Текст книги "Иона"

Даже суффолкский акцент не мог смягчить хриплого голоса. Толстяк снова с нескрываемым презрением взглянул на Келсо.

– В этих водах больше не бывает хороших уловов, мистер. Иностранцы все обчистили. Ублюдки!

Он плюнул на пристань, и плевок приземлился в нескольких футах от сапог Келсо.

– Да, паршивые воры, – согласился тот. – Энди здесь нет?

Лицо рыбака потемнело, и от сердитого взгляда грузчики задвигались еще быстрее.

– Нет, его здесь нет, засранца! Наверняка снова провел ночь на попойке. Всех нас подвел. Попадется – убью мерзавца!

Зря спросил, подумал Келсо.

– Не ты ли был с ним вчера вечером, а? – обвинил его рыбак.

– Я? Нет. Я видел его в пабе, но он рано ушел.

– Ну, в этот раз ему это так не пройдет.

С легкостью, удивительной для человека такого мощного сложения, рыбак прыгнул на пристань, приблизился к Келсо, и толстый палец пронзил воздух перед детективом:

– Если увидишь его раньше меня, как его дружок…

– Да нет, я не…

– Если увидишь, передай от меня, что я оторву ему башку, когда доберусь.

Он отвернулся, Келсо больше не интересовал его, и, схватив ящик с рыбой, швырнул его через головы двоих грузчиков на грузовик.

– Никчемный маленький ублюдок! – услышал Келсо бормотание.

Он пошел назад к главной улице, его голову занимали новые мысли. Значит, Тревик утром не вышел на работу. Вчера вечером он в спешке покинул паб, а утром не вернулся. Опять может быть ничего, а может быть что-то.

Подходя к стоянке трейлеров, Келсо гадал, не полная ли безысходность заставляет его переоценивать такое по сути дела незначительное событие. Но обнаружив лежащее на полу фургончика тело Элли, он понял, что события приняли новый оборот.

7

Быстро осмотрев девушку, Келсо нащупал под затылком растущую опухоль. Он отодвинул волосы и у корней увидел красное пятно. Удар явно нанесли тупым предметом, так как кожа была не повреждена. От прикосновения к ране Элли застонала.

– Ничего, Элли, это я, Келсо. Сейчас я положу тебя на кровать.

Он быстро пробежал пальцами по ее рукам и ногам, слегка надавливая в поисках других повреждений. Удовлетворенный тем, что ничего больше не обнаружил, Келсо перенес девушку в спальную секцию трейлера и положил на нижнюю полку. Элли снова застонала и потянулась к пульсирующему болью месту. На несколько секунд ее глаза открылись, взгляд казался мутным, потом он сфокусировался на Келсо, и девушка попыталась сесть.

– Лежи, – велел Келсо. – Я достану что-нибудь от боли.

Он вернулся в кухонную секцию и быстро осмотрелся, не спрятался ли кто там, потом полил водой чайное полотенце, отжал и вернулся к девушке, которая приподнялась на локтях. Когда он приложил мокрое полотенце к опухоли, Элли вскрикнула.

– Ложись обратно, – сказал Келсо.

– Нет… Я лучше сяду.

Она свесила ноги с койки, и он дал ей самой держать полотенце у шеи.

– Боже, – сказала Элли. – Чем это меня?

– Это я хотел спросить.

Она покачала головой и тут же пожалела об этом движении. Несколько мгновений Келсо смотрел ей в глаза.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Что?

– Скажи свое имя.

– О, гос… Я в порядке. Меня зовут Элли Шепхерд, ты Джим Келсо, по легенде Джим Келли. У меня нет сотрясения, просто тяжесть в голове.

– Помнишь, что случилось?

– Помню. – Медленным круговым движением она повернула голову и зажмурилась от боли. – Ублюдок!

– Ты видела, кто это был?

– Нет, все произошло слишком быстро. Я подошла и увидела, что дверь не заперта. Я подумала, что, может быть, это ты забыл ее запереть, когда выходил. Вошла, и все, что помню – звук, как кто-то возится сзади, а потом все померкло. Мерзавец ударил меня.

– Ты не заметила, кто это?

– Все произошло слишком быстро. Я полуобернулась, но помню лишь большую темную тень позади. У тебя есть какие-нибудь мысли?

И снова возник один из тех моментов, одно из мгновений, когда она увидела странное смятение в его глазах. Почти что подавленная паника. Потом оно прошло, и смятение заменила холодная жесткость – и ее тоже Элли начала узнавать.

– Видно, кто-то мной заинтересовался. Или это, или просто ограбление. Я на минутку осмотрю все, не пропало ли что.

– Кто мог тобой заинтересоваться? Думаешь, кто-то заподозрил, что ты работаешь на правительство?

– Возможно. Или может быть… может быть… – Он замолк, потом встал и сказал: – Похоже, крепкая выпивка тебе не повредит.

– Не повредит. Но что ты хотел сказать?

Келсо прошел в кухню, оставив за спиной вопросительный взгляд девушки. Элли видела через дверной проем, как он быстро проверяет обстановку трейлера, открывает ящики и шкафы, а порой просто разглядывает предметы, словно они могли дать ответ на вопрос, кто здесь побывал. Наконец он вернулся с бутылкой, наполовину наполненной виски, и двумя стаканами.

– Пойдет? – спросил Келсо, держа перед ней виски.

– Мне нужно немного разбавить.

Он налил две порции и вернулся в кухню добавить в один стакан воды, потом протянул его девушке и смотрел, как она пьет. Элли скорчила гримасу.

– Голова? – спросил Келсо.

– Виски, – ответила она.

Он сделал большой глоток из своего стакана, и Элли внутренне содрогнулась.

– У нас был обыск, – сказал Келсо.

Она снова легла, но ждала продолжения.

– Когда работаю по легенде, я всегда замечаю расположение вещей. Не надо натягивать волоски на закрытых дверях или рассыпать пыль в комнате, достаточно уложить определенным образом шнурок на ботинке, повесить галстук в шкафу под определенным углом. Если что-то двигали, я узнаю. Когда меня нет, я не могу коснуться чего-либо, так что это сделал пришелец.

– И что он мог найти? Твое удостоверение?

– Я никогда не бросаю его где попало.

– А что еще? Бумаги, твои отчеты?

– Я их не храню. Ему было нечего найти, но все равно ты ему помешала.

– Минуту назад ты собирался что-то сказать. Зачем бы им вламываться сюда…

Келсо сидел на табурете напротив койки и теперь наклонился ближе к девушке, опершись локтями о колени и взяв стакан двумя руками.

– Этот Тревик, он не появлялся на лодке. Его шкипер кипел от злости; похоже, у Тревика репутация разгильдяя. Вчера вечером он испугался – я почувствовал это. Испугался едва ли не за свою жизнь. И я по-прежнему убежден, что это человек в кожаной куртке так его напугал – Тревик так быстро побежал, аж ветер поднялся. Вчера я говорил тебе о том типе, что вошел в паб, как отпетый злодей. Он не из тех, кто болтается в маленьких рыбацких городках.

– Но он не вышел за Тревиком.

– Может быть, не было нужды. Он мог знать, где найти его позже. И, может быть, его больше заинтересовал я.

– Почему бы? С какой стати?

– Потому что видели, как прежде чем убежать, Тревик о чем-то долго беседовал со мной. Если Тревик кого-то обеспокоил в этих краях – какую-то организацию, – они могут заинтересоваться, что за фрукт я и о чем мы говорили с Тревиком.

– Они подумали, что ты связан с ним?

– Возможно. Во всяком случае, они захотели это выяснить.

Снова в Келсо возникла какая-то напряженность, и Элли поняла, что это вызвано ощущением: дело двинулось, другая сторона показала свое лицо, и это больше не безымянная воображаемая сила. Келсо почувствовал возбуждение от ситуации, и Элли тоже ощутила его, несмотря на пульсирующую боль в голове.

– И что теперь?

– Я продолжаю в том же духе.

– А я?

– Я хочу, чтобы ты вышла из игры.

– Ни в коем случае. Тебе от меня не избавиться.

– Элли, я думаю, это может стать действительно опасным.

– Мне не впервой.

Решительность в ее голосе сказала Келсо, что спорить бессмысленно. Позже он попытается через своего инспектора вывести девушку из операции.

– Ладно, – сказал он и, избегая ее взгляда, уткнулся в стакан.

– Мы идем в местную полицию и сообщаем о попытке ограбления? Естественное поведение в данной ситуации.

– Нет, будем помалкивать. Думаю, за нами будут наблюдать, так что напустим таинственности. Если я замешан в каких-то делишках с Тревиком, идти к мусорам – последнее дело. Поиграем, посмотрим на их реакцию.

– Рискованно, – сказала Элли, но увидев, что он снова готов наброситься, добавила: – Ладно, я шучу. – Она злорадно улыбнулась про себя, увидев его разочарование. Не давать ему ни малейшего шанса избавиться от нее!

– Почему бы тебе не отдохнуть? Я осмотрюсь кругом, нет ли хвостов.

Возражений не последовало, и Келсо догадался, что девушка была потрясена сильнее, чем признавалась. Он оставил ее и вышел наружу. Ветер был определенно холодным, и заходящее солнце не грело. Келсо прошел к блокгаузу с туалетами и душами и стал заглядывать в секции, нет ли там кого. Он обошел всю стоянку по периметру и прошел на улицу позади нее. Оттуда виднелось море, его синева потемнела от взвеси поднятых со дна осадков. Несколько человек брели по гальке, двое рыбаков терпеливо ожидали клева. Дорога, ведущая на главную улицу, была пуста, если не считать одинокого пса, вынюхивающего свой путь вдоль канавы.

Келсо вернулся на стоянку и осмотрел все двадцать фургончиков. Он знал, что, кроме его, заняты только два, остальные пусты и ждут сезона. По крайней мере, считались пустыми.

Напряжение снова сжало ему спину, и Келсо понял, что это вызвано не тем, что в любом трейлере могут скрываться внимательные, подозрительные глаза, а тем, что теперь стало ясно: события начали разворачиваться.

Он вошел в паб и оставил дверь открытой для Элли. Множество голов повернулись и с интересом следили, как она, взяв Келсо под руку, прошла с ним к стойке. По пути девушка улыбнулась одному-двум самым несдержанным из сидевших, и те осклабились в ответ, довольные ее вниманием.

– Не переигрывай, – шепнул Келсо. – А то они завалят тебя прямо за стойкой.

– Я просто стараюсь быть приветливой.

– Многие из них могут расценить это иначе. Что будешь пить?

– Ударю по виски.

Отдохнув, приняв душ и поев, Элли чувствовала себя гораздо лучше. Келсо приготовил ужин, и это оказалось не так плохо, как она ожидала. Нет, не хорошо, но не совсем плохо. Они прогулялись по берегу, прежде чем свернули в город по одной из боковых улиц, и холодный воздух выдул из головы остатки тумана. У моря было темно, почти черно, и единственный звук издавали волны, разбиваясь о берег.

– Добрый вечер, – сказал бармен, с явным одобрением рассматривая Элли. – Для вас пинту «Олда», а для дамы?

– Шотландское виски с водой.

– С содовой, – быстро вставила Элли, сверкнув бармену улыбкой.

– С содовой, так с содовой.

Он нацедил из крана пива, и когда бокал наполнился, Келсо склонился над стойкой.

– Сегодня не видел Энди? – спросил он как бы между прочим.

– Энди?

– Энди Тревика.

Бармен нахмурился:

– Сегодня его не было. Нет, не видел. – Он поставил перед Келсо кружку с темной жидкостью и доверительным тоном сказал: – И сказать по правде, никто по нему не скучает. Конечно, кроме его шкипера.

Он повернулся к Келсо спиной и подставил маленький стакан под сверкающую, как линза, бутылку виски.

– Старый Том Эдкок пару раз заходил, искал его. Кажется, очень хотел его видеть.

– Том Эдкок?

– Шкипер «Рози». Шкипер Тревика. Обзывал его так и сяк. Не вышел на работу, оставил Тома как без рук. А вам он зачем?

– Да в общем-то, просто так.

– Если позволите сказать, вам не стоит пить с такими, как он. От этого типа одни неприятности. На вашем месте я бы наблюдал за птицами, а остальное оставил в покое. Вокруг много приличных людей, зачем связываться с такими?

– С такими? Что вы хотите сказать?

– О, я не хочу говорить. Но он слишком любит весело проводить время, этот парень. Такая у него репутация.

– Почему? – стал надавливать Келсо.

– Я сказал, не хочу болтать. Но, прежде всего, он слишком много якшается с янки.

– С янки?

– Да.

Келсо бросил взгляд на Элли и увидел, что она разделяет его внезапный интерес.

– С базы? – спросил он бармена, но тот ушел обслужить другого посетителя.

Элли с трудом сдерживала возбуждение:

– Ведь ты подумал то же, что и я, правда?

Келсо полез в свою штормовку за сигаретами. Элли отказалась, и он закурил сам.

– Ну? – настаивала девушка.

Пустив долгую струю дыма, Келсо проговорил:

– Интересно, правда?

– Интересно? Ты…

Он огляделся, и, поняв намек, она сдержала голос:

– Ты искал связь.

Келсо кивнул:

– Сама подумай: пару раз я видел его здесь говорящим с американцами. Но не думал, что это так важно.

– Многие техники и обслуга с базы НАТО живут в местных домах и квартирах, на базе не хватает места для всех. Некоторые холостые живут в местных семьях или снимают квартиры сообща. Идеальные места для сборищ наркоманов.

– И Тревик мог их снабжать? Это как-то не совсем укладывается: простой рыбак – не тот человек, чтобы торговать наркотиками.

– По крайней мере, его работа предполагает ежедневный выход в море. Это дает возможность…

– Погоди. Давай отойдем от стойки.

Элли привлекала слишком много любопытных взглядов, и Келсо боялся, что их разговор подслушают. Он провел ее через толпу в тихий уголок.

– Следи за своей задницей, – предупредил он через плечо, и она обрадовалась, что к нему вернулся юмор, а то после того инцидента в фургончике детектив казался странно мрачным.

Добравшись до угла, Элли увидела всю мудрость его замечания.

– Они что, все такие озабоченные в этих краях? Никогда раньше женщину не видели?

– Нет, но ты чужая, моя радость. В этих краях такое не часто случается, – с придыханием сказал Келсо.

– У тебя ужасный акцент.

– Это от вожделения, душечка.

На мгновение повисла пауза, и он понял, что в его кривляний была доля правды. Элли была симпатичная женщина, а он уже давно… Келсо отогнал эти мысли, но заметил, что она прочла их.

– Хм, – начала она, и ее саму озадачила эта запинка. – Хм, я говорила, что Тревик мог…

– Да, он выходил в море. Но за дрифтером наблюдали. Его не раз обыскивали. Они не могли так рисковать.

– Может быть, все же стоило бы присмотреть за лодкой.

– Согласен. Попозже прогуляемся к бухте и покрутим там носом. Никогда не знаешь заранее.

Его взгляд метнулся к открывшимся дверям: вошли два краснолицых мужчины, их приветствовали остальные у стойки. Келсо разочарованно вздохнул, он все время ждал, что войдет Тревик. Или другой, Кожаная Куртка. Было бы интересно увидеть его снова.

Но никто из них не пришел в паб в тот вечер, и в пол-одиннадцатого Келсо понял, что они уже не придут.

– Нам тоже можно уйти, – сказал он Элли, которая рассматривала фотографии в рамках на стене за его спиной. Это были виды города, покрытого по крайней мере четырехфутовым слоем воды. Кое-где вдоль главной улицы виднелись маленькие лодочки, другие люди спасались из домов по деревянным мосткам. Удивительно, что многие улыбались, словно в этой эвакуации было что-то веселое. На паре фотографий были огромные белые от пены волны, бьющие по дамбе и перехлестывающие через нее.

– Видно, здесь что-то произошло, – сказала Элли. – Когда это было?

– В 1953-м, – ответил Келсо. – Офицер из береговой охраны рассказывал мне, что все восточное побережье стало жертвой шторма в Северном море. Они подсчитали, что убытков от повреждения домов и сельскохозяйственных угодий было на 50 миллионов фунтов. В те времена это была баснословная сумма.

– Наверное, я брошу мечтать о маленьком бунгало у моря.

Келсо усмехнулся:

– Не бойся, это не так часто случается.

– Достаточно одного раза за всю жизнь. – Она осушила свой стакан. – Пойдем?

Он поставил ее стакан и свою кружку на соседний столик:

– Пойдем в бухту и еще раз взглянем на дрифтер.

Элли повисла на его руке, и когда они пробивались через толпу, прижалась плотнее – не столько чтобы уберечься, сколько чтобы создать впечатление влюбленной пары. Снаружи еще больше похолодало, но она с радостью полной грудью вдохнула свежего воздуха после душной атмосферы паба. И тишина тоже освежала.

В бухте не было ни огонька, но над водой плыли звуки, свидетельствуя, что в темноте пришвартованы лодки. В свете вышедшей на четверть луны у пристани виднелись тупорылые черные силуэты рыбацких судов.

– Рискнем обыскать лодку Тревика? – спросила Элли.

Келсо покачал головой:

– Не выйдет. Нужны хотя бы фонари, да и вряд ли они оставили просто так что-нибудь незаконное. – Он поскреб свой колючий подбородок и тяжело вздохнул: – Чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что мы лаем не на то дерево. Шкипер этой лодки, Эдкок, настоящий морской волк и не тот тип, чтобы заниматься контрабандой наркотиков. Спиртное, порой случайный иммигрант, но ничего другого – такого серьезного, как наркотики. Не складывается.

– Возможно, у него тяжелые времена.

– Довольно забавно, что именно так он сегодня и сказал. И все же не укладывается. И к тому же он… – Келсо поискал подходящее слово. – Черт, слишком традиционен!

– Времена меняются, Джим, или ты не заметил? Сегодня никто не кажется тем, кто он есть на деле.

Келсо резко обернулся к ней, но лунный свет не позволял рассмотреть выражение его лица.

– Давай вернемся, – сказал он и пошел от пристани.

Бросив последний взгляд на воду в бухте, Элли повернулась и пошла за ним.

Теперь для Келсо дело приняло еще более неприятный оборот: он чувствовал, что что-то пришло в движение, но не видел, что можно предпринять. Приходилось ждать действий от них – кто бы они ни были, – чтобы сделать ответный ход. Вопрос, кто они? Его трейлер обыскали, на Элли напали. Оставить это так? Он ссутулился, его настроение снова упало.

– Эй, подожди меня! – Девушка догнала его и взяла под руку. – Считается, что мы любовники, помнишь?

– Здесь никого нет, – отрезал Келсо, и она отшатнулась.

А пошел ты к черту, подумала она, отстав на два фута. Они проходили автостоянку, и Келсо почему-то оглянулся на нее, вытянув шею, словно думал, что там кто-то прячется. Элли решила не спрашивать, в чем дело, устав от резких перемен в его настроении.

Они продолжали идти, держась середины переулка, поскольку на узком тротуаре не хватало места для двоих; никто не пытался заговорить. Было темно, и единственный звук производили их шаги. Вдруг насторожившись, Келсо остановился.

Элли уставилась на него, тоже встревоженная каким-то напряжением, разлитым в воздухе. Она огляделась с чувством, что за ними следят, но в окружавшей их тьме никого не было видно.

Вдруг наверху вспыхнул яркий свет, и девушка вскрикнула.

Келсо рукой обнял Элли за плечи, оберегая, и быстро увлек от нависающих телефонных проводов. Вниз посыпались искры, но они гасли, не достигнув земли. Воздух наполнился запахом озона. Поврежденная коммутаторная коробка наверху телефонного столба последний раз вспыхнула и безжизненно погасла.

Элли дрожала, уткнувшись лицом в грудь Келсо, и осторожно взглянула вверх, только когда треск и шипение закончились.

– Боже, что это было? – сказала она, все еще прижимаясь к Келсо.

Ответа не последовало. Келсо провел ее мимо столба, держась подальше от него. Оба с опаской смотрели на коммутаторные коробки над собой и вздохнули с облегчением, когда удалились от них.

– Ты еще чувствуешь? – спросила Элли. – Воздух – он словно заряжен… ну, я не знаю – электричеством!

– Статическое электричество разряжается в атмосфере, вот и все. – Его тон был совершенно бесстрастным.

– Не уверена, что такое возможно, но если ты говоришь…

– Возможно. Пошли домой.

На этот раз Келсо держался рядом с ней, и его шаги ускорились, так что девушка трусцой едва поспевала за ним. Его шаги замедлились только у самой стоянки трейлеров; к тому времени оба запыхались. Келсо убрал руку с ее локтя, Элли увидела, что он осматривается по сторонам – нет ли кого-нибудь рядом, – и словно испытал облегчение, когда убедился, что дверь заперта. Он повернул ключ и потянулся к выключателю. Элли зажмурилась от внезапного света, а потом увидела у порога сложенный белый лист бумаги.

Не заметив его, Келсо шагнул внутрь и позвал ее, только убедившись, что там никого нет. Элли протянула ему листок. Он развернул его и, нахмурив брови, прочитал.

– Что это? – спросила она в нетерпении.

С полуулыбкой на губах, но без тени улыбки в глазах, он ответил:

– Приглашение.

8

Эшли-холл представлял собой хмурое здание из серого камня, внушительное издали, но при ближайшем рассмотрении вызывающее разочарование. Изящество протянувшихся в два ряда по фасаду высоких окон портил верхний этаж, казавшийся каким-то урезанным, непропорциональным в сравнении с остальными благородными очертаниями дома. Эффект от двух статуй у края крыши портили трубы, которые торчали грубо и прозаично, без какого-либо намека на гармонию. Дорога подходила к самому дому, и к главному входу вела сохранившая признаки прежней роскоши широкая лестница. Келсо прямо-таки чувствовал, что его старый разбитый «Форд-Эскорт», позаимствованный в Суффолкском полицейском управлении, нужно поставить где-нибудь подальше от дома, но подогнал его прямо к лестнице.

Он с облегчением вылез из машины, поскольку салон до такой степени заполнили пары бензина, что Келсо опасался внутри курить. Он поднялся по ступеням и уже потянулся к большому медному колокольчику у тяжелой дубовой двухстворчатой двери, когда она вдруг отворилась. За ней стоял худолицый человек примерно одних лет с Келсо, в сером пиджаке и темно-синем галстуке.

– Моя фамилия Келли… – начал Келсо.

– Да, мы ждали вас. Я личный секретарь сэра Энтони, Джулиан Хенсон. Будьте любезны следовать за мной. – Это была не просьба, а приказ.

К удивлению Келсо, человек в сером пиджаке вышел и закрыл за собой дверь. Он быстро и внимательно осмотрел гостя и прошел мимо него к лестнице.

– Сэр Энтони в саду, – пояснил он через плечо. Ну и чудесно, очень мне нужна ваша домашняя грязь, пробормотал про себя Келсо, заметив на Хенсоне заляпанные кроссовки и выцветшие полотняные штаны.

Вдоль дома шла широкая терраса, и вниз, в сад вели две лестницы. Келсо ненадолго задержался у одной и оглядел зеленую лужайку внизу. Голубым серебром блестела река, на фоне отражающей солнце поверхности резко выделялся темный лес. Дальше виднелись слегка холмистые, но не поднимающиеся сколь-нибудь высоко поля. Вся площадь сада с двух сторон окаймлялась квадратными живыми изгородями не менее семи футов в высоту, сама лужайка протянулась до берега реки. Широкая тропа вдоль одного края вела к зданию у кромки воды, которое с такого расстояния казалось построенным в том же стиле, что и сам Эшли-холл. Келсо догадался, что это искусная декорация, скрывающая, несомненно, эллинг для лодок. Его взгляд привлекла фигура в синем. На пятачке между домом и рекой сидел человек, перед ним стояли два белых столика, один под зонтиком.

– Мистер Келли?

Хенсон стоял у подножия лестницы, нетерпеливо глядя наверх.

– Извините.

Келсо спустился на лужайку и неторопливо последовал за человеком в сером, который уже далеко ушел вперед, направляясь к сидящей фигуре. Келсо видел, как двое быстро посовещались, потом повернули головы к нему. Сидящий, на котором, как Келсо понял, был спортивный костюм с более светлыми голубыми полосками по бокам, снова вернулся к изучению бумаг перед собой. Хенсон не спускал глаз с Келсо с мрачным выражением, словно ничего не одобрял в плетущейся к ним запыленной личности, а особенно время, которое она тратит на пересечение лужайки.

– Это мистер Келли, сэр Энтони, – проскрипел он, когда Келсо наконец приблизился.

Сэр Энтони, не отрываясь от документов, указал на стул за соседним столиком. Келсо сел и с любопытством посмотрел на хозяина. Это был маленький человечек, его внешность казалась аккуратной даже в спортивном костюме; вокруг шеи было повязано белое полотенце, концы заткнуты за вырез спереди.

– Свежего апельсинового соку мистеру Келли, Джулиан. Похоже, ему это не повредит. – Глаза по-прежнему не отрывались от бумаг.

– Спасибо, Джулиан, – сказал Келсо, когда личный секретарь налил из кувшина апельсинового сока. По стеклу звякнула льдинка. Келсо взглянул на то, что, по-видимому, являлось остатком от завтрака сэра Энтони Слодена: апельсиновая кожура, две ощипанные виноградные кисти и два нетронутых инжира. Отхлебнув сока, он снова перевел взгляд на человека за столиком и увидел перед собой два глаза-буравчика.

Черты Слодена были так же компактны, как и его фигура, пропорции нарушал только изогнувшийся, как мост, нос. Вдоль верхней губы бежали редкие черные усики, а зачесанные на макушку волосы только начинала трогать седина с висков.

– Рад, что вы приняли мое приглашение, мистер Келли.

А я рад, что побрился, подумал Келсо, испытывая неудобство под этим строгим осмотром.

– А я удивлен, что вы знаете обо мне.

– Эдлтон – очень тесная община; присутствие чужого человека всегда вызывает некоторый интерес – то есть не в сезон. Один из членов городского совета рассказал мне о вашем особенном интересе к этому району.

– Судя по вашему приглашению, вы могли бы оказать мне помощь.

– Да, возможно. – Слоден переключил внимание на своего секретаря: – Эти, кажется, в порядке, – сказал он, указывая на кипу документов перед собой.

– Вы изучили все, сэр Энтони? – с удивлением спросил Хенсон.

Слоден кивнул:

– Все до единого. Положи в свою папку, и мы их обсудим по пути. – Он взглянул на часы. – Мы уедем в пол-одиннадцатого.

И почему-то Келсо понял, что они уедут точно в пол-одиннадцатого. Маленький человечек излучал властность, эффективность и точность. Даже Хенсон рядом с ним выглядел увальнем.

Собрав бумаги, секретарь удалился. Он зашагал по лужайке, словно маршировал на параде.

– Так вот, мистер Келли, насколько я понимаю, вы изучаете птиц в этом районе.

Келсо кивнул:

– Совершенно верно.

Он полез за сигаретами и начал вытаскивать одну из пачки.

– Я бы предпочел, чтобы вы воздержались. – Это был приказ, а не рекомендация. – Я провожу очень много времени в Сити – в моем офисе – и предпочел бы вдыхать яд только когда это неизбежно.

Келсо отложил сигарету.

– Спасибо. Ваши исследования ведутся по поручению или вы ведете их по собственной инициативе?

– О да, мне поручили их провести.

– Могу я спросить, кто?

– Это одна группа защитников окружающей среды; я не думаю, что они бы хотели, чтобы я точно сказал, какая. Скорее они ждут, когда этот труд будет опубликован.

– Понятно. Эта секретность имеет какую-то определенную причину?

– О, никакой секретности. Просто лидеры и организации имеют привычку темнить, когда думают, что за ними некоторым образом наблюдают.

– Но вы не работаете на какую-нибудь левую группу, нет?

Келсо рассмеялся, но начинал чувствовать себя неуютно. Беседа быстро превращалась в допрос.

– Нет, ничего подобного. Просто люди совести, вот и все. Защитники окружающей среды, не более того.

– В таком случае, каковы их взгляды?

– Их взгляды?

– Да. Почему они заинтересовались этим районом? Что их обеспокоило?

– О, не то чтобы обеспокоило. Просто они пытаются выяснить, о чем следует беспокоиться. Их тревожит загрязнение рек и заповедников, заставляющее птиц перелетать в другие места.

– Определенно вы говорите о Норфолкских стоках, и тут я могу понять ваше беспокойство. Летом тамошние долины всегда кишат людьми, и все выделения выносит в море. Да, это огромная проблема. Но здесь Суффолк, мистер Келли, здесь совсем другая среда.

Келсо быстро соображал, желая поубедительнее представить свою легенду.

– Ну, это не совсем так; здесь сочетаются различные факторы. В этом районе базируются военно-воздушные силы, летают самолеты. Как на птиц влияет шум? Кроме того имеет место постепенная, но постоянная эрозия береговых почв, земля смывается и выносится наводнениями.

– А, да. Однако я думаю, здесь нет причины беспокоиться вашей группе. Шум аэропланов или реактивных самолетов вроде бы ни на йоту не беспокоит птичьи колонии. Что касается наводнений, которые, признаю, в прошлом бывали жестокими в этих краях, вы убедитесь, что большая часть дикой природы довольно хорошо приспособилась к данным обстоятельствам.

Слоден встал и оказался еще ниже, чем Келсо представлялось раньше.

– Пойдемте, мистер Келли, и позвольте показать вам кое-что.

Детектив последовал за ним к воде, делая большие шаги, чтобы не отстать. Казалось, в Эшли-холле все ходят с двойной скоростью.

– Прекрасное время года, не правда ли? – сказал маленький человечек. – Всюду новая жизнь, новое оживление. Ощущаешь, как все соки приходят в движение, начинают подниматься. Сама земля оживает и протягивает к небу ростки, жаждущие солнечного света. У животных новая тяга. Даже птицы теряют свою робость. Посмотрите на эту пару, мистер Келли, как они выставляют себя всему миру! – Слоден указал на двух пташек, гонявшихся за стрекозами над камышами у берега. – Трясогузки, не так ли?

– Желтые трясогузки, – подтвердил Келсо. – И они не будут так счастливы, если увидят болотного луня на том берегу.

Домашняя подготовка не пропала зря, и ему даже самому понравилось, как он говорит о пернатых.

Трясогузки над самой водой понеслись через реку и скрылись, пронзительно щебеча предупреждение другим.

– Видите, мистер Келли, – снова указал Слоден, – там, в камышах гнездится лысуха. Теперь она спряталась, увидев луня.

– Я вижу.

– Вы еще много увидите.

– Я уже увидел. Я уже три недели хожу по здешним болотам.

– Значит, вы уже видели травника, кольцевую ржанку, сорочая, чернозобика… и много других видов. И ручаюсь, даже бородатую синицу.

– И даже шилоклювку.

– Да, в самом деле редкий вид. Вы найдете их много – и много других – в моем собственном птичьем заповеднике, мистер Келли.

– В вашем собственном заповеднике?

– Да, а что? Затем я вас и пригласил. Если вы пройдете этой тропинкой вдоль реки, то выйдете в мои владения, где все заросло лесом, и там вы найдете все виды дикой фауны, не говоря уж о множестве наших пернатых друзей. Исследуйте, мистер Келли, и потом сообщите мне, если по-прежнему будете обеспокоены загрязнением и шумом в этих местах. Сообщите ваше мнение о моих медовых канюках и темных крачках. Постарайтесь найти малую качурку, которая каждый год возвращается сюда для выведения потомства. И тогда, я думаю, вы поймете всю беспочвенность своих страхов.

– Очень любезно с вашей стороны.

– Не стоит благодарности. Но, пожалуйста, будьте осторожны, приближаясь к зарослям: в камышах у меня гнездится особый гость. Он хорошо спрятался, но позавчера я заметил, как он копался там. Большой крохаль, мистер Келли. Очень редкая птица для этих мест, не правда ли?

– Да, да, очень необычно. – Келсо вдруг стало очень неудобно под взглядом Слодена, и он повернулся к тропинке, которую тот указал. – Вы сказали, туда?

– Прямо вперед. Я должен ехать в Лондон. Шныряйте здесь сколько угодно, мистер Келли; я уверен, вы найдете массу интересного. – И с этими словами Слоден повернулся и затрусил к дому.

Келсо чувствовал разочарование, он ожидал от этой встречи более плодотворного исхода. Из-за предыдущего инцидента засунутая под дверь трейлера записка вчера вечером казалась приглашением в паучью сеть, но теперь, в холодном свете дня и таком естественном окружении он понял, что его воображение разогналось само по себе. Может быть, Элли, которая сейчас роется в прошлом Слодена, выкопает что-нибудь интересное. А пока он воспользуется предложением маленького человечка: пошныряет вокруг. Келсо повернулся и пошел по тропинке от лодочного эллинга к зарослям.