Текст книги "Безрассудство"

Глава 12

Феба обнаружила в камине дрова и развела огонь. Поднявшись с корточек, осмотрела освещенную пламенем маленькую комнату. Она сразу догадалась, что здесь кабинет Габриэля.

Она чувствовала себя так, как если бы вторглась в чужие владения, но ее притягивала эта комната, словно соединявшая ее с Габриэлем. Ей казалось, что она ощущает здесь его незримое присутствие, слышит биение его сердца.

Она наткнулась на комнатку в башне случайно, когда металась по замку в поисках убежища. Прихватив с собой подушку и одеяло, твердо рассчитывая провести здесь ночь, она, несмотря ни на что, была уверена, что Габриэль попытается настоять на своих супружеских правах. Прежде всего он натура чувственная, к тому же не из тех, кто может не ответить на открытый вызов.

Кстати, бросать рыцарям вызов – непозволительная ошибка. Возможно, если бы она попыталась объясниться с ним, ссоры удалось бы избежать. Но теперь поздно. Катастрофа уже произошла. И кстати, ей совсем не хочется что-то объяснять. Для этого она слишком обижена на него и сердита.

Подумать только, сколько месяцев она чувствовала себя виновной в смерти Нила Бакстера! Неужели Нил действительно лгал? Трудно поверить! Должно же быть всему случившемуся хоть какое-то объяснение.

При мысли, что Габриэль обманул ее и только притворялся, будто помогает в расследовании, Феба готова была заплакать. Габриэль лгал ей, лгал намеренно. Это невыносимо.

Конечно, она должна признать, что тоже не была вполне откровенна с Габриэлем, но она не вводила его в заблуждение намеренно, как он. Просто несчастное стечение обстоятельств, над которыми никто не властен. Себя она вполне могла оправдать, а вот Габриэля – нет. Необходимо время, чтобы хорошенько все обдумать. Надо решить, что же делать дальше, и попытаться понять, как наладить эту странную семейную жизнь.

Она присела за стол Габриэля. За этим столом он пишет. Здесь, в освещенной каминным пламенем комнате, Она чувствовала себя необычайно близко к Габриэлю. Феба дотронулась до лежавшего на столе пера. «Этим пером он создает новые легенды», – с благоговейным трепетом подумала она.

Легкий скрежет донесся снаружи, прервав ее грезы. В испуге Феба выронила перо и вскочила на ноги. Скрежет повторился, и рука Фебы с невольным испугом метнулась к горлу.

«Это не ветка дерева, царапающая о камень», – мелькнула у нее мысль. В башне три этажа, и деревьев рядом нет.

Снова едва слышный скрежещущий звук. Феба проглотила тревожный комок в горле. Верить в привидения глупо, но в таком старом замке, должно быть, не раз проливалась кровь. Что, если…

Приглушенный удар – и темная фигура спрыгнула на узкий подоконник. Кто-то резко постучал в окно. Феба поспешно отступила к двери, нащупывая рукой замок. Губы приоткрылись, еще миг – и ее крик разбудил бы всех обитателей замка.

Окно башни распахнулось, в комнату ворвался Габриэль. За его спиной осталась болтаться длинная толстая веревка. Феба поняла, что он спустился с крыши, и смотрела на него, приоткрыв рот в изумлении и ужасе.

– Вечер добрый, мадам жена. – Глаза Габриэля сияли при свете очага, когда он с нарочитой медлительностью стаскивал с рук перчатки. Он даже не запыхался. Перед спуском он снял с себя галстук и жилет, белая рубашка почернела от грязи, башмаки были сильно поцарапаны. – Мне следовало ожидать, что вы и брачную ночь сумеете сделать в высшей степени эксцентричной, – весело добавил он.

Голос наконец вернулся к Фебе:

– Габриэль! Боже мой, какой идиот… Да ты же мог убиться!

Она бросилась к окну. Тяжелая веревка уходила вверх, на крышу. Оттуда до земли так высоко. Феба прикрыла глаза, страшные картины мелькали перед ней. Словно воочию, она видела распростертое на камнях тело Габриэля.

– Хорошо, что ты растопила камин. – Габриэль протянул руки к огню. – На улице довольно холодно.

Феба с трудом отвела глаза от окна и набросилась на Габриэля с упреками:

– Ты спустился с крыши!

– А что мне оставалось? – пожал он плечами. – Дверь в эту комнату была заперта. Ты, надо полагать, случайно забыла о ней?

Терпение Фебы лопнуло.

– Ты что же, рисковал своей шеей, только бы непременно осуществить свои супружеские права? – завопила она. Габриэль по-хозяйски окинул взглядом всю ее фигуру.

– А ради чего же еще, дорогая?

– С ума сошел? – «Чем бы таким запустить в него?»– Дурак, идиот, болван! Не могу поверить! Неужели у тебя нет ни капли здравого смысла?

– Просто смешно слышать подобное обвинение от тебя!

– Ничего смешного! Ты мог разбиться насмерть!

Он пожал плечами:

– Это не страшнее, чем взбираться на мачту…

«Боже мой! Точь-в-точь сцена из» Дамы на башне «.

Феба решительно шагнула вперед и остановилась прямо перед Габриэлем.

– Ты больше никогда не будешь делать ничего подобного, слышишь?

Глаза Габриэля вспыхнули. Он взял в ладони ее лицо.

– Я сделаю это снова, если ты опять убежишь от меня.

– Габриэль, ты напугал меня до смерти. Мне показалось, что я вижу, как ты лежишь там, внизу, на камнях. Ты не должен так безумно рисковать.

Быстрый властный поцелуй прервал ее слова.

– Обещаешь, что никогда больше не попытаешься сбежать от меня?

Она прикоснулась ладонью к его груди, вгляделась в резкие черты дорогого ей лица.

– Обещаю. Но и ты – обещаешь больше не поступать столь безрассудно?

Он легонько провел пальцем по ее щеке.

– Ты так волнуешься из-за меня, дорогая.

– Ты же знаешь, – ответила она, и губы ее затрепетали.

– Значит, больше не будешь убегать от меня и запираться. Потому что, если ты сделаешь это еще раз, я снова доберусь до тебя, даже если придется спуститься по веревке с самого неба.

– Габриэль, послушай…

– Даже если мне придется лезть за тобой в преисподнюю! – тихо, но яростно сказал он.

– О Габриэль! – Феба не в силах была противиться ему дольше.

– Иди ко мне, моя Дама-на-башне. – Габриэль крепко прижал ее к себе. Его ладонь скользнула по спине Фебы.

Он услышал тихий стон и наклонился к жене. Их уста слились в поцелуе, и тело Фебы охватила сладостная дрожь. Жаркое тепло омывало изнутри все ее существо и сливалось с острым чувством тоски и желания, так что слезы выступали на глазах. Опустив ресницы, Феба сомкнула руки на шее Габриэля и отдалась волнам этого тепла.

– Все так и должно было случиться, дорогая моя, – шептал Габриэль, – я знал это с первой нашей встречи.

– Правда? – откликнулась Феба. Она уже с трудом держалась на ногах, приникнув к нему, почти касаясь губами твердой линии его рта. Наклонившись, она внезапно поцеловала его запястье. – Я боялась поверить, что ты чувствуешь ко мне… чувствуешь та же, что я чувствую к тебе…

Он улыбнулся, касаясь губами ее щеки.

– И что же ты чувствуешь ко мне?

Она вся задрожала.

– Я люблю тебя.

– Ах, Феба. – Его руки сжали ее и потянули вниз, на одеяло, которое она приготовила для себя на ковре возле огня.

Вдруг вся комната завертелась – завертелась в немыслимом танце!..

Феба лежала на спине, юбка сбилась к коленям. Габриэль вытянулся рядом, его нога проникла между ее ног, вынуждая раздвинуть бедра, нежно прижимая ее к полу. Она открыла глаза и увидела, что Габриэль пристально смотрит ей в лицо.

– Габриэль, я много думала об этом.

– Вот как? – Он прижался губами к ее губам, надеясь на ответ.

– Да. Мне очень нравятся твои поцелуи. И мне нравится, как ты дотрагиваешься до меня.

– Уже хорошо. – Теплые губы Габриэля легко коснулись ее плеча. – Потому что мне очень нравится дотрагиваться до тебя.

– И все-таки, – торопилась договорить Феба, – я почти уверена, что нам лучше подождать с осуществлением супружеских отношений.

– Мне показалось, что ты больше не сердишься на меня. – Теперь он покусывал мочку ее уха.

– Не сержусь, – призналась она. И как могла она сердиться, когда каждое его прикосновение опаляло ее словно огнем. – Но мы должны еще многое прояснить. Все, о чем мы говорили сегодня за ужином. Габриэль, мы ведь почти не знаем друг друга.

– Мы, кажется, договорились, что ты не будешь больше убегать от меня.

– Я никуда не убегу, – быстро сказала она. – Мы будем жить как муж и жена. Только я думала, нам необходимо получше узнать друг друга, а потом уже стать мужем и женой в этом смысле. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Он снова сжал ее голову в своих ладонях, и снова Феба смотрела из-под ресниц в его глаза. Огонь в очаге подчеркивал ястребиные черты его лица и придавал таинственность его непроницаемому взгляду.

– Скажи еще раз, что ты меня любишь, Феба.

– Я люблю тебя, – шепотом повторила она. Он с усилием улыбнулся.

– К тому же мы женаты. Так почему же мы должны ждать?

Феба собралась с духом:

– Но я еще не знаю, что ты чувствуешь ко мне, Габриэль. Я убежала сегодня, опасаясь, что ты хочешь жениться на мне только из рыцарских побуждений.

Он снова взял губами мочку ее уха и на этот раз прикусил ее так, что Феба вздрогнула.

– Поверьте, мадам, я женился на вас вовсе не из рыцарских побуждений.

– Ты совершенно уверен в этом? – настаивала она. – Мне важно знать, что ты женишься на мне не вынужденно.

Он заглянул ей в глаза:

– Я хочу тебя так, как не хотел ничего на свете.

Она прочла желание в его глазах.

– Габриэль! Это правда, правда, Габриэль?

– Правда, – сказал он, нежно прижимаясь губами к ее губам. – Я покажу тебе, что это правда. – Его язык проник меж ее губ, приглашая ее отведать вкус мужа подобно тому, как муж впивал ее вкус.

Проснувшаяся в Фебе женская интуиция подсказала ей, что таким образом Габриэль сообщает ей о своих чувствах. Он любил ее. Он не мог бы заниматься любовью так, как это происходило между ними, если бы не любил.

Габриэль нащупал шнуровку платья и распустил ее несколькими быстрыми движениями. Секунду спустя Феба обнаженной кожей ощутила тепло, исходившее от камина. Габриэль снял с нее и платье, и нижнюю юбку. Ладонь Габриэля медленно ласкала ее грудь.

Прикосновение загрубевших мужских пальцев к соскам возбуждало ее. Феба широко раскрыла глаза, неожиданно осознав, что теперь на ней остались только чулки.

– Все хорошо, дорогая. Ты так прекрасна. – Пальцы Габриэля поглаживали ее тело, ласкали его, изучали. – Боже мой, как ты красива! – Наклонившись, он осыпал горячими поцелуями ложбинку между ее грудей.

Феба выгнулась, прижимаясь к нему, и уже не испытывала смущения, побежденная желанием, которое она чувствовала в нем.

Ладонь Габриэля сомкнулась на ее лодыжке и двинулась выше по ноге к бедру. Он так и не снял с нее подвязки. Феба нашла весьма неожиданным, что из всей одежды на ней почему-то уцелели чулки.

Уткнувшись лицом в плечо мужа, Феба осторожно распахнула его рубашку. Дотронувшись до жестких курчавых волос на груди Габриэля, она впервые испытала восторг и инстинктивным движением коснулась его груди кончиком языка. Габриэль резко втянул в себя воздух.

– Ты очень вкусный, – заверила она. Он тихо рассмеялся, но смех его тут же перешел в стон. Габриэль осторожно сжал руками ее грудь.

– Я так давно хочу тебя.

Феба заметила, как обрисовывается под тонкими бриджами его напрягшаяся мужская плоть. Это мужское желание – доказательство ее женской привлекательности – вернуло Фебе уверенность в себе. Казалось, ее увлек золотой сверкающий сон.» Но ведь это не сон, – напомнила она себе. – Все происходит наяву «.

– Я так давно люблю тебя, – прошептала она.

Пальцы Габриэля коснулись треугольника волос, там, где сходились ее бедра, раздвинули ее влажные нежные лепестки. Феба негромко вскрикнула, чувствуя, как его пальцы проникают внутрь.

– Да, да, моя дорогая, – выдохнул Габриэль. На миг он оторвался от нее, нетерпеливыми движениями сбрасывая с себя рубашку.

Сквозь полуприкрытые веки Феба наблюдала, как он сбрасывает башмаки. Наконец он поднялся на ноги, расстегивая бриджи.

Увидев его, Феба испугалась. Ей никогда не доводилось видеть мужчину обнаженным, тем более в таком состоянии. Во рту у нее пересохло. Она стыдливо отвела глаза.

Габриэль опустился на колени рядом с ней и помог сесть, потом прижал ее к своей груди и прошептал:

– Не бойся меня, Феба! Что бы ни случилось, ты не должна бояться.

Она обхватила его руками и тесно прижалась.

– С тобой я ничего не боюсь, Габриэль.

– Ты веришь мне?

– Да! Всегда и навеки.

– Это хорошо. – Он поцеловал ее в шею и тихонько опустил на ковер.

– Просто я не ожидала, что ты такой…

– Какой – такой? – пробормотал он, прикасаясь губами к нежной коже ее шеи.

– Словно могучий рыцарь из средневековой легенды! – с трудом выговорила она.

Габриэль расхохотался. Феба почувствовала, как жар заливает ее обнаженное тело.

– Нынче ночью мы сами станем прекрасной легендой, моя госпожа. Легендой, вполне достойной средневекового барда!

Она чувствовала кожей тепло его губ. Они успокаивали, и дразнили, и требовали ответа. Его руки вновь заскользили по ее телу, на этот раз более настойчиво. Он прижимал ее к твердому полу, но, когда его тело накрыло ее, он не показался Фебе тяжелым.

Она осторожно провела рукой по его мощной спине, сжала пальцами затвердевшие мускулы ягодиц.» Он такой сильный, – подумала она, – и все же он вздрагивает каждый раз, когда я касаюсь его «.

Феба обнаружила, что ей хочется вновь и вновь получать от него этот ответ. В каком бы месте она ни касалась Габриэля, он реагировал на ее прикосновение так, словно она обнажала сокровенное пламя где-то в глубине его тела. Его мужская плоть сильнее и сильнее стремилась в ложбинку меж ее бедер.

– Я не могу больше ждать. – Голос Габриэля прозвучал хрипло. – Откройся мне, милая моя жена. Я должен войти в тебя, или я лишусь рассудка.

Дрожа всем телом, она попыталась развести в стороны ноги. Он быстро и уверенно устроился между ними и двинулся вверх, пока его жезл не прижался к ее телу. Феба беспокойно шевельнулась, ощущая, насколько велико его мужское оружие.

– Габриэль?..

– Обними меня, Феба. – Он подхватил ладонями ее колени и высоко приподнял. Затем направил ее ноги в нужное положение. – Да, вот так, теперь держись руками за мои плечи. Крепко держись, Феба. Как можно крепче…

Она в отчаянии ухватилась за его мощные, покатые плечи. Никогда в жизни она не чувствовала себя столь уязвимой. Пришлось напомнить себе, что она любит Габриэля, что это объятие столь же желанно ей, как и ему. Они едины в своей страсти, точно так же, как и в любви к прекрасным средневековым легендам.

– Вот так. – Габриэль поцеловал нежную ямку у ее шеи и опять вернулся к тому тайному пути, который вел внутрь ее. – Ты очень тугая, моя радость, но зато очень влажная. Я не знаю, как тяжело тебе придется при первом натиске, но ты должна довериться мне. Все будет хорошо.

– Все хорошо, Габриэль. – Она изогнулась, призывая его. – Я тоже хочу тебя.

– Я никогда не смогу насытиться тобой. – Рука его опустилась вниз, раскрывая ее, и медленно, очень медленно он начал входить в нее.

Феба затаила дыхание, она не знала, чего сейчас ожидать, но желала почувствовать его внутри себя. Она желала неведомого. Внезапно она сжала ноги, словно пытаясь удержать его.

– Подожди, Феба. Я не хочу причинить тебе боль.

Лицо Габриэля застыло, он пытался остановиться. Феба вновь приподняла бедра, и Габриэль потерял власть над собой.

– Да, мой Бог, да! – выдохнул он и вошел в нее одним мощным ударом.

Ужас, изумление потрясли Фебу. Она была вся заполнена изнутри, тесно заполнена, а сверху еще и прижата телом Габриэля. Он внутри ее!

Она не знала, испытывает ли боль… Она вообще не понимала, что сейчас чувствует. Описать ее чувства в этот момент было просто невозможно. Она лишь тихо вскрикнула, стиснув плечи Габриэля.

Габриэль снова вздрогнул.

– Ну же, милая! Вонзи же в меня свои маленькие коготки. Я так глубоко вошел в тебя, что, может быть, никогда не вернусь.

Феба судорожно сглотнула.

– Наверное, на сегодня достаточно, – тихо попросила она. – Наверное, на этом можно остановиться?

– Я бы не остановился, даже если б земля подо мной разверзлась и я провалился бы в преисподнюю. – Габриэль на миг вышел из нее и снова медленно, неотвратимо погрузился в ее глубины. – Скоро ты почувствуешь себя необыкновенно хорошо, так, как ты еще не чувствовала себя никогда в жизни.

Ноги Фебы по-прежнему обвивали тело Габриэля. Чувственное волнение, которое она испытывала еще несколько минут назад, рассеялось. Теперь ей было не очень удобно, но и не больно. Очень странно было ощущать Габриэля глубоко внутри, но ему это, очевидно, нравилось, а она слишком любила его, чтобы отказать в удовольствии, которое могла дать ему и в котором он так нуждался.

– Держи меня, – хрипло произнес Габриэль, – держи меня, Феба… Ты мне нужна…

Она крепче обвила его руками, прижалась к нему, отдавая всю себя любимому человеку. Внезапно из его груди вырвался приглушенный вскрик, и тело его застыло. Он вошел в нее настолько глубоко, насколько мог, мускулы его спины казались сейчас стальными.

Наконец он обрушился на нее и сразу же обмяк.

Какое-то время Феба тихо лежала под Габриэлем, прислушиваясь к его еще напряженному дыханию и легонько поглаживая его влажную спину.» Словно могучий конь после тяжелой скачки «, – думала она.

Потом он застонал, явно неохотно вышел из нее и перекатился на бок, одной рукой прикрывая глаза, а другой притянув ее к себе.

– В следующий раз тебе будет лучше, Феба. Обещаю.

– Мне было не так уж плохо, – призналась она. – Немножко необычно, но не плохо.

Он усмехнулся:

– В следующий раз тебе будет так хорошо, что ты закричишь об этом на весь» Дьявольский туман «, даю тебе слово. Это будет главным рыцарским испытанием моей жизни, и я не успокоюсь, пока не добьюсь победы.

Феба сложила ладони на его влажной груди.

– Я не стану вопить. Это не для леди.

– Дай время – и увидишь. – Сняв руку с глаз, он запустил пальцы в ее разметавшиеся волосы. – В твоих волосах огонь, как и во всем твоем теле. Ты необыкновенное создание, мадам жена!

– В самом деле?

– Поверь мне. – Он снова прикрыл глаза. – Мы еще несколько минут отдохнем, а потом оденемся и спустимся вниз в мою спальню.

– Мне и тут нравится, – возразила Феба.

– Я не собираюсь провести всю брачную ночь на полу в кабинете, – не открывая глаз, пробормотал Габриэль.

Но через несколько секунд он уже спал, по-прежнему прижимая к себе Фебу.

Она еще долго лежала, глядя на него, пытаясь разобраться в клубке новых ощущений. Между ног чуть саднило, и она чувствовала мужской мускусный запах. Было жарко, неловко и немного беспокойно.

» Так вот что такое супружеская жизнь. Что ж, терпимо «, – подумала Феба. Ей даже нравился этот жар близости, хотя само действо ничуть не привлекало. Зато все, что ему предшествовало, было и в самом деле восхитительно. Но главной радостью было знать, что теперь Габриэль полностью принадлежит ей.

Она вышла замуж за человека, которого любит и который, без сомнения, любит ее, хотя пока и не научился выражать свою любовь ясно, словами. Ей повезло, как редко кому из женщин.» Это счастье «, – думала Феба. Большинство выходит замуж из практических соображений, ради денег и положения в обществе. Она же принадлежит к числу тех редких счастливиц, которые выходят замуж по любви. Страшно подумать, она могла все испортить, когда попыталась бежать. Габриэль, видимо, прав, утверждая, что она неосмотрительна и безрассудна.

Феба осторожно пошевелилась, лежать было неудобно. Рука Габриэля соскользнула с ее груди, но он не проснулся. Что ж, ее муж так устал. У него был нелегкий день, да и ночь тоже.

Феба села, выпрямилась и оглядела кабинет. Спать совершенно не хотелось, какое-то возбуждение овладело ею. Нет, заснуть не удастся. Книжные шкафы Габриэля манили ее своими тайнами.

Феба тихонько поднялась с пола и накинула легкий белый пеньюар, который догадалась взять с собой в это путешествие. Она подошла к ближайшему книжному шкафу.

Сквозь стекло она осмотрела ряд переплетенных в кожу томов и осталась очень довольна.» И это лишь малая часть его замечательной библиотеки «, – напомнила она себе и даже головой покачала в изумлении. Пожалуй, Габриэль прав: доступ к его библиотеке – огромное преимущество этого брака.

Приподнявшись на цыпочки, она изучала корешки верхнего ряда книг. На миг дыхание ее пресеклось: она увидела хорошо знакомую книгу. В первую минуту Феба не в силах была поверить собственным глазам. Позолоченная надпись на корешке гласила:» Дама на башне «.

Это ее экземпляр, который она разыскивала. Феба была уверена в этом.

Она оглянулась через плечо на Габриэля, который так и не пошевелился, но глаза его были теперь широко раскрыты. Он следил за ней, и невозможно было разгадать выражение его лица, освещенного последними искрами догоравшего очага.

– Я же говорил тебе, что сумею выполнить поручение, – тихо напомнил он ей. – Я обещал, что до конца сезона» Дама на башне» будет у тебя.

Феба медленно обернулась к нему.

– Ты нашел книгу и ничего мне не сказал? Я не понимаю, Габриэль. – Лицо ее прояснилось: она нашла объяснение. – Постой. Это твой свадебный подарок, верно?

– Выслушай меня…

Но Феба уже и так все знала.

– Какой чудесный сюрприз. Прости, что я все испортила, но ничего страшного, верно? Я просто потрясена! Как ты нашел ее? У кого она была?

Он сел, не обращая внимания на свою наготу. Свет камина бросал красноватый отблеск на его широкие плечи, кожа отливала золотом. В задумчивости Габриэль облокотился на одно колено и опустил подбородок на руку. В глубине его изумрудно-зеленых глаз притаилась мрачная тень.

– Книга была у меня, Феба.

Феба тревожно сглотнула.

– Что ты хочешь этим сказать? Как она попала к тебе?

– Я нашел ее в каюте Бакстера, после того как мы захватили его корабль. – Голос Габриэля звучал совершенно бесстрастно. – Бакстер предпочел веревке море. Он шагнул за борт и исчез. Надеюсь, что утонул.

– Ты захватил его корабль? – Ноги отказывались ей служить. Феба медленно опустилась на подоконник, крепко сжала на коленях руки. – Боже мой, Габриэль, ты ведь не хочешь сказать, что пиратствовал в Южных морях? Я в это все равно не поверю.

– И хорошо, что не поверишь. Я не был пиратом. Я был торговцем и трудился изо всех сил. Торговля жемчугом не такое уж легкое ремесло. А вот Бакстер, добравшись до островов, предпочел стать пиратом.

– Это невозможно, – быстро перебила его Феба, – Бакстер на такое не способен.

– Какая разница, поверишь ты или нет. Это правда, и ничего тут не поделаешь. Пиратство показалось ему легче и прибыльнее, чем обычное судоходство и торговля. Для моих кораблей, да и для других тоже, он был постоянной угрозой. Мы должны были избавиться от него.

– Угрозой… – эхом отозвалась Феба, ощущая легкое головокружение.

Габриэль сурово взглянул на нее.

– У него был собственный корабль. Он захватил два судна моей компании, убил множество людей, захватил груз, в том числе чрезвычайно ценное ожерелье из черного жемчуга, золота и бриллиантов… После этого я решил покончить с ним, прежде чем он успеет причинить еще какой-нибудь вред.

Феба застыла, не отводя взгляд от Габриэля.

– Господи, это невероятно… Я не могла так ошибиться в Ниле…

– Он называл себя твоим Ланселотом и между тем бесстыдно шантажировал твоего отца. Чего же еще? Бакстер подлец. Не ты одна попалась на его хитрость.

– Ты говоришь так, будто я последняя дура! – вспыхнула Феба.

Лицо Габриэля смягчилось.

– Да нет же, моя дорогая, ты просто наивна. Женщины легко попадаются на приманку хитрецов вроде Бакстера, им так хочется верить в собственные грезы.

Феба сжала руки.

– Ты что же, знал и других женщин, для которых он был Ланселотом?

– Там, на островах, Бакстер выдавал себя за преуспевающего торговца, занимающегося вполне законным бизнесом. Он постоянно крутился среди нас, настоящих моряков, собирал информацию, чтобы поймать в западню чей-нибудь корабль. – Взгляд Габриэля снова стал жестче. – Главной его добычей были женщины. Они выбалтывали ему все подробности о кораблях, об их грузах и маршрутах.

– Женщины…

– Жены, дочери и… – Габриэль перевел дыхание, – и другие. Он очаровывал их, и они рассказывали ему все, что им было известно.

– Я поняла. – Феба немного помолчала, пытаясь вникнуть в то, что ей сейчас открылось. – Значит, книга все время была у тебя. И это тебя мне надо было найти.

– В общем, да.

– Почему ты мне ничего не сказал? – Она поглядела на него в упор.

– На то были свои причины. Прежде всего, владелец этой книги был в твоих глазах пиратом и убийцей.

Она жалобно улыбнулась.

– Разумеется. И поэтому ты боялся признаться, что книга у тебя, ведь я могла подумать о тебе самое худшее.

– Черт побери! – Глаза Габриэля сузились. – Нисколько я не боялся, признаться, просто у меня были другие планы.

– Планы?..

– Хватит с меня этой чепухи, – мрачно произнес Габриэль. – Нам давно пора поговорить обо всем начистоту. Уже в ту самую ночь, когда мы встретились в Сассексе, я понял, что хочу тебя. Книга была единственным ключом к тому, чтобы завладеть тобой.

Глаза Фебы распахнулись от изумления.

– Ты с самого начала знал, что женишься на мне? О Габриэль, это так романтично! Как я рада, что ты мне все рассказал!

Габриэль вскочил на ноги и с размаху ударил ладонью по каминной доске.

– Черт, женушка, хватит делать из меня рыцаря с самыми благородными намерениями! – Глаза его вспыхнули, когда он обернулся к ней. – Я сказал, что хотел тебя. Но и не думал жениться, тем более в самом начале. Я желал заполучить тебя в свою постель, и это главное.

– О! – Она не знала, что ответить на это. Хорошо хоть, что он с самого начала ее хотел. – Значит, ты согласился помочь мне в расследовании, чтобы получше узнать меня?

– Чтобы затащить тебя в постель, черт бы всех побрал!

Она ободряюще улыбнулась ему.

– Что ж, признаться, твои первоначальные намерения нельзя назвать честными.

– Ни в малейшей степени!

– Но ты отказался от них, вот что важно. Когда ты узнал меня поближе, бесчестные намерения сменились честными!

– Проклятие! Ты ничего не понимаешь, как я ни пытаюсь раскрыть тебе глаза! – Габриэль схватил свои бриджи и натягивал их быстрыми, яростными движениями. – Когда я узнал, что ты дочь Кларингтона, мои намерения вовсе не стали лучше. Они стали хуже, если это вообще возможно.

– Как – хуже?

Он с отвращением махнул рукой.

– Феба, когда я узнал твое имя, то отыскал тебя только ради того, чтобы с твоей помощью отомстить всему вашему семейству. Я хотел соблазнить тебя и таким образом сквитаться с твоим отцом. Вот так. Теперь ты все поняла?

Она часто заморгала, удерживая слезы, но по-прежнему храбро улыбаясь ему.

– Возможно, месть и была вначале целью, но ведь ты не осуществил этот план, верно? Вместо этого ты взял и женился на мне.

Он резко развернулся к ней, уперев руки в бедра.

– Вот именно.

– И это значит только то, что твоя благородная натура взяла верх, – заключила Феба.

– Ад и все дьяволы! Считай так, если хочешь, я возражать не стану.

– Ты женился на мне из-за своего врожденного рыцарства. – Феба прикусила дрожащую нижнюю губу. – Но ты ведь совсем не любишь меня?

Глаза его засверкали.

– Ты не можешь обвинить меня, будто я ввел тебя в заблуждение на этот счет. В чем, в чем, а в этом я не повинен и никогда не заявлял, что люблю. Я говорил, что хочу тебя, и это правда. Вся правда.

– Ты женился на мне, чтобы спасти от неизбежного скандала.

– Избавь меня от благородных побуждений! – прорычал он. – Все рыцарские порывы улетучились восемь лет назад, и поверь, жизнь в Южных морях вовсе не способствует романтизму. Я отнюдь не страстный рыцарь – защитник добра, любви и справедливости.

– Так зачем же ты женился на мне?! – вскрикнула она.

– Я женился, потому что мне нужна хорошая графиня! – рявкнул он. – У тебя безупречная родословная, и – что гораздо важнее – в твоем безрассудстве, как я ни устал от него, есть дерзость и бесстрашие. Эти качества ты передашь моим сыновьям. Наконец, ты занимаешь меня гораздо больше, чем все дамы, которых мне довелось видеть за последнее время. И… и… я тебя хочу.

– Но ты меня не любишь.

– Я и не говорил, что люблю.

– Не говорил, но я надеялась, что когда-нибудь ты научишься говорить об этом, – попыталась объяснить ему Феба. – Только поэтому я и решилась на величайший риск, на какой когда-либо отваживалась, при всем моем безрассудстве.

– Ты называешь величайшим риском свое замужество? – Казалось, он не верил своим ушам.

– Да.

– Ты оскорбляешь меня, – произнес Габриэль, – я собираюсь быть тебе хорошим мужем.

– Вот как?

Он шагнул вперед, угрожающе нависая над ней.

– Да. И в конце концов тебе придется стать достойной женой. Богом клянусь.

Феба склонила голову набок, пристально вглядываясь в него.

– А что же такое, по-вашему, достойная жена?

Он ухватил ее за подбородок. Глаза его сверкали яростью.

– Вы намеренно провоцируете меня, мадам. Тем не менее я сейчас же объясню вам, что от вас требуется. Я жду послушания и уважения, которое достойная жена обязана оказывать своему супругу.

– Я уважаю вас, Габриэль. Но послушание никогда не было в числе моих достоинств.

– Тебе придется ему научиться, черт меня побери!

– Бога ради, Габриэль, не напускайте на себя угрожающий вид. Мы оба прекрасно знаем, что вы не собираетесь добиваться моего послушания силой.

– Вы уверены?

Она насмешливо улыбнулась и отступила назад, уворачиваясь от его рук.

– Врожденное рыцарство не позволит вам прибегать к силе в обращении с женушкой.

– Ради вашего же блага я советую вам как можно скорее отказаться от иллюзий на сей счет! – прорычал он. – Нет у меня никакого врожденного рыцарства.

– Не надо лишать меня последних иллюзий. – Феба направилась к шкафу и приоткрыла стеклянную дверцу.

– О чем это вы? – резко спросил Габриэль.

– Сначала вы сказали мне, что Нил Бакстер – единственный человек, обещавший любить меня всем своим благородным и чистым сердцем, – солгал мне. – Феба сняла с полки рукопись «Дамы на башне». – Потом обнаруживается, что я вышла замуж за человека, который утверждает, что вовсе меня не любит, а ведь именно этой участи я всю жизнь старалась избежать. Учитывая все это, милорд, следует признать, что первая брачная ночь не слишком-то удалась.

– Феба!

– Доброй ночи, милорд! – Прижав тяжелый том к груди, Феба решительно направилась к дверям.

– Проклятие, Феба, я хочу поговорить с тобой!

– Интересно о чем? О врожденном рыцарстве? Уверяю вас, на этот счет вы достаточно меня просветили, больше уроков не требуется.

Она отперла дверь и начала спускаться по винтовой лестнице. Как же холодно было ступать босыми ногами по каменным ступеням!