Текст книги "Копье"

Глава 5

Все решает не оружие, а человек, который его направляет.

Адольф Гитлер

Только верность по крови рождает верность по духу.

Генрих Гиммлер

Стедмен погрузился в низкое сиденье «Ягуара», расправил плечи на мягкой спинке и слегка повернул голову, чтобы видеть через стекло кабины чистое голубое небо. Был один из тех ярких дней, когда сухой и холодный воздух подбадривает своей пронзительной свежестью, напоминая о приближении зимы.

Пока автомобиль проносился по сельским дорогам и небольшим шумным городкам, детектив раздумывал над последними словами Поупа, которые тот произнес уже уходя. Он даже встряхнул головой, как бы убеждая самого себя, что ему никогда не приходилось слышать о Хайлидж Ланс. Но какое это имело отношение к делу Ганта? Великан сказал, чтобы Стедмен не задумывался над этим, потому что было всего лишь предположение, что, человек торгующий оружием, так или иначе может быть заинтересован в этой реликвии, которая являла собой наконечник древнего копья. Поуп, как он и объяснил, задал этот вопрос на всякий случай, как если бы вдруг Стедмен был знаком с античной или средневековой мифологией. Когда же толстяк махнул рукой, как бы подчеркивая незначительность этого вопроса, детектив не почувствовал облегчения, а воспринял это как дополнительную трудность в предстоящем деле. Но теперь, когда он четко осознал, что полностью включился в это дело, трудности только подстегивали его, добавляя в кровь адреналин, как это случалось в его бытность агентом Моссад.

Давид и его компаньонка Ханна с облегчением, но без особого удивления восприняли его возвращение, хотя его первоначальный отказ от расследования такого жестокого убийства, да еще его партнера по бизнесу, находился за пределами их понимания. Они относились к представителям нового поколения израильтян, которые не считали нужным подставлять вторую щеку для удара, но они поняли его, потому что нуждались в его помощи.

Пепперкорн, поверенный, который в прошлом очень часто вел дела по контрактам на поставки оружия для Стедмена, уже договорился о встрече между детективом и Гантом. И теперь они ехали в «Ягуаре» Пепперкорна, в Элдершот, на выставку современного оружия, которую устраивало министерство обороны, и на которой оружие, производимое Эдвардом Гантом, занимало отдельный стенд.

– Знаете, это было поразительно быстро, – голос Пепперкорна внезапно нарушил течение мыслей Стедмена. Детектив расслабился, чтобы взглянуть в сторону поверенного.

– Что вы имеете в виду? – спросил он.

– Получить разрешение на ваше посещение выставки. Обычно на это уходит значительно больше времени. Чиновники из министерства хотят знать кто вы, что вы хотите посмотреть, для какой страны выбираете образцы. Вот такого рода вопросы могут тянуться бесконечно. Но вас они включили в список посетителей без всякой задержки. Наверняка вы использовали какие-то старые армейские связи за моей спиной, а?

– Старые связи никогда не подводят, Мартин, ты не хуже меня знаешь это, – ответил Стедмен. Он уже понял, что Поуп расчищал для него путь.

– Обычно встречи с Гантом даются нелегко. И это большая удача для тебя перехватить его на нейтральной территории, что дает немалую психологическую поддержку. – Он быстро и аккуратно обогнал тяжелый грузовик, и вновь занял место в общем потоке.

– Почему ты хочешь посмотреть ассортимент оружия именно у Ганта, Гарри? Ты ищешь что-то особенное?

– Даже больше, чем просто особенное. – Теперь Стедмен немного переместился на сиденье, догадываясь, что они вот-вот окажутся у цели.

– Да, Гант специализируется на оригинальных вещах. Это нужно для Израиля?

Стедмен бросил на него короткий взгляд.

– Извини, Гарри. Я понимаю, сейчас не до расспросов. – Пепперкорн рассмеялся. – Но я готов держать пари, что в твоем списке наверняка есть такие шутки, как управляемые противотанковые снаряды или переносные управляемые ракеты.

Такое предположение было нетрудно сделать человеку, большую часть жизни занимавшемуся сделками по поставкам оружия. И ему совершенно не обязательно было знать весь ассортимент специальной военной техники, производимой Гантом. Достаточно было просмотреть сообщения о потерях Израиля в танках и самолетах во время арабо-израильской войны 1973 года и вспомнить тот урон в авиации, который они получили от русской ракеты класса «Стрела», запускаемой с плеча и имеющей инфракрасную систему наведения на цель. И если бы Стедмен в то время представлял интересы Израиля по закупке оружия, как сейчас думает Пепперкорн, то, естественно, такие ракеты оказались бы в его закупочном списке.

Тем временем автомобиль свернул с дороги и остановился перед массивными воротами. Из соседнего невысокого здания вышел дежурный в форме сержанта и направился к автомобилю. Оба пассажира показали свои пропуска, и сержант подал сигнал, после которого ворота начали медленно открываться, и автомобиль въехал внутрь огороженной территории.

Миновав выставленные прямо под открытом небом различные виды танков от «Чифтенов» до «Скорпионов», вертолеты класса «Газель» и современные средства ведения прицельного огня, они проехали мимо небольшого полигона, откуда доносились приглушенные звуки взрывов и выстрелов, и наконец приблизились к обширному пространству, на котором были установлены демонстрационные стенды с определенной степенью гордости представляющие военную технику от лазерных дальномеров до колючей проволоки, и от многоцелевого самолета до винтовки.

Пепперкорн медленно поставил свой «Ягуар» к месту обозначенной стоянки, где путешественники наконец смогли выйти из машины. Полуденное солнце было уже высоко в небе. Его ослепительные лучи, бесполезно пытаясь нагреть осенний воздух, лишь слегка испаряли влагу из него. Поверенный, поеживаясь от осенней свежести, вернулся к автомобилю и захватил с заднего сиденья пальто, которое тут же надел.

– Весьма обманчивая погода, – пробормотал он. – Так недолго и замерзнуть, если не знать заранее.

Стедмен улыбнулся. Если бы Пепперкорн по-настоящему знал человека, с которым у них была назначена встреча, то его кровь стала бы еще холоднее, и ему не помогло бы даже пальто.

Они неторопливо шли вдоль поля и миновали еще одну выставочную площадку, где многочисленные иностранные офицеры и дипломаты, сидя на длинных деревянных скамейках, внимательно разглядывали демонстрируемые перед ними образцы.

Неожиданно Пепперкорн вновь задал вопрос, касающийся цели их визита:

– Скажи мне все-таки, Гарри, почему тебя интересует именно Гант? Ведь много других поставщиков, кто продает подобное оружие, и, насколько я знаю, Гант до сих пор еще ни разу не вел дела с Израилем.

Он улыбнулся, глядя на Стедмена, и добавил:

– Если, конечно же, предположить, что твой клиент оттуда. Контракты, которые заключал в свое время Гант и к которым я имел отношение, как правило, имели выход на Иран и некоторые африканские государства. Я не знаю случая, чтобы он проявил интерес к торговле с Израилем.

– Гант производит более широкий спектр специализированного оружия, нежели большинство остальных промышленников, – ответил Стедмен. – От ракет до средств защиты от террористов. Мой же клиент нуждается именно в широком ассортименте и предпочитает получить весь товар из одного источника.

«Может быть не совсем удачно, но кажется он удовлетворен», – подумал про себя Стедмен.

Пепперкорн обладал достаточным профессионализмом, чтобы не задавать дальнейших вопросов. Имя клиента и его государственная принадлежность выяснятся, если дело дойдет до заключения контракта. И, кроме того, в его последних высказываниях Стедмен мог заметить намек на связи Ганта с арабами.

– А вот и он, – заметил Пепперкорн, указывая вперед.

Взгляд детектива проследовал в направлении указательного пальца поверенного, и он увидел группу мужчин, окружавших фигуру человека в зеленой форме, который демонстрировал им переносную ракетную установку. Эта темно-зеленая форма была не знакома Стедмену, и он решил, что она относится к разряду отличительных признаков представляемой фирмы.

– Который из них Гант? – спросил он Пепперкорна.

– Высокий мужчина в середине группы, тот, который сейчас разговаривает с девушкой.

Стедмен и не заметил, что в этой группе присутствует женщина, и теперь пытался решить для себя, какая связь может быть между ней и Гантом, да еще в таком месте. Тем временем его взгляд быстро перескочил на мужчину рядом с ней.

Гант был высокого роста, даже выше Стедмена, и выделялся среди группы, которую составляли скорее всего иностранные покупатели. Он был худощав и держался очень прямо, почти не сгибаясь при легких движениях. Но это впечатление оказалось неверным, и мгновенно исчезло, как только он повернулся, чтобы ответить на вопрос одного из стоявших возле него мужчин: движения его тела были легкими и изящными. Это был незначительный факт, но Стедмен, будучи профессиональным наблюдателем, обнаружил за ним скрытую гибкость и высокую подвижность. По мере того как между ними сокращалось расстояние, внимание Ганта постепенно переключалось в их направлении. Он некоторое время стоял без движений, и Стедмена даже охватила дрожь от его испытующего холодного взгляда. Детектив не отводил глаз, отвечая на этот взгляд с каким-то неосознанным упорством, и вдруг почувствовал, как его будто пронзило леденящим холодом. Это относилось к разряду непонятных и необъяснимых явлений, но при этом он почти ощущал как его обволакивает паутина гигантского паука, а человек, стоявший перед ним, отчетливо осознает это.

Сцепление их взглядов разорвалась, когда Гант повернулся к окружавшим его клиентам, принося им свои извинения, а потом отошел от группы и направился навстречу Стедмену и Пепперкорну. Их глаза встретились вновь, и только теперь Стедмен смутно различил фигуру в военной форме, которая сопровождала бизнесмена. Гант остановился почти в двух ярдах от них, так что им пришлось самим приблизиться к нему. Теперь можно было отчетливо разглядеть его серые глаза, в которых мелькала издевательская усмешка. Эти глаза располагались на удлиненном, слегка угловатом лице с выступающими скулами и ввалившимися щеками. У него был прямой нос с мягкой переносицей, высокий слегка подернутый морщинами лоб, обрамленный короткими русыми волосами. Этот человек казался моложе своих лет и излучал силу, которая, тем не менее, противоречила его общему облику. И только его шея указывала, что годы брали свое. Она была длинной, ее трудно было прикрыть воротником и галстуком, и ее дряблая кожа, свисавшая многочисленными складками, вызывала неприязненное ощущение у Стедмена.

– Здравствуйте, Пепперкорн, – произнес Гант, не отводя глаз от лица Стедмена, который по-прежнему продолжал разглядывать его. – А это и есть мистер Стедмен?

Он протянул руку в сторону детектива, и Стедмен вновь заметил в его глазах все ту же издевательскую усмешку.

Стедмен неохотно пожал протянутую руку, отвечая на приветствие. Но когда он был готов уже освободить ее и ослабил мышцы, то понял, что стоящий перед ним человек не собирается отпускать ее, и поэтому был вынужден продлить процесс рукопожатия. Они молча стояли несколько секунд, хотя между ними еще не было никаких секретов, которые требовали бы заключать такое молчаливое соглашение. Казалось, что Гант хочет разглядеть его насквозь и посмеяться над тем, что он при этом увидит, и Стедмен вернул ему этот молчаливый вызов и даже разрешил увидеть короткую вспышку своей внутренней решимости. Теперь, стоя так близко от него, он смог разглядеть на его скулах и вокруг рта множество тонких шрамов и мгновенно понял причину их многообразия.

Когда рука детектива была неожиданно освобождена, он не сразу поверил, что все уже закончилось.

– А это мистер Брениган, – сказал Гант, чуть склоняясь в сторону военного, который сопровождал его.

Майор вышел вперед и обменялся короткими рукопожатиями со Стедменом и Пепперкорном. Он был чуть ниже Ганта, и на вид ему можно было дать около сорока лет. В отличие от глаз бизнесмена, его глаза излучали безжалостную твердость.

– И, наконец, мисс Холли Майлс, которая пользуется некоторыми привелегиями, являясь дальней родственницей моей последней жены, – произнес Гант, отступая в сторону, чтобы представить взору гостей девушку, сопровождавшую обоих мужчин и ранее скрытую за их высокими фигурами.

– Луиза Гант и моя мать были кузинами или чем-то в этом роде, – улыбаясь, произнесла она примирительным тоном, обращаясь к Стедмену, который был явно удивлен ее американским акцентом, но потом вспомнил, что и жена Ганта происходила из Соединенных Штатов.

Он кивнул ей, и она наградила его в ответ открытой улыбкой, отбрасывая в сторону длинные рыжеватые волосы и осторожно расправляя их пальцами руки сзади ушей. Тут он заметил висящую у нее на шее фотокамеру «Пентакс».

– Фотографии? В таком месте?

– Я свободный журналист, – пояснила она. – И делаю фотографии фабрикантов и вообще всех, кто занимается продажей оружия, и предлагаю их вместе со статьями в воскресные журналы.

– Она использует свои небольшие связи с моей семьей, чтобы склонить эти журналы к выплате комиссионных, – прервал их Гант, но насмешка в его тоне теперь была менее злобной. Возможно, этому были причиной находившиеся кругом люди. – Майор Брениган постоянно следит за тем, чтобы она не снимала то, чего не следует.

Брениган, казалось, был менее всего расположен к шуткам.

– А теперь вернемся к вашему делу, мистер Стедмен, – бесцеремонным тоном произнес Гант. – Пепперкорн говорит, что у вас есть клиент, который подыскивает определенные типы оружия, которые, как я понимаю, широко и в хорошем качестве представлены моим производством.

– Именно так, – подтвердил Стедмен, и его внимание полностью сосредоточилось на этом необычном человеке.

– Тогда не могли бы вы для начала сообщить мне, кто ваш клиент?

– Боюсь, что с этим придется подождать до тех пор, пока мы не согласуем все взаимные требования, – продолжал Стедмен.

– Ну что ж, хорошо. В этом нет ничего необычного. Могли бы вы же сейчас сказать мне, что особенно вас интересует?

– У меня есть список, содержащий полный перечень оружия, которые мы предполагаем включить в заказ.

И Стедмен протянул ему конверт со списком, который они составили вместе с Гольдблатом. Он включал оборонительное оружие, в котором в данный момент по логике вещей нуждался Израиль и которое он получал из других источников. Список имел уклон в сторону именно той технике, которая производилась на заводах Ганта.

– Надеюсь, что вы производите большую часть этого.

Гант внимательно просматривал список, время от времени кивая головой.

– Да, большая часть этого у нас имеется, – сказал он, и Стедмен неожиданно ощутил, как трудно поверить в то, что все это является просто игрой. Тем временем бизнесмен продолжал:

– У меня есть еще несколько типов оружия, которое, возможно заинтересует вас. Например, новая снайперская винтовка с лазерным прицелом, способная поражать на расстоянии до полумили. Или, например, похожий на пистолет-пулемет системы «Ингрем», но более компактный, изготовляемый в основном из пластмасс и легко воспроизводимый при массовом производстве.

Казалось, что насмешливое выражение вновь возникло в его взгляде, когда он сказал:

– У меня еще есть специальные типы ракет, небольших и очень удобных в обращении и с достаточно большой мощностью взрыва. Такая ракета позволяет сбить даже большой реактивный самолет.

Казалось, что в этих словах заложен какой-то особый смысл, так медленно и взвешенно он произнес их, а его пристальный взгляд неотступно преследовал Стедмена, вызывая встречные возражения.

– Звучит очень привлекательно, – сказал он, и неожиданно осознал, что эта неожиданная перемена в тоне разговора не осталась незамеченной окружающими.

В установившейся тишине возникло какое-то напряжение. Даже на лице девушки отразилось недоумение, смешанное с растерянностью.

– Вы полагаете, что ваш клиент сможет найти применение для подобного оружия? – спросил Гант, поднимая брови.

– Возможно, все ведь будет определяться ценой, – ответил Стедмен.

– Да, конечно. Кстати, не хотите ли взглянуть на нее?

– С удовольствием.

– Есть, конечно, некоторые трудности с демонстрацией. – Гант коротко рассмеялся, и Стедмен тоже усмехнулся в ответ. – Однако я думаю, мы сможем показать вам ее дальность и мощность взрыва. Вы можете позвонить завтра в мой офис, и мы попробуем уже что-нибудь обсудить. Мой номер есть у Пепперкорна.

– Это будет замечательно.

– Тем временем я повнимательней просмотрю ваш список и подсчитаю для вас некоторые суммы. Я полагаю, что ваш клиент не будет сильно напуган их размерами?

И вновь в его тоне прозвучали издевательские нотки.

– Может, и даже более чем, – все еще улыбаясь, ответил Стедмен.

– Пожалуй, что так. А сейчас я должен извиниться и покинуть вас. Боюсь, что наши друзья из Латинской Америки весьма нуждаются в моем присутствии, – он указал рукой на группу людей, которых он оставил перед этим. – И мне кажется, что они уже созревали для покупки. И вы, мисс Майлс, должны простить мне мою грубость. Я боюсь, что сделки такого рода могут в какой-то мере смущать читателей вашего журнала, а если нет, то по крайней мере членов правительства, если они случайно его увидят. Почему бы вам не рассказать мистеру Стедмену о характере ваших статей о торговле оружием и не показать ему некоторые самые ужасные образцы его, которое вам сегодня удалось увидеть здесь. Уверен, что он может высказать свое мнение и на этот счет.

И, еще раз взглянув на Стедмена, он повернулся и пошел назад, к группе своих нетерпеливых покупателей.

– Боюсь, что и мне следует вернуться к моим прямым обязанностям дежурного, – неожиданно заявил майор Брениган. – Я должен забрать вашу камеру мисс Майлс.

Он протянул руку, и девушка, пожав плечами, сняла «Пентакс» и протянула его майору.

– Благодарю вас, – сказал Брениган. – Я передам ее вниз, сержанту у ворот, и вы сможете забрать ее, когда будете уезжать.

С этими словами он удалился.

– Вот это хорошо. По крайней мере коротко и ясно, – заметил Пепперкорн, поворачиваясь к девушке. – Думаю, что Гант покажет вам ряд вещей, некоторые из которых просто удивят вас, Гарри, – добавил он, теперь уже в сторону детектива.

– Я уже не сомневаюсь, – ответил Стедмен с гримасой отвращения.

– А теперь, мисс Майлс, – обратился к девушке поверенный, – я должен сказать, как приятно встретить такую красавицу среди этих отвратительных металлических чудовищ. Почему бы нам не пропустить по стаканчику в честь такого случая?

Девушка взглянула на Стедмена, и он ответил не задумываясь:

– Я не против.

– Тогда пошли.

Внутри достаточно свободного пространства, покрытого сверху хорошо натянутым тентом, находился бар, куда они и пришли после быстро установленного взаимного согласия. Пепперкорн затерялся в толпе около импровизированной стойки, покупая выпивку, а Стедмен и девушка остались вдвоем, поджидая его.

– А вы действительно являетесь дальней родственницей Ганта? – задал неожиданный вопрос Стедмен, глядя на ее лицо, слегка утомленное от напряжения во время его разговора с Гантом.

Она рассмеялась.

– Ну, положим, это моя мать является дальней кузиной последней жены Ганта. Я удивлена, что он все еще позволяет мне брать у него интервью. Все, кто имеет дело с торговлей оружием, ведут себя очень осторожно.

– Это естественно. Известность и реклама – это как раз те вещи, в которых они нуждаются меньше всего. Я тоже удивлен, что он это делает.

– Между прочим, он долго не соглашался, а потом, совсем неожиданно, на прошлой неделе дал согласие.

– Что же так могло повлиять на его решение? – спросил Стедмен, явно недоумевая.

– Не знаю. Возможно, он поступил так в память о своей жене. Когда она была жива, он очень мало общался с ее родственниками.

– Вы знаете, как она умерла?

– Да, конечно. Она погибла в автомобильной катастрофе.

– Вам, видимо, удалось многое узнать о нем? Он производит впечатление очень замкнутого человека.

– Пожалуй, это так. Но однажды я провела несколько дней вместе с ним, и он позволил мне сделать фотографии почти всего, что я хотела снимать. Мне показалось, что он неожиданно захотел поэксплуатировать свое имя. Или, если это выражение не совсем точно передает смысл, то, по крайней мере, сделать рекламу своей продукции.

Она нахмурилась и некоторое время покусывала ноготь на мизинце правой руки.

– Я не знаю, как правильно это сказать, но создалось впечатление, что он неожиданно решил выбраться на свет из темного угла и начал активно искать популярности.

Сама эта идея так или иначе обеспокоила Стедмена. Почему такой человек как Эдвард Гант, чьи деловые связи и операции все время находились в тени, неожиданно пожелал предстать перед взором общественности? В этом что-то было. Тогда он решил сменить тему разговора.

– Сколько времени вы живете в Англии? – спросил он.

– О, уже много! Около шести месяцев! До сих пор я изучала мир, писала небольшие заметки, делала к ним фотографии. Я выполнял кое-какую работу для одного синдиката, но в конце концов поняла, что мне больше нравится самостоятельная работа. Тогда я чувствую себя свободной.

В этот момент вернулся Пепперкорн. Он принес кампари для девушки, водку для Стедмена и джин, разбавленный тоником, для себя. Все это он держал в обеих руках.

– Послушай, Гарри, – торопливо заговорил он. – Я только что встретил знакомых мне людей, и эта встреча, как мне кажется, может закончиться для меня неплохим делом. Они уже пригласили меня на ленч. Я думаю, что у тебя не будет возражений, если я присоединюсь к ним?

Стедмен покачал головой в знак согласия, забирая у него водку и кампари.

– Не беспокойся об этом.

– Я могу встретить тебя здесь, когда все закончу, и отвезти назад в Лондон.

– Это можно уладить очень просто. Я доберусь обратно поездом.

– Я могу помочь вам, – заметила девушка.

– О, там, где вы, все будет в порядке, – удовлетворенно засмеялся Пепперкорн.

– Чудесно, – сказал Стедмен, пробуя принесенный напиток.

Водка обожгла его горло, но он почувствовал себя хорошо.

– Я попрошу мою секретаршу, Гарри, чтобы она сообщила тебе телефон офиса Ганта.

Он уже направился к выходу, добавив на ходу:

– А ты держи меня в курсе своих дел. До свидания, мисс Майлс, надеюсь увидеть вас вновь.

Девушка засмеялась вслед подпрыгивающей фигуре поверенного, когда он торопливо пробирался через толпу. Потом она неожиданно прямо посмотрела в глаза Стедмена.

– Расскажите мне о себе. Вы все время занимаетесь торговлей оружием?

– Нет, не всегда. Значительную часть своей жизни я провел в армии.

Холли удивленно вскинула брови.

– Но вы абсолютно не похожи на военного, – сказала она.

Стедмен усмехнулся, предполагая, что девушка посчитала это за комплимент.

– А почему вы оставили службу? – вновь спросила она, делая глоток.

– Да просто в один прекрасный день я решил, что уже достаточно много сделал для Британской армии. Ведь кругом можно было найти много разных занятий.

– Как, например, купля-продажа оружия?

– Среди прочего. Со временем же я стал работать в детективном агентстве.

– Сыскная работа? Так вы что, «калоша»?

Стедмен рассмеялся.

– Давно меня никто не называл так.

Холли рассмеялась вместе с ним.

– Извините меня. Но вы явно не похожи на этот тип людей.

– Как и многие из нас. На самом деле, например, мой деловой партнер… – Он неожиданно оборвал фразу, и Холли заметила боль, промелькнувшую в его глазах.

– Что-то не так? – спросила она.

Стедмен сделал большой глоток из стакана, затем медленно ответил:

– Я хотел сказать, что мой деловой партнер – женщина. Сейчас, правда, она умерла.

– Извините меня, Гарри.

Он пожал плечами.

– Это случилось недавно? – спросила она, впадая в замешательство от странной улыбки на его лице и твердости, неожиданно появившейся во взгляде.

– Совсем недавно, – воскликнул он. – Давай оставим эту тему, хорошо? Расскажи мне лучше о своей статье. Там есть какие-то сенсационные открытия, касающиеся мистера Ганта?

Вопрос был задан в легкой, почти шутливой форме, но Холли почувствовала его внутреннюю серьезность.

– О, мне так и не удалось подойти ко всему достаточно близко. Все, что я увидела, и все, что он мне рассказал, кажется давным-давно известным. Но у меня создалось впечатление, что я все время ворошила лишь верхний пласт. И мои ощущения говорят мне о том, что есть еще более мощные скрытые пласты. Обычно, когда приходят делать подобный портрет человека, вы волей или неволей, начинаете изучать его и собираете самую простую информацию. Но информация об Эдварде Ганте всегда оказывалась строго охраняемой. Я даже не смогла проникнуть под первую, внешнюю оболочку его личности.

– Вы были у него дома?

– В том, который рядом с Гилфордом. Я провела там два дня, и он пригласил меня еще. Это небольшое имение, всего шесть или семь акров земли, очень тихое и уединенное.

– У него есть и другое?

– Да, мне кажется, что есть. Когда я была у него в гостях, то вольно или невольно сталкивалась с его многочисленными посетителями, среди которых были и очень важные люди. Из их разговоров я поняла, что иногда они встречались еще в каком-то принадлежавшем ему доме, в районе Вест-Кост. Гант умышленно сделал рассеянный вид, когда я спросила его об этом, но заметил, что это место – всего лишь полигон для испытаний отдельных образцов наиболее мощного оружия.

– И вы не знаете, где он находится?

– Однажды я спросила его прямо об этом, и он ответил, что в бизнесе, который связан с оружием, особенно современным и передовым, испытания всегда являются одной из важных сторон, которая тщательно охраняется, настолько, конечно, насколько вообще возможно хранить секреты. После этого он прекратил разговор.

– А его посетители? Там действительно были важные люди?

– А вы очень любопытны. Я полагаю, что это результат вашей профессии?

– Думаю, что могу согласиться с этим, – сказал Стедмен. – На самом же деле я хочу знать как можно больше о Ганте, чтобы быть уверенным в прочности этой сделки по отношению к моим клиентам. Я думаю, что сведения о его связях могут как-то помочь им. Вот, пожалуй, и все.

– Хорошо, – тоном примирения сказала Холли. – Двое из них были политиками, других я узнала как промышленников и еще несколько обычных людей, имен которых я даже никогда не слышала.

– Ну, и не думай о них. Может быть, ты хочешь еще?

Стедмен показал на пустой стакан.

– О, нет. Думаю, что мне пора собираться назад, в Лондон. А вы готовы к возвращению?

Стедмен допил стакан водки и кивнул. Когда они вышли из-под тента и Холли повела детектива к своей малолитражке яркого желтого цвета, он заметил в толпе, недалеко от стойки бара, майора Бренигана, который вежливо слушал какого-то иностранца, но при этом провожал их пристальным настороженным взглядом. Медленно пробираясь через заполненную машинами стоянку, они наконец выбрались на покрытую гравием дорогу. Теперь можно было прибавить скорость, и вскоре пространство, занятое стендами с оружием, осталось далеко позади.

– Скажите мне, Гарри, – продолжила разговор Холли. – У вас бывают угрызения совести когда вы совершаете сделки с оружием?

– Естественно, – воскликнул он. – Но жадность обычно позволяет избавиться от них.

Она бросила на него короткий взгляд, удивленная его ожесточением.

– Извините, – поторопилась тут же оправдаться она. – Я не имела в виду что-то возвышенное.

Он некоторое время изучал ее профиль, потом сказал:

– Я тоже должен извиниться. Я не хотел так огрызаться. Ведь на самом деле то, о чем вы спрашиваете, всегда является вопросом о том, кто покупает и для чего. Например, с некоторыми странами, и тем более группами людей, я не хочу иметь никаких дел, но ведь есть и другие, которым я даже симпатизирую. Конечно, предприниматели никогда не руководствуются этим, потому что тогда их бизнес просто не мог бы существовать, но, вообще говоря, есть законы, ограничивающие их устремления.

– И вы уважаете цели тех людей, для которых работаете?

– Я стараюсь.

Это было все, что он смог ей ответить.

Теперь дорога извивалась, пересекая небольшой лесной массив. Стедмен повернулся к девушке и внимательно разглядывал ее некоторое время, отметив про себя, что в ней очень много внутренней силы, которая не заметна лишь на первый взгляд. Она неожиданно взглянула на него, словно почувствовав его взгляд, и в этот миг короткая невидимая вспышка взаимного влечения как молния пронеслась между ними. Ее внимание вновь сосредоточилось на дороге, а он пытался понять, не было ли всего-навсего лишь игрой воображения то взаимопонимание, которое, как ему показалось, он увидел в ее взгляде.

Он тоже взглянул на дорогу, и в этот момент слева от них из-за деревьев на гравийное полотно с ревом выскочил танк.