Текст книги "Экошаманизм. Священные практики единства, силы и исцеления Земли"

Когнитивные карты

Вид Земли из космоса объясняет если не все, то многое. Мы видим, что планета едина, ее не разделяют никакие условные политические границы. Видим, насколько прекрасен этот шар циркулирующей вокруг континентов воды. Немногие видели Землю воочию из космического пространства, но стоит только повнимательней начать рассматривать общедоступные фотографии, как это сразу же меняет многие наши представления и восприятие чувства места, расширяя его таким образом, что мы начинаем отождествлять себя со всей планетой в целом. Мы, люди, называем ее домом, и, как бы ни старались, более основательной идентичности нам не найти.

Притом, что осознание себя как жителя Земли является для каждого человека чем-то очень важным, наша зелено-голубая планета – нечто еще более важное, гораздо значимее того, что мы видим на фотоснимках или глобусе. Только наши абстрактные представления делят планету на меридианы. Как видно из космоса, вся биосфера – одно неделимое целое.

Здесь, в Соединенных Штатах, мы пытаемся дробить землю воображаемыми границами штатов, округов и городов, которые – в свою очередь – поделены на еще более абстрактные избирательные участки, муниципальные округа, управления, территориальные зоны и так далее. При этом большинство из нас даже не представляет, где располагаются границы. Поэтому мы начинаем отождествлять себя со всеми этими воображаемыми линиями и абстрактными местами, не позволяющими нам ощутить органическую реальность земли, на которой мы стоим. Нам важно знать свой адрес и совсем неинтересно, какая именно геологическая территория под ним подразумевается. Эта абсурдная ситуация – одна из основных причин современного экологического кризиса.

Ключ к восстановлению изначального, природного чувства места и его осознанию, формирующему когнитивное развитие людей и запечатленному на глубинных уровнях психики, – работа с землей, изучение пейзажей и экосистем местности, в которой мы живем и работаем, на уровне реальности, изначально гораздо более глубоком, нежели политические границы, почтовый индекс или муниципальный округ.

Процесс восстановления чувства органической идентичности начинается с понимания и изменения карт, хранящихся в нашей голове и формирующих в нас чувство осознания места – того, где мы находимся. У всех нас есть в памяти образ места и пространства. Мы ассоциируем его с жизнью сейчас и в прошлом. Это своего рода когнитивные карты. Они используются, например, тогда, когда мы выходим из дома и направляемся в сторону метро, едем на работу или идем в продовольственный магазин, когда возвращаемся домой, вспоминаем прошлое – места, в которых бывали, или когда объясняем кому-нибудь дорогу. Когнитивные карты дают нам ориентиры на местности и позволяют легко перемещаться туда и обратно. Они очень сложные, потому что не похожи ни на атласы, ни на схемы, ни на какие-либо другие карты, изображенные на плоскости бумаги. Когнитивные карты учитывают такие факторы, как время, наблюдения и восприятие человеческого сознания.

Наши древние предки, как и современные люди, ведущие природный образ жизни, использовали мысленную систему картографирования, основанную на сложных экологических реальностях окружающего их мира. Они должны были запомнить, как искать тропинки, ведущие к источнику воды, месту охоты, к грибнице или малиннику, как запомнить пути, по которым ходить нежелательно – ибо там, куда они могут привести, замечены опасные животные, где находится наиболее подходящее для перехода реки вброд место и так далее. На всем этом, конечно, сказывалась смена времен года, и, таким образом, поправки, постоянно вносимые в личные когнитивные карты, позволяли людям быстрее и эффективнее адаптироваться к изменяющимся обстоятельствам жизни – в частности, к природным и сезонным.

Мы заменили большинство природных географических ориентиров, использовавшихся нашими предками, на дорожные знаки, бензоколонки и продовольственные магазины. Вместо времени перелета птиц временные ориентиры для нас – движение транспорта в выходные дни, часы пик, спортивные события и календарные праздники. Подобным образом, описывая место, где мы живем, мы автоматически используем когнитивную карту, составленную из «человеческих» ориентиров. Например, человек, проживающий в пределах воображаемых границ Колорадо, как правило, говорит нечто вроде: «Я живу в Колорадо, за рекой Фрейзер, рядом с трассой № 40» – вместо того, чтобы описать это так: «Я живу практически на берегу красивого неглубокого озера, в долине на восточной стороне Скалистых гор, что к северу от главного водораздела». Житель Нью-Йорка, скорее всего скажет: «Пятая авеню, Манхэттен», а не «В долине реки Гудзон, там, где она впадает в Атлантический океан».

Да, оба этих варианта по-своему правильны, но нужно понимать и то, насколько они отличны. В одном случае описывается органический мир, а в другом – тот, что создан людьми. В одном варианте для объяснения используются округа и границы, созданные исключительно для человеческих нужд, в другом – человек сотрудничает с природой, и его мыслительный процесс учитывает органические качества земли, образованные реками, горами и долинами. Добавив слой органической когнитивной карты на (или под) обычный атлас, демонстрирующий исключительно человеческий мир, мы начнем восстанавливать утраченное органическое чувство места и идентичности.

Правильно будет начать выполнение этой техники с того, что выйти из дома и открыть свое сознание на уровне ОДС, когда вы воспринимаете Землю так, как если бы смотрели на нее с Луны – при этом все воображаемые людьми линии, дробящие и рассекающий мир, стираются. Затем постепенно увеличивайте внутренний образ планеты, чтобы определить природные части целого, разделяющие различные органические реальности, такие как высота над уровнем моря, климат, флора, фауна и так далее. Ориентируясь по когнитивным геологическим картам, которые вы уже храните в своем сознании, наведите ваш внутренний объектив сначала на свой континент, затем на свой регион и глубже – на всю местность, пока не обнаружите и не найдете там свой дом и точное место, где вы находитесь в этот момент времени.

Теперь отправляйтесь на прогулку по окрестностям и начинайте составлять новую когнитивную карту органической реальности, в которой находитесь. Отмечайте все приметы пейзажа – холмы, долины, отдельно стоящие деревья, кусты, цветы, лужи, горы и так далее. Остановитесь и постарайтесь осознать: вы оказались в центре своего «домашнего» круга, заключенного внутрь многих других экологических кругов. То, что находится в вашем ближнем круге, многое о вас говорит.

Следующий шаг – расширение сознания до следующего круга, который можно назвать окрестностями. Это может быть даже очень небольшая территория диаметром около полутора километров, включающая в себя не более пяти человек в случае сельской местности и свыше пятисот – в случае урбанизированной. Обойдите свои окрестности и определите все геологические и биологические особенности. Обратите особое внимание на те места, где маленькие круги вписываются в большие.

Теперь обойдите (или можете проехать на автомобиле) следующий круг, который можно назвать сообществом. В зависимости от того, где вы живете, он будет включать от нескольких сотен до многих тысяч людей. Помните: вы работаете над созданием когнитивной карты органической реальности, и понятие «сообщество» относится не только к людям, зданиям и улицам. Внутри этого круга – многочисленные представители природного сообщества, среди которых и члены вашего ближнего круга, и окрестностей. Однако на уровне сообщества вы найдете большее разнообразие флоры и фауны, геологических образований и так далее. По мере погружения в органическую реальность старайтесь углублять свое понимание на уровнях ОДС. Не расстраивайтесь, если круг вашего сообщества окажется слишком перенаселенным; подумайте, что это может сказать о вашей жизни.

Следующий круг – биорегион, в котором вы живете. В самом общем виде его можно описать как весьма большую территорию. Даже среди ветеранов биорегионального движения продолжаются споры о том, что называть этим словом. Однако не размышляйте над этим слишком долго; мы не проводим научный эксперимент, а стремимся изменить сознание. Один из способов определить биорегион – работать с коренными племенами, когда-то населявшими эту территорию. Итак, биорегион – помните о том, что он не включает в себя никаких построек, возведенных человеком, – должен быть достаточно большим, чтобы обеспечивать его населению средства к существованию; коренные народы часто определяли племенные границы границами этих территорий.

Границы биорегиона определяются самой землей; это не линии на карте. Границы биорегиона образуются водоемами, горами, климатическими зонами, геологическими разломами и так далее. Для того чтобы определить границы биорегиона, необходимо внимательно и терпеливо наблюдать органическую реальность местности.

Конечно, мы можем обозначить на своей органической карте территории еще больших размеров, которые часто называют «биомы» и «суббиомы». Они включают множество биорегионов и образуют целые континенты, но для целей нашей контрпрактики достаточно определить лишь границы вашего биорегиона, находящегося внутри биома и континета. Здесь также важно понять и то, что биомы, суббиомы и биорегионы никак не зависят от линий, проведенных, например, на политической карте мира. Это подлинные, а не искусственно созданные границы природного мира, и мы сможем взаимодействовать с этим миром, когда научимся уделять больше внимания органической реальности того места, в котором живем.

Весьма просветляющее действие оказывает следующая контрпрактика: забудьте обо всем, что вам известно о картографии, и создайте свою собственную карту, отметив на ней наиболее значимые именно для вас священные места. В своей книге «Экологическая самоидентификация» Митчелл Томашоу описывает такую карту:

Обряд инициации, связывающий экологическую самоидентификацию с жизненным циклом… [Составление карты] – процесс саморефлексии. Сквозь эту призму мы воспринимаем места, в которых живем, людей, сообщество, землю и виды, населяющие наш дом в широком смысле этого слова, а также – объекты изучения, источники получения средств к существованию и борьбы. Чувство места – основа учения об окружающей среде; основа нашей глубокой связи с миром Природы. В то же время мы можем заметить, как непросто определить значимое сообщество: мы живем в таком количестве воображаемых мест! Это – наши привычки, отражающие наш образ жизни: то, как мы зарабатываем на жизнь, что делаем ради выживания, как строим материальную основу нашей жизни.

Как мы связаны с пейзажем? Существует ли у нас эмоциональная привязанность к тому месту, где мы живем? Как мы сосуществуем с окружающими нас другими людьми, с представителями флоры и фауны? Что мы понимаем под местными экосистемами? Что можем назвать своим биорегионом?

При составлении карты своей местности вы можете использовать множество материалов – бумагу, кору дерева или любой другой материал. Для изготовления трехмерной карты сгодятся и обычный текстиль, и природные материалы. Вы можете спеть ее, станцевать или сложить о своей местности стихотворение или мандалу; творите в любой среде – в какой захотите! Древние люди использовали ветки, камни, морские ракушки, рисовали кровью оленя на шкурах животных и даже вырезали священные карты на камнях (они, как вы понимаете, сохранились до наших дней).

Создавая свою карту, главное – преодолеть чувство ограниченности безличными техниками картографии и просто творчески использовать свое природное чутье. Это позволит глубже осознать свое естественное окружение. Процесс составления карты – нечто намного большее, нежели простое символическое изображение границ территории; это скорее графическая передача чувств – всех тех живых сущностей, что населяют эту местность в вашем восприятии.

Это живая карта.

Процесс изменения сознания, запущенный двумя предыдущими упражнениями, позволяет углубить понимание связи с родной землей на органическом уровне. Когда мы понимаем эту связь – нам легче ее защищать и оберегать. Человек, отождествляющий себя с той землей, на которой живет, почитает ее и уважает себя, а земля отвечает ему тем же. Эта идентификация – очень важный сдвиг, происходящий в сознании даже тех людей, кто уже сейчас активно защищает окружающую среду и мир дикой природы. Многие люди в наше время ощущают воздействие мирового экологического кризиса и перечисляют деньги или направляют иные ресурсы в защиту редких и вымирающих видов животных и растений, обитающих где-то в далеких странах. Я, конечно, не призываю никого оставить эти усилия, но хочу обратить ваше внимание на то, что, если они искренни, в первую очередь это должно подкрепляться реальными действиями, направленными на защиту родной земли.

Пейзаж вокруг нас меняется так быстро, что процесс начинает требовать от нас особого внимания. Ответственность за родную землю многим кажется чем-то совершенно естественным, но, к сожалению, такого мнения и образа жизни придерживаются далеко не все люди. Знаете, почему? Очень во многом потому, что продукты питания привозятся к нам на огромных грузовиках из далеких стран, потому что работает большинство из нас, как правило, далеко от дома, – и родная земля перестает восприниматься как источник жизни, а становится лишь местом, где мы живем. В следующем разделе этой книги я подробнее остановлюсь на этом пункте, а теперь хотел бы продемонстрировать вам означенную проблему с помощью карты. Для выполнения этой контрпрактики вам понадобится восстановить местность по памяти, а поможет вам в этом ваше чувство места и те уроки, которые вы там получили.

Первое, что нужно сделать, – выбрать такое место, где бы вы могли пережить опыт непосредственного общения с миром природы. Таким местом может стать любой участок земли – задний двор вашего дома, парк, сквер, фруктовый сад или цветник, сформировавший ваше понимание природы. После от вас потребуется составить карту этой местности, оживляя в памяти все произошедшие там с вами события.

Как и в случае с предыдущим упражнением, не ограничивайте себя традиционными техниками картографии. Соблюдение масштаба поможет при соединении карты в одно целое, но размер отдельных ее частей может определяться глубиной пережитого там вами опыта. Например, крошечная лесополоса за домом может показаться ребенку или даже взрослому, погруженному в состояние восприятия ОДС, огромным волшебным миром, в то время как на обычной карте местности этой лесополосы может и вовсе не быть, а на вашей карте она вообще может оказаться только одна.

В качестве иллюстрации этой техники я приведу здесь карту местности, в которой жила моя семья, когда мне было десять лет. Так как это была, можно сказать, сельская местность, где дети проводят много времени на улице, я хорошо знал и любил ту природу, и хотя сейчас там почти вся земля покрыта дорогами и домами, она все еще живет в моем сердце. В тот период своей жизни я столько времени проводил на улице, исследуя округу, что понятие «дом» включало для меня и большую территорию живой природы. Карта, которую я здесь привожу, отображает самое «сердце» – центр моего дома и места, в которых я бывал ежедневно.

Создавайте свою карту не спеша. При необходимости переделывайте ее заново столько раз, столько вам потребуется для того, чтобы в конечном итоге это место ожило для вас. Вы не просто тратите время – вы занимаетесь материализацией своей когнитивной карты. Постарайтесь сделать это, не утратив чувство места, или – что, пожалуй, даже будет еще лучше – позвольте процессу рисования вести вас к сущности вашего места.

Оживление сущности и духа места – ключ к этой практике. Их сочетание с вашим СТОДП и составляет собственно урок и опыт. Для того чтобы лучше это понять, давайте сначала внимательно рассмотрим такие понятия, как «сущность» и «дух».

Сущность – это качество или чувство, излучаемое местом и воспринимаемое вами. Например, колючий кустарник у меня на карте обладает определенным качеством, выделяемым сущностью кустарника, и это качество значительно отличается от сущности Тихих сосен. Мне нечасто приходилось сидеть в колючих зарослях, потому что это требовало определенного геройства: пробраться вглубь было невозможно, не порвав одежды и не исцарапавшись. Зато кролик, например, чувствовал себя здесь очень комфортно и в полной безопасности, поскольку на эти кусты не садились ни совы, ни ястребы. Тихие сосны, напротив, были для меня очень приятным местом; таковым его делали мягкий ковер из сосновых иголок и тенистое укрытие от дождя и ветра. Но кролику там было очень неспокойно: поблизости обитали сова и ястреб. У двух этих мест были очень разные сущности.

Колючий кустарник, сосны, кролик, сова, – все они обладают своим уникальным духом и своей сущностью. Сущность – это форма и чувство; дух – то, что одушевляет сущность. И все в природе обладает и тем, и другим. Простой способ увидеть это – противопоставить виды отдельным существам. Например, определенный вид кролика или сосны обладает сходными сущностями, но каждый отдельный кролик и каждая конкретная сосна обладает уникальным духом. То же можно сказать и о местах, а это значит, что духи Природы могут проявляться в различных формах и иметь разный размер.

На индивидуальном уровне кролик, ястреб, дерево и прочие живые сущности обладают одушевляющим их духом, но коллективные духи местности обладают несравнимо большим духом и, соответственно, сущностью. Например, во время прогулки в кедровом лесу вы можете установить контакт с коллективной сущностью и духом этого леса. Вы узнаете, как лес растет и погибает, какие животные и птицы населяют его, в чем заключается основная функция этого леса, расположенного в рамках большой географической территории, – уникальная и совершенно отличная от функции, скажем, дубовой рощи на соседнем холме.

Говоря о духе, нужно опасаться ловушки чрезмерной интеллектуализации. Единственный способ действительно узнать дух места и тем самым доказать себе, что он существует, – личное взаимодействие с ним на всех уровнях (СТОДП).

Жизненный опыт реален в той степени, в какой вы способны его пережить. Например, вы не сможете, как бы ни старались, объяснить или описать красный цвет слепому от рождения человеку – так, чтобы он «увидел» его вашими глазами и пережил этот опыт. Вы можете рассуждать о длине волны или о цветовом спектре до хрипоты, пока сами не станете красным от напряжения, но этот человек все равно не испытает ваш опыт и не увидит этот цвет, который мы, видящие, называем цветом розы или вечерней зари. Подобным образом нет смысла говорить, думать или пытаться описать понятие «дух». Единственная возможность узнать его – обрести свой личный опыт.

Я отмечу, что местность, изображенная на этой карте, вмещает сущность и дух многих составляющих ее частей; в этом единстве они образуют большой дух, не отраженный на моей карте. Дух этого местечка на северо-востоке США не тот же, что, например, дух другого, очень важного для меня места на юго-западе Соединенных Штатов. Я много лет знаю духов двух этих мест, знаю все их уникальные черты; дружба с ними многому меня научила и принесла различные опыты.

Так, сущность и дух места, отображенного на этой карте, состоит из множества фрагментов, подобно тому как духи отдельных людей составляют коллективный дух культуры. Каждый человек может поделиться уникальными и важными уроками – так же, как и коллективный дух. Помните об этом, как, впрочем, и о том, что здесь представлено только одно крошечное местечко на Земле, и давайте посмотрим, что может предложить это место нам и чему научить.

Дух места, живущий в этой карте, состоит из бессчетного количества маленьких частичек – так же, как духи отдельных людей составляют коллективный дух культуры. Каждый человек может поделиться уникальными и важными уроками – так же, как и коллективный дух. Помните об этом, как, впрочем, и о том, что здесь представлено только одно крошечное местечко на Земле, и давайте посмотрим, что может предложить это место нам и чему научить.

Колючие кустарники. Они находились на холме прямо позади моего дома, между домом и ручьем. Почти весь год эта местность была непроходима из-за густых кустарников и их острых, как бритва, и толстых шипов. Это было прекрасное место для укрытия, если суметь вползти туда на животе. Хотя по сравнению с другими местами в округе я проводил в зарослях немного времени, но они многому меня научили. Мелкие животные часто бывали в этих зарослях, без труда пробираясь туда, куда я пробраться не мог. А кролики буквально исчезали в них, прямо у меня из-под носа! Маленькие птицы порхали туда-сюда так быстро, что сливались в одно пятно на небе – их легче было услышать, чем увидеть. Меня удивляло то, как же много существ считают это место своим домом и ощущают себя в нем совершенно комфортно – там, куда мне было так нелегко проникнуть! Даже некоторые крупные животные, вроде оленя, входили и выходили из зарослей без особого труда. Продираясь сквозь кустарник, я учился терпению и настойчивости, а еще – пониманию того, какая одежда лучше подходит для этого предприятия. Кроме всего прочего, колючие заросли научили меня работать с пейзажем. Чем яростнее я пытался пробраться в заросли, не обращая внимания на нюансы пейзажа – тем более труднодоступным для меня становилось место. Чем спокойнее и аккуратнее я двигался – тем вернее мне удавалось избежать колючек, и весь опыт становился намного приятнее. Это было прекрасное место для того, чтобы спрятать что-то, так как взрослые никогда не входили в заросли.

Ежевика. Не все колючие кустарники в нашей местности давали вкуснейшие ягоды ежевики, а только те, что находились на левой стороне холма. Удовольствие, полученное от того, что ты набрал полное ведро сочных ягод, описать невозможно! Благодаря этим кустарникам я испытал удовольствие сбора для себя природной пищи и чувство родства с различными птицами, питающимися ягодами ежевики. Так как ее сезон очень короток, птиц всегда было много, и, думаю, именно там я впервые обратил внимание на процесс общения различных видов птиц и научился различать издаваемые ими звуки и даже шорох крыльев, характерный для того или иного вида. Чтобы продраться сквозь заросли, несмотря на тучи летающих насекомых, мне нужно было проявить упорство. Чтобы дождаться, пока созреют ягоды, – терпение. И еще – не слишком огорчаться, если неверно определил время для сбора и птицы уже склевали все дочиста. С этим местом у меня также было связано чувство гнева, потому что большая часть кустарников находилась прямо над подземным газопроводом местной газовой компании, и каждые пару лет для облегчения доступа к газопроводу часть кустарников вырубали. Сколько бы раз родители не объясняли мне, в чем состоит опасность предпринимаемых мной вылазок сюда, я никак не мог взять в толк, почему люди вырубают мои любимые ежевичные кусты ради чего-то такого, что я даже не могу увидеть?! Впрочем, меня всегда поражало и то, как быстро кустарник вырастал вновь.

Карта памяти

Большая лужа. Вдоль колючих кустарников справа и слева от пограничных лесов тянулась одна из важнейших троп в моей жизни. Это была старая тропинка, часть моей системы дорог. Множество раз в течение года эта тропинка упиралась в большую лужу грязи, которая всегда появлялась в низменной части долины, там, где ее пересекал ручей. Обойти ее было невозможно. С одной стороны высились колючие заросли, а с другой проходила граница страшной фермы, где жили злые собаки. Поэтому, когда лужа была глубокой, я использовал пару длинных досок, но чаще просто переходил ее вброд, воспринимая грязь как часть своего мира. По этой луже было удобнее всего определять следы животных. Состав и запах илистой почвы, насекомые, лягушки и подвязочные змеи создавали уникальную атмосферу этого места. Благодаря луже я научился различать следы зверей и птиц и понимать, что происходит с ручьем изо дня в день, какое количество осадков выпало, приходили ли к нам на днях собаки и тому подобные новости.

Дорожка енотов. О, это было для меня самым загадочным местом в мире! Не из-за особой атмосферы, а из-за того, что происходило там ночью. За пару лет до того, как мы построили домик для сна на открытом воздухе и установили его на Дорожке енотов, я лежал как-то ночью в своей кровати и прислушивался к загадочным и леденящим кровь звукам, доносившимся из леса за фермерским полем. Это случалось нечасто, но когда случалось, наполняло мое сознание образами клыков и сверкающих в темноте глаз. Мы с отцом исследовали местность и заключили, что эти звуки издают еноты, что не охладило моего любопытства, а наоборот – разожгло его. Поэтому, когда мне разрешили построить для себя маленький домик, я тут же решил, что стоять он будет на Дорожке енотов. Так я начал определять их местонахождение и выслеживать как самих енотов, так и лис, и оленей, и опоссумов, сов и множество других больших и маленьких активных ночью животных. Опыт изучения загадочной, пугающей и увлекательной ночной жизни природы был для меня дверью в новый тайный мир. Одно из самых печальных обстоятельств современной жизни – то, что мы полностью лишены ночной жизни природы, которой живут миллионы существ, и мы почти никогда не думаем о них, уничтожая и застраивая такие места, как Дорожка енотов. Именно это произошло спустя, наверное, лет десять после моей первой проведенной там ночи.

Тропа оленей. Самым глубоким уроком, который мне дала эта небольшая территория между Дорожкой енотов и Посевным полем, где нередко было можно встретить оленей, стал урок смирения. Хотя я видел оленей достаточно часто и знал, как они передвигаются и где любят бывать в разное время года, многие следы их пребывания, в том числе следы чистки рогов и экскременты, говорили о том, что все-таки я недостаточно хорошо знаю свою местность, а животные знают ее не в пример лучше. Это понимание, хотя и на подсознательном уровне, делало меня смиренным и почтительным к загадкам дикой природы и всегда подпитывало мое желание изучать и познавать леса и поля, флору и фауну, учиться у животных и у растений.

Горка для катания на санках. По крутому лесистому склону холма, рядом с Тропой оленей проходила широкая дорога, расчищенная газовой компанией для нужд их подземного газопровода. Когда я был ребенком, мне казалось, что эта высокая, крутая горка создана специально для того, чтобы мы катались с нее зимой на санках. Я злился на газовую компанию за то, что они вырубали мои кустарники с ежевикой на другой стороне долины, но был счастлив от того, что они расчистили этот участок большого холма.

Посевное поле. На этом поле поочередно засевались кукуруза, соевые бобы и люцерна, и поэтому именно здесь установились мои отношения с белохвостым оленем, который часто приходил на поле ночью. Поле вызывало у меня чувство глубокой гармонии, когда я бывал здесь днем и, сидя на земле, смотрел, как тракторы взрезают землю, будто нож проходит по мягкому маслу, поднимая столб пыли. Я зажимал уши руками, пока механизированные монстры со скрипом разъезжали туда-сюда, но когда они исчезали – воцарялась такая тишина, что я подолгу оставался здесь, чтобы послушать ветер и пение птиц, скрип веток на деревьях, и за всем этим недавний грохот сельскохозяйственной техники становился пережитым кошмаром.

Тропа гремучих змей. Я всегда с особым чувством относился к тропе за Посевным полем: чтобы попасть в Тенистую рощу и потом выйти к горам, мне нужно было пересечь поле, а оно казалось мне таким неестественным, особенно когда вырастала кукуруза, что я старался поскорее его миновать, чтобы выйти на другой стороне к деревьям. Сначала роща была редкой, и первые метров сто на тропе то и дело попадались огромные валуны. На этой открытой местности часто грелись на солнце разные змеи, чаще – гремучие, и поэтому даже в то время года, когда остальные змеи не показываются, я был особенно внимателен и готов к встрече с ними, проходя через эту местность. Я тысячу раз встречал гремучих и медноголовых змей – оба эти вида очень ядовиты, – но только однажды, когда проявил невнимательность, оказался в опасности. Вообще-то я всегда относился к этим поразительным существам с чувством глубокого почтения и уважения; мы словно заключили негласный договор: при встрече мирно расходиться по своим делам разными дорогами. Хотя иногда, заметив большую гремучую змею, я не мог побороть любопытства и садился на валун. Я просто наблюдал за тем, как она лежит без движения и греется на солнце. Свернувшиеся в клубок, но продолжавшие бодрствовать, эти змеи были моими первыми учителями медитации; они также научили меня ощущать вибрации земли и воздуха, лежа неподвижно на земле. Это необъяснимо, но я заметил, что моя связь со змеями стала ослабевать, когда начала укрепляться связь с другими животными, но до сих пор, по несколько часов подряд лежа на земле, рядом с теми змеями из моего детства, я знаю, что чувствую то же, что и они; они всегда знали о моем присутствии и понимали, что я учусь у них, а потому принимали и меня, и то, что я делал. Такая связь – суть моего экошаманского проекта. Я мечтаю о том, чтобы люди установили подобную связь с птицами, китами, ветром, деревьями и змеями, чтобы все мы, люди, стали, наконец, служить природе, а не наоборот.

Тенистая роща. Это большая роща, состоявшая в основном из дубов. Она находилась на окраине «моих владений». В ней всегда кипела жизнь. За Тенистой рощей было поле, а за ним – километры лесополосы. Эти места я тоже знал, но не так хорошо, как Тенистую рощу. С нее началась моя любовь к лесам и горам. Это чувство так глубоко отпечаталось у меня в памяти, что даже спустя тридцать лет я все еще помню это, и мое тело помнит многие деревья – как живые, так и поваленные. В этом месте особый свет, запах; здесь лежат на тропинке большие камни. Здесь – возможность получения опыта познания дикой природы. Этот удивительно глубокий отпечаток места на уровне СТОДП усилил мое уважение к моим наставникам из числа шаманов виррарика, ходивших теми же тропами по своей земле – к своим священным местам в течение не одного, а нескольких поколений. Они знают места, а места знают их на таком глубоком уровне, что они уже стали землей, а земля – ими. И разделить их уже невозможно.

Тихие сосны. Сосновый лес был для меня самым тайным и личным местом в моих «владениях». Я не помню, чтобы когда-либо замечал там следы человеческого присутствия, кроме, конечно, своих. Я приходил туда, когда мне было грустно и когда я был чем-то расстроен или просто хотел посидеть и подумать или отдохнуть. Отсутствие подлеска и густые кроны придавали этому лесу вид собора. Он всегда вызывал у меня чувство покоя и почтения.

Два пруда. Рядом с главной дорогой, пересекавшей всю местность, находились два небольших пруда. Я любил туда приходить, потому что пруды эти были поистине бездонным источником открытий и приключений. Между ними рос сосновый лес; его расположение прекрасно подходило для того, чтобы в нем прятаться и наблюдать, как животные пьют воду или как птицы ловят мелкую рыбу. Эти два пруда были словно магнитом для живой природы, а сразу за ними находился огромный яблоневый сад, где жило множество птиц и животных. Я никогда не сомневался в том, что вода в прудах священна и что она является источником жизни. Хотя дома мы пили не водопроводную воду, а родниковую, волшебная вода из прудов казалась мне совершенно другой, особенной, и должен признать: в детстве я не видел связи между священной водой из прудов и водопроводной. Но хотя я и упустил тогда эту связь, два пруда создали у меня представление о священности воды, а оно затем открыло двери многим магическим опытам со священной жидкостью жизни.

Главная часть этой практики – создание карты, представляющей место, и «оживление» связанных с ним опытов и чувств. Закончив карту и убедившись в том, что она достаточно точно отражает ваши воспоминания о прошлом, попытайтесь сосредоточиться на каждом конкретном месте в отдельности и «оживить» чувства и переживания, испытанные вами именно там.