выступало трио музыкантов.

Дон понимал: от посетителя ждут, что для начала он возьмет выпить. Задержавшись у стойки, он заказал себе виски. Возле бара стояли две блондинки и длинноволосый мужчина в клетчатом пиджаке с плечами, подбитыми огромным количеством ваты. Все трое пили чистый джин и смотрели на Дона с нескрываемым любопытством.

Не обращая на них внимания, Дон закурил и несколько минут потягивал свой виски. Из ресторана в бар вышли еще двое мужчин. Допив виски, Дон направился в зал.

Музыканты – пианист, саксофонист и барабанщик – играли без особенного энтузиазма. Три пары на танцполе двигались в такт музыке, в остальном же их движения сложно было назвать танцем. У одного из танцующих в руке был стакан виски. Его партнерша, медноволосая девушка с грубыми чертами лица, курила сигарету.

Дон сел за столик в углу, рядом с огражденным помостом. За оградкой сидели три девушки – курили, скучали и безучастно поглядывали в зал.

К Дону подошел официант в грязном белом пиджаке.

– Чистого виски, – сказал Дон.

Кивнув, официант удалился.

Музыканты умолкли. Пары на танцполе даже не потрудились им похлопать, просто вернулись к своим столикам. Зал накрыла похоронная тишина.

Дон решил, что в ночной жизни Лондона клуб «Флорида» играет особую, невыразимо тоскливую и жалкую роль.

Снова взглянув на девушек за оградкой, он решил, что темноволосая с розой в волосах, пожалуй, и есть Джина Пасьеро. С мелкими и грубоватыми чертами она в целом была все же довольно красива и производила впечатление искушенной. Как ни странно, темные круги под черными глазами добавляли девушке привлекательности. На ней было красное с черным вечернее платье с глубоким вырезом, выставлявшим напоказ крепкую юную грудь. Девушка сидела неподвижно, сложив руки на коленях. Казалось, она дремлет с открытыми глазами.

Официант принес виски. Дон расплатился. Две блондинки – те самые, что стояли у барной стойки, – вошли в зал, уселись неподалеку от столика, за которым расположился Дон, и принялись глазеть на него.

Прошло пять минут – тяжелых, словно свинец. Пианист коснулся клавиш. На третьем такте вступили барабаны и саксофон – так, словно делали пианисту одолжение.

Дон подошел к огражденному помосту.

– Скажите, у вас остались силы на танец? – спросил он у девушки с розой в волосах.

Ее соседки захихикали, нахально поглядывая на Дона.

Девушка поднялась с места и вышла из-за оградки. Двигалась она вяло, даже не пытаясь изобразить оживление. Приобняв девушку, Дон вывел ее на танцпол. Барабанщик не поспевал за пианистом. Это сбивало с ритма, и любая попытка танцевать неминуемо обратилась бы в фарс. Под такую музыку можно было лишь переминаться с ноги на ногу, шаркая подошвами.

Потоптавшись с минуту, Дон сказал:

– Готов спорить, в этом клубе любят отдыхать владельцы похоронных контор.

Девушка молчала, уткнувшись носом в его зажим для галстука. Дон видел лишь ее макушку с прилизанными волосами. Похоже, партнерша была вполне довольна ролью манекена, который перемещают по танцполу.

Закончив круг, Дон продолжил:

– Знаете, не хочу вас будить. Просто встаньте мне на ноги и спите себе дальше.

Отпрянув, девушка взглянула на него со смесью раздражения и усталости. У Дона появилась прекрасная возможность заглянуть ей в декольте, но для этого он был слишком хорошо воспитан.

– Отвянь, Джек, – холодно сказала девушка.

– Не вопрос, – согласился Дон. – Просто дайте знать, если я буду двигаться слишком быстро.

– Если не нравится, как я танцую, сам знаешь, куда засунуть свое мнение, – продолжила девушка чуть жестче прежнего.

Дон перешел на итальянский:

– Да, знаю. И еще я знаю, чем хотел бы заняться. Но не думаю, что этот клуб – подходящее место для таких развлечений.

С лица девушки мигом улетучились и скука, и усталость, и раздражение. Глаза ее ожили, чувственные алые губы изогнулись в улыбке.

– Как вы догадались? – спросила она. – Со мной уже сто лет не говорили по-итальянски.

– Я умею читать мысли, – улыбнулся Дон.

Девушка поджала губы:

– По-моему, вы пьяны.

– Пока нет, но мысль хорошая. Знаете, все это шарканье наводит на меня тоску. Может, лучше посидим, выпьем?

– Как пожелаете. Час моего времени обойдется вам в один фунт.

– Об этом не беспокойтесь, – сказал Дон, провожая девушку к своему столику. – Уж чего-чего, а денег у меня хватает. Что будете пить?

Она, разумеется, заказала шампанское, а Дон взял себе еще один виски. Когда принесли напитки, он спросил, из какого региона Италии приехала девушка.

– Родилась в Неаполе, – ответила она. – Выскочила замуж за американского солдата, он перевез меня в Лондон. А через две недели попал под такси. Погиб на месте.

– Не повезло, – сказал Дон.

Девушка пожала плечами:

– Он был так себе. Никто. Хорошо, что я освободилась от него.

– Вы, должно быть, вышли замуж в очень юном возрасте.

Она рассмеялась:

– Мне было пятнадцать. А в семье – восемнадцать человек в четырех комнатах. Так что я была очень рада выпорхнуть из гнезда. – Улыбнувшись, она продолжила: – Вы американец, верно? Как вышло, что вы так хорошо знаете итальянский?

– Мой отец бо́льшую часть жизни провел во Флоренции. Я часто гостил у него. Как вас зовут?

– Можете называть меня Джина.

И она принялась рассказывать о Неаполе. Дон видел, как она истосковалась по родине, и решил не перебивать. Выпив полбутылки шампанского, Джина заметно расслабилась, и Дон спросил как будто мимоходом:

– Кстати, как поживает Эд?

Джина все еще улыбалась, но огонек в ее глазах тут же угас. Через пару секунд она поняла, что растягивать губы в улыбке ей уже не по силам. Лицо ее превратилось в холодную равнодушную маску.

– Что вам известно про Эда? – резко осведомилась она.

– Мне нужно с ним поговорить. Я повсюду его ищу. Куда он пропал?

– А мне почем знать? – Джина потянулась за сумочкой. – Мне пора. Я же не могу сидеть с вами весь вечер.

– Ну, не глупите, – с улыбкой сказал Дон. – Мне нужно встретиться с Эдом. Дело срочное. Так что предлагаю сделку. Плачу пятьдесят фунтов любому, кто скажет, где его искать.

Взгляд Джины потеплел.

– То есть если я скажу, где он, вы дадите мне пятьдесят фунтов? – переспросила она, недоверчиво глядя на Дона.

– Да, пятьдесят фунтов. Но только если отведете меня к нему, – сказал Дон. – Чтобы заработать эти деньги, недостаточно просто назвать адрес.

Все еще глядя на него, девушка провела по губам кончиком языка.

– Честно? Будь у меня пятьдесят фунтов, я могла бы уехать домой. В Неаполь.

– Отведите меня к Эду, и сможете отправиться домой. Обещаю.

– Я уже несколько недель его не видела. Но, пожалуй, знаю, где он. Когда у вас будут деньги?

– Через пару часов.

– Ну хорошо. Встретимся в час ночи у театра «Казино». Мне работать до полуночи, а потом еще нужно проверить, на месте ли Эд.

– То есть вы согласны отвести меня к нему?

– Ради шанса уехать домой я согласна на что угодно. Ну почти, – сказала Джина. – Он попал в беду, верно?

– Волнуетесь за него?

Девушка отрицательно помотала головой.

– Узнайте, где он. Но не говорите, что я его ищу, – сказал Дон. – Это важно.

– Вряд ли я буду с ним разговаривать, – произнесла Джина. – Я пока что в своем уме. Эд опасный парень.